Глава 13. - Скинуть одежду? Да ты бредишь.

- Скинуть одежду? Да ты бредишь.

 

Тео обошел кота.

 

- Это я-то? После прошлой ночи нам, похоже, терять нечего. На твою радость коттедж забит сейчас презервативами. Снизу доверху.

 

Вот и впрямь - черт во плоти. Энни оглядела свою спальню.

 

- Ты и сюда положил презервативы?

 

Он мотнул головой.

 

- Верхний ящик тумбочки у кровати. Прямо рядом с твоим плюшевым медвежонком.

 

- Это коллекционный медведь из «Бини Бэби», - оскорбилась Энни.

 

- Ах, извините. – Тео вел себя спокойно и непринужденно, как мужчина, у которого на уме ничего такого сложного – подумаешь, какое-то обольщение. – Еще оставил в студии, в кухне, спальне и в карманах. – Он смерил ее взглядом. – Хотя… не все, что я задумал сотворить с тобой, требует презервативов.

 

Нервные окончания Энни заискрились, а воображение отправилось в порноэкспедицию, как Тео и рассчитывал. Путешественница с усилием вернулась к реальности.

 

- Ты до ужаса самонадеян.

 

- Как ты и сказала: впереди долгая зима.

 

Это было соблазнение-фальшивка, жалкая попытка пресечь ее вопросы. Или, может, нет. Энни потуже затянула пояс халата.

 

- Тут такое дело… Без какой-либо эмоциональной близости мне неинтересно.

 

- Напомни-ка мне, какого рода эмоциональная близость была у нас прошлой ночью? Поскольку, помнится, тебе было очень интересно.

 

- Да вся история – случайность по пьяной лавочке. – Не совсем правда, и по его виду не скажешь, что он купился, однако немалой толики истины тут хватало. Ганнибал снова тронул лапой бельевую корзину, угрожая перевернуть ее, и Энни подхватила его на руки. – Кончай с этим всем и лучше скажи, почему ты приехал на Перегрин, вместо того чтобы отправиться в более приятное место?

 

Шелковая соблазнительность Тео испарилась.

 

- Хватит приставать. Это тебя не касается.

 

- Если хочешь, чтобы я разделась, то касается. – Энни даже умудрилась изобразить что-то близкое к мурлыканью.

 

 

Неужели она и в самом деле пытается использовать секс как валюту? Следовало бы устыдиться, но раз уж Тео не помер со смеху, то она даже не покраснела. – Секс в обмен на откровенность. Вот мое предложение.

 

- Ты же несерьезно.

 

Совершенно несерьезно.

 

Энни почесала кота за ушами.

 

- Не люблю скрытность. Если хочешь видеть меня голой, тебе придется что-то дать взамен.

 

Тео сердито посмотрел на нее.

 

- Не так уж отчаянно я хочу видеть тебя голой.

 

- Смотри, пожалеешь.

 

Где она нахваталась такой уверенности? Этой вздорности? Стоит тут во всей своей неземной красоте, надев огромную мужскую пижаму, старый порванный халат и – не забудьте – возможно, беременная. И ведет себя так, словно плавной походочкой только что сошла с подиума при показе «Виктории Сикрет».

 

- Держи своего кота, пока я позабочусь о нашем дорогом усопшем друге.

 

- Сам справлюсь.

 

- Поступай как знаешь. – Она подняла кота мордой к своему носу. - Пойдем, Ганнибал. Твоему папочке нужно избавиться от очередного трупа.

 

И проплыла по комнате с котом на руках.

 

Удовлетворение согревало душу. И хотя Энни не сильно поднаторела в правилах игры, умудрилась каким-то образом сравнять счет. Спустив усатого друга на пол, она задумалась, что Тео там сказал насчет ее независимости, которая не является фальшивым фасадом. Что, если он прав? Что, если она не такая уж развалина, какой себя воображает?

 

Мысль была нова, но Энни с недавнего времени угодила в такую передрягу, что машинально ее отбросила. Разве что… Если это и впрямь правда, то придется полностью пересмотреть взгляд на себя.

 

«Стальной стержень, Антуанетта. Вот чего ты лишена. Твердого стального стержня».

 

«Нет, мама, - подумала она. – Если я не ты, не значит, что у меня нет стержня. Я ведь сумела дать тебе все, что ты хотела перед смертью?»

 

И теперь расплачивалась.

 

 

Открылась и закрылась дверь кухни. И секундой позже в гостиную вошел Тео. И заговорил так тихо, что Энни чуть не прослушала, что он сказал.

 

- Я не мог писать. Пришлось сбежать ото всех.

 

Она обернулась. В тревоге.

 

Тео стоял у книжного шкафа, волосы чуть взъерошены после похода на улицу, предпринятого, чтобы избавиться от мыши.

 

- Я не мог вынести всю эту жалость, исходившую от моих друзей, и всю эту ненависть от ее друзей. - Он хрипло засмеялся. - Ее отец сказал мне, что я мог бы засунуть те таблетки ей в глотку. Возможно, он и прав. Ну что, достаточно услышала?

 

Тео повернулся и пошел в студию, Энни не отставала.

 

- Дело вот в чем: если ты так уж хотел сбежать, почему не отправился в место, которое не так ненавидишь? На Французскую Ривьеру. На Виргинские острова. Бог знает, что еще ты мог себе позволить. А ты приехал сюда.

 

- Мне нравится Перегрин. Просто не люблю Харп-Хауз. Из-за чего здесь идеальное место, чтобы снова начать писать. Ничто не отвлекает. По крайней мере, не отвлекало до твоего появления.

 

Он исчез в студии.

 

Это имело смысл, но все-таки чего-то не хватало. Энни поспешила за Тео.

 

- Пару недель назад я видела тебя, когда ты вышел из конюшни. День был морозный, а ты снял свитер. Зачем?

 

Тео изучал царапину на полу. Энни не рассчитывала, что дождется ответа. Однако дождалась.

 

- Потому что хотел хоть что-то чувствовать.

 

Один из классических признаков психопатов – неспособность испытывать нормальные чувства, однако боль обострила черты Тео, указывая, что он все же не бесчувственный псих. На нее накатила тревога. Энни не хотела больше ничего слышать, поэтому отвернулась:

 

- Оставлю тебя одного.

 

- Сначала мы были счастливы, - продолжил он. - По крайней мере, я так думал.

 

Энни оглянулась на него.

 

Тео уставился в настенную фреску, но создавалось впечатление, что он не видит разбившее витрину такси.

 

 

- Спустя какое-то время она начала часто звонить мне с работы. Сначала я не придал значения, но скоро стал получать каждый день, каждый час дюжины посланий. Смс-ки, телефонные звонки, е-мейлы. Она хотела знать, где я был, что делал. Если не отвечал сразу, она приходила в ярость и принималась обвинять в том, что я с другими женщинами. Я никогда не изменял ей. Никогда. - Он наконец взглянул на Энни. - Она ушла с работы. Или, возможно, ее заставили уйти. Точно не знаю. Ее поведение становилось все более ненормальным. Она говорила семье и кое-кому из друзей, что я паршиво с ней обращаюсь, что угрожаю ей. Наконец, я привел ее к психотерапевту. Он выписал ей таблетки, на какое-то время стало лучше, пока она не отказалась от лекарств, заявив, что я пытаюсь ее отравить. Я пытался обратиться к ее семье за помощью, но они не видели ее, когда дело было по-настоящему плохо, и отказались верить, что происходит что-то ненормальное. Она начала бросаться на меня с кулаками, царапать ногтями. Я боялся, что ударю ее, и уехал. – Тео сжал кулаки. – Она убила себя неделю спустя. Как тебе такая сказка из реальной жизни?

 

Энни пребывала в ужасе. Но все в нем отвергало жалость, поэтому пришлось сохранять хладнокровие.

 

- Тебе только и осталось, что жениться на психопатке.

 

 

Он сильно поразился. Потом его плечи расслабились.

 

- Ага, верно, рыбак рыбака видит издалека, да?

 

- Так в народе говорят. – Энни посмотрела на кукол, отдыхавших на полке, потом снова на Тео. - Напомни, в чем ты там виноват? Кроме того, что ты женился на ней.

 

Его напряженность вернулась вместе с гневом.

 

- Да брось, Энни. Не будь наивной, я ведь точно знал, что она больна. Мне не следовало ее оставлять. Если бы я пошел против их семьи и уложил ее в больницу, как и положено, то она, может, все еще была жива.

 

- Малость трудно в наши дни кого-то засунуть туда, где он не хочет быть.

 

- Я мог бы найти способ.

 

- Может - да. Может - нет. – Ганнибал потерся о нее. – Вот уж не думала, что ты такой сексист.

 

Тео вскинул голову.

 

- О чем ты говоришь?

 

- Любая разумная женщина, живя в браке с мужчиной, который обращается с ней, как твоя жена обращалась с тобой, уже бы давно сбежала, нашла какую-нибудь защиту. Если ты мужчина, тебе что, полагается торчать рядом? Так, что ли?

 

На мгновение он показался обескураженным.

 

- Ты не понимаешь.

 

- Разве? Если ты уж решил винить себя, то вини за настоящие грехи – вроде того, что не накормил меня вчера ужином.

 

Слабая тень улыбки смягчила его черты.

 

- А что насчет тебя?

 

- Моего вкуса в пижамах? Понятия не имею.

 

- Как насчет твоих правил поведения? – Потом, более сурово: - И глупости. Обещай, что больше не будешь предпринимать никаких путешествий пешком. И когда ведешь машину, то держи глаза открытыми.

 

- Ага, широко открытыми. – Энни наконец узнала правду о браке Тео только затем, чтобы пожалеть, что узнала. И по ходу дела, удовлетворяя свое любопытство, позволила пробить еще одну брешь в стене между ними, выпасть еще одному кирпичику. – Спокойной ночи, - попрощалась она. – Увидимся утром.

 

- Эй, у нас же сделка. Тебе не полагается сейчас сбросить одежду?

 

- Это был бы только секс из жалости, - с фальшивой откровенностью заявила она. – Не хочу тебя этим оскорблять.

 

- Давай. Оскорби меня.

 

- Слишком быстро что-то у тебя растет аппетит. Позже мне спасибо скажешь.

 

- Вот уж сомневаюсь, - пробурчал Тео, когда она оставила его одного.

Вечером в субботу наметился ежемесячный День варки омаров, и Джейси попросила Энни взять ее туда.

 

- Мне-то не очень надо, - пояснила она. – Но Ливии совсем негде играть с другими детьми. Да и я могу тебя познакомить с теми, кого ты еще не знаешь.

 

С тех пор как Джейси сломала ногу, это был ее первый вечер вне дома. Однако она с такою готовностью улыбалась, пока пекла для этого события шоколадно-пекановый торт во весь противень, что было очевидно, с каким нетерпением ждет вечера не только ради Ливии, но и ради себя.

 

Разбитый «шевроле субурбан» Джейси стоял в гараже. Как и у многих изношенных островных машин, кузов местами проржавел, колпаки отсутствовали и не было номерных знаков, однако имелось должным образом прикрепленное детское кресло для Ливии. Потому они и взяли эту машину.

 

Энни пристегнула Ливию, положила торт на пол за пассажирским сидением, потом помогла сесть Джейси. Вечер выдался ветреным, но снега не было и корка льда почти исчезла, поэтому дорога оказалась не столь вероломной, как прежде. И все же Энни с радостью поехала на «субурбане» вместо собственной машины.

 

 

Энни натянула единственную привезенную с собой узкую темно-зеленую юбку-карандаш с мягкой, шириной сантиметров восемь шерстяной тесьмой, которая доставала до колен. В пару к юбке - белый с длинными рукавами балетный топ Мэрайи, собственные колготки цвета клюквы и дизайнерские ботинки со шнуровкой до лодыжек. Она приметила их в витрине на распродаже прошлой зимой и тут же купила за ничтожную цену. После хорошей чистки и стирки шнурков они стали выглядеть почти как новенькие.

 

Когда машина выворачивала на главное шоссе, Энни обратились через плечо к Ливии:

 

- Негодница жалеет, что не смогла поехать с тобой сегодня. У нее болит горло.

 

Ливия насупилась и стукнула носками кед в сиденье Энни, коричневые вельветовые кошачьи ушки закачались у девчушки на голове. Слова ей не понадобились, чтобы выразить свое отношение к отсутствию куклы.

 

- Может, когда-нибудь и я познакомлюсь с Негодницей, - заявила Джейси. Она поиграла с молнией на куртке. – Как Тео?

 

Даже в тусклом свете было заметно, насколько болезненно выглядит ее чересчур радостная улыбка. Энни терпеть не могла видеть Джейси такой. Какой бы хорошенькой та ни была, шансов с Тео она не имела. Его привлекали блестящие сумасшедшие красотки: ни одним из этих трех качеств ни Джейси, ни Энни не обладали. Что до Энни, то она считала это наградой, но Джейси бы с ней не согласилась.

 

Энни ответила уклончиво:

 

- Он работал в студии, когда я вчера легла спать, и утром видела его лишь мельком.

 

Однако видела достаточно. При виде выходившего из ванной Тео с обернутым вокруг бедер полотенцем, капельками воды, блестевшими на плечах, Энни замерла на месте. Вот из-за такой в точности своей реакции она, возможно, и докатилась до беременности.

 

Энни подавила дрожь.

 

- Кто-то снова вломился в коттедж, когда там никого не было. – Из-за Ливии на заднем сидении Энни не стала вдаваться в подробности. - Позже расскажу.

 

Джейси сцепила руки на коленях.

 

- Я не смогла связаться с Лаурой Кин и поговорить насчет Дэнни. Может, она сегодня там будет.

 

Они подъехали к ярко освещенной ратуше. На флагштоке реял флаг, и в дом втекал поток людей с пластиковыми контейнерами для пирогов и тортов, упаковками пива и литровыми бутылками содовой. Джейси заметно нервничала, и Энни спасла костыль, который та уронила, выбираясь из машины.

 

 

Сражаясь с ветром, они добрались до двери. Ливия захватила с собой розового котенка и не выпускала изо рта большой палец. Может, у Энни разыгралось воображение, только ей показалось, что при их появлении толпа мгновенно затихла. Прошло несколько секунд, и к ним вышли пожилые женщины – Барбара Роуз, Джуди Кестер и капитанша Наоми.

 

Обдав запахом цветочных духов, Барбара ласково обняла Джейси.

 

- Мы боялись, что ты сегодня не придешь.

 

- Давненько ты не появлялась, - присоединилась Наоми.

 

Джуди опустилась на корточки перед Ливией.

 

- Только посмотрите на эту большую девочку, - засюсюкала она, сияя рыжими волосами. – Можно тебя обнять?

 

Явно нельзя. Ливия нырнула за спину Энни - спряталась. Энни протянула назад руку и погладила ее по плечику. Ей понравилось, что Ливия усмотрела в ней безопасное убежище.

 

Джуди со смехом отступила, взяла у Джейси торт и понесла на десертный стол, пока они избавлялись от верхней одежды. Черные брюки и темно-синий свитер Джейси хоть и были поношенными, но все еще льстили хозяйке. Длинные белокурые волосы она расчесала на пробор, а тщательно наложенный макияж включал тушь, тени и вишневую помаду.

 

Зал для собраний в ратуше едва ли превосходил размерами гостиную в Харп-Хаузе и был заставлен столами, застеленными белой бумагой. На потертых серых стенах висела доска объявлений, пожелтевшие исторические фотографии, любительская картина маслом, изображавшая гавань, плакаты оказания первой помощи и огнетушитель. Один дверной проем вел в библиотеку размером со шкаф, другой - в комнату, совмещавшую служебный офис, почтовую контору и, судя по запаху чабера, кухню.

 

Как пояснила Джейси, День варки омаров - не совсем точное название для события, проходившего раз в месяц, поскольку сами омары в нем не участвовали.

 

- Мы столько их съели, что последние двадцать лет предпочитаем в меню традиционные тушеные овощи с мясом по-новоанглийски. Зимой - говяжья лопатка или окорок, моллюски и кукуруза в початках - летом. Не знаю, почему мы все еще зовем это Днем варки омаров.

 

- Зато никто не посмеет упрекнуть местных жителей, что они не держатся традиций, - пошутила Энни.

 

Джейси закусила нижнюю губу.

 

- Иногда мне мерещится, что я задохнусь, если еще один день здесь останусь.

 

В дверном проеме со стороны кухни появилась Лиза Маккинли. Она была в джинсах и блузке с V-образным вырезом, который открывал сделанное в викторианском стиле ожерелье, подарок Синтии Харп, о чем Лиза поспешила объявить. Энни отошла, чтобы подруги смогли всласть поболтать. Пока она пробиралась между столиков, Вокруг слышались обрывки разговоров.

 

«…пять сотен фунтов – вот что составил мой улов в прошлом году в это время».

 

«…забыла заказать «Бисквик», поэтому пришлось приготовить из того, что наскребла».

 

«Это стоит дороже нового насоса».

 

Энни рассматривала черно-белый оттиск, криво висевший на стене. Фигуры в нарядах семнадцатого столетия на фоне моря. Сзади подошла Наоми и кивнула на картину:

 

- Во времена колоний омаров выносило прямо на берег. Их было так много, что скармливали свиньям и преступникам в тюрьме.

 

- Для меня омары еще дорогое удовольствие, - заметила Энни.

 

- Как и для большинства народа, что нам на руку. Однако приходится следить за восполнением запасов или пойдем по миру.

 

- И как вам удается?

 

- Соблюдаем много правил, когда и где ловить. И запрещено ловить производителей. Если поймаем самку, то помечаем хвостовой плавник буквой V и выбрасываем обратно. Приходится выбрасывать обратно в море восемьдесят процентов омаров: то они меньше, чем нужно, то больше, то помечены, то с икрой.

 

- Трудная у вас жизнь.

 

- Приходится ее любить, вот уж точно. – Она потянула за серебряный гвоздик в мочке уха. – Если интересно, можешь прийти ко мне на судно. Похоже, в начале недели установится приличная погода. Немного горожан могут похвастать, что поработали рабочими на ловле омаров на мэнском судне.

 

Предложение застало Энни врасплох.

 

- Я бы с удовольствием.

 

Казалось, Наоми искренне обрадовалась.

 

- Только придется рано встать. И надень что-нибудь похуже.

 

Они как раз договаривались встретиться в понедельник утром у пирса, когда распахнулась входная дверь, впустив новую порцию холодного воздуха. Вошел Тео.

 

Шум стихал по мере того, как люди стали замечать его присутствие. Тео кивнул, и разговоры вновь возобновились, но большая часть толпы тайком наблюдала за ним. Джейси прервала беседу с Лизой и уставилась на него. Группа мужчин с обветренными лицами жестами позвала Тео в свою компанию.

 

Энни почувствовала, как ее тянут за юбку, посмотрела вниз и увидела, что Ливия старается привлечь внимание. Девочка все больше скучала среди взрослых, и таращилась в угол на кучку детей, состоявшую из троих мальчиков и двух девочек, в младшей из которых Энни узнала дочку Лизы, шалившую в библиотеке. Энни без труда распознала мольбу в глазах Ливии: та хотела поиграть с детьми, но слишком стеснялась подойти к ним сама.

 

Энни взяла ее за руку, и они вместе отправились к детской компании. Девочки прикрепляли наклейки в альбом, а мальчики спорили над видеоигрой. Энни улыбнулась девочкам, чьи круглые щечки и рыжие волосы выдавали в них сестер.

 

- Я Энни. А Ливию вы уже знаете.

 

Старшенькая подняла взгляд:

 

- Мы тебя давно не видели. Я Кейтлин, а это моя сестра Алисса.

 

Алисса посмотрела на Ливию:

 

- Сколько тебе лет?

 

Та подняла вверх четыре пальца.

 

- Мне пять. А у тебя есть второе имя? У меня Розалинда.

 

Ливия утвердительно кивнула.

 

Когда стало ясно, что она не собирается отвечать, Алисса обратилась к Энни:

 

- Что с ней? Почему она не говорит?

 

- Замолчи, Алисса, - сделала ей выговор сестра. – Ты же знаешь, нельзя спрашивать.

 

Энни привыкла думать, что Джейси и Ливия существуют отдельно от местного общества, однако была неправа. Они так же глубоко здесь окопались, как и все.

 

Драка за обладание видеоигрой между мальчишками стала выходить из-под контроля.

 

- Моя очередь, - кричал один.

 

- Нет, не твоя! Это моя игра.

 

Самый большой мальчик заехал тому, что жаловался, кулаком, и тут же все трое вскочили, готовые устроить драку.

 

- Ну-ка, стоп, лохматые щенки!

 

 

Мальчики застыли, потом стали озираться, пытаясь понять, откуда раздался голос капитана Джека Воробья. Ливия раньше всех поняла новую игру и заулыбалась.

 

- Эй, кончайте-ка кошачий концерт или брошу вас всех в трюм.

 

Мальчуганы медленно повернулись и уставились на Энни, которая правой рукой изобразила куклу. Усевшись на пятки, Энни стала двигать большим пальцем, словно он разговаривает.

 

- Хорошенькое дельце, что я оставил абордажную саблю на палубе юта, иначе вы пожалели бы, слово морского волка.

 

Мальчишки везде мальчишки. Одно упоминание о юте, и Энни поняла, что они у нее в руках.

 

Она показала импровизированной «куклой» на самого маленького, светловолосого херувимчика с синяком под глазом.

 

- Что дальше, приятель? С виду ты не хиляк, чтобы поплавать под «Веселым Роджером». Поискать сокровища Затерянного города Атлантиды со мной. А? Кто хочет отправиться со старым кэпом?

 

Ливия первой подняла руку, Энни чуть не убрала кэпа Джека, чтобы кинуться ее обнимать.

 

- А ты уверена, красавица? Там водятся свирепые морские змеи. В море нужны храбрые девицы. Ты храбрая девица?

 

Ливия радостно закивала головой.

 

- Я тоже! – закричала Кейтлин. – Я тоже храбрая девица.

 

- Не такая храбрая, как я, тупица! – заявил Херувимчик.

 

Кэп Джек помрачнел.

 

- Эй, ты, парняга, попридержи-ка сухопутный язык, а то протащу тебя под килем. – И потом назидательно: - Под «Веселым Роджером» нет дедовщины. Когда сражаемся с морскими драконами, то один за всех, все за одного. А кто на моем корабле будет вести себя, как забияка, того живо за борт на корм акулам.

 

Дети выглядели надлежащим образом впечатленными.

 

У Энни не было ничего, кроме голой руки, чтобы изобразить куклу, даже пару глаз маркером не нарисовала, однако ребятишки увлеклись. Впрочем, самый старший мальчик оказался отнюдь не дурак.

 

- Ты не похож на пирата. Ты просто рука.

 

- Ага. Ты смотри какой умник, заметил. Мои враги наслали на меня проклятие, и теперь, чтобы снять его, нужно найти потерянный клад. Что скажете, а, парни? Хватит вам храбрости?

 

- Я пойду с тобой в море, капитан.

 

Голос не детский. Однако весьма знакомый.

 

Энни обернулась. Позади собралась толпа взрослых и наблюдала представление. Среди них стоял и Тео, сложив на груди руки, в глазах плясали смешинки.

 

 

Кэп Джек окинул его взглядом.

 

- Я беру только здоровых парнишек. А ты малость староват.

 

- Какая жалость, - сказал Тео, являя собой с ног до головы денди времен Регентства. – Я с таким нетерпением ждал встречи с морскими змеями.

 

Прозвонил звонок к ужину, и чей-то голос позвал:

 

- Еда готова. Все в очередь!

 

- Стоп, храбрецы. Вам пора набить галетами животы, а мне пора домой на корабль.

 

И расставила пальцы, отдавая королевские почести кэпу Джеку.

 

Дети и взрослые дружно захлопали. Ливия уютно прижалась к боку Энни. Дети постарше стали засыпать ее вопросами и комментариями.

 

- А как вы так говорите, что губы не двигаются?

 

- А вы можете еще раз так сделать?

 

- А я ходил с папой на лодке.

 

- А я хочу так говорить.

 

- А я был пиратом на Хэллоуин.

 

Взрослые стали забирать своих отпрысков и ставить в очередь, образовавшуюся у сервированного прилавка в соседней комнате.

 

К Энни подошел Тео.

 

- Теперь мне многое ясно, что это за мрачности до сего времени.

 

- До сего времени?

 

- Вырвалось. Только одно не понимаю. Как тебе удался трюк с часами?

 

- Понятия не имею, о чем ты.

 

Он наградил ее взглядом, говорившим, что если она будет отпираться, только упадет в его глазах, и что если у нее есть характер, то лучше признаться.

 

Стало ясно, что ее раскусили. Энни улыбнулась, бочком подошла к нему и издала один из самых лучших стонов, но так зловеще и тихо, что только Тео услышал.

 

- Прелестно, - сказал он.

 

- Зови это «Местью кухонного подъемника».

 

Она думала, что Тео сделает вид, что не понял. А он наоборот посмотрел с полным раскаянием.

 

- Мне действительно так жаль...

 

Энни осенило, что ни один из ее двоих дружков сроду никогда не говорил «Мне жаль» о чем угодно.

 

Ливия побежала к своей маме. Джейси еще говорила с Лизой, но во все глаза смотрела на Тео. Когда Энни подходила к подругам, то услышала, как Лиза сказала:

 

- Тебе нужно показать ее врачу. Ей уже пора говорить.

 

Энни не услышала, что ответила Джейси.

 

Все выстроились в очередь, чтобы наполнить тарелки. Мари и Тильди из компании игроков в «банко» утащили с собой Тео и задали ему перцу, засыпая вопросами о его книгах, но наполнив свою тарелку, он сбежал от них и присоединился к Энни за столом, где она сидела с Джейси и Ливией. Тео поставил рядом с Энни стул и сел напротив Лизы и ее мужа Даррена, ловца омаров и по совместительству островного электрика. Ливия осторожно поглядывала на Тео, а Джейси теряла нить разговора, который вела с Лизой.

 

Энни заметила, как легко Тео находит общий язык со всеми. Ей показалось это интересным, учитывая как неистово он защищал свое уединение.

 

Тео и Дарен, знавшие друг друга с прошлого лета, принялись обсуждать ловлю.

 

Энни уже тошнило от дум о противоречиях натуры Тео, и она занялась едой. Вкупе с хорошо прожаренной лопаткой ужин включал картофель, капустные ломти, лук и корнеплоды. За исключением брюквы, которую они с Ливией избегали, как чуму, все было очень вкусно.

 

При всей одержимости Джейси Тео, она ничем не привлекала его внимание сверх того, что дарила ему время от времени долгие взгляды. В конце концов, Тео обратился к Энни:

 

- Ты прокралась в башню, пока я спал, и заменила батарейку в часах. Мне следовало давным-давно догадаться.

 

- Не твоя вина, что ты такой тормоз. Наверняка очень трудно оправиться после того, как стукнули по голове серебряной ложкой.

 

Тео вздернул бровь.

 

Ливия ткнула Энни, подняла ручку и изобразила миниатюрную куклу, неловко пошевелив пальчиками, показывая, что хочет еще одно кукольное представление.

 

- Позже, дружочек, - сказала Энни, целуя девочку в макушку прямо за кошачьими ушками.

 

- Кажется, у тебя есть подружка, - заметил Тео..

 

- Скорее у Негодницы. Они с Ливией лучшие друзья. Не так ли, приятель?

 

Ливия кивнула и отпила чуть-чуть молока.

 

Народ начал выстраиваться к столу с десертами, и Джейси встала.

 

- Я угощу тебя своим шоколадным тортом, Тео.

 

Тео несомненно спрятался бы куда подальше от кулинарного искусства Джейси, но кивнул.

 

- Я удивилась, увидев тебя здесь, - призналась Энни. – Уж ты точно не Мистер Коммуникабельность.

 

- Кто-то же должен за тобой приглядывать.

 

- В машине мы ехали с Джейси, а здесь я среди толпы народу.

 

- Все-таки…

 

Пронзительный свист прорезал комнату, заставив замолчать толпу. Мужчина с бочкообразной грудью в парке стоял на пороге, сунув в рот два пальца.

 

- Слушайте все. Двадцать минут назад береговая охрана получила сигнал бедствия с траулера в паре миль от мыса Джекспар. Охрана вышла, но мы можем добраться быстрее.

 

Он кивнул крепкому ловцу во фланелевой рубашке за соседним столом и мужу Лизы. Оба встали. К удивлению Энни, Тео тоже встал. Он ухватился за спинку ее стула и наклонился:

 

- Не ходи сегодня в коттедж. Ночуй с Джейси в Харп-Хаузе. Обещай.

 

И, не дожидаясь ее ответа, присоединился к мужчинам у дверей. Что-то сказал им. Они коротко кивнули в ответ, и все четверо вышли наружу.

 

Энни была поражена. Джейси, казалось, сейчас расплачется.

 

- Я не понимаю. Почему с ними пошел Тео?

 

Энни тоже не понимала. Тео ходил под парусами ради развлечения. Почему же он отправился в спасательную экспедицию?

 

Лиза закусила нижнюю губу.

 

- Просто ненавижу, - сказал она. – Там же узлов сорок дует.

 

Наоми услышала и села с ней рядом.

 

- С Дарреном все будет в порядке, Лиза. Эд один из лучших моряков, и судно у них на редкость отличное.

 

- А как же Тео? – спросила Джейси. – Он не привык к таким условиям.

 

- Я узнаю.

 

Наоми встала и отошла куда-то.

 

Подошла Барбара утешить дочь. Лиза схватила мать за руку.

 

- Даррен только что перенес желудочный грипп. Сегодня паршивая погода. Если «Красотка Джейн» обледенеет…

 

- Это крепкое судно, - успокаивала Барбара, хотя выглядела такой же обеспокоенной, как и дочь.

 

Вернулась Наоми и сообщила Джейси:

 

 

- Тео специалист по оказанию первой медицинской помощи. Вот почему он собрался с ними.

 

Медик? Энни поверить не могла. Тео скорей специалист по расчленению тел, а не их латанию.

 

- Ты об этом знала? – спросила она Джейси. Та потрясла головой.

 

- У нас почти два года не было на острове никого, сведущего в оказании медицинской помощи, - сказала Наоми. – С тех пор, как Дженни Шаффер уехала с детьми. За всю зиму это самая лучшая новость.

 

Джейси еще больше разволновалась.

 

- Тео не имел дела с такой погодой в море. Ему следовало остаться.

 

Энни была совершенно согласна.

 

Тревога жителей острова за их команду оперативного реагирования и пропавшее судно свела на нет удовольствие от вечера, и все начали собираться. Энни помогла женщинам с мусором, пока Джейси сидела с Ливией и девочками Лизы. Входя в кухню с грудой грязных тарелок, Энни невольно подслушала обрывок разговора, от которого остолбенела.

 

- …чего тут удивляться, что Ливия до сих пор не разговаривает, - сказала одна из женщин. – После того, что она видела…

 

- Возможно, она никогда не заговорит, - добавила другая. – И это разобьет сердце Джейси.

 

Первая женщина снова заговорила:

 

- Джейси должна быть ко всему готовой. Не каждый день малышка видит, как ее мама убивает отца.

 

В раковине заплескалась вода, и Энни больше ничего не услышала.