Суть концепции глобализации экономики и ее влияние на разработку УР

(увеличение масштабов экономической деятельности компаний, выход их практически на весь мировой рынок).

Глобализация экономики означает увеличение масштабов экономической деятельности компаний, выход их практически на весь мировой рынок. Этому способствует, во-первых, рост самих компаний, их трансформация в транснациональные корпорации (по состоянию на 2000 г. в мире действовали 200 тысяч различного рода дочерних и ассоциированных с ними предприятий). Это огромная сеть, во главе которой стоит «семерка» индустриально развитых стран. Они-то и определяют мировую конкурентную среду и жестко сегментированный рынок [62, с. 24]. Практически каждая фирма напрямую встречается с появлением на своем рынке иностранных конкурентов. Поэтому теперь перед менеджерами крупных и мелких структур в качестве главных предпринимательских задач и принимаемых УР стоят тщательное изучение изменений в экономической среде и соответственная реакция. Поэтому при принятии УР следует хорошо изучить аналоги продукции других стран и международных компаний.

Во-вторых, на тенденцию глобализации экономики оказывает значительное влияние электроника, сеть Интернет и средства электронных коммуникаций. Одно из проявлений этого получило название «е-коммерции» или «новой экономики». Множество малых фирм, ранее работавших только на местном рынке, благодаря новым системам продаж через Интернет работают сейчас в глобальном масштабе [31, с. 98 – 99]. П. Друкер приводит примеры возможности приобретения печатных изданий по электронным каналам. Компания Amazon.com торгует книгами через Интернет и по его прогнозам в ближайшие несколько лет может превратиться в самого крупного розничного торговца в сети. Множество массовых журналов публикуют в Интернете свои электронные версии, которые подписчик получает по сети и при необходимости распечатывает [20, с. 149]. Также через Интернет осуществляются многие операции коммерческих фирм по рекламе продукции, сделкам как с юридическими, так и физическими лицами.

В-третьих, ощутимое значение на возможности отдельных фирм оказывает экономическая роль государства в мировом пространстве. США прочно сохраняют ведущие позиции в глобальной экономике, при этом ВВП США достиг в 1998 г. 8 трлн долл., что составляет 23 % мирового ВВП и примерно 14 % мировой торговли. Почти четверть производства США ориентирована на внешний рынок, и одно из пяти рабочих мест связано с экспортом.

В то же время из-за последствий рыночных преобразований Россия произвела в 1998 г. ВВП объемом 447 млрд долл., имея отрицательные темпы роста ВВП в 1990 – 1997 гг. (–7 %). По конкурентоспособности продукции Россия находится на 46 месте в мире, что не содействует успешному продвижению товаров на мировой рынок [63, с. 51].

Федеральный бюджет России упал до размеров бюджетов Дании и Финляндии. В 1999 г. расходы Правительства составили примерно 20 – 22 млрд долл. На протяжении нескольких лет бюджет РФ держался на строго дозированных вливаниях Всемирного банка и МВФ, которые еще больше увеличили внешний долг страны. По некоторым оценкам, на 2000 г. он составлял 153,5 млрд долл. [34, с. 11]. Россия страдает от неразвитости рыночных отношений. Денежная масса покрывает всего 16 % ВВП, в то время как в Японии этот показатель составляет 112 %, а в США – 59 % [63, с. 50].

В-четвертых, при глобализации экономики и незавидной роли РФ в этом процессе внутри самой России наблюдается расслоение регионов по степени их развития, что сказывается на характере принимаемых решений и разнородной региональной политике. По данным академика Д. Львова, по уровню доходов на душу населения, по состоянию на 2000 г., регионы России отличались друг от друга в 40 раз, в то время как разрыв в доходах населения Евросоюза достигал лишь 8 раз. Поэтому именно в регионах-аутсайдерах надо создавать льготные налоговый и таможенный режимы, привлекать инвестиции, в том числе зарубежные, т.е. создавать свободные экономические зоны [62, с. 21].

В-пятых, для усиления позиций РФ в мировом хозяйстве необходимо формировать межотраслевые корпорации, объединяющие в своем составе предприятия топливно-энергетического комплекса, ВПК, металлургии и др. Такие корпорации при эффективном менеджменте смогут составить конкуренцию мировым ТНК. Ориентация на ТЭК и сырьевой комплекс в долгосрочной перспективе эквивалентна консервации уровня жизни для подавляющего большинства населения и поэтому бесперспективна [62, с. 24].

В-шестых, глобализация экономики предъявляет повышенные требования к качеству менеджмента и принимаемых решений. Требуется организация системы повышения квалификации менеджеров, причем главными направлениями рекомендуется для российских менеджеров выбрать обучение быстроте принятия решений, переходу на гибкие организационные структуры (от жесткой иерархии), опережающему управлению, т. е. не следовать за рынком, а думать о новых изобретениях, технологических прорывах, решениях, способствующих формированию направлений развития рынка, тенденций, потребностей и др.; поощрять стремление к изучению иностранных языков; проводить специальную подготовку с целью установления эмоционального контакта с подчиненными, их вовлечения в процесс коллективной разработки, принятия и выполнения УР. Слабым звеном российских предприятий является очень большой разрыв между управляющим звеном и персоналом – в положении, доходах, взаимоотношениях. Это приводит к замкнутости рабочих, к чисто формальному общению [31].

Содействует интернационализации мировой экономики ряд международных организаций, фондов. Всемирная торговая организация в своем уставе для членов ВТО предусматривает свободу перемещения товаров, услуг, трудовых ресурсов через границы государств, т.е. тем самым способствует созданию единого экономического пространства. Всемирный валютный фонд (МВФ), Всемирный банк реконструкции и развития оказывают финансовое содействие развивающимся странам и отдельным компаниям путем выдачи кредитов под фиксированные проценты.

Имеются позитивные примеры создания наднациональных структур управления, решающих вопросы в рамках нескольких государств. Это Европейский экономический союз (ЕЭС), в рамках которого образована единая валюта «евро» и осуществляется безвизовое бестаможенное перемещение людей, товаров и услуг; это становящийся союз Белоруссии и России, имеющий органы управления и отрабатывающий элементы взаимодействия; это Евразийское соглашение четырех государств Содружества Независимых Государств, а именно: Белоруссии, России, Казахстана и Украины об установлении единых транспортных тарифов и других льгот для более тесного взаимодействия в экономической, экологической, технической, политической сферах. Позитивные примеры можно было бы продолжить, но, к сожалению, имеются и негативные моменты глобализации и явные противоречия, вызывающие противодействие этой концепции. Они обобщены в работе А. Мартинелли, президента Международной социологической ассоциации 1998 – 2002 гг. [64]. В частности, он отмечает: «…из наблюдений на уровне здравого смысла: социальный мир в начале XXI века все больше становится единым, оставаясь расколотым, конфликтным, иерархичным и неравным. Он одновременно и глобальная система, и расколотый мир с беспрецедентными возможностями большей справедливости и благосостояния для всех и беспрецедентных угроз ядерной войны и экологической катастрофы» [64, с. 3]. И далее: «Мировой рынок сегодня – это лишь становящийся глобальный рынок. Реально он – комбинация региональных рынков с довольно большим числом транснациональных корпораций (ТНК) и многонациональных корпораций (МНК) с их «внутренними рынками». Эти корпорации можно оценивать как институциональные примеры принципа обмена, поскольку они действуют как всемирные сети. ТНК и МНК – фирмы, организовавшие глобальные сети производства и распределения, в целом явно сохранив национальные основы. Им способствовал рост транснациональных рынков капитала и глобальная паутина информационно-коммуникационных технологий. Их число – десятки тысяч, с филиалами – сотни тысяч. На них приходится примерно 70 % мировой торговли и до 30 % мирового производства. Сто самых крупных из них имеют около 6 млн работников по всему миру, осуществляют 30 % всех мировых продаж транснациональных и мультинациональных фирм, контролируют около 20 % глобальных вкладов за рубежом, доминируют в таких отраслях, как газ, нефть, автомобили, электроника, телекоммуникации, химия и фармацевтика.

Глобальная интеграция и глобальное управление – проблематичные вопросы. С социологической точки зрения, наиболее значимы три основных принципа организации (обмен, власть, солидарность) и связанные с ними институциональные факторы (рынки, правительственные организации и сообщества) как механизмы социальной интеграции и управления в мировой системе.

ТНК действуют по правилам конкуренции и законам тех стран, где работают. Их отношение к рыночной конкуренции неоднозначно. С одной стороны, они давят на местные правительства и международные организации типа ВТО и МВФ с целью устранения барьеров на пути их товаров и услуг, свободной циркуляции капитала. С другой – они продолжают использовать преимущества фрагментации рынка труда (можно платить низкие зарплаты там, где рабочие плохо организованы) и рынков природных ресурсов (можно не тратиться на охрану окружающей среды там, где нет экологической политики). Влияние ТНК и МНК на экономику и общество стран, куда они инвестируют средства, неоднозначно.
С одной стороны, ТНК внедряют передовые технологии, модели организации и корпоративные стратегии, платят работникам в среднем на 10 % выше, чем местные фирмы. С другой стороны, их технологии, структуры и стратегии могут не подходить к запросам местных экономики и общества, особенно в менее развитых странах. Активисты антиглобализма считают, что все ТНК ведут себя одинаково и равно виновны в зле, связанном с глобализацией. В реальности можно идентифицировать различия в корпоративных поведении и установках отдельных ТНК и принимающих стран. Некоторые ТНК относятся к людским и природным ресурсам принимающих стран расточительно. Другие пытаются развивать более стабильные и равные отношения, что вероятнее, когда им противостоят эффективные правительства, активные профсоюзы и политические движения» [64, с. 9 – 11].

Далее А. Мартинелли отмечает роль национальных государств в политике глобализации. «Сегодня международное общество государств становится взаимосвязанным и глобальным, где люди, товары, услуги, знания, новости, образцы, верования, оружие, преступность, наркотики и загрязнение среды быстро движутся через границы. Глобализация стремится размыть базу суверенитета и автономии национальных государств, служивших в ХХ в. базовой формой политической организации. Эрозия, утрата автономии и суверенитета государств навязываются глобальной взаимозависимостью, существованием наднациональных институтов типа Евросоюза. Этот процесс не для всех одинаков, т.к. государства очень различны по экономической, политической, военной и культурной силе. Но, как показала атака террористов 11 сентября 2001 г. на США, даже самое мощное государство мира не способно исполнять фундаментальную задачу суверенного государства – контроль своих границ. За год в США прибывают 475 млн человек, 125 млн средств передвижения, 21 млн поставок по импорту через 3 700 терминалов в 301 порту. Нужно пять часов для просмотра полностью загруженного сорокафутового контейнера, а их в год поступает более 5 млн. В последние годы более 2,7 млн иммигрантов без документов пересекают границы США с Мексикой и Канадой.
У таможни, служб иммиграции и национальной безопасности единственный путь контроля этих потоков – выйти за пределы национальных границ, вести разведку вместе с органами правопорядка других стран и международными организациями типа Интерпола. Разрабатываются механизмы сотрудничества для реализации торговых потоков. Суверенное государство адаптируется, трансформируются значение и исключительность юрисдикции правительства. Правовые границы не меняются, но на практике они размываются. Тем не менее роль национального государства как ключевого фактора глобального управления рынками, правовыми аспектами сохранится достаточно долго. Заслуживает внимания вопрос гегемонии США в современной мировой системе, что позволяет Правительству США принимать политические решения, идущие вразрез с официальным мнением большинства членов ООН как наднационального органа регулирования спорных вопросов, его правом «вето». США – единственная сверхдержава с военной и экономической мощью, необходимо гарантирующей мировое управление. Но США не обладают легитимной властью для этого. Глобальное управление может быть только многослойным и демократичным, чтобы быть эффективным и принятым всеми другими государствами» [64, с. 12 – 14].

Евросоюз может стать аналогом формирования в других регионах мира крупных наднациональных и мультикультурных союзов и внести значительный вклад в глобальное демократическое управление. Для этого следует извлечь из опыта Европы несколько фундаментальных уроков.

1. Ряд межправительственных соглашений как способ начала формирования наднационального союза.

2. Общие экономические интересы путем интеграции регионального рынка – более жизненный путь, чем военно-оборонительные цели.

3. Слияние интересов должно происходить путем добровольного отказа от части национального суверенитета.

4. Моделью наднационального союза не может быть национальное государство.

5. Единство должно основываться на разнообразии, а не достигаться за его счет. В то же время союз надо строить на определенной модели развития [64, с. 21].

Среди факторов, препятствующих глобализации, А. Мартинелли отмечает следующие:

– перевес национальных интересов, выгод и прибавление капитала (для ТНК и МНК, великих держав) при обращении к делам общей значимости;

– стратегии международных организаций часто взвешиваются в пользу их самых сильных членов. Первый и второй факторы порождают обвинения в том, что глобальное управление – план Запада с целью распространения западных ценностей, законов и институциональных укладов, тем самым поддерживая первенство самых богатых стран в мировых делах;

– возникновение новых форм фундаментализма, агрессивного национализма, строящих идентичности людей на первобытных узах и догматах веры, подавляет рост демократического гражданства на национальном и наднациональном уровнях;

– снижение участия в демократических политических структурах и доверия к демократическим процессам и институтам в развивающихся странах с представительными правительствами;

– живучесть авторитарных режимов, подавляющих гражданские права и политические свободы во многих развивающихся странах, не способствует усилению движения к демократии [64, с. 25 – 26].

В итоге своей прогностической доктрины А. Мартинелли отмечает, что проект космополитической демократии, несмотря на многие противоречия и противодействия, возможен. Способствовать этому, по его мнению, могут следующие факторы:

1. Рост осознания общности судеб людей, то есть общих человеческих и социальных прав, общей уязвимости к глобальным экологическим, социальным, политическим кризисам, таким как бедность и безработица, болезни и загрязнение окружающей среды, терроризм и этнические чистки, и вытекающая отсюда необходимость найти общие решения и ответы, основанные на культуре диалога и сотрудничества.

2. Возникновение транснационального гражданского общества и международного публичного пространства, где международные институты играют важную роль. В мире действует сеть международных правительственных организаций, число которых выросло в ХХ в. в шесть раз. Количество ежегодных конференций и конгрессов, поддерживаемых ими, превысило 400 тыс. В конце ХХ в. число международных неправительственных организаций и транснациональных сообществ превысило несколько тысяч, среди них важное место занимают международные научные ассоциации, такие как Всемирный экономический форум, Международное социологическое бюро, Всемирная организация здравоохранения, Международный институт системного анализа, «Гринпис» и другие.

3. Распространение практики множественного гражданства, чему способствует политика открытости многих государств, предоставления возможности гражданам других государств работы по контрактам, переезда на постоянное место жительства, а также «маятниковой миграции».

4. Рост плодотворного сотрудничества и обоюдного уважения различных культурных взглядов.

Среди основных блоков строительства глобального управления можно выделить следующие:

– уточнение правил сосуществования (начиная с деклараций ООН по всеобщим правам человека) и процедур принятия решений с подотчетностью процессов, имеющих глобальные последствия;

– развитие самоуправляющихся сообществ как альтернативных механизмов социальной и политической организации на уровне мира;

– укрепление международных режимов и наднациональных институтов управления на мировом уровне;

– распространение, консолидация региональных наднациональных союзов, подобных ЕЭС, с механизмами усиления кооперации в публичной политике. Слияние ресурсов для общих целей путем добровольного отказа от части суверенитета национальных государств-членов союза.

«Социальный мир XXI века останется фрагментированным. В то же время институты и правила многослойного глобального управления будут расти вместе с ценностями космополитической культуры», – таков общий вывод, который делает А. Мартинелли