ГЛАВА 15. До Калексико было чуть меньше двух часов езды, которые предваряли долгое и странное путешествие

СИДНИ

 

До Калексико было чуть меньше двух часов езды, которые предваряли долгое и странное путешествие. На половине пути Сабрина остановилась, чтобы завязать нам глаза, чего требовал протокол Воинов. Весь остаток поездки она повторяла информацию, которую мы уже запомнили, и которая нам бы никогда не надоела, если бы мы действительно готовились к этой странной деятельности. Мне удавалось сохранять состояние дзен-буддизма, сосредотачиваясь исключительно на Джилл и моей миссии, оставаясь свободной от любых эмоций. Особенно я старалась не слишком беспокоиться об Адриане. Я знала, что если позволю себе сделать это, то дам осечку и ошибусь. Вместо этого я впитывала советы и наставления Сабрины, объединяя их с тем, что я должна была сделать. Я чувствовала странную невозмутимость и отрешенность.

А затем мы подъехали к базе Воинов.

Сабрина предупредила нас о ее приближении, когда машина притормозила около ворот. Я услышала, как опустилось стекло.

– Сабрина Вудс, – сказала она, – привезла двоих потенциальных рекрутов.

– Ха, двоих? – послышался скрипучий голос, в котором звучало скорее удивление, чем обеспокоенность.

Сама Сабрина оставалась абсолютно спокойной.

– В прошлом году я не привезла ни одного. Полагаю, что наверстываю упущенное.

– Отвези их в зону ожидания, – последовало в ответ.

Стекло поднялось, и Сабрина медленно поехала. Тяжелый вздох облегчения был единственным признаком того, что она переживала из-за этой миссии больше, чем того показывала. Я услышала хруст шин по гравию, и спустя минуту машина остановилась. Сабрина выключила мотор и открыла дверь.

– Все на выход, – скомандовала она.

От машины она повела нас на звук чьих-то голосов. И тут, наконец, с нас сняли повязки. Вокруг раскинулась скудная и бесплодная местность, посреди которой располагалась группа ветхих зданий. Они немного напомнили мне жилище Вольфе, за исключением своего гораздо более изношенного вида. Двое здоровых парней с пристегнутым к поясам оружием мило разговаривали друг с другом перед входом в большое здание, но их лица посуровели, как только они заметили наше приближение. Сабрина повторила то, что уже сказала перед воротами, добавив на этот раз:

– Они брат и сестра.

Похоже, одному из парней это понравилось.

– В конце концов, это же семейная организация.

Это было не совсем тем, что первым делом приходило на ум, когда я думала о Воинах, но я улыбнулась ему, надеюсь, достаточно жестко и прохладно. Охранники обыскали нас на предмет оружия и следящих устройств. Их обыск был очень внимательным, но, к счастью, не непристойным. Мы с Эдди заранее оставили наши мобильники у Хоуи, и, не найдя ничего подозрительного, один из охранников махнул нам в сторону двери за собой. Сабрина хотела было последовать за нами, но охранник покачал головой.

– Они пойдут одни, – сказал он. – А ты пройдешь через дверь для наблюдателей на другой стороне.

Сабрина предупреждала, что нас в итоге разделят, так что я постаралась умерить свою панику, когда она наскоро попрощалась и пожелала нам удачи. Мы с Эдди прошли через дверь, которая привела нас на открытую, пыльную арену, не слишком отличающуюся от того места, в котором я оказалась, когда Воины похитили Соню. Арена выглядела так, как будто изначально она предназначалась для бейсбола или футбола, но что-то подсказывало мне, что играть сегодня мы не будем.

На арене было еще несколько десятков людей. Некоторые стояли группами, некоторые же пребывали в демонстративном одиночестве, глядя на остальных как на потенциальных врагов. Одни выглядели как обычные люди, с которыми вы могли бы столкнуться в торговом центре. У других практически на лбу было написано: «Да, я хочу присоединиться к группе фанатиков, которые ненавидят вампиров». Все они были примерно нашего возраста, плюс-минус несколько лет. Парней было лишь немногим больше, чем девушек. Некоторые люди пытались протиснуться на трибуну, чтобы занять места. Я перехватила взгляд Сабрины и быстро кивнула ей, прежде чем снова переключить свое внимание на Эдди.

– Она сказала, что все начнется на рассвете, – обратилась я к нему. На востоке небо уже загоралось оранжевым, но в основном оставалось светло-фиолетовым. – Технически, уже пора.

– Твои догадки о том, как все начнется, так же хороши, как и мои, – сказал он, быстро сканируя все вокруг своим пронзительным дампирским взглядом. Даже в обычной ситуации у него была естественная склонность высматривать угрозы. В ситуации с высокими ставками, как эта, он непрерывно был начеку.

– Я просто надеюсь, что мы сможем...

Мои слова заглушил звук трубы. Мы все повернулись в том направлении и увидели трех мужчин в желтых одеяниях и золотых шлемах. Я напряглась, заработав обеспокоенный взгляд от Эдди.

– Что-то не так? – прошептал он. – То есть, помимо очевидного.

– Я знаю двоих из них. Мастер Ангелетти и мастер Ортега. Они были на последнем сборе.

– Помни, они не могут узнать тебя.

Я кивнула, но знакомые лица заставили меня нервничать. Я ожидала, что в любой момент один из них укажет в мою сторону и объявит меня врагом, направив всех этих рекрутов на меня.

Но оба мастера уделили мне внимания не больше, чем остальным новобранцам. Когда третий мужчина, трубач, перестал играть, мастер Ангелетти заговорил. Его голос по-прежнему был глубоким, а седая бородка редкой.

– Вы видите это? – спросил он, возведя руки к восходящему солнцу. – Это то, из-за чего мы здесь, что дает нам всем жизнь. Солнце. Свет. Мы были рождены для света, рождены для добродетели. Это напоминает мне об одном из моих любимых псалмов:

Люди рождены на свет,

Чтоб сиять десятки лет.

И только зло скрывает ночь,

Должны его мы превозмочь!

 

Я едва сдержала смешок, услышав стишок, какой я могла бы написать лет в десять. Но лицо мастера Ангелетти было восхищенным, когда он говорил, и остальные воины одобрительно кивали, как будто он цитировал шекспировский сонет.

– Это естественный порядок вещей, – сказал нам мастер Ангелетти. – Те, кто живут в ночи, не являются частью божественного плана. Они злые и неестественные, и задача нашей армии – устранить их и спасти человечество.

Стоявший рядом с ним мастер Ортега продолжил:

– Все вы здесь, потому что проявили интерес к искоренению этой тьмы и потому что ваши покровители считают, что вы достойны присоединиться к нам. Но не стоит заблуждаться: решаем, кто будет служить среди нас, мы. Это будет нелегко. Вас полностью протестируют и изучат, даже вашу душу. Если кто-нибудь из вас боится или уверен, что не сможет выдержать этого, я прошу их уйти прямо сейчас.

Он выжидающе осматривался, а вокруг стояла полная тишина. Несколько рекрутов замешкалось, но ни один не попытался уйти.

– Очень хорошо, – прогремел мастер Ортега. – Так пусть же испытания начнутся!

Если я когда-либо задумывалась о принципиальном различии между алхимиками и Воинами, то сейчас получила ответ. Несмотря на все свои недостатки, алхимики всегда были сторонниками принципа сначала-думай-потом-делай. Воины? Не особо.

Как только со вступительными формальностями было покончено, мастер Ортега передал слово ответственному за новых рекрутов, которым, к моему полному изумлению, оказался Крис Джарез, двоюродный брат Трея. Я не видела его с тех пор, как Воины похитили Соню, да и Трей особо не говорил о своей семье после того, как те отреклись от него. Трей опозорил их тем, что встречался с дампиркой. Крис же, очевидно, не свернул с праведной дорожки Воинов, раз заработал такую должность. Он расхаживал перед нами, одетый в обычные джинсы и футболку, выставлявшую напоказ его крепкую фигуру.

– Вас бы здесь не было, если бы вы не интересовались избавлением мира от зла, – сказал он нам. – В конечном счете, мы определим, как сильно вы заинтересованы. Но прежде мы должны увидеть, сможете ли вы постоять за себя, если столкнетесь с этим злом. Боитесь ли боли? Боитесь испачкаться? Боитесь ли вы сделать все возможное, чтобы уберечь человечество от тьмы? – с каждым вопросом его голос становился все громче, приводя всех присутствующих в неистовство. Некоторые люди, стоящие рядом со мной и Эдди, кричали в ответ. Какой-то парень испустил первобытный боевой клич, заработав одобрение от людей на трибуне. Что насчет меня, то я пыталась выразить возбуждение и интерес, а не шок и отвращение, которое я чувствовала.

Пока Крис говорил, другие Воины устанавливали на арене какие-то странные предметы: деревянные коробки, жестяные банки, ведра, шлакоблоки. Я предположила, что это могла бы быть полоса препятствий. Закончив, они подошли к новобранцам и каждому раздали по деревянному сердцу на шнурке. На моем было написано мое вымышленное имя – Фиона Грей. Эдди, он же Фред Грей, тоже получил такое.

– Оно символизирует ваше сердце – вашу жизнь, – произнес Крис. – Прямо сейчас мы должны узнать, кому это необходимо больше – кто готов на все, чтобы стать победителем. Дамы, отойдите и займите места там. – Он указал на часть трибуны. – Вы, ребята, идите и встаньте где хотите.

Мы с Эдди переглянулись, повернувшись друг к другу перед уходом.

– Удачи, – сказала я.

– Удача тут не поможет, – ответил он.

Я улыбнулась и села рядом с угрюмой девушкой, на голову выше меня и почти такой же мускулистой, как Крис. Здесь было приблизительно тридцать рекрутов мужского пола, и они рассеялись по всей арене, заняв наиболее стратегические по их мнению позиции. Одни стояли на ящиках, другие разбирали то, что могло послужить оружием – шлакоблоки, например. Эдди занял позицию, которая обеспечивала ему свободное пространство и хорошее преимущество.

– В течение следующего часа, – объявил Крис, – ваша задача состоит в том, чтобы собрать как можно больше сердец ваших противников, любой ценой. На этой арене играют честно. Вы можете использовать любую тактику, но мы просим вас попытаться никого не убить. Шестеро участников с наибольшим количеством сердец к концу этого часа пройдут дальше. В любой момент вы можете сдаться, и тогда просто подойдите к этой скамье... – он указал на часть трибуны, где стоял человек в красной шляпе, –...и положите на нее обе ладони. Это будет означать, что вы вне игры, и, если будет нужно, Барт окажет вам первую помощь.

Барт, в клетчатой рубашке и рваных джинсах, совсем не был похож на человека, получившего медицинское образование, но внешность бывает обманчива.

У меня засосало под ложечкой, когда Крис спросил, есть ли у нас какие-то вопросы, и удостоверился, что все готовы. Сабрина предупреждала нас, что будет своего рода физическое соревнование, но она не знала подробностей. Их изменяли каждый год, чтобы ни один покровитель не мог предупредить заранее своих рекрутов. Судя по всему, Воинам все еще хотелось справедливости, что казалось ироничным, учитывая то измотанное и затуманенное наркотиками состояние, в котором находилась Соня, когда ее попытались казнить.

Крис поднял руку, объявляя о начале, и напряженная тишина зазвенела в воздухе. Эдди наклонился вперед в полной боевой готовности.

– Начали! – крикнул Крис, опуская руку.

То, что последовало за этим, можно назвать только хаосом.

Парни упали прямо друг на друга, как свора собак в борьбе за крошечный кусочек мяса. Некоторые пошли на полный телесный контакт, пытаясь свалить друг друга на землю и стащить сердца. Другие соперники нашли более жестокий подход и бросали шлакоблоки и размахивали другим мусором как оружием. Мое внимание было приковано к Эдди, который проявил более спокойный подход и ждал, пока кто-нибудь приблизится к нему. Его сила не была очевидна, и многие думали, что он станет легкой добычей. Но их ошибочные суждения вскоре разрушались. Он один за другим расправлялся с нападавшими, сбивая их с ног точными ударами и пинками, а затем собирая их сердца. Потеря сердца не означала выход из состязания. Если ты смог восстановить свое сердце или просто заполучил большинство сердец к концу часа, это было хорошо. Некоторые из тех, у кого Эдди забрал сердца, пытались вернуть их. Другие же переключились на тех, кто казался им более слабыми противниками.

Мое настоящее сердце – в моей груди – глухо стучало, пока я наблюдала за Эдди. Мне было нужно, чтобы он остался в состязании. Мне было нужно, чтобы мы оба остались. До сих пор казалось, что нет никаких причин для волнения. Он был явно быстрее и сильнее, чем большинство людей на арене, к тому же у него была выдержка и опыт. Другие, хоть и сильные, не имели никаких реальных навыков и просто полагались на грубую силу, что в некоторых случаях срабатывало. Я видела, как один парень ударил деревянной доской по чьему-то колену, заставляя свою жертву согнуться от боли и с криком упасть. Нападавший вырвал победное сердце, игнорируя просьбы своего противника помочь ему добраться до Барта и получить медицинскую помощь. В этот момент Эдди оказался рядом и помог упавшему парню добраться до скамейки.

Другой парень, тот, который ранее оглушительно громко и злобно кричал, тоже мало возился со своими конкурентами. Его мышцы гротескно бугрились, отчего мне стало интересно, принимал ли он стероиды или просто жил в тренажерном зале. Среди зрителей у него, очевидно, были фанаты, потому что они выкрикивали его имя каждый раз, когда он добывал новое сердце: «Калеб, Калеб! Давай, Калеб!»

Калеб злобно ухмыльнулся своим фанатам, пока свирепствовал на арене, выискивая себе новую добычу. Хотя он сам был достаточно силен и без посторонней помощи, он все еще иногда прибегал к помощи шлакоблоков. Не одна я начала задыхаться, когда он разбил один из них об голову какого-то парня, который тут же упал на землю. Калеб забрал три сердца жертвы и продолжил свой путь. Барт сам вышел на арену, чтобы перетащить падшего в безопасность к трибунам, и я никак не могла начать дышать, пока не увидела, как бедный парень бессильно пошевелил рукой.

Два других парня, которые приехали вместе, как мы с Эдди, объединились, чтобы расправиться с врагами и разделить сердца между собой. Это была умная стратегия, и мне было жаль, что мы с Эдди не могли тоже воспользоваться ею. У Воинов были некоторые устаревшие стереотипы о мужчинах и женщинах, и хотя здесь были соревнующиеся женщины, Сабрина объяснила, что Воины зачастую держали их подальше от линии огня и давали им более легкие роли. Я не была уверена, следовало ли мне похвалить Воинов за то, что они обращают внимание на женщин, или же обидеться на то, что они думают, что мы не можем идти в ногу с мужчинами в кровожадной жестокости.

По истечении часа около половины соперников покинули поле боя и получали от Барта первую медицинскую помощь. Некоторые парни на арене явно доминировали: в частности, Эдди, Калеб и та парочка. Остальные пытались бороться друг с другом или же следовать за лидерами. Крис предупредил о том, что все кончится через пять минут, и один парень, отчаянно понимая, что он на грани исключения, совершил безумный бросок на Калеба в надежде получить много сердец за один раз. Калеб отмахнулся от него, как от мухи, а когда тот упал на землю, стал пинать парня, несмотря на его просьбы остановиться.

– Забери их! Просто забери их!

Парень в отчаянии пытался снять свои сердца через голову и отдать их, пока Калеб продолжал пинать его. Тошнота снова начала подступать к моему горлу, но Калеб наконец оставил парня в покое. Он пошел прочь от него, и его пристальный взгляд упал на Эдди, но, к счастью, именно в этот момент Крис объявил об окончании. Все подались вперед, стремясь узнать результаты.

Неудивительно, что Калеб и Эдди набрали больше всего сердец. За ними следовали другие три парня, которым я не уделяла слишком много внимания. Те двое, которые работали парой, оказались на шестом месте. Я подумала, что Воины выберут семерых победителей, но после совещания с мастерами, Крис выбрал только одного из них в качестве победителя. Он поздравил другого, приглашая его попробовать в следующем году. Я не заметила, чтобы парень, который выиграл – Уэйн – делал что-то совершенно отличное от того, что делал в бою его друг. Однако, хорошо сложенный Уэйн, был гораздо крупнее. Что-то подсказывало мне, что Воины делали большой акцент на физических данных, вероятно полагая, что тот, кто выглядел сильнее, и был самым сильным.

Мне это не сулило ничего хорошего, потому что когда вызвали девушек – всего нас было тринадцать – стало понятно, что я выглядела самой маленькой и неопытной. Положение ухудшилось, когда Крис сообщил, что только две из нас пройдут дальше, и кто именно, определится по количеству сердец в конце часа. После этого объявления мы с Эдди обменялись краткими взглядами. Две девушки? Это не слишком большая подстраховка для меня, особенно учитывая, что нам необходимо, чтобы я, а не Эдди, осталась здесь, чтобы найти информацию о местонахождении Джилл. Он натянуто улыбнулся мне и ободряюще кивнул, как бы говоря: «Ну, тогда сделай так, чтобы у тебя было больше всего сердец».

Верно. Без проблем.

Наблюдение за тем, как соревновались парни, дало нам некоторое представление о том, какую стратегию лучше всего выбрать. Когда мы оказались на арене, большинство девушек тут же бросились к потенциальному оружию. Видя, что некоторые из них смотрели на меня, как на самую маленькую, я приготовилась к обороне. В некотором роде я именно на это и надеялась, потому что как раз такие ситуации мы рассматривали с Вольфе. Но оборона не поможет мне заполучить сердца. Я не была жестокой по своей природе. Нападение было второй натурой Эдди, и ему было легче вжиться в эту роль.

Крис начал поединок, и за этим снова последовал хаос. Две девушки сразу направились ко мне. Кровь застучала в моих ушах, и с холодной сосредоточенностью я заняла позицию, как Вольфе учил меня на своих занятиях. Я оставалась за пределами их досягаемости, уклоняясь от их грубых и зачастую неуклюжих нападений. Они казались потерянными от осознания того, что я оказалась не легкой добычей, и, в конце концов, они пошли по другому пути. С рычанием они бросились друг на друга, и упали в грязь, превратившись в клубок, состоящий из ударов и таскания за волосы. Одна из них вышла из этой схватки победителем, выхватив сердце другой, и снова направилась ко мне. Наконец, я позволила вовлечь себя в драку и удивила ее ударом, отбросившим ее назад. Магия пронизывала меня. У меня было такое же странное чувство, как раньше, когда сила одновременно была и частью меня, и пока нет, но вскоре я уловила ее ритм. После еще нескольких неудачных попыток атаковать меня девушка уступила и отдала мне свои сердца.

Я посмотрела по сторонам, неуверенная в своем следующем шаге. Я знала, что мне просто нужно пойти и атаковать кого-нибудь, но для меня это было все еще странно и непривычно.

«Ты играешь роль, Сидни, – сказала я себе. – Войди в роль. Не думай, что это плохо – помни, кто все эти люди. И что они могли сделать с Джилл».

Я была избавлена от выбора своей следующей жертвы, когда другая девушка решила, что моя предыдущая победа была счастливой случайностью. Такой же процесс, как в прошлый раз, снова заставил меня долго обороняться.

«Лучший бой – тот, которого тебе удалось избежать» – всегда говорил Вольфе.

Я вела своего врага в оживленной погоне, и когда она потеряла терпение и напала на меня, я смогла сбить ее с толку и опрокинуть ее на землю. Она подвернула лодыжку, когда упала, и я смогла забрать ее сердце почти без всякого сопротивления. Кроме того, было ясно, что она выведена из строя, и хотя я чувствовала себя немного виноватой, я была освобождена от ответственности за травму, которая потребует совсем немного времени для восстановления. Судя по крикам, которые окружали меня, другие были не такими удачливыми.

Теперь у меня оказалось три сердца, и я была весьма горда собой. Однако мельком брошенный взгляд на Эдди, сидящего среди других парней-победителей, подсказал мне, что мне не следует чувствовать себя так самоуверенно. Он отчаянно жестикулировал мне, и его сообщение было громким и ясным: пошевеливайся. Моя оборонительная тактика держала меня в безопасности, но не помогала собирать сердца. Быстрая рекогносцировка показала, что у остальных было больше сердец, чем у меня, но прежде чем я избрала новый план действий, решение приняли за меня.

Крупная, грузная девушка, которая сидела рядом со мной, напала на меня со всей своей мощью. Мы столкнулись и упали на землю. Ее кулак сомкнулся вокруг шнурков на моей шее, и она потянула их на себя, чуть не задушив меня в процессе. Магическая сила хлынула сквозь меня, и одним сильным толчком я сбросила ее с себя и вскочила на ноги. Она тоже поднялась на ноги и задумчиво посмотрела на меня, очевидно удивленная той скрытой силе, что таилась за моей миниатюрной наружностью. Крис закричал, предупреждая нас о том, что битва закончится через пять минут. Я приготовилась к нападению высокой девушки, идущей на меня, но она быстро пожала плечами, развернулась и направилась к кому-то другому. И мне понадобилось всего лишь мгновение, чтобы понять почему. У нее было больше всего сердец, чем у какой-либо другой девушки. Когда время было на исходе, она не собиралась рисковать ими и нападать на того, кто удивил ее демонстрацией большой силы. Она избегала рискованных действий и ждала, когда время закончится. Несколько других девушек соревновались за второе место, и внезапно они стали более агрессивными в своих атаках.

А я? Я совершенно точно занимала третье место – если не учитывать того, что здесь не было никакого третьего места.

Я снова переглянулась с Эдди, и теперь в его глазах я увидела настоящее беспокойство. Затем мой пристальный взгляд скользнул на человека, сидящего на трибуне рядом с ним: на Калеба, самодовольного и чувствующего себя в безопасности в своем положении. Недолго думая, я шагнула вперед и дернула Калеба за рубашку. Магическая сила вспыхнула во мне, сочетаясь со мной сильнее, чем когда-либо в обычных обстоятельствах. Я застала его врасплох, и это дало мне дополнительное преимущество. Я нанесла удар, которым Вольфе гордился бы, а затем пнула его в колено. Я ничего ему не сломала, но Калеб упал на землю. Я быстро сняла сердца с его шеи и отступила в сторону, а он замахнулся на меня кулаком и зарычал от гнева. Эдди быстро вскочил, чтобы защитить меня, но в этот момент Крис объявил об окончании сражения.

Он спешил к нам, хмурясь из-за моего необычного поведения.

– Что, черт возьми, по-твоему, ты делаешь? – требовательно спросил он.

– Выигрываю, – ответила я. Я подняла три самостоятельно собранных сердца вместе с грудой тех, что похитила у Калеба. – Ты сказал, что победительницей станет та девушка, у которой будет больше всего сердец к концу часа. Это я.

Крис вспыхнул, оказавшись заложником своих собственных слов:

– Да, но...

– И ты сказал, что в игре приемлема любая тактика.

– Но...

– И, – торжествующе продолжила я, – ты спросил, готовы ли мы сделать что угодно в борьбе со злом. Я готова. Даже если это означает столкнуться с кем-то больше и сильнее меня – а эти вампирские демоны точно будут такими. – Я пренебрежительно махнула рукой в сторону остальных участниц, которые смотрели на нас с открытыми ртами. – В чем смысл борьбы с ними?

Вокруг нас повисла потрясенная тишина, а потом ее сменил смех. Мастер Ангелетти спустился к нам с трибуны, стараясь не споткнуться о свои золотые одежды. Его лицо светилось весельем.

– В ее словах есть смысл, Джарез. Она тебя перехитрила, и я говорю, если она может это сделать – и одолеть крупнейшего конкурента мужского пола – она заслужила свое место.

Калеб покраснел как свекла.

– Я не сделал все, что мог. Она же просто девчонка.

Мастер Ангелетти отмахнулся от него.

– Расслабься. Ты все еще можешь остаться. Эта девушка... как тебя зовут?

– Фиона, сэр. Фиона Грей.

– Фиона Грей может занять одно из женских мест. Похоже, другое место займет вон та юная леди.

Мастер Ангелетти кивнул в сторону высокой девушки, которая избегала рискованных действий и позволила времени выйти. Ее звали Тара, и хотя она не была в восторге от того, что меня объявили победителем, но и не возражала, пока я не претендовала на ее место. А вот девушка, которая заняла бы второе место, обматерила меня. Кажется, это позабавило главных Воинов, однако их решимость не угасла. Ее и других побежденных рекрутов отстранили.

Затем нас, победителей, пригласили на банкет в нашу честь, в помещение, служившее столовой. Мы семеро сели за одним столом, а более опытные Воины заняли остальные. Лично я предпочла бы принять душ, но по крайней мере у меня снова появилась возможность сесть с Эдди. Мы ухмылялись и кивали над своими тарелками с ребрышками, когда остальные вспоминали ключевые моменты предыдущих матчей и говорили о том, как мы «полностью» истребим настоящих вампиров. Большинство, кажется, было впечатлено тем, что я сделала с Калебом, и добро над этим посмеивались. Однако его это явно не забавляло. Во время трапезы он изредка мрачно поглядывал на нас с Эдди, и я надеялась, что не пожалею о своем спасении на арене в последнюю минуту.

После обеда Воины решили, что они достаточно проверили нас на склонность к жестокости – по крайней мере, пока – и что пришло время посмотреть, какими особенностями характера мы обладаем. Нас вызывали одного за другим, чтобы поговорить с верховными мастерами и выбрать группу Воинов, в которой мы хотели бы продвинуться. Они называли нас в алфавитном порядке, что означало, что я шла перед Эдди, и никто не мог предупредить меня о том, что там будет. Но у них мало что менялось из года в год, а Сабрина ознакомила нас с тем, чего нам следовало ожидать: в основном, большой допрос, во время которого мы подтвердили бы, как сильно мы ненавидим вампиров.

Чего я не ожидала, так это того, насколько это напомнит мне переобучение.

Как только меня усадили перед советом мастеров, состоящим из мужчин, мое внимание обратили на большой экран, висящий на стене. На нем появилось фото счастливого невзрачного мороя.

– Что ты видишь? – спросил мастер Ангелетти.

Сердце застряло у меня в горле, и внезапно я вернулась в ту подземную тюрьму, привязанная к стулу, к Шеридан с симпатичным, но жестоким лицом, пристально смотревшей на меня сверху вниз

– Что ты видишь, Сидни?

– Мороя, мэм.

– Ошибаешься. Ты видишь порождение зла.

– Я не знаю. Может быть. Мне нужно узнать больше об этих конкретных мороях.

– Тебе не нужно знать ничего, кроме того, что я тебе сказала. Они порождения зла.

И потом она пытала меня, погружая мои руки в кислоту, я чувствовала, будто моя плоть горела, она вынуждала меня терпеть боль, пока я не соглашалась с ней и не повторяла, что все они – порождения зла. Воспоминания были такими сильными, такими яркими, что по коже снова побежали мурашки. Комната стала казаться мне тюрьмой, и я заволновалась, как бы не упасть в обморок перед Воинами.

– Фиона? – окликнул меня мастер Ангелетти, наклонив голову в мою сторону. Несмотря на суровое выражения лица, в его голосе слышалась снисходительность, как будто он думал, что меня пугает их присутствие. – Что ты видишь?

Я сглотнула, снова парализованная страхом из моего прошлого. Пока я упорно молчала, остальные Воины начали с любопытством на меня смотреть. «Это игра, Сидни! – отчаянно повторила я себе. – Ты сделала это тогда, сможешь сделать и сейчас. Это не переобучение. Ты не в западне, а на кону жизнь Джилл».

Джилл.

Мысль о ее имени, воспоминание о ее ясном и невинном лице вернули меня к жизни. Я моргнула и сфокусировалась на экране.

– Зло, сэр, – произнесла я. – Я вижу зло, не имеющее никакого отношения к естественному порядку.

И так все началось. Я отвечала так, как мне подсказала Сабрина, хотя мне не очень-то и нужны были инструкции. Я просто должна была отвечать как на переобучении. Я рассказала им придуманную нами историю о том, как однажды ночью мы с моим братом Фредом подверглись нападению стригоев и едва выжили. Я объяснила, как мы пытались достучаться до органов власти, но нам никто не поверил. Мы узнали правду о зле, которое увидели, и провели следующие несколько лет в поисках помощи, пока наконец не встретили Сабрину и не узнали о Воинах.

Когда опрос закончился, Воины ободряюще улыбнулись мне, довольные моими ответами. Я улыбнулась им в ответ, но внутри меня была жуткая путаница. Я едва могла удержаться от дрожи или потери себя в воспоминаниях о том ужасном времени. Я обнадеживающе кивнула Эдди, когда вышла в комнату ожидания к остальным, а затем опустилась в кресло, благодарная за то, что никто не хотел со мной говорить. Я смогла спокойно посидеть какое-то время, выравнивая дыхание и избавляясь от воспоминаний. Через какое-то время он вернулся, раздраженный от их вопросов, но в целом расслабленный.

– Психи, – пробормотал он мне, улыбаясь всем остальных в комнате. – Я придерживался истории, и они мне поверили.

– То же самое, – ответила я, завидуя тому, как легко ему это далось. На него не давил тот же груз, что на меня.

Когда всех опросили, настало время ужина и очередного банкета в столовой. Пока мы ели, мастер Ортега произнес псалом и прочел длинную проповедь о славе человеческого рода и света и о том, как мы все отлично поработали в хорошем бою. Это было разновидностью того, что я слышала от алхимиков даже до переобучения, и мне стало интересно, буду ли я когда-нибудь свободна от групп людей, пытающихся навязать мне свои убеждения. К счастью, после этого нам предоставили немного личного времени, и Сабрина подошла к нам, чтобы поговорить с нами в углу комнаты. Другие покровители тоже встречались со своими подопечными, так что никто ничего не заподозрил.

– Ну как вы тут, держитесь? – тихо спросила она. Мы кивнули, и она криво мне улыбнулась. – Пойти против Калеба было смело.

– Я подумала, что они оценят смелость, – ответила я.

– И да, и нет, – сказала она. – Такой вызов может прибавить несколько очков, но здесь есть те, кто не любит, когда кто-то нарушает правила.

– Звучит знакомо, – проговорила я, думая об алхимиках.

– Что будет теперь? – спросил Эдди.

Сабрина огляделась и пожала плечами.

– На сегодня хватит. У них раздельные общежития для мужчин и женщин, так что скоро все пойдут спать. Это будет твой шанс, чтобы осмотреться, Сидни. Я проверила объекты чуть раньше, там не очень много закрытых дверей. Ты говорила, что они были бы проблемой, да?

– Точно, – согласилась я. Заклятье невидимости меня, конечно, спрячет от любопытных глаз, но если кто-то увидит дверь, открывающуюся саму по себе, будет неловко. – И еще камеры видеонаблюдения.

Она покачала головой.

– Их здесь нет. Все силы службы безопасности сосредоточены на периметре. Они хотят удержать нас внутри, а остальных – подальше отсюда. Передвигаться по самому лагерю будет не так трудно – особенно если ты станешь невидимой. В тех местах, которые они хотят защитить, дежурят вооруженные охранники, но мимо них, я надеюсь, ты сможешь проскочить.

– Надеюсь, – мы говорили о тренированных парнях с оружием как о досадных незначительных помехах. Изумительно! – Вот только я не особо знаю, куда мне идти.

– Зато я знаю, – произнесла она. – Поняла, когда осматривалась здесь. Если ты глянешь в окно позади меня, то увидишь большое серое здание. Это женское общежитие. Справа от него – мужское, а еще правее – здание главного офиса мастеров. Там-то ты и найдешь ответы на все свои вопросы.

Мы с Эдди посмотрели на указанное окно. Парень нахмурился.

– Бесит, что все держится на тебе. Я чувствую себя бесполезным.

Я погладила его по руке, успокаивая.

– Ты – мое прикрытие. Мне спокойнее, когда я знаю, что ты за моим плечом.

– И нам наверняка понадобится твоя помощь при отходе, – добавила Сабрина.

Я отметила это «нам».

– Ты уходишь с нами?

– Когда вы, ребята, свалите, я влипну в серьезные неприятности из-за фальшивых рекрутов. Даже если начальство не догадается, что я в чем-то замешана, меня обвинят в халатности. Не горю желанием иметь с этим дело. И знаете что? – она вздохнула. – Я хочу поскорее закончить со всем этим. Я буду помогать Маркусу кое в чем другом.

Наше свободное время истекало, и всех отправили по спальням. Крис посоветовал нам, новичкам, постараться отдохнуть особенно хорошо перед завтрашним «грандиозным днем». Я изо всех сил постаралась не скривиться. Этот день выжал меня как лимон, а между тем моя работа еще не была закончена.

Как только я вошла в женское крыло, то обнаружила, что Сабрина была права. Здесь было множество открытых дверных проемов, соединяющих спальни и залы. Так как кондиционеров тут не предусматривалось, почти все окна были открыты. Чтобы создать иллюзию уединения, между комнатами повесили шторки, но они даже не касались пола. Идеальные условия для того, чтобы с легкостью ускользнуть, особенно учитывая то, что девушек было мало, и многие спальни остались незанятыми.

К сожалению, я оказалась не одна в комнате. Какому-то умнику пришло в голову подселить ко мне Тару. Она злобно глянула на меня, когда мы начали укладываться, и высказала пару нелепых угроз относительно того, как она собирается доказать свое превосходство. Однако эта девушка не выглядела готовой придушить меня во сне. Проблема заключалась в том, что если она проснется и увидит мою пустую постель, то заложит меня, не раздумывая. Так что мне придется наложить на нее усыпляющее заклятье – впервые в своей жизни.

Я подождала, пока она заснет по-настоящему, а затем тихо выбралась в темную комнату. Занавес в дверном проеме свисал примерно на две трети высоты, позволяя свету из холла попадать в комнату. Я посмотрела на спящую Тару и приготовилась к наложению заклятия. Оно точно не требовало много силы, но зато для него надо было произвести кое-какие довольно сложные расчеты. Заклинание действовало почти как наркотик, и требуемое количество магии зависело от параметров человека. При тусклом освещении я попыталась угадать, сколько примерно она весит. Семьдесят? От слишком слабого заклятия она могла слишком рано проснуться, а я не могла этого допустить. Так что я отбросила сомнения и наложила заклятие, которого хватило бы на человека весом в девяносто килограмм.

Магия наполняла ее, и дыхание ее становилось все более размеренными, а черты лица расслабленными. В какой-то степени я даже оказала ей услугу. Может быть, хороший сон поможет ей быть в лучшей форме на завтрашнем соревновании. Ох, она даже не знает, что будет единственной девушкой среди участников. Отступив, я наложила заклятие и на себя, сделав свое тело невидимым. Чары потребовали много сил – они должны были быть очень стойкими и продержаться весьма долго.

Как только дело было сделано, я опустилась на корточки перед занавесом и проползла под ним, стараясь не задеть ткань. В коридоре неподалеку, подавляя зевоту, стоял охранник с пистолетом. Сегодня он точно не ожидал никаких нарушений. Я легко прошла мимо него прямо к открытому окну и выбралась наружу, в темноту, чтобы исследовать все уголки лагеря Воинов.