Позорищные и глумящиеся на зрелищах и прочие таковые лица, или отступники, кающиеся и обращающиеся к Богу, да не лишаются благодати или примирения.

(Ап. 46, 47, 49, 50, 52, 61, 75, 80; 1 всел. 2, 9, 11, 12; трул. 24, 51, 95, 102; VII всел. 8; лаод. 2, 3, 12, 17, 47, 75; неокес. 12; карф. 63; двукр. 17; Василия Вел. 1, 5, 89; Кирилла Алекс. 4, 5; Григория Нисск. 1, 4).

Данное правило содержит два отдельных постановления:

1) Дабы крещение взрослых людей (так как о таковых говорится в этом правиле) имело действительное значение, необходимо, чтобы оно было делом личного убеждения и искренней веры (VII всел. 8), а потому лица; находящиеся в тяжкой болезни и неспособные отвечать за себя сами, не могут быть удостоены святого крещения. Эту мысль категорически выражает данное (45) правило. Оно допускает совершать крещение над такими лицами только в том случае, если найдется кто либо другой, заслуживающий доверия церкви, который засвидетельствует, что известный больной, еще будучи в сознании, действительно имел желание креститься и сообщал о нем. В таком случае правило допускает удостоить этого больного святого крещения, но не иначе, как под условием личной ответственности того лица, которое засвидетельствовало о желании больного и поручилось, что, выздоровев, он действительно будет искренним сыном православной церкви. Что касается крещения, совершаемого над больными, см. толкования 12 правила неокесарийского и 47 правила лаодикийского соборов.

2) Актеры (σκηνικοί) и комедианты (μίμοι) приравниваются в этом правиле к отступникам от христианской веры (τοις άποστάταις). Подразумеваются, конечно, те актеры и комедианты, которые представляют вещи, упоминаемые правилом, о чем говорилось и в толкованиях 24 и 51 правил трулльского собора. Относительно всех этих грешников правило постановляет, что, если они покаются в своем грехе и обратятся к Богу, т.е. выдержать назначенное им время покаяния (I всел. 11), то в таком случае недолжно их лишать божественной благодати и примирения с церковью.

Правило 46 (56).

Позволяется и впредь читати страдания мучеников во дни, когда совершается ежегодная память их.

(Ап 60; трул. 63; карф. 103; Афанасия Вел. о праздниках).

В толковании 24 правила этого собора мы говорили, что оно составлено из 36 правила иппонского собора 393 года. В нем перечислялись те книги Священного Писания, которые "по канону" приняты для чтения в церкви, причем в заключении было сказано, что в определенное время могут читаться в церкви и сказания о страданиях мучеников. Из этого заключения и составлено данное (46) карфагенское правило. Упомянутым 24 правилом постановляется, какие книги Священного Писания могут обычно читаться в церкви, и запрещается читать какие бы то ни было другие книги, кроме перечисленных. Данное же 46 правило допускает еще читать в те дни года, когда совершается воспоминание о смерти святых мучеников, описание их страданий (τα πάθη των μοφτόρων, passiones martyrum).

Правило 47 (57-58).

О донатистах, и о детях крещенных донатистами.

Заблагоразсудили мы, да вопросим братию и сослужителей наших, Сирикия и Симпиликиана, о младенцах токмо крещенных донатистами, дабы то, что соделано над ними, не по их произволению, а по заблуждению родителей, не препятствовало производству их в служение святого олтаря, когда обратятся к церкви Божией, с спасительным расположением.

58. Онорат и Урван, епископы из страны Мавритании ситифенские, рекли: мы слышали о Никейском исследовании веры: о священнодействии случающемся после обеда, истинно есть, да не ядшими достойно совершается, и тогда утверждено сие.

(Трул. 29; анкир. 3; карф. 1, 41, 57, 66, 67, 68, 69, 91, 92, 93, 94, 99, 117, 118, 119, 124; Василия Вел. 1).

Данное правило говорит о двух совершенно различных предметах: первая часть правила содержит постановление о донатистах, вторая — о таинстве святого причащения.

1) Вопрос о донатистах возбуждался на нескольких соборах, начиная со второго десятилетия IV века. Очевидно, донатиоты были самыми дерзкими раскольниками, которые когда-либо существовали в церкви. Этот раскол возник в проконсульской Африке тотчас после гонения при Диоклетиане. Несколько епископов, во главе с Секундом, примасом нумидийским, осуждали некоторых духовных лиц за то, что они, якобы недостаточно решительно, шли на мучения и, хотя и сохраняли всегда свою веру, тем не менее изыскивали способ, как избегнуть преследователей, что впрочем вполне отвечало закону о мученичестве (анкир. 3). Та решительность, с которой упомянутые епископы защищали свой взгляд, перешла, наконец, в жесточайший фанатизм, дошедший до того, что они стали даже уклоняться от церковного общения с теми лицами, которые не разделяли их мнения, считая их изменниками своей веры. Среди прочих они обвинили за измену вере благочестивого и много потрудившегося на пользу церкви карфагенского епископа Менсурия по той причине, что во время гонений он, чтобы избавить себя от мучений, выдал гонителям вместо Библии какие-то еретические книги. По их настоянию, была назначена особая комиссия для расследования этого дела и осуждения Менсурия. Между тем Менсурий умер, и управление карфагенского церковью перешло временно к его первому помощнику, ученому и благочестивому Цецилиану. Требуемая фанатиками комиссия собралась в 312 г. в Карфагене под председательством Доната, епископа de Casis nigris, как представителя упомянутого нумидийского примаса Секунда, покровителя этих фанатиков. Конечно, комиссия осудила Менсурия, хотя уже и умершего, что в высшей степени раздражило православных, прервавших после этого всякие сношения с фанатиками. Последние, успев между тем привлечь на свою сторону много последователей в Африке, в свою очередь прервали всякую связь с православными, особенно после того, как Цецилиан был избран карфагенским епископом. Осенью того же года они созвали в Карфагене довольно многочисленный собор из своих приверженцев, на котором, провозгласив Цецилиана недостойным епископства, тотчас избрали и посвятили для карфагенской кафедры своего единомышленника Майорина, утвердив на том же соборе, что, действительно, истинными христианами должно признавать только тех, которые исповедуют их учение. Признав еретиками всех не исповедующих их учения и найдя, что святые таинства повреждены повсюду и правильно совершаются только их духовными лицами, они, на основании этого, постановили сызнова крестить каждого, вступающего в общение с ними, сызнова рукополагать каждое духовное лицо, желающее в общении с ними быть священником или епископом, и вообще возобновлять все таинства, совершенные над кем-либо вне их общины. Таким образом был произведен раскол в церкви. Майорин прожил очень недолго и на его место был избран некий Донат. По имени этого Доната (прозванного впоследствии великим) и другого, бывшего епископом de Casis nigris, эти раскольники и получили название донатистов. Объединившись в начале, они давали сильный отпор, как православным в Африке, так и вообще государственной власти, которая не могла одобрять их фанатизма. Скоро, однако, в среде их возникли несогласия, и стечением времени мы видим их разделенными на несколько сект-циркумцеллионов (circumcellio nes или короче circelliones), примианистов, максимианистов и т. д., которые однако все были единомышленны между собою во враждебности по отношению к православным. Естественно, что такой раскол, кроме вреда, ничего не мог принести церкви. Принимая все это во внимание, тем более, что донатисты не погрешали в основах веры, православные епископы с самого начала, и особенно когда на защиту православной церкви выступил иппонский епископ, блаженный Августин, решили поступать с раскольниками самым милостивым образом, употребляя самые мягкие средства для возвращения их, к единству и для восстановления церковного мира (карф. 66 и др.). Последнее удавалось с большим трудом, и нередко православные были вынуждены обращаться за помощью к государственной власти (brachium seculare). Среди правил этого собора многие, как мы увидим дальше, заняты вопросом о донатистах и всегда в указанном нами смысле. Настоящее (47) карфагенское правило говорит о крещении донатистов. Руководствуясь тем принципом, что нужно снисходительно относиться к этим фанатикам-раскольникам, правило признает их крещение и допускает принимать в православный клир тех из них, которые, как дети, были крещены донатистами, потому что, по словам правила, дети не виновны в заблуждениях родителей, при том и заблуждение (πλάνη) их не касалось основ христианской веры. Впрочем, правило прибавляет, что это возможно лишь в том случае, если известное лицо обратится с спасительным расположением (σωτηριώδει πρоθέσει) к церкви Божией и, признав заблуждение своих родителей, осудит их.

2) Во второй части этого правила отцы собора говорят о том, что по никейскому постановлению (τοδ εν Νιχαία τρακτάτου), как им известно, божественную литургию можно совершать только натощак, что и подтверждают данным правилом. Среди правил Никейского собора (I всел.) нет такого постановления, но возможно, что об этом, так же как о дне празднования Пасхи и о разрешении священникам жениться, рассуждали на Никейском соборе и сделано было соответственное заключение, хранящееся в тех актах, которые принесли с собою бывшие на соборе Африканские отцы (карф. 1). Но мы не верим, что этим правилом, карфагенские отцы, как утверждает в толковании этого правила архимандрит Иоанн, хотели сослаться на изданное 41 правилом постановление о том, что в великий четверг можно служить литургию и после принятия пищи, во-первых, потому, что это (47) правило было издано на том же заседании собора (25 мая 419 г.), как и упомянутое 41 правило, вследствие чего не было бы понятно, почему, издав известное правило, отцы собора в тот же самый день и в то же заседание издали бы другое, опровергающее первое; во-вторых, если бы упомянутое (41) правило было опровергнуто самими же карфагенскими отцами, то, казалось, было бы совсем излишне трулльскому собору своим 29 правилом с такой решительностью уничтожать постановление этого (41) правила карфагенского собора. Мы полагаем, что этим (47) правилом карфагенские отцы, ссылаясь на постановление I вселенского собора, только хотели подтвердить, что божественная литургия вообще может совершаться не иначе, как натощак; что же касается исключения относительно великого четверга, то оно продолжало оставаться и далее, вследствие чего и было уничтожено трулльским собором.