Живший в одной стране суфий так раздражал местных ученых, что они соперничали друг с другом в попытках его дискредитировать. Один ученый пренебрежительно отзывался о происхождении суфия, другой - о качестве его писаний, третий - о его частых повторениях высказываний, четвертый - о его молчании, пятый - о его спутниках. Короче говоря, они обращались с ним способом, традиционным в их кругах. Несмотря на эту кампанию, учащиеся продолжали прислушиваться к суфию. Их вопросы заставили их учителей опять задуматься. И ученые изменили тактику. Их представители отправились к правителю страны и сказали: - Господин, такой-то суфий портит умы подданных Вашего Величества. Мы умоляем Вас что-нибудь предпринять, пока не возникла угроза Вашему положению. Король был крайне удивлен. - Вы же мудрые люди, - сказал он, - и могли бы ускорить его падение, ибо вы, как я часто видел, специалисты в таких вопросах. - Мы пытались, Ваше Величество, - сказали они, - но он, оказывается, совсем не заботится о своем имени, и как следствие, люди стали вообще отрицать реальное значение репутации. - Вы хотите, чтобы я убил его и сделал из него мученика? - спросил король. - Нет-нет, мы оставляем этот вариант на крайний случай, - ответили ученые. - Так как в нашей стране советниками королей являются ученые, - сказал король (который понимал, что для собственной безопасности ему следует держать сторону этих почтенных тварей), - посоветуйте мне, и я тотчас приведу любой подходящий план в действие. - Надо показать глупость этого человека, чтобы у людей не возникало желания ему подражать, - сказал самый коварный из ученых. - Как же это сделать? - спросил король. - Надо вызвать его на решение какой-нибудь непостижимой задачи, - сказал этот ученый. Он предложил проверить заявление суфиев, что они преодолевают обычные ограничения. Так получилось, что суфий, проходя мимо дворца, услышал возгласы герольда: - Его Величество соизволил объявить, что готов принять путь суфиев, если какой-нибудь суфий сумеет выполнить физическую работу, за которую не возьмется ни один ученый. Суфий тут же направился к королю. Король сказал: - Суфий, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Демонстрация весом с комара весомее репутации, весом со слона. Вы принимаете мои вызов? - Да, - сказал суфий. - Сейчас середина зимы, - сказал король, - по ночам невыносимо холодно. Я предлагаю вам провести целую ночь без одежды на крыше крепости. Если вы останетесь живы и не замерзнете, я признаю, что вы обладаете способностями, которых нет у ученых. Суфий без колебаний принял вызов. Утром следующего дня собралась огромная толпа, чтобы посмотреть, выдержал ли суфий испытание. С восходом солнца они увидели, что он не только жив, но и даже вспотел, перекатывая по плоской крыше из одного конца в другой тяжелый валун, который он вынул из стены укреплений. Когда суфий в сопровождении охраны спустился вниз, эхо от приветственных криков толпы разнеслось по всей округе. - Я своими руками создал героя, а вы, замечательные ученые, выставили меня посмешищем! - закричал на своих советников король. - Если бы я оставил его в покое, то, по крайней мере, оставалась бы возможность, что в его планы не войдет лишать меня трона. Похоже, что мне придется провести определенную кампанию, чтобы показать людям, что я умен или чего-нибудь стою. Король сидел, кусая ногти, прислушиваясь к крикам собравшейся толпы. Вошел суфий и сказал: - Ваше Величество, пройдемте вместе со мной на стену крепости. Король печально побрел за суфием туда, где все могли видеть и слышать их. - Добрые люди, - сказал суфий, - взгляните на вашего замечательного и разумного короля. Чтобы проиллюстрировать всему миру, что ученые, интригами добивающиеся положения, ограничены буквализмом, он подверг меня проверке, которая, на самом деле, была проверкой ученых. Чтобы доказать мою принадлежность суфиям, меня попросили провести зимнюю ночь на крыше крепости. Поскольку ученые способны лишь на умственную гимнастику, единственный, всем понятный ответ был дан посредством гимнастики. Когда они опять остались одни, король сказал суфию: - Почему вы меня защитили, ведь я пытался вас опозорить? - Потому что Вы, Ваше Величество, - сказал суфий, - в действительности, ничего, включая попытку опозорить меня, не пытались делать. Вами манипулировали Ваши советники. Если бы я выставил Вас на позор, Вы бы больше не были королем. Но король, выучивший урок, намного полезней, чем нищий, бывший когда-то королем. - Однако вы сказали неправду, будто я пытался показать ученых в истинном свете, - сказал король. - Я говорил правду, просто я опередил события. Отныне, без сомнения, Ваше Величество будет на самом деле пытаться оградить наше общество от таких людей. И один из методов, который Вы, несомненно, будете применять, такой: "Демонстрация весом с комара весомее репутации весом со слона".
Взгляд силы Дервишу, который учился у ног великого суфийского учителя, было сказано, чтобы он усовершенствовал своё знание в упражнениях по чувствительности. Затем он должен был вернуться к своему Мастеру для дальнейших инструкций. Он удалился в лес и стал концентрироваться на внутреннем созерцании с огромной силой и прилежанием до тех пор, пока почти ничего уже не могло побеспокоить его. Однако, он недостаточно хорошо концентрировался на необходимости в равной степени удерживать все объекты в своём сердце, и его жажда добиться успеха в своем упражнении оказалась несколько сильнее, чем его решение вернуться в ту школу, из которой он был послан медитировать. И так оказалось, что однажды, когда он концентрировался на своём внутреннем «Я», слабый звук достиг его слуха. Раздражённый этим, дервиш взглянул вверх на ветку дерева, с которой, казалось, доносился звук, и увидел птичку. В голове у него пронеслась мысль, что такая птичка не имеет права мешать упражнениям столь преданного своему делу человека. Как только он осознал эту мысль, птичка упала к его ногам мёртвой. Здесь следует сказать, что дервиш не был настолько далеко продвинувшимся на суфийском пути, чтобы понимать, что по всему этому пути есть испытания. Всё, что он мог увидеть в тот момент, так это то, что он достиг такой силы, которой никогда не имел ранее. Он смог убить живую тварь или, может быть, даже она была убита какой-нибудь другой силой, находящейся вне его, за то, что она помешала его самоуглублению! «Должно быть, я действительно великий суфий», – подумал дервиш. Он поднялся и пошёл к ближайшему городу. Добравшись туда, он нашёл хорошенький домик и решил попросить там чего-нибудь поесть. Когда на его стук какая-то женщина открыла дверь, дервиш сказал: – Женщина, принеси мне пищи, потому что я продвинувшийся дервиш, а в том, чтобы накормить того, кто находится на пути, есть заслуга. – Так быстро, как только смогу, почтенный дервиш, – ответила дама и исчезла внутри. Но прошло довольно долгое время, а женщина всё не возвращалась. С каждой проходящей минутой дервиш становился всё более и более нетерпеливым. Когда женщина вернулась, он сказал ей: – Считай себя счастливой, что я не направил на тебя ярость дервиша, потому что разве не каждый знает, что несчастье может прийти из-за непослушания избранному. – Несчастье действительно может прийти, если не способен воспрепятствовать ему через свой собственный опыт, – сказала женщина. – Как ты смеешь отвечать мне подобным образом? – закричал дервиш. – И что ты хочешь этим сказать? – Я только хочу сказать, – сказала женщина, – что я не птичка на лесной опушке. При этих словах дервиш остолбенел. — Мой гнев не причиняет тебе вреда, и ты даже можешь читать мои мысли, – пробормотал он. И он попросил женщину стать его учителем. – Если ты не послушал своего собственного, первоначального учителя, то ты у меня тоже потерпишь неудачу, – сказала женщина. – Ну, по крайней мере, скажи мне, каким образом ты достигла более высокого уровня понимания, чем я? – спросил дервиш. – Слушаясь моего учителя. Он говорил мне, чтобы я внимательно относилась к его лекциям и его упражнениям, когда он вызывал меня. Во всякое остальное время я должна была рассматривать свои мирские задачи как упражнения. Таким образом, хотя я не слышала о нём по многу лет, моя внутренняя жизнь постоянно расширялась, давая мне такие силы, которые ты видел, и много других. Дервиш вернулся в теккию (учебный центр суфиев) к своему учителю, чтобы тот руководил им дальше. Мастер отказался обсуждать с ним что-либо, но просто сказал, когда тот появился: – Иди и служи под руководством такого-то мусорщика, который чистит улицы в таком-то и таком-то городе. Поскольку дервиш рассматривал своего учителя как стоящего очень высоко, он отправился в этот город. Но когда он прибыл на место, где работал мусорщик, и увидел, как тот стоит там покрытый грязью, он не захотел приблизиться к нему и не мог даже вообразить себя его слугой. Пока он стоял там в нерешительности, мусорщик сказал, обратившись к нему по имени: – Ладжавард, какую птичку ты убьешь сегодня? Ладжавард, какая женщина может прочесть твои мысли сегодня? Ладжавард, какую неприятную обязанность возложит на тебя твой учитель завтра? Ладжавард спросил его: – Как ты можешь читать у меня в уме? Как может мусорщик делать такие вещи, на которые не способен благочестивый отшельник? Мусорщик сказал: – Некоторые благочестивые отшельники могут делать эти вещи, но они не делают их для тебя, потому что у них есть другие дела. Для тебя я выгляжу как мусорщик, потому что это моё занятие. Поскольку тебе не понравилась работа, тебе не понравился и человек. Поскольку ты воображаешь, что святость состоит в омовениях, поклонах и медитации, ты никогда не достигнешь её. Я достиг тех способностей, которые имею сейчас, потому что я никогда не думал о святости – я думал о долге. Когда люди учат тебя долгу перед твоим Мастером или долгу перед чем-нибудь святым, они учат тебя долгу, дурак! Всё, что ты можешь видеть, так это «долг перед человеком» или «долг перед храмом». Поскольку ты не можешь сконцентрироваться на долге, то ты всё равно, что уже потерян. И Ладжавард, когда он смог забыть то, что он был слугой мусорщика, и понял, что быть слугой это долг, стал человеком, которого мы знаем: Просветленный, Чудотворец, Шейх Абдурразад Ладжаварди из Бадахшана.
Возможности Я посетил суфия,- говорит Ибн Халим,- и он устроил долгую беседу. Там было много людей, ибо он привлекал слушателей отовсюду. Каждая беседа была образцом эрудиции. Я спросил: - Откуда у вас время, чтобы читать столько книг? Он ответил: - У меня есть время для того, что я читаю. Тогда я осознал, что у него не было книг. Я сказал ему: - Как вы получаете всю эту информацию? Он сказал, подтверждая это: - Телепатией. Я спросил: - Почему вы скрываете это от своих учеников? Он ответил: - Чтобы заставить их концентрироваться на том, что говорится, а не на том, кто говорит, или способе получения. Я спросил: - Кажется, подобные откровения уменьшают возможности человека приобрести знание. Тогда зачем вы говорите это мне? Он ответил: - Ваши возможности уже ухудшены, до вашего прихода ко мне. Я спросил: - И для меня нет надежды? Он ответил: - Пока вы пытаетесь склонить суфиев говорить на вашем собственном жаргоне, нет. Если вы используете свой жаргон, ваша неудовлетворенность будет возрастать, ибо вы говорите на языке неудовлетворенных. Я спросил: - Разве неудовлетворенность не приводит к желанию изменяться? Он ответил: - Слишком малая неудовлетворенность означает отсутствие желания изменяться. Слишком сильная - отсутствие способности к изменению. Нищий на пиру Нищий в лохмотьях явился во дворец, желая попасть на пир. Его пустили туда лишь из жалости, ведь одет-то он был в рванину. И усадили его в самом конце стола, так что блюда доходили до него уже пустыми. Тогда он покинул пир и вернулся спустя некоторое время, разодетый в роскошные одежды и увешанный драгоценностями, которые он занял у своего богатого приятеля. На этот раз его сразу провели на почётное место во главе стола и услужливо усадили. Теперь ему подавали еду прежде всех остальных гостей. – О, что за вкуснейшие яства на этих блюдах! – восклицал бедняк. При этом одну ложку еды он отправлял в рот, а другую вываливал прямо на свои роскошные одежды. Сидевший рядом с ним богач, глядя на испачканный халат, с брезгливой гримасой спросил: – Почтенный, зачем вы портите своё прекрасное платье? – Извините, – со смехом отвечал бедняк, – если платье моё теперь выглядит неопрятно. Но ведь только благодаря этим одеждам меня здесь кормят. Было бы несправедливо не дать им покушать в первую очередь.
Волшебник и овцы Жил когда-то богатый волшебник, у которого было много овец. Волшебник был очень жаден и не хотел нанимать пастухов, не желал строить изгородь вокруг пастбища, где паслись его овцы. Из-за этого овцы часто забредали в лес, падали в пропасть и т. д. Самое же главное — они убегали от него, так как знали, что волшебнику нужны мясо и шкуры. И вот, наконец, волшебник отыскал средство. Он загипнотизировал овец и, во-первых, внушил им, что они бессмертны, что, сдирая с них шкуры, им не причиняют вреда, а наоборот, такая операция будет им приятной и даже полезной. Во-вторых, он внушил им, что сам он, волшебник, — их добрый хозяин, который так сильно любит своё стадо, что готов сделать для него всё, что угодно. В-третьих, он внушил им, что если с ними вообще что-нибудь случится, то это произойдёт не сразу, во всяком случае, не в один день, а поэтому им не стоит об этом думать. Наконец, волшебник внушил овцам, что они совсем не овцы, что одни из них — львы, другие — орлы, третьи — люди, четвёртые — волшебники. И после этого все его заботы и беспокойства закончились: овцы никуда больше не убегали, а спокойно ждали того часа, когда волшебнику потребуются их мясо и шкуры. Неизлечимая болезнь В одной деревне, в небольшой хижине у дороги, больной крестьянин лежал на кровати и умирал. Он был совсем не стар, но неизвестная болезнь схватила его и приковала к постели. Родственники уже отказались верить в его выздоровление и только надеялись на спокойную смерть. Но вдруг однажды житель соседней хижины вспомнил, что неподалёку от деревни живёт старый отшельник и суфий, и что, по слухам, он вылечивает «неизлечимые» болезни. Он сбегал за мудрецом. Старый, но на вид сильный человек в халате вошёл в комнату к спящему больному и начал что-то шептать ему на ухо. Вскоре крестьянин проснулся, и некоторое время они перешёптывались вдвоём. После этого старый суфий встал, и, ни сказав больше, ни слова, вышел за дверь. Крестьянин пошёл на поправку и уже через несколько дней, к полному удивлению всех жителей деревни, встал с кровати и был полностью здоров. С тех пор, когда бы его ни спрашивали: «Что же тебе сказал старый мудрец, что ты так легко победил свою болезнь?», – он всегда отвечал: «Не пытайся её победить. Полюби её». Но мало кто его понимал. Они ведь сами никогда не болели. Но и не выздоравливали.
Воробей и курица Разговорились как-то воробей и курица. Воробей сидел на каменной ограде, а курица прохаживалась внизу. — Послушай, тебе не надоело всё ходить и клевать? — спросил воробей. — Ведь ты летать разучилась. — Неправда! — обиделась курица. Она изо всех сил замахала крыльями и взгромоздилась на ограду. — А вот скажи: не надоело тебе всё летать и прыгать? — спросила она воробья. — Живи в курятнике. Хозяйка будет подсыпать зерно в твою кормушку - клюй, не зная забот, пока не разъешься в курицу. Правда, из тебя могут сварить суп, но ведь это бывает не чаще, чем раз в жизни. Можно и потерпеть!.. Тут подул сильный ветер. Курица, как ни держалась за ограду, всё-таки слетела вниз. А воробей расправил крылышки, полетал вокруг и снова сел на ограду. —Теперь видишь, — сказал он, — ты большая и сильная, но надеешься в жизни только на кормушку, вот и в полёте ты хотела опереться на каменную стену, а я опираюсь только на свои крылья, и в жизни сам себе опора Никогда не жалуйся Один человек выступал против Моджуди в компании людей, желавших соприкоснуться с Истиной. Кто-то из них сказал: – Вероятно, вы не встречались или не говорили с Моджуди. Недовольный возразил: – Я знаю о нём больше, чем вы думаете. Я не только с ним встречался и разговаривал, он даже пытался дать мне поверхностные и ограниченные указания, ни одному из которых подчиняться я не намерен. Напротив, я хочу показать, что ему не достаёт глубины. Это произвело впечатление на всех присутствующих, и они позволили себе перенять у этого человека его мнение о Моджуди, и оно стало для них общим. Как-то одно из их собраний посетил странствующий дервиш. Слушая дискуссию о Моджуди, он спросил, чего же пытался добиться шейх от недовольного ученика. – Он сказал мне, что готов дать мне учебное задание при двух условиях. Первое заключалось в том, чтобы я никогда не выражал недовольства и не пытался увильнуть от выполнения этого задания. Второе – в том, чтобы я никогда без его разрешения не пытался оставить учение или избрать иной путь к Истине, или учить других. – И поэтому вы оставили его? – И поэтому я оставил его. – Неужели вы не видите, – спросил дервиш, – что Нури не только предлагал обеспечить вас средствами для прогресса, но описал также ваши основные черты: слабость от недовольства, склонность к жалобам, отказ от чего-то, даже не попробовав, попытки выбирать иной путь, не обладая проницательностью? – Так почему я не понял и не остался с ним? Если он знал, что я из себя представляю, почему он пытался, и неудачно, уговорить меня остаться с ним, когда он наверняка мог предсказать исход даже вот этой беседы? – Потому что всегда есть шанс, что вы увидите ситуацию так, как он её очертил. А до тех пор, пока не увидите, будете приносить пользу тем, что своим недовольством и возражениями, своей клеветой на него, будете иллюстрировать точную оценку, которую он вам дал. Вы – наглядное доказательство его проницательности для тех, кто может это видеть. Для тех же, кто, подобно вашим компаньонам, не может, вы являетесь ходячей книгой, которую кто-то, вроде меня, проходя мимо, может прочитать всей компании.
Ворота в рай Давным-давно жил один добрый человек. Всю свою жизнь он следовал высоким заповедям, предписанным тем, кто надеялся после смерти попасть в рай. Он раздавал щедрую милостыню нищим, любил своих ближних и служил им. Поняв, как важно быть терпеливым, он переносил самые тяжёлые и неожиданные испытания, часто ради других. Он совершал путешествия в поисках знания. Его смирение и образцовое поведение снискали ему славу мудрого человека и уважаемого гражданина, которая разнеслась от востока до запада и от севера до юга. Все эти достоинства он, в самом деле, культивировал в себе всякий раз, когда вспоминал о них. Но был у него один недостаток — невнимательность. Это качество не имело над ним большой власти, и он считал, что, по сравнению с его достоинствами, невнимательность - весьма незначительный недостаток. Так, нескольких нуждающихся людей он оставлял иногда без помощи, потому, что не замечал порой их нужду. Любовь и служение также иногда оказывались забытыми, когда он был поглощён своими личными нуждами и желаниями. Он любил спать и часто засыпал именно в те моменты, которые были благоприятны для поиска знания, или для понимания его, или для практики подлинного смирения, или когда можно было бы увеличить число добрых дел; такие возможности он упускал, и они больше не возвращались. Невнимательность оказывала не меньшее влияние на его основную сущность, чем добрые качества. И вот он умер. Обнаружив себя за пределами этой жизни, добрый человек направился к райской обители. Пройдя немного, он решил передохнуть, чтобы проверить свою совесть. Все, тщательно взвесив, он пришёл к выводу, что вполне достоин, войти в райские чертоги, и продолжил свой путь. Подойдя к райским воротам, он увидел, что они закрыты, и в этот момент услышал голос, обращённый к нему: «Будь внимателен, ибо ворота открываются только раз в сто лет». Добрый человек устроился неподалёку ждать, взволнованный открывшейся перспективой. Не будучи занятым, сейчас, как обычно, совершением добрых поступков, он обнаружил, что у него плохо развито внимание. В течение некоторого времени, которое ему показалось целой вечностью, он старался не заснуть, но, в конце концов голова его склонилась на грудь, и сон на какое-то мгновение смежил его веки. И в этот миг ворота широко распахнулись. Но прежде, чем он успел открыть глаза, они захлопнулись с шумом, который мог бы разбудить мёртвого. Пир падишаха У одного падишаха был мудрый и верный визирь. В течение многих лет визирь помогал падишаху во всех государственных и личных делах. И падишах ценил визиря, одаривая его по заслугам. Затеял однажды падишах пир, на который была приглашена вся дворцовая знать и иностранные гости. А визирь приглашения не получил. Сначала визирь думал, что гонцы просто замешкались, потом стал думать, что падишах забыл, но вот-вот вспомнит и пришлёт ему приглашение. Но ничего не происходило. Тогда визирь подумал, что попал в немилость, что дал падишаху плохой совет, за что и наказан. Он перебрал в памяти все события последних дней, стараясь найти причину немилости. И вот пир уже начался, все уехали, а визирь остался дома. И задумался он: «Вот так, служи падишаху! Сколько лет я ему отдал! А сейчас все пируют, а я сижу один. Все увидят, что меня нет на пиру, и поймут, что я впал в немилость!» Пир закончился. На следующий день визирь получил приказ придти во дворец. Побрёл он, опустив голову, ожидая самого страшного – заточения в тюрьму или смертной казни. Вошёл к падишаху и увидел: накрытые столы, дорогие вина, изысканные кушанья, прекрасные танцовщицы. Визирь в недоумении остановился у входа. – А теперь, друг мой, – сказал падишах, – пир для тебя одного!
Восклицание как иллюстрация Хазрат Абуль-Хасан Хиркани сказал: - Как же много у меня недостатков и вместе с тем, как редко я обращаюсь к Богу! Услышав это, один человек, желавший стать суфием, пришел к другому мастеру и спросил его: - Как понимать эти слова? Если Абуль-Хасан, величайший из святых, может сказать, что он совершил недостаточно на одном поприще и слишком много на другом, и это в его-то возрасте, то на что надеяться тем, кто желает учиться, но находится на куда более низком уровне? Мудрец ответил: - О, человек с блестящими перспективами! Долго еще ты не сможешь войти в круг избранных. И не потому, что у тебя меньше способностей, чем у Абуль-Хасана, но потому, что ты все еще не заметил, что он имеет в виду не себя, но служит зеркалом для твоего внутреннего я. Личные особенности и уровень духовности Якуб, сын судьи, рассказывал, что однажды он задал Бахауддину Накшбанди такой вопрос: – В бытность моего пребывания у Муршида в Тебризе он частенько подавал знак, чтобы с ним не заговаривали, ибо он входил в особое состояние размышления. Вы же в любое время доступны для нас. Прав ли я, делая вывод, что это различие вызвано совершенством вашей способности отрешаться, находящейся под постоянным самоконтролем? Бахауддин ответил так: – Ты не прав, когда во всех случаях связываешь поведение определённого человека с определённым уровнем его духовного развития. Ты во всём выискиваешь доводы, говорящие в пользу либо различий, либо сходства. В подобных приёмах нет нужды, когда речь идёт о том, что выходит за пределы такого подхода. Поведение мудрых различно вследствие личных особенностей, а не вследствие разницы в их духовном уровне. Я не знаю Назинда, странствующий бухарский дервиш, когда к нему обращались с вопросами, часто отвечал: «Не знаю». Эта его особенность стала темой для спора в Аллахабаде. В обсуждении приняли участие те, кто утверждал, что учитель не должен признавать своё невежество относительно любого вопроса, те, кто считал, что невежественна как раз такая точка зрения и это не подлежит обсуждению, а также те, кто по этому вопросу придерживался различных иных точек зрения. Все доводы были представлены на суд индусского пандита Рам Лала, который сказал: – Когда он говорит «я не знаю», возможно, он имеет в виду, что этого не знает никто. Он также может иметь в виду, что именно вы этого не знаете, и в этот момент показывает вам ваше собственное «я». Он может, также, указывать на то, что ему не нужно «знать», потому что в вопросе или ответе кроется заблуждение. Кто-то спросил: – Почему бы ему ни выразить это более определённо? Пандит ответил: – Поступив так, он перестал бы провоцировать размышления и обсуждения
Всё дело в узоре Несправедливо заключённому в тюрьме жестянщику позволили получить молитвенный коврик, сотканный его женой. Изо дня в день он простирался на нём в молитве и спустя некоторое время сказал своим тюремщикам: — Я беден и лишён одежды, да и вы получаете нищенскую плату. Но я — жестянщик. Принесите мне металл и инструменты, я буду делать небольшие вещицы, которые вы сможете продавать на базаре, и все мы извлечём выгоду. Стражники согласились, и вскоре и они, и жестянщик стали получать деньги, на которые покупали еду и необходимые вещи. Однажды, когда стражники подошли к камере, дверь была открыта, и узника там не было. Спустя много лет, когда невиновность жестянщика была установлена, человек, заточивший его в тюрьму, спросил, как ему удалось убежать, какое волшебство он применил. Тот ответил: — Всё дело в узоре, и в узоре внутри узора. Моя жена — ткачиха. Она нашла человека, сделавшего замок двери камеры, и взяла у него чертёж. Она выткала его на коврике в том месте, которого я касался пять раз в день, совершая молитву. Я работал с металлом, и узор показался мне похожим на устройство замка. Я придумал план изготовления вещиц, чтобы раздобыть металл для ключа, и бежал. Торжество справедливости Однажды ночью в разгар пиршества во дворец явился некий человек и простёрся перед правителем. Все пирующие воззрились на него и увидели, что нет у него одного глаза, а из зияющей глазницы сочится кровь. – Какая беда приключилась с тобой? – спросил правитель. – О, мой государь, – ответствовал пришелец, – промышляю я воровским ремеслом. Ночь сегодня выдалась безлунная, и надумал я ограбить лавку менялы. Влез внутрь через окно, да нелёгкая угораздила меня попасть в ткальню, наскочил я впотьмах на ткацкий стан и проколол себе глаз. Так что уж, мой повелитель, прошу судить ткача по справедливости. Послали за ткачом, и когда тот явился, велено было выколоть ему глаз. – О, мой государь, – взмолился ткач, – твой суд справедлив. Я заслужил такую участь. Да вот беда: чтобы видеть обе кромки тканины, нужны мне оба глаза. Есть у меня сосед, сапожник, вот он-то в своём ремесле как раз может обойтись и одним глазом. Тогда правитель велел привести сапожника. И тот явился. И вырвали сапожнику глаз. Так восторжествовала справедливость.
Все предметы роскоши Жил некогда суфий, который также был преуспевающим купцом и накопил много богатств. Один человек, посетивший суфия, был потрясён его явным богатством. Он рассказывал: «Мне только что довелось увидеть такого-то суфия. Знаете, он окружён всевозможной роскошью». Когда об этом сообщили суфию, он сказал: «Мне было известно, что я окружён всеми предметами роскоши за одним единственным исключением. Теперь же я знаю, что в день, когда пришёл этот человек, моя коллекция предметов роскоши стала завершённой». Некто спросил его, что же явилось последним предметом роскоши. «Последний предмет роскоши — иметь кого-то завидующего», — ответил суфий. Сладость Мудрых Это очень старая история о том, как двое учёных, весьма уважаемых в своих кругах, однажды на прогулке, беседуя о делах и о людях, затронули одного видного Суфия. Первый учёный, чьим любимым предметом была литература и биография, сказал о нём: – Он настоящий мудрец и святой; он никогда не требовал ничего для себя. Второй, чьей специальностью были религия и закон, сказал: – Ему не нужно ничего требовать, ибо люди сами дают ему всё. Я уверен всё же, что он взял бы, если смог… Споря, таким образом, предлагая историю за историей о Суфии в защиту своей позиции, они пришли в караван-сарай. Они вошли туда, привлечённые звуками оживленной дискуссии. Внутри была женщина, сидевшая в кругу купцов и просто зевак и твердившая: – Мой муж развёлся со мной, а я потеряла свой брачный контракт, по которому я должна была получить половину его имущества. Теперь он отрицает, что подписал его, и суд не станет слушать меня. У меня за душой всего одна медная монетка. Слушатели предлагали разные пути решения: от молитвы до убийства. Второй учёный тут же решил, что следует пригласить Суфия на помощь. – Таким образом, – сказал он компаньону, – мы сразу выясним, станет ли он делать что-нибудь бесплатно. Так как Суфий был столь уважаем в тех местах, все присутствовавшие встали и пошли к мудрецу, сидевшему в созерцании в час перед обедом, что он делал каждую неделю. Толпа окружила его, и он поднял глаза на расстроенную женщину: – Чего ты хочешь? – спросил он. – Господин мой, эти два мудрых и добрых джентльмена сказали, что ты можешь мне помочь. Можешь ли ты пойти со мной в суд и свидетельствовать, что ты видишь в моём сердце, что я говорю правду о том, что я утеряла брачный контракт, по которому ко мне должна отойти половина имущества моего мужа в случае развода. Суд поверит только свидетельству или слову того, кто пребывает в истине. Суфий прервал ее. – Прежде чем мы сделаем что-нибудь такое, тебе придётся проделать ещё кое-что. Ступай на базар и принеси мне турецких сладостей. Толпа заохала, и первый учёный почувствовал себя опозоренным жадностью и поверхностностью Суфия, а второй победно улыбался, настолько ловко ему удалось продемонстрировать истинную природу мистика. Женщина нахмурилась на секунду, затем развернулась и пошла на базар за сладостями. Все ждали в молчании, пока женщина не вернулась и не бросила к ногам Суфия свёрток, купленный на её последнюю монету. – Так ли ведут себя, когда ищут расположения? – спросил Суфий. – Разверни свёрток. И как только она развернула свёрток, она увидела, что сладости завёрнуты в бумагу, на которой был написан брачный контракт. Толпа, естественно, поразилась чуду, и первый учёный наполнился радостью, а второй был поражён и смущён. Когда люди разбрелись разнести весть о чуде, а женщина и двое учёных остались перед Суфием, он сказал ей: – Знай, что твою нужду часто можно удовлетворить, но редко таким способом, как указывать, что делать тому, кто знает лучше. Теперь иди и заяви о своих правах. Первому учёному он сказал: – Судить о человеке, что он «хорош» по поверхностным вещам, немногим лучше, чем судить что он «плох» по внешности. Попробуй изучить то, что действительно правильно, а не следовать тому, что тебе нравится. Второму учёному он сказал: – От горечи разочарования, которая являет собой истинно поверхностный образ мышления, есть средство – принять что-то такое же пустячное, но послаще. Поэтому я жалую тебя этими сладостями, – пустяки да излечатся пустяками. Что до зрителей – они насыщены, ибо жаждали чуда. И хотя это случилось столетия назад, Мудрые настаивают, что подобное можно увидеть даже сейчас, и притом каждый день
Вспыльчивый человек Жил-был человек, который по малейшему поводу впадал в гнев. Многие годы наблюдая за собой, он пришёл к выводу, что вся его жизнь полна непреодолимых трудностей из-за такой его вспыльчивости. Стал он думать, как бы ему избавиться от этой черты. И вот прослышал он об одном дервише, который, мол, обладает глубоким знанием. Пошёл он к нему за советом. Дервиш сказал ему: — Ступай по такой-то дороге, пока не придёшь к перепутью, где увидишь засохшее дерево. Встань под этим деревом и каждому прохожему предлагай напиться. Человек сделал, как ему было сказано. Прошло много дней, и люди стали его примечать; повсюду разнеслись слухи, что он взял на себя обет творить милостыню и следует особому курсу самоконтроля под руководством совершенного мудреца. Однажды один путник, который, видимо, очень торопился, отвернул голову, когда тот человек предложил ему напиться воды, и поспешно продолжил свой путь. Вспыльчивый человек крикнул ему вдогонку: — Постой, ответь на моё приветствие и испей воды, которую я предлагаю всем путникам! Но тот даже не обернулся. Он ещё несколько раз окликнул его, но не получил никакого ответа. Возмущённый такой неучтивостью, человек тут же обо всё позабыл. Он быстро снял своё ружьё, висевшее на сухом дереве, прицелился в удаляющегося грубияна и выстрелил. Пешеход замертво повалился на землю, и в тот же миг произошло чудо: сухое дерево расцвело. Сражённый пулей оказался закоренелым убийцей и был как раз на пути к совершению самого ужасного преступления в своей жизни. Смерть указана Жил некогда дервиш, и было у него шестьдесят учеников. Он учил их, насколько мог, и вот настало время пройти через новый опыт. Он созвал своих учеников и сказал: – Теперь мы должны отправиться в длительное путешествие. Что-то – я не знаю, что именно – случится в пути. Те из вас, кто усвоил достаточно, чтобы вступить на эту стадию, могут меня сопровождать. Но сначала вы все должны запомнить такую фразу: «Я должен умереть вместо дервиша». Будьте готовы выкрикнуть её в любой момент, когда бы я ни поднял обе руки. Некоторые из его учеников начали шептаться между собой, вдруг усомнившись в намерениях дервиша. Пятьдесят девять из шестидесяти учеников оставили его, говоря: «Он знает, что его ждёт опасность, и готовится пожертвовать нами вместо себя!» Они сказали ему: – Возможно, вы намереваетесь совершить какое-то преступление, может быть, даже убийство; мы никогда не сможем следовать за вами на подобных условиях. Дервиш и его единственный оставшийся спутник отправились в путь. В это время ужасный и несправедливый тиран захватил город, лежавший на их пути, незадолго до того, как они вошли в него. Он хотел укрепить своё правление драматическим актом насилия и призвал своих солдат. Он сказал им: – Схватите какого-нибудь кроткого на вид путника и приведите его для суда на городскую площадь. Я собираюсь осудить его как злодея. Солдаты ответили: – Слушаем и повинуемся! Они вышли на улицы и схватили первого же чужестранца, которого встретили. Им оказался ученик дервиша. Дервиш последовал за солдатами к месту, где восседал король, тогда как все горожане, уже трепеща от страха, собрались вокруг под звуки барабанов смерти. Ученика бросили перед троном, и король сказал: – Я решил примерно наказать бродягу, чтобы показать всем, что мы не потерпим несогласия или попыток бегства. Сейчас ты умрёшь. В этот момент дервиш закричал громким голосом: – Возьми мою жизнь, о могучий монарх, вместо жизни этого бесполезного юнца! Я более заслуживаю наказания, чем он, ибо это я склонил его к бродяжничеству! При этом он поднял обе руки над головой, и ученик воскликнул: – Могущественный повелитель! Прошу, позволь умереть мне, я должен умереть вместо дервиша! Король был крайне изумлён. Он сказал своим советникам: – Что это за люди, соперничающие друг с другом за право на смерть? Если это героизм, не воспламенит ли он народ на борьбу против меня? Посоветуйте, что мне делать. Посовещавшись несколько секунд, они сказали: – Павлин Века! Если это героизм, мы мало что можем сделать, кроме более жестоких действий, пока народ не лишится мужества. Но мы ничего не потеряем, если спросим этого дервиша, почему он так жаждет умереть. Дервиш, когда его спросили, ответил: – Ваше королевское Величество! Было предсказано, что в этот день на этом месте умрёт человек, и что он воскреснет и станет бессмертным. Естественно, и я и мой ученик хотим быть этим человеком. Король подумал: «Я должен делать других бессмертными, когда сам не бессмертен?» После минутного размышления он отдал приказ немедленно казнить себя вместо путешественников. Затем худшие из королевских приспешников, в погоне за бессмертием, убили себя. Никто из них не воскрес, и дервиш со своим учеником, воспользовавшись замешательством, продолжили путь.
Вставай Один ученик спросил своего наставника-суфия: Учитель, что бы ты сказал, если бы узнал о моем падении? - Вставай! - А на следующий раз? - Снова вставай! - И сколько это может продолжаться – все падать и подниматься? - Падай и поднимайся, покуда жив! Ведь те, кто упал и не поднялся, мертвы. Горная дорога Некий интеллектуал, учёный с вышколенным умом, приехал однажды в одно селение. Ему хотелось, в виде упражнения и развлечения, узнать, насколько различными могут быть мнения жителей этой местности об одном и том же предмете. Войдя в караван-сарай, он спросил сидевших там людей, кто в их
РЕВМАТИЧЕСКИЕ БОЛЕЗНИ Ревматические болезни(или диффузные болезни соединительно ткани(ДБСТ))— это группа заболеваний, характеризующихся первичным системным поражением соединительной ткани в связи с нарушением иммунного гомеостаза...
Решение Постоянные издержки (FC) не зависят от изменения объёма производства, существуют постоянно...
ТРАНСПОРТНАЯ ИММОБИЛИЗАЦИЯ
Под транспортной иммобилизацией понимают мероприятия, направленные на обеспечение покоя в поврежденном участке тела и близлежащих к нему суставах на период перевозки пострадавшего в лечебное учреждение...
Типология суицида. Феномен суицида (самоубийство или попытка самоубийства) чаще всего связывается с представлением о психологическом кризисе личности...
