Оператором электронной /цифровой/ подписи заявителя при начислении/выдаче пенсии

В Правительство города Москвы

 

В Сбербанк России, через структурное подразделение Сбербанк России № Московский банк

 

В Пенсионный отдел «Кузьминки» ГУ ПФР №3

по г. Москве и Московской области;

 

В Управление социальной защиты населения

района Кузьминки г. Москвы

 

 

Зххххххх Ееееее Ннннннн – (хх.хх.19хх г/р.)

пенсионера по возрасту, инвалида 2 гр. 2 ст. (с дата)

109000, г. Москва, домашний адрес;

дом. тел.: +7 (495) ххх-хх-хх

«» 2015 г.

ЗАЯВЛЕНИЕ

О предоставлении информации, затрагивающей права и законные интересы заявителя;

Об отказе от использования всех видов электронных карт Сбербанка России,

Об отзыве согласия на обработку персональных данных и о запрещении использования

оператором электронной /цифровой/ подписи заявителя при начислении/выдаче пенсии

и при проведении других банковских операций;

04 августа 2011 г., обратившись за получением пенсии в отделение Сбербанка, после многочисленных ранее уговоров со стороны банковских служащих и принуждения ими под воздействием обмана об обязательности скорого перехода всех пенсионеров на обслуживание через электронные пластиковые карты, я с возмущением, но всё же дала своё согласие на получение такой карты Сбербанка России. На карту я согласилась перечислять только мою пенсию, а все начисляемые к ней выплаты я по-прежнему оставила начислять на свою сберегательную книжку.

Работники Сбербанка несколькими месяцами раньше и в этот день заявляли мне, что пластиковые карты каждому пенсионеру-москвичу уже практически изготовлены без их согласия (и даже вопреки, как в моём случае), на основании распоряжения Правительства г. Москвы. Хотя мне при этом, взяв мой паспорт, была составлена форма «заявления на получение международной дебетовой карты Сбербанка России», в которой отражено, что «я прошу выдать мне дебетовую карту Сбербанка России Сбербанк-Maestro Социальная» для зачисления пенсии.

Заполнение и подписание всех требуемых форм происходило формально, тем более что я была ограничена во времени и, в том числе, поэтому не имела возможности вникать в трудночитаемый и с трудом воспринимаемый текст.

 

В частности, в форме заявления указано:

- в п. 4: «С Условиями использования карт, Памяткой держателя и Тарифами Сбербанка России ознакомлена, согласна и обязуюсь их выполнять». В действительности, ни с чем из указанного я не знакома ни в момент заполнения формы заявления, ни до настоящего времени;

- в п. 5: «Уведомлена о том, что Условия использования карт, Тарифы Сбербанка России и Памятка держателя размещены на web-сайте Сбербанка России и в подразделениях Сбербанка России». Предположим, что я об этом была уведомлена, но фактически в момент подписания документа доступа к этому интернет-ресурсу не имела, и не знала этих Условий, Тарифов и Памятки. Кроме того, у меня нет возможности и желания изыскивать доступ к интернету, чтобы знакомиться с ними. Наличие у меня дома компьютера ещё не означает, что у меня есть свободный доступ к интернету и веб-сайту Сбербанка;

- в п. 6: «Даю своё согласие Сбербанку России на обработку своих персональных данных в соответствии с требованиями Федерального закона от 27.07.2006 № 152-ФЗ «О персональных данных». Перечень персональных данных, цель их обработки, срок, в течение которого действует данное согласие, изложены в Условиях использования карт». Как уже говорилось выше, в момент подписания этого пункта и до настоящего времени мне неизвестны Условия использования карт. Специалист, выдававший мне карту, объяснил только то, что полученная мной карта действительна в течение трёх лет. Что отражено также на самой карте – до 06/14, и только на территории России.

 

Вероятно, на карте содержится цифровой/электронный образец моей подписи, поскольку на оборотной стороне карты содержится запись, что без подписи она недействительна.

Одновременно с заявлением на выдачу мне карты было составлено «заявление на банковское обслуживание» (№ договора банк.обсл. 381204263961). В нём отражены практически те же пункты «подтверждения заключения договора банковского обслуживания» - те же мои «согласия», как и в первом заявлении.

Использование электронной карты я осуществляла менее полугода – до 17.01.2012 г., когда в последний раз получила выписку из лицевого счёта по вкладу.

Во-первых, обратившись в свой ПО, я убедилась в правильности моего понимания, что ни Сбербанк России, ни Правительство г. Москвы не вправе принуждать пенсионера пользоваться именно электронной формой получения пенсии.

Во-вторых, на личном опыте пользования картой я убедилась в полной неприемлемости для меня электронной формы обслуживания. При традиционной форме (на бумажном человекочитаемом носителе) я в любое время любого дня без специальных считывающих средств и приборов вижу в моей сберкнижке когда, сколько мне поступало денег, когда и сколько их я сняла, сколько всего денег осталось на моём счёте. Причём, я заметила, что поступление пенсии на счёт сберкнижки происходит без задержек – в самые первые дни месяца. А вот на карту они мне поступали только спустя 4-7 дней от их прежнего поступления.

Как я понимаю, в настоящее время срок действия этой выданной мне электронной карты должен быть прекращён.

 

Кроме того, зайдя 05.10.2012 г. за своей пенсией в Сбербанк (ВСП № 7982/01783), я вновь подверглась настойчивым уговорам банковского служащего – получить уже одобренную мне кредитную карту, выдаваемую специально для пенсионеров. Чтобы пресечь выслушивание этой «психологической обработки» моего сознания, я согласилась на получение этой карты, осознавая, что никогда ею не воспользуюсь.

Также от моего лица сотрудником была заполнена и мной подписана форма заявления «на получение кредитной карты CREDIT MOMENTUM», где тоже указано, что «я прошу открыть мне счёт и выдать кредитную карту Сбербанка России с лимитом кредита» 10000 в рублях, тип карты Visa Credit Momentum. Фактически идет навязывание овердрафта, за просрочку по платежам которого банки умудряются взимать до 180% годовых с граждан.

Срок действия этой карты указанный на ней – до 06/13, хотя, если я правильно помню, меня предупредил служащий банка, что при не активации карты в течение 6 месяцев, она прекращает действовать. Карту эту я не активировала вообще. Однако в форме к ней также перечислены все те же пункты, что и в депозитной карте, с которыми я якобы «ознакомлена» и «согласна». Прежде всего, в ней есть пункт, в котором указано, что я «даю своё согласие ОАО Сбербанк России на обработку своих персональных данных в соответствии с требованиями Федерального закона от 27.07.2006 № 152-ФЗ «О персональных данных». Перечень персональных данных, цель их обработки, срок, в течение которого действует данное согласие, изложены в Условиях выпуска и обслуживания кредитной карты Сбербанка России».

 

В настоящее время, при моих обращениях в Сбербанк за получением начисляемой пенсии и ежемесячных выплат к ней, я вновь постоянно подвергаюсь принуждению со стороны кассиров-операторов начать пользоваться выданной ранее мне электронной картой, несмотря на то, что такой вид получения пенсии мне совсем неудобен и неприемлем.

Обычно при переходе к этой теме мы начинаем вызывать друг у друга обоюдное раздражение, поскольку банковские служащие, как они считают, поступают правомерно в интересах банка и в МОИХ! А я считаю, что они вынуждены поступать в интересах именно банка, но неправомерно в отношении меня, проявляя психологическое насилие и заставляя/принуждая меня, вопреки моего желания, переходить от традиционной формы обслуживания на электронную. В один из таких «споров» работник Сбербанка заявил мне, что переход на пользование клиентами электронной карты – это уже решённый вопрос, т.к. банк уходит от бумажных носителей информации. И в ближайшее время я всё равно должна буду подчиниться этому решению Сбербанка. При этом он указал мне на небольшое объявление для клиентов, стоящее у его рабочего места, как на некую правовую норму, обязывающую меня ей подчиниться, следующего содержания:

«Уважаемые клиенты! Сбербанк заботится о безопасности совершения банковских операций и

предлагает вам воспользоваться новой технологией на рынке банковских услуг! Электронная подпись обеспечит вам более быстрое и комфортное обслуживание в наших офисах! Технология доступна в этом офисе уже сегодня при совершении следующих операций:

- открытие/закрытие вклада;

- внесение дополнительных денежных средств;

- снятие денежных средств.

Подписывайте документы электронной подписью!

Нам важно, что вам важно».

 

Исходя из содержания и смысла объявления – оно имеет характер предложения (оферты). Однако служащими Сбербанка «новая услуга» предлагается опять через обман и через принуждение человека к потреблению этой услуги, как это было ранее с банковскими картами!

И мне лично в этом случае важно понять:

1. В чьих конкретно интересах (а не обобщённо - Сбербанка) и каких именно интересах меня столь назойливо-принудительно обязывают воспользоваться новой технологией на рынке банковских услуг – МОЕЙ электронной подписью?! Прошу дать мне полный исчерпывающий ответ на этот вопрос. А также в нём разъяснить:

2. В каком другом коммерческом банке я могу получать свою пенсию традиционным способом – без использования моей цифровой подписи и без психологического насилия, если Сбербанк переходит на единственную форму обслуживания клиентов – электронную, не сохраняя традиционной формы учёта на бумажных носителях?

 

На основании моих личных убеждений, а также с учётом действующего российского законодательства и международно-политической обстановки, мне важно сохранить мою личную безопасность и, прежде всего, безопасность моих персональных данных, к коим относится и моя электронная подпись.В указанных выше случаях, как я понимаю, дача моего согласия на обработку автоматизированным способом моих персональных данных не только противоречила моим интересам и моей доброй воле, но представляет реальную опасность для меня.

Потому с требованием Сбербанка России я категорически не согласна, считаю его психологическим давлением и насильственным актом в отношении меня, имеющим целью принудить меня «к оказанию услуги» мне, которую я считаю для себя кабальной по следующим причинам.

 

На основании ч. 2 ст. 9 ФЗ-№152 дача согласия на сбор и обработку персональных данных (ПД) не является обязательной, имеет добровольный характер, при котором человек свободно по доброй воле и в своём интересе, а не принудительно в силу неких обстоятельств:

а) принимает решение о предоставлении своих персональных данных;

б) даёт согласие на сбор и обработку своих ПД.

В соответствии с ФЗ-№152, понятие «персональные данные» – это любая информация о конкретном человеке, «обработка» – это любые действия оператора с персональными данными.

Получая согласие человека на обработку его ПД, тем самым оператор наделяется правом принимать решения, порождающие юридические последствия в отношении конкретного человека – субъекта ПД. Оператор уже, а не сам человек, становится их полным хозяином – правообладателем.

То есть, в случае передачи моих ПД, я и мои близкие лишаемся права и возможности непосредственно контролировать дальнейшую передачу оператором и целесообразность передачи им любой информации обо мне и о моей семье:

– когда, кому, полностью либо в какой-то части, куда, с какой именно целью, в чьих интересах и каких именно интересах оператор решит осуществлять передачу информации обо мне и моих близких, включая трансграничную передачу.

При таких обстоятельствах, осознавая все возможные негативные последствия моего согласия на сбор и автоматизированную обработку моих ПД, я не хочу, чтобы моя судьба зависела от каких-либо действий (правильных или неправильных) неизвестных мне третьих лиц. Включая, выпуски электронных карт на моё имя, в том числе УЭК – унифицированной электронной карты.

 

27 декабря 2009 года Федеральным законом № 363 в ФЗ-№152 «О персональных данных» были внесены изменения, отменившие обязанность операторов по криптографической (шифровальной) защите ПД. Отсутствие средств защиты информации делает человека потенциальным объектом для любых криминальных манипуляций, как со стороны коррумпированных должностных лиц, так и сторонних любых злоумышленников.

Использование идентификатора личности, сбора и обработки персональных данных человека, включая детей, создаёт реальную угрозу его безопасности и его близких. Использование идентификаторов вкупе с современными техническими средствами позволяет осуществлять тотальный контроль за любым человеком без его согласия:

– отслеживать его перемещение, производимые покупки, расчёты, прохождение им лечения, медицинских процедур, получение социальной помощи, др. юридически и общественно значимые его действия и даже личную жизнь – его интересы, жизненные ценности, круг общения, др.

Цифровое «имя», заменяющее имя человека, даваемое ему родителями, обезличивает человека, ведёт к утрате его личности, его воли и правосубъектности,превращает человека в неодушевлённый объект (в складской инвентаризованный товар) – предмет различных манипуляций со стороны неограниченного круга лиц.

Человек, давая согласие на сбор и автоматизированную обработку своих ПД, таким образом отделяется от персональной информации о себе, теряет контроль над ней и единоличное право распоряжаться ею по своему усмотрению и именно в своём интересе.

 

Формальная фраза заполняемой формы о праве отозвать ранее данное согласие на обработку ПД в действительности ничего не решает и на прекращение использования ПД третьими лицами никак не влияет. Поскольку оператор к моменту «отзыва согласия» уже имеет возможность в полном объёме использовать свои полномочия в отношении сформированных им и принадлежащих ему электронных информационных массивов, куда уже включены все ПД «отзывающего согласие» заявителя. Причём, получая моё согласие, в письменной форме Сбербанк не отразил моего права на отзыв этого моего согласия.

У меня нет сомнения в том, что оператор всегда будет действовать только в своих собственных коммерческих интересах, сохраняя полноту и целостность своих электронных баз данных, а не в моих интересах – интересах человека, своим «отзывом согласия» нарушающего целостность собственности оператора – владельца информации. Именно поэтому в интересах оператора, а не человека, отзывающего согласие, в п.2 ст.9 ФЗ-№152 законодательно закреплено, что в случае «отзыва согласия», оператор на основании статей 6,10,11 ФЗ-№152 вправе продолжать обработку ПД без согласия субъекта персональных данных.

 

Правоприменительная практика и мой личный опыт по возникшей конкретной ситуации со всей очевидностью говорят мне – существует реальная угроза безопасности моих ПД и любого человека! Мои интересы вполне могут не совпадать с интересами неизвестных мне третьих лиц, принуждающих не только меня, но и работников Сбербанка к завладению правом распоряжаться моими ПД, в т.ч. моей электронной подписью и моей судьбой.

Эти мои убеждения подтверждены самой жизнью – событиями на Украине, где вначале возникшей там войны были взломаны базы данных Минюста и похищены ПД граждан, попав в руки иностранных лиц. А, кроме того, заявлением бывшего Генерального прокурора РФ В.В. Устинова о том, что чиновники уже давно пользуются базой персональных данных детей и родителей, продавая информацию о детях и получая за неё по 80 тысяч долларов. Причём, после создания этой базы данных число пропавших детей увеличилось в три раза!

 

При таких обстоятельствах, очевидно, что требованием Сбербанка мы – пенсионеры поставлены в условия, когда, ради получения ЯКОБЫ «банковских услуг» ЯКОБЫ «по своей собственной доброй воле» вынуждены лишить себя Богоданной свободы воли и отдать себя в рабство анонимной, безответственной и обезличенной власти!

Кроме того, следует ПОМНИТЬ ВСЕГДА, а в год 70-летия ПОБЕДЫ над фашизмом тем более: