Объект и предмет социологии 3 страница

2. Что является объектом социологии?

3. Какие подходы к определению предмета социолог ии существуют в истории соци­
ологии, современной зарубежной и отечественной литературе?

4. Какие предметные зоны социологии можно выделить?
5 Раскройте содержание каждой предметной зоны.

6. Как соотносятся социология и философия, социология и история, социология и
психология, социология и экономическая наука?

7. Какое значение для социологии имеет естественно-научное знание? Почему без
знания математической статистики, теории вероятностей, информатики и других наук
нельзя стать современным социологом?

Литература

Гидденс Э. Социология. М., 1999. Гл. 1.

Зборовский Г.Е., Орлов ГЛ. Социология. М., 1995. Гл. 2.

Общая социология / Под ред. А.Г. Эфендиева. М., 2000.

Смелзер Н. Социология. М., 1994. Гл. 1.

Сорокин П. Система социологии. Сыктывкар, 1991. Т. 1. Гл. 1.

Социология. Основы общей Теории / Под ред. Г.В. Осипова и др. М., 1995. Гл. 2.

Глава 5

Специфика социологического знания

§ 1 Природа и характер < оциологическо/о лития § 2 Социальный факт § 3 Знание как предмет с оциологии знания

§ 1. Природа и характер социологического знания i

щ

•^ Особенности социологического знания

Начнем с характеристики двух основных ипостасей социологии. Во-первых, она выступает как наука, стало быть, в качестве определенной системы знаний, во-вторых, как определенный способ мыш­ления, изучения людей, видения мира. Она позволяет анализировать общество и конкретные социальные процессы под самыми различными углами зрения, "используя многочисленные срезы связей и отношений между людьми. Как пишет Э. Гидденс, «границы социологии предельно широки, они простираются от анализа столкновений между передвига­ющимися по улице людьми до исследования глобальных социальных процессов»¹. Эта особенность социологического знания дает ему воз­можность занять одно из ведущих мест среди многочисленных видов знания, в том числе и тех, что продуцируются социальными науками.

Проблема научной специфики социологического знания не такая простая, как кажется на первый взгляд. В связи с этим могут возник­нуть по меньшей мере два вопроса: первый — способно ли социологи­ческое знание быть подобным строгому естественнонаучному знанию, находиться с ним в одном ряду? второй — может ли социологическое знание давать такой же точный результат в отношении социальных процессов, какой дает есгественно-научное в отношении природных?

Ответы на эти вопросы содержат и положительные, и отрицатель­ные суждения. Поскольку социологическое знание включает в себя системный анализ, общенаучные методы, количественные оценки, ис­пользует не только логические доказательства, но и материал таких наук, как математика, теория вероятности, статистика и др., оно

¹ Giddens A Sociology P 8

Глава 5 Специфика социологического знания

дает точный результат и может рассматриваться в качестве разно­видности строгого, не уступающего другим наукам знания.

Вместе с тем социология имеет дело не с физическими объектами, а с людьми, социальными общностями, их деятельностью как матери­алом для получения данных. Известно, чго такие объекты отличают­ся в своем поведении самопознанием, целеполаганием и вследствие этого значительными флуктуациями (случайными отклонениями, ко­лебаниями, изменениями) в деятельности. Поэтому нельзя говорить о совершенно точном и строгом социологическом описании и анализе человеческого бытия подобно даваемому применительно к природ­ным процессам естественными науками.

Социологическое знание стремится к объективности. Она оп­ределяется не только используемыми методами социологического ис­следования, но и рядом других факторов: непредубежденной и неза­висимой позицией социолога, публичностью, общедоступностью социологической деятельности, с результатами которой люди посто­янно знакомятся через средства массовой информации, эффектом критического анализа материалов исследований со стороны коллег.

Однако здесь есть свои сложности. Ведь наши суждения об объек­тивности базируются на изучении субъективных мнений людей. Полу­чается, что на основе сбора мнений, субъективных по своей природе и характеру, формируется объективное знание. Нет ли здесь противоре­чия? Конечно, в определенной степени есть. Но в том-то и состоит специфика социологического знания, что оно использует такие мето­ды сбора информации и ее обработки, которые позволяют разрешать это противоречие. Вместе с тем, само по себе его наличие предупреж­дает нас об опасности абсолютизации социологического знания, прежде всего той его части, которая базируется на материалах эмпи­рических исследований.

Специфика социологическою знания проявляется в особенностях ставящихся вопросов. Можно говорить о четырех их типах: фактуаль-ных, сравнительных, развивающих и теоретических. Первые касаются выявления социальных фактов (например, какие типы преступлений чаще всего встречаются?). Сравнительные вопросы позволяют сопос­тавить идентичные социальные факты в разных странах (насколько типичны одни и те же преступления, совершаемые в Германии и Рос­сии?). Развивающие вопросы дают возможность связать настоящее с прошлым и сравнить их (как изменились современные тюрьмы в сравнении с самыми первыми?). Теоретические вопросы направлены на выявление причинных связей (почему это случилось? почему так произошло?).

Раздел 11. Предмет социологии, социологическое знание и исследование

 

Несмотря на различия в тинах вопросов, разграничивать и отде­лять их полностью друг от друга нельзя.. Здесь как раз и заметна осо­бенность социологического знания, заключающаяся в отказе от обы­денного мнения: «факты говорят сами за себя». В социологии они требуют интерпретации. Поэтому фактуальные и теоретические во­просы, расположенные на разных полюсах приведенной выше «шка­лы», в социологии оказываются тесно связанными¹.

Еще одно свидетельство специфики социологического знания со­стоит в возможности обнаружения различий между целями поведе­ния человека (социальной общности) и его последствиями — явными и неявными, намеренными и ненамеренными (латентными). Это ка­сается и деятельности организаций и институтов. Так, целью школы является образование, обучение, воспитание, подготовка к получению профессии, социализация. Это явные ориентиры, и их намеренный характер ни у кого не вызывает ни вопросов, ни сомнений. Однако де­ятельность школы и социального института образования в целом при­водит к латентным, не видным внешне последствиям, над которыми люди специально не задумываются. Это может быть, к примеру, уси­ление социального неравенства по мере того, как у детей выявляются различные способности, реализация которых так или иначе способст­вует «скорости» их дальнейшего продвижения. Социологическое зна­ние показывает, как мало мы себя знаем, каковы возможности об­щества, последствия поведения людей, его влияния на весь контекст социальной жизни, и наоборот.

Социологическое воображение

Еще один аспект специфики знания в социологии состоит в развитии социологического воображения. Сам термин (и идея) принадлежит известному американскому социологу Ч. Миллсу, написавшему спе­циальную книгу на эту тему². Суть такого воображения состоит в том, что исследователь должен уметь отвлечься, абстрагироваться от ру­тины повседневной жизни, посмотреть на нее заново, другими глазами, увидеть то, что «не дано» обыденному сознанию.

Прекрасный пример социологического воображения демонстрирует Э. Гидденс, рассматривая обычный, простой, явно неинтересный на пер­вый взгляд фрагмент поведения людей — употребление кофе³. Что здесь может «вообразить» социолог? Во-первых, что кофе — не только напи-

¹ См.: Giddens A. Sociology. P. 15.

2 См.: Mills Ch.R. The Sociological Imagination. N.Y., 1959. Рус. перевод: Мшшс Ч P.
Социологическое воображение. М., 1998.

³ См.: Giddens A. Sociology. P. 20.

Глава 5. Специфика социологического знания 117

ток, который помогает поднять «индивидуальное потребление жидкос­ти». Это символическая ценность, являющаяся частью повседневного социального ритуала. Нередко он намного важнее, чем сам акт употреб­ления напитка, поскольку для людей, приглашающих друг друга на чаш­ку кофе, встреча и разговор всегда интереснее, чем то, что они пьют и едят. (Кстати, во всех обществах еда и питье служат общению, взаимо­действию и выполняют роль ритуала, что само по себе выступает специ­альным предметом социологического изучения). Во-вторых, хотя кофе содержит кофеин, однако кофейные наркоманы не относятся большин­ством людей западной культуры к потребителям наркотиков. Почему? Это тоже интересный социологический вопрос. Подобно алкоголю, ко­фе — социально приемлемый наркотик, тогда как, например, марихуана не является таковым. Причем подобная ситуация имеет место даже в тех культурах, где толерантно, терпимо относятся к потреблению марихуа­ны, но не в почете кофе и алкоголь. В-третьих, употребление кофе расп­ространилось по всему миру и прочно вошло в структуру экономичес­ких и социальных отношений. Производство, транспортировка и торговля данным продуктом требуют осуществления постоянных сде­лок между людьми, находящимися в тысячах миль от потребителя. Изу­чение подобных глобальных сделок является также предметом социоло­гического анализа. Наконец, употребление кофе предваряется всем процессом социального и экономического развития. Вместе со многими другими ныне привычными элементами западной кухни (чай, бананы, картофель, белый сахар) кофе приобрел популярность только с XIX в. Его массовое потребление датируется периодом колониальной экспан­сии 150-летней давности, под влиянием которой кофе стал культивиро­ваться в Южной Америке и Африке и оттуда пришел в западные страны.

§ 2. Социальный факт

Специфика социального факта

Социологическое знание базируется на фактуальной основе. Под со­циальным фактом будем понимать в самом общем виде общест­венное явление, ситуацию социальной жизни, рассматриваемые как социальное действие или результат определенной деятельности, а также вербальные (словесные) действия (мнения, взгляды, оценки). Один из крупнейших отечественных исследователей социологическо­го знания В.А. Ядов считает, что социальные факты необходимо «рас­сматривать в онтологическом (не зависящем от сознания) и логико-гносеологическом планах. В онтологическом смысле факты суть

Раздел II Предмет социологии, социологическое знание и исследование

 

любые не зависящие от наблюдателя состояния действительности или свершившиеся события. В логико-гносеологическом плане фак­тами называют обоснованное знание, которое получено путем описа­ния отдельных фрагментов реальной действительности в некотором строго определенном пространственно-временном интервале. Это — элементарные компоненты системы знания» К

В социологическом знании, его обоснованности, надежности и до­стоверности многое зависит от характера фактуальнои основы. Она может оказаться зыбкой, если полученные социальные факты не будут в полной мере достоверными и надежными. Показателем зыбкости фактуальнои основы социологического знания является допустимость множества объяснений одних и тех же событий, ситуаций, социальных фактов. Возьмем, к примеру, события в России 19—21 августа 1991 г. Как их должен интерпретировать социолог — как путч, революцию, контрреволюцию, переворот, опереточный спектакль и т.д. (здесь на­меренно приведен ряд различных мнений и оценок этих событий)? Однозначно, исходя только из своего понимания, или с учетом плюра­лизма мнений и оценок? Конечно, последнее. Поэтому интерпретация социального факта будет иметь «объективистский», констатирующе-описательный характер, но за ним должен следовать анализ этих пози­ций, мнений, оценок. Таким образом, существует проблема интерпре­тации социального факта. Она связана с фиксированием пределов достоверности и надежности социологического знания.

В связи с этим возникает проблема его валидности. Под валид-ностью социологического знания будем понимать его обоснован­ность, надежность, означающую отсутствие в нем теоретических оши­бок, которые могут возникнуть в связи с неверными исходными методологическими и методическими посылками в ходе получения этого знания. Валидность знания связана с качеством измерения в со­циологии. Знание будет валидным в случае, если социолог измеряет то свойство изучаемого социального факта, которое требовалось из­мерить.

В качестве социальных фактов для социолога выступают разнопо­рядковые явления. Это и сама реальность, установленная, зафиксиро­ванная сознанием как объективный социальный факт. Это и субъектив­ный социальный факт, выступающий в виде мнения опрашиваемого. Содержанием социального факта может быть поведение людей на вер­бальном уровне (мнения, суждения, оценки), результаты их действий, а также деятельности социальных общностей, общества в целом.

 

^ Ядов В А Социологическое исследование, методология, претрамма, методы С 24—25

Глава 5 Специфика социологического знания

Наконец, к социальному факту может быть отнесено само знание, которое выступает как систематизированная характеристика массо­вого сознания и массового поведения. В последнем случае социаль­ный факт становится научным социологическим фактом. Его отличия от вышеназванных пониманий социального факта состоят в том, что он, во-первых, является не начальным, а конечным этапом познава­тельного процесса, его определенным результатом; во-вторых, науч­ный факт существует в форме научного понятия (системы понятий).

Вообще социальный факт как база социологического знания вол­новал ученых изначально. По существу, это исходная категория его методологии. Ввел данное понятие в научный оборот О. Конт. Собст­венно, позитивизм и начинается с наблюдения социальных фактов, дающего как метод (а для Конта это главное) позитивное социальное знание. Но основной вклад в разработку категории внес один из круп­нейших социологов XIX — начала XX в. Э. Дюркгейм. Под социаль­ным фактом он понимал особую социальную реальность, обладаю­щую двумя главными признаками: 1) она существует независимо от индивида, объективно, как «вещь»; 2) она может оказывать на него давление путем притягивания внимания и интереса к себе. Именно совокупность социальных фактов и определяет поведение индивида, заставляет его совершать те или иные поступки. Здесь социальный факт оказывается очень близким к социальному действию.

Таким образом, в отличие от Конта, Дюркгейм дает принципиаль­но новую, более глубокую трактовку социального факта. Последний превращается из пассивного объекта наблюдения в такую реальность (материальную или духовную), которая как бы заставляет человека действовать, т.е. социальный факт приобретает определенную способ­ность к активности. Дюркгейм делит факты не на экономические, по­литические, психологические и социальные (как, казалось бы, можно их подразделить), а на морфологические, материальные и духовные, нематериальные. К первым относятся характеристики населения, его плотность и структура, размещение промышленности, наличие путей сообщения и т.д., ко вторым — смыслы и значения, которые люди вкладывают в свои поступки, нормативные представления, которые утверждают определенное понимание. Всю эту совокупность духов­ных социальных фактов Дюркгейм рассматривал как коллективное сознание (включая религию, мораль, право).

Современные трактовки социального факта

В современных трактовках, направленных на раскрытие гносеологиче­ской характеристики этого понятия, социальными фактами могут вы-

Раздел II. Предмет социологии, социологическое знание и исследование

 

 

ступать акты поведения людей либо действия общностей, материаль­ные или духовные результаты человеческой деятельности. Как отмеча­лось выше, к социальным фактам относятся и вербальные (словесные) действия (оценки, мнения, взгляды). К примеру, реальное поведение студенческой группы — социальный факт, равно как и оценки этой группой политической ситуации в стране. Но особо сложным, ком­плексным социальным фактом станет политическое поведение группы, вытекающее из мнений и оценок политической ситуации. Если соци­альный факт фиксируется социологом и включается в систему социо­логического знания, он становится фактом социологии, или социологи­ческим фактом, теряя свой онтологический статус (имеется в виду происходящая при изучении общественного мнения фиксация оценок).

Наличие социального факта устанавливается социологом с помо­щью индикатора — показателя его реальности. Социальный факт ре­гистрируется социологом либо как онтологический, либо — бу­дучи зарегистрированным, включенным в социологическое знание — как гносеологический. Регистрация, т.е. отражение в системе показателей социального факта, может быть как адекватной, так и неадекватной. Это зависит от целого ряда обстоятельств: достоверных методик, успешности применения процедур исследования и др.

Суждения о специфике социологического знания и социальных фактах, которые здесь были приведены, условно можно отнести к по­зитивистской и неопозитивистской ориентации науки, берущей нача­ло, как уже говорилось, в XIX в. (О. Конт, Э. Дюркгейм). Однако соци­ология не ограничивается только таким пониманием знания. В XX в. появилась и активно заявила о себе феноменологическая ори­ентация социологии, в рамках которой возникли новые подхо­ды и к самому социальному знанию, и к социальному факту.

Сторонники феноменологического подхода считали, что научное знание все больше отходит от анализа повседневной реальности. За­дача же феноменологической социологии — восстановить и устано­вить эту связь, поскольку единственным источником нашего знания является мир повседневной, обыденной жизни, или жизненный мир. Он представляет собой сферу непосредственно переживаемого людь­ми опыта. Знание о нем и есть научное знание о повседневной жизни. Оно складывается из знания ряда отдельных событий, случаев, соци­альных взаимодействий, которые и представляют собой социальные факты. Следовательно, с точки зрения феноменологического подхода социология должна изучать в качестве социальных фактов отдельные, единичные действия и ситуации (а не социально-типические, как это имеет место в неопозитивистской ориентации).

Глава 5. Специфика социологического знания

В 1920—1930-х гг. в социологической науке сформировалась осо­бая отрасль — социология знания. Это делает необходимым рассмот­рение специфики знания под углом зрения данной отрасли социоло­гической науки. Правда, здесь следует отметить, что границы знания в ней резко расширяются и отчасти даже меняются, поскольку взамен социологического появляется социальное знание. Возникает пробле­ма социологического анализа знания в обществе, в рамках которой во­прос о специфике социологического знания выступает как частный случай и ставится далеко не всегда.

§ 3. Знание как предмет социологии знания

Знание выступает предметом социологического анализа, пребывая в самых разных своих видах: донаучном, научном, мифологическом, ре­лигиозном, эмпирическом, теоретическом, художественном, обыден­ном (житейском) и т.д. Для социологии знания оказалась наиболее характерной тенденция движения от научного знания к житейскому. Та ее часть, которая исследовала научное знание, постепенно превра­тилась в социологию науки. Другая, предметом которой выступает обыденное (лучше сказать повседневное) знание, развиваясь в рамках феноменологии, превратилась в современную социологию знания.

Строго говоря, и в ней можно выделить две линии, одна из которых связана с изучением специализированного (включая научное), другая — обыденного, житейского знания. Вторая линия стала доминирующей по ряду причин, в том числе в связи с тем, что знания, основанные на здра­вом смысле и обыденном сознании, являются важной ориентационной основой поведения человека. В целом социология знания занимается изучением различных форм мышления и знания с точки зрения выявления их социальной детерминации.

Знание в социологии М. Шелера

Один из основоположников социологии знания немецкий ученый Макс Шел ер (1874-1928), который, кстати, ввел в оборот сам термин «социология знания», разграничивал все бытие на две сферы: субс­труктуры (или реальных социальных факторов) и суперструктуры (или духовных, идеальных форм). К реальным социальным факторам Шелер относил географические, биологические, демографические, экономические, политические явления. Они представляют собой оп­ределенную базу социальной детерминации знания, более широко — идей. Что касается духовных форм, или суперструктуры, то она и яв-

Раздел II Предмет социологии, социологическое знание и исследование

ляется предметом социологии знания. Причем эта сфера существует, по Шелеру, независимо от сферы субструктуры.

Немецкий социолог рассматривал знание как ценностный феномен, выделяя три его «высших рода»: знание ради господства, или деятель-ностное знание позитивных наук; знание ради образования, или образо­вательное знание философии; знание ради спасения, или религиозное знание. Для краткости Шелер называет их позитивным, метафизичес­ким и религиозным знанием. Каждый из этих родов знания не сводим к другому, он существует, «заложен» в самой природе человека¹. Идея Шелера сводится к тому, что имеется определенное внутреннее сродст­во между данным типом знания (научно-позитивное, метафизическое, религиозное), типом его носителя (ученый, исследователь; мудрец, мыслитель, философ; провидец, святой) и типом (формой) организа­ции (школа в современном смысле, исследовательский институт; шко­ла мудрости в античном смысле; церковь или секта).

Социальная детерминация знания в творчестве К. Маннгейма

Другой немецкий социолог, «классик» социологии знания Карл Маннгейм (1893—1947), наиболее четко и последовательно провел идею связи того или иного вида социального знания с его социальны­ми корнями. Одна из центральных проблем социологии знания Маннгейма — социальная детерминация социального знания (и по­знания). Именно социального, но не естественно-научного. В основе такого подхода лежит жесткое разграничение наук о природе и наук об обществе (культуре), идущее ог неокантианства (Риккерт, Вин-дельбанд, Вебер). Все естественно-научное знание рассматривается как свободное от какой-либо социальной детерминации. И, наоборот, любое социальное знание оказывается в тесной зависимости от ряда факторов общественного или группового порядка.

К. Маннгейм считал, что знание не бывает знанием вообще, оно может быть знанием лишь с определенной позиции. На него так или иначе воздействует идеология, избавиться от влияния которой в принципе невозможно, хотя уменьшить его необходимо. Заниматься этим и должна социология знания. Наряду с идеологией, выступаю­щей как определенное состояние сознания и знания господствующих классов, существует, по Маннгейму, и другая форма мышления и зна­ния, характеризующая оппозицию власти, — утопия.

Возникает вопрос об объективности и научности таких форм соци­ального знания, которые находятся в зависимости от социальных интере-

' См Шелер М Формы знания и общество // Социол журн 1996 № 1/2

Глава 5. Специфика социологического знания 123

сов групп. С другой стороны, может ли появиться знание, не имеющее прямой социальной и политической обусловленности (исключая естест­венно-научные теории, особенно в области физики, химии, математики)?

Понимая противоречивость подобной «познавательной» ситуации и необходимость ее разрешения, Маннгейм вводит ряд различных значений идеологии. Прежде всего он разграничивает «партикуляр­ную концепцию идеологии» и «тотальную концепцию идеологии». Последняя — это мировоззрение классов или эпох. Тотальная концеп­ция идеологии — это продукт коллективной жизни эпохи. Системы ее идей не являются результатом интересов, желаний, обмана или само­обмана. Они обусловлены объективными социальными факторами исторического масштаба. В главном своем труде «Идеология и уто­пия» Маннгейм пишет: «С появлением понятия тотальной идеологии в его всеобщем применении то, что было только учением об идеоло­гии, превращается в социологию знания» *. Партикулярная концеп­ция идеологии имеет менее общий характер и используется для пока­за специфического способа мышления, обусловленного групповыми интересами и особыми психологическими факторами. Именно здесь и возможен явный либо замаскированный обман или самообман.

В связи с анализом социальной и политической детерминации мышле­ния и знания Маннгейм ставит несколько задач перед социологией. Одна из них — перестройка социального мышления. Социология знания долж­на объединять различные точки зрения, чтобы каждая из них (социализм, марксизм, консерватизм, буржуазный либерализм и т.д.) могла взаимно дополнять другую. Как видно, уже в конце 1920-х it. Маннгейм считал воз­можным своеобразный идеологический плюрализм, созданию и распрост­ранению которого должна была способствовать социология знания.

Вторая важнейшая задача социологии знания состоит, как писал исследователь, в создании всеобщей интеллектуальной истории, ко­торая была бы тесно увязана с социальными изменениями, а не явля­ла собой изложение филиации идей без связи с их социальной детер­минацией. Что касается третьей задачи, то она заключается в перестройке теоретико-познавательных основ современной науки. Маннгейм выступил за пересмотр традиционного для того времени тезиса об абсолютном отсутствии связи между истинностью какого-либо знания и его социальным контекстом.

А Шюц и знание повседневной жизни ■; Один из основателей феноменологической социологии знания авст­рийский социолог Альфред Шюц (1899—1959) исходил из того, что

* Манхейм К. Идеология и утопия // Диагноз нашего времени М, 1994 С 71

Раздел И. Предмет социологии, социологическое знание и исследование

мир, в котором мы живем, — это мир объектов с более или менее оп­ределенными качествами. Каждый из этих объектов связан с предше­ствующим опытом обыденного сознания людей, живущих своей по­вседневной жизнью среди себе подобных. Наш мир — это и мир природы, и мир культурных объектов и социальных институтов. Мы стремимся наладить с ним взаимоотношения и воспринимаем его не как субъективный, а как интерсубъективный мир. Этот интерсубъек­тивный мир и есть социальная реальность. Задача же социологии со­стоит в том, чтобы получить упорядоченное знание о нем, а также рас­крыть значения и смыслы, лежащие в основе этого знания.

ЙнтерСубъективный мир, по Шюцу, это общий для всех нас мир, до­ступный каждому на основе интеркоммуникации и языка. Социолог на­зывает этот мир «высшей реальностью», потому что с какой бы иной ре­альностью не имел дело человек, как бы далеко не удалялся от повседневной действительности, в конечном счете он всегда в нее возвра­щается. В своей повседневной жизни, утверждал Шюц, люди имеют обы­денное знание о самых различных сферах социального мира, в котором живут. Конечно, это знание может быть фрагментарным, непоследова­тельным, но его достаточно, чтобы наладить взаимоотношения с людьми, культурными объектами, социальными институтами. Происходит это потому, что мир является не просто интерсубъективным, но выступает как мир значений, многие из которых мы в состоянии распознавать.

Каждый член общества создает запас того, что Шюц называл знани­ем здравого смысла. Это знание разделяют и другие члены общества, что позволяет им нормально жить и общаться. Именно такое знание на­иболее важно для решения практических задач повседневной жизни. Однако знание здравого смысла не является раз и навсегда данным, оно постоянно изменяется в процессе взаимодействия. Ведь каждый чело­век по-своему интерпретирует мир. На характер знания здравого смыс­ла накладывает отпечаток биографическая ситуация индивида. Она способствует накоплению знания о мире, поскольку есть не что иное, как осмысленный опыт человека. Задача социолога состоит в том, как это увидеть и зафиксировать. По мнению Шюца, делать это предстоит не на индивидуально-личностном уровне, а в процессе взаимодействия людей в рамках их интерсубъективного мира.