Этноцентризм как основная проблема межкультурной коммуникации.

В ситуации расхожде­ния или несовпадения каких-либо культурных явлений другой культуры с принятыми в «своей» культуре возникает понятие «чу­жой». Тот, кто сталкивается с чужой культурой, переживает много новых чувств и ощущений при взаимодействии с неизвестными и непонятными культурными явлениями. Их гамма довольно широ­ка — от простого удивления до активного негодования и протеста.

При контактах с другими культурами большинство людей су­дят о чужих культурных ценностях, используя в качестве образца и критерия культурные ценности собственного этноса. Такой тип ценностного суждения принято называть этноцентризмом. Этно-центризм представляет собой психологическую установку воспри­нимать и оценивать другие культуры и поведение их представите­лей через призму своей культуры. Чаще всего этноцентризм под­разумевает, что собственная культура превосходит другие культу­ры, и в этом случае она расценивается как единственно правиль­ная, превосходящие все другие, которые, таким образом, недо­оцениваются. Все, что отклоняется от норм, обычаев, системы ценностей, привычек, типов поведения собственной культуры, считается низкопробным и классифицируется как неполноценное по отношению к своему. Собственная культура ставится в центр мира и рассматривает себя как меру всех вещей. Так рассматриваемое явление определял американский социолог Джозеф Кемпбелл(1904-1987), впервые исследовавший его.

Этноцентристское видение мира имеет глубокие корни в че­ловеческой истории. Еще в античности греки жестко делили все народы на эллинов и варваров. Уже в сочинениях Геродота варвар описывался как чужеродный и отталкивающий, необразованный, неуклюжий, тупой, нелюдимый. Он раболепен, труслив, полон необузданных страстей, своенравен, страшен, жесток, неверен, жаден. Примерно аналогичные оценки давали китайцы гуннам. Для римлян германцы были «мужчинами, у которых общими с людьми были только голоса и размер тела». Чувство пре­восходства было также ярко выражено в свое время и у европейс­ких колонизаторов: большинство европейцев рассматривали не­европейских жителей колоний как социально, культурно и расово неполноценных, а свой собственный образ жизни, разумеется, как единственно верный. Если у туземцев были иные религиозные представления, они становились язычниками, если у них были свои сексуальные представления и табу, их называли безнравствен­ными, если они не старались усердно работать, то считались ле­нивыми, если они не разделяли мнение колонизаторов, их назы­вали тупыми. Однако такого рода убеждения встреча­ются у многих народов во всех регионах мира: у эскимосов Север­ной Америки, у африканского племени банту, у азиатской народ­ности сан, в Южной Америке у народа мундуруку. Для иллюстрации можно обратиться и к обыденному опыту. У русских существуют анекдоты, на разные лады склоняющие несуразность и слабые умственные способности чукчей. То же самое можно увидеть у грузин-картлийцев по отношению к западным грузинам (кахетинцам), у англичан по отношению к шотландцам и Ирландцам.

Результатом этноцентрической реакции (попытки судить о других людях и культурах с позиций исключительно своей культуры) являются стереотипы. Это схематичные и одностороннее суждения, Однако при веем своем примитивизме они культурно специфичны и обусловлены конкретной культурной практикой. Например, практика русской гламурной и окологламурной культуры привела к представлениям о том, что все блондинки глупые. Почвой для возникновения стереотипов является столкновение с непонятными явлениями чужой культуры. Например, при общении с оживленно жестикулирующими во время разговора итальянцами у немцев, привыкших к другому стилю общения, может сложиться стереотип о «взбалмошности» и «неорганизованности» итальянцев. В свою очередь, у итальянцев может сложиться стереотип о немцах как о «холодных» и «сдержанных» и т. д.

Основой для этноцентризма также являются предрассудки. Это установка пред­взятого и враждебного отношения к чему-либо без достаточных для такого отношения оснований или знания. В нашем случае это установки предвзятого или враждебного отношения к пред­ставителям других групп, их культурам и к любым фактам, связан­ным с их деятельностью, поведением и социальным положением. Главным фактором в возникновении предрассудков является не­равенство или ярко выраженное отличие в социальных, экономических и культурных условиях жизни различных этнических общностей. Эти же факторы опре­деляют и такую распространенную форму предрассудков, как ксенофобия — неприязнь к иностранцам. В связи с этим можно выделить отличия предрассудков и стереотипов. Если стереотипы являются лишь общими схемами мышления, то предрассудки – это достаточно четко сформированные убеждения. Стереотипы могут быть позитивными и быть предпосылкой для благоприятной межкультурной коммуникации. Например, это представления о гостеприимности простых грузин-селян, или скрупулезности и дотошности немцев. В то же время предрассудки всегда имеют негативный характер и однозначно являются барьером для межкультуной коммуникации.

Этноцентризм – это явление неоднозначное, однако исходя из сказанного ранее, подавляющее большинство исследователей рассматривает его как деструктивное явление. Одним из проявлений этноценотризма является национализм. Это стремление любыми способами противопоставить свои этнические интересы чужим. По сути, это политизированный этноцентризм, когда формирующаяся или имеющаяся в наличии политическая элита того или иного этноса начинает видеть основной корень проблем в жизни и деятельности другого этноса. Такой комплекс мыслей приводит к тому, что звучат призывы к сепаратизму, к культурному и политическому противостоянию с «виноватым этносом». Чаще всего это происходит в полиэтнических странах или регионах в моменты социокультурных кризисов. В качестве примера можно привести относительно недавние события в СССР и России. Экономические трудности и дискредитация господствующей социалистической идеологии привели к сепаратизму в союзных республиках. При этом все кризисные явления отождествлялись с титульной нацией, поэтому началось противостояние коренных жителей и пришлых (русских и русскоязычных). (Хотя ради справедливости следует отметить, что сосюзные республики часто снабжались гораздо лучше, чем регионы РСФСР).

Нечто подобное происходило и в рамках России уже в ельцинские времена, когда кризисные явления еще более усугублялись. В обоих случаях происходила политизация этносов, в результате союзные и автономные республики стали воспринимать себя как отдельные государства с национальными властными кадрами, и главы республиканских исполкомов превращались в президентов (воспринимавших себя ровней Горбачеву и Ельцину). Отметим, что связь роста национализма с общественной нестабильностью подтверждается некоторыми главами национальных республик (прежде всего Татарстана и Башкортостана). И Шаймиев, и Рахимов оправдывали свой сепаратизм тем, что стремились уберечь свои республики от ельцинского беспредела, а в период путинской стабилизации начали проводить политику интеграции с Россией.

Указанные процессы породили ответную волну национализма у титульной нации. При этом он обретает опять же ярко выраженную политическую платформу в лице «Славянского союза», ДПНИ и даже ЛДПР Жириновского, который в преддверии ближайших выборов разыгрывает национальную карту. В начале 1990-х русский национализм делал лишь первые шаги как реакция на соответствующие процессы в бывших союзных республиках. В дальнейшем он расцвел под влиянием миграционных процессов (переселенцы из бывших союзных республик и гастарбайтеры). В этом случае уже представители нетитульных наций рассматривались как основной источник проблем. Это отъем рабочих мест у коренного населения, рост преступности, коррупции (хотя ради справедливости следует отметить, что этого добра хватает и у коренного населения, вместе с пьянством и отсутствием сплоченности). Интересно отметить, что современный русский национализм во многом основан на извне привнесенных чертах. Прежде всего это его уподобление гитлеровскому национал-социализму. Причина этого заимствования заключается в идеологическом вакууме 1990-х гг., когда было трудно опереться на родную идеологическую почву.

В какой-то степени указанные проявления национализма оправданы. Это реакция на ущемление этнической культуры, попытки ассимиляции или обезличивания. Во многих союзных республиках родной язык был вытеснен из официального обихода и даже ограничивалось школьное преподавание на нем. Титульная нация России теперь ущемляется в том, что подчеркивание своей этнической идентичности вызывает неприятие у властей и приравнивается к фашизму. Представители нацменьшинств в конфликтных ситуациях получают явное преимущество. Не случайно 282 ст. УК о разжигании межнациональной розни называется «русской», а убийцы фаната Свиридова были необоснованно выпущены из-под стражи, что повлекло за собой печально известные события декабря 2010. Однако активные проявления национализма ведут к социальной напряженности и конфликтам.

Наиболее деструктивным социальным проявлением энтоцентризма является шовинизм. Это активное утверждение этнического превосходства и исключительности при подчеркивании абсолютной неполноценности других этносов (сам термин связан с полулегендарным солдатом наполеоновской армии Н.Шовеном, абсолютизировавшим воинскую доблесть французов). Нередко шовинисты стремятся доказать свои взгляды на деле. Яркий пример – немецко-фашистский шовинизм, который обернулся геноциодм евреев, цыган и отчасти славян.

Таким образом, этноцентризм – это установка, изначально препятствующая культурной коммуникации и межкультурному диалогу. Вспомним, что диалог – это умение принять точку зрения другого, встав на его место. Об этом свидетельствует модель освоения чужой культуры М.Беннета. В ней он выделял этноцентристский этап, который он трактовал весьма широко как совокупность средств, препятствующих продуктивной межкультурной коммуникации Он включает множествоформ. 1. Отрицание – это невнимание к культурным различиям как таковым. Оно проявляется в двух формах. А) Изоляция понимается прежде всего как физическое отделение на­родов и культур друг от друга. Она очень способствует этноцентризму, ведь если люди не сталкиваются с чужаками, то нет необходимо­сти задумываться о культурных различиях (например, изоляционизм Китая и Тибета). Примером изоляции может быть и поведение многих туристов за границей, где они ищут сходство со своей культурой и замеча­ют поэтому только знакомые предметы. Так, многие американцы в Японии видят только небоскребы, рестораны «Макдоналдс» и машины. Б) Сепарация представляет собой возведение физических или со­циальных барьеров для создания дистанции от всего, что отлича­ется от собственной культуры. Если на такой изоля­ции настаивают представители господствующей культуры, это на­зывается сегрегацией. Подобные ба­рьеры создаются по расовым, этническим, религиозным, полити­ческим и другим основаниям, разделяющим людей на многочис­ленные и разнообразные группы. Так, в Америке жители трущоб часто принадлежат к иной расе, и их материальные условия жиз­ни способствуют расовой дискриминации. Либо этнические общности создают анклавы в виде населенных пунктов или городских районов (Чайна-таун, Брайтон бич).

2. Защита – это восприятие культурных различий как угрозу для своего существования и попытка им противосто­ять. Поскольку существование различий признается как реальный факт, то защита представляет собой шаг вперед в развитии меж­культурной чуткости по сравнению с отрицанием. Формы защиты: а) диффамация (клевета) — нега­тивная оценка различий, связанная с формированием негативных стереотипов. При этом отрицательные характеристики приписыва­ются каждому члену соответствующей социокультурной группы. Клевета может распространяться на расу, этнос, пол, религию и т.д. Она может проявляться в неявной форме, например, в просьбе на семинаре подтвердить, что какая-то группа действительно является источником неприятностей. Но есть и более серьезные формы клеветы, когда негативные стереотипы пытаются рационально обосно­вать, доказать неполноценность той или иной группы. Именно так действуют разного рода экстремистские организации. Например, фашисты указывали на то, что евреи скрыто разлагают общество, в которое они интегрированы.

Б) Превосходство - это, подчер­кивание своего высокого культурного статуса, причем, прямое отри­цание чужой культуры при этом не является обязательной чертой про­явления этого чувства. Примерами подобного превосходства могут быть гордость за свою расу, пол и т. п. Однако при этом все чужое воспринимается чаще всего как имеющее более низкий статус. В теоретическом плане примером превосходства может служить классический эво­люционизм в этнологии, стоящий на позициях европоцентризма и считающий все другие культуры менее развитыми. В рамках этой же концепции появился и широко использующийся сегодня тер­мин «развивающиеся страны», подразумевающий эталоном разви­тия всех стран прогресс до европейского и американского уровней. В) Обратное развитие (полное изменение) не является обязатель­ной стадией межкультурного развития, хотя и встречается доволь­но часто у лиц, долгое время проживающих за границей. Оно озна­чает очернение своей собственной культуры и признание превос­ходства другой. Субъективное значение, приписываемое культур­ному различию, остается тем же самым, просто происходит замена культуры, которая воспринимается как «другая», «отличная».

3. Этап умаления (минимизации) представляет собой последнюю попытку сохранить этноцентристскую позицию. На этом этапе культурные различия открыто признаются и не оцениваются не­гативно, как это было на стадии защиты. Однако они становятся чем-то тривиальным, естественным. Очевидно, что они существуют, но их определяют как что-то незначительное по сравнению со значи­тельно большим культурным сходством. Считается, что можно стоять на почве единой человеческой сущности и не обращать внимания на различия. Эта позиция иллюстрируется известным золотым правилом — поступай с другими людьми так, как ты бы хотел, чтобы они поступали с тобой. Это правило подразумевает, что все люди одинаковы. К сожалению, при всей внешней при­влекательности такого подхода он также остается этноцентристским, поскольку предполагаемые универсальные характеристики людей берутся из своей культуры и означают: «будь, как я».

Формы умаления: а) Физический универса­лизм, исходящий из того, что все люди независимо от их расовой. этнической или культурной принадлежности имеют общие физические характеристики, которые обеспечивают одинаковые мате­риальные потребности и требуют поведения, понятного любому другому человеку. Логичным следствием из этих посылок будет утверждение, что все культурные различия сводятся к нескольким не очень существенным характеристикам.

Б)Его своеобразным аналогом является трансцендентный универсализм, предполагающий, что все люди являются продуктом некоего единого принципа или подхода (чаще всего Бога). Самый известный пример — утверждение Библии, что человек создан по образу и подобию Божьему.

Однако следует отметить, что этноцентризм в какой-то степени ценен тем, что способствует сохранению культурной идентичности, которая сама по себе является ценностью.