Источниковедческий обзор

Тесные отношения, связывавшие Русь и Византию с самых первых этапов становления нашего государства, не могли не найти отражения в источниках, созданных в тот период. Мы привыкли рассматривать эти отношения преимущественно через призму сообщений, содержащихся в русских летописях, однако не менее важно иметь возможность взглянуть на устоявшиеся представления под другим углом. Свидетельства византийских историков и хронистов (Иоанна Скилицы, Льва Диакона, Иоанна Зонары и др.) позволяют сделать это, значительно дополняя картину политических и культурных связей Византийской империи и Руси.

В качестве одного из основных источников для разработки темы данной работы было использовано сочинение императора Константина Багрянородного (908-959) «Об управлении империей», составленное в 948-952 гг. Труд Константина предназначался юному наследнику престола, будущему Роману II (959-963), и являлся своего рода справочником-руководством по управлению государством. Трактат состоит из 53 глав, содержащих бесценные сведения о печенегах, армянах, грузинах, венграх, хазарах и ряде других народов, которые находились в сфере интересов византийской политики. В сочинении также описывается история арабов, приводятся важные свидетельства о странах европейского Средиземноморья: Испании, Италии и Далмации.

Описанию русских земель Константин Багрянородный посвятил 9 главу, озаглавленную «О росах, отправляющихся с моноксилами из Росии в Константинополь». Однако прежде чем более подробно остановиться на этих сведениях, стоит коснуться некоторых обстоятельств биографии императора, дающих представление об этой незаурядной личности.

Имя Константина Багрянородного в гораздо большей мере связано с особым расцветом культуры Византии во время его царствования, получившим название «Македонского ренессанса» (по имени правящей династии), чем с его государственными свершениями. Несмотря на тот факт, что ни один византийский император, начиная с Константина Великого, т.е. с IV по X в., не занимал официально трон так долго, как Константин Багрянородный, его самостоятельное правление продолжалось лишь с 945 по 959 гг.

Это обстоятельство связано с обстоятельствами трудной личной судьбы Константина. Единственный (и притом внебрачный) сын императора Льва VI Философа он был в возрасте трех лет (в 908 г.) провозглашен соправителем своего отца, который делал все возможное, чтобы закрепить престол за своим наследником. К несчастью, в 912 г. Лев VI скончался, поручив заботу о малолетнем Константине своему брату Александру. Как утверждала молва, тот отнюдь не питал теплых чувств к племяннику и, возможно, даже намеревался уничтожить его физически[19].Как подтверждение этого замысла расценивались последовавшая после воцарения Александра ссылка матери Константина Зои Карбонопсины (что означает «Огненноокая») и опала сановников и слуг, приближенных к Льву VI. Однако планам Александра, даже если он их и вынашивал, не суждено было сбыться: правитель скоропостижно умирает уже в 913 г.

При юном императоре формируется регентский совет, в который вошли патриарх Николай Мистик, командующий императорским флотом (друнгарий флота) Роман Лакапин, а также возвращенная из ссылки мать Константина Зоя. Затяжные тяжелые войны с Болгарией, вспыхнувшие снова с 913 г., обусловили повышение при дворе роли военных, в том числе Романа Лакапина, пользовавшегося поддержкой столичной бюрократии и части провинциальной знати.

Желая упрочить свое положение, Роман в 919 г. выдает замуж за Константина свою дочь Елену, и вскоре получает высокий чин васиолепатора ("отца императора"), предоставляющий преимущественное право среди других вельмож участвовать в управлении империей. Осенью следующего года Константин венчал Романа как кесаря (титул давался, как правило, лишь близким родственникам императора), а в конце того же года — как своего соправителя. Регент, тесть и соправитель, Роман I Лакапин (920—944) таким образом, оттеснил юного императора от управления империей на четверть века.

Отстраненный на столь долгий срок от государственных дел, Константин посвящает себя изучению различных наук, ознакомлению с наследием античной культуры, чем сыскивает себе славу одного из самых образованных людей своего времени. Под его руководством было составлено до 53-х сборников, большая часть которых безвозвратно утрачена. Сохранившиеся же донесли до нас, хотя и в сокращениях или в выписках, немало утерянных трудов, в том числе сочинения Приска Панийского и Менандра Протиктора, посвященные описанию народов, с которыми империя сталкивалась в V—VI вв., и дипломатическим контактам с ними[20]. Помимо трактата «Об управлении империей» его перу принадлежат сочинения «О фемах» и «О церемониях», в котором, в частности, описывается визит в Константинополь княгини Ольги.

Как уже упоминалось выше, в 9 главе труда «Об управлении империей» Константин Багрянородный приводит краткое описание экономического и политического устройства Руси. Император сообщает о том, как проходило полюдье, упоминает о княжении Святослава в Новгороде, свидетельств о котором нет в русских летописях. Тот факт, что в трактате раздельно описывается народ русь и их пактиоты (данники), в качестве которых выступают восточные славяне, а также приводимый Константином перечень днепровских порогов, имеющих и «росское», и славянское название, послужили причиной оживленных дискуссий в историографии по вопросу об этнической принадлежности росов. В рамках темы данной работы большое значение имеют также сведения о русских судах и торговом пути из Киева в Царьград.

Сочинение «Об управлении империей» содержит в основном фактический материал о росах, морские же походы древнерусского флота описывают другие источники. Одним из них является «Хронография» Продолжателя Феофана, охватывающая период с 813 по 961 гг., от правления Льва III Армянина до царствования Романа II, сына Константина Багрянородного. Она состоит из VI книг, являющихся жизнеописаниями византийских царей указанного периода.

Даже при беглом чтении «Хронографии» становится очевидно, что это сочинение – плод творчества не одного, а по меньшей мере трех или четырех авторов. Составитель первых четырех книг анонимен. Из предисловия известно лишь, что он составлял их по приказу Константина Багрянородного, который сам «трудолюбиво собрал и обозримо изложил»[21] весь материал, лишь «взяв в помощники руку» [22] автора для записи. Исходя из этого, можно предположить, что автором был один из ученых секретарей императора, которому была поручена обработка собранного василевсом материала.

Совершенно особое место занимает V книга, являющаяся жизнеописанием Василия I (867-886), основателя Македонской династии и деда Константина Багрянородного. Оно приписывается самому императору, хотя его авторство не может не вызывать определенных сомнений. В частности, в некоторых местах Константин упоминается в третьем лице, порой ему даже адресованы неумеренные восхваления.

Что касается последней,VI книги, то она представляет собой совершенно отдельную по происхождению часть, объединившую рассказы о царствовании нескольких императоров (от Льва VI до Романа II). Вероятно, она была написана двумя разными авторами. Первая часть VI книги (описывающая события до 948 г.) почти дословно пересказывает текст редакции хроники Симеона Логофета и, очевидно, было составлена в царствование Никифора Фоки (963-969), поскольку называет его императором, а преемник Никифора иоанн Цимисхий упоминается как частное лицо. Вторая часть неожиданно обрывается на рассказе о 961 г. и явно написана каким-то современником событий.

Таким образом, «Хронография» Продолжателя Феофана представляет собой своеобразный «летописный свод», компиляцию из разных произведений, объединенных достаточно механическим путем и даже плохо согласованных друг с другом. По одной из версий, редактором свода или автором отдельных его частей мог быть мистик (доверенный секретарь) Константина Багрянородного, эпарх Константинополя Феодор Дафнопат[23].

В первую очередь сведения о росах содержатся в IV книге, описывающей правление Михаила III (842—867). Здесь кратко повествуется о первом зафиксированном источниками нападении русских на Константинополь в 860 г. Интересно, что автор сообщает о последовавшем вскоре после похода посольстве росов, которое «прибыло в царственный город, прося приобщить их божьему крещению»[24].

Речь в данном отрывке идет о первом, так называемом «Фотиевом» (по имени патриарха Фотия), крещении Руси, произошедшем за столетие до официальной даты принятия христианства князем Владимиром. Это событие породило множество споров и научных дискуссий, так как в V книге того же Продолжателя Феофана говорится, что обращение русских в христианство было совершено патриархом Игнатием при императоре Василии I[25]. Неопределенность даты первого крещения заставляет исследователей выдвигать самые разнообразные версии, однако согласие по данной проблеме научным сообществом пока не достигнуто.

Еще одно важное для нас свидетельство приводится в VI книге: жизнеописание Романа I Лакапина (920-944) содержит подробное сообщение о походе князя Игоря на Константинополь в 941 г., описывающее ход сражения византийцев и русских, а также второй бой, случившийся во время попытки истощенных росов вернуться домой.

Трактат «Об управлении империей» и Продолжатель Феофана могут служить источником лишь для событий IX-X вв., последний же поход росов на Константинополь в 1043 г. освещен в «Хронографии» Михаила Пселла (1018 – ок.1078, по другой версии 90-е гг. XI в.) – ученого монаха, приближенного 9 византийских императоров. Его сочинение охватывает столетний период истории Византии (976-1075 гг.), начиная с правления Василия II (976-1025) и заканчивая царствованием Михаила VII Дуки (1071-1078). Жизнеописания всех императоров, за исключением Василия II и его брата Константина VIII (1025-1028), источники для биографий которых нам неизвестны, излагаются на основании собственных воспоминаний Пселла, что придает данному труду особую ценность как первоисточника. Безусловно, «Хронография» не лишена недостатков: сообщения писателя часто носят отрывочный характер, автор не приводит никаких дат, а зачастую даже путает последовательность событий. Однако, несмотря на это, без ссылок на сочинение Пселла не обходится практически ни одно исследование о Византии XI века.

Сам Михаил (в миру – Константин) Пселл был одним из самых незаурядных и неоднозначных представителей византийского общества той эпохи. Выходец из семьи чиновника средней руки, он рано обнаружил выдающиеся способности и тягу к учению. Главным предметом его занятий с малых лет стала риторика. Некоторое время Пселл обучался в школе известного ритора и поэта Иоанна Мавропода, в дальнейшем ставшем его ближайшим другом.

Школу Мавропода Пселл покидает в 1037-38 гг., тогда же он уезжает и из столицы. Однако уже в 1041г. будущий автор «Хронографии» возвращается в Константинополь, где получает должность одного из императорских секретарей.

С началом царствования Константина IX Мономаха (1042-1055) связан крутой карьерный взлет Пселла. Император, любивший науки, приблизил к себе искусного ритора. В это время Пселл – ипат философов (т.е. глава философской школы), первый оратор на всех торжественных дворцовых церемониях, произносящий витиеватые похвальные речи в честь василевса. Он входит в близкий круг Константина Лихуда, «первого царского министра»[26], одного из самых образованных людей своего времени, объединявшего вокруг себя таких интеллектуалов, как Иоанн Мавропод и соученик Пселла, будущий патриарх Иоанн Ксифилин.

Однако полоса успеха длилась недолго. Около 1050 г. положение Константина Лихуда при дворе пошатнулось. Его друзья тоже больше не чувствовали себя в безопасности, в результате чего постепенно отдалялись от придворной жизни и покидали Константинополь. Ранее между членами кружка было заключен договор, согласно которому в случае неблагоприятных перемен они все должны были принять монашество. Первым безропотно подчинился этому соглашению Иоанн Ксифилин, удалившийся в монастырь на горе Олимп в Малой Азии, затем на духовную стезю после долгих уговоров Пселла вступил и Иоанн Мавропод. Однако сам Пселл не торопился выполнять обещание, не желая менять преподавательскую и политическую деятельность на уединение монастырской кельи.

Лишь в начале 1055 г. писатель нехотя принимает постриг. Однако будучи слишком светским человеком для тихой и размеренной монастырской жизни, он пользуется первым же предлогом вернуться в Константинополь. Но и здесь его устремления не встречают понимания: придворные выражали недовольство тем, что за государственные дела хочет приняться монах и философ. Раздраженный таким отношением Пселл дает резкую отповедь своим оппонентам: истинный философ не только может, но и должен заниматься политикой, а сам он, как настоящий ученый, тяготеет к обоим родам деятельности – ученой и государственной[27].

С этого времени судьба Пселла окончательно связана с императорским двором: в 1057 г. он был посланником Михаила VI Стратиотика (1056-1057) к восставшему Исааку Комнину, при самом Исааке (1057-1059) получил должность проэдра синклита (председателя сената), а Константин X Дука назначил его воспитателем наследника престола, будущего Михаила VII (1071-1078). Однако Михаил Пселл не оставлял и свою писательскую деятельность: помимо «Хронографии» из-под его пера вышли около 80 ораторских произведений (похвальные речи, эпитафии), ученые и философские трактаты.

Таким образом, для разработки выбранной нами темы были использованы одни из самых известных источников по истории Византии IX-XI вв. Несмотря на то, что объем содержащихся в них сведений о росах и их походах на Константинополь значительно меньше, чем в русских летописях, они дополняют сведения наших историков и хронистов важными фактами и подробностями, определенными деталями, которые нельзя найти в источниках, созданных на Руси.