ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ. Вокруг стояла тишина. В это время ночи птицы обычно не поют, животные тоже успокаиваются, но сейчас

 

Вокруг стояла тишина. В это время ночи птицы обычно не поют, животные тоже успокаиваются, но сейчас, казалось, было тише обычного. Даже ветер стих. Мейсон умоляюще смотрел на меня. Тошнота и покалывание усилились.

И я поняла.

– Дмитрий, здесь стри…

Слишком поздно. Мы с Дмитрием увидели его одновременно, однако Дмитрий стоял ближе. Бледное лицо. Красные глаза. Стригой несся к нам с такой скоростью, что нетрудно было вообразить – он летит, прямо как вампиры из старинных легенд. Однако Дмитрий был почти так же быстр и силен. Он выхватил кол – настоящий, не учебный – и ринулся навстречу стригою, который, мне кажется, рассчитывал застать нас врасплох. Они сцепились, и на мгновение, казалось, время для них остановилось. Потом Дмитрий выбросил вперед руку с колом и вонзил его в сердце стригоя. Красные глаза удивленно расширились, и тело стригоя бесформенной грудой рухнуло на землю.

Дмитрий повернулся ко мне, чтобы проверить, все ли со мной в порядке, и мы в считанные мгновения обменялись тысячью безмолвных сообщений. Потом он отвернулся и заскользил взглядом по лесу, вглядываясь во тьму. Моя тошнота усилилась. Не понимаю, каким образом, но я чувствовала стригоев вокруг нас, это и вызвало у меня болезненное, тошнотворное ощущение. Дмитрий снова повернулся ко мне с таким выражением в глазах, какого я никогда не видела прежде.

– Роза, выслушай меня. Беги. Беги в спальный корпус так быстро, как сможешь. Сообщи стражам.

Я кивнула, обсуждать было нечего. Он протянул руку, сжал мне плечо и устремил пристальный взгляд – для большей внушительности.

– Не останавливайся. Что бы ты ни услышала, что бы ты ни увидела, не останавливайся. Если, конечно, никто не встанет прямо на твоем пути. Не останавливайся до тех пор, пока не предупредишь остальных. Поняла?

Я снова кивнула. Он отпустил меня.

– Скажи им слово «буря».^[10]

Новый кивок.

– Беги!

И я побежала. Я не спрашивала его, что он собирается делать, поскольку уже поняла. Остановить стольких стригоев, скольких сможет, пока я не приведу помощь. И спустя мгновение я услышала за спиной кряхтенье и удары, которые свидетельствовали о том, что он сцепился со вторым. Лишь на один краткий миг я позволила тревоге за него завладеть собой. Если он умрет, я, конечно, умру тоже. Но потом выбросила эти мысли из головы. Я не могла позволить себе думать об одном человеке, когда от меня зависели сотни жизней. В нашей школе стригои. Немыслимо. Подобного не могло произойти.

Я бежала изо всех сил, расплескивая слякоть и грязь. Вокруг, казалось, слышались голоса, мелькали образы – не призраков, как в аэропорту, а монстров, которых я страшилась так давно. Но никто не пытался остановить меня. Когда мы с Дмитрием только начинали наши тренировки, он каждый день заставлял меня подолгу бегать кругами. Я ныла, жаловалась, но он снова и снова повторял, что это очень важно. И, добавлял он, может наступить день, когда придется не сражаться, а бежать. Теперь этот день настал.

Передо мной возник спальный корпус дампиров. Половина окон были освещены. Приближался комендантский час, люди укладывались спать. Я толкнула дверь с ощущением, что сердце вот-вот взорвется от напряжения. Первым я увидела Стэна и чуть не сбила его с ног. Он схватил меня за руку.

– Роза, что…

– Стригои, – задыхаясь, сказала я. – Стригои в кампусе.

Он уставился на меня, и впервые на моей памяти челюсть у него отвисла. Потом он взял себя в руки, и мне тут же стало ясно, какие мысли мелькают у него в голове. Мои рассказы о призраках.

– Роза, я не знаю, что ты…

– Я не сумасшедшая! – закричала я, и все, кто находился в вестибюле, посмотрели на нас. – Они тут! Они прямо тут, и Дмитрий сражается с ними один. Вы должны помочь ему. – Что там мне Дмитрий говорил? Какое слово? – Да. Буря. Он велел сказать – буря.

И Стэн мгновенно исчез.

Мне никогда не приходилось видеть строевых учений стражей в расчете на атаку стригоев, тем не менее, они, конечно, происходили. На протяжении нескольких минут в вестибюле собрались все стражи корпуса, независимо от того, спали они или бодрствовали до этого. Позвонили кому нужно. Вместе с другими новичками мы стояли полукругом, глядя, как старшие с изумительной эффективностью готовятся к бою. Оглянувшись, я отметила, что других старшекурсников здесь нет. Воскресенье закончилось, все они вернулись к полевым испытаниям и теперь находились при своих мороях. Дополнительная линия обороны моройских спальных корпусов.

По крайней мере, тех, в которых находились подростки-морои. Учащиеся начальной школы такой дополнительной защиты не имели; у них просто был обычный набор стражей, как и у нас, плюс решетки на всех окнах первого этажа. Что, конечно, не остановит стригоев, но, по крайней мере, замедлит их. Никаких других мер никогда не предпринималось. В этом не было нужды – учитывая магические защитные кольца.

Появилась Альберта и принялась рассылать отряды по всему кампусу. Некоторых отправляли защищать здания. Других посылали на разведку с целью обнаружения стригоев и установления их количества. Когда все стражи разошлись, я выступила вперед.

– А что нам делать? – спросила я. Альберта скользнула взглядом по мне и тем, кто стоял за моей спиной, в возрасте от четырнадцати и старше.

Странное выражение блуждало по ее лицу. Печаль, как мне показалось.

– Оставайтесь здесь, в корпусе, – ответила она. – Никому не выходить – весь кампус в режиме строгой изоляции. Поднимайтесь на свои этажи. Стражи организуют вас в группы. Снаружи стригои вряд ли смогут туда пробраться. Если они проникнут на первый этаж… – Она повела взглядом по двери и окнам, которые находились под наблюдением. – Ну, мы с ними разберемся.

– Я могу помочь, – сказала я. – Вы знаете, что могу.

Мне показалось, поначалу она хотела возразить, но потом передумала.

– Отведи их наверх. Приглядывай за ними, – добавила она, к моему удивлению.

Я запротестовала, дескать, я не бебиситтер, но тут она сделала нечто потрясающее. Засунула руку под свою куртку и вручила мне серебряный кол. Настоящий.

– Идите. Нам не нужно, чтобы они мешались тут под ногами.

Я сделала шаг, но потом остановилась.

– Что означает слово «буря»?

– Это русское слово для обозначения бури или шторма.

Я повела остальных новичков вверх по лестнице, распределяя их по своим этажам. Большинство были в ужасе, что вполне понятно. Немногие, в особенности старшие, чувствовали то же, что и я. Они хотели участвовать, хотели помогать. Пусть до окончания школы им оставался еще год, они уже обладали смертоносными навыками. Я отвела двоих из них в сторону.

– Не давайте им впадать в панику, – сказала я тихо. – И будьте настороже. Если что-то случится со стражами, настанет ваша очередь.

Лица у них были серьезные, и они кивали, слушая мои наставления. Они все прекрасно понимали. Среди новичков были типы вроде Дина, которые не всегда отдавали себе отчет в серьезности той жизни, которой мы себя посвятили. Но большинство понимали. Мы быстро взрослеем.

Сама я осталась на втором этаже, считая, что там могу оказаться наиболее полезной. Если какой-то стригой прорвется мимо первого этажа, логично предположить, что следующей целью для него станет второй. Я показала мой кол дежурным стражам и передала слова Альберты. Они тоже не хотели, чтобы я оказалась в гуще событий, это я сразу почувствовала. И направили меня в крыло с одним маленьким окном, через которое мог пролезть только кто-то моих габаритов или даже меньше. Я понимала, что снаружи в эту часть здания пробраться почти невозможно.

Однако я охраняла этот флигель, отчаянно желая знать, как развиваются события. Сколько стригоев здесь? Где они? И тут до меня дошло, что есть хороший способ выяснить хоть что-то. Не сводя взгляда со своего окна, я очистила сознание и проникла в голову Лиссы.

Лисса с группой других мороев находилась на верхнем этаже своего спального корпуса. Режим строгой изоляции, без сомнения, действовал на территории всего кампуса. В этой группе гораздо острее ощущалось напряжение, чем в моей, видимо благодаря тому, что новички пусть и не имели опыта, но в общих чертах представляли, как сражаться со стригоями. Морои же понятия об этом не имели, несмотря на настойчивое желание некоторых моройских политических группировок организовать для них тренировочные занятия. Все это пока находилось на стадии разработки.

Рядом с Лиссой находился Эдди. Он выглядел таким полным ярости, таким сильным – словно мог единолично бросить вызов любому стригою в кампусе. Я в очередной раз порадовалась, что из всех моих одноклассников именно его прикомандировали к Лиссе.

Находясь внутри ее головы, я в полной мере воспринимала все ее чувства. По сравнению с нападением стригоев пыточные «забавы» Джесси казались сейчас сущей ерундой. Неудивительно, что она была в ужасе, но в основном тревожилась не за себя, а за меня и Кристиана.

– С Розой все в порядке, – произнес голос рядом с ней.

Адриан. Он почему-то был не в гостевом доме, а в ее спальном корпусе. На лице обычное для него расслабленно-вялое выражение, но в глубине зеленых глаз я видела страх.

– Она может одолеть любого стригоя. Кроме того, по словам Кристиана, она с Беликовым и, значит, наверняка в большей безопасности, чем мы.

Лисса кивнула, отчаянно желая верить в это.

– Но Кристиан…

Адриан, при всей своей браваде, внезапно отвел взгляд. Он был не в состоянии смотреть в глаза Лиссы и произносить успокоительные слова. Из разума Лиссы я извлекла объяснение происшедшему. Они с Кристианом хотели наедине поговорить о том, что произошло с ней в лесу. Договорились встретиться в его «берлоге» на чердаке церкви, но Лисса немного задержалась, не успела проскользнуть туда до нападения стригоев и оказалась заперта здесь. Кристиан же все еще находился где-то снаружи.

Эдди попытался успокоить ее.

– Если он в церкви, то с ним все в порядке. Это едва ли не самое безопасное место на свете.

Известно, что стригои не могут ступать на освященную землю.

– Если они не сожгли ее, – сказала Лисса. – Раньше они иногда так делали.

– Четыреста лет назад, – заметил Адриан. – Думаю, им есть чем тут поживиться и без таких средневековых приемов.

Лисса вздрогнула при словах «есть чем тут поживиться». Она понимала, что Эдди прав насчет церкви, но не могла отделаться от мысли, что Кристиана могли схватить, когда он был на полпути к спальному корпусу. Беспокойство грызло ее изнутри. И еще ее терзала собственная беспомощность, невозможность выяснить или сделать что-то.

Я вернулась в свое тело и снова оказалась в коридоре второго этажа. Только сейчас до меня в полной мере дошел смысл слов Дмитрия о том, как важно научиться охранять того, с кем не связан психически. Не поймите меня неправильно; я по-прежнему беспокоилась о Лиссе больше, чем о любом другом морое в кампусе. Я могла бы не беспокоиться о ней в одном-единственном случае – если бы она находилась в тысяче миль отсюда, окруженная магическими кольцами защиты и стражами. Но по крайней мере, сейчас я знала, что ей обеспечена максимально возможная в данных условиях безопасность. Это было уже немало.

Однако Кристиан… В отсутствие связи с ним я понятия не имела, где он и жив ли. Вот что Дмитрий имел в виду. Совершенно другое дело… и это пугало.

Я смотрела в окно, ничего не видя. Кристиан, мой подопечный, был где-то там, снаружи. И пусть полевые испытания носят гипотетический характер, но это ничего всерьез не меняло. Он морой, и ему, возможно, угрожает опасность. И предполагается, что я его страж. Они на первом месте.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь разрешить стоящую передо мной дилемму. Я получила приказ, а стражи исполняют приказы. Когда вокруг опасность, только следование приказам позволяет сохранять организованность и действовать эффективно. Неподчинение чревато гибелью людей. Мейсон убедительно доказал это, отправившись на свой страх и риск разыскивать стригоев в Спокане.

Однако здесь опасность угрожает не одной мне. Все на грани риска. И нигде нет полностью безопасного места – пока в кампусе не останется ни одного стригоя, а я понятия не имела, сколько их здесь. Охранять окно – бесполезная работа, предназначенная для того, чтобы держать меня в стороне от событий. Правда, кто-то мог прорваться на второй этаж, и тогда от меня будет толк. Более того, какой-нибудь стригой мог попытаться пролезть через это окно, что, однако, маловероятно. Это трудно, а, как правильно заметил Адриан, у них тут есть множество более простых способов добраться до своих жертв.

Но я-то в состоянии пролезть через окно.

Я понимала, что это неправильно – даже когда открывала окно. Я знала, что окажусь на виду, но меня по-прежнему раздирали противоречия. Подчиняться приказу. Защищать мороев.

Я должна удостовериться, что с Кристианом все в порядке.

Прохладный ночной воздух проник внутрь. Ни звука снаружи, никакой возможности понять, что там происходит. Я множество раз удирала через окно своей комнаты и приобрела в этом деле немалый опыт. Здесь проблема состояла в том, что каменная стена под окном была исключительно ровная и уцепиться не за что. Маленький выступ имелся на уровне первого этажа, но расстояние до него было значительным, поэтому я не могла просто свеситься и встать на него. Если бы все же я как-то сумела добраться до этого выступа, то смогла бы дойти по нему до угла здания.

На нем имелись краевые зазубрины, спуститься по которым не составляло труда.

Я внимательно разглядывала выступ внизу. Мне придется спрыгнуть на него. Если я упаду, то, скорее всего, сломаю себе шею. Легкая добыча для стригоев, как сказал бы Адриан. Быстро пробормотав молитву, кто бы ее ни слышал, я выбралась из окна, вцепилась обеими руками в подоконник и свесилась с него. Между выступом и пальцами моих ног оставалось еще фута два. Я досчитала до трех, отпустила руки и заскользила вниз, цепляясь руками за стену, чтобы замедлить падение. Ноги ударились о выступ, я зашаталась, но тут включились мои дампирские инстинкты. Я сумела восстановить равновесие и теперь стояла, держась за стену. Получилось! Я без труда дошла до угла и спустилась вниз, не замечая, что ободрала ладони.

Во внутреннем дворе стояла тишина, хотя в отдалении вроде бы слышались крики. Если бы я была стригоем, то предпочла бы обойти стороной этот спальный корпус. Тут им окажут сопротивление, и, хотя, конечно, в итоге они справятся с новичками, существуют более легкие пути. Морои практически не в состоянии сражаться, и во всех случаях их кровь нравится стригоям больше, чем кровь дампиров.

Тем не менее, я сохраняла крайнюю настороженность, крадучись в сторону церкви. Меня скрывала темнота, однако стригои видят в ней лучше нас. В качестве укрытия я использовала деревья и беспрестанно вертела головой, жалея, что у меня нет глаз на затылке. Ничего – за исключением усилившихся криков в отдалении. До меня дошло, что я не испытываю чувства тошноты, как раньше, а оно каким-то образом служило индикатором присутствия рядом стригоев. Я, конечно, не настолько доверяла ему, чтобы вышагивать без оглядки, но отчасти это успокаивало – осознание, что в меня «встроена» система раннего предупреждения.

На полпути к церкви кто-то вышел из-за дерева. Я резко развернулась, с колом в руке, и чуть не вонзила его в сердце Кристиана.

– Господи, что ты тут делаешь? – прошипела я.

– Пытаюсь вернуться в спальный корпус, – ответил он. – Что происходит? Я слышал крики!

– Стригои в кампусе.

– Что? Каким образом?

– Не знаю. Тебе нужно вернуться в церковь. Там безопаснее всего.

Я уже видела ее, добраться туда ничего не стоило. Временами Кристиан вел себя столь же безрассудно, как я, и я ожидала, что он начнет спорить. Но нет.

– Ладно. Ты пойдешь со мной?

Я хотела сказать, что да, и тут снова ощутила ту же мерзкую тошноту.

– Ложись! – закричала я.

Он мгновенно рухнул на землю.

К нам приближались два стригоя. Оба нацелились на меня, уверенные, что с двоими мне не справиться, а потом они без труда доберутся до Кристиана. Один из них (точнее, одна) с силой бросил меня на дерево. Перед глазами все поплыло, но я быстро пришла в себя. Я оттолкнула ее и с удовлетворением отметила, что та слегка пошатнулась. Второй – мужчина – потянулся ко мне, но я увернулась.

Эта пара напомнила мне Исайю и Елену из Спокана, но сейчас, конечно, было не до воспоминаний. Оба были выше меня, но женщина ненамного. Я сделала ложный выпад в сторону мужчины, а потом молниеносно нанесла удар женщине, вонзив кол ей в сердце. Мы обе удивились. Мой первый заколотый стригой.

Едва я успела вытащить кол, как второй стригой с рычанием нанес мне удар. Я пошатнулась, но устояла на ногах. Он был выше, сильнее, расстановка сил напоминала сражение с Дмитрием. Какое-то время мы кружили вокруг друг друга, а потом я прыгнула и ударила его ногой. Он даже не дрогнул. Потянулся ко мне, но я снова сумела увернуться, внимательно глядя, не открылся ли он для нанесения удара колом. Он тут же снова набросился на меня и свалил на землю, пригвоздив к ней мои руки. Я попыталась оттолкнуть его, но безуспешно. Он наклонился ко мне, слюна капала с его клыков. Этот стригой отличался от Исайи тем, что не тратил времени на глупые разглагольствования. Он был настроен немедленно прикончить меня, выпить мою кровь, а потом и кровь Кристиана. Я почувствовала клыки на шее и поняла, что мне конец. Это было ужасно. Я хотела жить, так сильно хотела… и вот как все закончится. В последние мгновения я крикнула Кристиану, чтобы он бежал, но стригой надо мной внезапно вспыхнул, словно факел. Он откинулся назад, и я откатилась из-под него.

Пламя полностью охватило его тело, так что разглядеть что-либо не представлялось возможным. Он превратился в пылающий костер; несколько раз придушенно вскрикнув, он смолк и упал на землю, извиваясь и катаясь по ней, пока окончательно не затих. Оттуда, где на снег попал огонь, поднимался пар, и пламя вскоре погасло. Не осталось ничего, кроме кучи пепла.

Я смотрела на обуглившиеся останки. Всего несколько мгновений назад я ждала смерти. Теперь мой противник был мертв. Меня трясло от сознания, что я оказалась на грани гибели. Жизнь и смерть так непредсказуемы, так близки друг к другу. Мы существуем, не зная, кто следующий покинет этот мир. Я все еще оставалась в нем, хотя была на краю, и когда я подняла взгляд от пепла, все вокруг показалось мне таким чудесным, таким прекрасным. Деревья. Звезды. Луна. Я уцелела – и была безумно рада этому.

Обернувшись, я увидела скорчившегося на земле Кристиана.

– Класс! – сказала я, помогая ему встать.

Ясное дело, это он спас меня.

– Точно. Я и не знал, что обладаю такой силой. – Он оглядывался по сторонам; тело напряжено, неподвижно. – Есть еще?

– Нет, – ответила я.

– Почему ты так уверена?

– Ну… Это звучит странно, но я ощущаю их присутствие. Только не спрашивай, как это работает. Просто прими как факт. Думаю, оно из той же серии, что призраки, – побочный эффект того, что я «поцелованная тьмой». Не важно. Пошли в церковь.

Он не двигался. Странное, задумчивое выражение возникло на его лице.

– Роза… Ты правда хочешь отсиживаться в церкви?

– Что ты имеешь в виду?

– Мы только что прикончили двух стригоев. – Он кивнул на останки.

Наши взгляды встретились, и до меня в полной мере дошел смысл его слов. Я могу чувствовать стригоев. Он может сжигать их. Я могу закалывать их. Мы в состоянии причинить им серьезный вред – если, конечно, не наткнемся на группу из десяти или около того стригоев. Потом чувство реальности вернулось.

– Я не могу, – медленно ответила я. – Не могу рисковать твоей жизнью…

– Роза, ты понимаешь, на что мы способны. Я вижу это по твоему лицу. Стоит рискнуть жизнью одного мороя – и, ну, твоей, – чтобы прикончить банду стригоев.

Подвергнуть мороя опасности. Взять его с собой сражаться со стригоями. Это было против всего, чему меня учили. Внезапно мне припомнился краткий миг удивительной радости, которую я испытала, поняв, что осталась в живых. Я могу спасти других. Я должна спасти их. Я буду сражаться изо всех сил.

– Не стоит использовать всю свою силу, – в конце концов, сказала я. – Вовсе не обязательно испепелять их за десять секунд, как ты только что сделал. Просто воспламени в достаточной мере, чтобы отвлечь, а я прикончу. Так ты сэкономишь энергию.

Улыбка осветила его лицо.

– Значит, отправляемся на охоту?

О господи! Меня ждут большие неприятности. Но идея казалась слишком привлекательной, слишком волнующей. Я хотела дать им отпор. Хотела защитить тех, кого люблю. Больше всего хотела пойти в спальный корпус Лиссы и защитить ее, хотя это была не самая рациональная идея. С Лиссой мои одноклассники, а вот другим не так повезло. Я подумала об учениках вроде Джил.

– Пойдем в кампус начальной школы, – предложила я.

Мы припустили бегом таким путем, на каком, нам казалось, мы не наткнемся на других стригоев. Я все еще не представляла себе, сколько их здесь, и это сводило меня с ума. Когда мы почти добрались до кампуса начальной школы, меня дико затошнило. Я предупредила Кристиана, и в тот же момент стригой схватил его. Однако Кристиан действовал быстро. Пламя охватило голову стригоя. Он закричал и отпустил Кристиана, яростно пытаясь стряхнуть пламя. Он так и не увидел, что я приближаюсь к нему с колом. На все ушло не больше минуты. Мы с Кристианом обменялись взглядами.

Да. У нас получалось круто.

Центр схватки сосредоточился в кампусе элементарной школы. Стражи и стригой яростно сражались у входов в один из спальных корпусов. На мгновение я замерла. Здесь было почти двадцать стригоев, а стражей вдвое меньше. Так много стригоев вместе… До недавнего времени мы не слышали, что они способны объединяться в такие большие группы. Думали, что с гибелью Исайи их банда распалась, но, по-видимому, ошибались. На мгновение я замерла в шоке, а потом мы ринулись в гущу схватки.

Эмиль у бокового входа сражался с тремя стригоями. Он был в синяках и ссадинах, у его ног лежало тело четвертого стригоя. Я набросилась на одну из трех. Она не заметила моего приближения, и я сумела проткнуть ее колом почти без сопротивления. Мне здорово повезло. Кристиан тем временем поджег остальных. На лице Эмиля возникло выражение удивления, что не помешало ему проткнуть одного стригоя. Я прикончила второго.

– Тебе не следовало приводить его сюда, – сказал Эмиль, когда мы бросились на помощь другим стражам. – Морои не должны участвовать в сражениях.

– Морои уже давным-давно должны участвовать в сражениях, – сквозь стиснутые зубы ответил Кристиан.

После этого мы почти не разговаривали. Все последующее слилось в неясное, расплывчатое пятно. Мы с Кристианом переходили от схватки к схватке, комбинируя его магию и мой кол. Не всегда убивать стригоев удавалось так легко и быстро, как первых. Некоторые сражения затягивались. Эмиль держался около нас, и, честно говоря, я потеряла счет убитым нами стригоям.

– Я знаю тебя.

Эти слова поразили меня. На протяжении всей этой бойни никто из нас, ни друзья, ни враги, практически не разговаривал. Эти слова произнес стригой, на вид примерно моего возраста, хотя наверняка он был в десять раз старше. Его отличали белокурые волосы до плеч и глаза, цвет которых я не смогла разглядеть. Они были обведены красным, только это и имело значение.

В ответ я замахнулась на него колом, но он увернулся. Кристиан был занят, воспламеняя двух других стригоев, так что с этим пришлось справляться мне самой.

– Сейчас в тебе есть что-то странное, но все же я помню. Я видел тебя несколько лет назад, до своего пробуждения.

Ладно, значит, он не в десять раз старше – если видел меня, когда еще был мороем. Я надеялась, что эта болтовня отвлечет его. Для совсем молодого стригоя он оказался на удивление быстр.

– Ты всегда ходила с этой девчонкой Драгомиров, светленькой такой.

Я ударила его ногой и тут же отдернула ее, прежде чем он успел схватить меня. Он даже не покачнулся.

– Ее родители хотели, чтобы ты стала ее стражем, до того, как погибли?

– Я и есть ее страж, – проворчала я, взмахнув колом в опасной близости к нему.

– Значит, она еще жива… Ходили слухи, что в прошлом году она умерла. – В его голосе прозвучало удивление – и злоба. – Ты понятия не имеешь, какую награду я получу, когда прикончу последнюю из Драг… Ах!

Я снова попыталась ударить его колом в грудь, он снова увернулся, но на этот раз кончик кола процарапал его лицо. Это не могло убить его, но прикосновение кола, напоенного жизнью, не-мертвые воспринимают примерно как ожог кислотой. Он вскрикнул, но продолжал умело защищаться.

– Я вернусь за тобой, когда покончу с ней, – прорычал он.

– Тебе в жизни до нее не добраться, – хмыкнула я в ответ.

Кто-то толкнул меня в бок – стригой, с которым сражался Юрий. Я пошатнулась, что не помешало мне вонзить в сердце этого стригоя кол. Задыхаясь, Юрий поблагодарил меня, и мы оба снова бросились в бой. Вот только светловолосый стригой исчез. Я нигде не смогла найти его. Что же, тут хватало и других. Того, на которого я нацелилась, внезапно охватило пламя, что позволило мне без труда заколоть его. Кристиан снова оказался рядом.

– Кристиан, этот стригой…

– Я слышал, – тяжело дыша, сказал он.

– Нам нужно к ней!

– Он морочил тебе голову. Она на другой стороне кампуса, в окружении новичков и стражей. С ней все будет в порядке.

– Но…

– Здесь мы нужнее.

Я понимала, что он прав, и понимала, как трудно ему было сказать это. Как и у меня, самым его горячим желанием было немедленно броситься к Лиссе. Здесь он действовал замечательно успешно, и все же больше всего ему хотелось вложить всю свою магию в защиту Лиссы, создать вокруг нее стену огня, которую не смог бы преодолеть ни один стригой. У меня не было времени глубоко анализировать нашу с ней связь, но главное я чувствовала: она жива и не испытывает боли.

Поэтому я осталась, сражаясь вместе с Кристианом и Юрием. Лисса все время пребывала в глубине моего сознания, связь свидетельствовала о том, что с ней все в порядке. В остальном сражение полностью захватило меня. Мною владело одно-единственное желание: убивать стригоев. Не пропустить их в спальный корпус, не дать им уйти отсюда и напасть на корпус Лиссы. Не знаю, сколько времени это продолжалось. Для меня существовал лишь тот стригой, с которым я в данный момент сражалась. И как только с ним было покончено, я переходила к следующему.

Пока, в конце концов, никакого следующего не нашлось.

Все тело болело, я была до предела измотана, но адреналин по-прежнему кипел в крови. Рядом со мной, тяжело и часто дыша, стоял Кристиан. Физически он в сражениях не участвовал – в отличие от меня, – но истратил слишком много магической энергии, и это сказалось на его состоянии. Я оглянулась по сторонам.

– Нужно еще поискать, – сказала я.

– Здесь больше ни одного нет, – произнес знакомый голос.

Я резко обернулась. Дмитрий! Жив! Я так боялась за него, хотя изо всех сил загоняла эти страхи поглубже, но сейчас они вырвались наружу. Хотелось броситься к нему, прижать к себе. Живой – избитый, окровавленный, но живой!

Он лишь на мгновение задержал на мне взгляд, но тут же в памяти всплыло все случившееся в хижине. Казалось, с тех пор прошло сто лет, но в быстром взгляде Дмитрия я увидела любовь, беспокойство и… облегчение. Он тоже тревожился за меня. Потом он повернулся и указал в сторону восточной части неба. Я проследила за его рукой. Горизонт там наливался розовым и алым: вот-вот должно было взойти солнце.

– Они либо мертвы, либо сбежали, – сказал он и перевел взгляд на Кристиана. – То, что вы делали вместе…

– Было ужасно глупо? – предположила я.

Он покачал головой.

– Одна из самых поразительных вещей, которые я когда-либо видел. Половина убитых ваши.

Я снова оглянулась, и меня впервые поразило количество лежащих вокруг спального корпуса тел. Мы убили стригоев. Мы убили множество стригоев. Убийство – ужасная вещь… но мне нравилось то, что я только что делала. Я отбивала нападение монстров, которые преследовали меня и моих подопечных.

Потом я заметила еще кое-что, от чего живот у меня свело, хотя это было совсем не то тошнотворное ощущение, которое сообщало мне о присутствии рядом стригоев.

– Здесь лежат не только стригои, – еле слышно прошептала я.

– Верно, – ответил Дмитрий. – Много людей потеряно, во всех смыслах этого слова.

– Как это понимать? – спросил Кристиан.

На мужественном лице Дмитрия возникло выражение печали.

– Стригои убили некоторых мороев и дампиров, а кое-кого… кое-кого увели с собой.