Александр Соловьёв

— Тогда я не понимал и сейчас задаюсь вопросом: если мы должны действовать в горах, зачем нас повезли на рекогносцировку непосредственно в посёлок? Чтобы снизу посмотреть наверх и сориентировать? Нас было только офицеров 12—15 человек, с оружием, боеприпасами. Разведгруппы остались в просеке у подножья ущелья. Стали подъезжать к Дуба-Юрту. Машина остановилась. Митрошкин нам приказал: не выходить из машины, проковырять дырочки, через них проводить рекогносцировку.

Через некоторое время к нам на расстояние метров 25—30 со стороны Дуба-Юрта подъехал джип. Митрошкин вышел из кабины, подошёл к кузову, позвал одного из офицеров из спецназа, попросил у меня дополнительно боеприпасов к «Стечкину», я дал ему два магазина, и он сказал: «Смотрите внимательно, если увидите ракету — выручайте». Оставив нас у машины, Митрошкин сказал, что он поедет к коменданту Дуба-Юрта для уточнения обстановки. Митрошкин и его офицер направились к джипу, я видел это через отверстие. Как только они подошли к джипу, из него вышли двое мужчин, одетые в камуфлированную форму НАТО, оружия я у них не заметил. Митрошкин и его офицер на этом джипе уехали в Дуба-Юрт. Вернулись они примерно минут через 20. Каждый командир группы постоянно носит с собой карту, поэтому я думаю, что у них была с собой карта.

Когда Митрошкин вернулся на том же джипе, мы сразу поехали в расположение 160-го танкового полка. По дороге я спросил у офицера, сопровождавшего Митрошкина, встретились ли они с комендантом, на что тот ответил: «Какой там комендант, там полдеревни в натовской форме с оружием».

В расположении танкового полка Митрошкин определил нам действовать самостоятельно в составе созданных разведотрядов с наступлением темноты, при этом он всех командиров групп распустил и приказал своему офицеру подойти к нему. Я был случайным свидетелем их разговора, так как подошёл к Митрошкину, чтобы забрать свои обоймы от пистолета. Митрошкин сказал своему офицеру, что он в назначенном районе должен встретить чеченских разведчиков для совместных действий. Увидев меня, Митрошкин быстро свернул карту и направил выполнять задачу. Я спросил: «Может быть, изменения какие-нибудь будут в операции? Нам по вашей команде выходить?» — «Нет, сами, как стемнеет». Было подозрительно, зачем Митрошкин ходил в Дуба-Юрт, и что это за чеченские разведчики, которых мы должны были встретить…

«И вашим, и нашим…»

Александр Куклев, начальник разведки 3-й мотострелковой дивизии, подполковник:

— В Дуба-Юрте к этому времени, как и в некоторых других населённых пунктах Чечни, существовал отряд самообороны. Наиболее трезвые головы из местных авторитетов понимали, чем закончится эта кампания. Создавались отряды самообороны, которые обеспечивали задачи безопасности местного населения от боевиков, не пускали их в населённые пункты, не обеспечивали продовольствием, естественно — насколько это возможно.

Авторитеты чеченцев понимали, что в противном случае федеральные войска, грубо говоря, сравняют посёлок с землёй одной артиллерией. В то же время проявляли активность в сотрудничестве с федеральными войсками. В общем — и вашим, и нашим. Выживали, как могли. У меня тоже были контакты с представителями отряда самообороны Дуба-Юрта.

 

Александр Соловьёв:

— Дуба-Юрт был договорным селом. Так, по крайней мере, считалось, что его жители бандитов в село не пускают. Офицер, который ездил в село с подполковником Митрошкиным, рассказал: у школы стояли человек тридцать одетых в новую натовскую форму молодых бородатых мужиков, видно, что разгрузки под бушлатами, но стояли без стволов. Митрошкин спросил у коменданта: «Кто это такие?» — «Ополченцы, защищаться от бандитов, которые с гор приходят, скот воруют». — «А как вы от бандитов защищаетесь?» — «У нас есть пистолеты, ну пара гранат». Потом эти ополченцы стреляли в наших из «Шмелей», СПГ-9, АГС…

 

Михаил Курочкин, гранатомётчик, группа «Нара»:

— От нашей роты несколько человек на БМП ездили с Митрошкиным в Дуба-Юрт, на встречу со старейшинами. Я не ездил, ребята, вернувшись, рассказывали: боевиков в селе нет, в школе собрались чеченские ополченцы, вроде как наши союзники, у каждого — новый АКМ. А у нас были только старые АК-74.

 

Юрий Панюков, наводчик-оператор БМП 2-й разведывательной роты, старшина:

— 30 декабря мы в группе на БРДМ и БМП, командовал нами старший лейтенант Шлыков, взяв с собой арткоректировщика, солдата-срочника, направились в Дуба-Юрт. С нами на броне сидел какой-то генерал-майор.

Подъехали к школе, слышу команду генерала: «Подняться на крышу и занять там оборону». Вокруг нас было много «ополченцев», вооруженных до зубов. Но старший лейтенант Шлыков дал нам другой приказ: «Оставаться на местах!», так как на крыше мы были бы хорошей целью для снайперов противника.

Генерал куда-то ушел, а когда вернулся, мы уехали из села.

«Выйти на высоту и держать до подхода пехоты…»

Олег Кучинский, снайпер:

— Ещё вечером 28 декабря меня вызвали в палатку командира роты и стали расспрашивать, что из себя представляет гряда высот у Волчих ворот. Я показал по карте, где могут располагаться «духовские» базы и где может быть засада. На завтра была команда всем пополнить свой боекомплект, дополнительно взять по гранатомёту «Муха».

Вечером 28 декабря все были заняты своим вооружением: кто подгонял снаряжение, а кто-то шил себе разгрузку или же менялись, у кого было две разгрузки.

Утром 29 декабря группа Александра Соловьёва и наша группа во главе с командиром Егором Кляндиным были построены. Исполявший обязанности командира роты Соловьёв (капитан Гагарин был в отпуске) проверил боеготовность групп, а затем пошли к штабу, и майор Паков проверил ещё раз. В этот раз на боевую операцию шла в основном наша десантная рота, была ещё и группа первой роты, вторая рота обеспечила нас БМП.

К обеду 29 декабря мы выехали на край линии 160-го танкового полка. Затем ещё подъехал Чучковский спецназ на «КамАЗах». Все перекусили сухпайками, кто попил кофе, кто чай. Сразу после обеда начали комплектовать сводные штурмовые группы. Командиром первой группы спецназа был старший лейтенант Аралов (позывной «Арал»), у разведчиков — старший лейтенант Александр Соловьёв (позывной «Ромашка»).

Командиром второй группы спецназа был старший лейтенант Байкулов, (позывной «Байкул»), у нас, разведчиков, командиром был старший лейтенант Егор Кляндин, (позывной «Сова»). Третьей группой спецназа командовал старший лейтенант Тарасов, (позывной «Тарас»). Командиром четвёртой группы разведчиков второй роты был старший лейтенант Шлыков. Её комплектовали после того, как мы ушли в горы.

Перед группами стояла задача: занять три гряды высот слева от «Волчьих ворот», которые выходят на один гребень, выйти на высоту и держать её до прихода пехоты. Слева на гребень шли штурмовые группы «Арал» и «Ромашка», у них ещё была бронегруппа, которая состояла из двух БМП. Они выдвинулись первыми, так как у них гряда была подальше нашей.

 

Александр Куклев, начальник разведки 3-й мотострелковой дивизии, подполковник:

— В направлении Дуба-Юрт — Дачу-Борзой действовали части Западной группировки в составе танкового полка под командованием полковника Буданова, 664-й отряд спецназа и 84-й орб. Задачей ставилось 84-му орб совместно с 664-м отрядом спецназа овладеть высотами на хребте восточнее Дуба-Юрт и обеспечить ввод в бой подразделений танкового полка с рубежа южных окраин Дуба-Юрт. На левом берегу реки Аргун с такой же задачей действовали подразделения 138-й омсбр и орб 19-й дивизии.

 

Геннадий Бернацкий, командир взвода, старший лейтенант:

— Приближался Новый год, но светило солнце, тепло, снега не было…

 

Из журнала боевых действий:

«29 декабря из состава батальона было выделено три группы для ведения разведки в районе отметки 849,4, мост, перекресток дорог, — отметка 420,1

В ходе выполнения задачи одна разведгруппа попала в засаду. Для оказания помощи и эвакуации выдвинулась разведгруппа под командованием ст. л-та Соловьёва. Выполнив поставленную задачу, подразделения вернулись в исходный район. Потери личного состава — 2 раненых».