Вынужденное согласие

 

Наиболее изученная область фено­менов касается весьма специфической ситуации, порождающей диссо­нанс, а именно ситуации вынужденно­го согласия (forced compliance), веду­щего к действиям, которые сам субъ­ект не может для себя удовлетвори­тельно обосновать. Диссонанс возни­кает не просто потому, что субъекта заставляют обещанием вознагражде­ния или угрозой наказания сделать нечто, чего он по своей воле не сделал бы, что с самого начала вы­ступает для него как чистое принуж­дение. Выраженность диссонанса осо­бенна велика, когда субъект посте­пенно и строго добровольно позволя­ет вовлечь себя в активность, кото­рая по ее завершению оказывается недостаточно компенсированной воз­награждением и предстает как нечто, потребовавшее слишком больших уси­лий. Чтобы уменьшить возникающий в этой ситуации диссонанс, необходимо задним числом повысить ценность со­вершенного действия или обесценить его негативные аспекты. Тем самым согласие делается понятным и полу­чает свое обоснование.

Чтобы воспроизвести условия вы­нужденного, недостаточно обоснован­ного согласия, были разработаны раз­личные экспериментальные приемы. В первом исследовании Фестингера и Карлсмита [L. Festinger, J. Carlsmith, 1959] испытуемым приходилось вы­полнять чрезвычайно скучную работу. После этого их просили сказать дру­гим участникам, которым предстояло делать то же самое, что речь идет об очень интересном эксперименте. Од­ной группе испытуемых платили за это по 20 долларов, другой группе — только по 1 доллару. При оконча­тельном подведении итогов выясни­лось, что испытуемые, получившие маленькое вознаграждение, считали эксперимент более интересным, чем испытуемые, вознаграждение которых было большим. Возникший в первом случае диссонанс между согласием за небольшое вознаграждение сказать то, что не соответствует действитель­ности, редуцировался ретроспектив­ным искажением фактов.

Брем и Коэн [J. Brehm, A. Cohen, 1962], проанализировавшие впослед­ствии данные по вынужденному сог­ласию, выявили необходимое условие, которое должно присутствовать наряду с несоответствием значимости определенных знаний, чтобы могла произойти редукция диссонанса. Речь идет о так называемом обязатель­стве (commitment) субъекта по отно­шению к избранной альтернативе, осуществление которой вызывает когнитивный диссонанс. Тем самым ограничивается сфера действия те­ории когнитивного диссонанса. Недо­статочно, чтобы между двумя содер­жательными элементами складыва­лось отношение диссонанса. Диссо­нанс возникает в результате дей­ствия, переживаемого субъектом именно как собственное, за которое он взялся и несет всю. ответствен­ность.

Обязательство как важное условие событий отчетливо выступает в осу­ществленной Карлсмитом, Коллинзом и Хелмрейчем [J. Carlsmith, В. Col­lins, R. Helmreich, 1966] попытке дальнейшей дифференциации перво­начального эксперимента Фестингера и Карлсмита [L. Festinger, J. Carlsmith, 1959]. Речь снова шла о том, чтобы выдать чрезвычайно скуч­ный эксперимент за весьма интерес­ный и поучительный. При первом ус­ловии испытуемых просили непосред­ственно убедить в этом другого чело­века; при втором им нужно было высказать это убеждение анонимно в форме письменного сообщения. В обо­их условиях вознаграждением служи­ли либо 5 долларов, либо полдолла-рa. Как и ожидалось, редукция диссо­нанса проявилась лишь при наличии обязательства, т. е. тогда, когда ис­пытуемые должны были внушить дру­гому человеку отношение к экспери­менту, отличное от испытанного ими на самом деле. Измеренное впослед­ствии изменение собственного отно­шения было тем сильнее, чем мень­шее давалось вознаграждение. Если же активность ограничивалась напи­санием анонимного сообщения, т. е. осуществлялась не в форме социаль­ного действия, обнаруживался проти­воположный эффект — вместо редук­ции диссонанса возникал своеобраз­ный феномен подкупа: чем большим было вознаграждение, тем сильнее менялось собственное отношение.

Фрей и Ирле [D. Frey, M. Irle, 1972] изучили влияние обоих компонентов обязательства: собственного решения и осуществления социального дей­ствия. Они комбинировали друг с дру­гом предоставление и непредоставле­ние возможности выбора, с одной стороны, и открытое или анонимное действие, с другой. Испытуемые должны были за плату 1 или 8 марок подготовить дискуссионную статью против снижения границы возрастного избирательного ценза с 21 до 18 лет. Задание, во-первых, давалось в фор­ме либо поручения, либо свободного выбора, и, во-вторых, от автора тре­бовалось либо публично отстоять свою статью, либо опубликовать ее анонимно. Редукция диссонанса, т. е. изменение установки в пользу сохра­нения высокого возрастного ценза, имела место лишь при наличии обоих моментов: возможности выбора и со­циально открытого осуществления действия. При отсутствии этих усло­вий возникал обратный эффект («эф­фект подкупа»): установка изменя­лась лишь при более высоком вознаг­раждении. В двух оставшихся случа­ях, когда присутствовал лишь один из двух компонентов обязательства, ни­какой зависимости ни от вознаграж­дения, ни от редукции диссонанса выявить не удалось.

Мотивирующий эффект когнитивно­го диссонанса может менять даже действенность влечений (в смысле Халла). Экспериментальные подтвер­ждения взаимосвязи редукции диссо­нанса с органическими потребностями описаны в книге Зимбардо [P. Zimbar-do, 1969]. Из них мы разберем иссле­дования на материале жажды и на­учения избеганию боли.

В первом случае Манссон [Н. Mansson, 1969] вызывал у своих испытуемых жажду, давая им соленое печенье со специальным покрытием, вызывающим ощущение сухости и жа­ра во рту. После этого испытуемым предлагалось принять участие в 24-часовом эксперименте по изучению жажды, причем одной группе дава­лось сильное, а другой — слабое обос­нование необходимости участия. Каж­дый испытуемый должен был на осо­бом бланке сообщить свое согласие на участие в эксперименте. Сообщив­шие о своем несогласии образовыва­ли группу отказавшихся. Кроме того, имелись две контрольные группы: в состоянии жажды и нет. Контрольные группы не знали об эксперименте, и одна из них ела обычное печенье, другая — печенье с вызывающим жажду покрытием. До начала мнимо­го испытания жаждой эксперимента­тор фиксировал у испытуемых всех групп различные индикаторы пережи­вания жажды. Как и следовало ожидать в соответствии с теорией когни­тивного диссонанса, те из испыту­емых, которые без достаточного обос­нования были готовы подвергнуться испытанию, вели себя так, как будто не чувствовали жажды, т. е. подобно испытуемым из контрольной группы с отсутствием жажды. По сравнению с группой, получившей весомое обосно­вание необходимости участия в эк­сперименте, а также с контрольной группой, испытывавшей жажду, эти испытуемые ниже оценивали свое же­лание пить, поглощали меньше воды, а в эксперименте на узнавание вос­принимали меньше слов и им требо­валось больше времени для заучивания парных ассоциаций, содержатель­но связанных с жаждой, в продукции фантазии у них реже всплывали темы жажды. На рис. 4.25 показано сред­нее количество воды, выпитое перед мнимым 24-часовым испытанием жаж­дой в различных группах. По количе­ству выпитой воды группа с высоким диссонансом значимо отличается от всех остальных групп.

 

 

Рис. 4.25. Зависимость количества выпитой во­ды от уровня диссонанса [Н. Mansson, 1969, р. 90]

 

 

В другом эксперименте Гринкеру [J. Grinker, 1969] удалось показать действие редукции когнитивного диссонанса при классическом обусловли­вании мигательного рефлекса. Безус­ловным раздражителем выступала направленная в глаз струя воздуха определенной силы. Одновременно подавался звуковой сигнал. На ус­пешность научения указывали услов­ные реакции, т. е. звукового сигнала оказывалось достаточно, чтобы вы­звать мигательную реакцию. После первых 20 проб сообщалось, что в следующих 10 пробах воздушная струя будет сильнее. (Согласно дан­ным других исследований, такое усло­вие способствует ускорению научения избеганию.) В действительности же сила воздушной струи оставалась прежней. Чтобы создать различную степень когнитивного диссонанса, ис­пытуемые были разбиты на три груп­пы. Две из них составлялись из добровольцев, причем одной было да­но весомое обоснование необходимо­сти участия в неприятном опыте (не­большой диссонанс), а другой — слабое обоснование (большой диссо­нанс). Испытуемые контрольной груп­пы не были добровольцами и не полу­чали обоснования. Как показывает рис. 4.26, в группе с высоким диссо­нансом научение заметно отстает от группы с небольшим диссонансом и контрольной группы. В этой группе предупреждение об усилении воздуш­ной струи, по-видимому, вызвало сравнительно меньший страх. Соглас­но теории когнитивного диссонанса, это может быть объяснено подавле­нием эмоции страха, поскольку таким образом уменьшается когнитивный диссонанс.

 

Рис. 4.26. Зависимость усиления условного ми­гательного рефлекса от уровня диссонанса [J. Grinker, 1969, р. 130]

 

 

Когнитивный диссонанс может, та­ким образом, ослабить влияние на поведение и научение состояний вле­чений типа жажды или страха. Подоб­ные данные свидетельствуют о важ­ности при прочих равных условиях промежуточных когнитивных процес­сов, они также выявляют значение особенностей ситуации, которые дают повод к переоценкам, способству­ющим редукции диссонанса.