Или Принципы политического Права 1 страница«Если ты еще веришь»
Вечерело. Умолкал птичий перезвон, цветы складывали свои лепестки, готовясь ко сну, а там, за краем леса, солнце уже почти касалось земли. Был теплый июньский вечер, легкий ветерок шевелил траву и листья на деревьях. На небольшой полянке у затухающего костра сидела компания молодых людей, они собрались, чтобы отпраздновать окончание учебного года. Экзамены за девятый класс были уже сданы, и, может быть, завтра они разъедутся кто куда - одни на каникулы, другие будут поступать в колледж и уже никогда не вернутся в школу. Они не шумели, кто-то бренчал на гитаре, кто-то тихо разговаривал. Тут же поблизости сидели целующиеся парочки. От компании отделились два молодых парня, они решили немного размяться, пройтись до небольшого пруда в глубине леса. Сгущались сумерки, они шли по тропинке и молчали. Им было грустно. Скоро придется расстаться, один из них уезжал по настоянию отца в Лондон учиться в престижном колледже, а другой оставался в школе. Они были друзьями всегда. Столько, сколько себя помнили. Выросли в одном дворе, пошли вместе в школу. И почти никогда не разлучались. Они были даже чем-то похожи внешне. Оба высокие, стройные, с одинаково серыми глазами. Только один был светловолос, а другой с темной вьющейся шевелюрой. Влад, так звали блондина, был спокойным и рассудительным, а Денис подвижным и веселым. Они были совершенно разными, но от этого их дружба становилась еще крепче, казалось, они дополняли друг друга, становясь как бы одним целым - друзьями не разлей вода. Друзья подошли к кромке воды, уже светила луна, озаряя все холодным голубоватым светом. Денис сел на корточки и опустил руку в теплую воду. Он плеснул водой в сторону Влада, Влад отскочил и засмеялся, но вдруг он замер, глядя куда-то в сторону, затем тихо нагнулся к Денису и сказал: - Смотри! Денис поднялся, и тоже замер. По берегу пруда шла девушка. Казалось, она не идет, а плывет по мокрой от вечерней росы траве, волосы ее развевались от дуновений ветерка, глаза излучали какой-то неземной серебряный свет, и вся она будто светилась и переливалась в отблесках луны. В руках она держала букет колокольчиков, их головки вздрагивали от ее шагов, и их движение было каким-то замедленным. Так она прошла, нет, проплыла мимо, не заметив, что за ней наблюдают, и когда друзья смахнули с себя морок, Денис произнес: - Русалка! - Нет, - сказал Влад, - Лесная нимфа. Они еще постояли какое-то время, как будто ждали, что девушка вернется, потом развернулись и пошли к месту пикника. На поляне уже никого не было. Все разошлись. Они еще раз проверили, потух ли костер, и вышли из леса. Возле входа в зону отдыха Влада ждала машина. Он кивнул Денису, сел в машину и уехал. Денис проводил ее взглядом и пошел в сторону своего дома. Войдя в квартиру, Денис понял, что мать не одна. Он задержался в коридоре, и когда уже хотел зайти в комнату, услышал: - Зря ты не позволила мне отправить в Лондон их обоих. - Я не хочу опять поднимать этот вопрос! - Но почему? - Он тоже может задать себе вопрос - почему? - Они друзья. Они всегда были вместе! И мне это ничего не стоит. Денис не хотел сейчас ни с кем встречаться, он тихо, чтобы его не слышали, вошел в свою комнату и прикрыл дверь. Он скинул с себя одежду и лег на диван. Какое-то странное, щемящее чувство сдавило грудь, и он чуть не заплакал. Ему отчаянно не хватало отца. Но у него его никогда не было, он судорожно вздохнул, накрылся с головой одеялом и перестал о чем-либо думать - он заснул. В сентябре к ним в класс пришла новенькая. Это была та самая девушка - то ли Русалка, то ли Лесная нимфа.
Лена возвращалась с работы. Бредя по засыпанной желтыми листьями улочке, она думала о том, что не хочет идти домой. С мужем они опять поссорились, и она не считала себя виноватой. Просто, по ее мнению, они никак не могли найти общий язык. Он многого не понимал, а ему казалось, что это она его не понимает. Может быть, дело в том, что они с ним из разных социальных слоев? Она выросла в рабочей семье, родители были простыми людьми и не слишком баловали их - ее и брата. Жили они всегда тяжело, денег не хватало, но мама никогда не упрекала в этом отца. А что он мог сделать? Он работал всю свою жизнь за небольшую зарплату, старался, где мог подработать, постоянно ездил на халтуры, но этого все равно было мало. Мама погрязла в домашней работе, и тоже старалась помочь отцу, беря работу на дом. Она была хорошей портнихой. По ночам она шила, а утром уставшая и сонная делала все, что надо в доме, готовила и стирала, убирала их маленькую квартирку, отводила и забирала детей из школы, делала с ними уроки, укладывала спать. Отец приходил с завода усталый, но никогда не был злым и недовольным жизнью. Он быстро мылся, ужинал, а потом играл с детьми, мама кричала на него, что он слишком разыгрывает их перед сном, а Лена с братом всегда с нетерпением ждали - когда же он придет с работы... Она выросла в счастливой семье. Родители почти никогда не ссорились - они любили друг друга! Редко, когда случалось что-то из ряда вон выходящее, они могли слегка повздорить, но всегда тихо, без крика и склок. Лена окончила школу, поступила в Финансовый институт, закончила его и неплохо устроилась на работу. Ее брат Антон решил, что если не будет учиться, то придется всю жизнь горбатиться на заводе, как отец, и тоже, как говорится, вышел в люди. У него теперь своя фирма, он ворочает приличными деньгами, но никогда не забывает о том, как по ночам они с сестрой делили конфеты, которые им приносил отец. Лена также, став квалифицированным специалистом, имея хорошую высокооплачиваемую работу, никогда не забывала о том, как жила раньше. Это-то всегда и злило ее мужа. Он никак не мог понять, почему она подает нищим возле церкви, почему штопает носки и зашивает разорванные вещи. Он смотрит, как она терпеливо отстирывает какие-то пятна на рубашках, затем сдергивает их с веревки и отправляет в мусорное ведро. Она тихо возражает ему, но он непреклонен. И это ее раздражает. Неужели он не видит, как живут люди вокруг? Почему он не может свыкнуться с ее привычкой - все беречь и не транжирить деньги? А на ее протесты и требования отдать ненужные вещи людям, которые в них нуждаются, она натыкается на ледяной взгляд и вечное восклицание - "Пусть сами о себе позаботятся"! Учась на последнем курсе института, Лена встретила своего мужа. Он тогда поразил ее воображение своими ухаживаниями, цветами и подарками. Он ездил на дорогой машине, хорошо одевался и сорил деньгами так, будто он сын Рокфеллера. С родителями, по его словам, ему повезло больше. Его отец был процветающим бизнесменом, обогатившимся в начале девяностых, мать не работала и была всегда ухожена, красиво и дорого одета. На руках и в ушах у нее сверкали бриллианты, она постоянно ездила по заграничным курортам и ничего не делала в доме. Этим всегда занималась их домработница. Да и их сына, теперь ее мужа, она вырастила почти с пеленок. Лену они терпели, но, конечно, не любили. Они хотели, чтобы их сын женился на девушке из "приличной" семьи, но куда деваться... Их сын женился на ней, и они делали вид, что уважают его выбор. Лена думала, в тайне они надеялись, что их брак скоро рухнет, и они подберут для сыночка более подходящую невесту. Лена не знала, чем так приглянулась Владу, но он очень настойчиво ухаживал за ней и вскоре сделал предложение. Она сначала не знала, что ему ответить. Она не любила его. Ей льстило его отношение к ней, подкупала открытая зависть сокурсниц. Ведь раньше всегда ей приходилось с сожалением смотреть на дорогие и красивые вещи, которые покупали подругам родители, и она, конечно, немного завидовала им. А мама и отец сказали, что хватит уже щи лаптем хлебать! Подвернулся красивый и богатый парень, влюбился - что еще надо? Выходи замуж - стерпится-слюбится! Что, мол, от любви-то? Мы вот любим друг друга, а борщ от этого наваристей не становится! Она подумала, может, и правда, выйти замуж? И вышла! Лена не могла сказать, что совсем уж жалеет об этом, но иногда ей не хотелось, вот как сегодня, идти домой. Может все-таки, если бы была любовь, она не сидела бы на холодной скамейке в сквере и не курила бы, кашляя и задыхаясь, эти мерзкие сигареты. Нет, курение не для нее! Она бросила сигарету в урну, встала и пошла к их с Владом дому. - Пришла, - сидя за письменным столом, и не отрывая взгляда от своих бумаг, сказал ей муж. - Я устал тебя ждать. Есть хочу. - Сейчас все будет готово, - сказала Лена и прошла на кухню. - Может, закажем что-нибудь в ресторане? - спросил Влад и, наконец, взглянул на нее. - Зачем? У нас все есть. Через пятнадцать минут будем кушать. Она достала, приготовленный заранее ужин, разогрела его в микроволновке, порезала салат, и подала все на стол в гостиной. Ковыряя вилкой кусок мяса, он спросил: - Почему ты не хочешь нанять домработницу? - Я в состоянии делать все сама, - тихо сказала Лена. - Но на это уходит много времени, ты устаешь, у тебя совсем не остается сил на меня, - сказал Влад, и подмигнул ей, - ты понимаешь, о чем я? - Конечно, понимаю. Но я не хочу, чтобы по дому ходила чужая женщина, рылась в моих вещах, ковырялась с моими кастрюлями и сковородками, готовя нам еду. Может быть, когда появится ребенок, я приду к этому? - Ну, ты и загнула - ковырялась! А если так пойдет дальше, я вообще сомневаюсь в том, что он появится! - он отставил тарелку, встал и подошел к ней. - Иди сюда! - Влад, не сейчас, надо убрать посуду, ты совсем не поел! - К черту посуду! Я сыт, - он приподнял ее за талию и поцеловал в губы. Лена попыталась вырваться, но он крепко прижал ее к себе и сказал: - Нет. Сегодня не отвертишься!
Позже, когда Влад уже спал, Лена встала с кровати и тихо вышла на кухню. Она села к столу, подперев рукой подбородок, и вздохнула.... В их браке была еще одна проблема - она совершенно ничего не чувствовала от близости с мужем! Ее это сильно беспокоило, но она постоянно отгоняла эти мысли прочь. Они были женаты всего два года, она выходила замуж, будучи девицей, и ничего об этом не знала, если не считать многочисленных фильмов, которые постоянно крутят по телевизору. Может, потом что-нибудь изменится, и мне понравится, думала она, муж меня любит, заботится обо мне, а я неблагодарная еще чего-то жду! Просто ей всегда казалось, что она что-то теряет, чего-то недополучает, когда Влад судорожно дышит во время секса и вскрикивает, когда все кончается.... А ей было абсолютно все равно! Ей всегда хотелось, чтобы он поскорее оставил ее в покое, и заснул. Надо бы с кем-то поделиться, поговорить, но у нее не было человека, которому она могла бы довериться, обратиться с такой проблемой. С мамой она никогда эти темы не обсуждала, с братом неудобно, а подруг, таких близких, с которыми можно было бы поболтать о самом сокровенном у нее не было. Может, к врачу сходить? Нет, стыдно. Может, все еще наладится... Утром, собираясь на работу, и уже почти в дверях, Влад сказал ей: - Могла бы хоть раз притвориться! - Ты о чем? - спросила Лена, опуская глаза. - Сама знаешь, о чем! С этим надо что-то делать. Запишу тебя на прием к врачу. Да! Вечером ничего не готовь, я буду поздно, - он чмокнул ее в щеку и ушел. Лена не ждала, что он поднимет эту болезненную тему вот так - на ходу.... Что ж, если надо, пойдет к врачу. С этим действительно надо что-то делать. Придя в офис, она была приятно удивлена. Девушка, которая занималась договорами с поставщиками, заболела. И Лену попросили заменить ее. Лена работала бухгалтером - работа сидячая и требующая предельной внимательности, и хотя, по природе, она была человеком усидчивым, в последнее время ей хотелось заняться чем-нибудь более живым. Лиза, все время куда-то ездила, общалась с людьми, работа у нее была неспокойная, но в данный момент, почему-то казалась Лене более привлекательной. Видимо, она засиделась на одном месте. Днем работа, вечером готовка и муж. Иногда заезжала к своим, или вместе с Владом ездили к его родителям. Светские тусовки она не любила, на них муж ходил всегда один, а она в это время скучала дома. Хотелось чего-то новенького, и по ее мнению, интересного. Она с удовольствием согласилась на подмену, и стала собираться на какую-то ферму, где надо было заключить договор на поставку для сотрудников молочной продукции. Везти ее должен был шофер, и она не задавалась вопросом, далеко ли это. Получив соответствующие указания и документы от начальства, она села в машину и поехала. Ехали по Киевке. Погода была замечательная, чем дальше они удалялись от Москвы, тем интересней ей казалась дорога. Вдоль шоссе мелькали поля и леса, покрытые желто-багряным убором. Кое-где пробегали речушки, с уже остывшей темной водой. Было красиво и грустно. Ей всегда становилось грустно осенью. Природа умирала, готовясь к зиме. Но сегодня ее радовало все. И даже постоянная болтовня не в меру разговорчивого водителя ее не раздражала. Ей казалось, что что-то должно случиться - хорошее, новое и она находилась в каком-то возбужденно-трепетном состоянии, ожидания этого чего-то... Они подъехали к большой деревне. Дома в ней были разные. И совсем маленькие покосившиеся, и большие, обнесенные каменными заборами. Улица была пустынна, по дороге разгуливали куры. Они сосредоточенно что-то клевали и криво посматривали на них. Гуси направлялись к небольшому прудику, который поблескивал за молодыми редкими березками, стоявшими уже почти без листвы. Воздух был удивительно чист, и пах деревней - слегка потягивало сеном и дымком. Люди топили печи, отапливая свои жилища. Лена с детским восторгом взирала на эту ненавязчивую красоту. Она скучала по деревне, по лесу, реке и полю, на котором когда-то, будучи маленькой девочкой, собирала ромашки и васильки. А когда была уже постарше, любила уединяться в лесу, просто бродить по тропинкам, собирать цветы, и мечтать.... У ее родителей был небольшой дом, в нем когда-то жила бабушка, и почти каждое лето, пока она была жива, они с братом проводили в деревне. Им нравилось бегать босиком по мокрому лугу, нырять в холодную прозрачную воду реки. Задыхаясь и дрожа, покрытые мурашками они прибегали в дом, где бабушка журила их за неосторожность. Она поила их парным молоком, растирала полотенцем и потом гладила по голове, своей шершавой натруженной рукой. Как они любили по вечерам сидеть за большим деревянным столом, пить чай и слушать бабушкины сказки, особенно во время грозы, когда во всей округе отключали электричество. При свете керосиновой лампы и под монотонный шум дождя рассказы бабушки казались еще более таинственными и волшебными. После чая она укладывала их спать, тихонько крестила и уходила, а они с братом еще долго смеялись и дурачились, лежа в кроватях, и потом засыпали крепким, ни чем не омраченным сном. Как ей хотелось вернуться туда - в свое детство! Лена стояла у небольшого дома с покосившимся от старости забором, водитель куда-то ушел, видимо, он заблудился и пошел спрашивать дорогу. Она огляделась. Вокруг не было ничего даже похожего на ферму. Хотя, может, она и не знает, как должна теперь выглядеть ферма. Из дома вышел молодой мужчина и, заметив ее, остановился. Он удивленно смотрел на нее, потом подошел к калитке и окликнул: - Лена? Сапрыкина? Неужели это ты? Она посмотрела на него, и с удивлением узнала в нем своего одноклассника, в которого была влюблена почти всю свою сознательную школьную жизнь. Почему-то задрожали коленки, Лена кивнула ему и судорожно улыбнулась. - Денис? - воскликнула она, с трудом выговорив его имя. - Я. Не ожидала? - Чего? - глупо спросила Лена. - Встретить меня тут. - Я вообще не ожидала встретить тебя. Ни в Москве, ни тут, - наконец, придя в себя, сказала она. - Ты хорошо выглядишь. - Ты тоже. - Не ври. - Я и не вру. - Зайдешь? - спросил он, и в глазах будто бы зажегся кокой-то огонек. - Я не одна. С водителем. Мы по делу приехали, - дрожа от холода, сказала Лена. - А-а.... Ну с водителем заходи, - сказал он, оглядываясь, и открыл калитку. - А где он? - Пошел дорогу спрашивать, - ответила она. Лена вошла, не зная, зачем это делает. Придет шофер и не найдет ее возле машины. Но она решила зайти на минутку. Ей хотелось посмотреть, как он живет теперь - герой ее школьного романа, или просто окунуться в свои вдруг всплывшие воспоминания детства. Он подвинул для нее стул - поближе к столу, поставил рядом с ней крынку с молоком, и, улыбаясь своей такой знакомой, немного лукавой улыбкой сказал: - Голодная, небось? На вот, молочка попей. - Спасибо, - проговорила Лена, руки у нее предательски задрожали, а сердце стучало как-то слишком часто, и прикоснулась губами к краю глиняной крынки. Молоко пахло коровой. Она с удовольствием сделала большой глоток и зажмурилась... - вкусное! Ей почему-то захотелось побыть здесь подольше, расспросить, как он теперь живет, где работает, как случилось так, что она встретила его спустя столько лет в этой заброшенной на край земли деревне, в этом доме, но он опередил ее: - Живешь ты, видимо, хорошо, - сказал он, разглядывая ее костюм от "Валентино", совсем непригодный для поездки загород. - Богато. - С чего ты взял? - спросила Лена, пряча под стул замерзшие ноги в дорогих туфлях. - Вижу, - и, подойдя к ней, сел на корточки, взял ее ногу в руки и стал растирать ее. - Туфли красивые, только в деревне в них холодно и неудобно. - Я догадываюсь, - дрожащим голосом сказала она, - пусти, - и попыталась отдернуть ногу. Он держал ее крепко, смотря ей прямо в глаза. Его взгляд завораживал, манил, казалось, подчинял себе... - Давай согрею, иди сюда... И тут она испугалась, и хотела вскочить со стула. Он быстро встал и, как-то перехватив, прижал ее к себе. Руки его начали блуждать по ее телу, она вскрикнула, пытаясь вырваться, освободиться. Сердце колотилось, и готово было выскочить из груди, но он прижимал ее к себе все крепче, и что-то шептал ей на ухо, слегка касаясь губами шеи, но она не понимала что.... От прикосновений его губ по ее телу пробегала непонятная истома, его пальцы рвали непослушные пуговицы жакета, а когда дотронулись до тела, Лена почувствовала жар, исходящий от него. Резко рванувшись в сторону, она хотела закричать, но потом передумала. Где-то в отдаленном уголке своего сознания она помнила, как хотела его внимания тогда, в еще не столь отдаленном прошлом. У нее внутри все трепетало, тело чего-то ждало, она обмякла и перестала вырываться. Он вдруг отстранился и произнес: - Боже, что я делаю! Стоя в полураздетом виде, оправляясь, и ничего уже не соображая, Лена, вдруг, неожиданно для самой себя произнесла: - Нет, Дэн, иди ко мне, пожалуйста.... Он снова притянул ее к себе. Его руки стали мять уже обнаженную грудь, потом они опустились ниже, одним быстрым движением освобождая ее от белья. Она задрожала, то ли от холода, то ли от того, что почувствовала какое-то непонятное ранее возбуждение. Он почти грубо уложил ее на стол и через мгновение был уже в ней. Лена вскрикнула. Он замер, и стал покрывать поцелуями ее шею, затылок, плечи... Она расслабилась, и тут ей показалось, что где-то там, в глубине ее тела, начинает подниматься сладостное удовольствие. Она поняла, что хочет этого и плотнее прижала к нему бедра.... Голова кружилась, дыхание сбивалось, ее уносило куда-то далеко, далеко... Дикое возбуждение заставляло требовать большего, она задвигалась в такт его движениям и закричала - еще, еще.... А он срывающимся от страсти голосом шептал - да, да, сейчас, сейчас.... И вдруг огромная волна наслаждения накрыла ее, и она на мгновение потеряла сознание.
- И часто это с тобой бывает? - озабоченно спросил Денис, - я говорю об обмороке. - Как ты посмел? Что ты себе позволяешь? - воскликнула Лена, спешно натягивая на себя одежду. - У меня никогда не бывает обмороков! - Разве ты не этого хотела? - спросил он. - С чего ты взял? - удивленно, но более спокойно спросила она. - У тебя взгляд неудовлетворенной женщины. Видимо, твой муженек тебя не очень-то устраивает. - Ну, ты и нахал! - опять выходя из себя, закричала Лена. - Зачем ты, - потом осеклась, - мы это сделали? Я не думала, что ты такой! - Какой? - слегка наклонив голову, с иронией спросил Денис. - Одичавший! - А не ты ли просила, чтобы я тебя не отпускал? Стонала и кричала, что хочешь еще? По-моему тебе понравилось! - Он сел в кресло и, улыбнувшись, проговорил, - вообще-то сначала я хотел просто растереть тебе ноги водкой, но когда понял, что ты думаешь совсем о другом... - Я ухожу. Не знаю, что ты там понял, и что хорошего я находила в тебе раньше. Прощай! - До скорого! - со смехом сказал Денис, а потом, чмокнув ее в щеку, шепнул на ухо, - ты заходи, если что. - Не дождешься! - выкрикнула Лена и буквально вывалилась из дома. Ноги у нее еще подкашивались, руки и губы дрожали - вот-вот разрыдается... Водитель стоял у машины и с удивлением взирал на ее неожиданное появление, на явное замешательство, и смятение чувств. - С вами все в порядке? - спросил он, поглядывая на мужчину, стоявшего в дверях дома, из которого вышла Лена. - Да, да, все нормально, - не очень уверенным голосом сказала она, - просто мне стало нехорошо, а хозяин любезно пригласил меня в дом. Они уехали. Перед поворотом, на краю деревни, Лена оглянулась - в дверях уже никого не было. Она почувствовала, как жар приливает к лицу, и покраснела, но водитель не заметил этого, он был занят дорогой. На ферме Лена почти ничего не видела и не слышала, ведя переговоры, она практически ничего не соображала. После подписания документов они выехали обратно. Водитель серьезно волновался за ее здоровье, предлагал заехать в ближайшую больницу, но Лена отказалась, заверив его, что с ней все в порядке, что с ней иногда такое бывает и вскоре все пройдет. В этой ситуации было понятно только одно - врач, к которому собирался записывать Лену муж, ей был не нужен. Она не фригидна.
Дома она тоже никак не могла прийти в себя. Мужа дома не было и ничто не отвлекало ее от постоянных мыслей о Денисе, и близости с ним. Близости, собственно, и не было. Был навязанный ей жесткий половой акт, при воспоминании о котором ее бросало в жар и внизу живота возникало приятное томление. Она впервые получила удовольствие от секса! Неужели она сторонник экстремальных интимных игр? Ее практически изнасиловали, а она с трепетом вспоминает об этом и хочет, нет - жаждет еще! Лена легла в кровать, в их с мужем красивую кровать и подумала, что ночи, проведенные в ней с Владом, с человеком, который любил ее и женился на ней, несмотря на запрет родителей, не принесли ей никакой радости. Она хотела снова вернуться туда, в маленький деревенский дом, чтобы Денис снова грубо, разрывая одежду, раздел ее, и овладел ею где угодно, хоть на старом скрипучем диване, хоть на полу, или прямо как сегодня, на столе! Засыпая, она уже знала, что снова поедет туда, а что будет с ее жизнью дальше, ее пока не сильно беспокоило.
Денис поехал вслед за Леной, нет, не для того, чтобы вернуть ее. Просто ему не хотелось сейчас оставаться одному. В голову лезли разные мысли, и он не мог сейчас трезво оценить все то, что сегодня произошло. Он ехал домой, вернее, домой к матери. В последнее время он жил отдельно, в квартире, которую оставила ему бабушка. Но почти полгода назад ему пришлось ее продать, чтобы расплатиться с долгами, после того как его фирма разорилась. Стоя в пробке возле Апрелевки, он думал о Лене. Все-таки о ней. И хотя он всеми силами старался думать о чем-нибудь другом, у него ничего не получалось. Он давно был влюблен в нее. С того самого дня, когда увидел ее идущую вдоль озера в свете луны. В школе она не обращала на него никакого внимания, а он был настолько застенчив тогда, что так и не смог сказать ей о своих чувствах, так и не сумел. Потом их пути разошлись, и он решил, что это было только юношеское увлечение, детская любовь. Но сколько бы он не встречал девушек, женщин, он всегда их сравнивал с ней. Он так и не нашел ту единственную, с которой мог бы прожить жизнь, хотя, может быть, и не искал. Потом на встрече выпускников он узнал, что Лена вышла замуж за Влада. За его друга. Бывшего друга.
Он поставил машину возле дома, поднялся на четвертый этаж, толкнул дверь, она, как всегда, была открыта, со времен детства, и вошел в квартиру. - Мама, я приехал, - крикнул Денис. - Когда ты научишься закрывать дверь? - Здравствуй, сынок, - улыбаясь, сказала встретившая его в коридоре мать, и поцеловала его в щеку. Он обнял ее, и, пройдя в комнату сел на диван. - Устал. Дорога тяжелая, - сказал Денис. - Есть хочешь? - заботливо спросила она, приглаживая непослушные темные вихры. У меня суп на плите. - Позже, - посиди со мной, мне это сейчас нужно больше чем еда. - Что-то случилось? - испугавшись, спросила мать. - Да, случилось. Но я пока не знаю что. - Это опять касается ваших дел с Владом? - Как ни парадоксально, но да. - Это когда-нибудь кончится? - воскликнула она. - Не знаю. Но это не совсем то, о чем ты думаешь. - Но что же тогда? - Ты помнишь Лену Сапрыкину? - спросил Денис. - Лесная нимфа? Ты был влюблен в нее. - Да. Та самая. Она теперь жена Влада. Я разве тебе не говорил? - Нет. Но ведь они даже не были знакомы. Как так получилось? - Не имею никакого представления. Так вот, она сегодня была у меня. И мы с ней, ну я не знаю, как тебе сказать.... В общем, мы переспали. Мать побледнела, встала с дивана и воскликнула: - Но это же хуже некуда! Зачем ты сделал это? - Не знаю. На меня вдруг нашло что-то, и я набросился на нее, как дикий зверь. Она сначала сопротивлялась, а потом, потом она захотела этого, даже больше чем я. Во всяком случае, мне так показалось. - Но как она тебя нашла? Ты же засел в своей деревне, и даже я не знаю, где ты живешь. - Это произошло случайно, может это судьба? - Ты еще можешь шутить? - озадаченно смотря на него, спросила она. - Я не шучу. Во мне все снова всколыхнулось. Я никак не могу забыть того, что сегодня было. - Она теперь чужая жена. И я тебя очень прошу, не лезь больше в это пекло. Тебе и так досталось. А за жену, страшно подумать, что он может сделать! Ты же знаешь, какой он вспыльчивый и ревнивый. - Знаю. Но если она приедет ко мне еще раз, я сделаю тоже самое. А там будь, что будет! - Ты играешь с огнем, сынок. - Пусть так. Но я люблю ее. И если мне представится такая возможность, я отобью ее у Влада. Мама покачала головой, подсела к нему поближе, обняла его, прижалась к нему щекой, и они долго так сидели, и молчали. Мать и сын. Ни у него, ни у нее не было никого ближе и роднее.
Денис спал долго. Екатерина Дмитриевна уже приготовила завтрак, собрала ему кое-какие вещи и продукты. Ведь он опять уедет и долго еще не появится. И чего он там отсиживается? - думала она. - Жить ему есть где, она всегда рада ему. Ведь он вырос в этой квартире. Куда его всегда несет! Надо уговорить его, чтобы он продал свою развалюху и вернулся в Москву. Он уже расплатился с долгами и ему ничего не грозит. Теперь еще эта история с Леной. Она подумала, о том, что затеял Денис, и ей стало страшно. Екатерина Дмитриевна в свои пятьдесят выглядела моложавой интересной женщиной. Конечно, годы давали о себе знать - под глазами стали появляться морщинки, да и здоровье не улучшалось. Она никогда не придавала значения своей внешности, не ухаживала за собой, как большинство женщин. Ей все было дано природой - стройность фигуры, темные волнистые волосы и удивительно глубокие карие глаза. Одевалась она всегда просто, но аккуратно, без изысков и лоска. Ей нравилась удобная спортивная одежда, а сын, когда подрос и стал зарабатывать, покупал ей красивые модные вещи, но она надевала их только в тех случаях, когда хотела ему угодить. Жизнь ее была несколько однообразной - работа и дом, но смыслом жизни был только Денис. Конечно, она могла раньше выйти замуж, в ее жизни было двое мужчин, одного из них она любила. Бывает, что даже любящие люди не всегда могут соединиться, быть вместе. Так вышло и у Екатерины Дмитриевны. Она не жалела, что не вышла замуж за того другого. Мужа надо любить. Иначе она не могла. - Что грустишь, мам? - спросил улыбающийся Денис. - Я тебя и не заметила! - вздрогнув, воскликнула она. - Напугал! - Есть хочу. - Давай завтракать, - сказала Екатерина Дмитриевна, и придвинула к нему тарелку с нарезанным сыром и хлебом. - Какие у тебя планы? - Загоню машину в ремонт и уеду в деревню, - жуя, ответил Денис. - Ты так и не подал заявление в милицию. Тебе машину разбили, а ты так ничего и не предпринимаешь. - Ну, почему, мам, я ее в ремонт сдаю! - и засмеялся. - А потом продам. - Но ведь ты должен узнать, кто это сделал! - Я и так знаю. Не своими руками, конечно. - Думаешь, он и к этому причастен. - Уверен. - Денис посмотрел на мать, потом улыбнулся и спросил. - Почему ты так и не вышла замуж? - Не хотела. - Но ведь, у тебя был кто-то? Есть? - Есть. Но он мне друг. - Ты имеешь в виду Николая Петровича? - Да. Его.
|
