Рафаэль Нурудинович Безертинов 9 страница

 

Кроме обычного подземного захоронения, распространенного повсеместно, где живут тюрки, в традицию вошли другие виды захоронения, например, в Средней Азии наземное и подземное склепное погребение. В Якутии, Хакасии, Туве, на Алтае распространено было четыре вида погребения: подземное; на земле; в гробах, установленных на столбах — надземное или воздушное погребение; трупосожжение с последующим захоронением пепла в землю.

 

Подземные, в свою очередь, отличались захоронением только в одежде или в гробу. Наземное было, в основном, в Туве, где распространен ламаизм, по учению которого лам единолично или совместно с родственниками выбирал место и умершего оставляли на поверхности земли завернутым только в ткань. Оставив труп, родственники быстро возвращались домой, где устраивали угощение умершему. После смерти на 49-ые сутки родственники умершего, собравшись, ехали к тому месту, где лежал на земле умерший, осмотреть его тело. Если на теле находили следы птиц, то в соответствии с ламаистскими представлениями считали это хорошим признаком, а место чистым. Если следов птиц не было, то считалось плохим признаком. Считали, что душа человека вселялась в тех животных, которые дотрагивались до трупа. После осмотра трупа вблизи разводили костер, приносили жертвоприношения умершему, если присутствовал кам, то с помощью камлания успокаивали умершего и прощались с ним, так как в этот день он должен был уйти в страну умерших. Как видно, ламаизм сильно перемешался с тэнгрианством.

 

Третья группа, относящаяся к наземному или “воздушному” способу погребения, имела три варианта. При одном из них погребение устраивали на деревянном помосте или настиле, установленном на четырех ножках из жердей. Во втором варианте — это деревянная гробница из досок в форме ящика или домика с двухскатной крышей. И в третьем — умершего хоронили на дереве. Трупосожжение с последующим захоронением в землю описано выше.

 

С изменением обряда захоронения, под влиянием мировых религий, изменились и дни жертвоприношения умершему. У одних, например тюрков-христиан, это проходило в третий день, и день захоронения совпадал с днем угощения умершего и с последующими днями 9, 40 и годовщиной. У других (ламаистов) в день смерти и 49 день. У третьих 3, 7, 20 и годовщину. Угощение умершему 20 дня отмечалось в тех местах (например, в Средней Азии), где ясно осознавалось, что это сороковины, передвинутые на двадцатый день, сутки считали (день и ночь) за два дня. Передвижка делалась для того, чтобы скорее провести сороковины, которые умерший с нетерпением ожидает, ибо он мучительно страдает и это избавит его от страданий. Есть и такие тюрки, которые угощение умершему проводят и в 51-ый день, считая, что в этот день суставы на скелете умершего разъединяются и от этого дух его страдает.

 

В последнее время погребальные обряды заметно унифицируются и модернизируются в соответствии с религиозными традициями, с преобладанием тенденции к дальнейшей их мусульманизации, христианизации и ламаизации. Но несмотря на то, что ислам с осуждением относится к сооружению над могилой какого-либо надгробия и жертвоприношения в 3, 7, 40-ой день и в годовщину, тюркские мусульмане продолжают сооружать надгробные памятники, огораживать могилы каменными или железными оградками и проводить обряды угощения умершему.

 

Бывало так, что во время раскопок у аула, археологи обнаруживали древнее кладбище. Если в могиле находили предметы, принадлежавшие умершему, то жители этого аула тюрки-мусульмане хоронившие уже много веков своих умерших в саване, заявляли ученым, что на древнем кладбище лежат останки не их предков, а каких-то язычников из других народов, живших, видимо, до их поселения. Так из-за незнания древнетюркских обычаев можно вводить в заблуждение ученых и отказаться от своих предков.

 

ЛИТЕРАТУРА

 

1. Арабско-русский словарь, сост.Баранов Х.К. М., 1957. с.401.

 

2. Потапов Л.П. “Алтайский шаманизм.” Л. 1992. с.29.

 

3. Потапов Л.П. “Алтайский шаманизм.” Л. 1991. с.27.

 

4. Бичурин Н.Я. “Китайские известия о народах Центральной и Средней Азии в древнейшие времена.” М., 1955. с.230.

 

5. Савинов Д.Г. “Народы Сибири в древнетюркскую эпоху.” Л., 1984. с.58.

 

6. Академия Наук СССР Институт этнографии им.Н.Н.Миклухо-Маклая. “Домусульманские верования и обряды в Средней Азии.” М., 1975. с.249.

 

7. Майдар Д. “Памятники истории и культуры Монголии.” М., 1981. с.50.

 

8. Бичурин Н.Я. “Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена.” М.,Л., 1950, т.1. с.144.

 

9. Малов С.Е. “Памятники древнетюркской письменности.” М.,Л., 1951. с.35.

 

10. Потапов Л.П. “Материалы по археологии и этнографии Западной Тувы.” М., Л., 1960. с.219.

 

11. Кызласов Л.Р. “Древняя Тува (от палеолита до IX в.)” М., 1979. с.198.

 

12. Liu Mau-Tsai. Оp.cit. Bd i. s.190.

 

13. Дьяконова В.П. “Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник.” Л. 1975. с.53.

 

14. Дьяконова В.П. “Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник.” Л. 1975. с.51.

 

15. Адрианов А.В. “Путешествие на Алтай и за Саяны, совершенное в 1881” г. Томск. 1883.с.144.

 

16. Яковлев Е.К. “Этнографический обзор населения долины Южного Енисея и объяснительный католог этнографического отдела Музея.” Минусинск. 1906. с.97.

 

17. Дьяконова В.П. “Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник.” Л. 1975. с.54.

 

18. Алексеев. Н.А. “Ранние формы религии тюркоязычных народов

 

Сибири.” Новосибирск. 1980. с.211.

 

19. Алтынсарин Г. “Очерк обычаев при похоронах и поминках у

 

киргизов. “Оренбургского ведомства“ — Записи ООРГО”. Казань. 1980. вып.1. с.119.

 

20. “Обычай киргизов Семипалатинской области” — “Русский вестник”. М. 1878. с.53.

 

21. Катанов Н.Ф. “О погребальных обычаях тюркских племен с древнейших времен до наших дней” — “Известия ОАИЭ”. Казань. 1894. Т.XII. вып.2. с.130.

 

22. Академия Наук СССР. Сибирское отделение института истории филологии и философии. “Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири.” редактор Гемуев И.Н. Новосибирск. 1988. с.74.

 

Глава VI

 

Ритуальные атрибуты

 

Ритуалы — это возможность практического воздействия на окружающий мир с помощью разнообразных обрядов, жертвоприношений и молитв. В ритуалах заложены тайные Знания, Слова, Умение. Все это маскируется под разного рода обряды, жертвоприношения, речь. Знания — основа всякого ремесла, могущества и таинств. Несмотря на разнообразие тюркских языков, дублирующих и перекодирующих друг друга, Слово остается главным кто сообщает ритуалам и обрядам гибкость, устойчивость и жизнеспособность.

 

Тюркские жрецы (ата-камы) установили, что для согласия с Природой и его биоритмами, а также для установления связи с Великим Духом Тэнгри, для тюрков подходит пятикодовая система. Из пятикодовой системы состояли многие обряды и ритуалы жизни тюрков. Например: древние тюрки признавали и обожествляли пять стихий, воплощенных в пяти личностях — земля, дерево, металл, огонь, вода. Эти воплощения составляли и цвета: Желтый — в центре, Синий — на востоке, Красный — на юге, Белый — на западе и Черный — на севере. Эти названия сохранились и как политические термины. Себя древние тюрки называли — кюктюрками (небесными тюрками), император Китая назывался Кин-каган (Золотой или Желтый император). Впоследствии имя западного императора (русского царя) — Ак Падишах (Белый император).

 

Оно вошло и в тюркский календарь. 12-летний животный цикл умножается на 5 — получается 60 лет или один человеческий век. Каждый из этих 12-летних циклов, по представлению древних тюрков, имел свой цвет: синий, красный, желтый, белый и черный.

 

Мелодия тюркской музыки состоит на пятизвуковой системы, которую называют пентатоникой или пятизвучием.

 

Строились по пятиричной системе и армия: воин, 10, 100, 1000 и 10000 человек.

 

Обряд рождения ребенка разделялся на 5 стадий: рождение, отпадание пупка, наречение имени и празднование рождения ребенка (бэбэй туй), на 40-ой день разрешения смотры ребенка, празднование годовщины ребенка.

 

Для стариков, кто увидел свое пятое поколение, делали большой пир.

 

Обряд захоронения разделен на 5 стадий: 1,3,7,40 день и годовщину. Так можно перечислевать и т.д. У других народов используется шестиричная или семиричная кодировка. Шести или семи кодировачная система широко используется в ритуалах и обрядах семитских религий (иудаизме, христианстве, исламе).

 

Жертвоприношения. Тюрки—тэнгрианцы верили, что спокойствие в быту, в роду, на Родине, нарушалось или могло нарушиться под влиянием злых сил. Нарушенное спокойствие восстанавливалось принесением животного в жертву божествам, духам. Причем части жертвенного животного распределялись между тремя мирами: мясо съедали (средний мир), объеденные кости и суп выбрасывали в реку (подземный мир), а голову и шкуру сжигали или вешали на сухое дерево, чтобы их обклевывали птицы (верхний мир).

 

Описания древнекитайских хронистов жертвоприношений хуннского периода настолько согласуются с тэнгрианскими традициями современности тюрков и монголов Центральной Азии и Восточной Сибири, что не нуждаются в дополнительных комментариях, а равно нет необходимости и в реконструкции святилищ, на котором проводились подобные обрядовые действия.

 

Традиционной пищей тюрков, соответствующей их физиологии являются мясомолочные продукты. Поэтому тюрки в жертву божествам и духам приносили животных, дающих эти продукты. В зависимости от значимости божества или духа в жертву приподносили верблюдов, лошадей, баранов или ягнят. Верблюд показывал крайнюю важность причины, побудившей сделать жертву. Имели значение его масть и возраст. Верблюд должен быть белым. Поговорка “Распоролся желудок белого верблюда” употребляется при очень радостных случаях, например, при возвращении близких людей из опасного похода или дальнего путешествия, при рождения наследника у людей, которые давно этого дожидались. При подобных радостях, чтобы показать их важность и искренность, распарывали желудок верблюда, принесенного в жертву. Коня в жертву приносили рыжей, соловой, бело-серой масти. Баран для жертвы должен был быть белый с желтой головой или с лысиной. Приносили в жертву и первенцев в стаде, если они и не имели вышеприведенных примет. Если в жертву не хотели приносить любимую лошадь, то для этого у нее брали слюну и мазали рот животного, которого на самом деле приносили в жертву.

 

Во время жертвоприношения Великому Духу Неба Тэнгри жертвенных ягнят умерщвляли старинным способом; поваленному на спину животному прорезали шкуру у грудной кости, просовывали в отверстие руку и обрывали аорту. При разделывания туши нельзя было пролить кровь на землю. Шкуру жертвенного животного снимали вместе с головой и конечностями, голову cрезали вместе с дыхательным горлом при разделке туши кости отделяли по суставам — рубить и ломать их категорически воспрещалось. После произнесения молитвы Тэнгре собранный скелет торжественно сжигали на шэрээ (алтаре), а шкуру натягивали на длинный шест. Мясо варили и бульон с кусочками мяса ставили на столик.

 

Жертвоприношением руководил человек, знающий обычаи старины и слова жертвенной молитвы. Если жертвоприношение организовывалось государством, то оно проводилось массово и торжественно. Ну а если проводилось общинными силами, то оно соответствовало положению и состоянию семьи.

 

Кропления. Ритуальное кропление чаще всего применялось при различных камланиях с жертвоприношениями, и в том числе со специально приготовленными напитками. К ним относятся свежее молоко утреннего удоя как в чистом виде, так и разбавленное чаем или водой. Наиболее важным для жертвенных целей у тюрков и монголов считалось кобылье молоко, как в чистом виде, так и перебродившее в кумыс. Другим молочным напитком, используемым для кропления, был айран или чегень — перебродившее коровье молоко. Молоко выступало у древних тюрков носителем качественных характеристик верхнего мира. Оно — воплощение белизны, символизирующее истинность, сакральную чистоту. Молочные продукты традиционно предназначались верхним божествам. Их очистительные функции универсальны для обрядовой практики всех тюркских народов.

 

Кожаный или деревянный сосуд для приготовления кумыса, айрана назывался в тюркско-монгольском языке саба. Он служил своего рода индикатором природного изобилия и связанного с ним достатка семьи. “Саба наряду со значением посуда или сосуд в тувинском языке обозначает также еще женский детородный орган — уруг сабазы.”1 Далее для кропления применялся специально приготовленный напиток буза. Для приготовления бузы брали ячмень, специально посеянный в отдаленном месте, не оскверненном скотом, смешивали с водой, с добавлением молока и талкана (мука из поджаренного ячменя). Этой смеси давали забродить в течение суток и выкуривали из нее араке, которым совершали жертвенное кропление.

 

Кропление применяли не только при жертвоприношениях на природе, но и в обрядах в домашних условиях. Например, кропление было обязательно при распивании араке во время приема гостей, далее в качестве жертвенного угощения духов предков или духов дома, которое часто сопровождалось бросанием кусочков мяса или молочного напитка в огонь. Кропление применяли на промыслах или в пути. Останавливаясь на привал, наливали чашку араке и кропили хозяевам видимых гор, долин, рек и т.д.

 

Окуривание. К ритуальным атрибутам относилось окуривание дымом. Этот ритуал сохранился с древнейших времен. Окуривали ветками можжевельника или богородской травой. Окуривание применялось в основном для очищения больного или жилища, из которого изгонялся злой дух и т.д. Окуривали жертвенных домашних животных, жертвенный напиток и т.д.

 

Опахало. Еще одним атрибутом жертвоприношения, является опахало, предмет, при помощи которого вызывали легкий ветерок. Цель приема заключалось в том, чтобы символизировало появление духов, с которыми вступал в контакт обмахиватель. Поскольку стандартного по материалу и форме ритуального опахала не существовало, то таковыми могли быть кусок ткани квадратной формы, прикрепленный к палочке, в виде флажка, ветвь березы, пучок веток или лент. В основном ритуальное обмахивание опахалом было приоритетом камов.

 

Обмахивание опахалом совершали и рядовые верующие, как на бытовом уровне, так и во время общественных молений. Если кропление духам (огню, предкам и т.д.) проводилось хозяином или хозяйкой в семье ежедневно, то обмахивание опахалом не камами совершалось лишь во время моления Тэнгри, Йер-суб, хозяевам местности и т.д. Культовое значение ритуального вызывания ветра отразилось и в названии опахала: иелбәк. Исполнителя ритуального обмахивания называли иелбәкчи. Это название давалось только во время обряда.

 

Утварь. Для проведения жертвоприношения или какого-либо религиозного обряда тюрки не держали специальной ритуальной утвари. Все, что “требовалось при проведении религиозного обряда, обычно изготовлялось на месте. Для кропления — из бересты делали палочки или маленький черпачек, который после использования либо сжигали, либо оставляли там, где совершали жертвоприношение. Не было и стационарных жертвенников. При жертвоприношении домашних животных устраивали жертвенное сооружение одноразового применения. Деревянную жердь, на которую вывешивали шкуру животного, принесенного в жертву, выставляли у березы, возле которой совершали обряд. Здесь же сооружали лабаз на четырех кольях, куда складывали кости жертвенного животного, съеденного во время ритуальной трапезы, — и все это оставляли на месте, как и устроенный для камлания односкатный балаган из березок, под который помещали жертвенную брагу в привезенной сюда посуде. Вареное мясо жертвенного животного ели обычно из деревянных блюд, бульон пили из деревянных чаш. Их после камлания убирали и снова пускали в хозяйственный обиход.”2

 

После общественных жертвоприношений часто проходил дождь. Ветер, тучи, дождь представлялись тюрками как своеобразный ответ тех божеств или духов, к которым обращались люди с просьбой о потомстве, благополучии. Вымокнуть под дождем, который прошел после жертвоприношения, считалось хорошим признаком.

 

После жертвоприношения начинались пиршества, а по их окончании, перед тем как разойтись, если верующие хотели знать принята ли божествами или духами предназначенная жертва, то делали так. Опустошенную пиалу от жертвенной араки или кумыса бросали в сторону от священного огня. Если пиала на донышко стала— это добрый знак. Если опрокинулась — значит жертва не принята.

 

Суеверия. В древние и средние века верили в приметы и знамения. Небеса, по их мнению, подавали знаки. Но знак знамения замечали обычно не простые люди, а имеющие особый дар — это прорицатели, камы или “небесные люди.”

 

Тюрки все необыкновенные явления природы считали священными. Дерево, одиноко растущее в степи, или уродливое растение с необыкновенно кривыми ветвями служили предметом поклонения. Проезжие навязывали на это дерево, одни — ленточки трех цветов (синие, желтые, белые) другие — куски платья. Рядом с деревом бросали чашки. Приносили возле дерева в жертву животных. Некоторые привязывали на дереве гриву лошади или шкуру белого зайца, ставили на ночь шалаш и, обращаясь к дереву брызгали на него кумысом.

 

Храмы. Для возвеличивания мировых религий строились и строятся грандиозные, мощные сооружения, храмы, церкви, мечети, с затратой на них колоссальных сумм. В этих сооружениях верующий должен чувствовать себя маленьким, ничтожным, покорным “рабом божьим”. Ежедневные повторения канонических молитвенных текстов кодируют верующих на определенную установку. Эти закодированные люди превращаются в фанатиков. Они готовы жертвовать собой ради своих религиозных мировоззрений. Мало того, такие люди свои воззрения стараются навязать другим, идут на любые жертвы и устраивают трагедии вплоть до развязывания религиозных войн, в которых гибнут миллионы людей.

 

В противоположность мировым религиям в тэнгрианстве не было необходимости строительства громадных и дорогостоящих храмов, так как от верующих не требовалось ежедневных молитв и посещения храма. В тэнгрианстве отсутствовали канонические молитвенные тексты.

 

 

Тюрки строили небольшие храмы в честь божества или духов предков. К одной из существенных конструктивных особенностей такого храма относилось наличие всего лишь одного внутреннего помещения, предназначенного для сохранения символа божества. Помещение для проведения религиозной службы отсутствовало и церемонии проходили вне храма. Вход в храмы был разрешен только священнослужителям. По представлениям древних тюрков, такие храмы духи посещают лишь в календарные религиозные празднества. В остальное время духи находятся в других местах — в основном горах.

 

ЛИТЕРАТУРА

 

1. Русско-тувинский словарь. М., 1980. с. 249.

 

2. Потапов.Л.П. “Алтайский шаманизм.” Л, 1991. с.229.

 

ГЛАВА VII

 

Алкышлар, догалар, теләкләр (келәвләр)

 

Моления. При жертвоприношениях, камланиях или просто произношении молитв нужны знания о божествах, духах, хозяевах местности, об их характерах и т.д. Еще с древности канонических текстов, призываний, молитв не существовало, их заменяла устная импровизация, осуществлявшаяся в рамках отчетливых и устойчивых представлений об образе и характере каждого божества, духа, о его местообитании во Вселенной. Эти священные устные тексты передавались из поколения в поколение и называются тюрками — алгыш, алгыс, алкыш, теләкләр, догалар. Под таким названием они встречаются и в древнетюркских памятниках. Обучение детей читать молитвы на родном языке дают хорошие результаты. Народу, читающeму молитвы на родном языке, не грозит потеря языка, а значит, и его исчезновения.

 

Как показала история, татары, поселившие в Польше, Литве, Белорусии и т.д., принявшие христианство, быстро утратили все свои отличительные черты и полностью ассимилировались в местном населении. Татары исповедующие ислам ассимилировались через два, три поколения. Религия не смогла их сохранить, так как опиралась на чуждом арабском языке, то есть из-за отсутствия национального сознания и отсутствия связи языка с религией.

 

Польско-литовские татары слишком поздно отдали себе отчет о потерях, которые понесли с исчезновением этнического языка, слишком поздно поняли, что национальному отличию более всего благоприятствует язык, а не религия, базирующая на чуждом, непонятном.

 

Во время жертвоприношений чтение молений (алкышлар, теләкләр, догалар) являлось важным атрибутом праздника. Они читались на родном языке, ясно и внятно, так как духи могли не понять и разгневаться. Для этого перед началом праздника выбирали из присутствующих одного, а чаще двух человек, умеющих хорошо говорить теләклэр, алгыши. Во время общественного моления они занимались кроплением, сопровождая его алгышами.

 

Йоллык догасы

 

Ут Анабыз, сиңа корбаан бирәбез, кабул ит!

 

Ут Анабыз, барча кайгыларыбыздан, бәла-казаларыбыздан,

 

Хәсрәтле-уйларыбыздан, яман чирләрдән,

 

Зәһәр нурлардан тәнебезне-күңелебезне арула!

 

Бөек Тәңрем! Атам минем! газиз углың сиңа ялвара!

 

Күк Тәңрем! Синең көчең күәтең, көдрәтең артсын!

 

Олыг Тәңре! Үзең ярлыка барлыка языклардан!

 

Кайраккан, Кайраккан! Алас! Алас!

 

Төрек бөдүн! Ыру бөдүн! Уяныгыз, уяныгыз!

 

Көн туды, яшел чирәм туды, яз килде!

 

Ий, Тәңрем! бозылдым оҗүн, бозылды тормыш,

 

Төрек иҗегенең көне төкөнде, төрек йолалар,

 

Төрек түрәләр кыерсытылды! Төрек бөдүн,

 

Татар бөдүн бүлгенелеккә төшеп бара, юкка чыга.

 

Күренмәгән, ишетелмәгән яу килә!!!

 

Олыг Тәңрем! Изге Кояш! Ата-баба ияләре!

 

Изге тау иясе, Казан су иясе, изге чишмә иясе!

 

Көч бирегез, кыюлык бирегез, зирәк акыл,

 

Төпле белем бирегез. Безгә ак юл күрсәтегез!

 

Коткарыгыз бу караңгылыктан, бу талаудан,

 

Чистартыгыз явыз ияләрдән.

 

Җирем, суым - тыныч булсын!

 

Илем, көнем - имин булсын!

 

Тәңре үзең - юлдашым бул!

 

Кояш келәве

 

(Кояш чакыру)

 

Кояш, чык, чык,

 

Майлы ботка бирермен,

 

Майлы ботка казанда,

 

Тәти кашык базарда.

 

Әти китте базарга,

 

Тәти кашык алырга.

 

Тәти кашык сабы алтын,

 

Безгә кирәкми салкын!

 

* * *

 

Кояш бабай, чык, чык,

 

Майлы ботка бирермен,

 

Майлы ботка казанда,

 

Тәти кашык базарда.

 

Мин базарга барырмын,

 

Тәти кашык алырмын,

 

Алып сиңа бирермен,

 

Пар бөркегән боткага

 

“Өф-өф” итеп өрермен.

 

Майлы ботка бик тәмле,

 

Син булсаң җирдә ямьле...

 

Кояшны тулгау

 

Югары менә һай-һай,

 

Түбән төшә, һай-һай;

 

Күшәгәсен күтәреп.

 

Көлә килә, һай-һай...

 

һай — һай — һай!

 

* * *

 

Ерак диңгез төбеннән

 

Кояш калка, һай-һай,

 

Күшәгәсен күтәреп,

 

Көлә килә, һай-һай...

 

һай — һай — һай!...

 

Җиргә келәү әйтү

 

Җир атасы — җирән сакал!

 

Җир анасы — асыл бикә!

 

Түбәсенә туклыгың бир,

 

Тамырына ныклыгың бир,

 

Ил өстенә байлык бир,

 

Ил эчендә безгә дә бир!

 

Башлыйк теләкне,

 

Күтәрик беләкне,-

 

Кояш, күрү бул.

 

* * *

 

Җир атасы — җирән сакал,

 

Су атасы — суган сакал,

 

Җир анасы — сынлы бикә,

 

Җир кендеге — бер,

 

су кендеге — бер,

 

Җирдән килсәң — җиргә кит,

 

Судан килсәң — суга кит,

 

Камга таяк бирәм,

 

Камга таяк бирәм,

 

Остабикәгә тарак бирәм,

 

Минем кулым түгел,

 

Имчеләр, картлар, карыйлар кулы.

 

Батман кулы,

 

Тфү, тфү!...

 

Идел йорт

 

Әй Идел йорт, Идел йорт,

 

Идел эче имин йорт.

 

Атам кияү булган йорт,

 

Иелеп башым орган йорт,

 

Анам килен булган йорт,

 

Иелеп алкыш биргән йорт,

 

Кендегемне кискән йорт,

 

Керем, куңым юган йорт,

 

Әй, Идел йорт, Идел йорт!..

 

Туган җир

 

Ата-бабам торган җир,

 

Кендек каным тамган җир,

 

Уй теләгем корган җир,

 

Йөрәк утым янган җир!

 

Яңгыр келәве

 

(Яңгыр чакыру)

 

Яңгыркаем, яу, яу,

 

Майлы ботка бирермен,

 

Тәти кашык бирермен,

 

Майлы ботка казанда.

 

Тәти кашык базарда,

 

Басу-кырны ашлап кит,

 

Башак очын башлап кит,

 

Үләннәргә яшәү бир,

 

Куакларга тамыр бир,

 

Урманнарны яшелләт,

 

Үр-тыкрыкларны җилләт,

 

Сыерларны сөтле ит,

 

Авыл халкын итле ит,

 

Яңгыркаем, яу, яу,

 

Майлы ботка бирермен,

 

Тәти кашык бирермен,

 

Майлы ботка казанда.

 

Тәти кашык базарда...

 

Майлы ботка казанда.

 

Тәти кашык базарда...

 

Майлы ботка казанда.

 

Тәти кашык базарда...

 

* * *

 

Ач булмасын, тук булсын.

 

Яңгыр яу, яу, яу,

 

Елга аксын юллардан.

 

Матур яңгыр соңында,

 

Хуш ис чыксын кырлардан.

 

Яңгыр яу, яу, яу,

 

Бакчаларда алмагач