И.Тапилин 1 страница

СТАРАЯ ЛИНИЯ - полоса укрепления и казачьих станиц, основанная на Сев. Кавказе в 1777 г. Первоначально С. Л. шла от Азова к Моздоку через Царицынскую крепость (остатки ее около станицы Кавказской). Первые станицы: Северская, Ставропольская, Московская и Донская основаны Донскими Казаками, переселенными сюда из Новохоперской крепости. От 1792 г. С. Л. на западе связывалась с постами Черноморских Казаков. По Тереку же несли службу Гребенские Казаки. В 1794 г. Линию пополнила тысяча семейств, принудительно переселенных с Дона, и после этого, из года в год сюда прибывали Казаки с Дона, Днепра, Донца и Волги, закладывавшие новые станицы. С продвижением Русских в глубь Предкавказья С.Л. все больше расширялась. В 1825-1826 гг. она продвинулась на юг к Пятигорью, к верховьям рек Кубани и Терека. В 1832 г. линейные полки сведены в Кавказское Линейное войско. В 1858 г. был основан ряд станиц уже за Кубанью, так называемая Новая Линия.

СТАРЕЦ -нищий, попрошайка.

СТАРИКОВ Терентий Михайлович (дон.) - род. 20 апреля 1880 г.. ст. Екатериненской; генерал-лейтенант. Происходил из семьи средне-состоятельного Казака-хлебороба и пробил путь в жизнь собственными стараниями и упорным трудом.

Новочеркасское военное училище С. кончил 3 июля 1902 г., по правилам того времени со званием подхорунжего, а в чин хорунжего произведен после года службы во 2-м Донском каз. полку. После льготы он назначен в 5-й Дон. казачий полк, с которым и выступил на фронт Первой мировой войны. Здесь зарекомендовал себя, как храбрый боевой офицер, а для подчиненных - как справедливый, душевный, а потому и любимый начальник. Благодаря этому, после революции 1917 г. С. послан Казаками полка их представителем на Общеказачий съезд в Петрограде и на Донские Круги «Калединский» и «Назаровский».

В годы вооруженной борьбы за Казачий Присуд полк. С. вначале командовал отрядом повстанцев из станиц Екатерининской, Усть-Быстрянской и Усть-Белокалитвенской, а затем по очереди - конной бригадой, 7-й дивизией, 2-й дивизией Молодой армии и Сводным конным корпусом; во время общего отступления привел к берегу Черного моря 4-й Мамонтовский корпус.

В награду за боевые заслуги С. быстро подвигался по службе. В1920 году он эвакуировался за границу в чине генерал-лейтенанта. Проживая некоторое время в Югославии, зарабатывал на жизнь рабочим в артели рыболовов, а затем переехал в Чехословакию.

В эмиграции ген. С. не чуждался общественной и политической деятельности, состоял председателем Казачьего Сельскохозяйственного Союза, а в 1927 г., как искренний казачий националист, примкнул к Вольно-Казачьему Движению и в 1928-1929 гг. занимал пост председателя Центрального комитета этой организации.

Литературные пробы ген. С. начал еще в 1911-1913 гг., печатаясь в ростовских изданиях, во время пребывания на льготе. Попав в эмиграцию, он и здесь постоянно помещал свои статьи на казачьи темы сначала в журнале «Путь Казачества», а после в казачьей национальной прессе. Когда был свободен, собирал в пражских библиотеках материалы по казачьей истории, кропотливо систематизировал их и составил библиографию литературы на эту тему. Умер после операции желчного пузыря 11 декабря 1934 г. в Праге (Чехия) и погребен там же на Ольшанском кладбище.

СТАРОЕ ПОЛЕ - северо-черноморская равнина, включая и донские степи. Отличалось от Заполья - лесостепи. Еще в XVII в. Русские и Поляки считали его Диким Полем, но для Казаков оно диким не было. Весной 1708 г. К. Булавин, призывая Донцов к восстанию, писал: «Прежде всего Старое Поле крепко было и держалось, а ныне же злые люди Старое Поле перевели, ни во что почли и чтоб вам Старое Поле не истерять».

На Днепре этому соответствовало понятие «старожитные земли». В Статейном списке Г. Унковского от 22 мая 1649 г. сообщалось в Москву, что казачьи полковники порешили, в случае неудачной войны с Поляками, отойти «до времени в старожитное свое место, в Запороги».

СТАРООБРЯДЦЫ - часть православных христиан, отошедшая от господствующей в России Церкви после реформ московского патриарха Никона. В1654 г. его волею были изменены обрядовые формы, утвержденные ранее не только обычаем, но и Соборами епископов. Были также исправлены некоторые места старинных богослужебных книг. Запрещалось привычное двуперстие в крестном знамении, хождение «посолонь» во время богослужений, «сугубое аллилуя», начертание имени Христова - Исус (а не Иисус) и другие обрядовые обыкновения. Принудительное внедрение этих новшеств вызвало открытое неповиновение церковным властям. Начался «Раскол». В дело вмешались и власти гражданские со всеми средствами принуждения, принятыми в то время, а это еще больше возмущало приверженцев старого обряда. «Где тот апостол, который приводит к Церкви кнутом, огнем и висилицей!?» - провозглашал горячий противник реформ, протопоп Аввакум. За упорное сопротивление реформам сожгли на костре коломенского епископа Павла, протопопов Никиту (по прозвищу - Пустосвят) и Аввакума. Последний в свой смертный час поднял с огненного сруба вверх двуперстие и вскричал: «Пусть будет проклята на веки веков казнь смертию за веру, за свободу душевную!» Погибли на кострах и другие четыре священника, которым предварительно вырвали языки..

На далеком севере, в Соловецком монастыре, тоже не приняли нововведений патриарха Никона. Там на волостях тогда еще проживало немало Казаков, и в годы «Раскола» монастырь посетил Степан Разин. Возможно, что идеалы своей борьбы он принес именно оттуда. Непокорному монастырю пришлось выдержать почти 8-летнюю осаду (1668-1676). На его высоких стенах стояло до 90 пушек, запасов продовольствия собрано было на несколько лет, на помощь к монахам пришло свыше 500 человек разного люда, в том числе и «воровские Казаки». Московские войска окружили монастырь со всех сторон и брали его измором. Когда, наконец, голод заставил его сдаться, победители передушили монахов в петлях, а других участников сопротивления разослали на покаяние по отдаленным обителям, пообрезав им сначала носы и уши.

В 1682 г. Московский Собор епископов принял постановление об искоренении «Раскола» и преследовании всех приверженцев старого обряда.

В то время на Дону большая часть населения не приняла «никонианскую ересь». Казаки открыто заявляли свой протест, причем «на первых порах руководство движением захватила группа старшин и богатых Казаков, которые не желали смириться с уничтожением политической независимости Войска Донского» (Пронштейн). В Войсковые атаманы часто избирались Старообрядцы. Такими были: Самойла Лаврентьев, Илья Зерщиков и Петр Емельянов. Но русское правительство, при помощи царских милостей и «жалования» сумело привлечь на свою сторону остальных влиятельных старшин, во главе с кандидатом в новые Войсковые атаманы Фролом Миняевым. Сторонникам Москвы удалось добиться его выбора, осуждения «Раскола» на Войсковом Круге и выдачи русским властям главного проповедника «древней веры благочестия» Козьмы Косого. Самойле Лаврентьеву пришлось «покиня атаманство ухорониться».

Новый атаман Миняев, отыскав его, тоже отправил в Москву, вместе с другими проповедниками и упорными Старообрядцами. Их там казнили 10 мая 1688 г.

Но вместе с тем Миняев чувствовал шаткость своего положения. Он доносил в Москву, что сам не сможет справиться с раскольниками, если не принять нужных мер, на Дону повторится «воровство, как при Стеньке Разине». Русское правительство поняло, какие меры имеет в виду атаман и послало ему на помощь сильное войско. Городки и обители, где укрывались наиболее упорные С-цы, были уничтожены. Главный их центр, Заполянский городок, солдаты взяли после пятимесячной осады и защитников его перебили. Всех Казаков снова привели к присяге, а не смирившихся казнили на месте или отсылали для этого в Черкасск, Царицын и Москву.

В результате всех этих зверств, весною 1688 г. на реке Кума появились беженцы с Дона. Туда же за турецкую границу позднее ушло много больше С-цев.

Но «Раскол» среди Донцов искоренить так и не удалось. «Истинное благочестие» стало одним из вдохновляющих ло­зунгов при восстании К. Булавина. Пользовался им и Е.И. Пугачев. Несмотря на зверские казни и суровые мероприятия в станицах покоренного Дона до наших дней сохранялись крупные общины С-цев.

Борьбу со «староверами» церковные и гражданские власти вели вплоть до революции 1917г., после чего началось гонение на всякую веру. С-цы особенно преследовались в царствование императора Николая I, но и при его сыне - Царе-Освободителе Александре II их участь также заслуживала сожаления. О том как это происходило на Урале, сообщалось в заграничном журнале «Общее Вече», №1 от 15 июля 1862 г., статья «Уральское Дело»: «В начале 1859 г., когда Сергиевский и Бударинский скиты приняли Единоверие и когда Синоду было доложено, будто этого хочет и все Уральское Казачье Войско, Синод велел обратить особенное внимание на старообрядческих попов, учителей и уставщиков. Обер-прокурор, по соглашению с членами Синода, полагая необходимейшей мерой для разрушения всех замыслов означенных вредных людей немедленное удаление их без огласки из Края, обращался к Военному Министру с просьбой об испрошении Высочайшего разрешения на то, чтобы по особому личному к генерал-адъютанту Катенину и генерал-майору Столыпину доверию Его Величества, впредь до особого повеления и в виде особого исключения, даровано было им право -людей, препятствующих им в уничтожении раскола, несмотря на чин и звание, хотя бы то были люди Войскового сословия, - немедленно высылать: Столыпину - из Войска в Оренбург, а Катенину - из Оренбурга в отдаленные губернии, по своему усмотрению. На это император Александр наложил резолюцию собственноручно: «Согласен, но единственно по делам о расколе».

Мы слышали, что это зверское поведение Государя исполнялось, но, к сожалению, не знаем подробностей, которые очень хорошо было бы напечатать для общего сведения. Дело в том, что Казаки просили свободы Старообрядчеству. Вместо этого им дали Единоверие, причем наследник, для возбуждения их усердия, послал им какой-то старинный образ. Казаки не поддались, Единоверия не приняли и теперь дело дошло до того, что Столыпин уехал в Петербург, а на Урал послан Иосиф Железное - что-то он сделает? МУДРЕНО ТОЛЬКО, ЧТОБЫ «КАЗАКИ СДАЛИСЬ. ЭТО НЕ МУЖИКИ, КОТОРЫМИ ПРАВИТЕЛЬСТВО ПРИВЫКЛО ПОМЫКАТЬ, КАК УГОДНО».

Наряду с этим и в то же время дело обстояло совсем иначе там, где начальником был Казак, генерал-лейтенант Яков Петрович Бакланов. Сохранился подписанный им документ: «Управление военного начальника Августовского отдела Октября 27 дня 1863 № 4228/ 63, г. Сувалки

Свидетельство

Сим удостоверяю с приложением казенной печати, что поселенным в Августовской губернии и того же уезда старообрядцам разрешено мной восстановить, перестроивать и поправлять разрушенные молитвенные домы их во всех деревнях.

Вследствие сего предписывается всем военным и гражданским начальствам не чинить им в том препятствий.

Военный начальник.

Генерал-лейтенант Бакланов

И.Д. Помощника,

Штабс-капитан Жеванов».

В казачьих обществах С. распространенная религиозная группа. Кое-как Казакам удавалось оставаться при особом мнении, отказываться от исправленных книг и от духовенства, назначенного из Москвы. По их понятиям «Никонианство» было возвращением к язычеству, «в еллинскую веру», и многие восстания против России питались именно приверженностью к старому обряду. Церковные реформы стали признаваться Казаками только после окончательного покорения, но среди них и в начале нашего века было еще много убежденных старообрядцев. Как общественная группа, на долю которой выпало много притеснений, С. воспитали в себе твердое сознание своей правоты и готовность принести за веру любые жертвы.

Особенно крепко Старая Вера держалась в эмиграции у Некрасовцев и на р. Урале, далеко от русских правительственных центров. Там благочестие древней веры накладывало свой отпечаток на весь быт С-цев, сохранивших основной тип положительного, работящего и хозяйственного Казака, оберегающего во всей чистоте и нерушимости каждую мелочь старинных казачьих обыкновений. Между исповедниками старообрядчества по всей России они славились благочестием и стойкостью в делах веры, восхвалялись за отказ принять белокриницких и единоверческих пастырей. Центрами и хранителями религиозных устоев служили скиты-монастыри, а из них особенно значительным считался скит, названный Сергиевским в честь старца Сергия, скрывшегося к Уральцам во время гонений на «раскольников». Казаки почитали своего старца святым и верили каждому его учительскому слову. Скит был построен в 1752 г. между истоками рек Бузулук и Чаган, 140 км от Уральска и вблизи уметов (хуторов) Гниловского и Соболева. Вскоре после основания он имел уже свою мельницу, а братия вела обширное хозяйство в поле, развела сады и огороды. В монастыре был введен строгий устав Феодора Студийского; церковная служба начиналась в 2 часа ночи и продолжалась до 7 часов утра; потом шел отдых и трудовой день с перерывом на обед, во время которого один из старцев читал по Четьи-Минеям положенное на тот день житие одного из христианских святых. Вечерняя служба кончалась к семи часам, после чего следовал ужин и братия отправлялась на покой. Ворота не запирались ни днем ни ночью, не выставлялось никаких караульщиков, всякого прохожего и проезжего принимали как желанного гостя.

Старцы носили особое монашеское одеяние; его составляли: 1) длинная суконная рубаха, одетая на голое тело; 2) мантия, пелерина синего сукна, где синий цвет означал небесное происхождение Иисуса Христа; 3) кокор или большой покров от шеи до пояса, черного сукна с красным кантом -символом окровавленных одежд Христа; 4) скуфья, сшитая из четырех клинов и обложенная у основания войлочным «обручиком», означавших четырех евангелистов и венец Христов; 5) обычная принадлежность - четки из кожи, лестовка, оружие против мирских соблазнов.

Здесь же в лесах Среднего Сырта находились Гниловский и Садовский женские монастыри, где Казачки-девушки до замужества обучались «всему житейскому на потребу», грамоте, пению и сокровенному смыслу церковной службы. Недалеко от монастырей проживали на покое в своих хуторах отставные старшины, влиятельные особы уральского общества из семей Акутиных, Донсковых, Бурениных и др. Придерживаясь старины, эти лица всемерно обороняли скиты от произвола русских чиновников, которым все же иногда удавалось в служебном рвении произвести опустошения и разгромы этих тихих пристанищ и духовных центров Уральских Казаков.

Пользовались известностью такие мужские монастыри в уметах Красном и Бударинском.

Благодаря строгому образу жизни старцев, в станицах и селах их встречали ласково и почтительно, как угодных Богу посланников. Поэтому их влияния распространялись за пределы церковных интересов и находили отражение в личной, семейной и общественной жизни Казаков.

В 1800 г.. в целях искоренения «раскола», были обнародованы Правила Единоверия, на основании которых старообрядческие общины могли выполнять все предписания древнего благочестия и пользоваться дониконианскими богослужебными книгами в том случае, если они согласятся принять на приходы священников, присланных православными епископами. Уральцы единоверия не приняли. Тогда русские единоверцы послали на Урал из Москвы с увещеваниями владыку Софрония, предполагая в нем будущего уральского епископа. Посольство не принесло желаемых результатов, а старцы Сергиевского скита не приняли Софрония «достодолжно». Но все же игумен скита Израил склонился на его увещания и принял из его рук сан иеромонаха. После этого Софроний уехал, а старцы осудили действия Израила, сместили его с поста игумена и отправили на покаяние в Бударинский монастырь, под начало строгого игумена Игнатия. Израил добился там популярности, братия признала его сан иеромонаха и поставила игуменом вместо нелюбимого Игнатия. При содействии Израила Единоверие стало распространяться по всей земле Уральских Казаков. (По данным из книг: Н.И. Костомаров. Русская история в жизнеописаниях, т. 2, изд. Вестник Знания; А.П. Пронштейн. Земля Донская в XVIII в., Ростов н/Дону, 1961; П. Юдин. В Сыртовских дебрях, журнал «Русская Старина», 1896, т.I; Н.Н. Воробьев. О Казаках-Некрасовцах, журнал «Родимый Край», №67, Париж, 1966).

СТАРОЧЕРКАССКАЯ (дон.) - станица на берегу Дона в 60 км от Азовского моря, прежде - Черкасский город (см.), где когда-то помещался центр управления Землею Донских Казаков. После того, как Войсковой Стан в 1806 г. перешел в Новочеркасск, в С. станицу обратились остатки четырех прежних станичных поселений: двух Черкасских, Среднего и Павловского.

С. станица расположена на низменном острове и весною почти полностью заливается донским разливом. Население занималось преимущественно огородничеством и рыболовством.

До 1920 г. сохранялось еще много остатков былого величия этого Старого Города. В центре станицы возвышался огромный собор во имя Воскресения Христова. В 1650 г. он был первоначально выстроен из дерева, но после пожара, на том же месте в 1706-1719 гг. Казаки воздвигли каменный, который стоит до сих пор. Это девятиглавый храм, схожий по стилю с церковью Покрова Пресвятой Богородицы в Никополе. Он построен на одном из наиболее возвышенных мест и вознесен на мощном фундаменте, внутри которого оставлены обширные подвальные помещения. Широкая лестница, паперть и весь пол собора выложены тяжелыми чугунными плитами. Каменная колокольня стоит отдельно. Внутренняя отделка храма была выполнена особенно богато; девятиярусный иконостас покрывало множество икон старинного письма в дорогих ризах, серебряных, золоченых, шитых жемчугом и украшенных драгоценными камнями. Царские врата и врата притворов были литы из чистого серебра, художественной работы, весом почти в полтонны. Серебряными литыми плитами был окован и престол. Дарохранительница и церковная утварь вся была серебряная и золотая с эмалевыми медальонами, осыпанными бриллиантами. В ризнице помещалась богатая библиотека рукописных и старопечатных книг, а рядом с алтарем в глухой каменной камере-сейфе когда-то 200 лет хранились донские «клейноды»: архивы и регалии, т.е. грамоты, особо ценные документы, знамена, бунчуки, перначи, насеки и т.п. У входа в храм с левой стороны на стене висели цепи, а которые будто бы, был закован Степан Разин. На соборной площади лежали огромное коромысло от весов и железные ворота из 4 створок. Выяснено, что они вывезены при сдаче Азова в 1642 г.

Еще в стенах старой крепости, на месте сгоревшей старой церкви (от 1602 г.) Казаки в 1751 г. воздвигли новый храм апостолов Петра и Павла, а на кладбище «Ратницкую» церковь Преображения Господня. Кроме них сохранялся Ефремовский женский монастырь с церковью, оконченной в 1761 году, и много старинных частных домов. Эти дома все были одного типа: квадратные в плане, двухэтажные, в стиле барокко. Чрезвычайно толстые стены, особенно нижнего этажа, лестницы на верхний этаж - снаружи дома; печи голландские, выдвинутые в комнаты, выложенные кафлями с цветами, орнаментами и человеческими фигурами. На окнах снаружи - массивные железные решетки. Двери и ставни также железные, кованые. Высокая железная четырехскатная крыша.

Каждый такой черкасский дом выглядел фортом или замком, где более состоятельные или «заслуженные» Казаки берегли свои богатства, а в случае нужды защищались от неожиданных нападений Татар или укрывались во время внутренних народных возмущений. Когда-то из такого дома до последнего заряда отстреливался и Кондратий Булавин.

Все остальные дома в С. станице - типичные казачьи курени, квадратные дома на высоком фундаменте с четырехскатной крышей, часто двухэтажные с каменным нижним и деревянным верхним этажами; перед входом крыльцо-рундук и по бокам от него «галдарейка», опоясывавшая весь дом на уровне первого или второго этажа; лестница на второй этаж снаружи. Обычно наверху жили, а внизу сохраняли хозяйственный инвентарь, сети и т.п. У старообрядцев иногда внизу помещалась моленная. Большая полая вода заливала почти всю эту «Донскую Венецию» и часто подходила под самые двери домов; "поэтому для построек пользовались каждой возвышенностью - «юром» и ставили дома, не считаясь с направлением фасадов. Во время пяти-шестинедельных разливов сообщение внутри станицы поддерживалось на лодках или по высоким мостам, которые соединяли окраины с центром, церквами, рынком, Правлением и кладбищем.

Кладбище, где стояла «Ратницкая» церковь, было покрыто прекрасными памятниками-каплицами, мавзолеями, голубцами, мраморными и чугунными плитами. Тут находились усыпальницы знаменитых родов, известных по истории Дона: Ефремовых, Краснощековых, Малчевских, Иловайских, Паздеевых, Машлыкиных, Грековых и других, тут же были могилы знаменитых атаманов XVII в. - Наума Васильева, Иосифа Петрова и атамана при походах Петра I на Азов - Фрола Минаева. Тут же на кладбище отправлялся старинный и трогательный обряд. Выступая в поход или на службу, служивые собирались на кладбище возле Ратницкой церкви «в полной боевой», служили панихиду по умершим и погибшим на войне, затем прощались «на гробках» с умершими родителями и родственниками и брали с их могил щепотки земли, которую зашивали в ладонки и вешали на грудь. Если Казак погибал на чужбине и его хоронили в чужой стране, то на нем лежала горсть родной земли.

Но вот после революции и трехлетней вооруженной борьбы на Дону в 1920 г. установилась новая русская власть победителей-большевиков; для С. станицы она оказалась полностью роковой. Старый город опустел, из 13 тысяч душ его населения в 1939 году здесь осталась всего третья часть с очень высоким процентом иногородних. В казачьей части преобладали старики, инвалиды, женщины и дети. Из жителей станицы было образовано три колхоза - два огородных и один рыболовецкий. При новой власти большая часть казачьих куреней потеряла своих хозяев; дома постепенно разрушались и растаскивались. Одновременно с этим происходило систематическое ограбление, разбазаривание и уничтожение исторических памятников; в порядке «изъятия ценностей» у храмов отобрана вся драгоценная утварь, с икон содраны серебряные и жемчужные ризы, деревянная их часть, с изображением старого письма так же, как и архивы, пошли на отопление квартир советских комиссаров, древние книги растаскивались ими и продавались на ростовском рынке, могилы раскапывались и грабились, церковные постройки, стильные дома, мавзолеи и надгробия разрушались и гибли. Старое казачье поселение и центр прежней материальной и духовной культуры Донцов стал выглядеть так, как будто над ним пронеслась черная туча варваров. {Выдержки из статьи: Проф. М.А. Миллер, Старый город. «Казак», №38, Париж, 1957).

СТАРШИНА - если это слово произносится с ударением на предпоследнем слоге, то оно обозначает социальный слой, выделившийся у Казаков из народной среды по своему боевому опыту или по административным качествам.

Еще в первой половине XVI! века каждый выборный атаман или другой начальник, отбывши положенный срок, возвращался в лоно своего народа и в правовом отношении не приобретал никаких преимуществ. Но со временем в бессословной казачьей среде стало назревать образование особого класса. Побывши два или три раза выборным атаманом, Казак приобретал своеобразный авторитет, как «заслуженный». Эти известные или «знатные люди» сохраняли часто влияние на общественное мнение и вне служебного положения. Таким образом, к концу XVII века из общих казачьих масс выделилась особая группа, получившая название С-ны. Это несколько десятков родов, отличившихся от других Казаков материальным благосостоянием и тем, что представителей этих родов стали выбирать на атаманские посты и Другие должности чаще, чем людей из рядовых Казаков. В своей совокупности С. обратились в класс, не терявший авторитетности, благодаря установившимся традициям, богатству и высшему уровню грамотности.

СТАРШИНЫ - отдельные личности, избранные на Кругах атаманами, командирами и другими начальниками; со второй половины XVII в. они составляли особый слой казачьего общества - старшину. Московских государей С, как влиятельные люди, интересовали больше, чем рядовые массы Казаков, а потому при всяком удобном случае они «жаловались» больше других и трактовались, как «лучшие люди». Благодаря этому небольшие группы С-н становились среди Казаков надежной опорой царей, наиболее усердными исполнителями их воли. На Дону при их помощи удалось справиться с восстанием Степана Разина и в 1671 г. провести общую присягу Казаков, пообещавших не участвовать в новых возмущениях и восстаниях против власти Москвы.

После окончательного покорения Казаков из тех же старшин были созданы кадры ответственных начальников и командиров, уже не по воле народа, а по указу свыше. Часть из них получила почетное звание дворян и крупные поместья. Приобретали они земельные участки и другим способом. До второй половины XVIII века в казачьих краях самовольный захват свободных земель не считался серьезным правонарушением, а потому многие С. устраивали хутора, «не имея от Войска повеления, сами собой» и таким образом становились крупными помещиками. Наряду с ними размножилось и мелкопоместное служилое дворянство. Благодаря появлению крупных землевладельцев и хуторян с меньшими участками земли в казачьи края начался непрерывный приток иногородних поселенцев; возникли десятки слобод и сел, откуда крестьяне обрабатывали «с копы» земли новоявленных помещиков.

Не весьма определенное гражданское состояние С-н сменилось узаконенным положением Казаков-дворян.

СТВОРКА - оконная форточка.

СТЕБАТЬ - бить плетью.

СТЕП (муж. рода) - ровное, широкое непаханное поле.

СТЕПНОЙ КРЕСТ (дон.) - орден, учрежденный Донским Войсковым Кругом в апреле 1919 г. по инициативе Походного атамана генерала П.Х. Попова. Небольшой четырехконечный крест из вороненой стали, по образцу- каменных, которые с древних пор еще иногда сохранялись на курганах. Орденом награждались все партизаны - участники Степного похода, с правом носить его на орденской ленте черно-оранжевых, георгиевских цветов. Ко времени основания этого ордена многие партизаны-степняки погибли в боях за Дон и крестом награждены только 610 человек.

СТЕПНОЙ ПОХОД - Донские партизаны покинули Новочеркасск 12/25 февраля 1918 года с тем, чтобы уйти в малозаселенные Сальские степи от красногвардейских отрядов, окруживших город. На следующий день Походный атаман генерал П.Х. Попов поехал из хутора Арпачин в станицу Ольгинскую на совещание с генералитетом Добровольческой армии. Он предложил там объединить силы, уйти всем сообща в степи, отбиваться там от красных и ожидать всеобщего восстания Донцов, которое, по мнению Походного, непременно должно было начаться сразу после весеннего сева.

Генерал Корнилов соглашался на такой план, но после, по настоянию русских генералов, он изменил свое решение, в результате чего Добровольческая армия отказалась объединиться с донскими партизанами и решила двигаться на юг, хотя Кавказ тоже не сулил ничего доброго.

Причины этого разделения сил лежали в возникшем уже тогда различии взглядов на цели борьбы.

Донская партизанская молодежь собиралась в отряды только как временная смена служивых, уставших за трехлетнюю войну с Германией. Красная гвардия была чужой силой, неприемлемой в границах Донской земли для всех без исключения Казаков. Партизаны были только частью своего народа, частью более образованной и менее усталой. Временами их поддерживали станичные дружины, никакие фронтовики не проявляли к ним неприязни и даже «красные» Казаки не захотели идти на них в степи со своим ватажкой Голубовым, потому что «это же свои, Казаки!»

Добровольческая же армия с самого начала носила облик организации классовой. В ее рядах собирались преимущественно преследуемые и загнанные штаб- и обер-офицеры, юнкера и некоторое количество интеллигентной молодежи; все они уходили от зверских проявлений революции, в то время как выходцев из среды крестьян, мещан и рабочих, даже в офицерских чинах, там почти не было. Ее кадры состояли из людей, не знавших чаяний своего народа и потерявших веру в его здравый смысл. В безнадежном кровавом тумане первых дней советской власти добровольцам оставалось на выбор: или с честью умереть в бою, или прорваться через Кавказ к границам Персии.

В то же время у казачьих партизан была непоколебимая вера в свой народ, уверенность в том, что безучастие фронтовиков - лишь временное явление. Поэтому с добровольцами ушла только та их часть, которая была к ним ближе по духу, а остальные уклонились со своим Походным атаманом в степи. Они пошли туда, несмотря на то, что эти беспредельные равнины, кроме своей отдаленности от железных дорог, где оперировали отряды красной гвардии, не давали партизанам никаких преимуществ. Там не было возможности опереться на какие-либо крепкие тылы, создать базы снабжения или даже разместиться в теплых казачьих куренях.

С Походным атаманом осталось 2.000 партизан. Они находились в степях полтора месяца; голодали, мерзли, несли потери при встречах с окружившими их красногвардейцами, особенно в кровавом бою 19 марта (ст. ст.) у хутора Савоскина при Куричьей балке, но они ни на один день не оставили Донской Земли и непрерывно оставались далеким светочем для готовых к восстанию станичников. В этом и заключался сокровенный смысл С. П-да, его значение в истории борьбы Казаков за свой Присуд. Их потери в конечном счете оказались во много меньше, чем у тех партизан, которые ушли в Корниловскую армию под команду русских генералов.

С. П. окончился в начале апреля 1918 г. после того, как по всему Дону пошла широкая волна восстаний против красных захватчиков. В степях остались только могилы доблестью венчаных партизан, живые же влились в полки возродившегося Донского Войска.