Но почему?

— Об этом надо спросить у руководства запорожской милиции, в областной прокуратуре. Путем анализа, сопоставления — но это мое субъективное мнение! — я пришел к выводу, что Оноприенко умышленно дали уйти от наказания, когда он фактически висел на волоске. Во время допроса Рогозин сначала отпирался, что ездил на красной «девятке», но потом признался, что был в тот вечер со своим приятелем Оноприенко… А тот имел ружье 12-го калибра с приспособлением для ночной стрельбы, зарегистрированное в Васильевке. Тогда же всех охотников в округе перешерстили, десятки людей допросили…

То есть оперативные работники правоохранительных органов четко сработали и свое дело сделали. Но когда они докопались до убийц и оставалось сделать последний шаг, что-то им помешало: Оноприенко просто «не посчитали нужным допросить». Заметая следы, он переехал в Одессу. Следом было направлено его охотничье дело, которое где-то затерялось, исчезло, просто испарилось. Следственной бригадой Генпрокуратуры установлено, что в регистрационном милицейском журнале карандашом сделана пометка: «Охотничье дело Оноприенко отправлено 4 октября 89-го». А через несколько лет, когда были допрошены работники милиции, уже ничего выяснить не удалось.

Мы и сегодня не знаем, чья черная рука сдержала следствие, позволила преступнику уйти от ответственности. А мой преподаватель в Свердловском юридическом институте, профессор по уголовному праву Галиакбаров, говорил: «Каждое преступление, оставшееся безнаказанным, порождает новые преступления». Человека уже не сдерживает мысль о неотвратимости возмездия. Уверовав, что неуловим, он все больше наглеет, действует все более дерзко.

Похоже, Оноприенко и сам не ожидал, что ему так долго все будет сходить с рук. В 89-м, совершив девять убийств, он подался за границу. Думал, что дома его усиленно разыскивают правоохранительные органы. Поэтому, когда в 1992 году его первый раз выдворили из Европы, он, прилетев в Киев, не отправился сразу к родным, знакомым… Этот хитрец решил разыграть роль психически больного человека и целый день стоял на одной ноге в аэропорту Борисполь, пока милиция не обратила на него внимание.

Ну артист! Попав в киевскую психиатрическую лечебницу, он вел себя примерно, помогал персоналу, хотя в то же время и обворовал квартиру в Киеве. И таки смог провести врачей — ему установили диагноз, поставили на учет…

Почему же вы не верите в его душевную болезнь?

— Во время процесса провели повторную экспертизу… По решению суда в Житомир приехал кандидат медицинских наук Андрей Цубера из Павловской больницы, задавал вопросы Оноприенко прямо на судебном заседании. Психиатр пришел к однозначному выводу, что подсудимый здоров, что все это симуляция и нет никакого смысла направлять его на принудительное лечение или новое обследование в Павловку…

Оноприенко был достаточно осторожен, чтобы, заполучив справку, второй раз отправиться на прогулку по Европе. Только окончательно убедившись, что раны зажили, все успокоились, он поехал к двоюродному брату, который служил в Яворове Львовской области. А вскоре Украину потрясла серия убийств в селе Братковичи, в Малине Житомирской области. Всего с декабря 1995-го по 16 апреля 1996 года, когда его задержали, он загубил 43 жизни. Убивал стариков, женщин, детей — всех без разбора. Среди его жертв был даже 10-месячный ребенок. И слава Богу, этого монстра остановили, пока он не пошел на третий круг.

Конечно же, его рассказы о том, что ему свыше дан приказ убить 360 человек, что он слышал какой-то голос, были игрой на публику. Но Оноприенко продолжал бы свое черное дело. Не потому, что ему что-то привиделось, а потому, что уверовал в свою безнаказанность.

Ходили слухи о том, что он владел чуть ли не гипнозом, мистическими способностями. Якобы потому его и не могли долго поймать, хотя бросили на его поимку десятки тысяч милиционеров, внутренние войска, даже бронетехнику, посты у каждого куста поставили. Это правда?

— Ерунда! Просто хитрый, расчетливый, тонкий психолог. Его трудно было поймать, потому что теперь он действовал один, без подельников. И грабил не банки, не крутых и богатых. Как мясник, убивал беззащитных и бедных людей. Выбирал в селах на окраине, где нет телефона, где машина с трудом проедет. Там если кто и услышит выстрел, даже телефона нет, чтобы ночью позвонить. Куда кричать, что стреляют, убивают?

Что бы там ни говорили, а если б Оноприенко остановился и опять лег на дно, его до сих пор, наверное, не поймали бы. Несмотря на то, что он от запаха крови совсем ошалел, в Братковичах Львовской области убивал налево и направо, задержали его случайно. Он открыл дверь, думая, что вернулась сожительница, заспанный, в трусах…

Там первый протокол на одну страничку. На втором и третьем допросе уже появилось милицейское начальство, которого с каждым разом становилось все больше и чины все выше. Оноприенко тогда с издевкой сказал что-то вроде: «Уже нашли, да? Что вы тут кино ломаете! Разве еще тогда, в 89-м, не было ясно, кто и что?». Я, когда наткнулся на эту цитату в одном из последних томов, в шоке был.