ГЛАВА 8. В девять часов утра следующего дня Боуд сидел перед директором ФБР и слушал витиеватую речь шефа

В девять часов утра следующего дня Боуд сидел перед директором ФБР и слушал витиеватую речь шефа. Директор ФБР говорил о многом. В основном его речь сводилась к посторонним темам. Боуд слушал вполуха. Он прекрасно знал характер своего шефа. Он был уверен, что вся эта речь предисловие. Основное будет впереди. По привычке вертя между пальцев ручку, Боуд наблюдал за выражением лица директора ФБР. Шефа явно что-то беспокоило. Он был крайне раздражён, хотя скрывал это.

— Сейчас прорвёт, — подумал Боуд, видя как директор ФБР с резко помрачневшим лицом встаёт с места.

— Вчера я кое с кем разговаривал из национальной безопасности, — негромко начал директор ФБР, — но тут он поморщился, словно неприятный осадок от встречи сохранился до сих пор. Затем потянулся к графину с водой, стоявшему на столе. Он налил в стакан воды и медленно выпил содержимое.

— Так вот, — продолжал директор ФБР, усаживаясь обратно в кресло и направляя на Боуда хмурый взгляд, который подразумевал недовольство не к Боуду, а по-видимому к тому человеку, с которым и состоялся вчерашний разговор, — знаешь, что мне сказал этот человек?

— Легко предположить!

— Легко предположить? — переспросил директор ФБР, и тут не выдержав, взорвался, едва не срываясь на крик. Спасибо за проделанную работу. Однако в дальнейшем вмешательство ФБР в ход дела считаю неприемлемым и невозможным. Такие задачи способны решать только мы. Я уверен в успехе конечного результата и поэтому не собираюсь делить славу этого открытия с кем бы то ни было!

Директор ФБР выглядел крайне возмущённым.

— Я повторяю сказанное мне слово в слово… чтобы со мной так разговаривали? Да, они забрали дело, но я был уверен, что они, по крайней мере, будут делиться сведениями. Будут держать нас в курсе событий…

— Вас, — поправил его Боуд.

— Какая разница, — директор ФБР махнул рукой, словно не придавая значения словам Боуда и явно не замечая еле заметной усмешки на его губах, — в данном вопросе мы единое целое, Джеймс. Они должны были держать нас в курсе дела, а вместо этого… бросили на помойку, словно ненужный мусор. В данной ситуации мы просто обязаны принять какие-то меры. Мы должны опередить их, Джеймс, и показать, чего мы стоим. Ты можешь заниматься расследованием. Я тебя поддержу. Негласно, разумеется. Открыто бросить вызов национальной безопасности мы не можем. Нас с потрохами съедят. Да ты сам всё понимаешь. Ну как, Джеймс, ты согласен?

Боуд внимательно выслушал быструю речь шефа. У него на губах постоянно играла лёгкая, едва заметная усмешка. Когда речь была закончена, Боуд коротко спросил:

— Можно задать вопрос, господин директор?

— Всё что угодно, Джеймс!

— Почему в прошлый раз вы не предложили мне то, что предлагаете сейчас?

Директор ФБР запнулся, подыскивая ответ, но Боуд и сам знал истину.

— Потому что в прошлый раз вопрос касался меня, а сейчас он коснулся вас?

— Джеймс…

— Господин директор, — остановил его Боуд, мы оба прекрасно знаем истину. Либо мы поговорим откровенно, либо разговора не будет. Вам выбирать!

Директор ФБР колебался лишь мгновение. Он прекрасно знал качества своего подчинённого и понял, что в данном случае лучше всего будет пойти ему на уступки. Он кивнул головой и сделал жест рукой, предлагающий Боуду начать разговор.

— Отлично, — с видимым удовлетворением заговорил Боуд и продолжал, не сводя с директора прямого открытого взгляда, — мы оба знаем цену вашего предложения. Если я оступлюсь — придётся отвечать мне самому. Если окажусь на высоте — все лавры достанутся вам. Это истина.

Директор ФБР не проронил в ответ ни единого слова. Он понимал, что сейчас услышит…, однако…

— И всё же я соглашусь на ваше предложение!

— Но почему, Джеймс? — директор ФБР не скрывал своей растерянности.

Боуд поднял открытый взгляд на директора ФБР.

— Почему? Вы не понимаете? Речь идёт даже не о национальной безопасности Соединённых Штатов. Речь идёт о безопасности человечества. Речь идёт о жизнях людей, которые нам дороги. О жизнях людей, которых мы не знаем, но, тем не менее, обязаны сделать всё, чтобы спасти их. А вы… вы пытаетесь как-то использовать эту ситуацию. Ищите славу. О какой славе может идти речь? — этот вопрос Боуд задал директору ФБР в упор, вы все наверху должны понять одну истину. Нахождение святилища — это сложнейшая задача. Без решения этой задачи мы все скоро погибнем. А решение этой задачи всего лишь позволит нам выйти на начальный этап борьбы. Даже в самом лучшем для нас исходе, мы будем находиться в смертельном противостоянии с этими существами. И неизвестно, кто из нас победит. А вы спорите о том, кто будет вести дело… да я только рад буду… я счастлив буду, если национальной безопасности удастся решить эту задачу.

— Ты действительно думаешь, что дело обстоит так плохо? — негромко спросил директор ФБР.

— Плохо, — слишком мягко сказано, господин директор. — Я уверен, что в ближайшее время эти существа активируются. А что мы сможем противопоставить в ответ? — спросил Боуд и сам же с уверенностью ответил на него, — да ничего, господин директор. Ровным счётом ничего. Мы будем просто наблюдателями. А они будут творить всё, что захотят.

— Не так всё плохо, Джеймс, — возразил директор ФБР и продолжал, приводя в качестве аргумента операцию самого Боуда, — ведь удалось же вам убить одного из этих существ. Почему же не сделать того же с остальными. Начнём с пятого уровня. С этих карликов.

— Мы не знаем, что скрывается под понятием "пятый уровень", — перебил его Боуд.

— Как? Ты же говорил, что эти карлики и есть "пятый уровень"!

— Да говорил, — подтвердил Боуд, однако я ошибался.

— Причина для такого вывода?

— Генрих V! Судя по картине, он видел карликов. Однако Парку он сказал, что "тайна пятого уровня сокрыта от всех. Даже ему не дано его видеть". Следовательно, это не они.

— Тогда что же, по-твоему, может скрываться под понятием "пятый уровень"?

— Понятия не имею, — откровенно признался Боуд. Директор ФБР в который раз махнул рукой.

— Ладно, Джеймс. Поговорим об этом позже. Сейчас я хочу вернуться назад, к сути нашего разговора, — у директора ФБР появился такой же открытый взгляд как и у Боуда, я был не прав. И мне не стыдно признаться в этом. Я даю добро на проведение дальнейшего расследования. В твоём распоряжении будут все возможности ФБР. И мы вместе ответим в случае провала нашей операции.

Директор ФБР протянул Боуду руку в знак примирения или признания своих ошибок. Боуд, не задумываясь, пожал её. После этого он поднялся и пошёл к выходу. У выхода его нагнал голос директора ФБР:

— Найди что-нибудь, Джеймс. Найди. И я лично отправлюсь к президенту. Я сделаю так, что дело официально передадут снова нам. Обещаю тебе.

Боуд кивнул в знак того, что всё понял. Он покинул кабинет директора ФБР. После его ухода директор ФБР тихо прошептал:

— И да поможет тебе господь, Джеймс!

Боуд спустился к себе в отдел. Коротко поздоровавшись со своими сотрудниками, которые с нескрываемым любопытством следили за ним, он прошёл в свой кабинет и плотно затворил за собой дверь. Вся группа Боуда была здесь. Хейс, Савьера и Шондер сидели на диване. Метсон и профессор Коэл сидели перед рабочим столом Боуда. Парк, по своему обыкновению, примостился в уголочке. Все они встали было при появлении Боуда, но он попросил их не вставать.

— Для начала хочу поблагодарить всех вас, — с ходу с чувством заговорил Боуд за то, что вы поддержали меня, и за то, что оказались на редкость крепкими и стойкими. Мы с вами — крепкая сплочённая группа. И это очень важно в данной ситуации. В общем. это все хорошие новости на этот час. Теперь о плохих новостях.

Боуд прошёл к своему рабочему месту. Привычным движением он скинул с себя пиджак и повесил на спинку кресла. Затем уселся сам, принимая удобное для себя положение. Всё это он сделал под молчаливые улыбки присутствующих.

— Итак, — продолжил Боуд деловым тоном, — о плохих новостях. Первая плохая новость — это передача нашего расследования службе национальной безопасности. Мы будем по-прежнему вести расследование и, значит, в какой-то мере противостоять им. Вам не надо объяснять, кто такие эти ребята. По этой причине мы здесь собираемся в последний раз. Временно нашей штаб-квартирой снова станет Джерси. Отныне всё, что будет говориться или делаться нами, должно храниться в строжайшей тайне. Ни один человек не должен знать истинного положения дел. Включая и сотрудников ФБР, с которыми нам придётся работать.

— Это же государственная машина, — подал с места голос Хейс, у них есть всё. Спутники, армия, власть решать любые вопросы. Как мы можем обскочить их? Это же нереально.

Метсон, глядя на Боуда, возразила Хейсу:

— У них есть всё. Но у нас есть лучший аналитик мира.

При этих словах Боуд улыбнулся.

— Насчёт лучшего ты явно переборщила, Алисия. Но по сути ты безусловно права. Решение кроется в анализе происходящего. Именно анализ может помочь найти правильное решение. Да, они многое могут. Но сейчас они идут по ложному пути. Я уверен в этом!

— И на чём основывается твоя уверенность? — поинтересовалась Метсон.

— На ошибке Парка. Да и профессор Коэл немного помогла. Так что я думаю, у нас есть время, чтобы опередить их.

Внезапно раздался уверенный голос Парка.

— Я не ошибся!

— Ты ошибся. И я могу это с лёгкостью доказать!

— Я не знаю, что ты можешь доказать, — ответил Парк, я в отличие от тебя, Джеймс…, не думаю. Я просто вижу и знаю. На картине святилище.

— Я верю Джонатану, — поддержала его профессор Коэл, кроме всего прочего, мы сделали компьютерную модель этой скалы. Она высотой в 50 метров и длиной около 300. Но что самое странное в этой скале, — угадайте, Джеймс, — на губах профессора Коэл появилась торжествующая улыбка, и она, не дожидаясь, ответила на свой вопрос, грунт.

— Грунт? — непонимающе переспросил Боуд.

— Именно, — подтвердила профессор Коэл, мы сделали компьютерный анализ грунта, изображённого на картине. По своей форме и особым признакам… в общем всё указывает на то, что это… песок. На всём фоне картины не видно и следов воды. А соседство песка со скалой возможно лишь в прибережной полосе. Из этого можно сделать простой вывод. Скала находится в пустыне. А если так, то даже ты согласишься с тем, что это соседство, по меньшей мере, очень странное. Вывод — это действительно святилище!

Профессор торжествовала и не скрывала этого. Все вокруг с явным восхищением смотрели на неё. По-видимому, ей удалось решить загадку. Лишь Боуд улыбался с непонятным выражением лица.

— И где, по-вашему, может находиться святилище, дорогой профессор? — поинтересовался Боуд.

— Я думаю, выяснить это можно путём скрупулезного анализа, — с убеждённостью в голосе ответила профессор Коэл, — мы должны тщательно изучить места проведения всех боевых действий с участием Генриха V. Изучить лица его соратников, которые изображены на картине. Изучить ещё раз местность и сравнить её с тем, что есть похожее в Англии и. что?

Вопрос был адресован Боуду, который, не выдержав, громко расхохотался над её словами. Профессор Коэл с обиженным видом насупилась.

— Профессор, уж занимались бы своим делом. Аналитик из вас никудышный, — всё ещё смеясь произнёс

Боуд.

— Чем плоха моя версия? — поинтересовалась профессор Коэл.

— Она гроша ломаного не стоит, — улыбаясь, ответил

Боуд.

— И почему же? — этот вопрос задала Метсон, которая, как и остальные, была на стороне профессора.

— Вы в своих выводах опираетесь на информацию Парка и собственные наблюдения. Так, уважаемый профессор?

— Так!

— Хотите я, следуя лишь логике ваших размышлений, с точностью до одного метра определю местонахождение святилища? — по-прежнему улыбаясь, предложил Боуд.

— Вы шутите?

— И сделаю это в течение одной минуты!

Все молча следили за улыбающимся Боудом. В глазах многих было заметно недоверие к словам Боуда.

— Давайте закроем это ненужную тему, — предложил Боуд, — просто поверьте мне и больше не будем об этом говорить.

— Нет уж, будьте добры мистер Боуд,… объяснитесь до конца, — запальчиво потребовала профессор Коэл.

— Хорошо, — согласился Боуд, — всё просто, Энн. Помнишь конец рассказа Джонатана?

— Ты о чём?

— Святой Генрих вошёл в часовню и затворил за собой дверь, — процитировал Боуд слова Парка.

— Ну, помню. Что из этого?

— Значит, тело Генриха V и лежит в этом святилище. Остаётся просто узнать, где находится усыпальница короля, и. мы найдём святилище. Вам, дорогой профессор, лучше чем кому-то ни было известно — где хоронили английских королей. Возможно, я ошибаюсь, но весьма вероятно, что и тело Генриха V находится именно там.

Профессор Коэл с удручённым видом кивнула головой.

Вам не кажется, что это аббатство и наша скала… не совсем похожи. А?

Профессор Коэл была глубоко разочарована и не скрывала этого.

— Как вы можете всё испортить, Джеймс.

Боуд вновь легко рассмеялся. Но почти сразу же посерьёзнел. Он уже собирался ответить, как вновь прозвучал уверенный голос Парка:

— Ты прав, Джеймс. Тело святого Генриха находится в святилище. Но и я не ошибаюсь. То, что вы называете «скалой», и есть святилище.

— Перестань, Джонатан, — теперь уже профессор Коэл перешла на сторону Боуда, — всё ясно и понятно. Это не может быть святилищем.

— Это святилище! Я не думаю. Я знаю это. Я уверен в этом, — твёрдо произнёс Парк.

Начался лёгкий спор с участием всех присутствующих. Лишь Боуд, глядя на Парка, о чём-то напряженно размышлял. Спор длился несколько минут. Когда наступила небольшая пауза, Боуд неожиданно заговорил. Его слова привели в явное недоумение присутствующих.

— А если предположить, что Джонатан прав?

— Ты же только что доказал нам обратное, — Метсон так же как и другие, была в недоумении.

Но Боуд её не слушал. Он вообще ничего не видел и ничего не слышал. Он размышлял сам с собой.

— Если предположить, что Джонатан прав? Какой можно сделать вывод? — продолжал размышлять Боуд. Генрих V не должен быть захоронен в усыпальнице. Иначе получается, что одно тело захоронено в двух совершенно разных местах.

— Исключено, — сразу же возразила профессор Коэл, — он захоронен в усыпальнице английского королевского рода. Это совершенно достоверный факт.

Но Боуд её не слышал и продолжал размышлять о своём.

— Или же возможно другое. Тело подменили. Возможно, там лежит совершенно другой человек. Если так — продолжал размышлять Боуд, не замечая, как вокруг все напряглись и ловят каждое его слово.

— Если так, тогда слова Джонатана имеют под собой очень серьёзное основание. Для начала следует выяснить, кто лежит в усыпальнице. Король или его двойник? Ответ на этот вопрос может наглядно доказать правоту Джонатана. И тогда. Боуд неожиданно обратился с вопросом к профессору Коэл:

— Вы можете выяснить, кто лежит в королевской усыпальнице? Король или его двойник?

— Как я смогу это сделать? — профессор явно растерялась, — он же умер почти 600 лет назад. Можно было провести анализ ДНК. Сравнить с другими телами ближайших родственников. Но кто нам позволит? Это же самое настоящее кощунство. Англичане нас просто распнут, если мы посмеем обратиться с такой просьбой.

— Можно сделать проще. Найдите все возможные документы с его подписью. Сравните их. Если мы имеем двойника, то обман легко обнаружится. Надеюсь, за это вас не распнут ваши английские коллеги?

— Это я могу сделать, — пообещала профессор.

— Вот и отлично, — Боуд явно пришёл в хорошее настроение, — теперь о том, как нам двигаться дальше.

Боуд вернулся к началу разговора.

— Все, чего мы достигли — передано службе национальной безопасности. Они владеют нашей информацией и развивают достигнутое нами успехи. Картина наглядно указала на приблизительное местонахождение святилища. Это, по всей вероятности, либо Англия, либо Франция. Я уверен, что в данную минуту служба национальной безопасности с помощью спутников обследует каждый сантиметр этих территорий в поисках святилища. Отсюда простой вывод — мы не можем туда соваться. Отсюда другой вывод. Раз мы не можем туда соваться — значит мы не сможем использовать нами же добытые сведения. Отсюда третий вывод — придётся вернуться к самому началу расследования. Как это ни тяжело. У нас нет другого выхода. Я имею в виду поиски «послания», — пояснил Боуд, нам нужно сосредоточить внимание именно на нём.

При этих словах лицо Парка осветилось радостью. Другие же выглядели совершенно подавленными. Все понимали, насколько тяжело им всем придётся.

— У нас нет другого выхода, — просто сказал Боуд, всем остальным занимается служба национальной безопасности. Параллельно с поисками мы должны наблюдать за всеми необычными происшествиями, которые будут иметь место в нашей стране. Этим займутся Хейс и Савьера. У них есть опыт. Я уверен, они смогут справиться. Есть возражения?

И Хейс, и Савьера отрицательно покачали головой.

— Отлично! Идём дальше, — продолжал Боуд. — Шон-дер и Метсон займутся убийствами хранителей. Начните с самого начала. Запросите уголовные дела. Очень внимательно изучите обстоятельства смерти этих людей. Постарайтесь выяснить круг общения убитых. Места, где они часто бывали. Короче говоря, проведите скрупулезный анализ всей серии убийств.

Увидев, что и Метсон, и Шондер пытаются возразить ему, Боуд поднял руку и, кивая головой, добавил:

— Знаю, всё это очень и очень сложно сделать, но…, в данной ситуации у нас просто не остаётся выбора. Мы должны наработать новую информацию и оперировать лишь ею. Для остального есть серьёзные ребята из национальной безопасности.

Оба агента недовольно хмыкнули, но, тем не менее, вынуждены были согласиться с Боудом. Они прекрасно понимали, что у них действительно не оставалось других возможностей для решения сложнейшей задачи, которая стояла перед ними.

— На этом пока всё. Встречаемся 10 января в 9 утра на нашей конспиративной квартире в Джерси. Постарайтесь приготовить побольше информации к этому времени.

Савьера, Хейс, Метсон и Шондер коротко попрощались и покинули кабинет Боуда. Задачи были поставлены, и они отправились выполнять их.

В кабинете вместе с Боудом остались профессор Коэл и Джонатан Парк. Они оба ожидали, что скажет им

Боуд.

— Садитесь-ка поближе к столу, — попросил обоих Боуд. Сам он принял удобную позу в кресле и молчаливо следил за перемещениями Парка и профессора Коэл. Едва они придвинули кресла к столу, оказавшись напротив него, Боуд сделал жест рукой в сторону профессора, призывающий к особой внимательности. Профессор Коэл недоумённо уставилась на Боу-да. Разве они не всё обсудили?

— Мы пойдём двумя путями. Первый — это стандартные процедуры, сопутствующие любому расследованию. Второй — на нём я остановлюсь подробней… — Боуд по привычке поднял палец кверху и продолжил — более. странный — нашёл подходящее слово Боуд, суть его заключается в сведениях, которые сообщили мне вы. Сколько времени понадобится на выяснение личности Генриха V?

Вопрос Боуда прозвучал как всегда неожиданно. Профессор, тем не менее, была готова услышать его.

— Несколько месяцев. Возможно, год. Никак не меньше. Это очень сложная процедура.

Ответ профессора ни в коей мере не устраивал Бо-уда. Это было видно по его лицу.

— У нас нет этого времени, поэтому этот вопрос снимается с повестки дня.

— Как? — профессор была в недоумении, — вы же только что говорили обратное.

— Говорил, — согласился Боуд, однако после этого мне в голову пришла одна… очень интересная мысль.

— И какая же? — полюбопытствовала профессор Коэл.

Парк лишь молча переводил взгляд с Боуда на профессора Коэл. Он не принимал участия в разговоре. Он только слушал.

— Мы возьмём за основу моё предположение, как будто это свершившийся факт, — пояснил Боуд, приводя своими словами в полнейшее недоумение профессора.

— Но это же полный бред, Джеймс. Ты действительно веришь в то, что говоришь? Ты действительно думаешь, что в усыпальнице лежит мнимый король? Со дня смерти Генриха V прошло 600 лет. Историкам известны все его деяния. Едва ли не каждый шаг. А ты говоришь, что за несколько столетий им не удалось выяснить самого важного. самого главного. Поверь, Джеймс, — с глубокой убеждённостью в голосе продолжала профессор Коэл, если бы имел место такой факт — он давно стал бы частью истории.

Боуд упрямо тряхнул головой. Видно было, что он не совсем согласен с мнением профессора.

— Я не оспариваю мнение историков. Отнюдь, дорогой профессор. Я лишь следую логике. А логика в данном случае подсказывает, что в королевской усыпальнице лежит двойник короля, а настоящее тело захоронено в другом месте.

— Логика?… Да это самый настоящий бред, — профессор Коэл явно начала горячиться, занимались бы лучше анализом, Джеймс, а историю предоставьте нам.

— Я это и делаю, профессор, — Боуд не мог не улыбнуться горячности, с которой профессор отреагировала на посягательство святая святых — историю.

— Ну и в чём состоит ваша логика?

— В чём? — переспросил с задумчивым видом Боуд. Было заметно, что он ведёт разговор и в то же время о чём-то напряжённо думает, в чём? В чём? В чём?… Да, именно. в чём?

— Джеймс, перестань повторять этот вопрос, иначе я не знаю, что сотворю с тобой, — со всей серьёзностью предупредила его профессор Коэл. Парк же не сводил пристального взгляда с Боуда. Он улавливал малейшие оттенки выражений, что мелькали на лице Боуда. Внезапно замолчав, Боуд даже вида не подавал, что собирается его продолжить. Он по-прежнему вертел в руках ручку, а взгляд был направлен на руку профессора, которая лежала на столе. Так как Боуд слишком долго смотрел на её руку, профессор почувствовала себя неловко и убрала её из-за стола. Едва она это сделала, как Боуд едва заметно вздрогнул, словно пришёл в себя после забытья. Через мгновение его взгляд упёрся в профессора Коэл.

— А ведь мы прямо сейчас можем узнать, кто похоронен в усыпальнице, король или его двойник.

Профессор Коэл непроизвольно широко открыла рот от изумления. Но тут же захлопнула его и недоверчиво, с яркой выраженной иронией, спросила Боуда:

— И как мы сможем это сделать, господин специальный агент?

Вместо ответа Боуд задал ей вопрос.

— Профессор, среди ваших знакомых есть учёный, который занимается. природными катаклизмами. как бы точнее сказать. изменениями, которые происходили на поверхности земли в течение скажем, последних 600 лет?

Профессор Коэл явно не ожидала услышать такие слова от Боуда. Она смотрела на него, не зная, что думать. Боуд каждый раз говорил нечто такое, что никому и в голову-то не пришло бы. Разумеется, кроме него самого. Вначале профессор хотела просто посмеяться над его словами, но. опыт общения с Боудом показывал, что он обладает быстрым и глубоким мышлением. Этот аргумент заставил профессора со всей серьёзностью отнестись к услышанным словам.

— В нашем университете есть кафедра, которая занимается исследованием глобальных природных катаклизм. Но я не понимаю, как природные катаклизмы могут ответить на наш вопрос. Если только, конечно, вы не изобрели новый способ…

— Нынешняя территория США входит в сферу исследований вашего университета? — перебил её Боуд.

— Это приоритет, дорогой Джеймс.

— Прекрасно! — Боуда постепенно охватывал живейший азарт, можем мы узнать, например, что происходило 600 лет назад… скажем, здесь, в Филадельфии?

— Я не занимаюсь этими вопросами, — смешавшись и несколько удивлённо глядя на Боуда, ответила профессор Коэл, — однако уверена, что это сделать совсем нетрудно.

— Прекрасно! — повторил Боуд и тут же попросил: Энн, а можем мы узнать об этом прямо сейчас?

— Сейчас? — растерялась профессор Коэл, но тут же пришла в себя и кивнула, конечно, можем.

Боуд придвинул к ней телефон, лежавший по правую руку от него.

— Просто поднимите трубку и назовите номер телефона!

Профессор всем своим видом показывала, что не понимает смысл просьб Боуда, но тем не менее подняла трубку:

— Калифорнийский университет! — вслед за этими словами профессор Коэл назвала имя человека, с которым хотела поговорить. Она ждала не больше минуты.

— Здравствуй, Роберт! — говоря эти слова в трубку, профессор мягко улыбнулась. А чуть позже на её губах появилась широкая улыбка. Видимо, она услышала нечто приятное.

— Роберт, у меня к тебе большая просьба, — заговорила профессор в трубку, — мне нужны данные о всех природных изменениях, произошедших 600 лет назад на территории нынешней Филадельфии…

— Невада!

— Что?

— Невада! — повторил как-то особенно Боуд, — нас интересуют изменения, произошедшие на территории нынешней Невады. Больше того, я могу точно сказать, какие именно изменения нас интересуют.

— Одну минуту, Роберт, — сказала в трубку профессор Коэл и в который раз глядя с удивлением на Боу-да, задала вопрос: И что именно нас интересует?

— Песчаные бури. Начиная со второй половины XV века на Неваду должны были обрушиться мощные песчаные бури. Возможно даже, они не прекращались в течение нескольких десятилетий.

Профессор Коэл могла лишь с изумлением смотреть на Боуда. Она не понимала, где черпает свои предположения Боуд. Но, несмотря на крайний скептицизм по отношению ко всем последним высказыванием Боуда, профессор всё же слово в слово передала сказанное Боудом. Сразу же, вслед за этими словами, профессор сообщила Боуду, что Роберт вызвал одного из научных сотрудников университета, который конкретно занимается этими вопросами. На мгновение воцарилась тишина. Профессор не отнимала телефон от уха.

Боуд особенным взглядом посмотрел на притихшего Парка. Тот явно чувствовал, что происходит нечто очень важное.

— Сейчас, Джонатан, — тихо сказал ему Боуд, — сейчас станет ясно всё. Если ты прав, мы получим подтверждение, а если нет.

— Какое ещё подтверждение? — не выдержала профессор, для начала ты и представления не имеешь о вещах, о которых говоришь сейчас. А в продолжение, я хочу заметить…, вернее спросить, поправилась профессор, как, ради всего святого, песчаные бури могут ответить на вопрос о короле Генрихе V? Каким образом. да, да, — профессор отвлеклась от своих мыслей, потому что в телефоне раздался долгожданный голос. Она внимательно слушала несколько минут. Вслед за этим её лицо начало покрываться бледностью. Она несколько раз отрывисто произнесла: Да! Да! Да!.. затем добавила: Делайте что хотите! А вслед за последними словами положила трубку. Профессор выглядела совершенно растерянной. Бледность на её лице резко бросалась в глаза.

— Что? — Боуд всем своим видом изобразил вопрос.

— Мне сказали, что ты вор!

— Я вор? — Боуд ожидал всего что угодно, но такого. вор? — переспросил он с поражённым видом, — ты правильно услышала, Энн?

Профессор кивнула.

— Он сказал, что пишет диссертацию на эту тему. Он потратил 7 лет на изучение Невады и выяснил, что, начиная со второй половины XVI века, на Неваду обрушились мощные песчаные бури. Они обрушивались на Неваду в течение двух десятилетий. И эти факты не известны научному миру. Он первый их обнаружил. А раз он первый обнаружил, а ты об этом уже знаешь…, значит, ты их украл.

По мере того как Боуд слушал речь профессора, он поднимался с кресла с выражением восторга и неописуемой радости. Едва профессор закончила, Боуд со всей силы стукнул кулаком по столу и во всё горло заорал:

— Есть!

На крик сразу же прибежали сотрудники отдела. Они с недоумением смотрели на Боуда, который обнимал Парка и время от времени радостно похлопывал по плечу. Парк мало понимал происходящее, но тем не менее радостно улыбался вместе с Боудом. Понимая, что ничего особенного не происходит, не считая совершенно странного поведения шефа, сотрудники секретного отдела вернулись на свои места, не забыв закрыть за собой дверь. Профессор Коэл с едва сдерживаемым терпением наблюдала за Боудом. Но оно закончилось, едва Боуд с совершенно сияющим лицом вернулся на своё место.

— Джеймс, если ты немедленно мне не расскажешь, что происходит…

— Ты меня убьёшь? — весело закончил за неё Боуд, — ты уже второй раз за день мне угрожаешь, Энн. Могу только предупредить… если ты меня убьёшь, то… ничего не узнаешь.

— Это нечестно, Джеймс, — возмутилась было профессор, но Боуд уже поднял трубку и сделал ей знак рукой чтобы замолчала.

— Господин директор, — произнёс Боуд в трубку, — не могли бы вы спуститься в мой кабинет? Просьба не-обычная, но тому есть очень серьёзные основания. Хорошо, хорошо, жду вас!

Боуд положил трубку. Несколько минут прошли в относительной тишине. Наконец дверь отворилась и появился директор ФБР. Он был явно заинтригован звонком Боуда и не скрывал этого. При его появлении Боуд встал и коротко произнёс:

— Я знаю, где находится святилище!

Директор ФБР на мгновение замер, а через мгновение, разделяя каждое слово, произнёс:

— Джеймс, ты 2 часа назад вышел из моего кабинета. У тебя не было ничего. И ты заявляешь мне сейчас, что знаешь, где святилище? Национальная безопасность использует военные спутники, целый штат аналитиков и учёных и тем не менее, у них ничего нет. А у тебя есть? — последний вопрос прозвучал крайне скептически.

— Есть — уверенно ответил Боуд, — он стоя разговаривал с директором ФБР, когда Парк и профессор Коэл по-прежнему сидели. Они с необыкновенным вниманием ловили каждое слово Боуда.

— Есть, — повторил Боуд и так же уверенно продолжал, — я знаю, где находится святилище и могу доказать это с помощью логики.

— Интересно послушать, — директор ФБР уселся на диване и, закинув ногу на ногу, вперил в Боуда выжидательный взгляд. Боуд не последовал примеру своего шефа. Он остался стоять на ногах. И стоя коротко произнёс:

— Невада!

И Парк, и профессор Коэл ожидали услышать эти слова, но всё же вздрогнули, когда Боуд произнёс их. Что до директора ФБР, то он только переспросил с непонятным выражением лица:

— Невада? У нас, в США?

— А где же ещё?

— И как это ты за два часа определил, что святилище находится в Неваде? — не скрывая иронии поинтересовался директор ФБР. Боуд улыбнулся. Ирония шефа от него не укрылась, о чём свидетельствовали следующие слова Боуда:

— Трудно поверить, я понимаю.

— Очень трудно, — директор ФБР на этот раз согласился с Боудом.

— И всё же, господин директор, я попрошу внимательно выслушать меня!

— Я весь во внимании! — сразу откликнулся директор ФБР.

В разговор вмешалась профессор Коэл.

— Джеймс, ты только скажи мне, — откуда ты узнал про песчаные бури? И каким образом это обстоятельство взаимосвязано с подменой тела Генриха V?

Директор ФБР удивлённо вытянул шею.

— О чём это говорит профессор, Джеймс? Боуд поднял обе руки, призывая к молчанию.

— Я всё объясню. Запаситесь лишь небольшим терпением. Особенно это вас касается, дорогой профессор.

— Легко сказать, — пробормотала под нос профессор Коэл.

— И всё же потерпите, профессор. Через четверть часа вы поймёте всё, — пообещал ей Боуд и продолжал, уже обращаясь к директору ФБР, — вы помните тот день, когда мы получили картину?

Директор ФБР кивнул.

— Ты тогда выдвинул версию о том, что святилище находится в Штатах. Но картина опровергла её.

— Картина доказывает мою версию, — возразил Боуд, и доказывает со всей очевидностью. Но всему свой черёд. Начнём сначала, — продолжал говорить Боуд и все вокруг чувствовали идущую от него уверенность, с первого вопроса, который навёл меня на мысль о Соединенных Штатах. Почему мы? Как вы помните, господин директор, задавая этот вопрос, я предположил, что именно нам суждено было заняться поисками святилища. Тогда же я выдвинул второй аргумент в пользу этой догадки. Михаил Мандрыга вручил именно нам свою часть послания. Этот факт говорит о многом, но не является решающим. Решающим, — продолжал развивать свою мысль Боуд, явилось два момента. Утверждение профессора Коэл о том, что на картине изображена не земля, а песок. И уверенность Парка в том, что скала, изображённая на картине, — является святилищем. Объединяем все аргументы в одно целое, и у нас появляется логическая цепь из нескольких звеньев. Первое — вместо Генриха V в усыпальнице лежит его двойник. Второе -

— Подожди, подожди, — прервал Боуда директор ФБР, — я вообще ничего не понимаю из того, что ты говоришь, но тем не менее возражу тебе. Первое — оставь прах покойного короля в покое. Второе — глупо думать, что святилище находится в Неваде. Будь оно там — его нашли бы давным-давно.

Как ни странно, аргументы шефа ничуть не убедили Боуда.

— Вот именно, господин директор. Вот именно, — возбуждённым голосом повторил Боуд, — вы правы. Будь оно там, его давно нашли бы.

— Я прав? Тогда о чём мы говорим, Джеймс? Что за странную игру ты затеял?

Боуд выразительно посмотрел на директора ФБР и так же выразительно прозвучал его голос:

— Будь святилище в любом месте на земном шаре — его давно бы нашли. Но святилища нет на земле.

Видя, что все трое уставились на него изумлённым взглядом, Боуд улыбнулся и по привычке поднял палец кверху, призывая к особой внимательности.

— На самом деле в моих размышлениях присутствует обыкновенная логика. Постарайтесь проследить за моей мыслью. Начнём с Михаила Мандрыги. Он дал мне повод предположить, что святилище находится в США. Это первое. Второе. Берём теперь утверждение профессора о том, что на картине изображён песок. Проводим логическую линию между двумя этими событиями… и что мы имеем? Если песок — значит пустыня! А если пустыня в США — это несомненно Невада. Идём дальше? — продолжал говорить Боуд, старательно выделяя каждое слово, — в это же самое время Парк утверждает, что на картине изображён святой, он же король Англии Генрих V, который покоится в святилище и само святилище. Здесь снова выстраивается логическая цепь. Если святилище изображено на песках в пустыне Невады — значит оно там и находится. Если святой погребён в святилище — значит и он находится у нас. А в усыпальнице вместо короля лежит другой человек. Против этих аргументов возникают несколько очень серьёзных вопросов.

Директор ФБР и профессор Коэл дружно закивали головами, словно хотели сказать те же самые слова, но поглощённый своими размышлениями, Боуд продолжал медленно, выделяя каждое слово говорить:

— И самый важный из вопросов. Как? Каким образом король Англии в начале XV века мог оказаться на территории нынешней Невады? И если это событие имело место, почему история об этом умалчивает?

— Вот именно, — воскликнул директор ФБР, вот именно, дорогой Джеймс. Твоя версия очень хороша — не спорю. Но боюсь, на эти вопросы у тебя ответа не найдётся.

Боуд опустил наконец руку и взял со стола ручку. Через мгновение все услышали его ответ.

— У меня есть ответы на эти вопросы!

— Не может быть, — одновременно вырвалось у директора ФБР и у профессора Коэл. Не обращая на них внимания, Боуд пристально посмотрел на Парка. Парк так же не сводил взгляда с Боуда.

— Ты всё время молчишь, Джонатан, — негромко произнёс Боуд.

— Ты хочешь, чтобы я вместо тебя дал ответы? — раздался мягкий голос Парка.

— Ты можешь ответить, Джонатан? — Боуд не мог скрыть удивления.

Парк мягко улыбнулся.

— Я ничего не могу сказать по поводу местонахождения святилища. Но вне всяких сомнений, святой Генрих отправился бы в ту страну, где оно находится.

— И почему же? — поинтересовалась профессор Коэл. На этот раз ответил Боуд.

— Да потому, Энн, что король Англии столкнулся с теми же самыми силами, с которыми столкнулись мы. И я уверен — в отличие от нас, ему удалось найти послание. На этот факт указывают нынешние храни-

Почему послание оказалось у русских? — Боуд обвёл всех горящим взглядом и продолжил, — там, как говорит профессор, христианство было принято спустя тысячу лет после появления послания. Ответ прост. Хранителем послания был кто-то другой. Он и передал его королю Англии. А уж от короля Англии послание могло быть передано по какой-то неизвестной нам причине русскому роду. Они стали следующими, а н