Глава 13. Гул раздраженных голосов немедленно стих, как стрекот сверчков перед наступлением бури, когда Атайя и Дарэк внезапно возникли перед троном с темно–красными

 

Гул раздраженных голосов немедленно стих, как стрекот сверчков перед наступлением бури, когда Атайя и Дарэк внезапно возникли перед троном с темно–красными подушками в комнате Совета Делфарского замка. На мгновение Дарэк покачнулся, дрожащий и потерявший дар речи от необычного способа перемещения, и оперся о подлокотник трона, чтобы не свалиться на пол. С помощью Джейрена Атайя, пошатываясь, добралась до стола Совета и опустила голову на скрещенные руки, чувствуя головокружение и упадок сил.

Мирная и раскованная атмосфера ужина в лесном лагере, откуда прибыли Атайя и Дарэк, разительно контрастировала с аурой комнаты Совета, наполненной ужасом перед надвигающейся битвой. Великие лорды Кайта метались, словно беспокойные лошади, запертые в своих стойлах рядом с горящим амбаром и предчувствующие надвигающиеся роковые события. Снаружи в ночном небе гневно сверкали отдаленные молнии, непрерывно раздавались громовые раскаты, словно несметное количество ребятишек с грохотом катили пустые бочки по булыжным мостовым города. Крупные капли дождя упали на зарешеченные окна, но, к ужасу собравшихся, дождь был бессилен потушить зловещие огни, оживлявшие городской пейзаж за окном. Короткого прощупывания оказалось достаточно, чтобы Атайя поняла: гроза эта представляет собой не природное явление, а дело рук Мудреца.

Легким кивком принцесса дала Дарэку понять, что с ней все в порядке, за исключением головокружения, и король смог приступить к решению неотложной задачи спасения своей столицы.

– Итак, каково наше положение? – спросил Дарэк у мастера Хедрика.

В другом конце комнаты капитан Парр насупился, обиженный тем, что король не пожелал сначала выслушать его, но опасность потерять все была настолько реальна, что Дарэк не стал тратить драгоценное время на то, чтобы успокаивать своего слугу.

– Пять эскадронов гвардии посланы в город, чтобы тушить пожары, отражать атаки врага и постараться удержать население от еще большей паники. Оставшиеся заняли позиции на стенах замка. Я просил капитана оставить пару эскадронов в резерве, если Мудрецу удастся достичь стен замка раньше, чем мы думаем, – добавил Хедрик, его раздражение читалось только в слегка нахмуренных бровях, – но он считает, что нет смысла защищать замок, если весь город падет.

Дарэк бросил на капитана уничтожающий взгляд, негодуя, что тот не последовал совету Хедрика, но удержался от словесного выражения своего гнева… по крайней мере пока.

– Джейрен и я взяли на себя смелость создать вокруг замка защитные покровы, – продолжал Хедрик, направляясь к окну. Подол его изумрудно–зеленой мантии прошелся по каменным плитам пола, стирая легкий намек на пыль. – Они не смогут защитить нас физически, но сделают невозможными попытки шпионить с помощью сфер.

Атайя склонила голову, чтобы рассмотреть туманные покровы, окутывающие стены и повисшие в воздухе, словно гигантский паук опутал замок своей паутиной. Покровы Хедрика были достаточно прочными, а если еще и Джейрен усилил их, то они вполне смогут защитить их от проникающего взгляда Мудреца.

– Мы предполагаем, что люди Мудреца проскользнули в город еще до наступления тьмы, – сказал Джейрен. – Скорее всего под покровом скрывающих заклинаний. Затем по условленному сигналу они одновременно атаковали разные участки города.

Дарэк пробормотал проклятие.

– Черт побери, какое невезение, что все это случилось именно тогда, когда ни меня, ни Атайи не было в городе!

– Невезение? – Джейрен с сомнением покачал головой. – Это было спланировано. Без вас наш союз тут же затрещал по швам. – Он бросил быстрый взгляд на капитана Парра и членов Совета, но дипломатично воздержался от замечаний. – Мудрец, конечно, понимает, что Атайя вернется в город, чтобы взять ситуацию под контроль, но я очень сомневаюсь, что он ожидает увидеть вас обоих.

Атайя с мучительным усилием откинулась на спинку кресла. Принцессе казалось, что стены вокруг нее опасно наклонились в одну сторону.

– Кто–нибудь из колдунов Мудреца уже проник в замок?

– Нам ничего не известно об этом, – отвечал Хедрик, – но в любом случае ждать осталось недолго.

– Мэйзон и прочие находятся в разных частях города и пытаются отражать заклинания Мудреца, – добавил Джейрен, – однако им едва хватает сил, чтобы накладывать собственные. Единственная вещь, которую Мудрец не предусмотрел, – это атаковать нас со стороны моря, а буря, которую он вызвал, делает невозможной любую попытку бежать, используя лодку.

Замечание Джейрена было прервано вспышкой молнии – зеленоватый свет осветил комнату, на мгновение стало светло, как днем.

– Бежать? – переспросил Дарэк, королевскую гордость задело предположение Джейрена. – О чем это вы толкуете?

– Мы не можем позволить захватить себя в плен, ваше величество. Подкрепление из Кайбурна прибудет через три дня, нам не продержаться так долго… если, конечно, не сработает план Атайи. – Джейрен с тревогой посмотрел на принцессу, сомневаясь в ее способности стоять без посторонней помощи, а не то что направлять силу по каналам корбала. – Твои силы понадобятся нам как можно скорее, – мягко, но настойчиво произнес он.

Атайя слабо кивнула, но не сделала попытки даже привстать из–за стола.

Медленно, словно испытывая неуверенность в том, что он действительно хочет увидеть то, что происходит внизу, Дарэк приблизился к подоконнику и выглянул в окно – драгоценный камень в короне Кайта ныне представлял собой захваченный осадой город, попавший в ловушку зловещих обстоятельств, невиданных в течение столетий. Улицы были заполнены испуганными горожанами, которые покинули свои дома и стремились проникнуть во двор замка, испытывая слабую надежду найти там убежище. Настоящие и иллюзорные огни раскрашивали небо кошмарными оранжевыми красками, воздух был наполнен грохотом дождя и грома и дрожал от воя, издаваемого человеческими и нечеловеческими глотками. И в довершение всего огненные драконоподобные создания стремительно носились вокруг шпилей собора Святого Адриэля, словно ожившие горгульи, насмехаясь над теми, кто искал укрытия за его стенами. Хаос еще не затронул замок, но постепенно приближался к его стенам. И словно нарастающая волна Дарэка охватило ощущение, что ему уже не остановить это безумие.

– О Боже! – выдохнул король, наблюдая разрушение своей столицы. – Должно быть, подобное происходило во Времена Безумия.

Мастер Хедрик подошел и встал рядом с Дарэком, голова его слегка склонилась.

– За исключением того, что эта магия находится под весьма сильным контролем, – серьезно произнес он. – Здесь действуют не новички, чьи учителя не справились со своей задачей, – хорошо обученные колдуны творят свои заклинания. Откровенно говоря, многое из того, что мы видим, является безобидным представлением, – добавил мастер, критически пожав плечами, – но Кайт не приучен к магии. Даже самая безобидная иллюзия вызывает здесь панику, сводя на нет все усилия того малого количества колдунов, которые пытаются противостоять захватчикам.

Дарэк ладонями оперся о подоконник, пытаясь успокоиться.

– Слава Богу, что Сесил и дети не видят этого, – пробормотал он еле слышно. Король бросил взгляд на рубиновый перстень, украшающий его правую руку. – Сын мой, – произнес он так тихо, что Хедрик едва расслышал его, – посмотри, во что превращается твое наследство.

В это мгновение облаченный в темно–красное часовой проскользнул в комнату, с поклоном умоляя его величество извинить его за вторжение.

– Ваше величество, священник прибыл из собора с новостями, двое гвардейцев также ожидают возможности представить вам донесения и заняться своими ранами. Вы примете их?

– Да–да… но не здесь, – сказал Дарэк, отворачиваясь от зрелища погруженных в смятение улиц внизу. – Пришли их в Большой зал. По крайней мере оттуда я не увижу, как город прямо на моих глазах превращается в пепел. Идите со мною, – предложил он остальным. Король остановился, чтобы коснуться плеча сестры с искренним беспокойством. – Атайя?

Атайя откинулась назад, глаза ее были закрыты.

– Я присоединюсь к вам через несколько минут, просто мне нужно немного больше времени, что прийти в себя.

И вот еще что, Джейрен, – послала сообщение принцесса, – держи наготове кисет с корбалами. Я еще точно не знаю, какое заклинание буду пропускать через каналы корбала, но что-нибудь придумаю.

Обеспокоенный ее слабостью Джейрен, нахмурившись, неохотно последовал за мастером Хедриком, Дарэком, капитаном Парром и советниками короля по направлению к Большому залу.

Оставшись наедине с отдаленным шумом кровопролития и хаоса внизу, Атайя снова опустила голову. Сильные приступы головокружения отступили, но принцесса все еще ощущала идущую из самой глубины тела усталость. В любом случае я почувствовала бы себя утомленной, – проворчала принцесса про себя, осознав, что полночь стремительно приближается.

Казалось невероятным, что только днем они с Дарэком стояли перед жителями Кайбурна. Если бы Атайя знала, что вечером ей предстоит сразиться с Мудрецом, то выкроила бы несколько минут для сна во время короткого пребывания в лагере.

Нежное дуновение ветерка коснулось ее щеки, воздух наполнился слабым ароматом кожи и дыма. Внезапно Атайя осознала, что в комнате появился кто–то, кого не было здесь раньше. Дверь не открывалась, она была уверена в этом. Нет, ничего не изменилось с тех пор, как Дарэк и его советники покинули комнату. Совсем близко она ощутила чужое дыхание и легкий перезвон серег…

Столкновение с убийцей, нанятым Люкином, сделало ее осторожной, и принцесса вскинула голову – слишком быстро, головокружение вернулось. Однако ее зрение не настолько затуманилось, чтобы Атайя не могла узнать пришельца. Рядом с окном на фоне разрушающегося города стоял Мудрец острова Саре собственной персоной, улыбка скользила по его губам. Атайю поразило, что Мудрец одет как пират, приготовившийся к грабежу, – весь в черной коже, единственная золотая серьга поблескивала в ухе. Длинные волосы затянуты сзади в хвост, на боку – меч в ножнах. Отблески огня плясали в глазах Мудреца, делая его похожим на демона.

Пошатываясь и борясь с головокружением, Атайя поднялась на ноги и открыла рот, чтобы закричать…

– Не стоит кричать, – мягко предупредил Мудрец. – Это будет стоить жизни принцу Николасу. Один из моих людей находится подле него даже сейчас, ожидая приказаний. – Легкая улыбка стала шире. Мудрец был доволен тем, что ему удалось застать принцессу врасплох и так быстро подчинить своей воле. – Не сомневайтесь в моей способности убить его, принцесса. Я не нуждаюсь в принце Николасе. Я исследовал его мозг и не нашел в нем зерен магической силы – ему никогда не стать одним из нас. Однако он весьма полезен в другом отношении – он нужен мне, чтобы сделать вас более сговорчивой.

Принцессу затрясло от желания ударить его, но она понимала, что цена подобного вызова очень высока. Лжет Мудрец или нет – слишком рискованно проверять это, и принцесса хранила молчание, прекрасно сознавая, что Мудрец убьет ее братьев с той же легкостью, с какой однажды уже пытался использовать одного в качестве орудия для убийства другого.

Едва ли принцесса осознала все из того, что сказал Мудрец, – ему никогда не стать одним из нас. Атайя ощутила слабый укол сожаления о том, что ей никогда не разделить чудо владения магической силой с Николасом, с которым она привыкла делить все радости в жизни. Принцесса не думала, что Мудрец лжет. Если бы Николас обладал зернами магической силы, он определенно был бы уже мертв: Мудрецу не нужны соперники в борьбе за предсказанное место короля–колдуна.

– Как вы…

– Проник сюда? – закончил Мудрец, небрежно подойдя к ней, словно прогуливаясь по саду. – Откровенно говоря, я нахожусь здесь уже некоторое время. Я проник сюда незадолго до того, как появились вы. Слушал, как кайтские советники спорят между собой, словно торговки рыбой. – Он поднял глаза к небу. – Довольно жалкое зрелище.

Атайя не стала возражать ему – к сожалению, в этом Мудрец прав.

– Итак, у вас есть план, не так ли? – продолжил он, сцепив руки за спиной. – Некая маленькая уловка, которая поможет вам победить меня? – Мудрец даже не удосужился поинтересоваться, в чем заключается эта маленькая уловка, – так уверен он был в победе. Мудрец тряхнул головой и испустил легкий смешок. – Могу заверить вас, принцесса, – слишком поздно.

Атайя ощутила бесконечную благодарность за то, что не упомянула о корбалах перед Советом, и молилась про себя, чтобы облегчение не отразилось на ее лице.

Пройдя мимо нее – слишком близко, по мнению принцессы, – Мудрец опустился на трон во главе стола Совета, как если бы уже имел на это право, еще не называясь, но уже ощущая себя королем. Он растянулся на троне, скрестил ноги в лодыжках и сцепил пальцы перед собой.

– Я ожидал вашего возвращения, хотя считал, что вы вернетесь одна. Не думал, что брат будет сопровождать вас, – как, унизиться до путешествия с помощью магии? – Мудрец смиренно вздохнул и уставился на принцессу внимательным взглядом. – И снова вы удивили меня. Не так–то просто сделать это впервые, не говоря уже о втором разе.

Мудрец подождал ответа принцессы, словно надеясь услышать ее благодарное бормотание в ответ на комплимент, но Атайя ничего не сказала.

– Что вы здесь делаете? – холодно спросила она, прекрасно сознавая, насколько очевиден ответ.

Но принцесса нуждалась во времени, чтобы восстановить свои силы. И если для того, чтобы добиться этого, Атайе придется вовлечь Мудреца в обсуждение мельчайших деталей его гениального плана, что ж, стоит попробовать.

– А вы ведь ожидали, что я появлюсь где–нибудь в другом месте, – с готовностью отвечал он. – В Кайбурне, например? – Мудрец мечтательно отвел взгляд, словно возвращаясь к приятным воспоминаниям собственной юности. – Я собираюсь захватить Кайбурн вскоре после Делфархама. На самом деле Курик убежден, что мне крайне необходимо сделать это. Он считает, что гораздо лучше уничтожить оба ваших самых крупных гнезда, чем оставлять одно, полное шершней, способный впоследствии ужалить меня. Однако на примере Килфарнана могу сказать, что у ваших колдунов очень мало возможностей сделать это – они так юны и практически необученны. Было бы так жестоко с моей стороны последовательно нанести вам два таких поражения, поэтому я решил использовать время по–другому. Кроме того, я понимал, что, по вашему мнению, моей следующей целью должен стать Кайбурн, – он наградил принцессу учтивой улыбкой, – а я так не люблю быть предсказуемым.

– Поэтому вы заставили нас думать, что ваши войска уже близко к Кайбурну. Те солдаты, которых видели недалеко от города, были всего лишь приманкой…

– Использование диверсий – одно из главных правил войны, принцесса, вне зависимости от того, используете вы магию или нет. Не думаю, что вы сведущи в военных ухищрениях, – добавил Мудрец намеренно покровительственным тоном, – но я полагал, что кто–нибудь при дворе знает о них достаточно. В любом случае все это значительно облегчило мою задачу здесь. Кроме того, вы можете спорить, но это сохранило гораздо больше жизней. Если бы я вначале захватил Кайбурн, вы совершенно точно знали бы, что моей следующей целью станет Делфархам. Простая логика подсказала мне это решение. Да и жертв было бы больше…

– Как вы великодушны, – сухо заметила Атайя, не опуская взгляда.

Мудрец слегка наклонил голову, как если бы в словах принцессы был заключен комплимент.

– Я знаю, что вы послали в Кайбурн за помощью, но ваших людей крайне мало, и они способны производить только весьма слабые заклинания. К рассвету этот город будет моим. Вражеских колдунов запрут в подземельях замка, а те, кто не обладает даром, должны будут принести мне клятву верности или умереть. Мы с вами – лучшие, – напомнил принцессе Мудрец, схватившись за подлокотники трона, – и я заставлю их признать это.

– Тогда почему же вы как признанный вождь не скачете на коне по улицам с обнаженным мечом, показывая людям, кто будет править ими?

– Всему свое время, Атайя, – отвечал Мудрец весьма саркастически, хотя образ, созданный принцессой, воодушевил его. – Прежде всего мне следует разобраться с вами.

Принцесса ощутила холод внутри, когда Мудрец встал и направился к ней.

– Разобраться со мной? – эхом повторила Атайя. Время… ей нужно время! Головокружение прошло, но ее магические силы находились на уровне, близком к нулевому. Вряд ли в течение некоторого времени она сможет защититься от заклинаний Мудреца.

– Вам не следует бояться меня, Атайя. Я просто хочу убрать вас с дороги до тех пор, пока мое владычество над Кайтом станет неоспоримым. Мои враги окажутся поверженными, когда увидят, что их знамя исчезло, а вы и есть это знамя. Вы можете придать этому конфликту серьезную остроту, а мне совсем не нужны дополнительные трудности. Хотя, – лукаво добавил он, – сейчас вы выглядите не так уж и внушительно.

Атайя слегка вскинула голову, хотя и понимала всю тщетность этого вызывающего жеста. Мудрец видел, в каком состоянии принцесса находилась сразу после появления в комнате Совета, и у Атайи не было никакой возможности убедить его, что ее магическая сила полностью восстановилась. Хорошо хоть Мудрец ничего не знал о корбалах, которые, принцесса прекрасно это понимала, являлись ее единственной надеждой на спасение.

Если бы, конечно, у нее нашелся хоть один. Мудрец приблизился к ней и протянул руку, словно молча приглашая принцессу на танец.

– Без вас, – мягко произнес он, – союз с королем разрушится, и Делфархам падет к моим ногам. А без Делфархама и Кайт не выстоит.

Мудрец положил одну руку на пояс принцессе, словно ожидая музыкального вступления, и протянул другую. В последней попытке сопротивления Атайя попыталась наложить защитное заклинание, но его рука легко преодолела слабую защиту, оставляя за собой след из клубящихся синих точек.

– А теперь усни, Атайя, – прошептал Мудрец, надавив пальцами на лоб принцессы. – Спи, пока я не разбужу тебя.

Атайя предполагала, что его сила окажется достаточно мощной, но совсем не ожидала, что она столь велика. Как будто на лицо принцессы опустилось, усыпляя ее, не тонкое покрывало, а тяжелая подушка, подавляя волю Атайи. У нее не было никакой возможности бороться, сопротивление улетучилось, как дым от погасшей свечи. Атайя обессилела в руках Мудреца, не в состоянии оттолкнуть его, только услышала отдаленный раскат смеха и почувствовала прикосновение горячих губ к щеке.

 

* * *

Дарэк тяжело упал в кресло с высокой спинкой, придавленный зловещими сообщениями, поступающими со всех концов города. Король рассеянно прихлебывал теплый чай, слушая последнее из них, доставленное чудом спасшимся старым священником собора Святого Адриэля.

 

– Люди Мудреца превратили церковные хоры в место для судилища, – рассказывал священник. – Их пленники вынуждены приносить клятву верности Мудрецу или их зарежут прямо перед Божьим взором! Священникам и судьям даже не предоставляют права выбора – их уничтожают прямо на месте. Какое зверство! Даже домашних животных и то убивают более милосердно, ваше величество! – вскричал он, падая на колени. – Мы разбиты! Господь жестоко покарал нас, но за какие грехи?

Дарэк нахмурился, ощутив укоры совести, – ему на ум пришел лесной лагерь Атайи. Король слишком хорошо понимал, почему Господь мог чувствовать себя оскорбленным деяниями Дарэка и его Трибунала, но не хотел говорить об этом вслух.

Дриана проскользнула за спину короля, добавляя горячей воды в его остывший чай.

– Я никогда не предполагала, что он может быть таким жестоким, – произнесла она, огорченная потоком страшных новостей, как никто в этом зале. – Мне хотелось верить, что из него выйдет хороший король, сейчас же я думаю, что Кайт ожидает страшная судьба.

Дарэк посмотрел на Дриану, слабая вспышка надежды промелькнула в глазах короля.

– Ты знаешь Мудреца… достаточно хорошо, – осторожно сказал он, не желая упоминать об истинном характере их прошлых отношений. – Известно ли тебе что–нибудь о его тактике… о чем–нибудь, что помогло бы нам остановить его?

– Я знаю только то, что он рассказывал мне о своей магической силе, – отвечала Дриана, огорченно встряхнув темно–рыжими волосами. – Однако так как сама я не колдунья, я не понимала большей части из того, о чем он говорил. В основном Мудрец рассказывал о том, как будет править Кайтом, но никогда – о том, как собирается достичь этого…

Дарэк что–то буркнул, разрешая ей удалиться, и Дриана молча ретировалась на кухню, чтобы помочь в приготовлении небольшого ужина для короля и советников, которые всю эту ночь провели на ногах.

Следующим к помосту подошел лейтенант Бернс.

– Ваше величество, двор замка почти полон, в казармах не осталось и ярда пустого пространства, мы просто больше не можем держать ворота открытыми.

– Но не можем же мы оставить их на милость Мудреца! – возразил Кейл, стоя напротив своего бывшего товарища, приготовившись оспаривать его точку зрения даже в присутствии короля.

После двух лет пребывания в компании Атайи и ее обездоленных приверженцев Кейла особенно беспокоило мучительное положение увеличивающегося количества беженцев в Делфархаме. Ирония ситуации не ускользнула от Дарэка. Сегодня уже не лорнгельды бежали от преследований Трибунала, а обычные граждане Кайта вынуждены искать прибежища от нападения Мудреца. И Дарэк, как ранее Атайя, выступал уже в роли спасителя, укрывающего кайтских беженцев от резни.

С неохотой король кивнул своему лейтенанту.

– Закрывайте решетку. Этим мы им не поможем, – сказал Дарэк Кейлу, искренне тронутый отчаянным выражением, появившимся в глазах старика.

Несмотря на то что Кейл некогда дезертировал из гвардии, чтобы служить Атайе, Дарэк почувствовал, что готов простить его, и ощутил к старику неожиданную симпатию. Среди его солдат было не так уж много глубоко порядочных людей.

– Мы не можем принять весь город. Пусть оставшиеся поищут укрытие где–нибудь еще.

Про себя, однако, Дарэк сомневался, что жителям Делфархама безопаснее находиться в стенах замка, чем снаружи, – если события буду развиваться так и дальше, Мудрец еще до наступления утра займет королевскую крепость.

Кейл, насупившись, отступил, а его место занял капитан Парр.

– Ваше величество, тридцать два гвардейца убиты. И девятеро из людей Де Пьера, – неприязненно добавил он; ядовитая улыбка заиграла на губах: капитан явно полагал, что подсчитывать количество убитых колдунов – все равно что подсчитывать дохлых крыс. – За последние два часа мы уже потеряли почти целый полк солдат. Я полагаю, следует просить подкрепления из Горы. Армия Мудреца захватила уже больше половины города.

Нахмурившись, король внимательно оглядел зал.

– Где лорд Гарсон? От Маргрейва до Делфархама на полдня пути ближе, чем от Горы. Мы можем запросить подкрепления там.

Лорды Совета обменялись беспокойными взглядами, но никто из них не отважился отвечать королю.

– Лорд–канцлер? – сказал Дарэк, обращаясь к седому человеку, на свою беду расположившемуся рядом с помостом. – Где герцог Маргрейв?

– Ну… лорда Гарсона нет. Он…

– Да говори же, Конли! – вскричал самый юный и наименее робкий из советников, проталкиваясь к помосту. – Гарсон – предатель! Он присягнул Мудрецу в обмен на сохранение в неприкосновенности своих земель и титула.

Советник гневно выругался.

Вместо того чтобы, узнав о предательстве, разразиться гневной тирадой, король зажмурил глаза и раздраженно вздохнул.

– Никогда бы не подумал, что Маргрейв… что Гора… – угрюмо проговорил Дарэк. – Так или иначе, большее количество солдат нас не спасет.

В глубине души король упрекал себя в том, что не позаботился обсудить этот вопрос с Осфонином из Рэйки: в его армии многие солдаты были хорошо обученными колдунами. Дарэк уже послал за войсками, находящимися в двух днях пути от Делфархама в Кайбурне, но он прекрасно понимал, что толку от обычных солдат в войне, ведущейся преимущественно с помощью магии, будет мало.

– Мы надеемся, что нам помогут люди Атайи в Кайбурне, – сказал король своему застывшему в ожидании приказаний капитану, – но это может случиться не ранее, чем через два дня. А пока постарайтесь сделать все, чтобы как можно дольше удержать людей Мудреца в бухте. Черт побери, ну где же Атайя?! – вскричал он, ни к кому не обращаясь. На своей памяти король впервые ощутил настоятельную потребность немедленно увидеть свою своенравную сестру.

Крайне нуждаясь в минутной передышке от хаоса обступившей со всех сторон битвы, Дарэк удалился в комнату для личных аудиенций, сопровождаемый только Джейреном и мастером Хедриком. Король сам пригласил Хедрика, с присутствием же Джейрена он вынужден был смириться, так как этого хотел мастер Хедрик, ну и конечно же, Атайя.

– Мы не можем больше ждать, – проговорил Дарэк, беспокойно прохаживаясь взад и вперед мимо письменного стола. – Вы слышали, что сказал капитан Парр, – большая половина города захвачена. Атайя нужна нам именно сейчас, – сказал Дарэк, посмотрев на Джейрена так, словно обвинял его в том, что он силком не притащил сюда Атайю.

Джейрен прикоснулся к кисету с корбалами, висевшему у него на поясе в ожидании, когда уникальные способности Атайи призовут кристаллы к жизни и, если повезет, обратят в бегство людей Мудреца, дав возможность подоспеть подкреплениям из Кайбурна.

– Я посмотрю, как она там.

Джейрен отступил к окну, повернувшись спиной к бушующим водам моря, стремясь отрешиться от шума дождя и ветра, и создал между ладонями сферу. Он вглядывался в светящийся шар гораздо дольше, чем Дарэку казалось необходимым, но когда Джейрен в конце концов рассеял сферу и поднял руки, Дарэк понял, что что–то случилось. Лицо Джейрена стало восковым – таким же бледным, как туманная сфера, в которую он только что вглядывался.

– Я не вижу ее.

Мастер Хедрик сжал вишневый посох с риском сломать его. Он постарался скрыть от короля глубину своего беспокойства, но Дарэк успел узнать старого колдуна достаточно хорошо, чтобы понять, как сильно тот взволнован.

– Что это значит? – требовательно спросил Дарэк. Он страха слова его прозвучали резче, чем он хотел.

– Это значит, – объяснил Джейрен, – что она по какой–то причине покинула Делфархам и находится где–то далеко отсюда, или скрыта от моей сферы, или… – Джейрен стал бледен как смерть. Он отодвинулся от окна, глаза беспокойно шарили по комнате, когда Джейрен направился к королю. – Ваше величество, боюсь, что колдуны Мудреца уже среди нас.

Дарэк тоже побледнел.

– Я должен увести вас отсюда, пока еще могу, – продолжил мягко Джейрен. – До того, как они поймут, что нам все известно.

– Ты хочешь сказать, что Атайя захвачена? – бессвязно спросил Дарэк, не в силах смириться с мыслью, что у него похитили последнюю, самую верную надежду.

– Я не уверен. Однако не могу представить себе никакой другой причины, почему она не появилась в моей сфере.

– Но как? Как им удалось проникнуть внутрь?

– Вероятно, с помощью скрывающего заклинания. Или сам Мудрец использовал транслокацию, если он владеет ею. Держу пари, они были здесь еще до нападения на город, задолго до того, как мы наложили защитные покровы.

Дарэк сжал голову руками, словно пытаясь закрыть уши.

– Но я же не могу сейчас оставить город. Я же…

– У вас нет выбора, ваше величество, – спокойно, но твердо сказал Хедрик. – Если Атайю похитили, значит, в обороне замка есть брешь. Вы должны бежать, пока это возможно. Если попадете в руки Мудреца, Кайт лишится своей последней надежды.

Раздраженный тем, что его вынуждают поступить против его воли, Дарэк согласно кивнул. Хедрик прав, как и во многом другом.

– А что же будет с остальными? С Советом? Со слугами? С беженцами во дворе замка?

– Я предупрежу людей, чтобы они покидали замок как можно незаметнее и тише. Мы не должны дать понять людям Мудреца, что обнаружили их присутствие, если они действительно проникли в замок. Тогда многим удастся спастись. Этим несчастным будет безопаснее на улицах, – печально добавил Хедрик. – Здесь они как кролики в клетке.

Осознав наконец серьезность ситуации, король принялся поспешно собирать важные для него вещи, которые он ни за что не хотел бы увидеть попавшими в руки Мудреца. Естественно, прежде всего Дарэк взял королевскую печать, но Хедрик и Джейрен молчаливо отметили про себя, какие еще вещи король счел настолько ценными, чтобы захватить с собой: это был грубо вылепленный из глины игрушечный конь – подарок Мэйлена – и последнее письмо Сесил.

– Если мне необходимо бежать, то я должен взять с собой Николаса, – добавил король, засовывая бесценные предметы в камзол. – Я не могу бросить его здесь. Он уже достаточно пострадал от Мудреца.

Джейрен поторопил Дарэка:

– Я пойду с вами.

– Нет–нет, – отвечал Дарэк, явно обеспокоенный. – Не стоит. Я и сам справлюсь…

– Ваше величество, я понимаю, что, будь у нас выбор, мы оба предпочли бы путешествие в другой компании, – прямо сказал Джейрен, совершенно уверенный в причине недовольства короля, – но я не могу бросить вас без защиты… только не сейчас. Атайя никогда не простит мне этого, а ваши гвардейцы бессильны перед людьми Мудреца. Кроме того, нам безопаснее будет путешествовать под защитой скрывающего заклинания, а для этого нужен колдун. Я мог бы вместо мастера Хедрика пойти к людям, чтобы убеждать их покинуть замок, но, честно говоря, ваши придворные и слуги вряд ли примут подобный совет, исходящий от меня.

– Раз уж я остаюсь, то постараюсь выяснить, что случилось с Атайей, – произнес Хедрик, подталкивая их к дверям. – Поспешите – вы должны покинуть замок как можно скорее.

И я надеюсь, – безмолвно обратился Хедрик к Джейрену, опасаясь, что их могут услышать пока еще невидимые колдуны Мудреца, – что ты отведешь короля прямо в лесной лагерь. Когда Мудрец обнаружит, что большинство колдунов находятся на пути сюда – а рано или поздно это случится, – вероятно, он решит, что лагерь – не самая важная цель для нападения. Его величеству там будет безопаснее.

Они обменялись взаимными пожеланиями доброго пути, и в то время как Хедрик заспешил обратно в Большой зал, чтобы объявить об опасности, Дарэк и Джейрен направились к редко используемой лестнице, ведущей в комнаты принца. Когда они достигли прихожей, Джейрен покрутил полированным куском латуни, чтобы обнаружить тени других колдунов, возможно, скрывающихся где–то рядом. Не заметив непосредственной угрозы, они в ту же секунду оказались рядом с покоями принца. Комнаты не охранялись – по приказу капитана Парра весь оставшийся гарнизон находился на улицах города, сражаясь с войсками Мудреца.

Очутившись внутри, Джейрен последовал за Дарэком в смежную комнату, продолжая направлять свое латунное зеркало и благодаря Бога, что в нем не отражалось никаких отблесков. Джейрен сбросил скрывающее заклинание и подошел к кровати Николаса – как он может спать, когда такое происходит! – но вскоре заметил, что сон принца не так уж безмятежен. Николас беспокойно ворочался, лоб блестел от холодного пота.

Дарэк с беспокойством положил руку на лоб брата.

– Хедрик не говорил, что Николас болен.

Потому что, подумал Джейрен, чувствуя тошнотворное тепло, разливающееся в животе, эта поразила принца совсем недавно.

Джейрен оглянулся, но бежать было слишком поздно. Оказалось, что не только они с Дарэком проникли в комнату под прикрытием магических чар, но те, другие, опередившие их, заранее спрятались за гобеленами – укрытием, против которого бессильны любые зеркала.

 

– Ваше величество, – протянул Мудрец. Его учтивый поклон отдавал презрением. – Как предусмотрительно, что вы решили нанести визит брату, прежде чем бежать, спасая свою жизнь. Избавили меня от необходимости вас разыскивать.

Дарэк дернулся обратно к двери, но ее уже перекрыли двое стражников с обнаженными мечами. Они не носили темно–красных ливрей его собственной гвардии – благодаря своему недальновидному капитану большинство гвардейцев сейчас дюжинами погибали в городе. Стражники носили сарские черные с серебром мундиры – мундиры цвета ночи.

Мудрец перевел взгляд с Дарэка на Николаса и обратно.

– Что ж, если бы здесь находилась Атайя, у меня в распоряжении оказалась бы вся королевская семья. Однако, – добавил он, многозначительно приподняв бровь, – Атайя не присоединится к нам. Я позаботился об этом.

– Что ты сделал с ней?

Джейрен рванулся вперед, готовый голыми руками задушить Мудреца, но Дарэк схватил его и грубо потянул назад.

– Не глупи! Этому человеку достаточно одного жеста, чтобы убить нас.

– Не волнуйтесь, – сказал Мудрец, сделав неопределенное движение в сторону Джейрена. – У меня нет намерений причинить Атайе вред. Совсем наоборот, – прибавил он с наглой улыбкой. – Не могу сказать подобного о вас, поэтому лучше вам делать то, что я велю, если не хотите оставить вашу дорогую принцессу вдовой в столь юном возрасте.

Джейрен бросил взгляд на стражников за спиной. Если они не колдуны, то он и Дарэк могли бы проскользнуть мимо них с помощью какого–нибудь ухищрения. Однако вскоре Джейрен оставил любые мысли о нападении, осознав, что любое его движение принесет смерть одному из братьев Атайи, не говоря уже о нем самом. Что же касается Атайи, видимо, в отношении нее у Мудреца другие планы… или он просто хочет убедить в этом их с Дарэком.

– Я полагаю, – продолжил Мудрец, с небрежным видом прохаживаясь вокруг короля, словно портной, снимающий мерку, – что в будущем вашим стражникам следует выдать зеркала. Мы с моими людьми спокойно прошли мимо них, а они даже и глазом не моргнули. Конечно, вокруг галдели эти беженцы…

– Сколько с вами людей? – спросил Джейрен, не надеясь на ответ.

Хотя, если Мудрец так уверен в победе, он вполне мог ответить ему.

Улыбка Мудреца стала зловещей.

– Не так много, как будет совсем скоро.

Он повернулся на каблуках и шагнул к окну, открыв ставни и протянув руки, словно хотел обнять ночное небо. Затем Мудрец пробормотал заклинание, и мощный порыв силы хлынул наружу, словно приливная волна, сокрушив защитные покровы Хедрика одним жестоким ударом и оставив их висеть клочьями, как прекрасный шелк, разодранный когтями.

За первым порывом тут же последовал второй, содержащий в себе заряд столь же грубой и мощной магии.

– Colomen flammosum fac! – прокричал Мудрец, его заклинание произвело на свет столб огня, обрушившийся во двор замка, вызвав пронзительные вопли, и взорвавшийся разноцветным фейерверком.

Джейрен понял, что это сигнал, призывающий людей Мудреца атаковать замок. Следующее заклинание разбило окованную железом решетку словно валун, брошенный в витражное стекло, открыв путь для армии Мудреца.

– Осталось недолго ждать, – заметил Мудрец, с неохотой отворачиваясь от дела рук своих. – Под моими знаменами маршируют тысячи. Они сметут тех, кого вы послали, как незначительное препятствие. К рассвету я буду править здесь. Что касается вас, мой маленький король…

Мудрец поднял ладонь и обрушил на Дарэка волну боли. Король рухнул на пол, словно тряпичная кукла, скорчившись от резких судорог в животе, с трудом сдерживая рвоту. Подле него Джейрен отчаянно пытался сплести отражающее заклинание, прекрасно понимая, что его заурядные умения не идут ни в какое сравнение с силами Мудреца.

– Ты же король! – издевался Брандегарт, улыбаясь скорчившемуся от боли Дарэку и ловко отклоняя попытки Джейрена облегчить боль. – Ну–ка прикажи мне остановиться, умоляй меня, и может быть, хотя я не уверен в этом, я послушаю тебя.

Дарэк с трудом выдавил из себя несколько слов, решительно отказываясь умолять Мудреца, и в это мгновение другая вспышка силы позади него разорвала воздух. От порыва ветра и взрыва ослепляющего огня стражники у двери повалились назад, словно стебли пшеницы в бурю, с мучительным стоном обхватив руками внезапно запылавшие болью головы. Мудрец испустил гн