Герцог Корнуэльский. Уйдемте. Надвигается гроза.Уйдемте. Надвигается гроза.
Регана Здесь в доме тесно. Старика со свитой Немыслимо здесь было б разместить.
Гонерилья Сам виноват. Зачем мой дом оставил? Пускай теперь пеняет на себя.
Регана Его бы я охотно приютила, Но больше никого.
Гонерилья Да, ты права. Где Глостер?
Герцог Корнуэльский Провожает старика. Вот он вернулся.
Возвращается Глостер.
Глостер В короле бушует Вся кровь от гнева.
Герцог Корнуэльский Что предпримет он?
Глостер Велел всем на коня. Куда, не знаю.
Герцог Корнуэльский Ну что ж, пускай. Не надобно мешать.
Гонерилья Не уговаривайте, чтоб остался.
Глостер Стемнеет скоро. Наступает ночь. Бушует вихрь. На много миль в округе Нет ни куста.
Регана Что ж, поделом. Плоды Его упрямства, и ему наука На будущее время. Мой совет — Замкнуть ворота. С ним головорезы, И без труда его подговорят На что угодно. Будем осторожны.
Герцог Корнуэльский Заприте входы, граф. Жена права. Неистовая ночь! Уйдем от бури.
Уходят.
АКТ III
СЦЕНА 1 Степь. Буря с громом и молнией. Входят с разных сторон Кент и придворный.
Кент Эй, кто здесь, кроме бури?
Придворный Человек, Как буря неспокойный.
Кент Я вас знаю. А где король?
Придворный Сражается один С неистовой стихией, заклиная, Чтоб ветер сдунул землю в океан Или обрушил океан на землю, Чтоб мир переменился иль погиб. Рвет волосы свои, и буйный ветер Уносит их, хватая и крутя. Всем малым миром, скрытым в человеке, Противится он вихрю и дождю, Которые сцепились в рукопашной. В такую ночь, когда не выйдут вон Медведица, и лев, и волк голодный, Он мечется с открытой головой И гибели самой бросает вызов.
Кент Но кто с ним?
Придворный Никого. Один лишь шут, Старающийся шутками развеять Его тоску.
Кент Сэр, по всему тому, Что знаю я о вас, я вам доверю Существенную тайну. Мира нет Между двумя зятьями короля, Как это ни скрывают до сих пор. У них, как и у всех владык, есть слуги, Привязанные к ним на первый взгляд, Но в сущности — французские шпионы Они доносят своему двору Все сведенья о нашем королевстве. Там знают все: о герцогах, об их Раздорах, о суровом обращенье Со старым нашим добрым королем. Да и о том еще, пред чем все это — Одни цветочки. Верно лишь одно: В истерзанный наш край явилось войско Из Франции. Наш недосмотр помог Им высадиться. Не сегодня-завтра Они, подняв знамена, вступят в бой. Доверьтесь мне и поспешите в Дувр, Там вы найдете ту, кто наградит Вас щедро за подробное известье О короле, о страшной, роковой Беде его. И вот что в заключенье: Я родом дворянин, и я даю Вам с полной верой это порученье.
Придворный Еще раз потолкуем.
Кент Ни к чему. А в знак того, что я гораздо больше, Чем я кажусь, вот вам мой кошелек И все, что в нем. Вы встретите, наверно, Корделию. Вот вам мое кольцо, Вы ей его покажете при явке И от нее узнаете поздней, Кто я, ваш незнакомый собеседник. Ну и гроза! Пойду за королем.
Придворный Я руку вам пожму. Вы б не хотели Прибавить что-нибудь еще?
Кент Хочу. Два слова, и притом о самом важном: Кто первый набредет на короля (А я пойду в ту сторону, вы — в эту), Тот мигом дай другому знак о том.
Расходятся.
СЦЕНА 2
Другой конец степи. Буря продолжается. Входят Лир и шут.
Лир Дуй, ветер! Дуй, пока не лопнут щеки! Лей, дождь, как из ведра и затопи Верхушки флюгеров и колоколен! Вы, стрелы молний, быстрые, как мысль, Деревья расщепляющие, жгите Мою седую голову! Ты, гром, В лепешку сплюсни выпуклость вселенной И в прах развей прообразы вещей И семена людей неблагодарных!
Шут Да, дяденька, святая вода светского общенья в сухом доме16куда приятнее этой дождевой вне ограды! Вернемся, дяденька, назад и попросим у твоих дочерей отпущения грехов. Такая ночь не разбирает ни дураков, ни умных.
Лир Вой, вихрь, вовсю! Жги, молния! Лей, ливень! Вихрь, гром и ливень, вы не дочки мне. И вас не упрекаю в бессердечье. Я царств вам не дарил, не звал детьми, Ничем не обязал. Так да свершится Вся ваша злая воля надо мной! Я ваша жертва — бедный, старый, слабый. Но я ошибся. Вы не в стороне — Нет, духи разрушенья, вы в союзе С моими дочерьми и войском всем Набросились на голову седую Такого старика. Не стыдно ль вам?
Шут У кого есть дом, куда сунуть голову, тот бесспорно с головой на плечах. Кто в брак вступает второпях, Не позаботившись о доме, Тот скоро будет весь во вшах, Как оборванец на соломе. Вниманье надо посвящать Душе, а не большому пальцу, А то мозоль не даст вам спать, Пустяк вас превратит в страдальца. Не нравится? А была ли на свете красавица, которая бы не дулась на свое зеркало?
Лир О нет, я буду образцом терпенья, Ни слова больше не скажу.
Входит Кент.
Кент Кто здесь?
Шут Все, что надо. Голова и хвост, рассудительный и дурак.
Кент Вы вот где, сэр? Ночную тварь, и ту бы Такая ночь спугнула. Гнев небес Удерживает хищников в берлогах. С тех пор как я живу, я не слыхал Такого грома и такого ливня С такими молниями не видал. Не в наших силах вынесть без последствий Так много горя.
Лир Боги, в высоте Гремящие, перстом отметьте ныне Своих врагов! Преступник, на душе Твоей лежит сокрытое злодейство. Опомнись и покайся! Руку спрячь Кровавую, непойманный убийца! Кровосмеситель с праведным лицом, Клятвопреступник с обликом святого, Откройте тайники своих сердец, Гнездилища порока, и просите Помилованья свыше! Я не так Перед другими грешен, как другие — Передо мной.
Кент С открытой головой! Здесь рядом есть шалаш. Он вас укроет От бури. Я тем временем вернусь В твердыню, жители которой тверже, Чем камень стен ее. Я к ним ходил, Разыскивая вас, но не был впущен. Еще раз попытаюсь. Не добром, Так силою добьюсь гостеприимства.
Лир Я, кажется, сойду сейчас с ума. — Что, милый друг, с тобой? Озяб, бедняжка? Озяб и я. — Где, братец, твой шалаш? Алхимия нужды преображает Навес из веток в золотой шатер. Мой бедный шут, средь собственного горя Мне так же краем сердца жаль тебя.
Шут
(поет) У кого ума крупица,17 Тот снесет и дождь и град. Он ненастья не боится, Счастью и несчастью рад.
Лир Верно, дружок. — Ну, веди нас в свой шалаш.
Лир и Кент уходят.
Шут Это подходящая ночь, чтобы охладить любые страсти. Перед тем как уйти, попророчествую: Когда попов пахать заставят, Трактирщик пива не разбавит, Портной концов не утаит, Сожгут не ведьм, а волокит, В судах наступит правосудье, Долгов не будут делать люди, Забудет клеветник обман И не полезет вор в карман, Закладчик бросит деньги в яму, Развратник станет строить храмы, — Тогда придет конец времен, И пошатнется Альбион. И сделается общей модой Ходить ногами в эти годы. Это пророчество сделает Мерлин18, который будет жить.
|
