Дорогой дневник. Днями и ночами я грезила о Ричарде

Днями и ночами я грезила о Ричарде. Его образ не выходил из моей головы, заполонял каждую клеточку тела, заставляя хотеть его еще больше. Его бархатный голос, тихий, нежный, но в то же время такой красивый мужской басистый голос.

Лежа на подушке, я представляла себе то, что никогда не представила бы с Марком. Чувство влюбленности переросло в желание за несколько дней. Я врала Марку, и от этого мое сердце сжималось, доставляя мне боль от неоправданных надежд.

Терпеть это я больше не могла. На балах я караулила здание в целях снова встретить или хотя бы одним глазом увидеть крепкий стан голубоглазого брюнета, который покорил мое сердце. Ричард вселил в меня чувства, которых я нем могла испытать с Марком. В тот момент я поняла, что насильно мил не будешь, и если на пути встает настоящая любовь, то лучше броситься за ней, погружаясь в нее головой и отдаваясь полностью. Боль прощания будет болезненной, но еще больнее будет Марку не чувствовать любви с моей стороны, не быть окруженным заботой и лаской, которую ему бы подарила влюбленная девушка.

– Ева, почему ты стоишь здесь? – спрашивает Марк. – Кого-то ждешь?

– Нет! – быстро ответила я. Снова обманывала его.

Он улыбнулся и прижал меня к себе. Его объятия больше не дарили нежность, а, наоборот, я едва сдерживалась от слез, заранее забирая в себя заслуженную боль. Боль, которую не хотела причинять Марку.

Я говорила, что все хорошо, но замечала, что он не верит мне, и каждый раз сдерживал боль, стараясь не показывать, как на самом деле ему плохо, чтобы я не охладела к нему еще больше. От этого мое сердце разрывалось. Но моя тяга к Ричарду, обостренная вампирскими инстинктами, была сильнее меня.

На одном из балов я встретила его снова. Его голубые глаза, казалось, оживленные чем-то, встретились с моими звериными, недостойными сочувствия, глазами. В тот момент мне показалось, что я недостойна этого. Ричард появился в моей жизни. Он был громом среди ясного неба, ангелом, сброшенным на землю, в целях исправления одного вампирского сердца, казалось, лишенного любви.

Но нет! Я поняла, что любовь существует. Не важно, кто ты. Человек или зверь. Когда встречаешь свою половинку, другие и не нужны. Ты понимаешь, что без этого человека утратится весь смысл жизни, даже, если он когда-то и был. Не нужно искать любви у того, кто влюблен в тебя, если знаешь, что это будет безответно. Не нужно цепляться за нежные чувства. Лучше не станет. Боль будет терзать обоих. Влюбленного – от неразделенной любви, вас – за то, что дали шанс. Каждый должен найти в своей жизни того, кто сможет подарить это трепещущее чувство влюбленности, подарить страсть и желание быть рядом. Вечность. Всегда. Неважно, сколько уйдет на это время, но не нужно быть рядом по привычке. Только из-за любви стоит жить. Только любимому можно подарить свою жизнь и свою вечность.

Ричард подошел ко мне. На его лице играла свежая жизнерадостная улыбка, что придавало его мужественному лицу особый шарм.

– Ева, – обратился он ко мне, перед этим галантно поклонившись, – не позволите ли вы попытаться скрасить ваше одиночество своей, может не самой лучшей, но интересной компанией.

Я улыбнулась. В моем животе порхали бабочки.

– Не нужно так официально, Ричард. Достаточно было просто попросить прогуляться по саду. – я удивилась сама себе, своему легкому неожиданному флирту и этому намеку, брошенному в его адрес. Но Ричард, к моему облегчению, улыбнулся.

– Почту за честь. – сказал он.

Мы шли по саду. Я вдыхала аромат яблоневых деревьев и наслаждалась окружающей меня красотой. Красотой сада и красотой сопровождающего меня кавалера. Я отвлеклась на свои мысли, и совсем не заметила, что он взял меня за руку. В тот момент я подумала о Марке. Что, если он узнает? Но, посмотрев на Ричарда, мои размышления улетучились. Я хотела уйти с ним, куда угодно и зачем угодно, главное, что с ним. Мы ушли вглубь сада, и здесь были только мы. Но, все же, собравшись с мыслями, я решила рассказать ему о Марке.

– Ричард, я живу с Марком. – выговорила я и молча встала, ожидая упрека. Но этого не произошло.

– Я знаю. – ответил Ричард.

– И что, тебе все равно?

– Ева, наверное, мне показалось, но я подумал, что ты несчастна. Я думал о тебе все время, ты не такая, как все. Ты особенная. Я не увидел в тебе ту светскую даму, которых множество. Я увидел иное.

– Что же ты увидел? – спросила я, пораженная признанием Ричарда.

– Я увидел девушку. Молодую, красивую, энергичную, полную жажды любви, которую она не могла утолить. Я увидел боль в твоих глазах, когда тот парень подошел к тебе. Я тайно наблюдал, боясь вызвать его ревность. Но, ты не любишь его. Я понял это сразу. По твоему лицу – оно не выражало эмоций, по твоему взгляду – в нем не было того огня любви, сжигающего юные сердца. И, может быть, когда-нибудь я пожалею об этом, но, если я не сделаю этого, я буду жалеть еще больше.

Он подошел ко мне и нежно обнял за плечи. Он аккуратно, боясь возражения, приблизился к моим губам. Я закрыла глаза, предвкушая сладость запретного плода. Я почувствовала его горячее дыхание на губах, а затем и сами губы, нежно сплетавшиеся с моими. От этого жара, дополнения к моей безумной влюбленности, любовь вспыхнула с большей силой, с большей страстью.

«Дороги назад нет». – решила я.

Но произошло то, о чем я забыла. Мои клыки прорезались. «Нет! Только не это! Я ведь надеялась, что это тяга не как к жертве!» Я отвернулась, чтобы Ричард не увидел моего уродства. Я бежала и слышала протест Ричарда. Он пытался остановить меня. Но, когда я отбежала на достаточное расстояние, я, не сдерживая себя, разревелась. Я потеряла свою любовь. Пожертвовала ей ради своей сущности. Я не могла выпить его.

– Ева, постой. – Ричард догнал меня. – Я что-то сделал не так? Прости меня. – он был напуган. В его голубых глазах я прочитала тревогу.

Я не знала, что ответить, поэтому попыталась убежать, но он схватил меня за руку и прижал к себе. Я почувствовала, что паника и испуг покидают меня. Вместе с ними уходили голод и жажда. Я по-прежнему чувствовала аромат его крови, но больше не хотела вцепиться в него. Я прижалась к нему и поцеловала. Слезы снова покатились из моих глаз. Я выдавила из себя только жалкое «прости» и снова прижалась к нему.