Студопедия — Глава 7. Ещё больше путаницы
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Глава 7. Ещё больше путаницы






 

Человек с двоящимися мыслями не тверд во всех путях своих. (Иакова 1:8)

 

Прошло больше десяти лет с того времени, как я испытал свой опыт первой любви с Иисусом. Меня одолевали сомнения. Моя христианская жизнь стала однообразной и монотонной. Это было похоже на блуждание Израиля по пустыне. Если кто-то говорил мне о моих сомнениях, я отрицал это и обижался в ответ. Я глубоко любил Иисуса за то, что Он умер за меня на кресте. Я желал надлежащим образом исполнять заповеди моего Небесного Отца и молился о благодати и силе для победоносной жизни. И я одерживал победы, но жизненная рутина и обыденность усыпляли меня.

 

Я возрастал в познании Священного Писания и радовался изумительному субботнему общению с семьёй и друзьями. И всё же мне чего-то недоставало. Не всё было на своих местах, и я не мог понять, что именно было не так. Всё это время я не вполне осознавал свою нужду в том, чего мне не хватало.

 

Мы же все открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа. (2-е Коринфянам 3:18)

 

В эти годы я неосознанно совмещал в личности Иисуса два совершенно различных образа. С одной стороны, я знал Его как любящего, заботливого, сострадательного Иисуса, Который открыл мне изумительную любовь Своего Отца. Я размышлял о той внутренней борьбе, которую Отец прошёл, отдавая за нас Своего Сына. Я размышлял о молитвенной жизни Иисуса и Его ходатайстве за меня, и эти свойства Его личности касались моей души, смягчали моё сердце и посылали мне вдохновение жить христианской жизнью. И, тем не менее, определённое представление о личности Иисуса, которое я считал библейским, формировало и мотивировало все мои старания жить христианской жизнью как-то иначе.

 

Я должен посвятить какое-то время описанию того, что происходило в моём уме. Несколько факторов побуждали меня воскликнуть:

 

На ложе моем ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его. (Песня Песней 3:1)

 

Всё моё детство и юность голос искусителя побуждал меня надеяться на себя и тяжело трудиться для того, чтобы заслужить уважение. Мой образ благочестивого человека сформировался сквозь призму моей падшей природы, а также сатанинскими идеями о том, что почёт и славу можно заработать честностью, праведностью и верностью. Как я уже упоминал, искуситель побуждал меня делать то же самое, чего от меня ожидал мой Возлюбленный, но с совершенно другими намерениями.

 

Поскольку голос искусителя был громче голоса моего Возлюбленного на протяжении всех лет моей формальной религиозности, моё восприятие образцового человека заключалось в том, что он поступает правильно и показывает свой добрый характер другим. И это стремление показать свою праведную жизнь вызывало уважение других и обеспечивало мне принятие людей, входящих в мой социальный круг.

 

Я тогда не понимал, что этот образец, воспринятый моим умом как истинный, в реальности был самым настоящим идолом, который неосознанно был объединён в моём восприятии с личностью Иисуса. Я видел в Иисусе Того, кто проявлял все качества образцового человека, Чьи добрые, праведные дела завоевали уважение и поклонение миллионов людей. Иисус для меня был Человеком, Которому я мог подражать, и на Которого я хотел быть похожим. Опять же, искуситель побудил меня совершать всевозможные «праведные поступки», но по неверным мотивам.

 

Самая большая проблема заключалась в том, что настоящий Иисус, которого открывает нам Библия, был соединён в моём уме с ложным «Иисусом», и я никак не мог различить одного от другого.

 

Потому отныне мы никого не знаем с мирской точки зрения; если же мы и знали Христа таким образом, то ныне уже не знаем. (2-е Коринфянам 5:16 – современный перевод)

 

Я никогда не думал о том, что Иисуса я мог представлять себе с мирской точки зрения. Что значительно усугубляло весь мой опыт, так это то, что христианское общество за все годы своего существования сформировало такое представление об Иисусе, согласно которому Его нужно любить и уважать за Его сверхъестественную силу, способности и разум. Точно так же, как я был искушаем принимать за образцового человека того, кто делает добрые дела, желая принимать за них похвалу, также и духовные лидеры христианского мира погрузились в этот же образ мыслей. И этот «новый Иисус» был частью Единого Бога в трёх Личностях, или Троицы. Сложность восприятия трёх личностей, существующих в пределах одного единого Божества, заставила меня оставить свои попытки понять взаимоотношения этих Личностей друг с другом. Меня просили принять это как тайну.

 

Если вы внимательно прочтёте описания Бога в большинстве христианских церквей, вы увидите, что причина, по которой Бог достоин уважения, связана в этих описаниях с Его силой и всеведением. Таким и был «бог» моего детства! Когда я думал об этом «боге», я не замечал ничего странного. Но это представление о Боге привело меня к тому, что я перенёс модель образцового человека, воспринятого мной ещё ребёнком, на своего «бога». Я никогда не думал о том, что этот «бог», которому я пообещал служить, стал фактически скрытым выражением моих детских амбиций и стремлений быть хорошим человеком, достойным хвалы, чести и уважения.

 

Как уже было сказано ранее, различить этого ложного «бога» было сложно, потому что я соединил в своём уме черты истинного библейского Иисуса с этим «богом». Моё крещение спустя два года после моего обращения совершенным образом отражало этот смешанный образ Бога.

 

Перед крещением мне задали вопрос:

 

Верите ли вы в Бога Отца, в Его Сына Иисуса Христа, и в Духа Святого?

 

Однако верование церкви гласило:

 

Существует один Бог: Отец, Сын и Дух Святой, единство трёх взаимовечных Личностей. Бог бессмертен, всемогущ, всеведущ, вездесущ, и превыше всех. Он бесконечен и находится за пределами человеческого понимания…

 

Многие люди, прочитав эти два утверждения, не заметят между ними никакой разницы. Будучи молодым человеком, я тоже не видел разницы между ними. Я слышал имена собственные: «Отец, Сын и Дух Святой». Эти имена собственные встречаются в Библии, и я видел доказательства того, что эти три Сущности действуют. Поэтому я воспринял это утверждение за истинное.

 

Моё обещание перед крещением выражало простую веру в три Сущности. Отношения между двумя из них, а именно: между Отцом и Сыном, выражались коротким словом «Его» («Его Сын», Сын Своего Отца). Это маленькое слово «Его» и открыло огромную разницу. Слово «Его» придало истинное значение словам «Отец» и «Сын». Иисус был «Его Сыном», Сыном Своего Отца. Я должен отметить, что именно разрыв этих особых взаимоотношений между Отцом и Его Сыном сокрушил моё сердце. Меня особым образом потрясли следующие слова:

 

Непорочный Сын Божий взял на Себя всю тяжесть греха. Он, будучи единым с Богом, ощущал в Своей душе то ужасное разделение, которое производит грех между Богом и человеком. Именно это выдавило из Его уст мучительный крик: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?" (Мф. 27:46 – современный перевод).

 

Я понял истину, которая выражается следующими словами:

 

Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. (Иоанна 3:16)

 

Любовь Божья к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него. В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши. (1-е Иоанна 4:9,10)

 

В двенадцать последующих лет после моего крещения я не понимал, что природа отношений между двумя Личностями – Отцом и Сыном, является ключом к полным изменениям моей жизни. Любовь Божья открылась в том, что Он отдал Своего Сына. Именно Отец отдал Сына, а не просто Сын отдал Себя, открывая тем самым Свой характер всемогущего и самоотверженного Бога, проявляя и показывая нам Свои великие дела и свершения. Отец послал Своего Сына, чтобы открыть нам Свой характер, исполненный любовью. В этой отдаче Своего Сына мы видим самые привлекательные, прекрасные, нежные и смелые черты характера Бога.

 

Как уже говорилось ранее, я не понимал, что, принимая учение о Троице, или о трёх Личностях одного Божества, я в то же самое время неверно понимал природу взаимоотношений между Отцом и Сыном. Эта проблема усложнялась призывом: «Если ты любишь Иисуса, то ты должен возвеличивать Его в той же степени, что и Отца». Ещё ребёнком я научился сравнивать вещи на основании количественных показателей. Я смотрел на количество лимонада в стакане моей сестры, чтобы убедиться в том, что у меня его столько же. И я долго и громко жаловался, если моей сестре вдруг доставалось пять конфет, тогда как мне – только четыре. Равенство я измерял этими категориями. Поэтому, когда речь зашла о равенстве Отца и Сына, то Их равенство согласно данному подходу заключалось в том, что каждый из Них должен иметь одни и те же качества, одинаковую силу, одинаковое количество знаний и одинаково вечное существование. Если бы один получил что-либо от другого, то их равенство уже было бы недействительным в качественном смысле. Это было бы похоже на то, что Один из Них имел бы 100% лимонада в стакане, а Другой – 50% лимонада и 50% воды.

 

Данный образ мыслей глубоко укоренился в моём сознании. Он был естественным, инстинктивным и выглядел как логически обоснованный. Я даже подумать не мог, что такое представление о Боге фактически лишает меня понимания сути слов Отец и Сын и их взаимоотношений друг с другом.

 

Когда я видел в Библии Иисуса как Сына, я видел Того, Кто полностью доверял Отцу и полностью полагался на Его волю. Я видел, как Он спокойно спит в лодке прямо посреди шторма. Он спокойно мог выйти навстречу толпе, которая задумала убить Его. Он мог провести сорок дней без еды, ожидая того момента, когда Сам Отец удовлетворит Его нужды в нужное время. Все эти доказательства доверия и подчинения сопровождали Иисуса как Вторую Личность Божества, обладающую той же силой, что и Отец, имеющую все черты и характеристики Отца. Видя это, я зашёл в тупик. Иисус в моём понимании не был обязан Отцу, а поэтому не имел повода благодарить Его за какую-либо силу, которой Он и Сам обладал в таком же количестве. Скорее наоборот, Он стоял на одном уровне, плечом к плечу с той Личностью, которую почему-то называли «Отцом», и был равен Ему по силе, по знанию и по возрасту. Эти Личности были одинаковыми. Являясь воплощением любви, Они, тем не менее, оставались одинаковыми. Большая проблема для меня заключалась в том, что эта одинаковость подтачивала моё восприятие значений слова Отец и Сын, что в свою очередь влияло на моё представление об отношениях между родителями и детьми. Если Иисус фактически не был Сыном в Своей сфере, то и я не мог быть сыном в своей сфере. Почему? Потому что мы преображаемся – взирая. Если мое представление об Иисусе как о Сыне были верны, то Он был принят на основании Его статуса, а не на основании Его сыновства. В таком случае сомнению подвергалось и моё принятие Богом как сына, что в свою очередь ведёт к поиску принятия Богом на основании моего статуса в церкви, моих усилий и всего прочего.

 

Итак, я поклонялся Иисусу, Который был на земле покорным, доверяющим и послушным, но я смешивал этот взгляд с представлением об Иисусе, Который на небесах был самодостаточным, обладающим Своей собственной силой, не заимствующим ничего от Отца. И этот «небесный» Иисус показывал мне Собою секрет победоносной жизни Иисуса «земного». Представление о самодостаточном «Небесном Иисусе» побуждало меня подражать делам «Земного Иисуса», копируя и следуя образцу Его небесной самодостаточности. И моя плотская природа, не понимая этого, водрузила этого идола по имени «Иисус» в небесное святилище, пробуждая во мне те же плотские стремления, которые привели «малый рог» из пророчества Даниила к противостоянию реальному Христу в небесах.

 

Позвольте привести несколько примеров того, как это отражалось на моей повседневной жизни. Много раз, когда я сидел и слушал проповедь, мой Возлюбленный просил меня принять к сердцу те слова, которые я слышал. В то же самое время искуситель пытался сконцентрировать моё внимание на самом проповеднике, чтобы я оценивал качество его проповедования. Если проповедь была хорошо подготовленной, я начинал представлять себя проповедующим эту же проповедь, а также представлять себе реакцию слушателей. Если же проповедь была не очень искусной, искуситель льстил мне, напоминая о том, что я мог бы совершать это служение гораздо лучше. Когда же я проповедовал, и люди были тронуты истиной, мой Возлюбленный посылал мне радость в сердце, но искуситель тут же поощрял меня к тому, чтобы собирать похвалу от людей, провожая их на выходе из здания церкви.

 

Когда я исследовал Библию, мой Возлюбленный искал возможности укоренить саму суть библейских наставлений в моём сердце, тогда как искуситель побуждал меня научиться хорошо запоминать и цитировать библейские тексты, по возможности из разных переводов, чтобы подтвердить своё знание темы. Когда же я молился в кругу братьев, мой Возлюбленный посылал мне радость от преимущества иметь доступ к Отцу через Него, а искуситель посылал мне мысли о том, что стоящий рядом со мной на молитве человек молится слишком долго и вообще не говорит ничего полезного и назидательного. И таким образом моя совесть вовлекалась в это колебание между двумя разными мотивами, и я полностью терял осведомлённость о самом предмете молитвы людей, окружающих меня.

 

Я читал об Иисусе, Который молился всю ночь. Но при этом, вместо того, чтобы думать о том, что вся причина такой долгой молитвы заключалась в Его любви к Его Отцу, я думал больше о самом факте того, что Иисус проводил всю ночь в молитвах. Следовательно, я тоже заражался идеей о такой молитве. Но мой Возлюбленный открывал мне тщетность и пустоту этой идеи. Как я уже говорил, эта борьба длилась в моём уме более десятилетия. Когда мой Спаситель открыл мне важность правильного питания и других вопросов образа жизни, искуситель тут же стал склонять меня к концентрации на мелочах и деталях вопросов питания, одежды и развлечений. Доказательством того, что я прислушивался не к тому голосу, было то, что я начал критиковать других людей за их поведение. Исправление поведения христианина стало для меня корнем, а не плодом христианского опыта. Это произошло потому, что «бог» моего детства воцарился в моём сердце в качестве Владыки вселенной.

 

Эта ежедневная борьба во мне приносила моей душе много печали. И этот противоречивый Иисус, который совершал все эти чудесные дела, стал удаляться от меня всё больше и больше. Радость моей «первой любви» оставила меня. Я искал своего Возлюбленного, но не мог найти. Моя жизнь была наполнена церковной деятельностью, изучением духовных тем до такой степени, что у меня оставалось очень немного времени для простого общения со своим Спасителем. И даже во время этого общения я ощущал необходимость скорее взяться за добрые дела, которые непрестанно делал Иисус, и быть полезным, любящим человеком, каким был мой Господь. Никто бы не увидел реальной, практической пользы оттого, что я проводил целые часы в общении с Иисусом один на один, если бы я, конечно, не нашёл тех людей, которые поощряли бы само это уединение как добродетель.

 

Между моим желанием быть настоящим христианином, который любит Бога, Его слово и окружающих, и желанием иметь признание и похвалу за всё это, была постоянная борьба. Я знал, что страсть к похвале и признанию – это недобрая вещь, но в то же время борьбу с этой страстью я считал частью христианского опыта войны с плотью. Я пытался уклоняться от похвалы людей после моих проповедей, но я понимал, что даже говоря им: «Благодарите Бога, а не меня», – я всё равно привлекал внимание к себе. Сама фраза «Не нужно благодарить меня» являлась выражением глубокого желания получать признание и почёт за хорошо проделанную работу.

 

Когда я стал адвентистским служителем, я оказался в таком положении, в котором никогда раньше ещё не был. Я начал наблюдать за служителями, стремящимися занять определённое положение. Я видел, как многие из тех внутренних эгоистичных стремлений, против которых я боролся, завладевали некоторыми служителями, окружавшими тогда меня. Поскольку мои греховные стремления так и не получили повода для проявления в жизни, я весьма удивлялся поведению тех служителей, которые своим примером вводили в заблуждение овец из Божьего стада.

 

Через определённый период моего служения, видя, как в церкви действуют элементарные законы власти, конкретные схемы и тактики, я немного разочаровался.

И вот, после того как угождение церковной власти потеряло для меня всякий смысл и привлекательность, искуситель стал направлять меня на другой путь. Меня снова поглотил интерес к документальным фильмам, спорту и другим многообразным развлечениям. Я сказал себе, что не желаю быть фарисеем, и что мне нужно немного отдохнуть и придти в себя.

 

Я определённо нуждался в отдыхе и расслаблении, но не в том, которое дает спорт. Этот путь ещё больше утвердил меня в представлении о том, что дела и достижения являются способом получения почёта, уважения и принятия. И в таком состоянии ума я сошел с пути Жизни. Я не мог идти дальше, потому что моё представление о Боге было смешано с идолопоклонством моего детства. Это идолопоклонство позволило искусителю внушить мне некоторые вещи, часто без моей осведомлённости о том, откуда эти вещи приходят и почему они случаются. Последующие разочарования погрузили меня в сон под названием «трудности», и привели меня к потере того «свитка», который мне нужно было крепко прижимать к своей груди, как описано в книге Джона Буньяна «Путешествие пилигрима».

 

Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя; искала я его и не нашла его. Встретили меня стражи, обходящие город: "не видали ли вы того, которого любит душа моя?" (Песня Песней 3:2,3)

 

 







Дата добавления: 2015-10-01; просмотров: 342. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Аальтернативная стоимость. Кривая производственных возможностей В экономике Буридании есть 100 ед. труда с производительностью 4 м ткани или 2 кг мяса...

Вычисление основной дактилоскопической формулы Вычислением основной дактоформулы обычно занимается следователь. Для этого все десять пальцев разбиваются на пять пар...

Расчетные и графические задания Равновесный объем - это объем, определяемый равенством спроса и предложения...

Кардиналистский и ординалистский подходы Кардиналистский (количественный подход) к анализу полезности основан на представлении о возможности измерения различных благ в условных единицах полезности...

САНИТАРНО-МИКРОБИОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ВОДЫ, ВОЗДУХА И ПОЧВЫ Цель занятия.Ознакомить студентов с основными методами и показателями...

Меры безопасности при обращении с оружием и боеприпасами 64. Получение (сдача) оружия и боеприпасов для проведения стрельб осуществляется в установленном порядке[1]. 65. Безопасность при проведении стрельб обеспечивается...

Весы настольные циферблатные Весы настольные циферблатные РН-10Ц13 (рис.3.1) выпускаются с наибольшими пределами взвешивания 2...

Образование соседних чисел Фрагмент: Программная задача: показать образование числа 4 и числа 3 друг из друга...

Шрифт зодчего Шрифт зодчего состоит из прописных (заглавных), строчных букв и цифр...

Краткая психологическая характеристика возрастных периодов.Первый критический период развития ребенка — период новорожденности Психоаналитики говорят, что это первая травма, которую переживает ребенок, и она настолько сильна, что вся последую­щая жизнь проходит под знаком этой травмы...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.011 сек.) русская версия | украинская версия