ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ. Источником информации о создании объединения могут быть афиши, устное выступление, заметка в газете

Источником информации о создании объединения могут быть афиши, устное выступление, заметка в газете, выступление по радио.

Для успеха начинания необходимо создать оргкомитет, который возьмет на себя роль организатора клубного объединения через массовое мероприятие. Как только возникает актив объединения, оргкомитет предлагает ему свои функции.

Включать участников клубного мероприятия в коллективную деятельность нужно через систему общественных поручений.

Процесс подготовки мероприятия надо сочетать с включением его создателей в разнообразные формы деятельности, в процессе которой возникает живое непринужденное общение, атмосфера раскованности, откровенности, дружбы.

Не следует превращать создание мероприятия во вторую работу. Разговоры за чашкой чаю, веселый капустник, совместная вылазка в город, лыжная прогулка.

Успешной подготовке мероприятия значительно способствуют контакты участников с различными организациями.

После проведенного мероприятия у их участников и организаторов возникает потребность в других совместных действиях. И тогда на базе такого временного объединения уместно будет создать постоянное объединение.

Для осуществления деятельности объединение должно быть зарегистрировано в районном или городском отделе культуры, иметь документацию (Устав, паспорт, программу деятельности), руководителя и количество участников не меньше 8 человек.

Общее управление и контроль осуществляет руководитель учреждения культуры. Создает условия, утверждает планы и программы.

Органом коллективного управления является общее собрание участников. Собрание выбирает Совет объединения. Совет избирает председателя Совета, составляет планы организационно-творческой, финансовой деятельности, отчетности.

Деятельность фиксируется в журнале учета, который имеет разделы: планы, содержание деятельности, сведения об участниках, состав Совета, протоколы заседаний, сценарии и сценарные планы мероприятий. Дополнительно могут вестись альбомы, летописи, видеозаписи, материалы периодической печати, буклеты.

Критерии присвоения звания «Народное любительской объединение»:

1 Организационное оформление (Устав, программа, паспорт, план мероприятий за последние 2 года)

2 Относительная стабильность состава участников и форм деятельности

3 Совместная коллективная творческая деятельность на основе самоорганизации и самоуправления.

4 Участие в культурной жизни (фестивали, конкурсы, акции, выставки и т. д.)

5 Освещение в СМИ, грамоты, дипломы, каталоги, сборники.

 

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

 

ИВАН ЖВАЧКИН. – В.Буренков

ЭЛЬВИРА. – Ю. Наумова

ЖЕНЯ. – В. Жевнерев

ИВАН РОМАШКИН. – А. Старовойтов

МАША. – А. Заседателева

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. – Т. Ивчикова

ФАИНА. – А. Осинцева

СМОРЧКОВ. – Е. Голиков

 

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

 

Современная, хорошо обставленная квартира Эльвиры. Три двери; входная, в спальню, на кухню. Ночь. По комнате в нерв­ном нетерпеливом ожидании кого-то мечется ЖВАЧКИН. На диване в беспорядке постель, где он временно расположился. За вход­ной дверью слышны шаги. ЖВАЧКИН бросается к двери, открывает ее. Входит ЖЕНЯ. ЖВАЧКИН заключает его в объятия.

ЖВАЧКИН. Женька, друг мой, наконец-то!

ЖЕНЯ. Что у тебя опять?

ЖВАЧКИН. Женя, ты был прав тогда. О, как пророчески ты был прав!

ЖЕНЯ. Я так часто бываю прав, что никак не соображу: о чем ты?!

ЖВАЧКИН. Как, о чем?! (шепотом.) О той, безмятежно спящей в той комнате (Указывает па спальню.), в то время, когда я не нахожу себе места.

ЖЕНЯ. Об Эльвире?

ЖВАЧКИН. Тс-с! (Шепотом.) О ней, о ком же еще?! Ты был прав, когда отговаривал меня подавать заявление в загс. Я тогда тебе по физиономии съездил, а теперь каюсь; я виноват перед тобой, прости меня.

ЖЕНЯ. Для этого ты и вызвал меня ночью: покаяться именно в четверть третьего?

ЖВАЧКИН. Нет, Женя, покаяться я мог и по телефону. Здесь дело гораздо сложнее... (Ставит перед Женей бутылку коньяка.) Пей, Женя, эту гадость и слушай. Сейчас, за тридцать восемь часов до свадьбы с Эльвирой, произошло то, самое страшное, о чем ты предупреждал!

ЖЕНЯ. И о чем же я предупреждал?

ЖВАЧКИН. Ты говорил мне: "Ваня, одумайся! Она тебе не пара, ты ее не любишь! Придет время, - говорил ты, - и твоя настоящая любовь в черном одеянии войдет в твою безрадостную серую жизнь и своим гордым очарованием выжмет из тебя скупую мужскую слезу сожаления".

ЖЕНЯ (с приятным удивлением). Я так говорил?

ЖВАЧКИН. Говорил. Но я-то тебя не слушал! Кто я? Деревенский му­жик! Приехал в Москву на семинар фермеров и вдруг сногсшибательная возможность - жениться! И на ком?! Отец - генерал, мать – генеральша, машина "Кадиллак", дача - мрак!, две шикарных квартиры, три кругосветные свадебные путевки, четыре сберкнижки включая валютную, и всего на пять лет старше меня! И вот я, человек с уже наметившейся лысиной, слепым котенком последовал за ней... (Указывает в сторону спальни.)

ЖЕНЯ. Ну и... счастливого пути!

ЖВАЧКИН. Так она ж пришла!

ЖЕНЯ. Кто?!

ЖВАЧКИН (убедившись, что за дверью в спальню тишина, шепотом.) Настоящая любовь!

ЖЕНЯ. Что ты говоришь?! Нашла-таки. (Пьет коньяк.) Ну и кто она? Где?

ЖВАЧКИН. Я встретил ее на ВДНХ.

ЖЕНЯ. Там выставляли хорошеньких?

ЖВАЧКИН. Там выставляли свиней. А я, как-никак, фермер…теперь уже в прошлом. Вырвался посмотреть. Иду, любуюсь породистыми, от­кормленными свиньями и вдруг – она! Ма-шень-ка. Молоденькая такая, тоненькая, чистая. Хлопочет над свиньями, что-то там напевает. Я полюбил её! А свиньи с нее глаз не сводят, стадом за ней ходят. Присоединился и я. Ты бы знал, как она любит свиней! Вот так вот возьмет в руки свиную мордочку и разглядывает, любуется. А потом разглядела и меня. И тоже полюбила.

ЖЕНЯ. Да-а, заварил ты кашу!

ЖВАЧКИН. Надежда только на тебя. Ты всегда предлагаешь черт знает что, а в итоге оказываешься прав. Выручай!

ЖЕНЯ. Трудный случай... (Подумав.) Надо смириться. Заглушить в себе вспыхнувшую любовь, вырвать ее с корнем, растоптать и забыть!

ЖВАЧКИН. Милый ты мой, про-бо-вал! Не выходит! На то она и насто­ящая любовь! Живуча!... и с моей и с Машиной стороны. Ты практик, Женя. Ты, как-никак, не менее трех жен бросил...

ЖЕНЯ. Это не делает мне чести. (Пьет коньяк.) Давай поразмыслим трезво. Ты хочешь разбить зарождающуюся семью, так?

ЖВАЧКИН. Разобью одну, построю другую.

ЖЕНЯ. Резонно, но где гарантия?

ЖВАЧКИН. Мы с Машей уже всё решили, нужен только разрыв с Эльвирой.

ЖЕНЯ (шепотом). Ну и беги от нее сломя голову!

ЖВАЧКИН. Ага, легко сказать - беги! С меня тут глаз не спускают. Я, видать, не первый у них такой... "умный".

ЖИНЯ. Ну и не последний!

ЖВАЧКИН. Боюсь, что последний. Два месяца, со дня подачи заявления, как сыр в масле катаюсь: нигде не работаю, развлекаюсь в свое удо­вольствие, ем-пью до одурения. Отъелся вон как боров. Нет, меня отсюда только на убой выпустят!

ЖЕНЯ. Эльвира знает о твоих намерениях?

ЖВАЧКИН. Да ты что?! Конечно, нет! Ни Эльвира о Маше, ни Маша об Эльвире - никто ничего не знает. Я ждал тебя. Ну?!

(ЖВАЧКИН умоляюще смотрит на ЖЕНЮ.)

ЖЕНЯ (соглашаясь). Учти, за последствия я не отвечаю.

ЖВАЧКИН. Я, я отвечаю, потому что верю - всё пойдёт как по маслу! Ты администратор театра, умеешь заговаривать зубы. Ты уговоришь Эль­виру отдать меня Маше. Публику же ты как-то уговариваешь посещать твой театр. Короче говоря, рано утром Эльвирина мамаша, Ядвига Леопольдовна, уезжает отсюда на вторую квартиру готовиться к свадьбе. Мы с Эльвирой останемся одни. Приди, объясни ей ситуацию...

ЖЕНЯ. Ни в коем случае! Она ничего не должна знать, иначе всё пропало: ты инициатор разрыва - на тебя и все шишки! Надо чтобы Эльвира сама порвала с тобой.

ЖВАЧКИН. Сама?! Да ей это и в голову не придет!

ЖЕНЯ. А надо, чтобы пришло!

ЖВАЧКИН. Не дождешься.

ЖЕНЯ. Правильно. Потому что ты идеальный жених. А такие в наши дни на вес золота! И такого тебя никто, никогда и никому не отдаст!

ЖВАЧКИН (схватившись за голову). И в кого я такой уродился?!

ЖЕНЯ. Не хнычь! Тебе необходимо срочно себя ухудшить. Как говорит­ся, "показать во всей красе".

ЖВАЧКИН. Ну так это я в два счета.... (Изображает из себя "плохого")

ЖЕНЯ. В два счета всё и загубишь. Нельзя вызывать ни малейших подозрений. Надо всё по правде, как в жизни. Начни с брюзжания, самобичевания, упреков, подозрений. Дальше — больше!.. пока не выгонит!

ЖВАЧКИН. Ага, всё понял. Я им устрою Варфоломеевскую ночь!... Ма­ша можешь спать спокойно.

ЖЕНЯ. И мне бы не помешало.

ЖВАЧКИН. Конечно, конечно. Иди, отдыхай. Ты свое дело сделал. Даль­ше я сам.

ЖЕНЯ. Ты только успокойся, поспи - и за дело! Утро вечера мудренее...

(ЖЕНЯ уходит. ЖВАЧКИН ложится на диван, но спать не может, ворочается. Встает, ходит по комнате, обдумывает план действий, что-то репетирует... Незаметно наступает утро. Из спальни выходит Ядвига Леопольдовна.)

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА (удивлённо). Ванечка, ты уже проснулся? Так рано?!

ЖВАЧКИН. Я ещё не ложился, Ядвига Леопольдовна.

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. Впереди радостное событие – свадьба, вот и не спится.

ЖВАЧКИН (ложится на диван). Ядвига Леопольдовна, дайте мне выспаться, перед этим радостным событием. (Затихает.)

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. Ухожу, ухожу.

(Ядвига Леопольдовна уходит из квартиры. Жвачкин встает с дивана, берет со стола сифон с водой, уходит в спальню. Из спальни раздается крик Эльвиры. Появляется довольный Жвачкин. За ним выбегает облитая водой из сифона Эльвира.)

ЭЛЬВИРА (испуганно). Что случилось?

ЖВАЧКИН (равнодушно). Ничего.

ЭЛЬВИРА (весело). Так это ты пошутил? (И Эльвира, игриво подкрав­шись к Жвачкину сзади, брызгает водой из сифона ему за ши­ворот.) А ну догони, догони! (Жвачкин неподвижен.) Ванечка, я тебя не узнаю. Ты сегодня какой-то необычный.

ЖВАЧКИН. С чего ты взяла? Такой как всегда.

ЭЛЬВИРА. Нет. Скажи, что с тобой?

ЖВАЧКИН. Не спится мне.

ЭЛЬВИРА. Почему?

ЖВАЧКИН. Кошмары снятся. Будто пригнал я свиней в твой музей на экскурсию. Ты лекцию читаешь, свиньи понимающе кивают, вопросы за­дают, ты им отвечаешь. А я стою, смотрю на всё и "ни бэ, ни мэ". Откуда не возьмись Ядвига Леопольдовна, и сразу ко мне: "А ты кто такой?! Вон отсюда!" "Не узнали? - отвечаю. - Я жених вашей Эльви­ры". Она меня к зеркалу. Глянул я - а оттуда баран на меня смотрит.

ЭЛЬВИРА/смеется/. Ну и что? Это же сон!

ЖВАЧКИН. В каждом сне доля правды. Ты же знаешь, между нами пропасть: я - навозный мужик, а ты - экскурсовод с высшим образованием. Ты идешь на жертву и это не дает мне покоя.

ЭЛЬВИРА (обнимает Жвачкина). Ванечка, милый, я ни о чем не жалею.

ЖВАЧКИН. Но неужели ты за свою долгую жизнь не встречала более достойного человека?

ЭЛЬВИРА. Почему же, встречала.

ЖВАЧКИН. Ну и где же этот счастливчик?

ЭЛЬВИРА. Произошла трагедия.

ЖВАЧКИН. Он оказался женатым?

ЭЛЬВИРА, Нет.

ЖВАЧКИН. Полюбил другую?

ЭЛЬВИРА. Да нет.

ЖВАЧКИН. Свернул шею, торопясь на свидание?

ЭЛЬВИРА. Да нет же! Мы потерялись.

ЖВАЧКИН. Вы что, маленькие дети, - теряться?!

ЭЛЬВИРА. Потерялись. Мы познакомились с ним в Крыму и полюбили друг друга, Меня срочно вызвали в Москву. В аэропорту Симферополя он сделал мне предложение. И купил себе билет в Москву, как сейчас помню, на 18 августа - День авиации. Я обещала его встретить...

ЖВАЧКИН. И ты забыла об этом.

ЭЛЬВИРА. Да ты что?! Мы так полюбили друг друга!...18 августа с раннего утра я была уже в аэропорту Внуково. Ровно по расписанию самолет приземлился, но...

ЖВАЧКИН (перебивает). Он не прилетел. Старая история!

ЭЛЬВИРА....Самолет приземлился, но в аэропорту Домодедово из-за плохой погоды - тумана во Внуково. Я на такси и в Домодедово. Его нет. Я снова во Внуково. И там нет. Ещё долго ждала и искала, но безуспешно.

ЖВАЧКИН. Мне всё ясно, он встретил другую и полюбил её!

ЭЛЬВИРА. Как ты можешь так говорить, Ваня?!

ЖВАЧКИН. Почему же тогда он не нашел тебя в Москве?

ЭЛЬВИРА. Да в том-то и трагедия, что мы знали только имена друг друга. Кстати, его тоже звали Ваней.

ЖВАЧКИН. Да-а, мои-то данные у тебя от зубов отскакивают. Ну а потом лучше меня не встречала?

ЭЛЬВИРА. Если откровенно - нет.

ЖВАЧКИН. Сразу бы сказала, я бы тебе такого мужа нашел! (Спохватив­шись.) Если бы, конечно, сам в тебя не втюрился.

ЭЛЬВИРА. Ну вот - ты меня любишь, а это главное.

ЖВАЧКИН. А ты-то хоть меня любишь?

ЭЛЬВИРА. Люблю.

ЖВАЧКИН. По рубашке этого не видно. Неделю мятую ношу.

ЭЛЬВИРА (рассматривает рубашку). Она мятая только снизу, где в брюки заправляется.

ЖВАЧКИН. Выходит, лишь бы сверху марафет навести. А если я захочу навыпуск? (Надевает рубашку навыпуск.)

ЭЛЬВИРА. Извини, но эту рубашку навыпуск не носят.

ЖВАЧКИН. А я буду, я за модой не гонюсь. (Проводит пальцем по теле­визору, указывает на палец.) Что это?

ЭЛЬВИРА. Палец.

ЖВАЧКИН. Пыль это, дорогуша моя. И я ею дышу, с моим-то здоровьем.

ЭЛЬВИРА. Прости, пожалуйста, (Протирает пыль с телевизора.)

ЖВАЧКИН. Кстати, - видела вчера кино по телевизору? — жена мужу кофе в по­стель подавала. Он лежит, а она его кормит. Вот это любовь! А у нас?! … Кто же так протирает? (Начинает протирать телевизор сам. Притворно вскрикивает, корчится.)

ЭЛЬВИРА. Что случилось?

ЖВАЧКИН. Мне врачи запретили работать.

ЭЛЬВИРА. А что такое?

ЖВАЧКИН. Пустяки. С "колеса обозрения"' пьяный свалился. Врачи пря­мо заявили: "Это не жилец". И выбросили из больницы. А я вот уже пятый месяц влачу хоть и жалкое, но существование. (Снова вскри­кивает.)

ЭЛЬВИРА. Ложись в постель. (Жвачкин с помощью Эльвиры ложится на диван.) Я вызову врача.

ЖВАЧКИН. Не надо. Они меня уже похоронили.

ЭЛЬВИРА. Прости, милый, но я этого ничего не знала.

ЖВАЧКИН. Так знай! Я далеко не подарочек. Я строг, требователен, даже порой жесток! Что я поделаю, если у меня такой дурацкий ха­рактер. Горбатого только могила исправит.

ЭЛЬВИРА. Не надо так, Ваня. Я тебя после всего этого еще больше любить буду, поверь!

/ЖВАЧКИН, махнув рукой, отворачивается к стене. ЭЛЬВИРА ухо­дит на кухню. ЖВАЧКИН тут же поворачивается, набирает номер телефона/

ЖВАЧКИН. (по телефону). Женя, это я... Крах дело! Непробиваемая!.. Хорошо, попробую. (Кладет трубку. Тут же звонок телефона. ЖВАЧКИН по телефону.) Слушаю... Да, я Ваня. А вы кто?... (Испу­ганно.) Маша?! Ты как узнала мой телефон?... Ах да, я же записную книжку у тебя забыл. Маша, слушай меня внимательно. Ко мне больше не звони, в 12 дня я буду у тебя. (Входит ЭЛЬВИРА с подносом, ЖВАЧКИН перестраивается.) Хорошо, Пал Палыч, я поду­маю и вам позвоню. (Кладет трубку.) В село зовут работать, в самую глухомань. Непременно махнем! Верно, Эльвира?

ЭЛЬВИРА. Ты поешь сначала. После свадьбы решать будем. (Подает поднос с едой Жвачкину в постель.)

ЖВАЧКИН (о подносе). Куда ты его?! /Сообразив./ А-а, как в кино? Исправляешься. (Ест, лежа в постели. Неожиданно хохочет.) Это я вспомнил, как в тюрьме десять завтраков выиграл. Сижу ем, а проиграв­шие рядом стоят, слюнки глотают. Смешно.

ЭЛЬВИРА. Ты сидел в тюрьме?

ЖВАЧКИН. Пришлось. Из-за жены.

ЭЛЬВИРА. Какой еще жены? Ты разве был женат?

ЖВАЧКИН. Был, а как же! По глупости. Из-за ребенка женился. А ребе­нок оказался не мой. Я - на развод, она - на алименты. Короче, я ее ножом пырнул и сбежал. А-а, глупая история, не хочу вспоминать. (О завтраке.) Вкусно приготовила... Ядвига Леопольдовна.

ЭЛЬВИРА. Какая у тебя жизнь трудная была...

ЖВАЧКИН. Ужасная! Оттого и пью много. Чуть что не по мне, руки сами к бутылке тянутся. (Указывает на початую бутылку коньяка.) Видишь, сколько за ночь вылакал. Это еще что?! Месяцами порой не просыхаю. Помню...

ЭЛЬВИРА (перебивает). Ой, не надо, Ванечка, лучше не вспоминай. Зачем?

ЖВАЧКИН. Ты же знаешь - что у пьяного на уме, то у трезвого... то есть наоборот! (Отодвигает поднос.) Кусок в горло не лезет.

ЭЛЬВИРА. Почему?

ЖВАЧКИН. Да перед глазами стоит этот... как его?

ЭЛЬВИРА. Кто?

ЖВАЧКИН. Ты прекрасно знаешь о ком я говорю. Чтобы я вас вместе больше не видел! Нашли где обниматься - на лестничной площадке, перед самым "глазком".

ЭЛЬВИРА. О ком ты? О Матвее Федоровиче?

ЖВАЧКИН. И о нем тоже.

ЭЛЬВИРА. Так он же старик, инвалид, я помогла подняться на третий этаж.

ЖВАЧКИН. Инвалиды разные бывают. И вообще, давай с тобой догово­римся: если полюбила кого - так и скажи! Не жалей меня, и не мучь себя. Я мешать вашему счастью не буду. Уеду к себе в деревню, бу­ду жить бобылем, постараюсь /Цитирует Женю./ "заглу­шить в себе любовь, вырвать ее с корнем, растоптать и забыть." А если не смогу, то утоплюсь или отравлюсь, но ты об этом знать не будешь.

ЭЛЬВИРА. Ванечка, родной мой, ты идеальный муж! Не беспокойся, я тебя никогда не оставлю!

ЖВАЧКИН. Спасибо, утешила.

(Звонок в дверь, входит Женя.)

ЖЕНЯ. Доброе утро, Эльвира! Привет, Иван! Давненько мы с тобой не виделись.

ЖВАЧКИН. Да уж часа... бр-р... месяца два.

ЖЕНЯ. Рядом живем, а не видимся месяцами.

ЖВАЧКИН (Эльвире, строго). У нас гость.

ЭЛЬВИРА. Я поняла. (Уходит на кухню.)

ЖВАЧКИН (об Эльвире). Как об стенку горох! Еще больше привязалась! Что делать, Женя? Время летит. Маша начинает что-то подозревать. Да и мое терпение лопается...

ЖЕНЯ. Ну что ж, придется подлить масла в огонь.

(Эльвира приносит завтрак.)

ЭЛЬВИРА. А вот и завтрак. Прошу к столу.

(Все садятся за стол. Женя незаметно дает знак Жвачкину выйти из комнаты.)

ЖВАЧКИН. Ой, совсем забыл, я же уже завтракал! Пойду теперь умоюсь. (Уходит.)

ЭЛЬВИРА. Женя, ты как всегда был прав, когда утверждал, что от Ивана всего можно ожидать.

ЖЕНЯ. Стал совсем невыносим?

ЭЛЬВИРА. Наоборот! В тихоне, в мямле вдруг проснулся мужской харак­тер! Стал строг, требователен! Ревновать меня стал, представляешь?!

ЖЕНЯ. Что ты говоришь?!

ЭЛЬВИРА. Значит любит. Женька, я счастлива!

ЖЕНЯ (сухо). Очень рад за тебя.

ЭЛЬВИРА. А почему ты мрачен?

ЖЕНЯ. Эльвира, я пришел, собственно говоря, к тебе... и с "сигналом". У меня не поворачивается язык, но я просто обязан тебе сказать... как друг... как гражданин, наконец... Мужайся, Эльвира!

ЭЛЬВИРА. Да говори же!

ЖЕНЯ. Твой Иван - негодяй! Он не достоин такой чистой женщины, как ты.

ЭЛЬВИРА. С чего ты это взял?

ЖЕНЯ. Он тебе изменяет.

ЭЛЬВИРА. Не может быть! Откуда ты знаешь?

ЖЕНЯ. Это знают и видят все, кроме тебя.

ЭЛЬВИРА. Не верю. Знаешь сколько злых языков хотят разрушить наши отношения?! Любым способом! Я никому не поверю, пока не увижу сво­ими глазами.

ЖЕНЯ. Даже мне не веришь?

ЭЛЬВИРА. Даже тебе.

ЖЕНЯ. Я задет за живое... Да знаешь ли ты, что сегодня, в 12 часов дня, когда группа зевак в музее будет слушать твою лек­цию "О происхождении человека", здесь, в твоей квартире, вот на этой кровати можно будет увидеть наглядные пособия к этой лекции!

ЭЛЬВИРА. Неужели он способен на это?

(Ошеломленная сообщением, Эльвира уходит в спальню. Появляется Жвачкин.)

ЖЕНЯ. Слушай, жених, кажется клюнула!

ЖВАЧКИН. Слава богу!

ЖЕНЯ. Ты только не расслабляйся, важно не упустить момент. Сегодня, в 12 часов дня будешь изменять.

ЖВАЧКИН. (не поняв, деловито). Конкретнее, что изменять? Как? Чем?

ЖЕНЯ. Не чем, а с кем? Над этим я и ломаю голову.

ЖВАЧКИН (сообразив, испуганно). Изменять?! Это в смысле... с женщи­ной?!

ЖЕНЯ. Разумеется. (В своих мыслях.) Кому доверить эту роль?

ЖВАЧКИН. Так прямо, сразу...?

ЖЕНЯ. Тебя же время поджимает. Разом и покончим!... Кажется, есть кандидатура! Фаина!

ЖВАЧКИН. Но я же травмирую человека!

ЖЕНЯ. Пожалел Эльвиру?

ЖВАЧКИН. Я говорю о той... о Фаине.

ЖЕНЯ. За Фаину можешь не беспокоиться. Она актриса нашего театра. И не какая-нибудь "долгоиграющая" актриса, а молодая, одаренная. Ей как раз не удается роль любовницы в новой зарубежной пьесе, и я обещал ей помочь. Так что сразу убьем двух зайцев.

ЖВАЧКИН. Женя, я, к своему стыду, не умею...

ЖЕНЯ. Чего не умеешь?

ЖВАЧКИН. Изменять.

ЖЕНЯ. Не отчаивайся, научим. Прорепетируем.

ЖВАЧКИН. Нет, я не могу изменять Маше.

ЖЕНЯ. Началось... Причем здесь Маша? Ты изменяешь Эльвире.

ЖВАЧКИН. Изменяя Эльвире, я изменяю и Маше.

ЖЕНЯ. В чём ты видишь измену? Ты Фаины даже пальцем не коснешься. Это будет инсценировка. Как в театре, понял?

ЖВАЧКИН (обрадовано). А-а, тогда другое дело. Я согласен.

ЖЕНЯ. Жди меня с твоей "любовницей" к 12-ти.

ЖВАЧКИН. В 12 Эльвира будет в музее.

ЖЕНЯ. Прибежит. Я тебя "заложил"... Только не сиди истуканом, вы­зывай подозрение.

(Женя уходит. Пауза.)

ЖВАЧКИН (в спальню). Эльвирочка, тебе на работу к 12?

ЭЛЬВИРА (входя). К 12-ти, ты же знаешь.

ЖВАЧКИН. И до какого часа?

ЭЛЬВИРА. До 16 часов 20 минут. А что?

ЖВАЧКИН. Скучно одному будет. Завтра свадьба, а ты работаешь.

ЭЛЬВИРА. Некому больше, Ванечка. Я не жалею, сегодня должен быть очень интересный день. Ну, а ты чем займешься?

ЖВАЧКИН. Я? Я буду... предаваться любви! Нашей любви, в мыслях. Не опоздаешь, уже половина 12-го?

ЭЛЬВИРА. Уже ухожу. Не шали тут без меня.

ЖВАЧКИН. Шутница... Жду!

(Эльвира уходит. Звонок телефона. Жвачкин по телефону.)

Слушаю... Да, это я. А вы, вероятно, моя "любовница" Фаина, которую я очень жду. Угадал?... Маша?! Я же просил не звонить... Какая лю­бовница, что ты?! Никого я не жду. Это я так неудачно пошутил... Я тоже скучаю, милая моя... Нет, в 12 никак не могу, очень занят... Для нас же с тобой стараюсь, пойми... (Звонок в дверь.) Машенька, потом все объясню, мне некогда, ко мне тут пришли. Вечером обяза­тельно буду у тебя, в хорошем настроении и с чемоданом. Целую!

(ЖВАЧКИН идет встречать гостей. Входят ЖЕНЯ и ФАИНА)

ЖЕНЯ (Фаине). Ну, чем тебе не подмостки? Здесь по крайней мере всё настоящее, натуральное. (Указывает на Жвачкина.) А чем тебе не партнер? Это тебе не наш актеришка Сморчков - тоже мне, нашли ге­роя-любовника. А здесь посмотри какая фактура, какой апломб, ка­кой голосище! (Жвачкину.) Продемонстрируй! Впрочем, не будем терять времени. Это и есть Фаина - моя любимая... актриса, которая любезно согласилась нам помочь.

ЖВАЧКИН (Фаине). Спасибо, что не оставили в беде, протянули руку помощи. Я отблагодарю.

ЖЕНЯ. Итак, создаем интимную обстановку. (Приводят комнату в надле­жащий вид.) Всё делаем так как в ее (Указывает на Фаину.) зарубежной пьесе: вы лежите в постели, входная дверь не заперта, за­были в пылу любви. Дверь открывается, входит Эльвира. Ну а дальше - всё, что бывает в таких случаях. Репетируем Я - Эльвира, вы - измен­ники.

(ЖЕНЯ уходят за входную дверь. ЖВАЧКИН и ФАИНА ложатся в пос­тель. Дверь открывается, врывается ЖЕНЯ, изображающий Эльвиру.)

ЖЕНЯ (в роли). Ага, попались голубчики! (Фаина, играя роль, вскаки­вает, судорожно одевается. Жвачкин продолжает лежать, с удивлением наблюдает за Женей.) Думали я в музее, а я - вот она! (Жвачкину.) Как тебе не стыдно! Я тебе так верила! А ты оказался подлецом! (Фаине.) И ты хороша! Дай-ка, я тебя за волосы оттаскаю! (Женя набрасывается на Фаину, но неожиданно прекратив играть роль, Жвачкину.) Так и будешь всю сцену валяться в постели и хлопать глазами?

ЖВАЧКИН. А что делать? Я не знаю.

ЖЕНЯ (показывает, как и что делать). Ну, наверное, надо испугаться, вскочить, засуетиться, начать оправдываться... Понял? (Жвачкин ут­вердительно кивает. Женя Фаине.) А у тебя неплохо получается, разве что чуть-чуть поярче... Всё сначала! (Выходит.)

ЖВАЧКИН. Извините, я не артист.

ФАИНА. Ничего, искренней будет.

(Снова врывается Женя в образе Эльвиры.)

ЖЕНЯ (в роли). Ах, боже мой, Женька был прав!

(ЖЕНЯ падает в "обморок". Фаина вскакивает, судорожно одевается.)

ЖВАЧКИН (вне роли, испуганно). Женя, ты как Эльвира или... споткнулся?

ЖЕНЯ. Как Эльвира. Второй вариант.

ЖВАЧКИН (вскакивает, в роли). Это как же так, а? Как же нас накрыли?!

ФАИНА (в роли). Ты забыл закрыть дверь на ключ!

ЖВАЧКИН (в роли). Ах, да! В пылу любви... (Закрывает дверь на ключ.)

ЖЕНЯ (вне роли). Зачем закрывать, когда я уже здесь?!

ЖВАЧКИН (вне роли). Ты прав. (Фаине, в роли.) Извините, я не ожидал, она должна быть в музее. Так нелепо попались!

ФАИНА (Жвачкину, вне роли, шепотом). Перед ней извиняйтесь. (Указывает на Женю.)

ЖВАЧКИН (Жене, в роли). Эльвира, я этого не хотел, как-то само собой получилось, нечаянно...

ЖЕНЯ (в роли). Не надо оправдываться!

ЖВАЧКИН (вне роли). Как это — не надо? Сам сказал - оправдывайся!

ЖЕНЯ (вне роли). Это Эльвира тебе говорит, болван!

ЖВАЧКИН. У тебя попробуй отличи.

ЖЕНЯ (в роли). Этого я тебе никогда не прощу! Свадьбы завтра не жди, не будет!

ЖВАЧКИН (в роли, радостно). Правильно, Женя... то есть, Эльвира!

ЖЕНЯ (вне роли). Женишься, как миленький!

ЖВАЧКИН (вне роли). Это кто говорит?

ЖЕНЯ (вне роли). Я!

ЖВАЧКИН (вне роли). Кто - я? Женя или Эльвира?

ЖЕНЯ. Я - Женя! От себя говорю.

ЖВАЧКИН. А ты не говори от себя! Совсем запутал.

ЖЕНЯ. Тебе не скажи!... Ну чему ты обрадовался, когда я сказал... бр-р... она казала, что свадьбы не будет? Сокрушаться надо, а не прыгать до потолка. Ждать от меня... то есть от Эльвиры предложения покинуть ее навсегда. И уйти понуро, со слезами... Нет, ты не смо­жешь!

ЖВАЧКИН. Смогу!

ЖЕНЯ. А я говорю - не сможешь!

ЖВАЧКИН (в роли, Жене как Эльвире). Как больно слышать твой приговор. Что теперь делать, ума не приложу?!

ЖЕНЯ. А что теперь делать - женись.

ЖВАЧКИН (в роли). На ком?

ЖЕНЯ. На Эльвире, разумеется.

ЖВАЧКИН (вне роли, разоблачительно). Эльвира разве такое скажет?

ЖЕНЯ. Какая Эльвира?

ЖВАЧКИН. Та, которую ты изображаешь.

ЖЕНЯ. Я давно уже никого не изображаю.

ЖВАЧКИН. Зачем же я тут кривляюсь, понуро, со слезами?

ЖЕНЯ. Ну хорошо, давайте прорепетируем ещё раз. Только чисто и без остановок.

(ЖЕНЯ выходит за дверь. ЖВАЧКИН и ФАИНА ложатся в постель. Пауза. Входит... ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА с коробкой в руках. ЖВАЧКИН в страхе закрывает ФАИНУ одеялом с головой.)

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. Ой, простите! Эльвира, я на минутку.

ЖВАЧКИН (сообразив). Стучать надо, Ядвига Леопольдовна. До смерти Эльвиру напугали!

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. Я не хотела, я не знала…

ЖВАЧКИН. Не надо оправдываться! (Фаине.) А ты, Эльвирочка, не высо­вывайся, раз нас здесь не уважают...

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. Тебе стыдно, Эльвира, я понимаю. И поделом. Вы поступили легкомысленно.

ЖВАЧКИН. Зато нас теперь водой не разольешь!

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. Эльвира, я принесла еще одно подвенечное платье. Оно мне больше нравится, примеришь... Ну что ж, я пожалуй пойду. (Направляется к выходу, замечает одежду Фаины.) Боже мой, в чем ты ходишь! Где ты только откопала это тряпье?! Извини, но я его сейчас же выброшу в мусоропровод!

(Берёт одежду Фаины и направляется к выходу. Фаина выскакивает из под одеяла.)

ФАИНА. Эй, что вы делаете?! Это же моя одежда!

(Ядвига Леопольдовна, увидев Фаину, падает в обморок.)

ЖВАЧКИН (Фаине). Что вы наделали, она бы сейчас ушла?!

ФАИНА (о своей одежде). Но это же подарок Жени, последний "крик" моды... и в мусоропровод? А потом в этом прикажете появиться в те­атре? (Указывает на коробку с подвенечным платьем.)

ЖВАЧКИН. Да у меня есть деньги. Не мои, но есть! Я бы вас завалил импортным барахлом! /В отчаянии./ Из-за какого-то тряпья вы мне жизнь сломали!

ФАИНА (не сразу). Но ведь... А впрочем... (Бросается к Ядвиге Леопольдовне, приводит ее в чувство, указывает на себя.) Перед вами - падшая женщина! Это я соблазнила вашего Ивана. Я наобещала ему зла­тые горы! А он человек слабый, безвольный, вот и поддался.

ЖВАЧКИН. Ну сорвался, с кем не бывает.

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. Немедленно покиньте мою квартиру!

ФАИНА. С удовольствием и навсегда. (Уходит.)

ЖВАЧКИН (приняв слова Ядвиги Леопольдовны и в свой адрес). Как больно слышать ваш приговор. (Собирает свой чемодан.) Жаль, но что поделаешь... (Направляется к выходу.)

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. А ты куда собрался?!

ЖВАЧКИН. Вы же сами сказали - покинуть вашу квартиру!

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА, Это я той... А твою судьбу пусть решает Эль­вира. ЖВАЧКИН. Не говорите ей, умоляю вас! Пусть это будет наша маленькая тайна. По-ща-ди-те!

ЯДВИГА ЛЕОПОЛЬДОВНА. Тебе нет пощады!

/(Уходит. Входят Женя и Фаина.)

ЖЕНЯ. Как ты тут, упарился? Ничего, всё идет по плану.

ЖВАЧКИН. По какому еще плану?! Все идет кувырком! Мы же не ждали ее мать! И эта хороша (Указывает на Фаину.) на тряпках срезалась! Артистка, тоже мне!...

ЖЕНЯ. Попрошу без оскорблений. Мамаша поверила в твою измену?

ЖВАЧКИН. Ещё как! Сейчас она сообщит Эльвире, будет грандиозный скандал!

ЖЕНЯ. Что и требовалось доказать. (На лице Жвачкина вопрос.) Это же прекрасно: сама мамаша попалась на нашу удочку. Сейчас она разбудит зверя в Эльвире... и только держись! Ты отсюда пулей вылетишь!

ЖВАЧКИН. Ну если так, то извините, накричал.

ФАИНА. Ничего-ничего, мы к этому привыкли... на работе.

ЖВАЧКИН. Трудная у вас работа, неблагодарная.

ФАИНА. Лишь бы не бесполезная.

ЖВАЧКИН. Будем ждать результатов.

ЖЕНЯ. Ждать некогда. Укладывайтесь в постель. Эльвира тоже должна видеть эту картину.

ЖВАЧКИН. Зачем? Пусть довольствуется рассказом матери.

ЖЕНЯ. Ей этого мало. Она, видите ли, должна видеть своими глазами.

(3а входной дверью слышны шаги.)

По местам! (Жвачкин и Фаина ложатся в постель.) А куда же мне? Другого выхода нет. (Прячется в шкаф.)

(Входит Эльвира. Жвачкин и Фаина вскакивают, судорожно одева­ются.)

ЭЛЬВИРА. О, у нас гости! Добрый день!

ФАИНА. Ещё одна! Не притон, а проходной двор!

ЖВАЧКИН. Это как же так, а? Как же нас накрыли?!

ФАИНА. Ты опять забыл запереть дверь на ключ!

ЖВАЧКИН. Ах, да!

ЭЛЬВИРА. А чего вы вскочили? Я не генерал, вы не солдаты. Отдыхайте.

ЖВАЧКИН. Как?!... А это? Вот тут… Неужели ты не видишь с кем я?! Хочешь, я вместо тебя сам ее за волосы оттаскаю! (Набрасы­вается на Фаину.)

ЭЛЬВИРА. Как ты обращаешься с гостями, Ваня?!

ЖВАЧКИН. Это не гость, это... это... жен-щи-на!

ЭЛЬВИРА. Тем более - с женщиной?!

ЖВАЧКИН. Ты не поняла, что здесь было? Мы дрожим от страха!

ЭЛЬВИРА. А кого вы испугались?

ЖВАЧКИН. Тебя!

ЭЛЬВИРА. Меня?

ЖВАЧКИН. Твоего прихода.

ЭЛЬЖРА. Ты меня не ждал?

ЖВАЧКИН. Ждал... то есть - нет! А ты явилась, а у меня женщина.

ЭЛЬВИРА. Ну и что?

ЖВАЧКИН. Как - что?! Я же тебе изменил!

ЭЛЬВИРА. А-а...

ЖВАЧКИН (обрадовано). Дошло?

ЭЛЬВИРА. Молодец, что сознался. Еще Гюго сказал: "Ближе всего к Великому стоит честность". (Фаине.) Видите, какой у меня муж будет.

ФАИНА. Отобью, тогда узнаешь!

ЭЛЬВИРА (Жвачкину). Не забудь пригласить на свадьбу эту милую женщину. (Уходит в спальню.)

ФАИНА. Каменная баба!

ЖВАЧКИН (распахнув шкаф, Жене.) Видел?

ЖЕНЯ. Слышал.

ЖВАЧКИН. Вот это сети! Вот это кабала!

ЖЕНЯ. Этого не может быть! Здесь что-то не то... Гните дальше!

ЖВАЧКИН. Что гнуть?

ЖЕНЯ. Любовь! (Фаине.) Сделай что-нибудь невозможное!

ЖВАЧКИН. Двадцать пять часов осталось...

(Фаина с криком обнимает Жвачкина, сваливает его на кровать. ЖЕНЯ скрывается в шкафу.)

ЖВАЧКИН. Маша, милая Маша, если б ты только это видела! Ты бы за одни муки меня полюбила!

(Входит Маша.)

МАША. Ах!

ФАИНА. А это еще кто?

ЖВАЧКИН. Маша?! Ты как сюда попала?!

ФАИНА (на всякий случай). Ты забыл запереть дверь на ключ.

ЖВАЧКИН. Какой еще к черту ключ?! (Бросается к Маше.) Маша, ты только не пугайся, пожалуйста, и не падай в обморок. Я тебе сейчас всё объясню. (Указывает вокруг.) Всё это мне нужно, чтобы быть с тобой. Поняла? Кстати, познакомься, это Фаина. Она хорошая, а не какая-нибудь там… (Фаине.) Ну скажите же, что вы хорошая.

ФАИНА. Да, я такая… хорошая!

(Маша порывается уйти.)

ЖВАЧКИН. Маша, не уходи. Я тебя не выпущу! Я закрою дверь на ключ! (Закрывает дверь на ключ.) Ты подумала, что я тебе изменяю, так? Ну ответь мне, так? (Маша кивает.) Ну вот. А на самом деле... (Входит Эльвира.) А на самом деле... (Перестроившись.) А на самом деле ты права, я тебе изменял вот с этой... (Указывает на Фаину.)

ФАИНА. Да, я такая... плохая! И горжусь этим.

ЭЛЬБИРА. Что здесь происходит? (Указывает на Машу.) А это еще кто такая?!

ЖВАЧКИН. Это? Это... моя любовница, очередная.

МАША. Что ты говоришь?! Открой дверь!

ЖВАЧКИН (Эльвире). Убивается. Я назначил ей здесь встречу на 2 часа дня. Я же не знал, что ты придешь раньше. Весь график полетел! (Без сил опускается на пол.)

ЭЛЬВИРА (открыв дверь). Убирайтесь! Обе убирайтесь!

(Маша и Фаина уходят. Жвачкин устремляется вслед за Машей, но Эльвира удерживает его.)

ЖВАЧКИН (вслед). Маша, я приду вечером, обязательно!

ЭЛЬВИРА. Забудь о них. Это я виновата - недосмотрела. И они тебя окрутили. Они это могут... городские!

ЖВАЧКИН (высвобождаясь). Как ты можешь ко мне прикасаться?! Я же мерзкий негодяй! Я погряз в грязи жизни! Гнать меня надо... вместе с ними! Как ты меня такого терпишь?! Где твоя женская гордость?!

ЭЛЬВИРА. Ваня, то что я сегодня увидела - это ужасно! И я этого не простила бы, будь мы мужем и женой. Потерпи, завтра, после свадьбы, у тебя начнется новая жизнь!

ЖВАЧКИН. Никакой новой жизни! Мой тебе совет: брось меня, я человек конченый!

ЭЛЬВИРА. Бросить легче всего. Надо перевоспитать. С завтрашнего дня займусь тобой вплотную. Не унывай, из низкого, грязного подонка, каким ты мне сегодня открылся, ты снова превратишься в доброго чест­ного человека, верного мужа. Пойду, успокою маму.

(Уходит. Из шкафа появляется Женя.)

ЖЕНЯ. Эльвира меня плохо знает. Я ее добью! Из принципа!

ЖВАЧКИН. Поздно, последние сутки разменяли.

ЖЕНЯ. А ты не смотри на часы.

ЖВАЧКИН. Это только счастливые часов не наблюдают.

ЖЕНЯ. Кто знал, что она окажется толстокожей? Кажется, сделали всё!

ЖВАЧКИН. Значит не судьба.

ЖЕНЯ. Еще можно по Толстому: одежда на берегу, прощальная записка... Или лучше по Шукшину: откажись от меня, иначе убью и по частям вынесу...

ЖВАЧКИН. И убить! Инсценировка на нее не действует.

ЖЕНЯ. Не шути так мрачно.

ЖВАЧКИН. А что мне остается? Я у разбитого корыта, терять нечего. Всё что имел, уже потерял: и любовь, и репутацию, и свободу, и веру в твои возможности.

ЖЕНЯ. Я предупреждал: за последствия я не отвечаю. А от ошибок даже я не застрахован.

ЖВАЧКИН. Мне от этого не легче.

(Пауза.)

ЖЕНЯ (размышляет). На твое поведение она не реагирует, ее всё уст­раивает, даже твоя измена. (Как открытие.) А тебя не всё устраивает! Ты ей измены не простишь!

ЖВАЧКИН. Какой еще измены? Что ты городишь?!

ЖЕНЯ. Завтрашней, утренней. (Набирает номер телефона.) Лёва, это Женя-администратор. Ты свободен?... Тогда заскочи ко мне, есть важное дело.

ЖВАЧКИН. Что ты опять задумал?

ЖЕНЯ. Я думаю только об одном: как тебя спасти. И, кажется, придумал. Ты должен Эльвиру уличить в измене! И не простить!

ЖВАЧКИН. Ха! Додумался. Её-то как раз и не уличишь.

ЖЕНЯ. Уличим! И в этом поможет Лёва Верхоглядов, заслуженный артист.

ЖВАЧКИН. Опять артист, опять обман. Как мне всё это надоело!

ЖЕНЯ. Тебе отводится совсем мизерная часть роли. Львиную часть роли возьмет на себя Лева. Да ты его видел в театре - стройный такой, высокий, голу­боглазый блондин.

ЖВАЧКИН. Да знаю я его: двухметровый верзила, пучеглазый, красно­губый...

ЖЕНЯ. Во-во! Мой план: утром ты уходишь, а Лева появляется здесь под видом... ну допустим, мастера по ремонту телевизоров. И всеми способами добивается расположения Эльвиры.

ЖВАЧКИН. В день нашей свадьбы?

ЖЕНЯ. А что?

ЖВАЧКИН. Да она на него даже смотреть не будет.

ЖЕНЯ. Плохо знаешь Леву. Ровно в 12 дня, вместе с шестым сигналом точного времени, он ее обнимает и целует. Врываешься ты и уличаешь её в измене! И не про­щаешь ей этого!

ЖВАЧКИН. Она не позволит себя обнимать-целовать!.

ЖЕНЯ. Если это не произойдет естественно, то Лева неожиданно силой обнимет её и поцелует по шестому сигналу. Тебе-то какая разница: силой или естественно? Разумеется, это не совсем честно, но другого выхода я не вижу. Ломай телевизор. Живей! (Жвачкин в нерешительности. Тогда Женя берет телевизор в руки и бросает его на пол.) В пьяном виде начал всё крушить. Тоже на пользу пойдет. Да ты не сомневайся, Лева всё сделает, кроме, конечно, телевизора. Здесь дело тех­ники, как говорят в театре. До завтра. Круши мебель!...

(Женя у