Общинное правосудие

История Западного мира отличается большим разнообра­зием социальных структур и обычаев. Не удивительно, что по­рядок отправления правосудия мог быть разным в зависимос­ти от эпохи и места. И тем не менее, существовало много обще­го в понимании преступления и правосудия. В какой-то мере общность во взглядах объяснялась общими культурными кор­нями. Средневековое мировоззрение было отчасти основано на традициях греко-римской и германской культур. Схожесть опы­та и нужд тоже вели к общности в взглядах.

До Нового времени преступление рассматривалось, в пер­вую очередь, в контексте межличностных взаимоотношений. Под преступлением чаще всего понимали нанесение вреда или конфликт между двумя людьми. Как и в «гражданских» делах, наибольшее внимание уделялось причиненному вреду, а не на­рушению закона или абстрактного социального и нравствен­ного порядка. В случае нанесения вреда возникали обязатель­ства по возмещению ущерба — последнее и было наиболее рас­пространенным способом восстановления справедливости. Междоусобицы были лишь одной из форм разрешения конф­ликтов наряду с переговорами, возмещением ущерба и прими­рением. Существенную роль в этом процессе играли жертвы и преступники, а также родственники и община.

Так как преступление порождало обязательства, типичным исходом судебного процесса было урегулирование конфликта в той или иной форме. Даже если речь шла о преступлениях про­тив личности, распространенным решением было возмещение ущерба. Законы и обычаи часто определяли размер соответству­ющих компенсаций за урон, нанесенный имуществу или чело­веку. Они включали особые статьи, соотносившие степень на­несенного увечья с размером материального возмещения. Наша нынешняя концепция виновности и наказания, возможно, отражает тот же принцип эквивалентности, только видоизменен­ный (или извращенный?). Греческое «pune» означает выдачу де­нег для покрытия нанесенного ущерба и, видимо, лежит в ос­нове английского слова «punishment» (наказание). Также, анг­лийское «guilt» (виновность) может происходить от англосак­сонского слова «geldan», которое, как и германское слово «Geld», означает выплату
(2). Преступления порождают обязательства. Правосудие же требовало, чтобы были приняты меры по вос­становлению справедливого порядка вещей.

Преступник и жертва (или в случае убийства представитель жертвы) разрешали большинство конфликтов — в том числе и те, которые мы относим к категории преступлений — за преде­лами зала суда. Они осуществляли примирение в рамках соб­ственной семьи и общины. Ведущую роль в переговорах и уре­гулировании конфликтов часто играли церковные и общинные старейшины, они отвечали и за запись достигнутых соглаше­ний. Отправление правосудия зижделось, в первую очередь, на посредничестве и переговорах, а не на применении законов и навязывании решений.

Отражая подобное понимание роли Церкви, один старей­шина Французской Реформаторской церкви в 1681 году ска­зал, что Церковь должна «усердно трудиться над примирением всякой ссоры, известной членам консистории» (3). Подобные ссо­ры включали и такие нарушения, которые мы могли бы назвать преступлениями. Так, старейшины приняли решение составить список всех конфликтов с тем, чтобы побудить ссорящихся при­мириться; тем же, кто не соглашался, отказывали в причастии. Французские «акты о примирении» представляли собой такие соглашения, регистрируемые у нотариуса (4).

Более адекватно подобный подход к разрешению конфликтов следовало бы обозначить понятием «общинное правосудие», а не «частное». Правосудие было частным только в том смысле, что не было государственным. И нанесенный вред, и следующий за ним процесс «правосудия» не выходили за рамки общины, совершен­ное зло рассматривалось в контексте общинной жизни. Причи­ненный одному из ее членов вред тем самым наносился семье и общине. И семья, и община были вовлечены в разрешение конф­ликта и играли в этом первостепенную роль. Они могли прину­дить к соглашению или выступить в роли посредников и арбит­ров. Членов общины можно было привлечь в качестве свидете­лей или даже помощников в составлении соглашений.

Общинное правосудие обычно совершалось вне зала суда, отдавая предпочтение переговорам, которые чаще всего закан­чивались установлением компенсаций. Но были еще две аль­тернативы. К ним обращались только в крайних случаях с тем, чтобы заставить стороны начать переговоры, либо после про­вала переговоров. Таким образом, оба способа использовались лишь в том случае, когда общинное правосудие не срабатыва­ло, хотя успешное функционирование последнего, возможно, как раз и обеспечивалось наличием этих альтернатив.