На оккупированных фашистами территориях создавались партизанские отряды и подпольные группы. И медсёстры и здесь были в первых рядах, оказывая помощь раненным и выполняя боевые задания. Прежде всего, хочется сказать об активной участнице Минского подполья Марии Борисовне Брускиной. Когда началась война, Маша только окончила школу .По заданию Центра она устроилась работать медсестрой в госпиталь, который немцы организовали для раненых военнопленных. Девушка собирала лекарства, перевязочный материал, одежду для раненых. Медсестра Маша также приобрела фотоаппарат, что было запрещено немецкими властями, и делала фото пациентов. Затем с помощью этих фотографий доставала поддельные документы и помогала бежать пленным. Также Брускина сообщала своим пациентам и информацию с фронтов, что также не дозволялось новыми властями. 14 октября 1941 года отважная подпольщица была арестована. Её и других членов группы выдал бывший военнопленный, завербованный впоследствии немецкой разведкой. В предсмертной записке маме Маша писала из тюрьмы: «Не беспокойся: со мной ничего плохого не произошло». 26 октября 1941 года в Минске была совершена казнь двенадцати подпольщиков, повешенных в разных местах города группами по три человека за «изготовление фальшивых паспортов и причастность к партизанскому центру, располагавшемуся в лазарете для русских военнопленных». Машу и двух её товарищей повесили на воротах Минского дрожжевого завода. Это первая публичная казнь на оккупированных территориях. Маша шла к месту казни с высоко поднятой головой, на ее груди висел огромный плакат с надписью: «Мы партизаны, стрелявшие по германским войскам». Машу повесили первой. Каратели все время пытались развернуть ее лицом к толпе, но Мария отвернулась и не подчинилась их приказам. Казнь фиксировалась на плёнку, и до наших дней дошло немало фотографий, которые в дальнейшем фигурировали на Нюренбергском процессе. Однако на них Маша Брускина обозначена как «неизвестная девушка». Так же она названа и на мемориальной стеле, установленной на месте казни. Только в 2008 году историческая справедливость была установлена, и там появилось имя Маши Брускиной. Другой активной участницей подпольного движения была Мария Тимофеевна Кисляк. Она родилась 6 марта 1925года в селе Ледное близ Харькова. Перед войной успела закончить Харьковскую фельдшерско-акушерскую школу и начала работать в госпитале. Когда началась война, организовала в своём селе, с товарищами, подпольный госпиталь, где она лечила раненых бойцов, попавших в окружение. Как только им становилось лучше, их переправляли их за линию фронта. Мария спасла жизнь 43 раненым воинам Красной Армии. Мария Кисляк в феврале 1943 года организовала и руководила подпольной комсомольской организацией города Харькова, которая в дни оккупации города активно боролась против врага. Мария и её товарищи писали и распространяли листовки, уничтожали офицеров СС. В конце мая 1943 года по доносу предателя была арестована гестапо в родном селе. 18 июня 1943 года Мария Кисляк и двое её товарищей по подполью Василий Бугрименко и Федор Руденко были казнены в селе Ледное. Сохранилась записка Марии Кисляк на маленьком клочке бумаги, которую она сумела передать из харьковского гестапо матери (см. приложение), а также фотография казни, изъятая у одного из пленных фашистов. 8 мая 1965 года Марии Тимофеевне Кисляк было присвоено звание Героя Советского Союза – посмертно.
Нельзя не упомянуть о деятельности медработников, оказавшихся на оккупированных врагом территориях. Так в Кисловодске в начале войны на базе санаториев, клубов, школ развернули работу 36 госпиталей на 33 тысячи коек. Кисловодск стал городом-госпиталем. Однако работа госпиталей прервалась в августе 1942 года, так как немецкие войска вступили на территорию Ставропольского края. Раненных пришлось срочно эвакуировать. Те, кого не успели вывести в тыл, остались на территории, занятой захватчиками. Около 700 раненых поместили в ближайший эвакогоспиталь (ныне санаторий им. Семашко.), а остальные были взяты жителями города на частные квартиры. Эвакогоспиталь на время оккупации был преобразован в лазарет Красного Креста. Помогали раненым советским воинам медицинские работники, оставшиеся на оккупированной территории. Они оказывали им медицинскую помощь, занимались поиском медикаментов и продуктов питания. Значительному числу раненых выдавали фиктивные справки об инвалидности, переписывали истории болезни, в которых исключались партийность, звание, заменялись национальность и фамилия, что спасло многих от концлагеря и гестапо. В докладе "О работе Красного Креста в г.Кисловодске во время его оккупации немцами", сделанном в 1943 году после освобождения города от фашистов, упоминалась медицинская сестра Кузнецова, которая «содержала у себя дома трёх раненых, отрывая от себя и своей семьи многое для их питания, рискуя своей жизнью, выпестовала их и вернула в строй». Также в докладе упоминались медицинские сестры Стржевич, Хижняк, Симоненко, Гонтарева и многие другие, которые не останавливались ни перед чем, чтобы спасти раненых. После освобождения Кисловодск снова стал одним из центров лечения и реабилитации раненных воинов. В память о подвиге мужества и милосердия в городе был установлен памятник героям- медикам. Подпольные группы, куда входили врачи и медсёстры городских больниц действовали в оккупированном Днепропетровске. В 1-й инфекционной больнице работало 16 подпольщиков. Руководила группой врач Е. Г. Попкова. Больница обслуживала лагеря военнопленных. Для определения инвалидности поступавших в нее больных и раненых советских воинов гитлеровцы создали комиссию, которую контролировали немецкие врачи. Однако подпольщикам длительное время удавалось обманывать их. Врачи ставили фиктивные диагнозы здоровым военнопленным и добивались освобождения их из лагерей, как "безнадежно больных". Нередко делалось и так: под видом умерших выносили в покойницкую здоровых людей, а оттуда их тайком выводили. Группа освободила около 800 советских воинов, более 100 из них были совершенно здоровы. Активно действовала подпольная группа в днепропетровской межрайонной больнице им. Мечникова. Возглавлял ее врач М. А. Бережной. Больнице было поручено медицинское обслуживание лагеря военнопленных. Составляя фиктивные документы об инвалидности на здоровых военнопленных, члены группы врачи О. А. Корецкая, Заболотный и другие добились освобождения из лагерей свыше 70 советских воинов. Видя, что среди военнопленных появилось много "инвалидов", гитлеровцы прекратили освобождение их из лагерей. Тогда члены группы стали организовывать побеги выздоравливавших военнопленных: снабжали их одеждой, документами, скрывали на квартирах сотрудников больницы, а затем переправляли в партизанские отряды или устраивали на работу. Так было освобождено 66 человек. В августе 1942 года в лагере военнопленных вспыхнула эпидемия сыпного тифа. В таких случаях гитлеровцы расстреливали больных. М. А. Бережной и другие врачи-подпольщики под фиктивными диагнозами поместили всех заболевших в свою больницу и вылечили их. В Днепропетровске поставлен памятник медикам –подпольщикам.
На оккупированных территориях фашистские захватчики создали концентрационные лагеря и гетто, где люди находились в ужасающих условиях, где их уничтожали, ставили над ними опыты. Сотни тысяч умирали от непосильного труда, от голода и болезней. Медицинские работники, и прежде всего медсёстры, облегчали их страдания и часто спасали от неминуемой гибели, рискуя собственной жизнью. Одной из таких представительниц самой гуманной профессии была польская медсестра Ирена Сендлерова (Сендлер). Эта отважная женщина спасла из Варшавского гетто 2500 детей. В 1940 году она устроилась на работу в Варшавское управление здравоохранения. Немцы боялись эпидемий, поэтому разрешали медработникам посещать гетто. В 1942 году Ирена стала членом подпольной группы, занимавшейся спасением детей. Их выводили через канализацию и подвалы домов, через здание городского суда, примыкавшее одной из сторон к гетто; тех, что постарше, вывозили на телеге в мешках с мусором, совсем маленьких – в сумках для инструментов и под сиденьями трамвая, маршрут которого пролегал по улицам гетто. Малыши в любое время могли заплакать, и один из соратников Ирены, возница телеги, всегда держал при себе собаку: при приближении немцев он давал псу команду лаять, чем заглушал плач детей. Операции были рассчитаны по секундам. Самое трудное, рассказывала пани Ирена было уговорить родителей отдать детей. Они спрашивали – может ли она гарантировать им безопасность. А что она могла гарантировать? Только то, что в гетто их точно ждет неминуемая смерть. А на воле все же можно было спасти их… И родители отдавали. И часто случалось, что на следующий день родителей уже не было в живых, или они были отправлены в Освенцим. Спасенных детей Ирена пристраивала для начала в заслуживающие доверия польские семьи, а потом распределяла по приютам и монастырям. Для того, чтобы спасти одного ребенка, требовалось не менее 12 человек. Каждому из них грозила смерть. Всю информацию о детях – их старые еврейские и новые христианские имена, имена родителей, местопребывание – она хранила в стеклянных банках, закопанных в саду. 20 октября 1943 года Ирена была арестована по анонимному доносу. После пыток её приговорили к смерти, однако она была спасена: охранники, которые сопровождали её к месту казни, были подкуплены. В официальных бумагах она была объявлена казнённой. После войны Сендлер раскопала свой тайник с данными о спасённых детях, и с помощью этого списка разыскали детей и передали их родственникам. Много лет после войны Ирена Сандлер прожила в безвестности. Мир не знал ней до 1999 года. Когда несколько школьниц из сельской школы в Канзасе искали тему для школьной работы ко «Дню Истории», преподаватель дал им почитать заметку об Ирене Сендлер из газеты «US news and world report» за 1994 год. Девочкам захотелось о ней написать. Они написали пьесу «Жизнь в банке», которая с тех пор игралась больше 200 раз в США, Канаде и Польше. В 2003 году Ирена Сендлер стала кавалером высшей государственной награды Польши – ордена Белого орла, а в 2006 году польский президент и премьер-министр Израиля выдвинули кандидатуру Ирены на соискание Нобелевской премии мира. Парламент Польши объявил ее национальной героиней – «за спасение самых беззащитных жертв нацистской идеологии: еврейских детей». Последние годы Ирена Сендлер провела в Варшавском частном санатории Елизаветы Фиковской,которую она спасла из гетто в июле 1942 в возрасте в шести месяцев. Умерла она 12 мая 2008 года в возрасте 98 лет. Нельзя не сказать и о другой замечательной женщине, Диане Будисавлевич, которая спасла 12 тысяч сербских детей из концлагерей, действовавших на территории Хорватии в годы II мировой войны. Диана родилась 15 января 1891 г. в Инсбруке, в 1917 г. вышла замуж за серба из Хорватии Юлия Будисавлевича, обучавшегося в Австрии медицине. В 1919 г. семья переехала в Загреб, где ее муж стал преподавать на Медицинском факультете. Во время II мировой войны Диана в качестве медсестры посещала концлагеря Ясеновац, Лоборград, Горня-Риека, Стара-Градишка, Млака и Ябланац и добивалась освобождения из лагерей женщин с детьми и детей-сирот, которых потом пристраивала в больницы, детские дома или отдавала в семьи. Имена всех детей-узников она вносила в специальную картотеку, что позволило некоторым из них после окончания войны найти своих родителей. Также Диана организовывала сбор денег, вещей, лекарств и еды для узников концлагерей. Подвиг Дианы и ее помощников заключается еще и в том, что они всегда, как только могли, составляли картотеку детей: записывали их данные(имена, место рождения, фамилии в тех случаях, если маленькие узники их знали). Именно эта картотека смогла вернуть после войны многих детей их семьям. Свидетельства о своей деятельности, Диана оставила в дневнике, который она вела с 23 октября 1941 г. до 7 февраля 1947 г. С горечью она писала: «О некоторых оставшихся я смогла найти хоть какие-то данные, но часто маленькие умирающие существа не могли ничего сказать о себе. Умирали и там(в лагерях), умирали у нас- маленькие, безымянные. А ведь у каждого была мать, которая рыдала за ним. У каждого был свой дом, была одежда, а ныне голое тело брошено в массовую гробницу». О ее миссии- тяжелой, сложной, нужной узнали только после ее смерти. После опубликования ее дневников имя Дианы Будисавлевич получил парк в Вене. Ее именем названы улицы в Белграде и в городе Козарска-Дубица. Диана Будисавлевич стала первой, кто был удостоен высокого церковного ордена Сербской Церкви Царицы Милицы в 2013 году. Также посмертно указом президента Сербии она была награждена золотой медалью «За храбрость». И ешё одно имя женщины, которая своим самоотверженным трудом спасала жизни военнопленных и гражданских лиц в японском концлагере - американская медсестра Лора Мэй Кобб (Laura Mae Cobb). Она родилась в США в 1892 году. В 1918 году закончила курсы подготовки медсестёр и устроилась медсестрой в американский флот; служила она здесь вплоть до 21 июля 1921года. Три года Лора провела в обычных, гражданских госпиталях, после чего в апреле 1924-го вернулась на фронт. В 20-х и 30-х служила во флотских госпиталях Америки. Со временем до Лоры начали доходить слухи о наступлении новой войны; на эту новость она отреагировала просьбой 'перевести её за границу, «поскольку кого-то же туда нужно отправить». В феврале 1941 года Кобб перевели на Филиппины и назначали главной медсестрой флотского госпиталя Манилы. 10 декабря 1941 года город подвергся нападению японцев. Кобб и ещё 10 медсестёр попали в лагерь для военнопленных. Спокойствие в трудных ситуациях и профессионализм Лоры восхитил даже самих японцев. Она и другие 10 медсестёр, получившие от пленных почётное прозвище «воинство ангелов», делали для своих пациентов все, от них зависящее. Особенно трудными условия в лагере были в 1943-1944 годах. Медсестрам приходилось работать по 12 часов, обслуживая в день порядка 200 пациентов. В лагере были частыми случаи дизентерии, туберкулёза, малярии, питание было скудным. 23 февраля 1945 года отважных медсестер и пленников освободили во время совместной операции американских войск и филиппинских партизан. Лора Кобб получила звание капитан-лейтенанта и несколько правительственных наград. В 1947 году она ушла из армии по состоянию здоровья. В сентябре 1981 Лора Кобб скончалась в возрасте 89 лет.
