НА ПРИЕМ К ПСИХИАТРУ?

В духовном смысле я праздновал и торжествовал как есть, приглашенный на пир. "Катакомбы" всегда приглашали к себе выдающихся проповедников и особых гостей, которые иногда не могли дойти до кафедры из-за духа хвалы и поклонения, который опускался на собрание, словно мощное облако. Бывали вечера, когда оркестр начинал играть в Духе - виолончель, скрипки, трубы, барабаны и орган, - и таких прекрасных звуков я никогда не слышал.

Невозможно было предположить заранее, что будет на наших собраниях. Однажды группа из "церкви сатаны" попыталась было устроить беспорядок, но все кончилось тем, что три человека из этой группы с рыданиями бросились к алтарю за спасением!

Ребята освобождались от наркотической зависимости. Тысячи жизней изменялись коренным образом.

По воскресеньям я стал ходить в церковь, которой руководил Максвелл Уайт, выдающийся учитель Божьего Слова, ставший для меня духовным наставником. Водное крещение я принял у пастора Уайта.

Дома братья продолжали насмехаться надо мной. Они смеялись над харизматами и отпускали колкости по поводу того, что я стану проповедником. Чем больше это продолжалось, тем больше я молился: "Господь, когда все это кончится? Когда они придут к познанию Тебя?".
Отец каким-то образом узнал, что я рассказываю о Господе своей маленькой сестренке Марии. В яростном негодовании он взревел: "Никогда не говори ей о таких вещах". Я мог разговаривать практически только с маленьким Майклом.

Ситуация казалась моим родителям безнадежной. Мать моего отца приехала из Яффы и попыталась убедить меня отречься от новой веры. "Бенни, ты позоришь всю семью, - сказала она. - Ты что, не понимаешь, как ты бесчестишь всех нас?".

В отчаянии отец даже отвел меня к психиатру. Что же сказал доктор?

"Возможно, ваш сын переживает трудный период. Но он преодолеет его со временем".
Оглядываясь назад, я понимаю, что та стена, которая разделяла меня с родителями, входила в Божий план. В результате этого я проводил в своей комнате бесчисленное количество часов в полном уединении - наедине с Богом. Я молился, я поклонялся Богу и изучал Его Слово. В моей жизни было заложено крепкое основание - оно мне очень пригодилось в последующем служении. В конце 1973 года Мерв и Мерла Уотсон отвели меня в сторонку и сказали: "Бенни, мы наблюдаем за тобой и верим, что Бог хочет использовать тебя. Мы хотим, чтобы ты стал членом нашей группы прославления в "Катакомбах"". У меня на глаза навернулись слезы, и я сказал: "Конечно, с радостью!". И хотя я не мог говорить на публике, я знал, что Бог призвал меня к служению, и это было его началом. В следующий четверг вечером я стоял на платформе в соборе св. Павла. Руки мои были подняты к небу, а руководитель группы прославления помогал собравшимся поклоняться Господу. Я помню, как однажды вечером я почувствовал, что Дух побудил меня прочитать псалом, а Господь давал мне в Духе слова. И хотя я запинался и не мог говорить гладко, я знал, что Господь использует меня.

 

"КОНЕЧНО, Я ПОЕДУ";

"Так здорово было видеть тебя на платформе на прошлой неделе", - сказал Джим Пойнтер, служитель Свободной методистской церкви, который остановился у моего киоска, чтобы купить мороженое. Я знал Джима уже несколько месяцев.

Мы говорили о делах Божьих, а потом Джим рассказал о том, что он набирает группу верующих, которые на заказном автобусе поедут на встречу с Кэтрин Кульман в Питтсбурге.
В тот день я не испытал никаких особенных эмоций, потому что видел Кэтрин мельком по телевизору и никак не отреагировал на ее имя. Я помнил лишь ее забавную манеру говорить и несколько странный вид. Но поскольку Джим был моим другом, я сказал: "Наверное, будет интересно. Да, конечно, я поеду с тобой".

В четверг, примерно за неделю до Рождества 1973 года, переполненный автобус выехал из Торонто. "Джим, ты не представляешь, какой разговор состоялся у меня с отцом по поводу этой поездки". После многих протестов он сухо разрешил мне уехать. Я не помню случая, чтобы я ночевал вне дома, кроме выездного лагеря бойскаутов в Израиле.

Джим Пойнтер, человек с нежным духом, был одним из самых чудесных христиан, которых я когда-либо знал. Вместе со своей женой Мариан он привел ко Христу более шестидесяти человек с улицы и помог им полностью изменить свою жизнь. Многие из них стали служителями, ведущими христианскими бизнесменами, а один - даже ректором университета. В автобусе, направлявшемся в Питтсбург, рядом со мной сидел Алекс Парашин, бывший наркоман, которому Пойнтеры помогли прийти ко Христу. Позже он стал директором христианской радиовещательной компании в Канаде.

Поездка в Питтсбург занимала несколько часов, но мы задержались из-за снежного бурана. В отель мы приехали только в час ночи.

"Бенни, мы встаем в пять часов", - сказал мне Джим.

"Пять утра? - переспросил я, - Почему так рано?".

"Если мы не встанем у дверей зала в шесть часов, мы не займем места", - ответил Джим.
На следующее утро меня ожидал сюрприз.

Глава 7

"ОН - ВСЕ, ЧТО У МЕНЯ ЕСТЬ!";

Эту картину трудно себе представить. В предрассветной тьме на центральных улицах Питтсбурга стояли сотни людей, поеживаясь от мороза. Они заполнили тротуары и ступеньки, ведущие к зданию Первой пресвитерианской церкви - а двери должны были открыться только через два часа!

Когда часом ранее Джим Пойнтер разбудил меня, я надел на себя все теплые вещи, какие у меня были с собой, включая снеговики, шерстяной свитер, зимнее пальто и кожаные перчатки.
Поскольку я был меньше ростом, чем Джим, я продвинулся ближе к дверям, а он стоял сразу за мной. Первые лучи солнца осветили все вокруг, и я страшно удивился, увидев на ступеньках спящих людей. Женщина, стоявшая рядом со мной, объяснила: "Они пришли сюда еще с вечера. И так каждый раз!".

И вдруг, пока я стоял там, у меня возникло странное ощущение. Мое тело начало дрожать так, словно меня кто-то взял за плечи и стал трясти. Сначала я подумал, что виной тому резкий ветер. Но на мне было много теплой одежды, и я не чувствовал холода. Дрожь, охватившая меня, была неконтролируемой и не прекращалась. Я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Я не хотел говорить этого Джиму, но меня сотрясало до мозга костей. Дрожали и ноги, и все мое тело. "Интересно, - подумал я, что происходит? Неужели это сила Божья снизошла на меня?" Пока я трясся, двери зала начали открываться и выросшая во много раз толпа зашевелилась. Я боялся, что тесно прижавшиеся ко мне люди почувствуют мою дрожь.

Джим дал последние наставления. "Бенни, - сказал он, - когда двери откроются, беги изо всех сил".
Я спросил: "Зачем?".

Он бывал на таких собраниях раньше, а потому объяснил: "Если не поторопишься, тебя затопчут". Я был рад такому совету и, когда двери Первой пресвитерианской церкви открылись, побежал быстрее всех - ашеров, молодых и старых людей - и скоро очутился перед самой платформой.

Но когда я попытался сесть, ашер объявил: "Здесь нельзя сидеть. Этот ряд занят". Позже я узнал, что штат мисс Кульман тщательно отбирал людей, которым разрешалось сидеть на первом ряду. Она была исключительно чутка к Святому Духу и позволяла сидеть перед собой во время служении только молитвенникам и надежным своим сторонникам.

К сожалению, второй ряд был уже занят, но мы с Джимом сумели сесть на третий ряд.