Детство Чацкого прошло в доме Фамусовых. Пока Софье не исполнилось четырнадцать лет, в «возрасте том невинном», они росли вместе, соединенные настоящей дружбой. Чацкий искренне рассчитывал на взаимное чувство своей возлюбленной. Молчалин также считал, что Софья «любила Чацкого когда-то». Софья же называет это ребячеством, для нее напоминание о невинных шалостях вызывают досаду. Эта категоричность, повышенная эмоциональность девушки в оценке взаимоотношений с главным героем комедии наводят на мысль о сложной, неоднозначной природе этих отношений: «Да, с Чацким, правда, мы воспитаны, росли; привычка вместе быть день каждый неразлучно связала детскою нас дружбой...». Обида на отвергнутое однажды чувство проступают в репликах героини: «У нас ему казалось скучно», «и потом опять прикинулся влюбленным», «Охота странствовать напала на него. Ах! Если любит кто кого,Зачем ума искать и ездить так далеко?». Она прямо обвиняет Чацкого в отсутствии любви, в рассудочности и искусственности его чувства. Любовь для Софьи превыше всего, и ради нее можно пожертвовать многим. Она вполне честна в отношениях с Чацким, искренне убеждая себя, его и других: «Я очень ветрено, быть может, поступила, и знаю, и винюсь; но где же изменила?». Софья - умная, образованная, прямодушная, искренняя девушка. Рано оставшись без матери, она полностью лишена родительского тепла. Отец, проникнутый честолюбивыми расчетами, заботится только о соблюдении внешних приличий в ее поведении, нисколько не интересуясь духовным развитием дочери. Главная его забота в отношении дочери — удачно выдать ее замуж за состоятельного и знатного человека. Таковым в его представлении является полковник Скалозуб — «известный человек, солидный... ненынче-завтра генерал». Софья и здесь предельно искренна, она в ужасе от такой перспективы: «Он слова умного не выговорил сроду, — мне все равно, что за него, что в воду». Сентиментальные романы разбудили ее воображение и жажду любви, но не научили мыслить и реально оценивать жизненные ситуации. Поэтому Софья не смогла распознать в мелком подхалиме Молчалине его истинную сущность. Софья не обладает таким беспощадно логичным, острым умом, как Чацкий. Ее ум житейский, он не обременен идеями и убеждениями, а чувствительность, искренность душевных порывов испорчены книжными штампами. Софья негативно воспринимает остроумные реплики Чацкого, его гневные тирады против бездуховности, пошлости, ограниченности мира, в котором она живет. Софья не готова критиковать пороки своего круга, она сама порождение и жертва его, потому проникновенные монологи Чацкого представляются ей злым шутовством. С Чацким совместная жизнь совершенно невозможна, так как ни один человек не смог бы постоянно выносить его язвительность. Молчалин же — идеальный муж. Образ робкого, мечтательного юноши, романтичного, но бедного ей знаком из сентиментальных романов. Софья проявляет характер, выбирая своего героя вопреки планам и советам отца. Грибоедов писал о ней: «Девушка сама не глупая предпочитает дурака умному человеку...» В изображении характера Софьи Грибоедов отказался от сатиры и фарса. Он представил женский характер большой силы и глубины. Пушкин считал этот образ неудачей автора; «Софья начертана неясно». И только Гончаров в статье «Мильон терзаний» впервые оценил по достоинству этот персонаж и его роль в пьесе. Софья — лицо драматическое, она персонаж бытовой драмы, а не социальной комедии. Она, так же как и Чацкий, натура страстная, живущая сильным и настоящим чувством. Любовь в ней самое главное, это формирует линию ее поведения. Мир для нее поделен надвое: Молчалин и все остальные. В Софье воплотилась сила первого чувства, но в то же время любовь ее нерадостна и несвободна. Девушка прекрасно отдает себе отчет в том, что избранник никогда не будет принят ее отцом. Мысль об этом омрачает жизнь, Софья уже внутренне готова к борьбе. В финале, когда она становится свидетельницей «ухаживания» Молчалина за Лизой, она поражена в самое сердце. И как это ни трагично, отказавшись от Молчалина, Софья не откажется от «молчалинского типа». Оскорбленная, униженная, она гонит от себя недостойного возлюбленного. И все же она говорит: «В вас меньше дерзости, чем кривизны души». Эта «кривизна души», доставившая Софье такое страдание, пугает ее меньше, чем дерзость — определяющее качество Чацкого. Вся жизнь света построена на криводушии. А вот дерзости свет не приемлет. Разочаровавшись в Молчалине, Софья продолжает ценить его робость. В Софье, то есть в чувстве ее к Молчалину, есть много искренности, сильно напоминающей Татьяну Пушкина. Она в любви своей точно так же готова выдать себя, как Татьяна. И Софья, как Татьяна, сама начинает роман, не находя в этом ничего предосудительного. Софья удивляется хохоту горничной при рассказе, как она с Молчалиным проводит всю ночь: "Ни слова вольного! – и так вся ночь проходит!" "Враг дерзости, всегда застенчивый, стыдливый!" Вот чем она восхищается в нем! Громадная разница не между ею и Татьяной, а между Онегиным и Молчалиным. Вглядываясь глубже в характер и в обстановку Софьи, видишь, что не безнравственность "свели ее" с Молчалиным. Прежде всего, влечение покровительствовать любимому человеку, бедному, скромному, не смеющему поднять на нее глаз, – возвысить его до себя, до своего круга, дать ему семейные права. Ей в этом улыбалась роль властвовать над покорным созданием, сделать его счастье и иметь в нем вечного раба. Не ее вина, что из этого выходил будущий "муж-мальчик, муж-слуга". Вообще к Софье трудно отнестись не симпатично: в ней есть сильные задатки недюжинной натуры, живого ума, страстности и женской мягкости. Она загублена в духоте, куда не проникал ни один луч света, ни одна струя свежего воздуха. Недаром любил ее и Чацкий. После него она одна из всей этой толпы напрашивается на какое-то грустное чувство, и в душе читателя против нее нет того безучастного смеха, с каким он расстается с прочими лицами. Ей, конечно, тяжелее всех, тяжелее даже Чацкого, и ей достается свой "мильон терзаний".
Новаторство Грибоедова драматурга. Двуплановость сюжета, проблема жанра, новаторство стиха и языка, сочетание элементов классицизма и реализма.
Грибоедов продолжил и поднял на новую, более высокую ступень одну из важнейших и плодотворнейших национально-литературных традиций — традицию карающей социальной сатиры, в русской драматургии восходящую к Фонвизину, к «Недорослю». Именно Грибоедов окончательно закрепил за русской комедией ее яркий самобытно-национальный характер. Основой этой национальной самобытности русской комедии была глубокая верность жизненной правде и служение общественным интересам. На эту характерную черту русской комедии проницательно обратил внимание Гоголь. Называя «Недоросль» и «Горе от ума» «истинно общественными комедиями», он справедливо утверждал, что «подобного выражения... не принимала еще комедия ни у одного из народов». Под «истинно общественной комедией» следует понимать такую комедию, которая уже не ограничивалась осмеянием какого-либо отдельного человеческого порока или бытового явления, но обличала целый общественный строй, самое его существо. Фонвизин и Грибоедов, писал Гоголь, «восстали не против одного лица, но против целого множества злоупотреблений, против уклонения всего общества от прямой дороги». Создание «истинно общественной комедии» — это и была главная заслуга Грибоедова перед русской литературой. В этом же прежде всего заключалось и его творческое новаторство. В работе над «Горем от ума» Грибоедов сбросил с себя ярмо всяческих правил, предписанных старой теорией искусства. Он радикально обновил жанр комедии, вместив в ее формы широкую общественно-историческую тему, свободно объединив в одно гармоническое целое и сатиру, и лирику, и гражданскую патетику, сочетав — в нарушение всех «правил» — «комедию нравов» с «комедией интриги», применив новые приемы развертывания сюжета и его сценических мотивировок. С особым художественным эффектом новаторство Грибоедова проявилось в том, что он пересмотрел и отверг завещанные искусством классицизма приемы построения драматического характера. Классицисты, создавая характер, были озабочены прежде всего резким разграничением высоких и низких страстей, добродетелей и пороков. Они наделяли характер только какой-либо одной, господствующей страстью. «У Мольера скупой скуп и только», — говорил по этому поводу Пушкин. Грибоедов овладел сложным искусством углубленного и психологически обоснованного изображения характера — уже не однолинейного и не статичного, каким он был у писателей, воспитанных на теории классицизма, а многостороннего и показанного во внутреннем развитии, в борьбе сложных противоречий, свойственных психологической природе человека. Характеры персонажей обнаруживают разные стороны, раскрываются в разных «состояниях», происходит это в динамике драматического действия, согласованного с внутренним развитием характера. Черты реализма проявились в том, что в комедии нет счастливого финала: добродетель не торжествует, порок не наказан. Количество персонажей выходит за рамки классических пьес – более 20 лиц. Выявленная Гончаровым, сюжетная двуплановость «Горя от ума», долгое время рассматиривалась как новаторская черта, определившая своеобразие комедии. Но сам Грибоедов в письме П.А.Катенину подчеркиваел единство личного и общественного в комедии. Общественно-сатирические и любовно-комедийные сцены не чередуются, что соответсвует традициям этого жанра XVIII века, а выступают как продуманное целое.С полным блеском художественное новаторство Грибоедова сказалось в языке его комедии. В драматической литературе характер героя выявляется главным образом средствами языка, средствами сценической речи. Наряду с Пушкиным и Крыловым Грибоедов сыграл решающую роль в создании языка русской классической литературы. Комедия «Горе от ума» поразила современников разговорной живостью и естественностью стихотворной речи, ее «русским колоритом». Грибоедов обогатил язык художественной литературы элементами живой разговорной речи, почерпнутыми из сокровищницы народного русского языка. Грибоедов не просто брал живую народную речь и натуралистически точно воспроизводил ее в своей комедии. Он подвергал живую речь художественной обработке — во-первых, в соответствии с общим грамматическим строем литературного языка, во-вторых, в целях наилучшего отбора и типического обобщения таких особенностей разговорного «просторечия», которые в наибольшей мере отвечали содержанию его идейно-художественного замысла. Пользуясь материалом единого, национального языка, применяя различные выразительные средства народно-разговорной речи, Грибоедов разрабатывал стилистику своей комедии. По замыслу Грибоедова, стилистические средства должны были помочь воссозданию целостной картины московского дворянского общества двадцатых годов. Все персонажи «Горя от ума» говорят на богатом и чистом общенародном русском языке, но каждому из них присвоена индивидуальная речевая манера, с присущими ей характерными особенностями. Свободно применяя различные средства языковой выразительности в зависимости от социальной характерности и психологического содержания того или иного типа, воплощенного в данном персонаже, подчеркивая индивидуальные особенности его речи, Грибоедов стремился к тому, чтобы средствами языка охарактеризовать каждое действующее лицо, выявить его социальную природу, внутренние душевные движения, образ мыслей. Стилистика речи действующего лица в «Горе от ума» зачастую оказывается главным средством его характеристики. К. С. Станиславский говорил на репетициях «Горя от ума»: «Прислушайтесь к языку Грибоедова. В каждом его слове заложено огромное богатство. Сумейте только логично и тщательно проследить за тем, что́ написано Грибоедовым, и перед вами ясно встанет весь образ». Грибоедов раскрыл в речи одного и того же лица различные интонационные оттенки соответственно тому психологическому состоянию, в котором это лицо находится в данный момент. Подобная гибкость языка персонажа обнаруживается, например, в речи Фамусова. Она не только самобытна, насыщена словами и оборотами повседневно-разговорного просторечия, но и содержит множество оттенков, дополнительно обосновывая тем самым сложность, многосторонность созданного Грибоедовым характера. С каждым Фамусов говорит по-разному, — когда волочится за Лизой, распекает Молчалина, журит Софью, спорит с Чацким, заискивает перед Скалозубом, дает волю своим барским чувствам в обращении с крепостной прислугой. Особый тип языка воплощен в речи Чацкого. Она также очень жива, непринужденна, темпераментна, в ней тоже много элементов разговорного просторечия, но при всем том интонационно она звучит по-особому и стилистически окрашена в особые тона. Подлинная стихия языка Чацкого — это «высокое» ораторское красноречие, сатирически-обличительный пафос. Грибоедов наделил своего героя речью, которая наиболее отвечала существу его характера. Чацкий — идеолог, пропагандист, оратор, и основные формы его речи — монолог и афоризм. На примере «Горя от ума» можно проследить двусторонний процесс взаимного обогащения живого разговорного языка и языка литературного. Десятки грибоедовских крылатых слов и выражений вошли в повседневный речевой обиход широких народных масс, стали сами пословицами и поговорками. Это было предсказано еще Пушкиным, который, прочитав «Горе от ума», заметил: «О стихах я не говорю — половина должны войти в пословицу». Столь же плодотворные результаты дала новаторская работа Грибоедова над стихом «Горя от ума». Опираясь на опыт басенного творчества Крылова, Грибоедов впервые в русской драматической литературе отказался от традиционного тяжелого шестистопного ямба с парными рифмами в пользу вольного ямбического стиха, наиболее отвечавшего разговорной стихии «Горя от ума», и выработал разнообразные, легкие и гибкие формы его (от шестистопного до одностопного).
