Социальная структура Третьего рейха.

 

Та быстрота и видимая лёгкость, с которой Гитлер превратился из главы коалиционного кабинета парламентской республики в "фюрера", диктатора унифицированного в политическом отношении государства, не снимала с повестки дня вопроса о завоевании доверия немцев. Главную цель политики нацистский лидер видел в подготовке и ведении войны, сами понятия "политика" и "война" были для него неразрывны. Однако при этом он помнил и об уроках Первой мировой, главный из которых, на его взгляд, заключался в том, что именно антивоенные настроения в тылу лишили Германию победы, которую ей практически обеспечила армия на фронте. Этот вывод являлся спорным, но Гитлер оценивал ситуацию именно так. Поэтому он не хотел бы её повторения в ходе новой войны, которую будет вести Германия под его руководством. Отсюда - то внимание, которое уделялось в Третьем рейхе (таково было полуофициальное название гитлеровского государства) социальной политике.

Важнейшей социальной проблемой, доставшейся Гитлеру в наследство от Веймарской республики, являлась безработица и тесно связанный с ней массовый пессимизм. Именно на обеспечение занятости и привитие массам социального оптимизма были в первую очередь направлены усилия вождей Третьего рейха. И надо признать, что эта проблема была решена ими достаточно эффективно.

За годы правления нацистов были созданы миллионы рабочих мест, обеспечена почти полная занятость населения.

Своего рода символом преодоления безработицы в Германии стало строительство скоростных автомобильных дорог - автобанов. Это был именно символ, миф, ибо в реальности число занятых в этом проекте рабочих никогда не превышало 250 тыс. человек (что не мешало пропаганде увеличивать их количество до 600 тыс.) Но значение этого символа было очень велико. Строительство таких дорог, ставшее актуальным в условиях быстрого развития автотранспорта, олицетворяло новую ступень цивилизации, менявшей природный ландшафт.

11 февраля 1933 г. на берлинской международной автомобильной выставке Гитлер сказал: "Если раньше жизненный уровень народа измерялся протяжённостью железных дорог, то в будущем он будет определяться протяжённостью автомобильных дорог."

Впервые такая магистраль - "автострада", соединившая Милан с верхнеитальянскими озёрами, была построена в 20-е гг инженером Пьеро Пуричелли прии поддержке Муссолини. В США строительство аналогичных дорог,"хайвэев", развернулось в годы "Нового курса" Франклина Рузвельта, причём там при этом тоже преследовалась цель занять на этих работах безработных.

В конструкцию автобанов были внесены все те элементы, которые стали непременной принадлежностью скоростных автодорог на многие десятилетия вперёд: две многополосные дороги с разделительной полосой между ними и остановочной полосой справа; разноуровневые развязки, специальные живописные площадки для отдыха путешествующих. Автобаны называли «Пирамидами Третьего рейха», люди из других стран приезжали полюбоваться на это творение инженерного искусства. К маю 1939г было построено около половины из запланированных 6900 км скоростных автодорог.

При этом большого хозяйственного значения автобаны Третьего рейха не имели, ибо массовой автомобилизации населения ещё не наступило. Отсутствовало у них и военное зачение, т.к. наиболее удобным способом перемещения армий в 30-е годы являлись железные дороги.

По подсчётам экономистов, уровень жизни немецких рабочих после 1933г не вырос по сравнению с периодом, предшествующим наступлению мирового экономического кризиса.

Однако нацистский режим нашёл пути завоевания популярности в среде трудящихся. Заменивший распущенные профсоюзы

"Немецкий трудовой фронт" реализовывал многочисленные программы, преследующие цель улучшения условий труда и отдыха рабочих.

В массовых масштабах на предприятиях производилось

озеленение, цеха оснащались большими, пропускающими больше света окнами, оборудовались душевые и столовые для рабочих, устраивались спортивные площадки.

Целью этих мероприятий являлось повышение престижа труда рабочих, формирование у них чувства радости и оптимизма.

Одним из важнейших достижений социальной политики нацистов стало развитие практики отдыха трудящихся. Вскоре после своего прихода к власти они увеличили минимальный годовой отпуск промышленного рабочего с 3 дней до 6 (для молодёжи -до 7), одновременно широко пропагандируя доступные отпускные путешествия и экскурсии. Этими вопросами ведала созданная в рамках ДАФ организация "сила через радость". Её деятельность отличала многогранность и быстрые видимые результаты. Так, считавшеся ранее уделом буржуазии виды спорта и активного отдыха становились доступными для рабочих. Например, это относится к парусному спорту и горным лыжам. Однонедельный курс занятий первым, включая услуги инструктора, стоил 50-60 марок. Вторыми (также включая инструктора, плюс проживание, питание, инвентарь и расходы на дорогу) - 23 марки. При этом средняя зарплата в Германии в это время составляла около 170 марок.

Цены для отпускников удерживались на доступном уровне за счёт многочисленных специальных скидок. Так, в железнодорожном вагоне третьего класса едущий в отпуск мог купить билет на 50-75% дешевле; аналогичная ценовая политика действовала и в отношении гостиниц и питания. При этом уровень комфорта намеренно снижался, чтобы сделать доступными для рабочих развлечения, которые в то время считались прерогативой лишь буржуазии и аристократии.

Наглядным примером этого может служить морской туризм. В этот, считавшийся самым элитным вид путешествий, нацисты с помощью "Силы через радость" также вознамерились вовлечь рабочих.

В результате недельный круиз на Мадейру, который стоил ок. 400 марок, в случае покупки путёвки в "Силе через радость", обходился немногим дороже 150. Пользовались популярностью и более доступны морские путешествия. За 55 марок можно было совершить пятидневное плавание в Норвегию, а ещё за более скромную сумму - однодневное на остров Гельголанд. Организовывались просветительские экскурсии в Венецию, Неаполь и Афины.

Первоначально для таких "вылазок" арендовались старые, плохо приспособленные суда: с душными спальными залами и самым примитивным санитарно-гигиеническим оборудованием. Затем 1 мая (этот день, в который рабочие разных стран проводили акции борьбы за свои права, в Третьем рейхе был объявлен государственным праздником -Днём национального труда) 1936г в Киле были заложены два современных лайнера-близнеца водоизмещением по 25 тыс. тонн: "Вильгльм Густлов" и "Роберт Лей". Однако их внутреннее устройство существенно отличалось от пассажирских лайнеров, строившихся в то время в других западных странах. Их интерьеры не поражали глаз изысканностью и роскошью; не было и деления кают по классам. Зато их вместимость была увеличена до 1600 пассажиров, которые, имея минимально необходимые удобства, могли путешестовать на этих кораблях за умеренную плату. В конце второй мировой войны, 30 января 1945г, "Вильгельм Гутлов" был потоплен советской подводной лодкой в бухте Данцига, когда был до отказа наполнен эвакуируемыми в Германию. Это стало крупнейшей по числу жертв морской катастрофой в истории.

Разумеется, не все рабочие могли себе позволить заграничный морской круиз. Однако номенклатура предлагаемых м путешествий была достаточно обширной, что называется, "на любой кошелёк". Так, можно было совершить однодневную просветительскую экскурсию в "немецкий Париж"-Лейпциг всего за 4,5 рейхсмарки, включая поезд, обед, план города и расписание работы выставок. "Сила через радость" также организовывала поездки рабочих на Байрейтский фестиваль музыки Вагнера. Недельное пребывание по этой льготной путёвке стоило 65 рейхсмарок и включало в себя три концерта, ночлег, питание.

О массовости распространения подобных туров свидетельствует следующая статистика: в 1934г в туристических путешествиях приняли участие 2,3 млн. жителей Германии, в 1935г - 3 млн, в 1936-м - 6 млн., в1937-м - 9 млн., а в 1938г - 10,3 млн.

Важной целью гитлеровской политики было установление классового мира между работниками и работодателями.

Законом об организации национального труда от 20 января 1934г на предприятиях вводился фюрерский принцип: предприниматель объявлялся "вождём", а рабочие считались его "дружиной". Стачки и локауты полностью исключались, а взаимоотношения работодателя и работников регулировались специально созданным государственным арбитражем.

В нацистском движении важное место занимал культ молодости. Поэтому воспитанию подрастающего поколения придавалось большое значение.

Центральная роль в решении этой задачи принадлежала организации "Гитлер-югенд", созданной в 1926г. После прихода нацистов к власти она сумела поглотить все другие молодёжные объединения консервативной и патриотической направленности, достигнув в своей сфере той же унификации, что отличала нацистов во всех областях.

Лидер "Гитлер-югенда" Бальдур фон Ширах в своей деятельности руководствовался принципом: молодые должны руководить молодыми. Это в полной мере относилось и к нему самому, ибо ключевую позицию в молодёжном движении он занял в 26-летнем возрасте. И в дальнейшем "Гитлер-югенду" удалось сохранить некоторую (очень, впрочем, относительную в условиях тоталитарного государства), автономию в окружении "взрослых" организаций Третьего рейха, строя свои отношения с ними на договорной основе. Это не могло не способствовать повышению престижа этой организации среди немецких подростков, более 90% которых состояли в ней в 1936г. Разумеется, эта массовость была следствием не свободной конкуренции за симпатии молодого поколения, а запретов альтернативных молодёжных организаций, последними из которых стали католические объединения, просуществовавшие до 1937г.

Но в "Гитлер-югенде" молодёжь находила много того, что искренне могло её увлечь. Это могли быть различные кружки и секции, где подростки знакомились со сложной техникой: мотоциклами, автомобилями, планерами, различными моделями. Или походы по незнакомым местам, помощь в поддержании общественного порядка, пребывание в загородных лагерях и т.д.

Попутно происходила индоктринация подростков идеями национал-социализма, которые искусно переплетались с обычными для подобных организаций патриотическими мотивами.

Если в отношении рабочих и молодёжи нацисты проводили активную, динамичную политику, то в отношении крестьян и женщин их политика была, напротив, подчёркнуто консервативной. Подобная линия вытекала из идеологии национал-социализма, его антимодернистской направленности.

Так, с самого своего прихода к власти гитлеровский режим последовательно выступал за вытеснение женщин из сферы экономики в сферу семейно-бытовую. По мнению новых руководителей Германии, роль женщины в государстве должна сводиться к двум функциям: хранительница домашнего очага и мать. Это убеждение резко противоречило сложившейся ко второй трети ХХ в. тенденции на эмансипацию женщин, предоставление им равноправия с мужчинами в экономике и общественной жизни. Однако подобный антифеминизм находил определённую поддержку в обществе, в т.ч. – и среди женщин.

Что касается политики в отношении крестьян, то в ней нацисты стремились отойти от рыночных принципов. 17 миллионов крестьянских хозяйств, объединённых в рамках "имперского продовольственного сословия", получили закон, согласно которому крестьянские дворы были объявлены неотчуждаемой собственностью, т.е. хозяева не могли их лишиться ни при каких обстоятельствах. Впоследствии правительством рейха неоднократно снижались налоги, которыми облагались крестьяне, регулировались цены на их продукцию и предпринимались другие протекционистские меры.

Оценивая социальную политику нацистского государства в 30-е годы, можно сказать, что в целом она была направлена на завоевание симпатий широких слоёв населения Германии и этих своих целей достигла. Вкупе с другими достижениями гитлеровского режима в этот период (прежде всего - в области внешней политики) это способствовало формированию "национальной общности" немцев, декларирование необходимости которой составляло важнейшую часть национально-социалистической пропаганды.

Можно признать, что социальное равенство и благополучие (реальное или обещанное в перспективе) для большинства немцев служили достаточной компенсацией утраты свободы.

А та практика "социального подкупа", в которую на деле превратилась социальная политика Третьего рейха, значительно снизила для режима необходимость террора, который носил в нацисткой Германии не столь массовый характер, как в большевистской России, и бы направлен, главным образом, против убежденных противников власти и "расово неполноценных" групп населения.

 

 

Изучение социальной истории Третьего рейха показывает, что, получив в наследство от Веймарской республики социальное государство и существенно деформировав его, нацисты создали специфический вариант тоталитарно-социального государства. Его фундамент зиждился как на средствах, которые в распоряжение национал-социалистов предоставляли однопартийная система, тотальные террор и пропаганда, позволившие им подавить инакомыслие и ликвидировать политическую оппозицию в стране, так и на проведении активной социальной политики, в ходе которой добропорядочные и полноценные (с нацистской точки зрения) граждане Германии получали от государства определенные материальные и социальные гарантии. Эта политика, наряду с мощным идеологическим и пропагандистским обеспечением, способствовала укреплению легитимности нацистского правления, оправдывая в глазах масс карательные меры, направленные против лиц, уличенных в нелояльности к новой власти, и представителей «чуждых рас».

 

Уже на стадии борьбы Национал-социалистической германской рабочей партии за власть ее идеологи разработали обширную программу социальных мероприятий, отражавших интересы различных социальных слоев и групп немецкого общества. В нацистской партийной программе и в выступлениях лидеров национал-социализма были представлены требования «обеспечения работой и средствами граждан государства», уравнивания последних в правах и обязанностях, «ликвидации нетрудовых доходов и освобождения от процентного налогового рабства», национализации картелей и допуска рабочих, занятых на крупных предприятиях, к участию в распределении прибыли, «экстенсивного развития обеспечения в старости», предоставления каждому «способному и трудолюбивому немцу» возможности получения высшего образования, поддержки материнства, а также призывы мелкобуржуазного характера, касавшиеся «создания и сохранения здорового среднего класса».

 

Таким образом, нацистами были в полной мере учтены те катастрофические последствия, которые для последних правительств Веймарской республики имело ставшее следствием экономического спада резкое сокращение расходов на социальные нужды. Это обстоятельство в значительной степени обусловило их успех на выборах начала 30-х гг. и предопределило приход к власти. После 30 января 1933 г. национал-социалисты энергично приступили к реализации основных требований своей социальной политики.

 

В Третьем рейхе была создана государственно-патерналистская модель социальной политики, в рамках которой национал-социалистам удалось разработать систему достаточно эффективных мер, позволивших им обеспечить своему режиму стабильность на всех этапах его существования.

 

Социальная политика нацизма являлась важнейшим рычагом модернизации германского общества. Ее главной целью было декларирование создания общества «немецкого социализма», своеобразного варианта «гитлеровского государства благоденствия». Однако из-за тоталитарного характера нацистского режима и военных авантюр реализовать эту программу не удалось.

 

Социальная политика нацизма, будучи составной частью внутренней политики Третьего рейха, воплощалась в его социальных программах и реализации их на практике в интересах правящей верхушки. Эта политика была основана на таких принципах, выражавших характер гитлеровского режима, как: преемственность, системность, непрерывность, сбалансированность целей и возможностей по времени и ресурсам, адресность мер, а также социальная справедливость в нацистском понимании.

 

Социальная политика, наряду с террором и пропагандой, являлась одним из решающих инструментов укрепления гитлеровского режима. Она использовалась в качестве важнейшего средства социального контроля и повышения социальной мобильности в Третьем рейхе.

 

С этой точки зрения нацистами особое значение придавалось проблеме обеспечения лояльности режиму со стороны рабочего класса, который стал важнейшим объектом социальной политики, проводившейся в годы национал-социалистического правления. С этой целью властные структуры Третьего рейха предприняли энергичные усилия по внедрению на производстве новой трудовой морали, свободной от «эгоистических» интересов. В соответствии с нею официально в основу мотивации трудовых достижений «синих воротничков» было положено понятие долга перед «производственным сообществом», объявлявшимся составной частью «трудового сообщества», которое, в свою очередь, представлялось уменьшенной моделью «народного сообщества», и перед «фюрером предприятия», который рассматривался не только как предприниматель, но и как полномочный представитель государства на производстве.

 

Добиться достижения указанной цели национал-социалистам во многом удалось благодаря осуществлению целого комплекса мер. С одной стороны, - путем решения проблемы безработицы, создания сети благотворительных организаций, деятельность которых в значительной степени была ориентирована на малоимущие слои населения, осуществления жилищного строительства, рассчитанного на рабочие семьи. С другой стороны, - путем использования средств тотальной пропаганды и тотального террора, позволивших ликвидировать свободные профсоюзы, в силу своей природы изначально нацеленные на конфронтацию с властями и работодателями, и заменить их суррогатной организацией - Германским трудовым фронтом, действовавшим под контролем НСДАП, в связи с чем трудовые отношения в Третьем рейхе были полностью лишены договорной основы. Это, кроме того, дало возможность упразднить крупнейшие рабочие партии - социал-демократическую и коммунистическую, ликвидировав, таким образом, рабочее движение в Германии; законодательно закрепить проведение забастовок и иных форм классовой борьбы, а также использовать репрессивные меры по отношению к нарушителям трудовой дисциплины. Дисциплинировавшим рабочих инструментом, облегчавшим властям регулирование рабочей силы, являлось введение трудовых книжек.

 

Таким образом, чисто тоталитарные методы регулирования трудовых отношений сочетались с мерами социального характера. При этом первые явно доминировали над вторыми.

 

В условиях, когда руководство СДПГ и КПГ лишилось возможности оказывать влияние на «синих воротничков», нацистам довольно-таки быстро удалось добиться того, что под воздействием повседневной пропагандистской риторики классовый подход к оценке трудовых отношений, являвшийся для немецких промышленных рабочих нормой в период Веймарской республики, стал все больше вытесняться в их сознании эрзац-чувством национальной солидарности, которое нацисты определяли, как «социализм чувства».

 

Этому в значительной степени способствовали успешно осуществлявшиеся рейхсминистром пропаганды Геббельсом кампании по идеологической поддержке социальных мероприятий и мифологизации общественной жизни в Третьем рейхе. В частности, национал-социалистами была предпринята попытка создания монолитного общества путем эксплуатации мифа о принадлежности всех немцев к бесклассовому расово гомогенному «народному сообществу», в котором все равны вне зависимости от своего социального статуса.

 

Тоталитарно-социальный характер нацистского государства как нельзя больше подходил для внедрения этой идеи в массовое сознание.

 

Особенно позитивно частью рабочих воспринималось осуществление в Третьем рейхе широкомасштабных мер по обеспечению занятости, которые, наряду с милитаризацией экономики, позволили кардинально изменить социально-экономическую ситуацию в этой сфере: с началом реализации второго четырехлетнего плана на смену проблеме массовой безработицы пришла проблема острого дефицита квалифицированной рабочей силы. Созданная с целью ее решения по инициативе режима система профессионального обучения и переподготовки открывала перед прошедшими через нее рабочими перспективы профессиональной мобильности, следствием которой в отдельных случаях был и социальный подъем.

 

В то же время нет сколько-нибудь веских оснований говорить о наличии заметных структурных изменений, которые бы привели к увеличению числа служащих, вышедших из среды квалифицированных рабочих.

 

Конечно же, среди рабочих, особенно занятых в отраслях, не игравших особой роли в военном производстве, было немало таких, которые сохраняли определенный внутренний иммунитет и даже враждебность к нацистскому политическому влиянию, что, впрочем, никак не отражалось на их отношении к труду. В то же время большинство «синих воротничков», в отношении которых к режиму преобладал прагматизм, было готово поступиться классовым сознанием ради стабильности своего экономического положения, тем более что любые коллективные формы выражения протеста были запрещены законом и немедленно влекли за собой вмешательство гестапо и заключение в концлагерь.

 

Иными словами, уже в довоенный период нацистам в основном удалось интегрировать немецких рабочих в политическую систему Третьего рейха. Однако в конечном итоге национал-социалисты не смогли устранить классовые барьеры, в связи с чем значение тезиса о «народном сообществе» так и не вышло за пропагандистские рамки. Но, добившись определенного улучшения положения основных групп «синих воротничков» по сравнению с периодом кризиса, сделав доступными для части рабочих определенные суррогаты мелкобуржуазной жизни, что, пусть зачастую лишь потенциально, означало для последних появление возможностей, которых у них прежде не было; предложив им новые формы признания и надежды на повышение в перспективе их социального статуса (многие рабочие действительно считали, что грань, отделявшая их от буржуа, стала уже), нацисты смогли добиться установления «классового мира» на производстве.

 

Средние слои населения, являвшиеся важным элементом социальной структуры германского общества, составляли ядро социальной базы национал-социализма. В этой связи гитлеровский режим учитывал специфические потребности различных групп мелкой и средней буржуазии, чиновничества, крестьянства. На первых порах в Третьем рейхе был осуществлен ряд социально-политических мер, направленных на обеспечение их интересов. Идя навстречу пожеланиям ремесленников и мелких торговцев, нацисты приняли «Закон о защите розничной торговли» и «Закон о потребительских товариществах». В более жесткие рамки была поставлена деятельность крупных предприятий розничной торговли, подвергшихся определенным ограничениям. Часть ремесленников, главным образом из строительной сферы, получила доступ к участию в проектах, осуществлявшихся по линии программы «общественных работ». Так как согласно мифическому культу «крови и почвы» крестьянство было провозглашено и «источником крови нации», в аграрной сфере был создан элитный слой крестьян-владельцев «наследственных дворов», которым были предоставлены налоговые льготы.

 

Это поначалу привело к определенному улучшению материального положения части старого среднего класса и, как следствие, - к смягчению антикапиталистических настроений в его среде, а главное, - укрепило убежденность мелких ремесленников, розничных торговцев и крестьян в том, что государство взяло их под свою защиту.

 

В то же время некоторые содержавшиеся в программе НСДАП основополагающие обещания мелкой буржуазии остались невыполненными. Полная национализация универмагов, магазинов единых цен, потребительских кооперативов так и не была осуществлена. Соответствующие меры носили узконаправленный антиеврейский характер. Однако от ариизации еврейской собственности выиграли, главным образом, крупные предприниматели.

 

Если в прежние времена положение основных групп среднего класса зависело, в первую очередь, от рыночной стихии, то теперь, в значительной степени обуздав последнюю, поставив ее под свой контроль, государство присвоило себе функции Провидения, определяя, какие предприятия ремесла и розничной торговли должны были продолжить существование, а каким предстояло исчезнуть. С особой силой по части мелкого бизнеса ударила милитаризация экономики, сопровождавшаяся политикой «вычесывания» ремесла и устранения перегруженности в розничной торговле. Кроме того, торговцы несли убытки от валютных и кредитных ограничений, лишивших их возможности свободно проводить коммерческие операции; многие мелкие предприниматели пострадали от политики принудительного картелирования, благоприятствовавшей крупному капиталу. Жесткая регламентация коснулась также всех стадий аграрного производства и сбыта сельскохозяйственной продукции. Это тяготило многих гроссбау-эров, которые к тому же утратили право свободно распоряжаться своей недвижимостью.

 

Известно, что для мелких буржуа и крестьян независимость и возможность самостоятельно принимать решения составляет одну из высших ценностей. Но с созданием Имперского продовольственного сословия и осуществлением других нацистских мер в Третьем рейхе они лишились этой возможности.

 

Что касается основной массы чиновников, то для нее главное значение имели карьерные перспективы вне зависимости от характера режима. Значительная часть государственных служащих, безусловно, выгадала от дискриминации «неарийцев» и тех, чья политическая лояльность ставилась властями под сомнение. Однако в большинстве случаев освободившиеся подобным образом должности были зарезервированы для ветеранов национал-социалистического движения, нередко не имевших требуемой для этого квалификации. Приход последних в систему государственного управления способствовал дальнейшему укреплению здесь влияния нацистской партии, которая с самого начала претендовала на тотальный контроль над чиновничьим корпусом. Кадровое чиновничество было вынуждено проглотить эту пилюлю, а также смириться с недостаточно высоким, по его мнению, жизненным уровнем. В то же время, будучи носителем власти, чиновничество в значительной степени оставалось социально привилегированным слоем.

 

В конечном итоге национал-социалистам путем осуществления мер политического и правого давления, процесса нацификации чиновничьего корпуса удалось тесно привязать подавлявшее большинство государственных служащих к своему режиму. Здесь, безусловно, сказалась и характерная для любой профессиональной бюрократии способность к мимикрии.

 

Определяя социально-политическую стратегию в целом, нацисты огромное внимание уделяли демографической политике, превратив ее в важнейший инструмент реализации целей режима. В этой связи ими был создан механизм регулирования рождаемости, заключения браков, абортов, разводов и пр., действовавший под тотальным контролем государства.

 

Сделав в значительной степени ставку на молодое поколение немцев, представлявшее в глазах национал-социалистов особую ценность в силу своей динамичности и наличия нерастраченной энергии, которую лишь предстояло направить в нужное русло, режим, находившийся в стадии развития и нуждавшийся в «идеологических солдатах», обеспечил части молодежи, в том числе из малоимущих, но расово полноценных семей, возможности восходящей социальной мобильности.

 

Для многих важной ступенью к таковой стал фюрерский корпус Гитлерюгенд. Кроме того, была создана сеть элитных учебных заведений, выпускники которых рассматривались как реальные кандидаты на замещение руководящих должностей в различных звеньях партийного и государственного аппарата, а в первые годы войны - и в административных органах оккупированных германскими войсками территорий. Для многих юношей и девушек, хорошо зарекомендовавших себя за время членства в «Гитлеровской молодежи», был открыт путь в вузы, а это, в свою очередь, создавало возможности для их дальнейшего профессионального и социального продвижения. Правда, применительно к Третьему рейху нельзя однозначно говорить о росте значения образования как предпосылки для достижения более высокого положения в обществе. При этом следует учитывать, что часто по пути получения высшего образования охотнее шли дети служащих, следуя примеру своих родителей, нежели дети рабочих.

 

Понимая, что у молодежи политико-экономическое сознание в большей степени подвержено влиянию, чем у других групп населения, нацисты добились того, что воспитание подрастающего поколения было в значительной степени изъято из семейной сферы и в основном осуществлялось Гитлерюгенд, в рамках которой молодежная жизнь подвергалась все возраставшей регламентации, и в нацифицированной школе. Национал-социалисты смогли в полной мере использовать потенциал молодежи в собственных целях - для решения внутри - и внешнеполитических задач режима. В то же время национал-социалистическому государству не удалось осуществить тотальный контроль за молодежной средой, в частности, устранить влияние церкви на часть молодого поколения и покончить с существованием «диких» молодежных групп.

 

В Третьем рейхе государственному контролю и регламентации подверглась не только общественная, но и личная жизнь граждан. Были, в частности, ликвидированы границы, охранявшие внутренний мир семьи. Брак и материнство в значительной степени были лишены своего интимного характера и стали рассматриваться как исключительно государственная задача. Проводя в первые годы своего правления, когда остро стояла проблема массовой безработицы, политику, направленную против женской эмансипации, нацисты использовали ролевой стереотип женщины - матери и домохозяйки, характерный для традиционной семейной идеологии мелкой буржуазии, объявив важнейшей репродуктивную функцию женщины. Введя для фольксгеноссинен запрет на определенные виды трудовой деятельности и ограничив возможности реализации ими своих профессиональных устремлений, нацисты установили особый порядок регулирования трудового дня для работающих немецких женщин и осуществили целый комплекс мер по охране материнства, цель которых заключалась в том, чтобы превратить Германию в «нацию многодетных семей».

 

Однако скрытый антифеминизм национал-социалистов, носивший антимодернизаторский характер, в конечном итоге вынужден был уступить требованиям экономики. По мере рассасывания безработицы и обострения проблемы дефицита рабочей силы пропаганда перешла к воспеванию образа работающей фрау, с которой при этом не снимался груз семейных забот. Впрочем, для многих представительниц низших социальных слоев, чьи мужья зарабатывали недостаточно для того, чтобы полностью обеспечивать семью, эмансипация с самого начала была вынужденной. При этом для большинства женщин, если не считать членства в нацистских организациях, единственным путем к социальной мобильности по-прежнему оставалось удачное замужество.

 

Таким образом, социальная мобильность в Третьем рейхе носила ограниченный характер. Задача нацистского государства заключалась не в том, чтобы предоставить свободное развитие и безграничный профессиональный рост отдельным социальным слоям, а в том, чтобы добиться поддержки ими тех или иных мероприятий гитлеровского режима.

 

Что же касается германской системы социального страхования, как одной из составляющих социальной политики, то она в указанный период лишилась своих демократических основ, в первую очередь принципа самоуправления, и функционировала, главным образом, за счет широкого привлечения средств населения, носившего принудительный характер. Доля собственно государственных затрат в этой сфере была не столь велика. Властям удалось превратить эту систему в одно из средств сплочения общества, хотя при этом отдельные группы населения лишились государственного вспомоществования и солидарности.

 

Исключение душевнобольных, а также расово и физически «неполноценных» из числа тех, кому оказывалась поддержка по линии социального обеспечения и благотворительности (Д. Пьюкерт охарактеризовал подобную дискриминацию как «социальный расизм») позволило государству значительно сократить численность опекаемых. При этом, несмотря на неоднократно высказывавшиеся намерения, нацисты не смогли унифицировать систему социального обеспечения, сделав ее единой для рабочих и служащих.

 

В целом же на фоне значительного сокращения финансирования социальных программ, которое происходило в последние годы Веймарской республики и затронуло широкие слои населения Германии, социально-политические мероприятия национал-социалистов в глазах многих немцев выглядели выигрышно. В сочетании с политикой мифологизации действительности, способствовавшей адаптации к последней массового сознания, и подавления инакомыслия, они позволили нацистам уже к 1939 г. добиться достаточно высокой степени консолидации общества.

 

Вторая мировая война во многом стимулировала расширение сферы социальной политики и возрастание в ней роли государства, хотя финансовые возможности для ее реализации были резко сокращены. Мобилизация всех национальных ресурсов, регулирование рынка рабочей силы, изменение форм социального обеспечения населения, введение карточной системы распределения продовольствия и промышленных товаров, декларированное стремление к справедливому распределению тягот войны между всеми социальными группами - все это открыло двери для активизации роли государства в социальной сфере. В то же время война, сама по себе, выступала в роли интегративного фактора, который формировался в первые военные годы благодаря поступлению продовольствия и других товаров из оккупированных стран, на заключительном этапе войны - в силу страха перед поражением и общей ответственностью за совершенные преступления.

 

Ни один из социальных слоев не стал исключительным объектом социальной политики Третьего рейха. Между тем сущность тоталитарно-социального государства такова, что, проводя те или иные мероприятия в интересах всех социальных слоев, оно одновременно требовало от них конкретных, часто весьма значительных жертв во имя общего блага, которому в нацистском варианте придавалась форма «народного сообщества» как важнейшего элемента национал-социалистической идеологии.

 

Нацисты не смогли добиться полного устранения конфликта интересов между социальными группами и слоями, но им удалось адаптировать социальные запросы основных групп населения к социальным потребностям режима. Используя комплекс социально-политических мер, пропагандистский прессинг, мощь карательного аппарата, они обеспечили себе поддержку одной части населения, лояльность - другой. В результате даже те немцы, которые чувствовали себя ущемленными в социальном или экономическом отношении, продолжали участвовать в реализации политики нацистского режима, крах которого наступил не только в силу внутриполитических причин, но и в результате военного поражения.