Вольная Вольница — Запорожская Сечь
— За Сичь! — сказал Тарас и высоко поднял над головою руку... (Н.В. Гоголь, «Тарас Бульба»)
1. После подавления восстания Пугачёва пришла пора и вольнолюбивой Запорожской Сечи. 4 (16) кресеня/июня 1775 г. по указу императрицы Екатерины II царские войска атаковали Запорожскую Сечь. И быть бы неминуемо великой битве, если бы архимандрит Владимир (Сокольский) не призвал казаков не противиться царской власти: «Москаль хотя и недруг, но всё же Православной веры человек!..» Да, знал этот профессиональный «ловец душ человеческих», что сказать казакам...
2. После того, как большинство казаков сложило оружие, имперские власти сравняли с землёй могилы их Предков, над которыми до этого гордо реяли на ветру белые полотнища, поднятые в знак чистоты и славы погибших... В следующем столетии настоятель бывшего Сечевого собора, что в Покровском, вспомнит о них лишь потому, что кости героев... будут мешать расти деревьям на его огороде — до тех пор, пока он не выкинет их в грязь за ограду...
3. Почти триста лет (с 1470 по 1775 гг.) просуществовала Запорожская Сечь — вольное воинское братство, чем-то напоминающее рыцарские Ордена средневекового Запада. Интересно, что и сами казаки называли себя «лицарями»: «Лицарю i лицарьска честь». Но в отличие от западноевропейских рыцарских Орденов, члены которых были скованы жёсткими обетами, данными при посвящении, и во многом отрекались от личной свободы ради целей Ордена, для Сечи личная свобода казаков была основой основ.
4. Вход и выход из казачьего братства не был особенно затруднён: «На Запорожье говорят, что они войско вольное, — кто хочет, приходит по воле, и отходит по воле». Приходивший в Сечь мог быть кем угодно, если он исповедовал Православие (заметим, что казачья трактовка Православия могла сильно отличаться от церковной, и в реальной жизни казак был более Язычником, нежели христианином, о чём наглядно свидетельствует весь уклад Сечевой жизни), не был крестьянином и не был женатым человеком. Вообще, безбрачие — характерная черта многих воинских братств, в том числе и Сечи. Характерно, что смертная казнь для тяжко провинившегося казака могла быть заменена... женитьбой — своего рода «смертью казачьей чести». Не случайно многие отказывались от такой замены, предпочитая «честную» смерть...
5. Отличительной чертой казаков во все времена было свободолюбие. В противоположность крестьянину, привязанному к клоку своей земли, зависящему от него и связанному по рукам и ногам многочисленными социальными и прочими обязанностями, казак считал себя «вольной птицей» и не зависел ни от чего и ни от кого. Социальная несвязанность казаков каким-либо узами хорошо просматривается в их полуироничном самоназвании — сиромахи, что значит: «сироты», «бобыли», а также «волки».
6. Возглавлялась Сечь выборным кошевым атаманом, а все вопросы решались на общей Сечевой Раде — Верховном органе самоуправления. При этом независимость казака была не только внешней (политической, социальной и т.п.), но и внутренней, выражавшейся в полной личной нестяжательности. По этой причине всё захваченное в походах добро непременно проматывалось и «прогуливалось» в самые короткие сроки.
7. «Гульба» казака была важнейшей частью его жизни и несла в себе элементы сакрального действа. Таковыми же были: курение люльки с табаком, опьянение оковитой-горилкой, игра на кобзе, пляска до упаду и «дурний разум», когда запорожцы становились просты и естественны «як малi дiти», разрушая все внутренние оковы.
8. Как уже было сказано, вступление в Сечевое братство не было особенно трудным, к тому же от вновь прибывшего никто не требовал подлинной биографии, ибо люди ценились не за прошлые заслуги, а за дела, совершаемые в настоящем. Но при этом существовали определённые традиции и обряды, совершаемые при посвящении новичка в члены Сечи, который сперва должен был какое-то время приглядываться к порядкам Сечевого «лицарства», показать себя в деле, а затем уже (как правило, по истечении семи лет) вступить в ряды испытанных собратьев.
9. Посвящаемый постригался наголо, оставляя на темени небольшой клок волос — чупрыну (оселедец), которую носили с левой стороны за ухом. (Обычай оставлять подобный кусок неостриженных волос был известен ещё хеттам и до нашего времени используется вайшнавами в Индии.)
10. При инициации запорожец получал новое имя, символически умирая для «мира сего» и возрождаясь преображённым для «мира иного», в качестве которого представало Сечевое братство. Это имя, как правило, имело насмешливый характер, чем высказывалось полное презрение к «мирским» ценностям, например: Задерыхвист, Ворона, Не-Рыдай-Мене-Маты и т.п.
11. Практически всю историю своего существования Запорожская Сечь не давала покоя соседним странам: Польше, Крыму, Турции, а иногда и Московии (Украине и Молдавии, входившим в состав Российской Империи). Но не разбойничьи грабительские интересы двигали казаками, а священная потребность в Войне как Духовной Трансформации, утверждающей Свободу как Высший Принцип Арийского Духа: «Козаку воевать — что соловью петь», «Козаку воевать — чинить Промысел».
12. Мимолётная человеческая жизнь становилась своего рода «окном» для Нетварного Света, ограниченное наполнялось смыслом Бесконечного, человеческое — смыслом Божественного, индивидуальное — смыслом Всеобщего. Война — как метод превосхождения себя, преодоления оков своего ограниченного «я», как Огненная Трансформация — переплавляла человеческие души, сжигая всё «человеческое, слишком человеческое» в тигле Пламенного Арийского Духа, воплощением которого была и остаётся в памяти потомков и по сей день Вольная Вольница — Запорожская Сечь.
Слава Роду!
[1998]
«Велесова Книга» как зеркало Русского Язычества
1. Хотим мы того или нет, но за последние столетия христианство сделало всё возможное, чтобы как можно глубже «просочиться» в души Русских людей. И даже некоторые из тех, кто называет себя ныне Язычниками, не избегли этой участи.
2. Христианство, как известно, держится на Писании — иудео-христианской «Библии». Христианин знает Бога и Христа как Бога и Христа Писания. Если убрать Писание — исчезнет христианство. Конечно, нельзя сказать, что христианство в принципе лишает своих адептов глубин мистической жизни. Такие глубины есть, и мы знаем примеры того, как они были явлены в жизни христианских подвижников, сумевших преодолеть мёртвый догмат ради Живого Духа. Многие из них нашли своего «Христа» — Дух — в СЕБЕ, но... такой «Христос» вряд ли может быть безоговорочно отождествлён с Христом Писания.
3. Христианство — это, прежде всего, религия догмата (даже любовь стала в нём одним из догматических предписаний «спасающимся»), что принципиально отличает его от Язычества, которое, равно как и сама жизнь во всем её многообразии, не может быть сведено к ряду каких-либо предписаний, обязательных для выполнения каждым Язычником. Также Язычество не нуждается в каком-либо «Священном Писании», имеющем статус «абсолютно истинного» и «единственно верного». Поэтому довольно странно наблюдать ту нездоровую шумиху, которая разразилась в Языческой среде вокруг так называемой «Велесовой Книги». Дошло до того, что некоторые горячие поклонники «Книги» называют её... «Библией Славянского Язычества»(!) и призывают всех Язычников принять её в качестве таковой.
4. Мы не будем здесь подробно останавливаться на разборе аргументов за и против подлинности «Велесовой Книги», — на эту тему более чем достаточно написано в специальной литературе. Ограничимся лишь высказыванием мнения, что тот текст, который известен в настоящее время из многочисленных публикаций, — однозначно не является памятником литературы Руси дохристианского или раннехристианского периода, хотя, возможно, он был написан на основе традиции, являющейся достаточно древней по отношению ко времени первого упоминания Ю.П. Миролюбовым о существовании дощечек с текстом «Книги».
5. Здесь сразу же необходима существенная оговорка. Пусть «Велесова Книга» и не является древним текстом, а написана в первой половине XX в. неким гением-самородком (самим Ю.П. Миролюбовым), любящим русскую историю и культуру, но разве она не остаётся при этом весьма примечательным опытом текстового воплощения Языческой мысли? Разве Язычество — это исключительно «седая старина»? Разве то, что делается и пишется современными Язычниками, должно быть по определению «хуже» древних творений?
6. Язычество, пронизывая собой всю материальную жизнь человека без остатка, своей Духовной стороной обращено к Сакральному Истоку Мироздания, к Тому, Что было в Начале Времён. Но речь здесь идёт не о хронологическом возврате в прошлое, а о воссоединении с Божественным Настоящим, Которое было в Начале и будет в Конце, ибо пребывает вне времени. Истинная Традиция опирается не столько на историческое прошлое, сколько на Прошлое Сакральное — Вневременное. Таким образом, подлинно Священным для Язычества является не то, что признаётся более древним по земным меркам, а то, что ближе к Вневременному Истоку, что берёт своё начало в Сакральной Реальности, в Божественном ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС, сопричастном Вечности.
7. Конечно, Язычество глубоко ценит опыт Предков и с почтением относится к памятникам старины, пережившим века и тысячелетия и не утерявшим при этом своей актуальности. Но это отнюдь не означает, что всякое творчество современных Язычников (естественно, ещё не успевшее обрести статус «проверенного веками») теряет для нас свою значимость. Поэтому давайте не будем стесняться самостоятельного поиска Истины! Не будем бояться открывать новые Духовные горизонты! Следуя извечной Традиции, мы можем и должны прокладывать новые пути, отвечающие условиям современной эпохи, не попадая при этом в рабскую зависимость от сиюминутной «религиозной моды», не идя на поводу у «злобы мира сего».
8. Но при этом давайте будем честными перед собой и окружающими. Давайте не будем приписывать нашим Славным Предкам того, что порождено современной эпохой либо обусловлено нашими личными склонностями. Мы, например, с уважением относимся к тому вкладу, который внесли кришнаиты в распространение на территории современной России мудрости Вед, но отождествлять современный кришнаизм с индийской Ведической культурой в целом (что подобно отождествлению музыки пастушьей дудочки — с музыкой вообще) и, тем более, утверждать тождественность Славянского Язычества кришнаизму (как это делают некоторые наши современники) — не только ошибочно, но и оскорбительно для памяти наших Предков. Язычество по самой своей природе — всеобъемлюще и религиозно терпимо, и нет ничего зазорного в том, что кто-то, будучи Славянским Язычником, будет также интересоваться кришнаизмом, но утверждать, что это учение существовало на Руси испокон веков, — либо сознательная ложь, либо недоразумение, основанное на личном невежестве.
9. Так будем же следовать Стезями Правды и избегать всякой лжи! Не будем омрачать светлую память Славных Предков собственными измышлениями, обусловленными нашими личными привязанностями! Не будем подходить к Язычеству с «прохристианскими» стереотипами мышления! И не будем стесняться открывать новое в русле Извечной Традиции — во славу Богов наших, во славу Земли Русской!
Слава Роду!
[1998]
Коляда
За горою за крутою, За рекою за быстрою Стоят леса дремучие, В тех лесах огни горят, Огни горят горючие. Вокруг огней люди стоят, Люди стоят, колядуют...
1. Коляда — праздник Зимнего Солнцеворота (празднуется с 24 на 25 стуженя/декабря). 24 декабря 1684 г. был издан последний патриарший запрет на празднование Коляды. Но народ по-прежнему продолжал кликать-зазывать Коляду, устраивать игрища ряженых и пением песен- колядок славил Новорожденное Солнце.
2. Велик праздник Зимнего Солнцеворота! В это время Небесное Коло совершает поворот — от убывания к приросту дня и света. Сияет Хорс, горит ярым огнём на небе Щит Даждьбога, от Начала Времён хранящий-защищающий жизнь на Земле. Сам Отец-Сварог возжигает Солнечное Колесо, дающее Свет миру, за которым идёт Дева Весна. Несёт Сварог из Небесной Кузницы щедрые дары-благословения и распределяет их между смертными — каждому по делам его!
3. Ликует мир — рождён Коляда! Но Божественный Младенец оказывается в плену у Мары-Морены, Зимы-Смерти, которая превращает Его в Волчонка. Только когда будет снята с Него волчья шкура и сожжена на весеннем огне, Коляда вновь обретёт Светлый облик и явится миру во всём блеске Своей красоты.
4. Но само Рождение Коляды — уже есть залог победы Даждьбога-Солнца над Зимою-Смертью. Свет уже победил тьму — начался новый Цикл, завертелось новое Коло! И мы, Славяне, внуки Даждьбожии, радуемся этому, славим Великое Солнце!
5. Раньше по русским деревням в это время ходили колядовщики, которые, подобно древним жрецам, славили песнями Солнечного Бога, заклинали Весну:
Новый год пришёл, Старый угнал, Себя показал! Ходи, народ, Солнышко встречать, Зиму прогонять! Гой!
6. Поселяне одаривали колядующих едой — во славу Солнца, в поклон Коляде, наперекор Маре -Смерти — ради Живы -Жизни:
Мы ходили, мы искали Коляду Младого По всем дворам, по закоулочкам, Нашли Коляду у государя на дворе. Государев двор — железный тын, Среди-то двора — три терема стоят. В первом терему — ясен Месяц, Во втором терему — красно Солнышко, А в третьем терему — часты звёздочки! Ясен Месяц — то сам хозяин-батюшка, Красно Солнышко — то хозяюшка, Часты звёздочки — малы детушки! Богам Родным — слава! Предкам Честным — слава! Всей Земле Русской — слава! Гой, Коляда! Слава! Слава! Слава!
Слава Роду!
[1998]
«Украинский Бог»
«Да здравствует Украинский Бог!» — говорят украинские националисты. Но Всебог[133] не может быть «русским», «украинским» или каким-то ещё. Всебог — это не дух местности и не покровитель какого-то одного «богоизбранного» народа. Он — превыше всех определений и превыше всякого имени. Нет ничего противоестественного в том, что русич назовёт Его русским именем, а украинец — украинским, но при этом человек не должен переносить свою ограниченность на Того, Кто превыше всяких границ[134]...
Слава Роду!
[1998]
|
