Глава 10. История Малайзии и Сингапура последних лет делится на два периода: 1963—1965 гг

МАЛАЙЗИЯ

Гг.

 

История Малайзии и Сингапура последних лет делится на два периода: 1963—1965 гг. и после 1965 г. В течение первого периода существовало одно государство Федерация Малайзии; выход из нее в августе 1965 г. Сингапура положил начало раздельному существованию двух независимых государств.

Экономическая структура Малайзии. Экономическая струк­тура Малайзии не претерпела существенных изменений по, сравнению с предшествующими годами, когда ее части суще­ствовали как отдельные политические единицы.

Западная Малайзия (Малайя и Сингапур) относилась к на­иболее развитым районам Юго-Восточной Азии, Восточная (Саравак и Сабах) — к наименее развитым. Эта неодинако­вость в уровне развития между различными частями Малай­зии являлась (и является) одной из основных характеристик се экономического положения.

Следующей характерной чертой малайзийской экономики стала ее огромная зависимость от состояния мировой торгов­ли, от колебаний цен на мировом рынке. Экономика Малайзии, носившая ярко выраженную экспортную направленность, базировалась на «трех китах» — сельском хозяйстве, горной промышленности и торговле. Главным экспортным продуктом Малайзии был каучук. Малайя, на долю которой приходилась основная масса производимого каучука, давала в 1961 г. 737 тыс. т натурального каучука (в 1953 г.—573 тыс. т), т. е. треть его мирового производства. Каучук был также главной экспортной культурой Саравака (около 47 тыс. т в 1961 г.) и занимал важное место в вывозе Сабаха. Всего в 1963 г. Ма­лайзия производила 840 тыс. т каучука — более трети миро­вого производства. Другие экспортируемые продукты сельско­го и лесного хозяйства — копра, пальмовое масло, ананасы (Малайя), перец (Саравак), лес (Сабах) — имели несравнен­но меньшее значение и существенно не изменяли монокультур­ную природу экспортного сельского хозяйства Малайзии.

На втором месте по значимости в экономике Малайзии стояло производство олова, добывавшегося в Малайе. В 1964 г. здесь было добыто почти 59 тыс. т олова, что составляло более трети его производства в капиталистическом мире. Из других полезных ископаемых определенное значение в экономике стра­ны имела добыча железной руды в Малайе и Сараваке (око­ло 6317 тыс. т в 1964 г.).

Торговый сектор малайзийской экономики был представ­лен главным образом торговлей Сингапура и в меньшей сте­пени — Пинанга. В 1961 г. через Сингапур прошло 18,3 млн. т груза общей стоимостью 2,5 млрд. долл., а товарооборот всей внешней торговли Сингапура и Малайи в том же году соста­вил 3 млрд. долл.

Такая структура делала малайзийскую экономику чрезвы­чайно уязвимой и ставила ее в безусловную зависимость от колебаний цен на каучук и олово на мировом рынке и общей торговой ситуации в Юго-Восточной Азии.

Обрабатывающая промышленность была развита слабо. В 1963 г. она давала лишь 7,5% национального валового про­дукта, причем если в Сингапуре эта доля составляла 14%, то в Сабахе — лишь 2%.

Таким образом, структура экономики Малайзии отражала последствия колониальной эпохи, дававшей себя знать и в той роли, которую продолжал играть иностранный, в первую оче­редь английский, капитал в хозяйственной жизни страны. 60% площади каучуковых плантаций в Малайе, на долю ко­торых приходилось 0,76 млн. га из 1,6 млн. га, занятых под каучук, владели европейские, в основном английские, компа­нии или плантаторы. На долю иностранных монополий в 1961 г. приходилось ²/₃ оловодобычи. Европейские фирмы контролировали более 50% всех экспортно-импортных операций Сингапура и Пинанга.

«Узким» местом экономики страны являлась деревня, в ко­торой продолжали сохраняться феодальные и дофеодальные формы эксплуатации крестьянства. Малоземелье, задолжен­ность крестьян помещикам, кулакам, ростовщикам, издольная аренда — таковы были основные беды малайского крестьянст­ва. Феодальные отношения особенно заметно давали себя знать в рисоводческих районах Северной и Восточной Малайи. На Северном Калимантане земельная проблема не стояла так остро, поскольку население там не было таким значительным, как в Малайе, и широко сохранялось общинно-родовое поль­зование землей.

Экономическая политика правительства и экономическое развитие Малайзии в 1963—1965 гг. Правительство Малайзии взяло курс на создание благоприятных условий для развития местной буржуазии с одновременным активным привлечением иностранного капитала. В деревне оно пыталось смягчить ост­роту аграрных отношений, приступив к выполнению програм­мы сельскохозяйственного развития. Одновременно в первые годы существования Малайзии предпринимались усилия по более интенсивному развитию Восточной Малайзии. Иными словами, правящие круги Малайзии, как раньше и правитель­ство Малайи, продолжали политику поощрения капиталисти­ческого предпринимательства, стремясь в определенной мере уменьшить зависимость страны от колебаний цен на мировом рынке и справиться с растущей проблемой занятости, и про­ведения таких мер в деревне, которые помешали бы нараста­нию массового недовольства малайского крестьянства.

В первые годы существования Малайзии действовали эко­номические планы развития входивших в нее частей. В Малайе это был второй план развития (1961 —1965 гг.), в Сараваке — план, охватывающий 1961—1965 гг., в Сингапуре — план раз­вития 1961—1964 гг., в Сабахе — план 1959—1964 гг. Стерж­нем плана в Малайе являлась программа сельскохозяйствен­ного развития, которая предусматривала рост производства каучука на 10% в результате подсадки новых деревьев и улуч­шения их обработки, увеличение посевной площади под рисом, освоение новых земель, рост дренажных и ирригационных со­оружений, поощрение сельских промыслов, строительство школ, больниц, дорог, мостов в сельских районах. Эту программу осуществляло созданное в Малайе еще в 1959 г. министерство сельского развития во главе с заместителем премьера Абдул Разаком. Основная масса государственных ассигнований по плану 1961—11965 гг. предназначалась именно для этой про­граммы. Напротив, промышленное развитие финансировалось местным частным и иностранным капиталом, которому предо­ставлялись различные льготы. Главным побудителем продол­жал оставаться принятый еще в 1958 г. Закон о новых пред­приятиях, согласно которому предприятия, получившие статус новых (в основном это были предприятия, производившие то­вары, которые раньше ввозились в страну), освобождались от налогов на срок от двух до пяти лет. Правительство поощряло создание смешанных предприятий (с участием местного и ино­странного капитала), предоставляло льготы иностранным ком­паниям в отношении перевода прибылей, давало гарантии от национализации и т. п. В результате приток иностранного ка­питала в Малайзию в 1963—1965 гг. увеличился. Монополии Англии, США, Японии, ФРГ, Австралии основали в 1963— 1965 гг. ряд новых предприятий в Малайзии.

За эти годы усилились позиции местной буржуазии, Этот процесс характеризовался тремя важнейшими особенностями. Во-первых, происходило создание смешанных компаний, куда устремился в основном китайский капитал. Во-вторых, наблю­далось перекачивание местного капитала из традиционных от­раслей хозяйства—плантации, оловодобыча, торговля — в об­рабатывающую промышленность, чему в немалой степени способствовал Закон о новых предприятиях. И в-третьих, наблюдался рост малайской и калимантанской буржуазии, хотя и далеко еще уступавшей китайской, но которая благодаря покровительственной экономической политике правительства (резервация определенной доли акций во всех новых пред­приятиях, создание компаний и банков, акционерами которых были исключительно малайцы и коренные жители Саравака и Сабаха и т. д.) и тесным связям малайских дельцов с бю­рократическим, малайским по преимуществу, аппаратом до­вольно быстро набирала силы.

За первые два года своего существования Малайзия доби­лась определенных экономических успехов. Так, уже в 1964 г. валовой продукт увеличился на 7% по сравнению с 1963 г. В середине 1965 г. в стране действовало более 250 новых пред­приятий. Возросло производство каучука, олова и риса. В Син­гапуре в 1961—1965 гг. вступило в строй 95 новых предприя­тий, включая сталеплавильный завод, металлообрабатываю­щие, нефтеочистительные, химические, цементные предприятия, автосборочный завод, судостроительные и судоремонтные вер­фи. За пятилетие численность рабочих и служащих новых предприятий увеличилась в 43 раза, а стоимость продукции — более чем в 8 раз. Тем не менее множество коренных эконо­мических проблем, в первую очередь таких, как диверсифика­ция экономики, растущая безработица, аграрный вопрос, на путях привлечения иностранного и местного частного капитала без попыток серьезных реформ в социальной сфере оставались нерешенными, что отрицательно влияло на экономическое, со­циальное и политическое развитие страны. Помимо общих при­чин в 1963—1965 гг. действовали и другие факторы, ослож­нявшие положение в Федерации, из которых важнейшими бы­ли взаимоотношения с Индонезией и малайско-сингапурские противоречия.

Борьба политических партий и малайские выборы 1964 г. Создание Малайзии способствовало дальнейшей поляризации политических сил в ее различных частях. К старой борьбе пар­тий в каждой из составных частей нового государства добави­лось теперь соперничество между крупнейшими политическими силами Малайи и Сингапура, которое выражало различные тенденции экономического и политического развития Федерации.

В сентябре 1963 г. в Сингапуре состоялись выборы в мест­ный парламент — Законодательное собрание. Борьба развер­нулась между тремя политическими силами — стоящей у вла­сти Партией народного действия, Социалистическим фронтом и Союзной партией[33]. Если соперничество первых двух группировок имело корни в «дофедеральной» истории Сингапура, то выдвижение Союзной партии как претендента на власть в штате было связано не столько с положением в самом Синга­пуре, сколько с попытками правящей партии Малайзии добить­ся контроля над той частью Федерации, где ее позиции были наиболее слабы. Партия народного действия победила на син­гапурских выборах. Она получила 47% голосов и 37 мест в парламенте. Социалистический фронт получил 35% голосов и 13 мест. Союзная же партия, собрав 8% голосов, не полу­чила в Законодательном собрании ни одного места. Надежды Абдул Рахмана и других лидеров Союзной партии укрепить свои позиции в Сингапуре рухнули.

После выборов, показавших, что население Сингапура от­вергает контроль Союзной партии, на политической арене Сингапура остались две основные силы — Партия народного действия и Социалистический фронт, борьба между которыми стала основным содержанием внутриполитической жизни го­рода с сентября 1963 до лета 1964 г.

Социалистический фронт после неудачных для него выбо­ров стал ориентироваться на левацкий, авантюристический курс руководства КПК. Усилению левацких настроений в ря­дах Фронта содействовала и «политика противостояния», про­водимая Индонезией в отношении Малайзии. 8 октября 1963 г. шедшее за Фронтам Объединение сингапурских профсоюзов объявило всеобщую забастовку, стремясь свалить правитель­ство Ли Куанъю. Но уже на следующий день забастовка про­валилась — большинство сингапурских рабочих, входивших в Национальный профсоюзный конгресс, не поддержали призы­ва к забастовке. В день начала забастовки сингапурские вла­сти арестовали целый ряд видных деятелей Фронта, в том чис­ле нескольких депутатов парламента и Объединения сингапур­ских профсоюзов, включая его президента С. Т. Бани. В сере­дине ноября, уже после провала забастовки, правительство отказало в регистрации Объединению сингапурских профсою­зов, тем самым запретив его. В декабре 1963 г. Ли Куанъю выдвинул пятилетнюю программу, предусматривавшую индуст­риализацию, увеличение жилищного строительства, развитие образования, улучшение социальных условий.

С 1964 г. влияние Социалистического фронта начало па­дать. Это было связано как с выдвижением Партией народно­го действия позитивной программы, которой Фронт, по сущест­ву, противопоставить ничего не смог, так и с разочарованием масс, в первую очередь профсоюзов, левацкой позицией руко­водства Фронта. Лидеры Фронта заняли под влиянием руко­водства КПК позицию поддержки Индонезии в индонезийско-мллайском конфликте, что предоставило возможность правительству обрушить репрессии на Фронт под предлогом нару­шении Закона о сохранении общественной безопасности.

Для политической жизни Саравака и Сабаха в первые ме­сяцы существования Малайзии характерно стремление консер­вативных сил консолидироваться, опираясь на поддержку Объ­единенной малайской национальной организации. В Сараваке началась подготовка к превращению малайских партий — Партии родины и Фронта истинных сынов Саравака — в мест­ные отделения ОМНО. Возник комитет по подготовке превра­щения Объединенной национальной организации Сабаха в от­деление ОМНО. В Сараваке ОМНО стремилась опереться на малайское население, а в Сабахе, где малайцев было мало, на мусульманскую часть местных народностей. Вместе с тем, понимая, что без опоры в более широких слоях местного на­селения будет трудно добиться серьезного влияния, правящие круги Малайи стремились заручиться поддержкой консерва­тивных партий, представлявших коренные народности (напри­мер, Консервативная партия в Сараваке во главе с верховным вождем ибанов Теменгунгом Джугой). Другим заметным про­цессом в политической жизни Саравака и Сабахабыло уси­ление противоречий между политическими организациями, представлявшими интересы китайской и мусульманской бур­жуазии и малайских феодалов. Крупнейшие партии местных народностей — Национальная партия Саравака во главе со Стефен Калонг Нингканом и Объединенная национальная ор­ганизация кадазан, лидером которой был Дональд Стефенс, стремились к большей автономии северокалнмантанских шта­тов.

Позиции левых сил в Сараваке после неудачного вос­стания в Брунее и начала политики «противостояния» Малай­зии, проводимой Индонезией, ослабли. Нелегальная Коммуни­стическая организация Саравака и находившееся под ее влия­нием левое крыло Объединенной народной партии подвергались постоянным преследованиям. Поддержка «политики конфрон­тации» не принесла левым силам Саравака успеха, к тому же подавляющее большинство членов ОНП и Коммунистической организации состояло из китайцев, что ослабляло влияние этих партий среди других народностей Саравака. Создание в апре­ле 1964 г. еще одной левой партии, получившей название Мачинда (от первых букв названий основных национально­стей Саравака — малайцев, китайцев, индийцев и даяков), не повлияло существенно на расстановку политических сил в Сараваке.

Центральным событием внутриполитической жизни Малай­зии в 1964 г. стали парламентские выборы в самой крупной части Федерации — Малайе. Вся политическая жизнь в Ма­лайе с конца 1963 по апрель 1964 г. проходила под знаком предстоящих выборов. Внутри Малайи оппозиция правящей Союзной партии была, как и до создания Федерации, представ­лена двумя основными политическими силами — Народным социалистическим фронтом и Панмалайской исламской пар­тией. Обе партии выступили на выборах с программой ликви­дации Малайзии, хотя с разных позиций: Фронт делал упор на недемократичности принципов создания Малайзии, а ПМИП заявляла об ущемлении прав малайцев в Федерации и на слишком большой роли в ней китайцев. Обе партии объ­единяло также отрицательное отношение к внешней политике Малайзии и проиндонезийокие симпатии, хотя и здесь сущест­вовал разный подход к проблеме: в рядах НСФ (особенно в Рабочей партии) существовали сильные пропекинские симпатии и приверженность к лозунгам КПК, в то время как ПМИП выступала с «великомалайских» позиций, ратуя за объедине­ние трех родственных малайских стран — Малайзии, Индоне­зии и Филиппин.

Правящая Союзная партия укрепила перед выборами свое влияние. Проводимая ею программа, развития сельских райо­нов способствовала привлечению симпатий малайского кресть­янства, особенно зажиточной его части. Успешное создание Малайзии также усилило авторитет правящей партии. Важ­ным элементом предвыборной программы служила ее нацио­нальная политика, основанная на поддержании равновесия всех национальных общин при сохранении преимущества за малайцами. Успеху Союзной партии во многом способствова­ло отсутствие единства в рядах оппозиции. В марте провали­лись попытки создать Объединенный фронт различных оппо­зиционных партий, и в результате только три из них — Рабо­чая, Народная и Партия национального согласия[34], состав­лявшие НСФ, выступали совместно.

В ходе предвыборной кампании произошло событие, имев­шее далеко идущие последствия для будущего Федерации. В марте 1964 г. сингапурская ПНД заявила о своем намере­нии принять участие в выборах в Малайе. Это решение вы­звало бурю протеста в ОМНО, особенно в его правом крыле, которое обвинило Ли Куанъю в стремлении установить гос­подство китайцев в Малайзии. ПНД, заявляя о своей поддерж­ке ОМНО, сосредоточила огонь критики на Китайской ассо­циации Малайи, стремясь подорвать ее позиции как предста­вителя китайского населения. В то же время ПНД вела борь­бу и против НСФ под флагом защиты национальных интересов страны против агентуры соседней державы, т. е. Индонезии. Едва ли лидеры ПНД рассчитывали на большое количество голосов в Малайе, но, выступая на выборах, они стремились подчеркнуть всемалайзийский характер своей партии и нейтрализовать попытки Союзной партии выставлять своих кандида­тов в Сингапуре.

Выборы 25 апреля 1964 г. принесли успех партии Абдул Рахмана. Союзная партия получила 89 из 104 мест, предназ­наченных для Малайи в федеральном парламенте (57% голо­сов). Она также получила большинство в законодательных собраниях 10 штатов из 11. Союзная партия не только сохра­нила свои позиции, но и улучшила их: на выборах 1959 г. она получила 74 места в парламенте Малайи и имела большин­ство в законодательных собраниях 9 штатов; даже в Келантане, где традиционно господствовала ПМИП и где Союзная пар­тия в 1959 г. завоевала лишь одно место в Законодательном собрании, на выборах 1964 г. она получила 9 мест.

На втором месте шла Панмалайская исламская партия, ко­торая провела 9 депутатов в парламент Малайзии (7% голо­сов) и сохранила большинство в законодательном собрании штата Келантан. Социалистический фронт потерпел на выбо­рах поражение, получив лишь 2 места в парламенте и 8.в за­конодательных собраниях штатов. Полная неудача постигла Партию народного действия: из 9 выставленных ею кандида­тов в парламент прошел 1.

Апрельские выборы 1964 г. укрепили положение Союзной партии и свидетельствовали об ослаблении левых сил в Ма­лайе, немалую роль в котором сыграла поддержка многими из их лидеров индонезийской «политики конфронтации».

Конфликт с Индонезией и его влияние на внутреннюю и внешнюю политику. «Противостояние» Индонезии Малайзии, которое после образования Федерации привело к разрыву индонезийско-малайзийских отношений, в 1963—1965 гг. было одним из основных факторов, влиявших на экономическое раз­витие страны, взаимоотношения политических сил, внутреннюю и внешнюю политику правительства.

Конфронтация нанесла серьезный ущерб экономике стра­ны, особенно Сингапуру и Пинангу, поскольку эти торты им­портировали из Индонезии каучук, олово, нефть, копру и дру­гое сырье и реэкспортировали его в другие страны. Вместе с тем значительная часть индонезийского импорта также шла через Сингапур и в меньшей степени через Пинанг (текстиль, рис и т. д.). Прекращение торговли с Индонезией стоило Син­гапуру почти 9% его национального дохода. За первые три месяца, прошедшие после разрыва связей, объем внешней тор­говли Сингапура и Малайи сократился на 3%. Возросла без­работица, особенно в Сингапуре. От прекращения торговли с Индонезией пострадали главным образом местные — китай­ские, индийские и малайские — предприниматели, поскольку в их руках сосредоточивались основные операции по индонезий­скому экспорту и импорту. Правительства Сингапура и Малайи предприняли ряд мер, чтобы поддержать местную буржуазию, пострадавшую в результате «политики противостояния», и уменьшить недовольство рабочего класса. Палата экономиче­ского развития Сингапура предоставила пострадавшим пред­принимателям возможность участия в эксплуатации предприя­тий, создаваемых в Сингапуре государством (сахарный завод судоверфи и т. д.), а также поощряла создание смешанных предприятий, в которые в первую очередь привлекался капитал из отраслей, затронутых прекращением торговли с Индонези­ей. Другой мерой, направленной на ликвидацию экономических последствий конфронтации, было расширение внутрималайзийской торговли, особенно торговли Сингапура с Сараваком и Сабахом.

Политика «противостояния», проводимая Индонезией в ин­тересах бюрократической буржуазии, стремившейся использо­вать антиимпериалистические лозунги для замораживания ре­шения коренных проблем индонезийской революции, содейство­вала укреплению Федерации Малайзии, усилила позиции буржуазно-помещичьего правящего блока и серьезно ослабила оппозиционные партии.

Союзная партия боролась с конфронтацией под лозунгом объединения всех патриотических и национальных сил, тогда как оппозиция, выступавшая против Малайзии, была обвине­на в забвении, если не в предательстве, национальных интере­сов и в контактах с враждебной державой.

Правительство Малайзии, победив на выборах 1964 г., взя­ло курс на укрепление армии и увеличение военного бюджета, заявляя о необходимости усиления обороноспособности стра­ны в обстановке угрозы со стороны Индонезии. В августе 1964 г. индонезийский отряд высадился в Джохоре на южной оконечности Малаккского полуострова. 2 сентября близ Лабиса, в Джохоре, был сброшен небольшой десант индонезий­ских парашютистов. Не собираясь вести всерьез войну с Малайзией, правительство Сукарно рассчитывало использо­вать индонезийские отряды в Малайе и на Северном Кали­мантане как основу, вокруг которой будет создаваться пар­тизанское движение в Малайзии. Надежды эти оказались несостоятельными. Индонезийские десанты были быстро унич­тожены, и 3 сентября 1964 г. верховный правитель (король) Малайзии объявил чрезвычайное положение во всей стране.

С лета 1964 г. усилились репрессии против оппозиционных партий, рабочего и профсоюзного движения. В январе 1965 г. полиция, действуя на основании Закона о внутренней безопас­ности, арестовала председателя ПМИП Бурхануддина, предсе­дателя Партии национального согласия Абдул Азис бин Исхака, бывшего председателя Народного социалистического фронта и Рабочей партии Исхака бин Хаджи Мохаммада, казначея Народного социалистического фронта Кампо Роджо и других деятелей оппозиции, обвинив их в подготовке вооруженного восстания и попытках сформировать правительства Малайзии за границей.

В феврале 1965 г. правительство разогнало демонстрации, проходившие под руководством НСФ в Куала-Лумпуре в знак протеста против январских арестов, и обрушило новые репрес­сии на оппозицию. В мае 1965 г. малайзийское правительство запретило все забастовки в государственных учреждениях и серьезно ограничило их в частном секторе.

В этой обстановке усилились разногласия в НСФ — как между составлявшими его партиями, так и внутри последних. Пришедшее к руководству в Рабочей партии Малайзии экст­ремистское крыло, находившееся под влиянием маоистских идей, толкало НСФ к прямым выступлениям против прави­тельства. В этих условиях Народная партия Малайзии, в ко­торой после ареста А. Бустамана в 1963 г. по обвинению в дея­тельности в пользу Индонезии к руководству пришла группи­ровка Касим Ахмада, не согласная с идеями мархаэнизма, в декабре 1966 г. вышла из НСФ. Некоторые члены Рабочей партии покинули ее ряды, заявив о несогласии с экстремист­ской политикой руководства.

И в других частях Малайзии левая оппозиция в результате поддержки ее руководством индонезийской политики «проти­востояния» оказалась ослабленной. В Сингапуре резко уменьшилось влияние Социалистического фронта, что сопровожда­лось обострением разногласий в его руководстве. Попытки Со­циалистического фронта подорвать позиции Ли Куанъю в На­циональном профсоюзном конгрессе Сингапура (октябрь 1964 г.) кончились неудачей. В июне 1964 г. полиция арестова­ла большую группу студентов Наньянского университета, соз­данного в Сингапуре в 1956 г., где преподавание велось на китайском языке. В августе 1964 г. власти Сингапура распу­стили Демократический союз студентов, находившийся под влиянием Социалистического фронта, а в сентябре произвели аресты среди членов Фронта и шедших за ним профсоюзных и студенческих организаций. В конце апреля 1965 г. были аре­стованы руководители девяти профсоюзов, связанных с Фрон­том. Показателем падения влияния Фронта стали дополни­тельные выборы в сингапурский парламент летом 1965 г., на которых кандидат Фронта, поддержанный Союзной партией Сингапура, потерпел поражение от кандидата ПНД.

Воспользовавшись напряженной обстановкой на Сараваке, где существовало партизанское движение, возглавляемое Ком­мунистической организацией Саравака, и происходила ин­фильтрация индонезийских войск, правительство Малайзии усилило репрессии против членов оппозиционной Объединен­ной народной партии. В этих условиях в партии, как и в Со­циалистическом фронте Сингапура, наметился раскол: умерен­ное крыло, возглавляемое председателем партии Он Кеху и генеральным секретарем Стефеном Еоном, склонялось к при­знанию существования Малайзии, в то время как экстремист­ское крыло, связанное с Социалистическим фронтом Сингапу­ра, продолжало выступать против Малайзии.

Конфликт с Индонезией оказал серьезное влияние не толь­ко на внутриполитическое положение Малайзии, но и на ее внешнюю политику.

Империалистические державы стремились использовать этот конфликт для сохранения и укрепления своих позиций в Ма­лайзии. Наибольшую активность проявляла Англия, с кото­рой Малайзия была связана договором о совместной обороне и которая имела военные базы на территории Федерации. Английские войска боролись с партизанами на Северном Ка­лимантане, где в июне 1964 г. уже находилось свыше 10 тыс. английских и малайзийских солдат. В тесном сотрудничестве с Англией действовали Австралия и Новая Зеландия, чьи во­оруженные силы также принимали участие в военных дейст­виях на территории Саравака и Сабаха.

США предприняли ряд шагов, направленных на усиление своих позиций в Малайзии в связи с ее отношениями с Индо­незией. В 1963—1965 гг. в Малайзии побывало несколько аме­риканских миссий, изучавших экономическое и политическое положение в стране, активно действовал в Малайзии амери­канский «корпус мира». Федерация приняла небольшой аме­риканский заем на покупку военного снаряжения.

Империалистические государства, играя на малайзийско-индонезийских противоречиях и используя антикоммунистиче­ские настроения лидеров нового государства, пытались превра­тить Малайзию в своего надежного союзника в Юго-Восточ­ной Азии. Тем не менее уже в этот период во внешней политике Малайзии начали обнаруживаться новые тенденции. Так, на переговорах с Англией о распространении англо-малайского договора о совместной обороне на Малайзию Абдул Рахман заявил, что английские базы на территории Федерации не мо­гут быть использованы Англией для выполнения своих обяза­тельств перед СЕАТО без предварительного согласия Малай­зии. Федерация заявила о приверженности политике нейтра­лизма и отказалась вступить в СЕАТО. В 1963—1965 гг. Малайзия проявляла значительный интерес кукреплению от­ношений с афро-азиатскими, особенно мусульманскими, стра­нами: в начале 1964 г. премьер-министр Сингапура Ли Куанъю посетил ОАР, Марокко, Алжир, Мали, Гвинею, Гану, Кению, Берег Слоновой Кости и Индию, в ноябре того же года малайзийская делегация во главе с заместителем премьера Абдул Разаком побывала в ОАР, Алжире, Марокко, Тунисе, а вес­ной 1965 г. Абдул Разак посетил Пакистан, Ливан, Судан, Эфиопию, Кению, Сомали, Уганду, Танганьику, ОАР, Цейлон. Малайзия солидаризировалась с другими афро-азиатскими странами в отношении Южно-Африканской Республики, пре­кратив весной 1965 г. торговлю с этим государством. В июне 1965 г. малайзийское правительство закрыло португальское консульство в Сингапуре в знак протеста против колониальной политики Португалии в Африке.

Обострение малайско-сингапурских противоречий и выход Сингапура из Федерации. В 1965 г. резко обострились отноше­ния между правящими кругами Малайи, игравшими руково­дящую роль в Малайзии, и Сингапуром. Причины, которые привели к этому обострению, были многообразны и существо­вали фактически с момента создания Федерации, охватывая сложный комплекс экономических, национальных и политиче­ских проблем.

Экономические противоречия между малайской и сингапур­ской буржуазией обнаружились едва ли не с первых дней су­ществования Федерации. Главными спорными вопросами стали географическое размещение промышленности, проблема обще­го рынка, распределение доходов Сингапура.

Правительство Сингапура обвиняло центральное правитель­ство в дискриминационных мерах по отношению кстроитель­ству в Сингапуре новых предприятий. Малайская бюрократия и буржуазия использовали право центрального правительства на выдачу лицензий на открытие новых предприятий, имеющих статус первооткрывателя, чтобы более значительная часть та­ких предприятий строилась в Малайе, а не в Сингапуре. Есте­ственно, что сингапурское правительство, постоянно сталкивав­шееся с острой для города проблемой безработицы, выказыва­ло недовольство политикой Куала-Лумпура в этом отношении. Сингапур проявлял большое недовольство затягиванием соз­дания общего малайзийского рынка. Сингапурская буржуазия была заинтересована в общем рынке, тогда как буржуазия Малайи и Северного Калимантана боялась, что в случае от­мены пошлин на ввоз товаров из одной части Малайзии в дру­гую она не сможет соперничать с экономически более сильной сингапурской буржуазией. В результате к лету 1965 г. общий рынок так и не был создан. Очень острым являлся вопрос о распределении доходов Сингапура. Когда вырабатывались ус­ловия вхождения Сингапура в Малайзию, было определено, что 60% доходов будут оставаться в распоряжении Сингапура, а 40% — поступать центральному правительству. Почти с самого начала существования Федерации центральное правитель­ство пыталось пересмотреть условия соглашения и получить не 40%, а 60% доходов Сингапура. Малайско-сингапурские экономические противоречия коснулись и Северного Калиманта­на. Сингапур отказывался внести свою часть займа на разви­тие Саравака и Сабаха, ссылаясь на то, что в Восточной Ма­лайзии не используются сингапурские рабочие, как это было предусмотрено соглашением о займе.

Еще более острыми стали политические противоречия, к которым присоединялась национальная проблема. Партия народного Действия, опиравшаяся на мелкобуржуазные слои и профсоюзы Сингапура, выдвинувшая программу «демократи­ческого социализма» и «малайзийской Малайзии», стала есте­ственным соперником консервативной Союзной партии, выра­жавшей интересы крупной буржуазии, бюрократии и помещи­ков и не заинтересованной в изменении существующей полити­ческой структуры в стране.

Уже в сентябре 1963 г., т. е. сразу после создания Малай­зии, Союзная партия выдвинула своих кандидатов на выборах в Законодательное собрание Сингапура. В апрельских выбо­рах 1964 г. в Малайе приняли участие кандидаты ПНД. Хотя ни позиции Союзной партии в Малайе, ни положение ПНД в Сингапуре не были ослаблены в результате этих попыток, они знаменовали собой стремление каждой из партий подорвать позиции соперника в оплоте его влияния. Особое недовольство правящих кругов Малайзии вызвало участие ПНД в апрель­ских выборах 1964 г., когда лидеры Союзной партии обвинили ПНД в стремлении нарушить существовавшее равновесие меж­ду национальными группами страны. Лидеры правого крыла ОМНО во главе с ее генеральным секретарем Саид Джафар Албаром даже обвиняли Ли Куанъю в стремлении установить китайское господство в Малайзии.

Следующая фаза обострения малайско-сингапурских проти­воречий началась летом 1964 г., когда под влиянием право-националистичесжой пропаганды, настаивавшей на предостав­лении малайцам в Сингапуре особых прав и преимуществ по образцу существовавших в Малайе, на острове произошли кровавые малайско-китайские столкновения. 21—25 июля 1964 г. в Сингапуре был убит 21 человек и около 500 человек были ранены. Кровавым столкновениям в Сингапуре предшест­вовал съезд 150 малайских организаций города, созванный 12 июля. Перед собравшимися выступили Саид Джафар Албар, генеральный секретарь ОМНО, и его заместитель Али бин Ахмад, призывавшие покончить с «плохим обращением» сингапурского правительства с малайцами. В сентябре в свя­зи с новой вспышкой столкновений в Сингапуре было введено осадочное положение. Союзная партия обвинила в этих со­бытиях Партию народного действия. Хотя в сентябре, после встречи Абдул Рахмана и Ли Куанъю прямые нападки сопер­ничающих партий друг на друга прекратились, напряженность в их отношениях сохранилась.

В ноябре 1964 г. на юбилейном съезде, посвященном деся­тилетию существования ПНД, ее лидер Ли Куанъю выдвинул программу, вызвавшую резкую критику в правящих кругах Малайи. Программа предусматривала усиление движения «де­мократического социализма» и объединение его приверженцев во всей Малайзии, а также создание единой малайзийской на­ции, в которой бы все граждане пользовались равными права­ми и привилегиями.

Свесны 1965 г. малайско-сингапурские противоречия всту­пили в решающую стадию.

В апреле 1965 г. усилились нападки правого крыла ОМНО на Партию народного действия, которая начала создавать ко­алицию оппозиционных партий. В мае в Сингапуре состоялось совещание этих партий, образовавшее Объединение малайзий­ской солидарности, куда вошли сингапурская ПНД, малай­ские Объединенная демократическая партия и Народная про­грессивная партия, саравакские Объединенная народная пар­тия и Мачинда. Объединение поставило целью создание «де­мократической малайзижжой Малайзии». ОМНО болезненно реагировала на действия ПНД, рассматривая требование «ма­лайзийской Малайзии» как противопоставление идее «малай­ской Малайзии». Правонационалистические деятели ОМНО да­же требовали ареста Ли Куанъю и других руководителей ПНД. В свою очередь, ПНД все резче нападала на правое крыло ОМНО, обвиняя его в малайском национализме, и перешла к критике правительства Федерации, требуя демократизации политической жизни страны.

В этих условиях Абдул Рахман и его правительство пошли на крайние меры. 7 августа руководители Малайзии и Синга­пура подписали соглашение о выходе Сингапура из Федерации. Инициатива принадлежала центральному правительству. Со­глашение предусматривало заключение малайзийско-сингапурского договора об обороне и взаимной помощи, сохранение малайзийских военных баз в Сингапуре и обязательство обоихправительств не заключать соглашений и договоров с иност­ранными державами, могущих нанести ущерб независимости или обороне Малайзии и Сингапура. 9 августа состоялось фор­мальное отделение Сингапура от Малайзии.

Экономическое развитие Малайзии после 1965 г. Основой развития страны за десятилетие после выхода Сингапура из федерации стали первый (1966—1970 гг.) и второй (1971—1975 гг.) планы развития. Они характеризовались стремлени­ем диверсифицировать и модернизировать хозяйство, улучшить инфраструктуру, поднять экономику Восточной Малайзии, при­тупить остроту социальных и национальных противоречий пу­тем более равномерного распределения национального дохода и занятости.

Оба плана предусматривали широкое участие частного ка­питала. Так, во втором плане развития говорилось, что «поли­тика правительства поощряет развитие частного сектора с по­мощью ряда стимулирующих мер». Ч