Студопедия — Глава 12. А утром пилигримы обнаружили, что шторм все еще продолжается
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 12. А утром пилигримы обнаружили, что шторм все еще продолжается






 

А утром пилигримы обнаружили, что шторм все еще продолжается. Огонь в камине разводить не стали, позавтракали хлебом и рыбой, принесенными с катамарана, запивали холодным чаем.

— Мои электронные часы встали, — вдруг заметил доктор. — Очевидно, русские что-то взорвали в космосе как раз над нами: вся наша электроника вышла из строя — персоник, фонарь и мои часы. Между прочим, я потерял мою свинцовую накладку, когда за водил катамаран под ворота, и теперь у меня ощущение, что мой код тоже вышел из строя.

— После свинца он всегда некоторое время бездействует, не волнуйтесь. У меня есть на «Мерлине» свинцовые грузила, я сделаю вам новую накладку. А вот электроника — это тревожно. Хорошо, если она вышла из строя только у нас, но что если вся планетная электроника отказала?

— Все может быть, — задумчиво сказал доктор, — но мы об этом узнаем только когда встретимся с людьми.

— Ой, что же станет с планетянами, если заглохли все персоники? — ужаснулась Дженни. — Ни новостей, ни выхода в Реальность — люди начнут сходить с ума!

— Мы же не сошли, — пожал плечами Ланселот.

— Мы и не сойдем, потому что мы все трое — чудаки, нам и сходить-то особенно не с чего. Простите, доктор, это не касается ваших профессиональных качеств — тут вы ас. Но кто еще в наше время способен часа ми беседовать друг с другом, как мы? Нормальные люди давно разучились общаться без персоников, они просто не сообразят, о чем им друг с другом разговаривать и, живя рядом, погибнут от одиночества!

— Святая правда, — сказал доктор. — Толь ко бы наше гостеванье в Эльсиноре не затянулось.

— Не будем неблагодарными, — возразил Ланселот. — Если бы мы во время космических взрывов оказались в море, мы бы неизбежно погибли. Здесь сухо и в общем даже тепло. Компания подходящая — тройка сумасшедших пилигримов, как сказала Дженни.

— А если нам вдруг надоест беседовать друг с другом, — сказала Дженни, — мы можем читать книги. У нас есть целых две книги — роман про Маленького Лорда, который читает доктор, и твоя Библия, Ланселот.

— Вот-вот, самое время раскрыть Библию и начать читать Апокалипсис, — усмехнулся доктор. — Ало… Как вы сказали, доктор?

— Апокалипсис, Дженни. Это пророчество любимого ученика Христа апостола Иоанна Богослова о конце света, о гибели человечества.

— Ну и увлекательное же, должно быть, чтение! — заметил Ланселот. — А чего-нибудь повеселее в Библии нет?

— Когда я был юношей и читал Библию, мне казалось, что нет на свете книги более радостной, чем Новый Завет. Я тогда разрывался между двумя своими призваниями: мне одинаково хотелось быть врачом и принять священнический сан.

— Как хорошо, что вы все-таки предпочли медицину, доктор! — заметила Дженни. — Доктор, а в армии хорошие врачи?

— Я ничего об этом не знаю. Почему вы вдруг об этом спросили, Дженни?

— У меня отец и четыре брата военные. А тот брат, который доставил меня на твой остров, Ланселот, служит в ракетных войсках. Знать бы, что с ними…

Ни Ланселот, ни доктор Вергеланн утешительных слов для Дженни не нашли, а потому просто промолчали.

— Какая страшная буря и как темно, — сказала девушка тоскливо. — Как будто сегодня и не рассветало… Доктор, а почему вы хотели стать священником?

— Ах, девочка, я уж и не помню, ведь это было так давно! Наверное, хотел помогать людям. Помню только, что в те годы мы каждый вечер всей семьей читали Библию, тогда это еще было можно.

— А почему Библия запрещена, как вы думаете?

— Трудно сказать. Возможно, это было сделано для того, чтобы сохранить психику травмированного войной и Катастрофой человечества. Мессия, наверное, хотел, чтобы после пережитого ужаса люди начали просто жить, а не задумываться о смысле жизни.

— А вот моя матушка, которая тоже читала Библию каждый день, утверждала как раз обратное: она говорила, что без Бога человек не может вынести выпавшие ему испытания и беды. Между прочим, мне Бог тогда и в самом деле помогал.

— Тебе? Ты верил в Бога, Ланс? — удивилась Дженни. — Верил, и еще как.

— Ой, как интересно! Ну-ка, выкладывай всю правду, сэр Ланселот!

— В детстве у меня бывали сильные боли в спине, которые меня страшно мучили. Эти приступы обычно нападали на меня во время штормов. Матушка тогда дни и ночи напролет сидела рядом с моей постелью, растирала мне спину и вслух молилась Христу, прося облегчить мою боль. И боль по степенно стихала.

— Так, может, тебе массаж помогал, а не молитвы? — усомнилась Дженни.

— Не знаю. Тогда я был уверен, что помогают мне моя мама и Христос.

— Молитва — хорошее лекарство, — заметил доктор. — Когда-то я и сам рекомендовал тяжелым больным обращаться за помощью к Христу. Я уж не помню, многим ли молитва помогла в болезни, но она всем давала силы терпеть и успокаивала душу. Потом появился Мессия, и люди начали поклоняться и молиться Мессу вместо Христа Спасителя.

— Но ведь Месс и есть спаситель! — воскликнула Дженни. — Потому мы и плывем в Иерусалим, не так ли? Разве Месс не спасает самых безнадежных и отчаявшихся? Уж вам ли, доктор, этого не знать!

— Дженни права, — сказал Ланселот. — В юности мне пришлось выбирать между Спасом и Мессом, как вы говорите: я выбрал Месса и не жалею об этом. Но в принципе я ничего не имею и против веры в Христа. Во всяком, случае моей матери она приносила большое утешение. — Понимаю…

Друзья помолчали, а потом доктор вдруг спросил:

— Ланс, как вы отнесетесь к небольшому нарушению закона? Судя по бездействию на шей электроники, нас не застукает Надзор, если мы и вправду немного почитаем Библию.

— Хорошая идея, доктор! Не стоит забывать, что два тысячелетия эта книга была бестселлером. Вы сказали, что в юности считали Новый Завет самой радостной книгой: немного радости нам сейчас как раз не помешает.

— Делать нам все равно нечего, так уж давайте читать эту таинственную книгу, — сказала Дженни. — Меня с детства тянет к запретным вещам.

— Так я схожу на катамаран и принесу Библию, Ланс? — спросил доктор.

— Несите. Но будьте осторожны, не берите Библию правой рукой! Если вы при коснетесь к ней кодом, вы тут же почувствуете что-то вроде удара током: печать Мессии и Библия не любят друг друга. Если это случится, не уроните Библию в воду, она мне дорога как память.

— Я буду очень осторожен, хотя мне кажется, что мой код по-прежнему бездействует, — сказал доктор Вергеланн, поднимаясь со своего спального мешка.

— Вас проводить, доктор? Теперь, кажется, еще и дождь зарядил.

— Не беспокойтесь, Ланс. Куртка у меня непромокаемая, я ее на голову натяну.

Вскоре доктор вернулся и вынул из-под куртки Библию.

— Маленькое чудо, друзья! — объявил он с порога. — Мой код совершенно не реагирует на Библию.

Дженни поглядела на свою правую руку и сказала:

— С моим кодом тоже что-то случилось, он перестал светиться. А у тебя, Ланс? То же самое, вот удивительно! Ага, значит, теперь за нами никто не может надзирать? Доктор и сэр Ланселот Озерный, я вас поздравляю: мы теперь свободны от Надзора! Мы можем делать и говорить все что хотим!

— Как будто ты не делала этого раньше, — усмехнулся Ланселот.

— Но я все-таки помнила о Надзоре, а теперь… Да здравствует свобода и независимость в пределах Эльсинора и его окрестностей!

— Центр Надзора находится в Иерусалиме, а это значит, что Надзор не действует по всей Планете, — заметил Ланселот, разглядывая свой потускневший код. — Учтите, друзья, что наша независимость включает и нашу беззащитность: мы можем совершенно независимо погибнуть, и никто никогда не узнает, где и как это случилось, это во-первых. А во-вторых, как бы нам не превратиться в асов: если наши коды больше не действуют, это означает, что мы отныне не сможем ничего ни купить, ни продать, ни перевести наши деньги с одного счета на другой.

— Ох, об этом я не подумала! А как же твои деньги, внесенные на ММ?

— Увидим. Ладно, не будем заранее горевать. Все равно с проблемой наших кодов мы сможем разобраться не раньше, чем до беремся до цивилизованных мест.

— Совершенно верно, — кивнул доктор. — Ну а сейчас, дети мои, давайте, пока хлещет дождь и воет буря, откроем Библию и начнем читать, как делали люди встарь, когда еще не было ни персоников, ни Реальности. Однажды норвежский король Олав Трюгвасон, бывший язычник, принявший крещение, собрал домочадцев и слуг в своем бревенчатом замке вокруг закопченного очага и при его свете начал читать им Библию. Вот так когда-то христианство пришло в Норвегию.

Дженни уселась на пол рядом с коляской Ланселота и пристроила голову ему на колени, полностью пренебрегая его и своей «зонами комфорта», не говоря уже о «правиле двух вытянутых рук». Доктор открыл Библию и начал читать:

— Родословие Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамова…

Пока бушевала буря над Эльсинором, в замке Кронборг пилигримы, натянув на себя всю теплую одежду и укутавшись в спальники, читали Святую Книгу. Днем они читали при тусклом свете, падавшем из окна, а вечерами им светил огонь, разведенный в камине. Доктор и Ланселот читали очень хорошо, а Дженни — по слогам, запинаясь, но свою очередь она уступать никому не хотела. К концу она стала читать гораздо лучше.

И вот Ланселот прочел: «Многое и другое сотворил Иисус: но если бы писать о том подробно, то, думаю, и весь мир не вместил бы написанных книг. Аминь».

Никто не сказал ни слова. Как раз пора было ужинать, и Дженни принялась накладывать в миски кашу, доходившую в уголке камина.

Только после чая Ланселот первый заговорил о прочитанном.

— Пожалуй, я готов признать, что, не смотря на печальный конец, это очень светлая книга, — сказал он. — Пока мы читали, матушкин Христос стоял передо мной как живой. Никогда не встречал ни в одной книге такого удивительного героя. Интересно, как это удалось четырем авторам сохранить единство в Его описании? Судя по стилю, они все четверо были такие разные.

— Я думаю, что знаю ответ, — задумчиво сказала Дженни.

— И что же вы думаете, Дженни? — спросил доктор.

— А все очень просто: эти люди, Матфей, Лука, Иоанн и Марк, записали то, что сами видели или слышали от верных людей. Я думаю, что Христа нельзя выдумать, Его можно только описать. Вот и Ланс говорит, что ничего подобного не встречал в других книгах. А он, наверное, сто книг прочел!

— Да, ничего подобного я в книгах не встречал.

— А в литературе были попытки создать подобный образ, — сказал доктор, — но они никому не удались. Ланс, вам не случалось читать русского писателя Федора Достоевского? несколько

— В библиотеке на моем острове есть несколько его книг. — Роман «Идиот» читали? -

— Читал. Вы думаете, доктор, что Достоевский пытался наделить своего князя Мышкина чертами Иисуса Христа?

— Несомненно. Как вы считаете, ему это удалось?

— Да ничуть! Князь Мышкин — чудесный человек, светлый и добрый, всех понимающий и всех прощающий, это так. Но это физически немощный и душевно нездоровый человек. А Христос — это ясность ума и абсолютное психическое здоровье.

— И физическое тоже. Он здоровый и сильный, — сказала Дженни. — Вы только вспомните, ведь Он постоянно в пути и почти не отдыхает, а питается как скудно! Хлеб, иногда рыба, иногда просто сухие пшеничные зерна, какие-то плоды с придорожных деревьев и только изредка угощение в гостях. Но Он никогда не устает и не болеет! Доктор, вы случайно не знаете, что такое «смоквы»?

— Знаю. Это такие южные фрукты, их еще называют инжиром и фигами. В прежние времена их продавали в свежем и вяленом виде. — Они вкусные?

— Вкусные и полезные. Я советовал варить их в молоке и давать детям при простуде: фиги смягчали кашель, а дети обожали сладкое лекарство.

— Как много всего было в прежние времена! И плотники тогда тоже были?

— Конечно. Так называли людей, работавших с деревом. Они обрабатывали его с помощью топора, пилы, рубанка, стамески и разных других инструментов. Было много деревянных домов, вот как дом Писателя, в котором живет Ланселот, и все дома эти были построены плотниками. — Это была трудная работа?

— Да, это был тяжелый физический труд. Недалеко от нашего дома была мастерская, где плотники изготовляли деревянные оконные рамы и двери. Все соседские мальчишки бегали туда за деревянными чурбачками, мы из них мастерили кораблики. Я до сих пор помню, как славно пахнут древесные стружки.

— Вот видишь, сэр Ланселот Неверующий, и смоквы были на самом деле, и плотники. Значит, и Христос был!

— Дженни! Неужели ты думаешь, что Христос и вправду жил в Назарете с названным отцом и матерью, работал топором и рубанком, ловил рыбу, а потом странствовал и проповедовал, по пути срывая смоквы и пшеничные колосья?

— Именно так я и думаю, Ланс. Вернее, чувствую. Вот ты помнишь сцену, когда иудеи хотели побить женщину камнями?

— Помню. Должен признать, очень сильная сцена.

— Ты обратил внимание, Ланс, что делает Христос, пока иудеи стоят и размышляют, имеют ли они право кидать в нее камни?

— Он сидит, склонив голову, и что-то чертит пальцем на песке…

— А она стоит и ждет. Потом Он поднимает голову и говорит: «Ушли? Ну иди и ты, и больше не греши…». Ланселот, ведь это реальнее, чем Реальность, это же просто, видишь! Будто кто-то стоял рядом с Христом и перепуганной женщиной, наблюдал и запоминал все до мелочей.

— Думаю, Дженни права, и так оно все и было, — сказал доктор.

— Ну, дорогие мои, эту сцену автор мог просто сочинить!

— А кто-нибудь из тогдашних писателей сочинял такие сцены? — спросила Дженни.

— Нет. Но это еще ни о чем не говорит. Просто автор текста опередил свое время в изображении тонких психологических нюансов.

— Так они же не писатели были, Ланс! Значит, это просто точная запись того, что было.

— Ты в самом деле в это веришь, Дженни? — Верю!

— Ты еще скажи, что Христос и сейчас жив и смотрит на нас откуда-то с небес! — засмеялся Ланселот.

— Я бы этому не очень удивилась. Доктор, скажите, только честно, как вы думаете, Христос и сегодня жив?

— Если бы я знал, Дженни, если бы я знал! Когда-то я в это верил всем сердцем, и тогда мне было гораздо теплее и светлее жить на этом свете… А потом мир начал меняться так стремительно, жизнь стала такой, что христианскому Богу уже не осталось в ней места, и на смену Ему пришел Мессия. Теперь я, как и все, верю в Месса.

— А если нам не верить в Месса, то все наше паломничество теряет смысл, — подвел итог дискуссии Ланселот.

— Я согласна, с тобой, Ланс, Мессия — бог. Я почитаю его, преклоняюсь перед ним, уважаю его силу и разум. Но Христа невозможно не полюбить!

— А Библия — чудесная книга, и поэтому давайте читать дальше! — сказал доктор.

— Давайте, — согласился Ланселот. — У нас еще остались деяния и послания апостолов и Апокалипсис.

Через неделю ветер начал стихать, дождь прекратился, но волны все еще были слишком высоки для того, чтобы пуститься в путь.

Зато пилигримы смогли выходить и бродить по Кронборгу и по всей уцелевшей части Эльсинора. Море принесло на берег и выложило грядами массу веток, вырванных с корнем кустов и деревьев, тростника и даже каких-то досок. Все это топливо было мокрым, дымило и трудно разгоралось, но поддерживать в караулке тепло и просушить отсыревшую за время дождей одежду и спальники им удавалось. Ланселот придумал, как использовать дымящие сырые дрова с большой пользой: он нанизал на проволоку соленых лососей и подвесил их внутри камина — коптиться. От запаха копченого лосося у всех текли слюнки, но Ланселот на очередной обед выделил Дженни только одну рыбину:

— Королек, наши персональные коды, похоже, вышли из строя, мы можем остаться без денег до самого Иерусалима. Копченый лосось всегда стоил дорого, мы сможем его продать и купить овощей и хлеба.

 







Дата добавления: 2015-10-01; просмотров: 322. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Важнейшие способы обработки и анализа рядов динамики Не во всех случаях эмпирические данные рядов динамики позволяют определить тенденцию изменения явления во времени...

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МЕХАНИКА Статика является частью теоретической механики, изучающей условия, при ко­торых тело находится под действием заданной системы сил...

Теория усилителей. Схема Основная масса современных аналоговых и аналого-цифровых электронных устройств выполняется на специализированных микросхемах...

Логические цифровые микросхемы Более сложные элементы цифровой схемотехники (триггеры, мультиплексоры, декодеры и т.д.) не имеют...

Словарная работа в детском саду Словарная работа в детском саду — это планомерное расширение активного словаря детей за счет незнакомых или трудных слов, которое идет одновременно с ознакомлением с окружающей действительностью, воспитанием правильного отношения к окружающему...

Правила наложения мягкой бинтовой повязки 1. Во время наложения повязки больному (раненому) следует придать удобное положение: он должен удобно сидеть или лежать...

ТЕХНИКА ПОСЕВА, МЕТОДЫ ВЫДЕЛЕНИЯ ЧИСТЫХ КУЛЬТУР И КУЛЬТУРАЛЬНЫЕ СВОЙСТВА МИКРООРГАНИЗМОВ. ОПРЕДЕЛЕНИЕ КОЛИЧЕСТВА БАКТЕРИЙ Цель занятия. Освоить технику посева микроорганизмов на плотные и жидкие питательные среды и методы выделения чис­тых бактериальных культур. Ознакомить студентов с основными культуральными характеристиками микроорганизмов и методами определения...

Типовые ситуационные задачи. Задача 1. Больной К., 38 лет, шахтер по профессии, во время планового медицинского осмотра предъявил жалобы на появление одышки при значительной физической   Задача 1. Больной К., 38 лет, шахтер по профессии, во время планового медицинского осмотра предъявил жалобы на появление одышки при значительной физической нагрузке. Из медицинской книжки установлено, что он страдает врожденным пороком сердца....

Типовые ситуационные задачи. Задача 1.У больного А., 20 лет, с детства отмечается повышенное АД, уровень которого в настоящее время составляет 180-200/110-120 мм рт Задача 1.У больного А., 20 лет, с детства отмечается повышенное АД, уровень которого в настоящее время составляет 180-200/110-120 мм рт. ст. Влияние психоэмоциональных факторов отсутствует. Колебаний АД практически нет. Головной боли нет. Нормализовать...

Эндоскопическая диагностика язвенной болезни желудка, гастрита, опухоли Хронический гастрит - понятие клинико-анатомическое, характеризующееся определенными патоморфологическими изменениями слизистой оболочки желудка - неспецифическим воспалительным процессом...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.008 сек.) русская версия | украинская версия