И БУДУЩЕЕ РАЗВИТИЕ1. ГАРМОНИЗАЦИЯ АВТОРСКОГО ПРАВА В ЕВРОПЕЙСКОМ СОЮЗЕ: ПОЧЕМУ ЭТО ВАЖНО ДЛЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ 1.1. Гармонизация в Европе законодательства в области авторского права: Каждое государство-член Европейского Союза имеет свое собственное законодательство в области авторского права. Это начало создавать проблемы с момента создания единого Европейского рынка со свободным перемещением товаров, в том числе книг, фонограмм, фильмов и т. д. (например, вследствие различных условий их защиты). Это привело к необходимости частичной гармонизации авторских прав. Прежде всего, все государства-члены Европейского Союза пообещали присоединиться к основным международным соглашениям в области авторского права и смежных прав - к Бернской и Римской конвенциям. Во-вторых, пять Европейских директив гармонизировали национальные законодательства в области авторского права по некоторым пунктам (например, защита компьютерных программ, арендное право и т. д.). Тем не менее, все пятнадцать национальных законов остались в силе, хотя и были гармонизированы по этим конкретным пунктам. 1.2.Важное значение для Российской Федерации В 1994 году Европейский Союз и его государства-участники заключили с Российской Федерацией Соглашение об участии и сотрудничестве, в котором все стороны взяли на себя целый ряд обязательств в области экономического развития, финансов, сотрудничества в области техники, культуры и т. д. В области интеллектуальной собственности Российская Федерация приняла на себя следующие обязательства: - присоединиться к Бернской и Римской конвенциям (в настоящее время она уже присоединилась к Бернской конвенции); - привести охрану авторских прав, обеспечиваемую ее законодательством, на уровень, аналогичный тому, который существует в Европейском Союзе. Это означает, что российское законодательство в области авторских прав должно пройти детальное сравнение с пятью Европейскими директивами и, в случае необходимости, в него должны быть внесены соответственные изменения. Конечный срок: 1 декабря 2002 года; - Россия должна применять адекватные процедуры и средства судебной защиты для борьбы с любым видом нарушений авторских и смежных прав (см. Соглашение TRIPS); - Россия должна применять в области интеллектуальной собственности условие о режиме наибольшего благоприятствования; - Россия не будет дискриминировать страны или компании Европейского Союза в части доступа к судебным или административным органам для решения споров в области авторского права. 2. ДЕЙСТВУЮЩЕЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО В ОБЛАСТИ АВТОРСКОГО ПРАВА И СМЕЖНЫХ ПРАВ ОТ 9 ИЮЛЯ 1993 ГОДА Действующее в настоящее время в Российской Федерации законодательство в области авторского права состоит, главным образом, из Закона Российской Федерации “Об авторском праве и смежных правах” от 9 июля 1993 года, вступившего в силу 9 августа 1993 года с изменениями, внесенными Федеральным законом Российской Федерации от 19 июля 1995 года (далее: СL); и Закона “О защите компьютерных программ и баз данных” от 23 сентября 1992 года, вступившего в силу с 20 октября 1992 года (далее: CompL). Помимо этого, нормы, регламентирующие указанную сферу правоотношений, содержатся в некоторых других законодательных актах. Действующий российский СL является современным законом, базирующимся на концепции авторского права континентальной Европы. Это становится ясным из следующих его характеристик: - только физические лица признаются в качестве авторов, даже если работа выполнена наемным лицом (в порядке служебных обязанностей); - признание моральных прав; - признание права перепродажи в области изобразительного искусства; - дифференциация между авторскими правами и смежными правами; - специальные правила в области контрактного законодательства (хотя и зачаточные); - конкретные положения о взимающих плату агентствах. Как и законодатели во всем мире, российские законодатели сталкиваются с технологическими проблемами, оказывающими сильное воздействие на среду охраны авторских прав, и с новыми международными обязательствами, что заставляет их принимать изменения и поправки к существующему законодательству в области авторского права. российские обязательства по приближению своего законодательства в области авторского права к европейскому окажут сильное воздействие на развитие этого законодательства в России в ближайшие несколько лет. Россия должна будет ввести те достижения Общего рынка, которые существовали на момент заключения Соглашения о сотрудничестве (т. е. как минимум, первые Директивы по гармонизации). Кроме того Россия обязалась ввести в свое законодательство эффективные правоохранные мероприятия. В общем случае они не гармонизированы с Европейским Союзом, поэтому данное обязательство относится к общепринятому пониманию основ правоохранительных мер, которые приняты в 15 национальных законах об охране авторского права в странах-участницах Европейского Союза. Однако в отличие от других стран Центральной и Восточной Европы, Россия не имеет обязательств о приближении своего национального законодательства к будущему развитию законодательства стран ЕС. Для выполнения взятых на себя обязательств Россия должна будет ввести, как минимум, следующие основные изменения в свое законодательство: неоспоримое право авторов и исполнителей на справедливое вознаграждение в случае передачи их прав продюсеру фильма; право исполнителей на вознаграждение не только в случае воспроизведения фонограмм, как это имеет место в настоящее время, но и в случае аудио-видеозаписи их выступления; право распространения для исполнителей и организаций, занимающихся вещанием; признание продюсеров фильмов в качестве отдельной категории бенефициариев смежных прав; эффективное решение проблемы так называемых аутсайдеров при коллективном управлении правами, особенно в случае одновременной передачи программы по кабелям; введение 70-летнего срока защиты авторского права; альтернативные события, от которых исчисляется 50-летний срок защиты смежных прав, например, при исполнении не только самого произведения, но также и при первой публикации или сообщении широкой публике о записи такого произведения и т. д. Сравним существующее законодательство по некоторым из упомянутых вопросов с Европейской директивой или с национальными законодательствами стран-участниц Европейского Союза. Сроки защиты Общий срок: 70 лет. Для смежных прав: 50 лет; этот срок уже установлен Российским законодательством, однако необходимо ввести альтернативные даты для исчисления этого срока. Для исполнителей: Статья 43(1) должна содержать альтернативные Даты в качестве исходной точки для исчисления 50-летнего срока — это Должна быть не только дата исполнения самого произведения, но в качестве альтернативы — и дата первого официального сообщения публике о записи такого произведения, при этом в качестве исходной прини мается дата того события, которое наступило раньше (Статья 43(1) Директивы об условиях). Кроме того, должна быть приведена ссылка на первое исполнение, поскольку каждое незафиксированное исполнение является отличным по определению, даже если это исполнение одного и того же произведения, и поэтому исполнитель обладает правами на каждое исполнение в отдельности. Для производителей фонограмм: Статья 43(2). Альтернативная дата для исчисления срока защиты прав производителей фонограмм: дата первой трансляции фонограммы для публики. Для организаций, занимающихся вещанием: срок защиты прав должен истекать через 50 лет после первой вещательной передачи, вне зависимости от того, была ли она выполнена по проводной связи или по радиоканалу, в том числе по кабелю или через спутник (Статья 43 (3 и 4) СL). Работы, опубликованные после смерти автора: в противоположность Директиве о сроках, первый параграф Статьи 27 (5) СL содержит специальный срок защиты для работ, опубликованных после смерти их автора (50 лет, исчисляемые с даты такой публикации), который очевидно применим также и в том случае, когда первая публикация имеет место после истечения исходного срока защиты. Во избежание такого нежелательного возобновления авторских прав (кто является бенефициарием?) в СL должно быть указано, что такого рода первая посмертная публикация должна иметь место в течение 70 лет с даты смерти автора произведения. Либо это специальное правило следует вовсе отбросить и в качестве решения следует применять Статью 4 Директивы о сроках, принятую российским законодательством. Что происходит с работами, которые остаются неопубликованными вплоть до истечения срока их защиты? Директива о сроках предоставляет защиту для любого лица, которое, после истечения срока охраны авторских прав, впервые на законных основаниях публикует или вещает для публики ранее неопубликованное произведение. Эта защита эквивалентна экономическим правам автора, однако она охватывает только 25 лет с даты официальной публикации или официальной трансляции этого произведения для публики. Эта защита побуждает лиц, обладающих не опубликованными рукописями, опубликовать их или иным способом представить вниманию общественности, не опасаясь, что иное лицо немедленно скопирует эту работу и будет ее независимо эксплуатировать, не располагая разрешением законных наследников автора, поскольку срок охраны авторского права уже закончился. Параграф 3 Статьи 27 (5) и параграф 2 Статьи 46 (3) распространяет срок защиты на тех авторов и исполнителей, кто “работал во время Великой Отечественной войны или принимал в ней участие”. Содержание терминов “работал” и “участвовал” не является достаточно четким. Было бы лучше просто увеличить на четыре дополнительных года все сроки, которые устанавливались во время войны. Продюсеры фильмов Причина, по которой Директива о ренте ЕС предоставляет продюсерам фильмов смежное право, заключается в том, что их деятельность сравнима с деятельностью производителей фонограмм, которым также предоставлено их смежное право. Они точно так же инвестируют организационный и технический опыт и знания, а также экономические ресурсы в организацию производства в области искусства. С другой стороны, продюсеры фильмов не создают какой-либо аудио- или видеопродукции и поэтому не могут быть защищены авторским правом. Эта Директива также устанавливает, что защита с помощью смежного права предоставляется только продюсеру первого отпечатка фильма, но не его копий (например, видеокопии кинофильма). Эта защита предоставляется непосредственно продюсеру и позволяет ему самому бороться с пиратством, не требуя от него свидетельств того, что он получил соответствующие права от авторов или исполнителей фильма. Соответственно, эта директива способствует усилению прав продюсеров. Директива о ренте гарантирует продюсерам право ренты, репродукции и распространения (могут быть предоставлены и дополнительные права) на срок в 50 лет с даты печати или с даты первой публикации или первого показа на публике — в зависимости от того, какое из этих событий наступило раньше. Категория смежных прав продюсеров фильмов (в том числе и лишенных оригинальности фотозаписей) подпадает под действие российского законодательства об охране авторских прав. Право перепродажи Статья 17(2) СL. Международная практика свидетельствует о том, что любые осложнения представляют опасность для droit de suite. Поэтому droit de suite не должны быть связаны с (неконтролируемым на практике) возрастанием цены при перепродаже, а должны зависеть просто от самого факта перепродажи. Эффективность droit de suite может быть также усилена путем возложения не только на продавца, но также и на покупателя или на организатора аукциона, ответственности за выплаты по праву перепродажи, и путем подчинения droit de suite обязательному коллективному управлению. 3. ЗАЩИТА ЕВРОПЕЙСКИХ РАБОТ И ОБЪЕКТОВ СМЕЖНОГО ПРАВА В РОССИИ Если европейские власти заинтересованы в развитии российского законодательства по охране авторских прав, то происходит это не без некоторой доли собственной выгоды. Безусловно, европейские авторы и представители индустрии, занимающейся культурными ценностями, заинтересованы в том, чтобы их работы были защищены в России, и предпочтительно на том же уровне, который предоставлен в самой Европе. В принципе, здесь не должно быть никаких проблем. СССР вступил UCC в 1973 году, а Россия является законным правопреемником СССР; в 1995 году Россия присоединилась к Бернской конвенции по охране произведений литературы и искусства и к Женевской конвенции по охране фонограмм (звукозаписей). В конце 1993 года было объявлено также о присоединении к Римской конвенции, однако этот процесс все еще находится в стадии подготовки. Общеизвестно, что Бернская конвенция обладает обратной силой в части предоставляемой ею охраны. Это означает, что если новое государство присоединяется к этой конвенции, то оно должно немедленно предоставить охрану всем произведениям, которые охраняются в государствах-участниках Бернской конвенции, в том числе и тем произведениям, которые никогда не были объектами защиты в этом новом государстве. Приведем пример. Предположим, что мы имеем дело с бельгийским композитором, который написал симфонию в 1970 году. Это сочинение все еще охраняется в Бельгии. Охранялось ли оно до 1995 года в России? - не охранялось законодательством об охране авторских прав ни СССР, ни России, поскольку это законодательство применяется только к произведениям российских авторов или к произведениям, впервые опубликованным в России; - не охранялось UCC поскольку оно не имеет обратной силы. После присоединения к Бернскому союзу эта симфония должна охраняться и российским законодательством об охране авторских прав вследствие принципа обратной силы: любое произведение, охраняемое в одном из государств-членов Бернского союза, немедленно обретает защиту во вновь принятых государствах. Однако именно это Россия и отказывается делать. Почему? Только ли для того, чтобы продемонстрировать, что она может делать то же самое, что раньше делал СССР? Или здесь существуют и экономические причины: если российский бизнес должен будет выплачивать западным авторам и продюсерам за произведения, созданные до 1973 года, то это безусловно отрицательно скажется на международном торговом балансе. До тех пор, пока это ограничение не будет устранено или по крайней мере не станет предметом обсуждения российских судей, иностранные произведения, созданные до 1973 года (даты присоединения СССР к Всемирной конвенции по охране авторских прав - UСС), будут оставаться в государственной собственности России. Это остается справедливым, хотя соответствующие российские произведения полностью оплачиваются благодаря применению права обратной силы, содержащегося в Бернской конвенции, которое, кроме того, усилено введением внутреннего права обратной силы с помощью Указа о вступлении в силу Закона об охране авторских прав 1993 года до присоединения к Бернской конвенции. Возьмем, к примеру, сочинения А. Прокофьева, впервые опубликованные в СССР. Композитор умер в 1953 году, когда срок охраны авторских прав после смерти автора составлял в СССР всего 15 лет. В результате в СССР эти сочинения стали государственной собственностью в 1969 году. Впервые они были выведены из разряда государственной собственности 1 января 1993 года и, таким образом, остаются под охраной в России до 2003 года. Однако за границей эти произведения оставались без охраны авторских прав, поскольку ЦСС не имеет права обратной силы. Но с 13 марта 1995 года эти произведения обрели охрану, так как Россия вступила в Бернскую конвенцию; с этого момента все российские произведения, которые охранялись в России, автоматически получили право на охрану в западных странах. 4. ПРОЕКТ РОССИЙСКОГО ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА 4.1. Формальный вопрос: взаимосвязь между Гражданским кодексом и существуюшим законодательством по охране авторских прав Составители проекта Части III Гражданского кодекса очевидно хотят заставить ужиться два принципа: стабильность и гибкость. Включение в Кодекс положений, относящихся к интеллектуальной собственности, отражает его цельность; более конкретные положения, которые могут меняться более быстро, включены в Гражданский кодекс. Я отдаю себе отчет в том, что если этот проект будет принят в качестве закона, то это явится историческим шагом в развитии российского законодательства в области охраны авторских прав. Но является ли это шагом вперед? Основываясь на этом проекте, я бы сказал, что существующее законодательство будет улучшено в определенных очень важных моментах, и я вернусь к этому положению несколько позже. Однако больше сомнений у меня вызывает форма, т. е. сама идея включения положений авторского права в гражданский кодекс. Прежде всего, в иерархии источников законодательства Гражданский кодекс (ГК) Российской Федерации имеет статус федерального закона. В этом смысле он находится на одном уровне с двумя существующими законами об охране авторских прав (Закон об охране компьютерных программ 1992 года и Закон об охране авторских прав 1993 года, далее: СL). В практике законодательного творчества России становится традиционным принятие в качестве временной меры правила, гласящего, что “все законодательные акты, которые противоречат новому закону (в данном случае ГК), теряют силу”. При этом никогда не указывается в деталях, какие именно статьи и каких именно законов становятся устаревшими. Можно ожидать, что такая же процедура будет использована и при принятии Части III Гражданского кодекса. Это приведет к хаотической ситуации, когда каждый судья и каждое лицо будут “приговорены” к необходимости сравнения Гражданского кодекса с ранее существовавшим законом, чтобы определить, какие из правил все еще имеют силу. Такая ситуация приведет к огромному риску различных интерпретаций состояния действующего законодательства. Пример: срок охраны авторских прав установлен в соответствии с Европейской директивой (70 лет p. m. s.). Остается неясной судьба специальных правил для реабилитированных авторов или ветеранов войны, или для опубликованных после смерти авторов произведений, содержащихся в существующем Законе об охране авторских прав. Во-вторых, тот факт, что Гражданский кодекс имеет статус федерального закона, означает также, что будущие федеральные законы, если они будут противоречить Гражданскому кодексу, будут иметь преимущественную силу. Это вновь приведет к юридической неопределенности. Стабильность достигнута не будет. В-третьих, независимо от сказанного выше, законодатель всегда будет иметь право дополнить сам Гражданский кодекс с помощью той же процедуры, которая применяется и для обычных законов. Даже если бы мы и поддержали идею о включении основных принципов закона об охране авторских прав в Гражданский кодекс, а всех по дробностей и деталей — в специальный закон об охране авторских прав, то все равно предлагаемый проект Гражданского кодекса по следующим трем причинам не удовлетворяет этому идеалу. Во-первых, проект содержит нормы для таких подробностей, которые не должен включать текст, содержащий лишь общие и принципиальные положения. Почему, например, в Гражданском кодексе нужно регулировать авторское право при проведении интервью (Статья 1127 (4) или право на проекты официальных документов (Статья 1130)? Во-вторых, разделение “нормативной работы” между ГК и СА не является в достаточной степени синхронным. Как, например, можем мы оценить реальное значение прав, предоставленных в ГК авторам и бенефициариям смежных прав, если в то же самое время не приведено определение границ или ограничений этих прав? В-третьих, термины, используемые в Проекте, не определены, в то время как Статья 4 СL содержит полный перечень определений. Применимы ли эти определения и к терминам, используемым в ГК? 4.2. Содержание части, посвященной авторскому праву Предлагаемый проект ГК содержит целый ряд важных усовершенствований по сравнению с существующим законодательством в области авторского права: продление до 70 лет срока защиты авторского права р.т.5., более четкое разграничение между соглашением о передаче прав и лицензионным соглашением, между контрактом, заключенным автором, и контрактом, заключенным другим законным держателем прав (Статья 1139 (5), последнее предложение), применение определенных мер защиты в договорном праве для исполнителей, признание конкретных прав продюсеров фильмов и т. д. Другими положительными нововведениями являются: • Статья 1141 наделяет опровергаемой презумпцией передачу нанимателю прав на использование произведения, выполненного нанимаемым сотрудником. Такая передача прав ограничена по объему целью той работы, которую поручил наниматель, и рамками, которые являются следствием этой цели. С точки зрения авторов применение этого “Zweckubertragungslehre” к созданному наемным сотрудником произведению является несомненным шагом вперед. • В будущем взимающие плату агентства смогут работать только на основе государственной лицензии (Статья 1143 (1). Это безусловный шаг вперед по сравнению с хаосом в этом вопросе в современной России, особенно в провинции, который вызван свободой образования местных органов авторского права при отсутствии какого-либо контроля за их деятельностью. Отсутствие контроля за деятельностью взимающих плату агентств безусловно являлось одним из самых слабых мест в существующем законодательстве по охране авторских прав. Тем не менее, представляется весьма странным, что введение такого административного аспекта авторского права регулируется Гражданским кодексом. Другие положения оказываются менее ясными или даже противоречивыми в сравнении с общими положениями Части 61 или общего Закона об охране авторских прав. Например, - Статья 1138 СС определяет предоставленные авторам экономические права. По сравнению с Законом об охране авторских прав 1993 года она ничего не сообщает о праве доступа к работам и droit de suite (право перепродажи произведений искусства), о чем говорилось в этом Законе. - В Проекте вводится новая категория бенефициариев смежных прав: липа (продюсеры), организовавшие создание “совместных результатов творчества, которые являются совмещением различных творческих результатов (телевизионных программ, кинофильмов, их презентаций)” (Статья 1156). Этим продюсерам предоставляются те же исключительные права, что и творческим художникам. Проект ничего не говорит о возможном ограничении этих исключительных прав и о сроках их предоставления. Эта совершенно новая категория смежных прав создает больше путаницы, чем можно оправдать самой сложностью некоторых произведений. Достаточно странным представляется тот факт, что Проект предоставляет продюсерам фильмов два различных смежных права: одно как лицу, которое организовало создание “совместных результатов творчества”, что наделяет его правами, равными правам творческих художников (Статья 1156 (2), и второе - как лицу, инициировавшему производство видеозаписи (фиксации образов) с использованием технических средств (Статья 1158). В этом своем последнем качестве такой продюсер имеет те же права, что и продюсер фонограмм. Более того, все еще имеется возможность того, что Закон об охране авторских прав может предоставить презумпцию передачи прав авторов аудиовизуальных произведений их продюсерам (что в настоящее время предусматривается Статьей 13 (2) СА). В результате продюсер кинофильма оказывается бенефициарием трех различных прав на интеллектуальную собственность за один и тот же фильм. (Дискуссия с аудиторией, профессором Федотовым и профессором Сергеевым об обратных проблемах, о международной защите российских работ и по другим различным темам.)
|
