Глава 20. Гарри Питерс всегда думал, что он очень похож на свое имя: ничего особенного

 

Гарри Питерс всегда думал, что он очень похож на свое имя: ничего особенного. В стране были миллионы Гарри – так же как и Питерсов, и его внешний вид был ничуть не другим. Ему каким-то образом удалось избежать пивного живота, его волосы были короткими, и он пробежался рукой по их небольшим четвертинкам – ох, он сидел на перекрестке, где все вокруг с жужжанием проносились мимо. Его лицо было белым, как картофельное пюре, глаза коричневые, как грязь, и было спорным вопросом была ли у него линия подбородка или у него была лишь шея, начиная от щеки до ключицы.

В итоге? Он был невидимкой, ни одна женщина не замечала его среди метросексуалов, спортсменов и богатеньких Ричи.

Именно поэтому вид Бритни у его стола, смотрящей прямо на него, было… также, как и… было немного шокирующим.

- Мне жаль, - он покачал головой. – Что вы сказали?

Она наклонилась… и ради бога, ее грудь…

Лишь когда она вернулась обратно, он почувствовал, что она что-то говорит, но он не знал, что –

- Извините, телефон. – Он протянул руку и взял трубку. – Департамент полиции Колдуэлского управления. Да. Угу. Да, он забронирован и обрабатывается. Да, конечно, я сообщу ему, что вы будете утром.

Он сделал некоторые пометки в журнале и обратил свое внимание вновь к Бритни. Кто бы мог подумать она сидела на углу прямо напротив него. Для начала, ее юбка была ужасно мала. Он бы сказал – микромини. – Ах… что? – сказал он.

- Я спросила тебя, когда у тебя перерыв?

- О, извини. – Для него это было также неправильно, как если бы его спросили «как тебя зовут?».

- Ничего. Эй, ты вроде обычно отправляешься домой в пять?

- Я застрял тут на две смены с платежной ведомостью. – Когда она надулась, ее уже итак пухленькая нижняя губа вышла вперед, закрывая полностью другую.

- Это так несправедливо, мне еще работать целый час, по крайней мере, и уже так поздно.

Он посмотрел на часы. Восемь вечера – его новая десяти-часовая смена только началась, так что для него было еще довольно рано. С другой стороны, он должен пойти домой только в шесть утра, а ее отдел должен быть здесь в восемь тридцать утра.

Она снова наклонилась. – А правда, что все вещи Кронера здесь?

- Ты хочешь сказать наверху, в отделе доков? Да это так.

- Ты видел их?

- Некоторые.

- Правда?

Было что-то совершенно холодное в том, как ее глаза расширились немного, и как ее рука прошлась к основанию ее горла.

- Это очень неприятно, - добавил он, чувствуя, как его грудь становится больше.

– Каково… это?

Ее колебания ясно сказало ему, что именно она хотела знать, но не все сразу. – Биты и куски…, если ты получишь мой допуск.

Ее голос упал до шепота: - Ты возьмешь меня туда?

- В комнату с вещь доками? О, да, нет, я не могу. Туда можно только уполномоченным лицам.

- Но ведь тебе разрешено бывать там.

- Я не хочу потерять свою работу.

- А кто узнает? – Она наклонилась вперед еще больше. До той точки, где, если бы он сел прямо, они запросто могли бы поцеловаться. Боясь выставить себя дураком, он отодвинулся, отталкивая спинку своего стула. – Я никому не скажу, - прошептала она.

- Все не так просто. Когда ты войдешь и выйдешь, ты попадешь под камеры наблюдения. Это тебе не комната отдыха.

Он слышал, как в его собственном голосе возросла раздражительность, и резко начал презирать, что он облысел не полностью. Может быть, это и было причиной, почему ему не положено. – Но ты можешь получить меня… если хочешь. – Ее губы были совершенно завораживающими, двигаясь медленно, когда она произносила слова: - Не так ли? Я знаю, ты можешь, если бы только захотел. И я бы не стала ничего трогать. – Боже, на сколько странным это было? Он пришел на работу, чтобы просто делать свое дело, как и каждую ночь. Но вот оно… перепутье. Неужели он Гарри Питерс? Или он вырос и на самом деле будет делать что-то с этой горячей цыпочкой?

- Знаешь что? Пойдем.

Он встал и дважды проверил, что его ключи были на его поясе, конечно же, они там были. И чтоб вы знали, у него была причина, чтобы подняться на третий этаж. Во время ночной смены, в офисе оставался лишь скелет, так что он единственный был ответственен за любую ходьбу вверх по лестнице, куда Хикс и Родригес только что принесли два грамма марихуаны, которые затем были опечатаны и записаны.

- Боже мой, - сказала она, спрыгивая со стола. – На самом деле?

Его грудь вернулась к полному состоянию, а не полому как до этого. – Да, давай.

Он сделал знак перерыва, говоривший людям, что здесь все свои и что, если будет необходимо они запишут любого, вошедшего в систему вещь доков, и лишь затем он открыл дверь.

Когда она прошла мимо и он почувствовал ее духи, ему показалось что он был выше ростом, чем был на самом деле в тот момент кода пришел сегодня на работу, и это было здорово. Он знал, что на самом деле имел хорошие шансы, чтобы и уйти с этим. Сотрудники отдела вещь доков работали круглосуточно в течение нескольких дней трудясь над вещами Кронера, но, в конце концов, они все же решили, что им необходим сон, и именно поэтому сейчас здесь никого не было. Он чертовски был уверен, что Бритни ничего не тронет, он собирался проследить за этим, так что не было необходимости никому проверять камеры безопасности.

Рискованно? Немного. Но в худшем случае, они сделали бы ему выговор, у него был рекорд по посещаемости и выполнению любой обязанности. Потому что у него не было другой жизни. И Бритни никогда не подойдет к нему снова.

Иногда вы просто должны быть чем-то иным, чем просто Гарри Питерсом за столом –

Бритни вскочила и обняла его. – Ты такой классный!

- Ах… добро пожаловать!

Вот дерьмо, что за бессловесным ослом он был. И слава богу, она не задержалась на нем надолго, потому что иначе он бы потерял сознание.

Кроме того, знаете, он действительно чувствовал себя крутым, когда провел ее, поднимаясь на лифте на второй этаж, а затем настоял, чтобы они поднялись остальную часть пути по лестнице, словно он был каким-то агентом 007. На верхней площадке он открыл пожарный выход и прислушался. Никого. Даже уборщиков. Внизу в конце зала, в лаборатории экспертизы свет был выключен.

- Я никогда не была здесь раньше, - шепнула ему Бритни в рукав, когда она схватила его за руку.

- Я позабочусь о тебе. Давай.

Они на цыпочка пробирались по коридору к тяжелой стальной дверью с надписью «Вещь Доки – только для спец.персонала». Воспользовавшись своими ключами, он открыл дверь и толкнул вперед в прихожую, где находилась регистрация. Его нервы оживились, когда он подошел к столу, занимаемому как правило ресепшеном, который сидел здесь в течение всего рабочего дня, но после того как он вошел в систему и зарегистрировался, он знал, что не собирался теперь поворачивать назад.

- О, мой Бог, я так взволнована! – Когда Бритни положила руки ему на плечи и прижалась к нему, словно он был ее защитником, он не потрудился скрыть улыбку, поскольку она не могла видеть его лица.

Это было… очень здорово, подумал он, входя в систему.

 

Когда Девина потерлась о тело офицера, у нее вырвался печальный смешок в пользу Гарри Питерса, выключившего камеры слежения в углу. Это было весело, и претендовало на высший уровень, а этот идиот с легкостью проглотил ее ложь, но ее хитрости были необходимы от самого начала до конца сегодняшнего вечера.

Он не вспомнит об этом завтра утром: А для того чтобы все сработало, нужно было сохранить свой статус-кво.

- Ладно, пойдем, - сказал парень, выходя из системы компьютера.

Воспользовавшись высоким голосом Бритни и Кардашиана, подделывая калифорнийское произношение, она сказала: - О, мой бог, это так психологически. Это слишком реально! – Бла, бла, бла …

Она получила правильную интонацию, лишь потому, что провела в офисе полицейского участка некоторое время. И это совсем не было похоже на словарь – к которому можно было добавить пару существительных и глаголов и все. Около второй стальной двери, Гарри Питерс с силой приложил свой проходной в считывающее устройство на стене, а затем блокировка снялась с глухим звуком. – Ты готова? – сказал он, словно Большой Человек.

- Я не знаю…. Я имею в виду, да!

Она отскочила пару раз, а затем снова возобновила прижиматься к его руке, словно она могла держать его за руку. И пока он наслаждался шоу, она подумала, какой же он тупица.

Через мгновение они шли внутри массивного объекта хранения, игра в кошки-мышки взяла вверх над своей миссией. На каком-то уровне она была озлобленна из-за этой диверсии, но с другой стороны, ей все равно пришлось бы сделать нечто вроде такого в любом случае. Исчезновение Джима Херона заставляло ее, хоть она и ненавидела это.

Она просто чертовски не могла поверить, что она не обнаруживала никаких его признаков. Это был первый раз, чтобы такое случалось с ангелом, и она знала лишь одну вещь наверняка, он не отказался и не откажется. Не в его натуре. Война все еще продолжалась, и она заберет себе душу, но не было гарантий, что он все-таки покажет себя.

Охранник провел ее вниз вдоль рядов стеллажей длинной от пола до потолка, которые устанавливались на различных высотах и был заполнены коробками и мешками с неисчисляемым разнообразием форм и размеров. Все было каталогизировано и проиндексировано, здесь висело несколько вывесок и вмонтированных числовых разграничений, образуя некую систему.

Чьи коллекции. Каких организации…

Девине пришлось остановиться и взять его в объятия: - Это удивительно.

Идиот офицер гордился всем этим дерьмом, хоть он и быль лишь винтиком в огромной машине. – Здесь десятки тысяч вещь доков за все времена. Все, что может ссылаться к номеру дела вноситься в компьютер, чтобы мы могли эффективно разыскать нужное нам. – Он снова начал идти, направляясь в место тайников. – Но есть исключения, хотя бы к примеру, как у Кронера, потому что с его делом связанно слишком многое.

Когда она следовала за ним, она посмотрела наверх и вокруг всех объектов. Как. Это. Возбуждает.

По пути назад, им попался островок пустых столов со стульями, словно это место было кафетерием, где обслуживали неодушевленные предметы потребления.

- Детективы и офицеры могут приходить и брать большую часть вещей или пересматривать их или же задерживать вещь доки до суда. Лаборатория также берет объекты, время от времени, но они должны возвращать их. Вещи Кронера находятся здесь. Ничего не трогай.

Около заднего раздела высотой в шесть футов, была расположена временная рабочая область со столами, стульями, компьютерами и фототехникой, а также ящики с пустыми пластиковыми пакетами и рулонами самоклеющихся этикеток. Но все это было не интересно. Нижняя полка длинной в восемь или девять футов была заставлена по линейке мешками со штрих-кодами, в которых находились банки, ювелирные изделия и некоторые другие вещи.

Ее небольшой баловень был очень, очень занятым мальчиком.

- Как правило, вещь доки регистрируются при приеме внутрь или же в лаборатории, если они являются человеческими останками, но там было так много изъято из того грузовика, что им пришлось создать временное хранилище здесь. Все таки были обследованы в первую очередь, потому что они беспокоились о их сохранении, но оказалось, что Кронер точно знал, как хранить подобные вещи.

Конечно, он знал. Он хотел, чтобы частички его жертв оставались с ним всегда.

- Здесь также очень много и других объектов, - офицер поднял белый лист, покрывающий огромные мелкие коробки.

Ах, да, именно то, что она и надеялась найти – клубок футболок, ювелирных изделий, сумочек, пучков волос, а также другие личные вещицы.

Приметив все это, он почувствовала глубокую жалость к Кронеру. Она точно знала, его одержимость, когда вы не хотите потерять то, над чем вы работали так тяжело, а также свою заветную связь с объектами. И для него это было еще более трудным, потому что в отличии он нее, у него не было способа сохранить свои жертвы на вечно, а теперь он потерял и свою коллекцию.

Внезапно Девина потеряла свое дыхание.

Он потерял драгоценные предметы, и они были здесь, под властью людей, которые касались их и пересортировали их, и даже возможно, они когда-нибудь в далеком будущем и вовсе выбросят их. – Бритни? Ты в порядке?

Офицер оказался прямо рядом с ней, удерживая ее за образ руки секретаря. – Сядь, - услышала она, словно он говорил это на расстоянии.

Когда комната начала вращаться, Девина сделала то, что ей было сказано, и положила голову между коленями, которые не были ее собственными. Выбросив ладонь, она схватилась за край стола, словно она могла удержать свое сознание подобным образом.

- Дерьмо, дерьмо…. вот, позволь мне принести немного холодной воды.

Когда офицер оторвался и его шаги стали убегать вниз, она понимала, что у нее было слишком мало времени. Встряхнувшись, липкой рукой она достала золотую серьгу, что она привезла с собой из своей собственной коллекции. Слезы вырвались сквозь ее видение, словно она поняла, что она снова должна отдать вещицу, если хочет добиться прогресса в этом раунде с Хероном и ДелВеччио.

Перспектива казалась такой разумной, будто она снова была в своем личном укромном месте в окружении сотен тысяч трофеев. Какой и была одна серьга мертвой девственницы? Она держала половину вещицы, и больше всего она помнила, что эта вещь принадлежала чертовой Сисси Бартен.

Теперь, однако, сидя рядом с резными сувенирами Кронера, она чувствовала, словно она посылает одну из своих душ в это море неизвестных и потерянных навечно. Но каков был у нее выбор? Она должна была избавиться от Херона, и что не менее важно, она должна была закончить игру –

Внезапно ее образ горячей блондинки секретаря начала распадаться, и истинная форма Девины возникла поверх чехла молодого и розового человечка, ее мертвая, вязкая плоть и свернутые серые когти сжимали дешевую сережку в виде чертовой птицы.

На мгновение она не заботилась об этом. Слишком потрясенная своим собственным инстинктом накопления, она не могла думать об актуальности связанной с тем, что офицер скоро вернется, а затем ей либо придется заразить его, либо убить, ни одно из которых не потребует от нее особых усилий.

Кроме того, что ей все же пришлось взять себя в руки.

Принуждая себя думать, она представила себе своего терапевта, воображая пудинг с вареньем, который был очень актуален в постменопаузе, которая и была за все в ответе… но, казалось, она знала о чем, черт возьми, она говорила.

Девина тревожилась не о вещах. Речь шла о ее месте в этом мире… Ты должна помнить, что тебе не нужны объекты, чтобы оправдать свое существование, или чтобы чувствовать себя в безопасности.

Если говорить более конкретно, она получала все это дерьмо вместе, и убрав серьгу, она собиралась пойти на компромисс с ее большими целями в будущем.

Ты уже проиграла один раз, напомнила она себе.

Два глубоких вдоха… и дальше. Потом она посмотрела на свою руку и представила образа молодой, наращивая плоть на место. Необходимая концентрация вызвала у нее головную боль, которая задержалась и после того как она вернулась к тому, чем не являлась, но не было временя останавливаться на стуке в висках. Стоя на ногах, которые были столь же твердые, как содовая соломка, она споткнулась возле вещей. Приподнимая уголок драпировки, она положила серьгу с голубем, а затем упала обратно в сиденье, где ее оставил офицер.

Как раз вовремя. – Вот, выпей.

Она посмотрела на парня. Судя по его лицу, казалось, что хитрость с Бритни все еще работала: Единственную вещь, которую можно было гарантировать во всех людях – если они были глупыми в реальности.

- Спасибо, - сказала она хрипло, потянувшись вперед… рукой, которая была розовой с накладными полированными ноготками. Но как долго это будет продолжаться?

Она выпила холодной воды, скомкала бумажный стаканчик и бросила его в мусорный ящик под столом. – Пожалуйста… Ты можешь мне помочь выбраться отсюда? Сейчас?

- Конечно.

Он вытащил ее из кресла, подбросил ее, на удивление крепко обнял за талию и нес большую часть ее веса на себе. Вниз длинными рядами. Через запертую дверь при помощи пропускного. В коридор за ее пределы. Лифт был благословением, даже, несмотря на то, что спуск заставил ее чувствовать себя еще более дезориентированной.

План, сказала она себе. План сработал. Это была ее жертва, которую необходимо было отнести туда, где она должна была быть. Когда он привел ее в свой кабинет, он посадил ее в одном из пластиковых стульев рядом со столом, и принес второй стакан воды. Что помогло ей обрести еще большую ясность в голове.

Сосредоточив внимание на офицере, она решила, что она не просто позволит ему жить, она даст ему еще и небольшой подарок. – Спасибо, - сказала она ему, то есть она.

- Не за что. Ты сможешь добраться домой?

Она сделала знак, что сможет и наклонилась вперед. Мысленно приближаясь сквозь спертый воздух, она захватила его взгляд и проникла в его мозг, прогуливаясь по коридорам его метафорического ума, просматривая случайных данных о его личности.

Подобно тому, как она расставалась с серьгой, он вставила в его мозг знание, что он был неподражаемым Казановой, парнем, который, несмотря на свой скромный внешний вид, был объявлен в розыск среди женщин, и потому был более уверенным и мужественным среди них.

Это было тем, что собиралось положить начало. Потому что в отличии от мужчин, которые основываются на визуальное восприятие, женщины, как правило, больше обращают внимание на то, что находится между ушами.

А самообладание это сексуально.

Девина ушла вскоре после того, как забрала с собой воспоминания о том что они делали и куда они ходили. Закончив с благотворительностью и отвращением, ей захотелось утереть нос невыносимого Найджелу. Так же, как и монахиня с чистейшим сердцем все еще могла проклясть при случае, демон мола в редких случаях быть сострадательной. Но это заставило ее чувствовать себя так, словно она провоняла, и ей срочно нужен был душ.