ВОЗВРАЩЕНИЕ В РОДНЫЕ СТЕНЫ 5 страница– А, это ты?- сказала она лейтенанту,- подсаживайся, чего на меня уставился. На мне узоров нет, нечего пялиться… МакКони уселся рядом. – Ну, ты настоящая артистка,- похвалил ее полицейский,- лихо это у тебя получилось… – Еще бы,- ответила та и налила два стакана водки «Смирнофф». Протянув один Джерри, она предложила,- выпей за мои многочисленные таланты! МакКони поднес стакан ко рту и сделал вид, что пьет. Девка, выпив содержимое стакана залпом, налила себе еще. – Кстати,- обратилась она к Джерри,- с тебя, мусорок, еще сто долларов. Джерри протянул ей купюру.- Пожалуйста!… Проститутка, спрятав деньги в сумочку, принялась размазывать пепельницей пролившуюся на стол водку. Взгляд ее стал несколько печален. – О чем загрустила, родная?- поинтересовался МакКони.- Что-то случилось?… Та, выпив водку, глянула на полицейского. – Если честно, мне очень хотелось бы содрать с ваших конкурентов еще сотню баксов… – Ну а ты, однако, жадная,- произнес МакКони,- хочешь и рыбку съесть,.и на хрен сесть… Ладно, если будешь меня слушаться, заработаешь еще… Как?- насторожилась проститутка. МакКони подлил в ее стакан водки. Кто тебя нанимал?- спросил он. – Вон видишь того козла,- она указала в сторону капитана Харриса,- именно он и должен мне тот стольник. – Ты его получишь, если сыграешь с ним какуюнибудь веселую шутку,- заверил МакКони. – А ты не обманешь?- засомневалась девка. – Ну разве такую очаровательную даму, как ты, можно обманывать?…
Проститутка поднялась из-за столика и нетвердой походкой направилась в сторону Харриса – тот, отвратительно чавкая, жадно ел жареную рыбу. – Привет!- крикнула она полицейскому на весь зал. Тот поднял глаза и с набитым ртом произнес: – Ну, начала ты неплохо, только потом как-то сникла… Если хочешь получить вот это,- Харрис, достав из кармана банкноту, потряс ею в воздухе перед самым носом девки,- тебе придется еще как следует постараться… Та подсела за столик. – Конечно, папаша,- сказала она,- конечно же, я постараюсь… Только сперва я хотела бы сказать тебе коечто…- Она наклонилась поближе к полицейскому,- ты мне так нравишься, папаша… Ты такой сильный, такой интересный… Ты с таким вдохновением ешь эту рыбу – замечательно чавкаешь, как настоящий самец… Ты так громко урчишь от удовольствия… Харрис продолжал жевать. – Ты настоящий мужчина, папаша… Я хочу тебя, я хочу тебя прямо здесь, прямо сейчас, я просто сгораю от нетерпения!… – А как же наш договор?- спросил Харрис, продолжая чавкать. Девка положила свою руку на колено полицейского. – Что там договор, какой там договор, если я так тебя хочу…- шептала она.- Если ты меня сейчас же не трахнешь, я просто сойду с ума!… Продолжая говорить с полицейским в том же духе, она посмотрела в сторону столика МакКони. Тот подмигнул ей и, вытащив из кармана вторую стодолларовую банкноту, помахал ею в воздухе. Проститутка принялась стараться пуще прежнего. – Ты такой мужчина, такой замечательный, магнетический мужчина, просто сверхъестественный мужчина!- она расстегнула под столиком ширинку его форменных полицейских брюк,- у тебя такой могучий, такой колоссальный перец,- она вытащила под столиком член Харриса и принялась его массировать рукой,- он такой сильный, такой ненасытный… Я знаю, что тебе сейчас надо, я хорошо знаю это… Харрис, наконец-то, перестал жевать и уставился на надоедливую девку. – Что мне надо? Мне надо, чтобы ты как следует облажала этого старого вонючего козла, коменданта Лассарда! Вот что мне надо!… Девка запустила под столик вторую руку и принялась за массаж с удвоенной энергией. – Какая работа, какой комендант, сколько можно говорить и думать о своей службе, если я так тебя хочу!- шептала она, склонившись к самому уху полицейского,- я так хочу, так хочу, чтобы ты въехал в меня, чтобы ты сделал мне больно и приятно, неужели ты сам этого не хочешь?… Харрис попытался освободиться от рук девки, но у него ничего не получилось. – Что ж, если ты действительно так настаиваешь…- с явной неохотой произнес он. Та, поглядывая в сторону столика МакКони, продолжала честно отрабатывать обещанные деньги. – Да, мой милый, да, я действительно настаиваю…- продолжала она. – Но где мы это сможем сделать? Неужели прямо здесь?- забеспокоился капитан. Проститутка слегка укусила его за ухо. – Если ты очень хочешь, я могу залезть под столик и отсосать у тебя прямо так,- шептала она,- а ты будешь в это время кушать рыбу и божественно чавкать – как здорово у тебя это получается!… Харрис замялся. – Что ж,- несмело согласился он,- если ты действительно так меня хочешь… – Хочу, очень хочу!- голос проститутки не выражал никакого сомнения. – …то мы могли бы куда-нибудь уединиться,- сказал полицейский.- Пойми, все-таки я – офицер ньюйоркской полиции, большой начальник, заместитель во 2-й Академии самого капитана Маузера… Что могут сказать обо мне мои подчиненные, наши кадеты? Какой пример я подам им, если буду заниматься сексом прямо на виду у всех?… – Очень хороший пример, просто замечательный пример!- воскликнула проститутка.- Пусть ваши подчиненные и начальство увидят и оценят, какой вы мужчина!… – Нет, все-таки тут несколько неудобно,- сказал Харрис,- вот если бы куда-нибудь в отдельную комнату… – Ты хочешь уединиться, чтобы нам никто не смог помешать? Ты хочешь заниматься со мной этим без свидетелей?- спросила девка несколько разочарованно.- Хорошо, папаша, тогда давай пройдем в гостиницу, в мой номер – я как раз живу тут на двадцать первом этаже… Нам никто не помешает, уверяю тебя!… Полицейский и девка поднялись со своих мест и отправились к выходу. Проходя мимо столика МакКони, проститутка весело подмигнула ему… …Номер, где обитала девка, был одноместный – тесный и очень маленький. Быстро раздевшись и оставшись в одних только трусиках, она принялась расстегивать китель полицейского. Тот застеснялся: – Не надо, я сам разденусь… Освободившись от формы, абсолютно голый Харрис подошел к проститутке поближе – та едва сдерживала смех, глядя на его волосатые кривые ноги и дряблый желтый живот. – Кстати, а как тебя зовут?- поинтересовался Харрис. – Вообще-то по документам я Натали,- ответила девка,- но ты можешь звать меня просто Нат. Полицейский неловко обнял свою новую подругу. Ой!- внезапно вскрикнула она,- не смотри на меня так, пожалуйста… Это меня очень возбуждает – так сильно, что я могу кончить прямо сейчас!… А что же мне делать? Натали подвела его к дверям. Вот что,- сказала она,- я забыла тебя предупредить: у меня есть один маленький комплекс. Я не могу снять трусы при мужчине. Выйди на секунду на коридор – я быстренько скину их, ты зайдешь, и мы всецело отдадимся нашему необыкновенному чувству!… Но там же люди!- слабо запротестовал полицейский,- там же полно людей!… На секундочку, всего только на одну секундочку,- умоляла девка,- я только скину трусики и ты тотчас же вернешься… Что я могу сделать – это мой каприз! А любые капризы девушки следует уважать…
Харрис, предварительно выглянув за двери и убедившись, что на коридоре действительно никого нет, вышел из комнаты. Двери за ним захлопнулись – полицейский услышал поворот ключа в замке. Через несколько секунд он нажал на дверную ручку – двери были заперты. – Натали,- завертелся у дверей капитан,- Натали, ты уже сняла трусики?… Проститутка не отвечала. Харрис заметно забеспокоился. Оказаться в гостиничном коридоре в абсолютно голом виде – подобная перспектива не могла пригрезиться в самом кошмарном сне. – Родная,- прошептал полицейский,- брось дурачиться. Открывай двери… С той стороны послышался недовольный голос; – Убирайся в жопу, старый козел! Я уже легла спать. Если ты будешь сшиваться под моей комнатой, я позвоню по телефону в полицию и скажу, что ты – сексуальный маньяк, пытаешься меня изнасиловать… Харрис, до которого наконец-то дошло, что его так жестоко обманули, схватился за голову. – Сволочь! Грязная прошмандовка! Мерзавка!- заорал он на весь коридор.- Как ты смеешь шутить надо мной подобным образом. Я – капитан полиции Харрис, я тебя в порошок сотру, грязная ты курва!… Проститутка весело рассмеялась. Попробуй, попробуй,- ответила она из-за дверей,- только сперва не забудь штаны одеть, старый пидар,- далее полицейский услыхал несколько совершенно незнакомых слов: видимо, проститутка высказывала ему какие-то пожелания на родном языке. Отдай хоть мою одежду!- взмолился капитан,- все бери, деньги бери, одежду отдай… Ха-ха-ха! Одежду, говоришь?- засмеялась девка,- твою вонючую полицейскую форму я только что выкинула из окошка – иди вниз, посмотри, может быть, она еще будет лежать там. А если скажешь мне еще что-нибудь клянусь тебе всем на свете – я мгновенно вызову
полицию… Харрис, обезумев от ужаса, медленно побрел по гостиничному коридору. Дойдя до лифта, полицейский в ужасе остановился – электронное табло свидетельствовало, что кабина должна вот-вот остановиться на его этаже. – О-о-о!- застонал Харрис от страха и неуклюже побежал в противоположную сторону. Добежав до угла, он замер – прямо на него двигалась молоденькая горничная… Харрис стал лицом к стене… – Джуди, Джуди!- закричала горничная на весь этаж, едва увидав полицейского,- Джуди, сейчас же иди сюда! Посмотри, тут какой-то ненормальный бегает – он голый, совершенно голый, на нем совсем ничего нет!… На обнаженного полицейского было больно смотреть – казалось, он вот-вот заплачет. – Джуди, да бросай свой телевизор, иди сюда, ты такого больше нигде и никогда не увидишь!- продолжала кричать горничная.- Посмотри, какой гадкий мужчина!… Прислонившись к стенке, Харрис умоляюще поднял глаза на девушку. – Мисс, дорогая, прошу вас, дайте мне какую нибудь одежду. Меня обокрали… Та звонко расхохоталась. – Обокрали, говоришь? Да кто тебя обокрал?… Харрис едва не плакал. – Тут, в этой гостинице… – И в каком же номере тебя такого бедного, такого несчастного обокрали? Харрис попытался вспомнить номер комнаты, но ему это не удалось. – Я не помню номера, если вы принесете мне одежду, я попробую его вам показать… Я найду, я обязательно найду его!… – Вора?- горничная продолжала пялиться на несчастного полицейского. – Нет, номер комнаты… Наконец, к горничной подошла подруга. Критически посмотрев на Харриса, она сказала: – Утверждаешь, тебя обокрали? Все вы так говорите… Наверное, трахал какую-нибудь телку и не удовлетворил ее, вот она тебя и выгнала. Правильно сделала. – А может быть, это какой-нибудь сексуальный маньяк?- высказала догадку горничная,- я как-то читала в газете про одного, который тоже любил раздеваться догола и в таком виде выходил на улицы насиловать… – Маньяк это или не маньяк, но нам следует сообщить в полицию,- сказала Джуди,- мы не можем себе допустить, чтобы по коридорам разгуливал такой мерзкий тип, к тому же еще и голый… Он одним своим видом распугает всех наших клиентов!… – Правильно говоришь,- согласилась молоденькая горничная.- Иди, позвони копам – или нет, еще лучше, спустись на лифте в банкетный зал, там у них какой-то праздник и вызови кого-нибудь сюда – а я постою здесь и покараулю, чтобы этот старый козел не сбежал… Джуди пошла вызывать лифт. Харрис, со слезами на глазах глядя на молоденькую горничную, униженно просил: – Девушка, дорогая, я вас умоляю, я вас оченьочень прошу, не вызывайте полицию… – Так ты, значит, еще и врун!- сказала та.- Если тебя действительно, как ты утверждаешь, ограбили, полиция будет как раз кстати!… – Девушка, не надо звать полицию,- продолжал лепетать Харрис,- мне нельзя встречаться с полицией… – Ты что, в розыске?- спросила горничная.- Ты что, сбежал из тюрьмы и тебя повсюду разыскивают? – Да нет же, нет… – Так почему ты не хочешь встречаться с копами, мать твою так! – Я сам служу в полиции,- очень несмело произнес капитан.- Это мои коллеги сейчас гуляют там, внизу. Если они увидят меня в таком виде… Харрису неожиданно повезло. Двери лифта открылись – кабина была пуста. Полицейский бросился туда и судорожным движением нажал на первую попавшуюся кнопку… Сидя за своим столиком, Маузер пил белое вино. Вид у него был озабоченный.«Куда же запропастился этот тупица Харрис,- думал начальник 2-й Полицейской Академии,- куда запропастился этот тупица со своей проституткой? Банкет подходит к концу, и – никаких результатов…» Джаз-бэнд неожиданно прекратил играть. На сцену вбежал полицейский из внутренней охраны гостиницы. Дамы и господа, минуточку внимания,- объявил он,- только что стало известно, что в нашей гостинице скрывается какой-то вонючий грязный выродок, он бегает по этажам абсолютно обнаженный – по всему видно, что это или псих, сбежавший из специализированной клиники, или скорее всего – сексуальный маньяк. Выглядит он так: где-то около сорока лет, ноги – волосатые и очень кривые, живот желтый и дряблый, рожа – мерзкая до отвращения… Как ни странно, этот тип выдает себя за полицейского офицера. Дамы и господа,- продолжил говорящий,- я не советую вам смеяться, потому что это, к большому нашему сожалению – не шутка и не розыгрыш. Обнаженный тип ведет себя чрезвычайно агрессивно. Если кто-нибудь из вас заметит что-нибудь подозрительное, огромная просьба – незамедлительно сообщить об этом нам. Администрация гостиницы заранее приносит вам благодарность… За содействие в поимке этого человека мы назначили специальную премию.
Маузер обвел глазами зал – его взгляд остановился на лейтенанте МакКони. Тот, взглянув в свою очередь на капитана, весело подмигнул… Харрису вновь повезло – лифт остановился на какойто совершенно безлюдной площадке, от которой шел полутемный коридор – видимо, выход в служебные помещения гостиницы. Закрывая интимное место ладонью, полицейский, ежась от холода, быстро пробежал по коридору и, спустившись по небольшой лестнице, оказался на стоянке автомашин. Прячась за автомобилями, Харрис подкрался к своей и только хотел проникнуть вовнутрь, как вспомнил – машина заперта. Ключи от нее были в кармане кителя, а одежда, как утверждала проститутка с двадцать первого этажа, валялась где-то внизу. Идти на ее поиски не было никакого смысла – за автостоянкой начиналась хорошо освещенная многолюдная улица, где Харриса обязательно бы заметили. До его ушей донесся обрывок какого-то разговора: – Значит, горничная говорила, что он бросился в лифт и поехал вниз?- говорил, судя по интонации, полицейский. Другой ответил товарищу: – Да, вниз, но она не заметила, на какую кнопку нажал этот маньяк. Ты думаешь, он скрывается где-то тут? – Не знаю, может быть, и тут. А скорее всего, он где-то в отеле, бегает по этажам и распугивает своим идиотским видом постояльцев… Харрис, пригибаясь, полез обратно. Прорвавшись до последней автомашины в ряду, он, к своей радости, заметил, что машина – это был старый «фольксваген»- открыта. На сидении лежали ключи зажигания – видимо, владелец машины в спешке забыл их взять с собой… Через минуту Харрис катил по нью-йоркским улицам в направлении своего дома. Однако на полдороге случилось непредвиденное – мотор забарахлил, и «фольксваген» остановился. Харрис, чертыхаясь, вышел из машины, ик нему тотчас же подбежали какие-то незнакомые люди. Полицейский закрыл лицо руками, словно в ожидании удара. Те, однако, не стали его бить – подхватив несчастного под руки, они потащили его в здание – это был телевизионный центр. – Вы немножко опоздали к самому началу,- сказал один ничего не понимающему полицейскому,- но ничего, я думаю, вас простят. Очень уж вы экстравагантно оделись для этой программы… Втолкнув капитана в какое-то очень ярко освещенное помещение, незнакомцы куда-то исчезли. Харрис поднял глаза. Яркий свет слепил его, он прищурился. Полицейский стоял посередине небольшой эстрады уютного зальчика – внизу сидели какие-то люди с расстегнутыми ширинками и сосредоточенно рассматривали иллюстрированные журналы – судя по обложкам, порнографические. На сцене, где он оказался, было установлено целых четыре стационарных телекамеры – при появлении Харриса все операторы навели объективы на него. Полицейского это так поразило, что он даже забыл прикрыть ладонью свой болтавшийся член. К Харрису подошел человек с микрофоном в руках – как будто бы знакомый. Присмотревшись, полицейский, к своему удивлению и ужасу, узнал в нем популярного ньюйоркского телеведущего Джорджа Хильера, который, к тому же, входил в общественную инспекцию, решавшую судьбу обеих Академий – к счастью для капитана, тот, видимо, не узнал его в столь непривычном виде. Хильер дружелюбно посмотрел на обнаженного. – Что за смелость!- воскликнул он, глядя на капитана,- что за смелость у этого молодого человека! Он не побоялся появиться в нашей студии совершенно обнаженным, в том виде, в котором и появился на свет! Господа!- обратился он к публике, сидящей в зале,- господа, давайте поапладируем оригинальности этого решения!… Мужчины в зале, отложив в сторону порнографические журналы, захлопали в ладоши. – Господа,- вновь начал телеведущий,- я прекрасно понимаю, почему этот молодой человек явился сюда именно в таком виде. Мне кажется, он хочет заниматься тем делом, ради которого вы сюда собрались с полной самоотдачей – чтобы не тратить попусту драгоценное время на всякие там расстегивания и раздевания… Прошу вас на самое почетное место!- Хильер указал капитану на кресло у самой сцены.- Садитесь и готовьтесь, потому что сейчас в студии появится восходящая звезда нью-йоркского стриптиза,- ведущий сделал небольшую паузу,- несравненная, божественная, феерическая Агата Трахтенберг!- Джордж Хильер посмотрел в наехавшую ему прямо в челюсь телекамеру,- дорогие телезрители! Напоминаем вам, что вы смотрите специальную программу для любителей онанизма «Железный кулак». По бутафорской лестнице, усыпанной мигающими электрическими огоньками, на сцену вышла Агата. На ней было очень зауженное декольтированное платье. – Дорогие друзья!- Хильер вновь взял микрофон,- дорогие телезрители! Многие считают, что онанизм – это занятие, свойственное лишь гиперсексуальным подросткам да людям с отклонениями в психике. Это неправда. Онанизм – это большое искусство, искусство экзистенциальное, требующее хорошего знания самого себя, глубокой сосредоточенности, самопогруженности… Оно сравнимо разве что с медитацией индийских йогов… Это самопогружение в глубины своего «я» и одновременно – полет фантазии… Я очень, очень рад, что, наконец-то, широкие слои нашей общественности стали лицом к этой проблеме, что они начинают понимать ее глубокий философский смысл… Напомню вам, что в этом году зарегистрирована Всеамериканская Ассоциация Онанизма «Экзистенциалист», во многих штатах создаются группы поддержки, которые собирают подписи под петициями в Конгресс и самому Президенту с просьбой о признании Ассоциации политической партией. Онанизм бессмертен, потому что он верен!- закричал Хильер в микрофон.- Он завоюет всю Америку! Он завоюет весь мир!… А теперь – гимн в честь наших грядущих побед, господа мастурбаторы!… Музыканты за сценой заиграли маршеобразную музыку. Мужчины, поднявшись со своих мест, затянули в унисон: Мы, онанисты – народ мускулистый. Нас не заманишь шахной волосистой, Не соблазнишь нас девственной плевой, устала правая – работай левой!… Когда музыка стихла и онанисты закончили пение, Хильер вновь взял микрофон. – Ну, а теперь – самое главное,- сказал он,- гвоздь нашей программы. Конкурс – кто быстрее всех кончит! Агата!- он подал знак девушке,- приготовиться!…- Та принялась медленно раздеваться под негромкую приятную музыку, зазвучавшую из-за сцены. Хильер вынул из кармана секундомер. – Ну, господа, все готовы? Тогда – начали! Мужчины в зале принялись за работу. Послышалось тяжелое сопение. – Смотрите на Агату, не отвлекайтесь,- подсказывал Хильер.- Смотрите, как она старается ради вас! Как она вас заводит! Как она провоцирует вас!… Сопение в зале усилилось. Некоторые из присутствующих взмокли от напряжения и принялись одной рукой утирать лбы платочками – другая рука была занята. – Дерзайте, дерзайте, господа,- подбадривал онанистов телеведущий,- не забывайте, что на вас смотрит весь наш штат! Победитель будет награжден ценным подарком!… Харрис ошалело смотрел на трудящихся мужчин – вскоре, однако, ему это надоело, и он перевел взор на девушку, работавшую на сцене – та, раздевшись, осталась в одних только полупрозрачных трусиках… «Какая классная телка,- подумалось полицейскому,- какие длинные ноги, какая роскошная грудь… Это настоящая секс-бомба!» Харрису вдруг стало очень хорошо. Хильер, посматривая на работавших руками мужчин, неожиданно крикнул капитану: – Поздравляю, приятель! Тот, озираясь по сторонам, выглядел, точно затравленный кролик. Взоры мужчин обратились на Харриса. Телеведущий подошел к полицейскому поближе. – Поздравляю тебя! Ты уже кончил… Харрис провел рукой по ноге – она была мокрая… – Нет, господа,- продолжал телеведущий,- вы только обратите на него внимание! Мало того, что этот молодой человек приятно удивил нас необычностью своего костюма, он еще и кончить умудрился, даже не прикасаясь к своему члену… Каков, однако, полет фантазии!- он обернулся к публике,- все, вы проиграли этот конкурс, можете не продолжать, кончите дома, если захотите… Впрочем, если кто-то из вас не может остановиться, то мастурбируйте дальше… Но я на вашем бы месте оставил это занятие для того, чтобы поаплодировать победителю конкурса телепрограммы «Железный кулак» мистеру…- Хильер вопросительно посмотрел на Харриса. Тот лишь прошептал: – Я не хотел бы называть своего имени… – Что с вами?- воскликнул Хильер.- Мой молодой друг, вы стесняетесь?… Отбросьте ложный стыд!… Нет… Так в чем же дело? Понимаете, я не хотел бы называть своего имени – оно слишком известно… – Мистеру, пожелавшему остаться инкогнито,- продолжил телеведущий,- впрочем,- он кивнул на Харриса,- он утверждает, что его и так хорошо знают в нашем штате!… Харрис не знал, куда деваться. – Напомню,- произнес Хильер в ближайшую телекамеру,- напомню вам, господа, что по условиям нашей программы победитель получает ценный подарок…- Он обернулся к служащим сцены.- Попрошу внести его в студию!… Две молоденькие девушки в совершенно прозрачных бикини принесли из-за кулис по подносу. – Это,- Хильер взял у одной из девушек толстую книгу в твердом переплете,- иллюстрированная энциклопедия мастурбатора. Пригодится во всех случаях жизни. А это,- он взял со следующего подноса аккуратный конверт,- пожизненная подписка на журнал Всеамериканской Ассоциации Онанизма. Журнал называется «Наедине с собой»,- прокомментировал популярный Телеведущий.- Кстати, это издание и является спонсором нашей передачи, популярность которой все возрастает.
Поаплодируем, господа!… В студии раздались аплодисменты. Когда же они стихли, Хильер, достав секундомер, продемонстрировал его публике: – Да, чуть не забыл о самом главном: наш победитель, который, к сожалению, так и не назвал своего имени, финишировал с блестящим результатом: двадцать одна и тридцать девять сотых секунды… Как мне только что сообщили, это выдающееся достижение является общенациональным рекордом. Подумайте только – это на целых две секунды меньше предыдущего… Примите мои поздравления!… Комендант Лассард, МакКони и Насименто сидели в служебном помещении и смотрели телевизионное шоу – так дежурство по Академии всегда пролетало незаметно. – Нет, вы только посмотрите, что выделывает наша Агата Трахтенберг,- произнес комендант Лассард, глядя в телеэкран,- мне иногда кажется, что она попала в нашу Полицейскую Академию случайно, по ошибке… Ей следовало бы работать в каком-нибудь ином месте – например в одном из специальных бродвейских театров… МакКони, вытащив из пачки сигарету и закурив, произнес в ответ: – Мне кажется, господин комендант, такие замечательные женщины как наша Агата, в определенных случаях тоже могут здорово помочь нью-йоркской полиции. Вспомните хотя бы ту девицу на банкете… Лассард, вспомнив, как обошлась проститутка с Харрисом, заулыбался. – Интересно бы узнать,- сказал он,- как Харрису удалось выпутаться из той истории? После банкета я его чтото не встречал… – Может быть, его все-таки забрала полиция?- предположил Джон. МакКони, ткнув пальцем в телеэкран, возбужденно закричал на всю комнату: – Смотрите, смотрите… А вот и он!… Лассард обернулся. Кто – он? Да Харрис…
На экране действительно показали капитана Харриса – голый, он принимал поздравления от популярного ньюйоркского телеведущего с очень смущенным видом. – Интересно, как он успел туда попасть… Может быть, это не он, а кто-то очень похожий на него?- усомнился комендант. МакКони кричал на всю комнату: – Да он же, он! Точно – он, я узнал его! Да и кто еще может быть похожим на этого гнойного пидара – на всем Атлантическом побережье не сыскать еще одной похожей физиономии… Лассард прибавил громкость. – Нет, господа,- послышалось с телеэкрана,- вы только посмотрите на него, вы только обратите на него внимание! Мало того, что этот человек приятно удивил нас необычностью своего костюма, он еще и кончить умудрился, даже не прикасаясь к своему члену!… – Да это же программа для онанистов!- наконецто, дошло до коменданта Лассарда.- Вот уж никогда бы, ни за что не подумал… Оказывается, мой бывший подчиненный капитан Харрис – закоренелый онанист!… На столе Лассарда зазвенел телефон. – Алло…- комендант с явной неохотой поднял телефонную трубку. – Вас беспокоит диспетчерский пункт отдела криминальных расследований штата,- послышалось с того конца провода.- Это 1-я Полицейская Академия? Да. Комендант Лассард? Да, это я. Чем могу быть полезен?… – Скажите,- поинтересовались с того конца провода,- капитан Харрис служит во вверенной вам Полицейской Академии?
– Слава Богу, уже нет,- ответил комендант,- он недавно написал рапорт о переводе во 2-ю Академию, под начало капитана Маузера… Видите ли, мы не нашли с ним общего языка… – Значит, сейчас его можно разыскать во 2-й Полицейской Академии? – Нет. Если у вас под рукой близко телевизор,- посоветовал комендант,- включите его… – Но причем тут телевизор?- не поняли на диспетчерском пункте,- мы разыскиваем капитана Харриса… – А там сейчас как раз демонстрируют специальное шоу для онанистов под названием «Железный кулак», и капитан Харрис на экране крупным планом. Принимает поздравления – он стал победителем какого-то конкурса в их идиотской программе… – А где проходит это шоу? – Я думаю, что на телецентре… А что он, собственно, натворил, этот Харрис?… Наверное, что-то очень серьезное, коль вы разыскиваете его среди ночи… – Только что службой, которая занимается угнанными машинами, найден брошенный «фольксваген»- кстати, как раз в районе телецентра… На руле и обшивке салона наши криминалисты обнаружили отпечатки пальцев. Мы тщательно изучили нашу картотеку – там ничего подобного нет. Тогда мы на всякий случай решили просмотреть картотеку отпечатков пальцев всех ньюйоркских полицейских… – Ну, и каковы результаты?- злорадно поинтересовался Лассард, уже предчувствуя какой-то скандал. – Специалисты по дактилоскопии в один голос утверждают, что отпечатки принадлежат никому иному, как вашему бывшему подчиненному… Лассард положил трубку и, обернувшись к офицерам, сообщил необычайно довольно: – Оказывается, за сегодняшний вечер этот онанист еще успел угнать машину… – Не может быть!- не поверил Насименто. – Интересно, как прореагирует на это общественная комиссия, когда узнает?… Агата Трахтенберг осталась очень довольна участием в шоу для онанистов. Уставшая, но очень счастливая, она полулежала на кушетке в гримерной – тележурналист Джордж Хильер, несмотря на то, что отлично справился со своей ролью ведущего онанистической программы, как мужчина, ей тоже очень понравился. После непродолжительного, но чрезвычайно насыщенного эмоциями акта, Трахтенберг напомнила своему новому другу: – Кстати, не далее, чем сегодня, в автомобиле по дороге сюда ты говорил, что все мужчины в вашей студии – мои. Так вот, дорогой, мне хотелось бы узнать, какие именно? – Конечно, твои,- согласился Хильер,- все, как один. Выбирай, кого хочешь… Агата обрадовалась: – Как, всех сразу? – Можешь и всех сразу, если у тебя это получится… Ах да, я забыл – ты это действительно отлично умеешь… – Еще бы… – Если хочешь – я могу позвать их сюда хоть сию минуту. Можешь сразу отыметь всех, а тех, кто понравится больше других, оставишь для постоянного пользования… – А что, это – очень даже неплохая идея!- загорелась Агата. Хильер неожиданно рассмеялся. – Тебе смешно? Я не понимаю причину твоего веселья!- забеспокоилась девушка. – Нет, все в порядке… Просто я вспомнил одну смешную историю… – Что за история? – Приходит одна женщина вроде тебя в полицейский участок и сообщает шерифу:«Вы не поверите, но меня только что изнасиловали сто мужчин!…»
|
