Народное образование и просвещение на Кубани в ХIХ – начале ХХ вв.

После переселения на Кубань «отсутствие каких-либо школ и невозможность дать своим детям хотя бы первоначальное образование, глубоко заботили и волновали умы лучших людей войска» [1]. Центрами распространения грамотности с 1803 г. стали церковные приходы. Обучение в них проводили местные священники, помогали им лица православного вероисповедания, имевшие свидетельства на звания учителей начальных классов или окончившие курс средних и высших учебных заведений.

До 1828 г. все учебные заведения были бессословными, впоследствии школа стала строго сословной, гимназия – классической и предназначалась преимущественно для дворян. Народное образование считалась «делом исключительно местным». В центре учебного процесса находилась церковно-славянская книга. Процесс образования «цементировал Закон Божий». Учебный год и продолжительность каникул в значительной степени зависели от годового круга православных праздников, сущность которых объяснялась на уроках. В центр учебного процесса неизменно ставилась церковнославянская книга. Занятия велись так, чтобы чувство страха перед возможностью дать неверный ответ на вопрос или неправильное решение задачи «не порабощало в учениках быстроты и находчивости, смелости и инициативы. Система преподавания должна не забивать и не стращать учащихся, а развивать в них сообразительность, инициативу, смелость» [2]. Обучение и воспитание формировались на принципах христианского благочестия, любви к Отечеству, родному краю и готовности защищать его.

Религиозное воспитание укрепляло моральное состояние молодых людей, устраняло страх перед смертью, делало равнодушными к опасности и готовыми к пожертвованию собой во благо родины. Воспитание велось с учетом специфики и военизированного быта казачества, в направлении старых казачьих традиций, чтобы дети со школьной скамьи приучались к строю и воинской дисциплине, гордились Отечеством и любили его. При женских церковно-приходских школах имелись классы рукоделия. Мальчиков в школах обучали иконописи, коневодству, сыроделию, кожевенному мастерству и др. В 1832 г. на Линии появились первые полковые школы и училища. В учебных заведениях не было единых программ и требований, полки и бригады вели школьное дело обособленно. Детей обучали лица духовного звания и писари.

Отмена крепостного права в России и окончание Кавказской войны дали мощный толчок образованию и интенсивному школьному строительству. Были учреждены женские гимназии, в учебных заведениях отменены телесные наказания. Важным звеном стало внедрение «здравых знаний, развитие к дельному труду и основательному народному образованию». Запрещалось использовать учебные учреждения для политических целей. В учебных заведениях активно использовались приемы и способы западного просвещения. Главным предметом было родиноведение, получившее к тому времени широкое распространение в Англии, США, Италии, Японии, Германии и других странах. «Родиноведение должно было занять умы зрелого возраста, стать неотъемлемою принадлежностью просвещения, основною чертою культурного развития» [3]. Значительное место в процессе образования отводилось знакомству с местностью. Это давало возможность пользоваться ее особенностями при исполнении сторожевой и разведывательной службы. Знание свойств рек – быстроты течения, глубины, крутизны берегов, свойства дна – облегчали переправу вброд и вплавь. Учащихся учили находить выгодные места для обзора и обстрела, определять крутизну и доступность скатов для движения по ним пеших и конных команд. Военно-спортивной подготовкой занимался инструктор, получавший плату из станичной казны.

В образовании существовал условно-обязательный вид обучения. Возник он по инициативе бригадных начальников и включал элементы трудового воспитания. В специализированных сельскохозяйственных школах значительное место отводилось садоводству и огородничеству. Учащиеся получали практические навыки ведения хозяйства, изучали состав почвы, средства и приемы ее улучшения, посадку растений. Знакомились с методами борьбы с вредными насекомыми, изучали классификацию сортов плодовых деревьев и кустов, климат и культуры разных растений [4]. Значительное распространение на Кубани получили ремесленные училища, в них изучали сапожное, плотницкое, токарное, столярное, переплетное и гончарное дело. Мальчиков дополнительно учили плести корзины и сети. В военно-ремесленных училищах дети казаков учились бесплатно шить казачье обмундирование и снаряжение.

В школах для мальчиков, кроме основных предметов, преподавались верховая езда, строй, военные упражнения, соответствующие каждому школьному возрасту. Особое место отводилось стрельбе. «Стрелять учили с 12-летнего возраста, ежегодно каждый школьник выпускал не менее 50 патронов» [5]. Для 13-летних казачат одним из этапов военной подготовки было фехтование на настоящих, но тупых шашках. Оно вырабатывало искусство владения оружием, развивало физически, вселяло уверенность в себе. Казачат 14 лет на 2-3 недели отправляли в специальные лагеря для обучения воинским наукам [6].

Образование в Кубанском казачьем войске имело свои особенности. Школы и училища являлись своего рода связующим звеном между семьей, домом и военной службой. В 1911 г. в Кубанской области было издано методическое пособие, в нем предусматривалась подготовка религиозного, выносливого, проникнутого горячей любовью к Родине и «всегда готового с честью занять место в рядах ее защитников» молодого поколения. Для воспитания силы воли, неустрашимости, сознания чувства долга, с «целью поднятия нравственного уровня мальчиков» был разработан «Устав казака». Основные его постулаты гласили: «казак должен поставить себя так, чтобы его слову верили; казак верен своей стране, обязан помогать другим; он друг всем, без различия классов; казак вежлив; казак никогда не падает духом и старается выйти, улыбаясь, из всякого трудного положения» [7].

Образовательные учреждения приближали казаков к историческим традициям и являлись хорошей подготовкой к воинской службе. В основу образования и воспитания закладывались государственность, любовь к Отечеству, патриотизм, сочетание индивидуальных и общественных интересов [8]. При нехватке квалифицированных специалистов по решению станичных кругов казаки направляли своих стипендиатов в учительские семинарии. В учебных заведениях с учетом военизированного быта казачества значительное внимание уделялось физическому, духовному, патриотическому воспитанию, глубокому сознанию чувства долга, обладанию неустрашимостью и силой воли. Система образования и воспитания у казаков была направлена на формирование гармонически развитой личности. Различные методы взаимно дополняли и обогащали друг друга, а в конечном итоге создавали необходимые условия для общественно-полезной трудовой и военно-профессиональной деятельности.

Правление Кубанского казачьего войска понимало важность народного просвещения и образования. Наказные атаманы Кубанского казачьего войска привлекали к открытию учебных заведений духовенство, станичных атаманов, командиров бригад и полков. По поручению войскового правительства открывались станичные школы, библиотеки, комплектовались «периодическими изданиями и произведениями лучших русских авторов, тем содействовали развитию стремления к грамотности» [9]. Особый интерес у казаков вызывали публичные чтения на исторические, географические, религиозные темы, а также выступления лекторов, хоров, оркестров, любительских спектаклей. Все станичные училища были обеспечены необходимыми книгами и учебниками за счет войскового капитала. Повсеместно открывались воскресные школы для взрослых, их посещали мужчины и женщины в возрасте до 30 лет. Население видело в образовании средство для улучшения экономического положения.

Материальная база учебных заведений пополнялась за счет отчислений различных учреждений и добровольных пожертвований казаков. Церковно-приходские школы содержались за счет церковных приходов, остальные находились на содержании станичных правлений, которые выделяли образовательным учреждениям участки земли, чтобы, сдавая их в аренду, они могли удовлетворять свои материальные потребности. Для призывников, не умеющих читать и писать, станичные общества нанимали учителя на 3-4 месяца с оплатой 15 руб. Для получения высшего и среднего образования станичные правления выделяли средства на содержание стипендиатов в общих и специальных учебных заведениях. В среднем на образование и воспитание казачьих детей войско расходовало ежегодно более 100 тыс. руб.

Особое место в системе образования и просвещения занимала подготовка казачьих офицеров. Комплектование полков офицерами осуществлялось производством в офицерский чин урядников и рядовых казаков за особые боевые заслуги, обязательно после сдачи установленных экзаменов. Грамотные старшины, штаб- и обер-офицеры за заслуги перед Отечеством, выдающиеся способности к службе и храбрость получали титул служилого дворянства. Неграмотные казаки офицерского чина и дворянского титула не получали.

На рубеже XIX – XX столетий кубанские казаки по уровню грамотности занимали одно из первых мест в России. Справедливости ради отметим, что воспитание в казачьей организации не было лишено промахов и издержек, вместе с тем обеспечивало культурно-историческую преемственность, передачу подрастающему поколению сложившейся системы ценностей, взглядов на мир, человека, природу.

Примечания:

1. Кубанский сборник (КС) [Текст]. – Т. 18. – Екатеринодар, 1913. – С. 527.
2. Отчет о состоянии учебных заведений Кавказского учебного округа за 1901 год [Текст]. – Тифлис, 1902. – С. 20.
3. Федоренко Е.Л., Щербина Ф.А. О назначении и проблемах «краевого родиноведения» [Текст] / Е.Л. Федоренко, Ф.А. Щербина // Регионоведение вузу и школе. – Славянск-на-Кубани, 1997. – С. 40, 42.
4. Кубанские областные ведомости (КОВ) [Текст]. – 1873. – № 45.
5. Орлов П. Военная подготовка в казачьих школах [Текст] / П. Орлов. – Екатеринодар, 1911. – С. 8.
6. Емельянов Ю.Н. Особенности военно-патриотического воспитания молодежи в Кубанском казачьем войске до 1917 года [Текст] / Ю.Н. Емельянов // Историческое регионоведение Северного Кавказа – вузу и школе: Седьмая региональная научно-практическая конференция: 4.2. – Славянск-на-Кубани, 2001. – С. 42.
7. КОВ. – 1873. – №7.
8. КС. – Т. 16. – Екатеринодар, 1911. – С. 11.
9. Государственный архив Карачаево-Черкесской Республики (ГА КЧР). – Ф. Р-4. Оп. 1. Д. 18. Л. 19.

Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: материалы Восьмой Кубанско-Терской научно-практической конференции / под ред. Н.Н. Великой, С.Н. Лукаша. – Армавир: ИП Шурыгин В.Е., 2012. – 216 с.