Суда росов

После рассмотрения проблемы этнической принадлежности росов, необходимо обратиться к вопросу, имеющего непосредственное отношение к теме данной работы. Какие суда входили в состав русских торговых и военных флотилий? Каков был уровень судостроительного мастерства того времени?

В письменных источниках древнейшие русские суда высту­пают под названием «кораблей» и «лодей» (ладий, олядий), причем этими терминами авторы пользуются как взаимозаменяемыми для обозначения всякого судна вообще[44]. Константин Багрянородный называет суда росами моноскилами[45]. Моноскилы – это однодеревки, лодки -долбленки, выдолбленные из одного бревна. По свидетельству императора, однодеревки выделывались в северных областях кривичами и другими подданными племенами верховьев Днепра, а весной сплавлялись по реке в Киев[46]. Этот факт подтвержадет и Михаил Пселл, который описывая подготовки русских к походу на Византию 1043 г., пишет, что росы «нарубили где-то в глубине своей страны лес и вытесали челны»[47].

Однако не стоит думать, что уровень судостроительного мастерства росов был столь невысок. По дальнейшему описанию Константина Багрянородного становится очевидно, что последующую отделку моноксилы получали уже в Киеве, где на них переносились уключины, весла и прочие снасти со старых ладей[48]. Подготовка судов занимала около двух месяцев (апрель-май) и, судя по всему, для морских плаваний, к примеру, в Византию, они требовали значительного усовершенствования.

Выделка долбленого судна осуществлялась следующим образом[49]: ствол толстого дерева первоначально выдалбливался топором, а затем отделывался теслом. После этого колода распаривалась и производилась «разводка» боков до определенной ширины, нос и корма при этом, во избежание появления трещин, крепко связывались.

Существовал и другой способ, требовавший, однако, гораздо больше времени: в дереве еще на корню делалась трещина, которая постепенно расширялась путем вбивания клиньев и распорок. Когда дерево принимало соответствующую форму, его срубали, распаривали и окончательно отделывали распорками и топорами[50].

Некоторые исследователи считают, что подготовка однодеревок к морскому плаванию не ограничивалась лишь оснасткой. Помимо этого они обшивались досками и превращались во вместительные «набойные» ладьи[51].

Окончательно русские ладьи, направлявшиеся в Царьград, отделывали уже в пути. По свидетельству Константина Багрянородного, росы, достигнув о. Св.Эферия (предположительно о.Березань напротив дельты Днепра), росы «переоснащают свои моноксилы всем тем нужным, чего им недостает: парусами, мачтами, кормилами, которые они доставили [с собой]»[52].Что же касается грузоподъемности русских судов, то они поднимали приблизительно 40 человек[53]

Однодеревки не были единственными судами, бывшими в употреблении в русском флоте в IX-XI вв. К сожалению, о других русских судовых терминах того периода нет сведений в византийских источниках, поэтому необходимо обратиться к русским летописям.

«Стал Глеб на Смядыне в насаде…»[54], - пишет Нестор, повествуя об убийстве муромского князя его братом, Святополком Окаянным, в 1015 г. Насад - это речное судно, очень похожее на киевские ладьи, но перекрытое родом палубы, закрывавшем гребцов от града стрел[55]. По всей видимости, этот вид судна был создан для условий речного боя и передвижения по узким рекам, вызывавшем необходимость прикрытия гребцов и воинов от неожиданного берегового обстрела. Стоит отметить, что свидетельства о насадах, относящиеся к IX-XI вв. весьма немногочисленны. К примеру, в той же «Повести временных лет» данный термин употреблен всего один раз. Это позволяет сделать вывод, что более широкое распространение этот тип судов получил уже в XII веке, в период феодальной раздробленности.

Еще меньше данных имеется о струге. Единственное упоминание о таких судах встречается в Пространной Русской правде в статье о денежных взысканиях за кражу судов: «Аже лодью оукрадет то 60кун продажи (пени), а лодию лицем воротити, а морскую лодью -3 гривны, а за набойную долью -3 гривны, за челн – 20 кун, а за струг гривна»[56]. Было высказано предположение, что струг – это небольшое плоскодонное низкобортное судно с очень мелкой осадкой, возможно, в виде плота с досчатыми боками[57]. Скорее всего, струги использовались для перевозки товаров вниз по течению.

Еще одним судовым термином того периода, упоминающимся в русских источниках, являются кубары (кувары). Именно так Нестор называет судно, на котором из Константинополя в Херсонес отправляется византийская царевна Анна – невеста князя Владимира. Вероятно, этот термин греческого происхождения использовался в летописях для обозначения всех видов судов византийского флота[58].

Вполне объяснимо, почему такие типы судов, как насад и струг не нашли отображения в византийских источниках: они использовались как средства передвижения лишь по речным путям, поэтому сведения о них могли и не дойти до византийских писателей и историков. Универсальным же судами русского днепровского флота были моноксилы-однодеревки. Морское кораблестроение не получило на Руси широкого распространения, и морские походы росов совершались в тех же ладьях-долбленках, лишь приспособленных к условиям морского плавания.

Это обстоятельство связано с особенностями плавания русских людей — одно и то же судно должно было выступать и в качестве морского, и в качестве реч­ного. Крупнейшие политические центры Руси располагались довольно далеко от моря, до которого добирались по рекам, поэтому многочисленные «пороги» и волоки требовали плоскодонных судов с минимальной осад­кой, легких и сравнительно небольших по размерам. Конечно, русские суда, имевшие такое двойное предназначение, в чем-то уступали тяжелым морским кораблям византийского флота. Однако их быстроходность, маневренность и легкость служили им хорошей защитой в морских сражениях с византийцами, а мелкая осадка позволяла плавать там, куда был закрыт доступ тяжелым судам ромеев.