Цветные тела

 

- Ой, я вас умоляю на коленях, прекратите делать мне щекотку! – Задыхаясь, кричал Самуил Яковлевич Кац. – Я хотел быть красивым, но живым. А ваша адская машинка делает первое, но упорно не хочет делать второе.

Эти вопли и визги продолжались уже в течение получаса. И уже ни персонал клуба красоты «Алджео», ни посетители не обращали на них никакого внимания. Только время от времени в кабинку заглядывала с сомнением на лице Роза Натановна Кац, жена визжавшей жертвы. Совсем уж много было в воплях скрытого удовольствия. Убеждаясь, что все происходит в соответствии с нормами приличия, Роза Натановна прикрывала дверь и Олеся продолжала мучиться с довольно объемным телом Самуила Яковлевича.

Обычно процедура «полного преображения» занимала не более часа, но клиентом Самуил Яковлевич был непростым, впрочем, как и человеком. Только Олеся начинала аэрографом наносить краску на область довольно объемной талии клиента, как Кац устраивал фееричную истерику – щекотно! И начинал брыкаться так, что кушетка, на которой лежало его оголенное тело, тоскливо скрипела и предупреждала о недопустимой нагрузке на ее конструкцию. А закончить бодиарт № 17 «Белый принц» без полного окрашивания пуза было невозможно.

 

- Самуил Яковлевич, ну родненький, ну потерпите еще чуть-чуть. – Увещевала Олеся. – Зато потом будете красавцем всем на зависть!

 

- Зачем мне зависть? Я за равноправие. И вообще не понимаю, что за дурацкая мода – наносить себе картины на тело. Вот скажите, как я объясню моему сыну, зачем папа прокрасился в «Белого принца»? Причем еще и деньги за это заплатил. Деточка, да мне же придется по собственному дому ходить в плаще до пят, черных очках и шляпе. Кот Клары Абрамовны опять будет нервничать.

 

- Самуил Яковлевич, так для чего тогда вы сами мучаетесь и весь наш салон по уши подняли?!

 

- Деточка, у нас с женой завтра годовщина. А вчера я опрометчиво пообещал ей одно желание. Лучше бы она у меня в долг большую сумму денег попросила! Так нет же, у нее, оказывается, есть давняя мечта. Провести романтический вечер в обществе прекрасного белого принца!

 

- Ну, это на самом деле так романтично, ваша жена умница!

 

- Да нет же. Скажите деточка, кому вообще нужны принцы? Они же нищие! Вон посмотрите сказки, у них их всего имущества конь и честь! Причем кому нужно второе … вам!? Деточка, таки я готов вам отдать свою. Забирайте все, что осталось от моей чести и делайте меня красивым бесплатно! Нет? Ну, я так таки и знал.

 

- И как вашей жене удалось вас уговорить?

 

- О, моя Розочка умеет быть убедительной. Собственно поэтому я на ней и стал женат. Вы бы знали деточка, как она вместе со своим папой, убедили меня сделать Розочке предложение. Вы еще слишком юная, чтобы знать, как они этого добились. Но знайте, что я плакал всего два раза в своей взрослой обозримой жизни. И один раз таки тогда, когда они меня «уговаривали». Второй раз был вообще ужасным, мне в 10 лет родители сказали, что я уже взрослый и должен начинать им покупать подарки на дни рожденья и о ужас – на Новый Год! Кошмар, правда?

 

- И в этот раз ваша супруга тоже привела папу?

 

- О нет. – Кац печально потупил глаза. – Он уже давно не с нами. Просто Розочка поставила мне ультиматум: я раскрашиваюсь либо в «Белого принца» либо в «Черного раввина». Вы же понимаете, что я, как и все мы, законченный атеист. Поэтому я поначалу хотел вырядиться раввином. Но потом я поговорил с богом, и он запретил мне это делать! Иначе он отберет у меня мою небольшую мастерскую по изготовлению бижутерии. И заставит заниматься настоящей ювелиркой. И это у нас, где днем с ярким огнем серебро то не найти. Не говоря про золото и камни. Все уходит к этим … к нашим друзьям и благодетелям на Запад.

 

Самуил Яковлевич вдруг замолчал и начал ерзать на кушетке. Потом, прокашлявшись и повысив голос, продолжил:

 

- Кстати, с этим я полностью согласен и поддерживаю. Золото, как и любой тяжелый металл, крайне токсично. А бриллианты с сапфирами вообще могут привести к волчанке. Поэтому чем больше этого барахла вывозят из ЛЕР, тем лучше.

 

- Самуил Яковлевич, поменьше волнуйтесь и не двигайтесь, пожалуйста. Я вам шпагу рисую, очень тонкая работа.

 

Олеся слушала Каца в пол-уха. Она торопилась быстрее закончить роспись, пока Каца отвлекли от щекотки такие животрепещущие темы. Казалось, что его от разглагольствований не отвлек бы и утюг, поставленный на живот, а не то, что легкие прикосновения струи аэрографа. Шедевр был почти закончен, и сейчас Олеся наносила на тело Самуила Яковлевича флуоресцентный контур, который светился в темноте. И придавал особую пикантность романтическим вечерам и ночам. Флуоресцентные краски считались довольно токсичными и даже чуточку радиоактивными, и наносить их на тело не рекомендовалось чаще, чем на сутки в месяц. Но были люди, которые предпочитали светиться круглый год, сегодня, к примеру, желтым, завтра синим. Красота во все времена требовала жертв.

 

- Хорошо-хорошо деточка, я недвижим как конь на памятнике Ельцину. Вы можете сидеть на мне и бить меня пятками в брюхо. Я даже не всхлипну. Вот смотрите, я даже перестал дышать. Только учтите, надолго меня может не хватить. Ну, таки вот деточка, поэтому я тут, и вы красите меня в белого нищего принца. Чтобы я мог и дальше заниматься милыми моему сердцу стекляшками. Ведь вы согласны, моя милая, что каждый должен заниматься своим делом? Вот, к примеру, если я буду продавать одно золотое колечко в год какому-нибудь смертнику, то у меня не будет денег, чтобы вы делали меня красивым. А я не могу допустить, чтобы такая милая девочка как ты, в чем-то себе отказывала. Поэтому я и вырядился как белый идиот. И после всей этой заботы о вашем доходе, заведующая вашей богадельней дает мне скидку всего в 20%! Люди уже не умеют быть благодарными, деточка!

 

- Уф, Самуил Яковлевич все, я закончила! – перебила его довольная Олеся. – Можете подняться и посмотреть на себя в зеркало.

 

- Как закончили? Уже совсем все? – Кац был явно расстроен. Он совсем мало успел порассуждать о жизни, а нотаций этой молоденькой девушке так вообще ни одной не прочитал. Со вздохом разочарования он поднялся и подошел к ростовому зеркалу. Отражение добило его настроение. Нет, Олеся была мастером, но годы это не шутка. Да и полное отсутствие физической активности тоже сказывалось. «Белый принц» как то больше напоминал грустного «Белого моржа», на которого натянули зеленые панталоны, белые колготки и алый плащ. Нарисованная на бедре шпага положения не спасала.

 

- Таки мы неплохо отомстим Розочке! – нашел хоть что-то положительное в свое новом образе Самуил Яковлевич. – В следующий раз она будет брать букетик с розами и не ломаться. Олесенька, огромное вам спасибо. Вот в знак благодарности возьмите дисконтную карточку в мой ресторан «Звезда Бориса». Три процента в наше время значительная скидка, приходите сами и приводите какого-нибудь приличного молодого человека. До свидания!

 

- Спасибо Самуил Яковлевич, обязательно придем!

 

Кац глубоко вздохнул и со словами: «Розочка, моя прелесть, твой престарелый принц уже готов приступить к романтическому вечеру», вышел из кабинки. Потом заглянул снова и сказал:

 

- Очень рекомендую котлетки из минтая. И вкусно и по бюджету вашего молодого человека не ударит.