АСТРАХАНЬ – волжская Венеция
Кабинет врача. Доктор тщательно вымывает руки. Насухо вытирает полотенцем. Выглядывает за дверь.
Доктор. Пожалуйста, следующий. (Быстро проходит к своему месту за столом, надевает очки, раскрывает тетрадь.)
Входит Мужчина.
Проходите, прошу, садитесь. (Наскоро что-то помечает у себя.)
Мужчина проходит, садится.
Слушаю вас, да-да. Да-да. Мужчина. Дошел до предела. Доктор. Простите… Мужчина. Не хочу быть мужчиной. Доктор. Мм… (Снимает очки.) Совсем? Мужчина. Да. Совсем. Доктор (энергично встает). Прошу. За ширму. Прошу. (Уходит за ширму.)
Мужчина, глубоко вздохнув и только чуть помедлив, решительно скрывается за ширмой.
Так, раздевайтесь. Мужчина. Совсем? Доктор. А как? Надо ли цепляться за одну оболочку, когда рядом другая? Мм… Вот в чем вопрос. И это, это тоже снимайте. И это, пожалуйста. И это. Это вы просто непременно!.. Простите, обувь какую носите? Размер – имею в виду? Мужчина. В пределах стандарта. Доктор. Отлично. Нашим пределам предела нет. Это, это, это снимите. Снимите, снимите, снимите… Вот, хорошо. Теперь одевайтесь. Одевайтесь, одевайтесь! Мужчина. Как и все?.. Доктор. Все-все-все! Теперь, пожалуйста, возьмите вот эту штучку. Берите-берите, не стесняйтесь! Та-ак, это теперь. Нет, это надевается таким образом, это… Я бы вам показал, но легче объяснить. Да! да! вы способный! прекрасно!.. Это теперь. И это. Торопиться не будем. Как это в песне поется: нем некуда больше спешить? Жить отныне будем – как в песне поется. Ах, эта вещица на вас просто очаровательна. И вы очаровательны. И она. Мм… Вот, кстати, и туфли ваши. Нравятся? По-моему, совершенно не важно: можете левую, потом правую, можно, наверное, и наоборот. Как, не жмут? Мужчина. Немного… Доктор. Разносятся! (Появляется из-за ширмы, быстро проходит за стол.) Все у нас с вами просто прекрасно! (Что-то коротко помечает в тетради.)
Появляется и Мужчина, переодетый во все женское. Высокие каблуки – заметно – доставляют страдания. Движется не очень уверенно.
Мм… Можете прогуляться взад и вперед, вкусить, что ли, новых ощущений! Можете, если очень хочется, повертеться перед зеркалом. В целях, так сказать, привыкания к новым прерогативам. И, пожалуйста, расслабьтесь, отпустите мышцы лица. С мукой покончено, получайте от жизни удовольствие. Придайте глазенкам блеск, игривость. Не ленитесь и поищите повыше положение для головы, она у вас – страшно представить – вниз вот-вот скатится. Плечи-плечи-плечи откиньте! Даму сутулость не красит! Смелее! Смелей, моя милая! Позвольте вас пригласить!
Звучит прелестное танго. Наш энергичный Доктор, полуобняв пришельца, элегантно ведет того в танце. Мужчина подчиняется, выражение лица у него, однако, несчастное. Впрочем, кажется, у них получается… Музыка стихает.
И-и!.. (Весело, мягко и плавно выпроваживает Мужчину.) Благодарю, было чудесно, был рад!..
Прикрыв за посетителем дверь, мгновение стоит, обхватив голову руками. Наконец, направляется к умывальнику. Тщательно вымывает руки. Насухо вытирает. Буквально на глазах из улыбчивого и приветливого превращается в сухого и сосредоточенного. Вдруг, словно почувствовав, резко оборачивается – видит все того же человека, смотрящего пристально, не мигая. Какие-то доли секунды они друг друга разглядывают. Молча, внимательно, словно изучая. Лицо у Доктора постепенно снова делается улыбчивым, любезным.
Мм… Что-то случилось? Мужчина. Нет. Доктор. Но что-то смущает? Мужчина. Смущает. Доктор. Что? Юбочка? Кофточка? Или, может быть… Я предложил вам – что было лучшего. Не самой последней моды – зато, уж поверьте, от чистого сердца. Мм… Или что-то другое? Мужчина. Другое. Доктор. Другое… Мм… Давайте другое. Если, конечно, не секрет. Мужчина. Суть. Доктор. Не понял. Мужчина. Я пришел к вам решить по сути. Доктор. По самой? Мужчина (пристально, не мигая, смотрит на врача). А разве можно как-то еще? Доктор. Мм… Любопытно… Все-таки любопытно, как вы это себе представляете? Мужчина. Не представляю. Доктор. Видите! Но вы шли ко мне – значит, о чем-то думали? Мужчина. Думал. Может быть, в курсе, думал. Доктор. В курсе чего? Вообще-то я в курсе, но – чего? Мужчина. В прессе промелькнула информация об открытии… будто бы некой тоскующей сути, будто бы блуждающей в поисках собственной формы. Доктор. Так-так… Мужчина. Некоторые или даже очень многие люди живут и не догадываются о своем истинном назначении. Бывает, величайший художник погибает в аптекаре, неугомонный путешественник – в облезлом домоседе… Доктор. …Мерзавец – в приличном человеке. Продолжайте, продолжайте! Это я так, соображение. Ну-ну? Мужчина. Приводились примеры и более сложные, что ли: не всякому дано родиться мужчиной. Даже если родился. И не всякой – женщиной. Даже если родилась. Доктор. Не понял. Мужчина. Под видимостью мужчины не обязательно мужчина. Немало мужчин с женской сутью. Также – наоборот. Доктор. Ну и что? Мужчина. Не знаю. Писали, недалеко время, когда наука сможет поправить природу. Доктор. Зачем?
Мужчина тревожно смотрит на доктора.
Зачем ее, природу, поправлять? Не написано? Мужчина. Нет. Доктор. Жаль. Узнать бы. Развиться. Садитесь. Садитесь, садитесь. Завтра напишут о новом пришествии Иисуса Христа – тоже поверите? Мужчина. Это другое… Доктор. Но столь же невероятное, согласитесь! Мужчина. Почему? Доктор. Зачем же приходить во второй раз туда, откуда однажды уже прогнали?
Мужчина молчит.
Нелогично. И, простите, это ваше желание эмигрировать в другой пол – тоже из той области…Простите, обидеть не хотел…Забыл поинтересоваться – кем работаете? Мужчина. Погоду предсказываю назавтра. Доктор. Кстати, какая завтра погода? Мужчина. Не знаю. Доктор. Мм… Женаты? Мужчина. Был. Доктор. Прошу вас, садитесь, проверено, в ногах правды нет. Сколько раз? Мужчина. Много. Доктор. Ну что же, это не мало. А дети? Мужчина. Были. Доктор. В количестве? Мужчина. В большом. Доктор. Упрямо стоите, даже неловко… А что в настоящее время? Мужчина. Что?.. Доктор. Ну… как это модно теперь – в свободном полете? Мужчина. Вы со мною так разговариваете… Вам кажется, я сумасшедший? Доктор. Ничего такого не кажется и ничего подобного не говорил! Мужчина. К чему в таком случает маскарад? Для чего вы меня переодели? Доктор. Мне показалось – именно этого хотите! Мужчина. Но я же мужчина. Пусть одета как женщина, но – мужчина?.. Или это – сарказм?.. Что изменилось? Ничего. Чего бы вы на меня ни напялили – все будет прежним: суть, обстоятельства, судьба. Доктор. Но, позвольте… Мужчина. …И все так же, по-прежнему будет стыдным, унизительным. Потому что… потому что… Да все понимаете сами. Доктор. Увы. Бога ради, простите. Не сразу понял, чего от меня хотите. Подумал, новая форма даст импульс неким новым ощущениям. Подумал, именно в этом нуждаетесь. Мужчина. Нет. Доктор. Подумал. Мужчина. Не желаю больше этого бездарного состояния, когда ты по видимому твоему образу одно, а по сути… Доктор. Вот-вот, что вы по сути? Мужчина. Так, пустяк! Пузырь на воде! Доктор. Поконкретнее, если можно. Мужчина. Не совпадаю! Не соответствую предназначению! Доктор (тоже переходит на крик). В чем? Поконкретнее! Если возможно! Мужчина. Да разве возможно? Возможно, полагаете, рассказать? Доктор. Попытайтесь, пытайтесь! В том смысл, черт возьми!.. (Быстро раскрывает тетрадь, что-то наскоро помечает.) Бывает, что-то кажется невозможным, потом вдруг приложишь усилие – и тебя прорывает и несет уже, и – куда?.. (Еще помечает.) Или… А?.. Что вы сказали?.. Что-то мешает?.. Или, быть может, гнетет нечто такое, выразимое трудно? Мужчина (решительно усаживается на стуле в противоположном конце кабинета, внимательно смотрит на врача). Я все могу выразить – вам всего не понять. Зависит от опыта. Вы согласны? Доктор (кивает). Опыт у меня есть. Мужчина. Опыта горечи, опыта страданий! Опыта невероятных и бесплодных усилий! Опыта тоски по свершениям! Есть он у вас? Доктор. Есть. Но все равно будет лучше, если вы с вашего алгебраического на наш, среднеарифметический. Мужчина. Доводилось ли вам, чтобы вас везли в воронке? Доктор. Бога ради, в чем-в чем?.. Мужчина. Вас когда-нибудь арестовывали? Доктор. А… да нет же! Бог миловал, нет! А что? Мужчина. Ну, или, может быть, куда-то везли против желания? Или сами – случалось – ехали без всякой для вас надобности или, тем более, согласия с вашей стороны? Словно исполняя чью-то грубую волю? Доктор. Я понял, я понял вас! Знаете… ближе садитесь. Ближе – понятнее. Знаете… все время везут. Мужчина (остается, где сидел). А задавались вопросом – сколько еще везти будут? Спрашивали у самого себя, на сколько еще у вас терпения хватит? Доктор. Если честно, только и делаю, что задаюсь, спрашиваю, спрашиваю и задаюсь. Терпения, знаете, давно уже нет, но я все чего-то спрашиваю, чего-то спрашиваю… Так-так. Мужчина. Невозможно же так дальше существовать. Все, что было – было не так, как хотелось бы. То есть опять же, не знаю, как бы мне хотелось, но знаю наверно – что не так. Доктор. Так-так… Мужчина. Не так, я сказал, не так!.. (Вскакивает, взволнованно перемещается в пространстве.)
Доктор со все более возрастающим интересом разглядывает пришельца.
Мне неведомо чувство гармонии – лада с миром – может быть, сильнейшее ощущение, для которого и являемся в мир. Все мне не нравится, все раздражает: дневной свет кажется чересчур ярким, режет глаза, ночной – чернотой угнетает, просачивается в душу и томит. Всякое проявление звезд на небе, сколько помню себя, воспринимал, как личное оскорбление и старался вверх не глядеть. Но и внизу ничто не приводит меня в согласие: весна, на мой вкус, недостаточно зелена, а в осени желтизны маловато; зимняя же белизна всегда доводит меня до изнеможения. Или чередование времен года в той, а не в иной последовательности, течение рек в ту, а не в сторону противоположную, или хотя бы наискось, или по кругу – не так все, наперекор!.. Четыре стены жилища, навязанные мне от рождения, нагоняют тоску. Суета!.. Жены, дети, жены… Сколько их, навалились – живого места нет. Каждая, каждый стремится подчеркнуть свою правоту, мою несостоятельность, тем самым унизить, оскорбить. По натуре человек терпеливый – я терплю, но подступает момент… Я срываюсь, бунтую, бегу, куда глаза глядят, бесконечно болею, долго прихожу в себя… Ну, не умею я зарабатывать деньги! Или что-то сделать руками… Господи, когда перегорает лампочка, мне проще самому вспыхнуть и сгореть, чем ее поменять. Вечная неудовлетворенность собой делает меня невыносимым и для других. Не могу, не желаю я пить с ними, выслушивать горький, горячечный бред, кто кого и по скольку раз. Кивать, ухмыляться, поддакивать, сопереживать пошлости. Я знаю, что это моя беда, мое горе, но что же мне делать, если общение со мне подобными – в тягость мне?.. Подобие наше – зримое, внешнее, по сути же я – один, один… Так было всегда. Хотя в детстве спасала надежда, что разлад наш временный и он оттого лишь, что я маленький – они большие. Надеялся, есть некая Тайна, единящая взрослых, этих странных, загадочных существ. Ах, как же мне хотелось, чтобы они, эти существа, и в самом деле были странными и загадочными!.. Мечтал об одном: поскорее вырасти, чтобы, наконец, постичь ее, эту Тайну… Но постичь – как постичь?.. Вырос и оказалось, что тайны-то – нет?.. И тысячи тысяч связей, ненужных мне, лишних, чужих опутали меня и душат, душат!.. Или раздирают-растаскивают по углам и глодают-глодают!.. А я, как бы со стороны – всегда почему-то умудряюсь зависнуть над собою как бы со стороны – разглядываю, гляжу и вижу себя, разъятого, без смысла и без значения и без надежды снова стать мною… Я слышу и помню только одно: ты же мужчина – значит, ты должен. Должен? Кому?.. Мне говорят: я природой назначен. Что? Я назначен? Но что я могу? Разве я могу говорить резко и внятно, что думаю? Или поступать, как считаю нужным? Да нет же, я не могу!.. Или разве есть в целом свете хоть что-то, что зависит от меня? Именно от меня?.. Может быть, погода на завтра? Или будущий урожай? Или – будем дружить с марсианами или нет? Расписание трамвая, везущего меня на работу? Да хотя бы, скажите мне, мое собственное право и чувство – с надеждой смотреть в завтрашний день? В какой же это? Я в сегодняшнем запутался, я в сегодняшнем себя не нахожу… Что вы там пишете? Доктор. Так, ничего, пометки для памяти… Мужчина. Памяти? Я забыть хочу! (Выхватывает тетрадь и рвет в клочья.) Я забыть, я забыть, все забыть!.. Доктор (Вскакивает и что мочи орет). У вас юбка сбилась, поправьте! У них молнии на боку!..
Тишина. Будто что-то лопнуло. Мужчина вдруг странно, внимательно смотрит на врача. Быстро вдруг скрывается за ширмой.
Вы сами хоть знаете, чего хотите? Мужчина (выглядывает только на мгновение). Я знаю, чего не хочу. Доктор. Мало! Вы слышите, мало! Мало!..
Сдирает парик – вдруг, по докторским плечам рассыпаются прекрасные, золотистые, волшебные волосы, в мгновение превратившие его в боттичелевское создание; он – или она?.. – взволнованно перемещается в пространстве.
Клянете судьбу, ругаете жизнь – а за что? За то, что вам выпало возникнуть в сильном варианте? Ах, мужчина! Стыд-то какой! Какая неблагодарность! А родились бы женщиной? Слабой, зависящей от всего, от всякого и всех? Ожидающей принца – но взамен неизменно получающей ничтожество, хлипкое и хнычущее, не способное защитить, отстоять, утешить, обнадежить? От пошлых и суетных слов и липких прикосновений которого тебя сводит судорогой и тоской? Но которого ты терпишь и терпишь – потому что надо терпеть: ради дома, семьи, себя… да-да, и себя! Ибо в целом свете ты больше никому не нужна. И ты понимаешь это и делаешь все, что он пожелает. Господи, подлаживаешься под дурака, сама дурой прикидываясь и прикидываясь до тех пор, пока в дуру не превратишься… А превратилась – так туда тебе и дорога, и сама виновата. И так тебе, значит, и надо. Не стони и не жалуйся. Муторно, Господи!.. А рожать вы хотите? А ночей не досыпать, пока выкормишь? А гибнуть от боли, от страха и ужаса только при мысли, что с деткою что-то случится, не дай Бог?.. А изо дня в день – быт? Сосущий тебя и засасывающий?.. Как его развести? И где достать сил?.. Ты знаешь и помнишь и все еще тоскуешь по любви и по красоте, но однажды вдруг понимаешь: А поздно… То было когда-то и было на миг, и больше уже не повторится… И так защемит тебя, вдруг, и ты занемеешь: А смысл? А мечты? А надежды?.. И вся эта длинная кутерьма – собственно, что это было?.. И для чего?..
Взволнованный и разгоряченный монологом, Доктор, вдруг, буквально натыкается на пришельца, снова переодетого во все мужское, удивленно и растерянно глядящего… на Доктора, у которого – или которой?.. – по лицу слезы текут и который – которая?.. – в эту минуту так хорош – хороша?..
Зачем мне такая судьба? Я хотела ее? Выбирала?.. Что мне с нею, с собою поделать?.. И как мне быть?.. Почему вы молчите?.. Не молчите, не молчите!.. Мужчина. Простите… Доктор. Простить? Мужчина. Я не знаю, что мне сказать. Простите… Простите… (Уходит.) Доктор. Ох, какая тоска, какая тоска…
Вытирает слезы, быстро проходит за стол, что-то торопливо записывает на клочке бумаги. Великолепные волосы рассыпаются, закрывают лицо; он их откидывает – они непослушны. Тогда он их сдергивает, опять обнаружив мужской лик… Что-то, впрочем, еще записывает. После чего направляется к раковине, тщательно моет руки – вдруг, словно почувствовав, резко оборачивается, видит, в дверях стоит Мужчина.
Ну, чего тебе надо? Чего?!
1987.
АСТРАХАНЬ – волжская Венеция Обзорная экскурсия по городу,экскурсия по Кремлю, Белому городу(пешеходная), посещение Зимнего сада кинотеатра «Модерн»,экскурсия в с.Алтынжар-музей Курмангазы (с чаепитием). Доп. оплачивается: входные билеты в музеи. Стоимость: (1 день) от 4100 руб./чел. + автобус (группа 10+1)
|
