Фелиция Флакс

Пейринг: Кира/Рома

 

***

Я чувствую твое прикосновенье

Сквозь дым, сквозь стену, сквозь обрывки мыслей,

Сквозь тиканье часов у сердца жизни,

Сквозь мимолетность быстроты решений.

Я чувствую твое прикосновенье

На расстоянье, рядом и в пространстве.

Я не виню тебя в непостоянстве

Ведь ты был верен мне одно мгновенье.

Я чувствую твое прикосновенье...

Оно заменит пищу ощущений,

И резвость чувств, и смену настроений,

Овеет свежестью души моей цветенье.

Я чувствую твое прикосновенье,

Но я во поле одинокий воин.

И ты меня, быть может, не достоин,

А может не по правилам сраженье:

Успех на теле, в сердце - пораженье...

***

 

Очередной рабочий день Киры Воропаевой подходил к концу, волоча за собой её жалкую, заплаканную и потерянную в собственных страхах сущность. Стрелка часов, замерев на любимом когда-то числе восемь, выбросила её из мира бумаг и расчетов в обыденную реальность, где на троне чинно восседало ожидание.

Что ж, пора идти и топтать собственную гордость в просторном кабинете Жданова, унижаясь и умоляя его поехать домой.

К ней домой.

И только там, забывшись в тепле его рук, утонуть в бархате голоса и, не доверяя более призракам прошлого, растечься маленькой лужицей подле его ног. А он потом пусть поставит туда свои ботинки. Умирать, так лучше вот так - под грязью подошвы.

Она порывисто вздохнула и, подойдя к зеркалу, провела пальцами по губам.

Улыбайся же!

Не получалось. Вместо приветливой, сияющей улыбки любящей женщины на лице отразилась горькая усмешка, больше напоминающая гримасу клоуна. Бездарного клоуна, за нелепый пустяк выгнанного из цирка.

Ну же!

Она чуть заметно притопнула ножкой - со злости на себя. И почему ей все пророчили карьеру актрисы? Она и улыбаться-то естественно не умеет. Слишком много искренности таится под белоснежным панцирем снежной самозванки. Она ведь уже не королева. Не королева ничьей жизни. Ни своей, ни его.

Самозванка.

Она вдруг рассмеялась - негромко, почти и не слышно. Зато добилась своего - вырвала из холодного плена подобие улыбки.

А теперь, как можно быстрее нужно донести её до кабинета президента, чтобы оставить там до поры до времени. На случай.

Кира, зажмурившись, потянула ручку двери и вышагнула в коридор, где правила суровая реальность. Где-то под ногами хрустели осколки её любви, болью отзываясь в сердце, а сквозь подошвы дорогих туфель щекотало кожу предчувствие чего-то плохого. Впрочем, это уже неудивительно.

Хорошее теперь с нею редко случалось.

Несколько секунд - и она уже стоит перед дверью его кабинета, слушает приглушенные голоса. Он и Малиновский. Как всегда - обсуждают планы на вечер.

К черту!- вздрогнула, испугалась и собралась уже бежать отсюда. Куда угодно, только бы не выслушивать этих нелепых оправданий, в которые она всегда пыталась поверить.

Нервы никуда не годятся, наверное, ей и в правду следовало обратиться к хорошему психологу. Она обратится, но не сейчас, позже. Когда от души останется сквозная дыра, прожженная глубокой обидой.

Кира вдруг заметила, что потеряла извлеченную с таким трудом улыбку и спешно принялась искать её по самым укромным уголкам души. Слезы? Нет, не та шкатулка. В этой ныне полный бардак - они туда уже не помещаются и выливаются наружу. Смех? Его здесь так мало, буквально несколько крупиц. Ах, вот она - улыбка. Единственная, на все случаи жизни.

Она сжала её в маленьком кулачке, спрятав в кармане любимого свитера.

Вот теперь осталось совсем немножко:

«Андрюшенька - на выдохе прошептала она, шагнув во внутрь. Как можно быстрее вытащить из кармана хорошо спрятанную улыбку и беззаботно спросить: Не пора ли нам домой?»

Легкое покашливание Малиновского, некстати оказавшегося здесь - конечно, Андрей не может. Что у нас сегодня? В висках вновь застучали тревожные молоточки - вечеринка, банкет, день рождения…

«Что такое?»- спросила Кира, в надежде услышать что-нибудь новое. Зная, впрочем, что этого не случится.

«Кира…- протянул Андрей, приготовившись произнести очередную, умело слепленную руками Малиновского ложь.

«Меня пригласили в клуб «Аквамарин» на вечеринку и никак нельзя отказаться»

Боже, какого труда стоило ей сейчас просто стоять рядом, усиленно делая вид, что верит. А Ромка тем временем обмахивался причудливым синим конвертом, предвкушая очередную истерику брошенной невесты.

Подожди. Ещё не время. К началу представления ты успеешь! Для тебя всегда есть место в первом ряду.

«А я думал, что ты пойдешь со мной»- как ни в чем не бывало продолжал Андрей, сунув ей в ладони приглашение.

Кира мельком взглянула на исписанную бисерным подчерком бумажку- какое ей до неё дело? Это же очередная отмазка Андрея.

Алиби на этот вечер.

«Тебе не нравится этот клуб?»- сочувственно вздохнул Жданов, незаметно подмигивая стоящему за ним верной тенью Ромке.

«Мне не нравится его хозяин - отозвалась девушка, едва сдерживая слезы - А он там будет?»

«Всенепременно будет»- ответил за друга Малиновский, наблюдая, как скапливается горячая ярость в ледяных глазах Воропаевой.

«И ты хотел меня туда пригласить?» - опешила Кира.

«Ну а что тут такого?»- не понимал мужчина.

«Андрей, ты же знаешь, как я к нему отношусь - нахмурилась она, пряча за злостью свое отчаянное состояние. Пусть врет, пусть говорит об обязательности данного мероприятия - ей же не зря пророчили карьеру актрисы. Сегодня она отыграет свою роль до конца - роль ревнивой истерички. Только для того, чтобы потом, в промерзшей тишине собственной спальни забыться тревожным сном, опустошив большую часть бутылок в баре.

«Ну, Кир, мы же не просто так туда идем» - вот они, долгожданные оправдания под аккомпанемент частых кивков головы вице-президента. Романс погибшей во лжи душе!

«Там очень много полезных людей, с которыми просто необходимо общаться»

«Да и вообще - пришел Андрею на помощь Ромка- все эти контакты, договоренности заключаются, как правило, именно на таких неофициальных вечеринках»

Кира лишь кивала в ответ, разглядывая обоих мужчин с высоты своего горя. Как китайский болванчик - туда-сюда, без конца думая о том, что вот-вот сорвется.

«Конечно…- она сжала губы в тонкую ниточку, силясь перебороть в себе эмоции - Я знаю все эти контакты и договоренности!».

Не получалось. Опять не получалось!

«Кода Андрей в паре с этим Синицким, то все это заканчивается разгулом с бассейном и массажем»- Кира уже почти кричала, теребя в пальцах нить бус. Осталась всего одна капля, и роль сыграна, а крупица гордости отвоевана.

«Кира, так ты значит, со мной не пойдешь?»- с надеждой взглянул на неё Андрей.

«Нет!- резко повернулась на каблучках девушка - Я пойду домой»

Пальцы уже сжали ручку двери, но что-то остановило. Что-то заставило насмешливо поинтересоваться:

«А ты там надолго?»

«Мероприятие может затянуться»- хоть капля правды в безграничном океане безбожного вранья. Ложка меда в бочке дегтя.

«Я так и знала - вздохнула Кира - Скажи Андрюша, а тебе не надоело водить меня за нос? Тебе не надоело общаться с этими модельками бесконечными, а?»

«Ну сколько можно об одном и том же?- поморщился Жданов- Кир, мы же говорили на эту тему…»

«Да-да-да, мы говорили. Мало того, мы договаривались с тобой, но ты знаешь, господин Синицкий сегодня просто все аннулирует, все наши с тобой договоренности!»

У каждого есть точка срыва - вот и у неё распахнулась наружу душа, опалив все вокруг ядовитой болью. Она закричала, выпутываясь из сковывающей гордости:

«Все! Я желаю вам удачного вечера! Прекрасно провести время, ребята! До свидания! Пока!»

Все! Кончилось! Кончилось! Кончилось!

Она опрометью выскочила из кабинета, захлебываясь слезами и горечью поражения.

Все! Теперь нужно бежать как можно дальше от этой лжи, от этих глаз.

Все! В который раз бежать по острию ножа, надеясь, что все изменится уже завтра.

Она упала, споткнувшись об собственную гордость, камнем лежащую на пути к кабинету и горько заплакала, размазывая слезы по лицу. Плевать, что растечется на щеках тушь. Она и так уже большое черное пятно, размазанное по полу его ногами.

Плевать на все!

«Кира!»- окликнул её знакомый голос. Роме-то что здесь нужно? Пришел посмеяться, посмотреть продолжение комедийной мелодрамы с кодовым названием «обманутая невеста»? Что ж, теперь она сыграет для него.

Сыграет чувствами, по тонким струнами безысходности.

«Кира!- почувствовала чужую руку на плече - Кир, перестань…»

«Чего тебе?- резко повернулась к виновнику своих бед и, окатив ледяной волной презрения, рассмеялась - Ах, ты, наверное, решил продолжить эту нелепую вереницу оправданий?»

«Тебе не надоело?»- вздохнул он, опустившись рядом с ней на колени.

«Заткнись!- природная интеллигентность осталась где-то в районе кабинета Жданова. Здесь, в коридоре её верными спутницами стали ярость и слезы, не отступающие ни на шаг. Ни на миллиметр.

«Заткнись!- уже чуть громче. Так, что задрожали стекла, и хрустнула оборона его щенячьей верности Жданову - Я не поверю ни единому твоему слову!»

«Мне все равно - неожиданно ответил Малиновский - я не собираюсь тебе ничего доказывать»

«Тогда… зачем?»

«Зачем?»- он вдруг рассмеялся звонким, поистине жестоким смехом - Затем, что бы ты поняла, наконец…»

«Я давно уже все поняла»- шмыгнула носом она, поднимаясь с пестрящего линолеума. Слишком уж ярко выделялась на нем её слабость.

«Дура!»- камнем ударил по хрупкой спине его голос. Злой, яростный.

«Как?»- она не поверила тому, что услышала. Стояла и, хлопая ресницами, смотрела на него. Уже не плакала.

«Пошли - грубо сжав в ладони хрупкую кисть женщины, Малиновский приглушенно засмеялся - Не бойся. Я просто хочу тебе помочь»

«Каким образом?»- воскликнула Воропаева.

«Сначала расскажу тебе правду, а потом начну утешать - объяснил тот, подталкивая девушку к лифту - Извини, но утешать умею только вот так…»

Рома резко дернул её на себя, впившись губами в нежную кожу шеи.

«Пусти!»- закричала она, но он лишь усилил свой натиск, не отпуская её ни на мгновенье.

«Отпусти меня! Дрянь!»- захлебываясь слезами, Кира беспомощно колотила кулачками по его спине.

«Иди!- оттолкнул её Рома - Иди и жди, пока твой Жданов перетрахает всех моделей на этой вечеринке!»

«Это все из-за тебя!»- Кира наотмашь ударила его по лицу. За любовь - резким движением пальцев. За правду - холодом взгляда. За страсть и ярость - дерзким, неподвластным, истинно королевским смехом. Последнее, что осталось от её прежней жизни.

«Из-за меня?- переспросил мужчина, потирая ушибленную щеку - ты и вправду так считаешь?»

Она не ответила. Сжала зубы, сцепила пальцы и бросилась прочь.

Прочь от страхов, прочь от правды!

Снова в ночь - где не видно своего лица, а душа сливается с беззвездным небом. «Прекрати сеять в душе надежду, прекрати жить им, Кира!»- услышала она его хриплый крик.

«У меня тогда вообще ничего не останется»- ответила она чуть слышно. Скорее для себя, чем для него.

Ответила - и бросилась бежать. На этот раз от его слов, больно бьющих острием сомнения.

Прекрати сеять в душе надежду….

Прекрати!

Прекрати, слышишь! Есть в тебе хоть что-то королевское?

Смотри в это черное небо, лови себя, свою рваную душу в её мгле и собирай крупицы помятого жизнью достоинства. А найдешь ли их?

Найду!- громко крикнула в пустоту.

Найду!!!- ещё громче, чтобы, наконец, услышать этот крик души. Чтобы убить хоть на один вечер долгоиграющую песню отчаянья.

Хоть раз в жизни будь королевой. Не для него, не для других - для себя.

Сделай хоть что-нибудь для себя.

Она обернулась, призывно взмахнула изящной кистью. Она тоже так умеет - легкомысленно и непринужденно.

«Как ты сказал?»- распорол хищную тишину звонкий голос отчаянья.

«Научись жить по-настоящему!»- в паре шагов от себя услышала Кира.

«Вот так?»- мгновенье - и тонкие пальчики вцепились в накрахмаленный воротничок его рубашки, а жадный взгляд бездонных глаз проник глубоко в сознание.

«Нет…»- опешил мужчина, сделав попытку отстраниться от неё.

Где же этот тающий лед? Теперь перед ним открытый огонь, обжигающий своей горячностью.

Мстит? Ну и пусть. Ему это тоже не в радость…

«Или так?»- между тем продолжала Кира, проведя острыми коготками по его шее, отчего по коже побежали восхитительные мурашки.

«Вот так!- не выдержал Рома, припадая к её губам.

Нежные, мягкие… соленые от недавних слез. И язычок - влажный, проворный….

Боже, как же она целуется! Он мог бы поклясться, что никто и никогда ещё не целовал его так безумно, так жестко, так жарко…. Так, что все вокруг разорвалось, раскрошилось на песчинки былых предрассудков.

И неужели это все - эта горячность, эта страсть, эта топящая в своей неге нежность - все досталось Жданову?! Ну, ничего, ты ведь поделишься своим нектаром, стеклянная недотрога?

А она уже больше не хваталась за тонкие нити разума - жила чувствами. Те, что боялась выпустить на свободу.

Чего она там ещё боялась? В той, «ждановской» жизни?

Боялась быть слишком распущенной? Нет, не так. Боялась позволить себе что-то лишнее, потому что Андрей сочтет её таковой.

К черту! Как там учили? Красный крестик в правом углу экрана правильности - и нет больше приличий и условностей.

Есть маленькая ладошка на его ширинке, поглаживающая и сжимающая. И пульс где-то там, на кончиках пальцев.

«Что ты творишь?»- задыхаясь, прошептал он.

«Не нравится?- усмехнулась хищной, новой улыбкой. Улыбкой побеждающей во всем женщины. Истиной женщины.

А если вот так?

Пальцы потянули язычок молнии и, проскользнув вовнутрь, взялись за дело.

Сумасшедшая!- кто сказал это? Он или она?

Кто первым сорвал с губ короткий стон?

«Доигралась»- прошептал в ответ Рома. Она умеет доводить до безумия.

Хочет получить все прямо здесь, на автостоянке? На капоте машины своего возлюбленного?

Давай же солнышко, покажи, на что ты способна!

А она покажет. Вот увидишь!

Ещё секунда и его властные, теплые ладони с силой сжали её грудь, доставляя мучительное удовольствие, а поцелуи, перемежаясь с укусами, оставляли на белоснежной шее безобразные следы.

Но сегодня она так хотела. Хотела, чтобы все было неправильно.

Не так, как с Андреем. Без часовой прелюдии и четверышного исполнения обязательной программы. Без вымышленных стонов и замысловатых поз. Без выглаженного шелка простыней и пачки презервативов на прикроватном столике. Пусть сегодня все будет так, как не было никогда.

Рома огляделся вокруг - никого. Осенний холод за спиной и небо с единственной, загоревшейся на нем звездой.

Безумие - быть с ней здесь, любить её на промозглой земле.

Ты же достойна трона самой императрицы, снежинка?

Трона, увы, нет, зато есть большой и удобный корпус автомобиля.

Кира послушно кивнула - точнее, кивнула голова, движимая каплей рассудка.

И вновь - танец рук, губ и тихий шепот…

«Больше не могу….»

«Подожди!» - только бы найти ключи, завалявшиеся где-то на дне кармана.

«Пожалуйста!- слышно в ответ на смелые ласки - я прошу тебя…»

Он вдруг рассмеялся, резко оттолкнув от себя женщину:

«А как же Жданов?»

«К черту»- одними губами прошептала Кира. Ей впервые в жизни стало все равно. Стало плевать на прошлое и будущее - осталась только одна точка, которая сейчас имела для неё значение.

И этой точкой стал для неё Рома Малиновский. В прошлом - друг её жениха. Ныне - предмет безумного желания.

«Поехали» - прошептал виновник её мыслей, щелкнув брелком сигнализации.

«Поехали»- на выдохе ответила Кира.

***

Ночная Москва, играя причудливую мелодию из отражений фонарей на стеклах автомобиля, звонко смеялась над беспечностью королевы. Куда едет это снежное создание, распаленное внезапной страстью? Туда, где просто хорошо и нет ничего кроме её желаний. Туда, где она никому и ничего не должна.

К нему. К тому, кто нежно и требовательно скользит ладонью по круглой коленке и ненавязчиво ласкает взглядом грудь.

«Вот видишь, ты тоже не святая»- внезапно сказал Рома, наблюдая за её довольной улыбкой.

«Я никогда не была святой»- усмехнулась Кира, ища что-то в сумочке.

«Только святые умеют прощать все»- настаивал на своем Малиновский.

«Не только - покачала головой Воропаева - если любишь, все простишь»

«Почему ты тогда сейчас здесь?»- насмешливо поинтересовался мужчина.

«Ты действительно хочешь это знать?»- смело посмотрела на него женщина.

«Почему бы и нет?»- пожал плечами он.

«Останови машину»- потребовала Кира, нервно сжимая пальцы в кулачок.

«Прямо здесь?- удивился Малиновский - ты собралась идти пешком через лес?»

«Останови машину»- повторила она чуть громче. Рома, поразившись её настойчивости, решил подчиниться приказанию, послушно нажав на педаль тормоза.

Кира тотчас же скользнула к нему на колени, и тесно прижавшись к нему, шепнула на ухо:

«Я хочу тебя. Сейчас же»

У него больше не было времени сопротивляться её порывам, все, что было в нем - и душа и сердце - рвалось только к ней. Такой красивой и желанной…

Мужчина жадно прильнул к её губам, целуя глубоко и несдержанно. Ему казалось, что он сходит с ума от её покорных, раскрытых на встречу ему губ и влажности нежного язычка, зовущего вслед за собою в мир наслаждения.

Её нежная, серебрящаяся в неровном свете луны кожа, плавилась под нетерпеливыми руками и губами, таяла, соприкасаясь с его горячностью. А тихий голос, до сего момента спрятанный где-то в глубине сознания, рвался наружу, не позволяя своей хозяйке более сдерживать громкие и нетерпеливые стоны. Они кружили голову, заставляли забывать и забываться, целуя все ярче, красочнее и откровеннее…. Позволяя рукам путешествовать по манящему телу, и приоткрывая покров за покровом, наслаждаться открывшимся видом совершенства…

Рома торопливо изучал изгибы её тела, забираясь теплыми пальцами под свитер и лаская обнятую французским бельем грудь. Дорогое кружево цвета безмолвной ночи пока еще наслаждалось обладанием скрытого под ним сокровища, все больше распаляя воображение мужчины, доводя его до последней грани…

Сознательно мучая себя и понимая, что с каждым её поцелуем, с каждым судорожным всхлипом, напряжение становится все более невыносимым, Рома прикоснулся к её груди через тонкую ткань, желая свести девушку с ума.

Кира плотнее прижалась к его ладони, показывая тем самым, что больше не может ждать. А руки её жили своей, не связанной с канувшим в пропасть разумом, жизнью. Тонкие пальцы расстегивали крошечные пуговички на его рубашке, ласково касаясь горячей кожи и любуясь ею.

«Что ты со мной делаешь?»- сквозь зажатые губы втянул в легкие воздух Рома и, усмехнувшись, сжал зубами тонкую ткань бюстгальтера, решив подразнить её.

«Пожалуйста»- едва слышно шепнула Кира, прижимая его голову к своей груди.

«Не слышу…»- с трудом ответил ей мужчина.

«Рома я прошу тебя»- как же тяжело ей было сейчас сдерживать себя, не кричать в ответ на его неторопливые ласки….

«А ты кричи!»- услышала она страстный шепот, вызвавший новый прилив возбуждения.

И она крикнула. Громко, протяжно, так, как никогда себе не позволяла….

Прокричала в пропитанный страстью воздух автомобиля его имя, едва почувствовала теплые и влажные губы, сомкнувшиеся вокруг соска.

А Рома, вконец распаленный её стонами, нетерпеливо расстегнул молнию на узких джинсах Киры, обнажая стройные ножки, и проникнул пальцами в нежную плоть. Тишину вновь разрезал тихий стон, более напоминающий всхлип…

Его или её? Он сам не понимал этого.

А она не понимала, не осознавала, что может быть настолько хорошо. Как же банально определять то состояние - небывалое и неслыханное блаженство, в котором она ныне пребывала - простым наречием «хорошо».

Нет, это было божественно и великолепно.

«Рома я…»- сорвалось с губ и тут же погасло в трепетном прикосновении его языка.

«Что?»- осторожное движение пальцев.

«Мне…»- судорожный вздох и её ногти мягко впиваются в его плечи, а бедра плотнее прижимаются к скрытой тончайшей тканью брюк плоти.

«Ну же?»- полушепот, переходящий в стоны и глубокие, резкие проникновения…

«Еще…»- она уже забыла, о чем хотела сказать. Забыла обо всем вообще, подчиняясь смелым мужским ласкам.

«Потерпи малышка…» - сквозь жаркий поцелуй шепнул Рома, чуть приподнимая её, дабы освободиться от мешающих брюк.

Его ненасытные поцелуи больше не утоляли телесную жажду и не вели вверх, они лишь мучили своей неспешностью. Но Рома, казалось, не замечал её нетерпения, он действовал медленно, едва сдерживая свое желание.

«Кирюша...- выдохнул он, покрывая нежными поцелуями её грудь- помоги мне…»

«Рома…»- прошептала она, расстегивая тяжелую железную пряжку его кожаного ремня и освобождая мужчину из плена одежды.

В тот же миг мужчина, не выдержав более не секунды, легко перехватил её запястья, взяв инициативу в свои руки. Тяжело вздохнув, Рома легко приподнял её и нетерпеливо вонзился в тесное пространство.

Кира крепче обняла его, позволяя горячей плоти проникнуть как можно глубже. Она вскрикнула, почувствовав его внутри себя, и слегка откинулась назад, принимая его резкие, порой грубые движения.

«Быстрее…»- непроизвольно шептала девушка, не стыдясь более своих желаний. Она никогда не позволяла себе такого с Андреем, считая это верхом безрассудства. Но сейчас.… Сейчас она полностью принадлежала Роману, ускоряя свои движения, подчиняясь его ритму.

 

Мучительная, обжигающая волна разливалась внутри их тел, заставляя стонать все громче, практически кричать от небывалого наслаждения. Кира почувствовала, как эта волна накрывает её с головой, не позволяя глубоко вздохнуть. Она вновь прильнула к его губам, заглушая стоны поцелуями и, задрожав, выгнулась ему навстречу.

«Это… восхитительно…»- сорвалось с её губ.

«Восхитительно»- вторил ей мужчина, вырывая учащенные стоны из её сознания.

Они на мгновенье замерли друг в друге, переводя дыхание, а потом Рома вновь стал двигаться в ней, нанося последние, резкие и несдержанные удары.

Когда все закончилось, Кира чуть заметно улыбнулась, краснея под его пристальным взглядом:

«Спасибо тебе, Ром»

Она соскользнула с его колен и, прикрывшись легким свитером, обессилено облокотилась на сидение.

«Отвезти тебя домой?»- предложил Роман Дмитриевич, наблюдая за ней через зеркало заднего вида.

«Можно я останусь у тебя сегодня?»- неожиданно спросила девушка, приводя себя в порядок.

«А Андрей?»- удивился он.

«Я вернусь к нему завтра»- тихо ответила Воропаева, устремив взгляд в темную ночь.

За окном шел дождь. Тонкими ручейками тянулись по прозрачному стеклу его длинные нити, опутывая душу неведомым раннее чувством свободы.

Кира грустно улыбнулась холодным каплям и написала на лобовом стекле автомобиля одно единственное слово «Наверное»

 

***

Очередной рабочий день Киры Воропаевой подходил к концу, волоча за собой её жалкую, заплаканную и потерянную в собственных страхах сущность. Стрелка часов, замерев на любимом когда-то числе восемь, выбросила её из мира бумаг и расчетов в обыденную реальность, где на троне чинно восседало ожидание.

А в противоположном конце коридора, за тяжелой офисной дверью коротал время Андрей Павлович Жданов. Он со скукой смотрел на лежавший перед ним отчет, проклиная всех на этом свете и желая поскорее оказаться в своей квартире, где не будет этих заоблачных цифр и малопонятных терминов.

«А ты чего ещё здесь сидишь?»- раздался удивленный голос Романа Дмитриевича Малиновского. Тот как всегда пребывал в превосходном расположении духа, не обращая внимания на жизненные невзгоды.

«Ты меня напугал»- отозвался Жданов, откладывая в сторону лежащую рядом кипу бумаг.

«Да…- протянул Рома - нервы у тебя как шелковая нить, а быть должны, как сталь»

Он насмешливо присвистнул, взглядом указав на маленькую дверку в кабинете.

«Там все нормально- с полуслова понял его Андрей - поблагодарила - раз, улыбнулась - два, подмигнула – четыре»

«Почему четыре?»- не понял Малиновский.

«Ну, потому что она еще не научилась подмигивать одним глазом»

Рома счастливо рассмеялся, обрадованный успехом своего плана:

«Ура! Заработало! А я тебе говорил…. Так, значит теперь надо закрепиться на высоте»

«Спеть серенаду что ли?- улыбнулся Андрей - прости, я забыл, где моя мандолина»

«Ой, Жданов - притворно вздохнул Малиновский - будьте проще и люди к вам потянутся. Тебе срочно нужно пригласить сегодня куда-нибудь Катю»

«Куда?»- удивился тот.

«Предположим, в клуб «Аквамарин»- протянул ему приглашение Рома - довольно милое место»

«Прости, Малина, не могу»- развел руками президент.

«Опять за свое?»- нахмурился Роман Дмитриевич.

«Дело не в том, что я отлыниваю - вздохнул Андрей - Просто Кира…»

«А…- протянул Малиновский - Я все понял. Ну, ничего, Чип и Дейл спешат на помощь»

Рома поднялся со стула и, подмигнув другу, сообщил:

«У меня есть план»

«Опять?- испугался Жданов- Малиновский….»

«Так, спокойно!- заверил его Рома - Киру я возьму на себя»

«То есть как?»- опешил Андрей.

«Ну, скажем, приглашу на свидание»- уклончиво прозвучал ответ.

«На свидание?- прыснул Жданов - Кира никогда на это не согласится»

«Согласится»- пообещал Малиновский.

«Ты настолько уверен в себе?»- смеялся президент.

«А ты настолько уверен в Кире?»- прищурился Рома.

«На что ты намекаешь?»

«А я не намекаю, я говорю совершенно точно - мужчина присел на краешек стола и, пожав плечами, продолжил свою мысль- Кира - просто женщина. Она такая же, как и все»

«Кира - святая - на полном серьезе ответил ему Андрей - и если ты так хочешь.… Да, я уверен в ней на сто процентов»

«А хочешь пари?»- в глазах Малиновского промелькнул озорной блеск.

«Пари?»- заинтересовался Жданов.

«Я пересплю с твоей невестой - смело сказал Рома - а ты.… Если проиграешь, бросишь её на следующий день»

«А какая тебе от этого польза?»- удивился Андрей.

«Так ты согласен?- ловко ушел от ответа мужчина.

«А если ты проиграешь?»- прищурился Жданов.

«В таком случае, я избавлю тебя от обязанности ухаживать за Пушкаревой»- промолвил Роман Дмитриевич.

«Я согласен - не задумываясь, ответил Андрей Павлович- с удовольствием передам тебе в руки нашего ручного монстра»

«По рукам»- игриво улыбнулся Малиновский.

В тот же миг дверь кабинета распахнулась, и на пороге появилась Снежная Королева….

Конец

Фелиция Флакс