Противоречия нэповской экономики

В целом нэповская экономика представляла собой сложную и малоустойчивую рыночно-административную конструкцию. Причем введение в нее рыночных элементов носило вынужденный и, главное, временный характер, а сохранение административно-командных принципиальный и тактический. Не отказываясь от конечной цели (создания нерыночной экономики), большевики прибегли к использованию товарно-денежных отношений при одновременном сохранении в руках государства «командных высот»: монополии внешней торговли, национализированной земли, недр, крупной и большей части средней промышленности, транспорта, банковского дела, Предполагалось относительно длительное сосуществовании социалистического и несоциалистических (государственно-капиталистического, частнокапиталистического, мелкотоварного, патриархального) укладов с постепенным вытеснением последних из хозяйственной жизни страны при опоре на «командные высоты» и с использованием рычагов экономического и административного воздействия на крупных и мелких собственников (налоги, кредиты, ценовая политика, законодательство и т.п.).

С точки зрения В. Ленина, сущность нэповского маневра заключалась в подведении экономического фундамента под «союз рабочего класса и трудящегося крестьянства», иначе говоря — предоставление известной свободы хозяйствования преобладавшей в стране многомиллионной массе мелких товаропроизводителей с тем, чтобы снять их острое недовольство властью и обеспечить политическую стабильность в обществе. И качестве главного приоритета в текущей хозяйственной политике большевики рассматривали восстановление и интенсивное развитие крупной промышленности. Она оценивалась, во-первых, как основная экономическая опора власти, своего рода социалистический оазис в бурной и малоуправляемой стихии мелкотоварного производства, преобладавшего в народном хозяйстве, во-вторых, как становой хребет обороноспособности государства, находившегося в отнюдь не дружественном окружении.

Решать поставленную задачу в условиях почти сплошной убыточности крупной государственной промышленности, особенно ее индустриальных отраслей, можно было только:т счет материальных средств, извлекаемых из деревни через налоги и ценовую политику (существенное завышение цен на промышленную продукцию и занижение — на сельскохозяйственную). Четко выраженный приоритет промышленности над сельским хозяйством, неэквивалентный товарообмен между городом и деревней породили второе противоречие нэповского периода, на этот раз внутри самой экономики. И это противоречие постоянно грозило власти новыми конфликтами с крестьянством.

В 1924—1925 гг. ценовая политика была смягчена в пользу сельских производителей, расширено право на аренду земли и использование наемного труда. Тогда же был осуществлен переход к денежному налогообложению крестьян, что давало им большую свободу в развитии хозяйства. Но, хотя противоречие между промышленностью и сельским хозяйством несколько ослабло, все противоречия нэповского времени устранить не удалось. Новый кризис, потрясший до основания нэповскую систему, пришелся на 1925 г. Он был связан с провалом мероприятий по хлебозаготовкам. В рамках проводимого курса, хлебозаготовительная компания 1925 г. должна была опираться на частных заготовителей, которым вновь предоставлялся широкий кредит. Предполагалось, что это приведет к увеличению закупок зерна и падению его цен. Но в действительности произошло все наоборот. Частные заготовители в городе и деревне быстро уяснили свой общий экономический интерес и цены взметнулись вверх. План по сбору и экспорту зерна был сорван. Промышленность оказалась без средств к развитию, а крестьянство в целом — без промышленных товаров.

Тяжелые последствия для народного хозяйства СССР имел и кризис 1927 г., когда цены на промышленную продукцию вновь резко подскочили вверх по сравнению с ценами на продукцию сельского хозяйства. К тому временя все возможные внутренние ресурсы мелкого и среднего крестьянского хозяйства были напряжены до предела. С 192 7 г, страну поразила депрессия. Стагнацию дополняли ежегодные (1927, 1928, 1929 гг.) кризисы хлебозаготовок, когда государство столкнулось с нехваткой хлеба для города, армии и экспортных поставок, и потому прибегало к методам чрезвычайщины, в чем-то напоминавшими время «военного коммунизма».

В целом политика нэпа в сельском хозяйстве не может быть охарактеризована однозначно. С одной стороны сельское хозяйство, несмотря на постигшие страну страшную засуху и голод 1921 —1922 гг., уже к 1925 г. смогло оправиться от понесенных потерь.

В то же время к 1928 г. общая посевная площадь все еще не достигала довоенного уровня, сохранялась низкая урожайность. В 1927 г. удалось превысить валовое производство сельскохозяйственной продукции по сравнению с 1913 г. на 21%, но за эти же годы примерно на столько же выросло и население страны. В результате снабжение населения продовольствием улучшить не удалось. Производство зерна на душу населения к 1927 г. составляло 486 кг, мяса — 30 кг, что было ниже показателей 1913 г. Резко уменьшилась и товарность сельского хозяйства — в 1926—1927 гг. крестьяне потребляли до 85% производимой ими продукции. Причиной тому были социальные перемены в деревне, произошедшие в годы революции и Гражданской войны. Слабые единоличные хозяйства не могли использовать сколько-нибудь «ложную сельскохозяйственную технику (в 1926 г. 40% пахотных орудий составляли деревянные сохи), а треть крестьянских дворов не имели даже лошадей — в тот момент фактически единственной тягловой силы в деревне. В социальном плане в деревне возобновился процесс расслоения Крестьянства. Значительная часть импортируемых в страну за валюту сельскохозяйственных орудий оседала в руках состоятельного крестьянства, именно оно к 1927 г. становится основным поставщиком товарного хлеба. На этой почве росло противостояние между различными слоями крестьянства. Таким образом, для решения быстрого построения социализма модель нэпа в сельском хозяйстве оказалась неприемлемой, почему руководство страны начало поиски иного пути развития деревни.