Неджи просыпается от прикосновений – бережных касаний сухих губ к виску и щеке. Сквозь сонливую дымку он тихо мычит под нос, то ли возмущаясь, то ли, наоборот, одобряя наглость Итачи. Хотя в результате все равно получается что-то подозрительно похожее на довольное урчание.
- Просыпайтесь, мой господин. Я посмел приготовить вам бодрящую утреннюю ванну…
- Только не говори, что нам скоро на работу, - Хьюга нехотя выбирается из-под мягкого одеяла, под приятной тяжестью которого хочется провести еще как минимум часа три. Учиха насмешливо наблюдает за пробуждением любовника, стараясь не сильно вмешиваться в процесс. Плохо стараясь, но все-таки.
- А еще нам скоро на работу.
- Ты самый бессердечный слуга на свете.
- Еще бы. Вчера ты выдрал мое сердце с корнем и куда-то спрятал. Злодей.
- Только что был господином, а уже злодей, - Неджи душераздирающе зевает, прикрыв рот ладонью. Судя по ощущениям, сердце он спрятал куда-то пониже поясницы, повыше колен. И несмотря на неприятные ощущения, Хьюга не испытывает ни капли разочарования ни в себе, ни, тем более, в Итачи. Все складывается слишком хорошо, словно… так и должно быть.
- Господин Злодей.
- Звучит грозно, - Неджи прислоняется спиной к широкой спинке кровати.
- Как ты? – во внимательном изучающем взгляде чистое беспокойство, и это заставляет аниматора впасть в уже привычное состояние легкого веселья. Никто не уделял его самочувствию столько внимания, даже родная мать. Видимо, про «сдувание пылинок» Итачи говорил серьезно.
- Спать хочу, а так отлично.
- Ты знаешь, о чем я. Вчера мы слегка потеряли голову.
- Кто-нибудь говорил тебе, что ты невыносим? Так вот. Я тоже не скажу.
- Ответь.
- Итачи, все было просто замечательно, - искренне отвечает Неджи, ласково сжимая руку парня в области запястья. – Лучше, чем я мог себе представить.
- А ты представлял? – Учиха заметно расслабляется. – Если ты сию минуту не прекратишь быть таким милым, сонным и плюшевым, я потребую продолжения банкета.
- Не уверен, что готов повторить это так скоро.
Странно вести откровенные разговоры с утра пораньше, но в этом весь Итачи. Взгляд Учихи становится еще теплее, хотя, кажется, дальше уже просто некуда.
- Неджи, я тебя люблю. Я говорил?
- Да, говорил, - тихо выдыхает Хьюга. – Странно, но мне хочется, чтобы так было. И я никого…
- Не торопись, - программист сжимает ладонью обнаженное плечо. - Я хочу, чтобы ты был уверен в том, что говоришь.
- Ладно. Теперь отпустишь меня?
- Ванная комната в вашем распоряжении, Хьюга-сама, - Учиха провожает брюнета добродушным взглядом. Само собой, он хочет услышать слова о взаимности. Но если Неджи нужно время, чтобы разобраться во всем и принять окончательное решение, Итачи его предоставит. В любом количестве.
***
- Неджи? Эй… - Итачи тихонько стучит в дверь. Ответа нет. Ведомый беспокойством, он заходит в ванную без разрешения.
Расслабленный после купания Хьюга сидит на бортике. Он бледен, немного дрожит и потирает виски. Это выглядит странно, словно аниматор намеренно терпит боль, не желая ее прекращать.
- Голова? Может, поедем в больницу?
- С ума сошел?.. Нам же на работу, - Неджи отвечает так, будто Итачи посмел посягнуть на что-то… сакральное? - Принеси таблетки, пожалуйста. Они в куртке.
Учиха слушается, по ходу дела собираясь с силами для серьезного разговора. Он дожидается, пока Неджи запьет лекарство водой и сталкивается в зеркале с мутным, полным усталости взглядом.
- Прошу, не начинай.
- Я не могу. Ты мне нужен, Неджи. Здоровый, понимаешь? Если ты наказываешь себя таким способом – это не выход.
- Я заслужил эту боль.
- Это не так.
- Итачи! – Учиха впервые видит в серых глазах злой холодок.
- Скажи, пожалуйста, а кому от твоего самобичевания лучше? Тому ребенку? Или твоему дяде? Это ничего не изменит!
- Ты не поймешь, - уже куда спокойнее говорит Неджи, и Итачи чувствует, что проигрывает непоколебимой уверенности аниматора в своей правоте. – Ты не знаешь, что такое настоящее чувство вины. Оно не дает возможности жить, если нет… боли.
Учиха растерянно выдыхает весь воздух, который собрал для новых аргументов.
- Я один был виноват в том, что случилось. Ушел, хотя должен был проявить уважение и остаться. Я… сорвался, уронив достоинство семьи, из-за чего едва не стал убийцей. Гнев и ярость – не оправдание моему поступку.
- Может быть, я не знаю, что такое чувство вины... Но зато знаю, что такое боль потери. И я не хочу столкнуться с ней снова.
Они замолкают, по-новому рассматривая друг друга. У Неджи щемит сердце – Итачи знает, о чем говорит, и эта искренность сбивает с толку.
- Теперь я тебя не отпущу, - горько добавляет Учиха. – Значит, будем делить боль и вину пополам. Неджи, ты должен себя простить. Иначе будет плохо нам обоим.
- Это твой выбор?
- Пожалуйста, воспринимай мои слова серьезно.
Смахнув волосы назад, Неджи молча выходит из ванной. Он знает, что разговор не окончен, просто смятение и растерянность не позволят дать достойный ответ. Когда Итачи говорит так, бремя мученика кажется глупостью, а Хьюга сто лет назад принял решение, что должен выстрадать свою ошибку.
Далее они собираются в напряженной тишине. И это молчаливое противостояние сложнее, чем все, что Неджи испытывал рядом с Учихой за время их знакомства. Непонятно, что же так сильно задело в сказанных словах, ведь они даже не ругались - просто немного повздорили. Может быть, эта недоссора дала прочувствовать насколько они похожи?
У обоих в душе есть какая-то непостижимая тьма. Отсутствие света в том уголке завораживает и манит, подобно сиянию лунной ночи. Смогут ли они ужиться, если день так и не наступит?
С другой стороны, а нужен ли кому-то этот день?
По дороге на работу Неджи думает о том, что Итачи стал ему необходим. И дело даже не в чувствах, поскольку с чувствами определиться стало еще сложнее, а в той тихой целебной пустоте, которую принес странный программист в его жизнь.
Он ничего не требовал. Если Наруто пытался разрушить бережно выстраиваемые стены, то Итачи разговаривал через них, точно зная, что хозяин мира за стеной его услышит. Так поступают только знающие цену разрушению. Знающие, как трудно и больно пережить обвал, какой ценой это дается и сколько сил требует постройка нового мира. Он не хотел для Хьюги такой участи, тихо надеясь, что где-то есть тайный вход, оставленный как раз для подобного случая…
- Ты удивительный, - интимно шепчет Неджи, вмиг разрушая напряженную атмосферу.
- Думаешь?
- Я не понимаю, чем заинтересовал тебя. Если отбросить шутки о внешности и прочее…
Машина замирает на светофоре, и Итачи позволяет себе бросить быстрый взгляд на пассажира. Взгляд-вызов.
- Что ты имеешь в виду?
- Когда испытываешь холод, хочется тепла. А ты хочешь холода. Стремишься превратить хаос… в еще больший хаос.
- А если мне привычен холод? Такого, как я, тепло может обжечь и даже спалить дотла, - программист мягко ухмыляется. - Забавно… Ты вот так быстро сообразил, что к чему, а Саске столько лет не может понять. Он как раз из тех, кто всегда стремится к противоположному.
- Наверное, я тоже неправильный… Минус, который тянется к минусу.
- Что делает нас идеальной парой. Знаешь, Неджи… я вот подумал… если тебе нужна боль – ее можно получить по-другому, не вредя себе, - губы Итачи вытягиваются в линию и весь его вид становится решительным. Без тени мягкости.
- То есть?
На горизонте уже виднеется здание офиса. Хьюга весь обращается в слух, чувствуя, что ему жизненно важно знать ответ.
- Я могу стать твоим наказанием.
Итачи крайне серьёзен.
- Я могу дать то, что ты хочешь, - спокойно продолжает Учиха. – Если нужно.
Почему-то Хьюгу бросает в жар от такого отчаянно-уверенного тона. Как и прежде в словах Итачи чувствуется таинственный подтекст, ощущение непрямой угрозы будит живой интерес. Новый, сильный и почти нестерпимый.
- Даже боль? – голос странно слабеет.
- Что угодно. Я сделаю для тебя все.
Руки дрожат. Это что-то совершенно новое в жизни Неджи. Обменять опасное на безопасное, но того же номинала… никто не предлагал. Никогда.
- Как сильно нужно любить, чтобы делать нечто подобное?
- Безумно, - кивает Итачи. – Ты согласен?
- А ты уверен, что потянешь такой груз?
- Да. Другой вопрос… готов ли ты сжечь все мосты? И как сильно изменится твое отношение ко мне?
По салону течет мягкий аромат женских сигарет. Хьюга отворачивается, чтобы не смотреть, с каким упоением Итачи затягивается. Это слишком сексуально - после такого зрелища работать будет проблематично.
Через минуту они сворачивают на парковку, а Неджи все не может придумать ответ.
- После работы поедем в больницу, - как следует взвесив решение, неожиданно спокойно говорит он. – Мало ли врачи расскажут мне что-то новое. А что касается тебя… то, если честно… Итачи, черт, у меня мурашки бегут по телу.
Только припарковавшись, Учиха позволяет себе взглянуть на любовника. Долгим, тяжелым, внушающим трепет взглядом.
- Ты ведь потребуешь что-то взамен?
- Наверное, я хочу не скрывать наши отношения от окружающих.
- А что у нас за отношения? – наконец, Итачи позволяет себе слабо улыбнуться.
- У нас – особенные. А все остальные пусть думают, что дружба.
- Погоди-ка… ты что, собираешься приносить мне мармелад?!
- О да, мармелад - основа крепкой дружбы, - с облегчением кивает Хьюга, радуясь тому, что программист может так легко сменить серьезный настрой на шутливый.
- А ты, между прочим, до встречи со мной этого не знал!
Сдержанно посмеиваясь, они вместе покидают автомобиль.
Неджи осознает, что еще немного, и он начнет воспринимать мир через призму Итачи. На работе проще быть одним, с друзьями – другим, с семьей – третьим, а с Учихой – собой. Только вот непонятно, кто этот «сам» и чего он хочет в данный момент.
После обеда на столе Итачи все-таки появляются мармеладки: провокационно беззащитные клубничные сердечки в белой вазочке. Программист минут пять стоит над ними, как самый счастливый истукан на свете. Опозорить, осчастливить, жестоко спалить перед коллегами, удивить и порадовать одной дурацкой вазочкой может только Хьюга Неджи, заодно в такой изощренной форме выказав свое отношение к предложению Итачи.
Что ж, все честно. Учихе тоже придется прислушиваться к голосу за стеной.
Поэтому он хватает несчастную вазочку, делает круг на кресле и, закинув ногу на ногу, начинает демонстративно поглощать сердечки на глазах у шокированных планктонов. Причем подойдя к процессу со всей своей театральной женственностью, которую Итачи так старательно прятал от посторонних глаз.
А слухи в офисе распространяются в мгновение ока. После работы Неджи буквально препарирует Учиху проницательным взглядом… но не говорит на счет договора ни слова.
Все честно. Око за око.
