ГЛАВА 22. Когда я вернулась от Адриана, Зоя все еще была в постели, с угрюмым видом устроившись с книгой, которую она вряд ли даже читала

 

СИДНИ

Когда я вернулась от Адриана, Зоя все еще была в постели, с угрюмым видом устроившись с книгой, которую она вряд ли даже читала. На долю секунды мне показалось, что она тоскует из-за обычных проблем старшей школы, вроде плохой отметки или отсутствия парня для танцев. Но взгляд, который она бросила на меня, красноречиво говорил о том, кто же все-таки виновник ее плохого настроения. Ей не нравилось, что я всегда занята, но мне казалось, что это сущие пустяки по сравнению с тем, что я поддерживаю маму. Зоя считала подобное непростительным.

– Зоя, – умоляюще произнесла я, – давай сходим на ланч или еще куда-нибудь. Забудем на время о еде из кафетерия.

– Разве ты уже вовсю этим не занимаешься? – огрызнулась она. – Посиделки за кофе с мисс Тервиллигер. Поедание кексов, – я содрогнулась от пылавшей в ее глазах враждебности.

– Я говорю не о еде. Я имею в виду тебя. Нам нужно поговорить.

– А я не собираюсь с тобой говорить, – перевернувшись вместе с книгой, она уселась ко мне спиной. – Уходи. Можешь идти и заниматься тем, чем и всегда – чем угодно.

Но дело в том, что все мои насущные дела не отличались разнообразием, разве что кроме встречи с Маркусом этим вечером. Мои чернила готовы, и не было никакой магической работы с мисс Тервиллигер, которая могла бы занять мое внимание. Я искренне надеялась, что смогу навести порядок в отношениях с Зоей, но судя по всему, это будет очень нескоро. Но домашние задания никто не отменял, поэтому я собрала сумку и направилась в библиотеку. Мне определенно не хотелось слоняться поблизости, пока моя комната напоминала место боевых действий.

Мое задание по теории кислот и оснований было готово наполовину, когда на мой стол упала тень. Подняв голову, я увидела держащихся за руки Трея и Ангелину. Не знаю почему, но я вдруг начала хохотать. Возможно, после наполнивших мои будни напряженности и опасности их отношения, пусть и безумно запутанные, привнесли некую новизну.

– Как ты, Мельбурн? – спросил Трей. – Не обзавелась дырой в голове вчера ночью?

Я улыбнулась и жестом пригласила их присесть:

– Нет. Всего лишь незначительное сотрясение, не больше.

Ангелина зевнула:

– Мы хорошо провели время, отсутствуя всю ночь. Ты должна была пойти с нами. Эдди сказал, что ты виделась с Адрианом или как?

– Да, нам нужно было обсудить кое-что касательно Джилл. – Еще одна прекрасная ложь, и судя по тому, что они и глазом не моргнули, я поняла, что они ни на миг не усомнились в этом.

– С ней все в порядке? – внезапная серьезность Ангелины почти заставила меня улыбнуться снова. Она действительно была такой в течение долгого времени.

– Прекрасно, прекрасно, – сказала я. – Помимо ее бегства в опасное путешествие с охотой на стригоя прошлой ночью.

– Сумасшедшие вещи прошлой ночи, – сказал Трей, в его глазах мелькнула вспышка. – Сумасшедшие, но крутые.

– Я и не знала, что ты так хорошо орудуешь мечом. Ты практикуешься между домашней работой по химии и футболом?

Он усмехнулся:

– Просто этап моего взросления.

– И как вы собираетесь примириться с этим? – Я многозначительно посмотрела на их руки, скрепленные вместе.

Они оба пришли в себя, и Трей сжал её руку.

– Это значит больше. Я говорил тебе, что мне нужно было время выяснить, что я должен делать? Так вот, как выяснилось, я уже знал. Я знал уже долгое время.

– Это идет вразрез с твоими убеждениями, – напомнила я ему. – Против верований твоей группы.

Он выглядел равнодушным.

– Все меняются. Они больше не моя вера. Они теперь даже не моя группа. Они дали ясно это понять.

Я чувствовала нужду продолжать играть адвоката дьявола.

– Не так-то просто сбежать?

– Действительно ли я сбежал? Изначальной целью Воинов были активный поиск и уничтожение стригоев. Лидеры просто в какой-то части сбились со своего пути за годы, – прежний восторг вернулся. – Что мы сделали прошлой ночью... Я имею ввиду, это было пугающе, как ад. Я был напуган, особенно, когда тот положил меня на землю. Но в то же время это чувствовалось правильно. Как будто это именно то, для чего я был рожден:, помогать искоренять зло из этого мира.

– Ты действительно сейчас произнес «искоренять»? – спросила я.

Он весело покачал головой:

– Путь, который я вижу, не сильно отличается от того, чему меня учили. Стригои – это зло. Мы должны остановить их. Я могу сделать это своим путем, без Воинов. Я могу сделать это путем, которым это и должно быть сделано.

– И я могу помочь, – заявила Ангелина. Они впились взглядом друг в друга, и я подумала, что они могут начать обжиматься промо сейчас. – Мы положим начало нашей собственной группе.

– Стражи имеют строгие правила о том, что делают дампиры, – предупредила я.

– Я не страж, – просто сказала она. – Я не отвечаю перед ними. И так или иначе, не было разговоров с мороями о преследовании тех монстров?

– Да.

У королевы так много проблем сейчас, что я думаю, одна проскользнула мимо нее. Но был действительно растущий интерес в деле введения превентивных ударов против стригоев – и у стражей, и у мороев. На протяжении веков морои утверждали, что аморально использовать магию в качестве оружия. Шло время, и становилось все более очевидным, что магия вполне может иметь ключевое значение для безопасности их нации.

– О’кей, – продолжила я, не ожидая услышать себя как маленькую драчунью. – Так Воины позволили тебе идти свободно. Но как ты думаешь, что они собираются делать, когда они найдут тебя вместе с дампирами? Ты не сохранишь этот в секрете.

Он пожал плечами:

– Нет, но не то чтобы они шпионили здесь. Даже если они обнаружат, все что я должен сделать – смириться с проповедью. Они не побьют меня или что-то такое. Почему тебя это так заботит? Что с двадцатью вопросами? Ты не поможешь нам?

– Она алхимик, – сказала Ангелина, выглядя нехарактерно мудрой. – Это просто как они. – Еще более удивительно, она внезапно заколебалась и отдернула руку от Трея. – Жаль. Это вероятно как... реальная грязь для тебя. Нам следует быть более тактичными.

Сложно сказать, что было более нелепо: Ангелина, действительно осознающая что-то такое, как это, или тот факт, что это полностью неправда.

Потому что, честно, причиной, по которой я давала им такое трудное время, было то, что я завидовала. Это не было эмоцией, которую я испытывала очень часто, но здесь это присутствовало, жизнь и здоровье во мне. Я очень, очень завидовала, что они могли быть вместе так открыто. Не скрываться от всех. Не опасаться возмездия. Трей был таким спокойным по поводу того, чтобы быть пойманным Воинами. Месяц назад их упрек стал бы ужасным для него. Теперь, придя к соглашению со своими чувствами, он увидел свой ​​гнев как мелочь. В конце концов, казалось, что они в основном ругали бы и осуждали бы его. При всей своей дикости Воины не были похожи на алхимиков, которые чувствовали необходимость устранения и дезинфицирования своих проблем. Мне хотелось плакать и кричать всему миру, что это несправедливо, но я знала, что я не имею права. Жизнь несправедлива для многих людей. Я не особенная, и это судьба, которую мне дали.

– Нет, – сказала я, пытаясь улыбаться. – Я счастлива за вас, ребята. Правда.

Через несколько мгновений они решили поверить мне и улыбнулись в ответ. Мой телефон зажужжал с сообщением, и я увидела, что это от Адриана: «Все идет по-прежнему?». Я написала ответ: «Насколько я знаю». Позже Трей и Ангелина ушли, а я использовать знание, которое заметила у Адриана этой ночью, как способ поддержать себя. Все могло бы быть хуже, предположила я. Даже если это ограничено, мы до сих пор видим друг друга каждый день.

И еще... Я достигла точки, когда этого не было достаточно. Я хотела идти с ним в постель каждую ночь, не только для секса, но так, чтобы я могла проснуться с ним утром. Я хотела бы есть блинчики вместе. Я хотела пойти на двойное свидание со своими друзьями. Я хотела жить с ним. Я хотела жизни для себя.

Вернувшись в свою комнату, я обнаружила, что Зоя ушла. Наши отношения по-прежнему нельзя было назвать радужными, но я испытывала облегчение от того, что Зоя пришла в себя. Я вдоволь насмотрелась на все это депрессивное поведение с Адрианом, и не хотела, чтобы через это проходил кто-то еще. Мы с Зоей справимся с этим. Должны.

Приблизительно за час до того, как я должна была пойти к мисс Тервиллигер, пришло другое сообщение от Адриана: «Изменение плана. Мы встречаемся в том ресторане, который обанкротился на Индийском Каньоне».

Эта новость шокировала меня: «Ты говорил с Маркусом?"

Ответ Адриана последовал нескоро: «Да».

Хорошо. Это не характерно для него. Когда я имела дело с Маркусом в прошлый раз, когда он был в городе, он постоянно менял место нашей встречи, часто решая в последнюю минуту. Он полагал, что так безопасней. Возможно, в этот раз было кое-что похожее.

«Ночью это место кажется страшным», – написала я.

«Это часть плана. Не волнуйся. Мы все будем там»

«Хорошо. Мне необходимо остановиться и забрать материал»

«Я возьму его для тебя»

Реальность поразила меня. Мы использовали Телефоны Любви. Я взяла свой, даже не подумав об этом. «Ты нашёл телефон!»

«Да».

Счастье и облегчение нахлынули на меня. Я должна была уже знать, что нельзя сомневаться в Адриане.

«Я люблю тебя, - написала я. - До скорой встречи».

Я ждала ответа, но когда его не последовало, я начала готовиться к отъезду. Ресторан был на расстоянии приблизительно двадцати минут в довольно отдаленном месте от главной дороги. Когда я собиралась, я начала думать все больше о том, насколько далеко было его местоположение. Как я и думала ранее, это – идеальное место для Маркуса, но это не то место, в которое я обычно пошла бы одна. Я не боялась его, но я действительно волновалась о других менее благородных людях. Один из уроков Вульфа – это избегать прогулок, если не уверена в ситуации, и хотя комментарий Адриана заверил меня в том, что они все будут там, я решила предпринять дополнительные меры предосторожности для своего собственного душевного спокойствия.

Я позвонила Эдди.

– Привет, – сказала я. – Не хотел бы ты выполнить поручение со мной?

– В прошлый раз ты попросила, чтобы мы пошли и встретились с группой мятежных алхимиков.

– Ну, я надеюсь, что ты весело провел время, потому что это то, что я делаю сегодня вечером. – Я знала его достаточно долго, чтобы знать, как именно завоевать его. – Я должна идти в отдаленное место. Нейл и Ангелина будут здесь и позаботятся о Джилл.

Прошло несколько секунд.

– Хорошо. Когда мы идем?

– Я сейчас буду.

Эдди был расслаблен и оптимистичен, когда я подобрала его, должно быть, он связался с другими дампирами и поехал со мной на некоторое время. Эдди не был с Джил в течении двадцати четырех часов в день, но он, казалось, чувствовал, что она была особенно уязвима, когда он покидал территорию кампуса. Несмотря на разногласия, я знала, что он чувствовал себя лучше, когда Нейл выступал в роли дополнительной защиты.

– Трудно поверить, но все ведут себя так непринужденно после прошлой ночи, – я заметила его хорошее настроение.

– Не могу сказать того же о Нейле, – ответил Эдди. – Он выглядит потрясенным. Я не имею ввиду подавленность и прочее. Он доволен результатом. Я думаю, ему просто сложно принять, что ты делаешь из этого раствора великую тайну. Он пытался объяснить это прошлой ночью после нашей вылазки.

– Прости, я все пропустила, – сказала я. На самом деле я не сожалела, не тогда, когда оглядывалась на жаркую, страстную ночь с Адрианом.

– Сидни... – легкое настроение Эдди исчезло, и несмотря на то, что мои глаза следили за дорогой, его тон подсказал мне, что должно случиться что-то серьезное. – Об этом... О том, что ты ходила к Адриану...

Я почувствовала ком в горле и не смогла сразу ответить.

– Давай не будет об этом говорить, – сказала я. – Пожалуйста.

– Нет, это необходимо.

Эдди знает. И Эдди понимает, что если бы эта тема для разговора не была такой серьёзной, я бы рассмеялась. Хоть он не обращал внимания на многие события, но его обучали хорошенько наблюдать. И конечно же он воспользовался этой способностью, вспомнив все мелочи, связывающие меня с Адрианом. Мы так пытались скрыть свои чувства от алхимиков, но скрывать их от друзей, которых мы любим и знаем, просто нереально.

– И ты собираешься меня отчитывать? – жестко спросила я. – Скажешь, что я нарушаю табу, которое веками сохраняло чистоту наших рас?

– Что? – он выглядел ошарашенным. – Нет, конечно, нет.

Я позволила себе взглянуть на него:

– Что ты имеешь ввиду под «конечно, нет»?

– Сидни, я твой друг. Я его друг. Я никогда не буду судить тебя и уж тем более осуждать.

– Многие думают, что это не правильно. - Было странно признавать и обсуждать свои отношения с Адрианом с другим человеком.

– А я так не думаю. И если вы хотите быть вместе... Это ваше дело.

– Кто-то неожиданно очень либерален в этом, – сказала я с удивлением. – Я только что слышала подобную вещь от Трея и Ангелины – об их собственной дружбе, то есть. Но о... других людей.

– Думаю, моя злополучная попытка с Ангелиной может быть частью этого, – произнес он более весело, чем я ожидала, учитывая, что она изменяла ему. – Она достаточно говорила о своем народе, так что теперь это перестало казаться таким уж и странным И, ну, моя раса существует, потому что люди и морои были вместе и заводили детей.

Я почувствовала, что мои губы изогнулись в улыбке:

– Адриан сказал, что это будет не справедливо, если у нас будут дети, что от нас обоих им достанется очарование, ум и привлекательная внешность.

Эдди рассмеялся, не то чтобы я часто слышу его смех, поэтому тоже рассмеялась.

– Да, я представляю, как он говорит что-то вроде этого. И да, в том-то и дело... Это реальная причина. И это не такой уж странный путь для вас. Хоть и противоречит всему здравому смыслу, но для вас двоих... Должно сработать.

– Противоречит здравому смыслу, – повторила я. – Разве это не правда.

Часть его радости исчезла:

– Но это не то, что меня беспокоит. Или мораль этого. Ваши люди меня беспокоят. Как долго вы собираетесь быть в состоянии пойти на это?

Я вздохнула, когда въезжала на место встречи.

– Пока центр устоит.

Ветхий ресторан, с не креативным называнием «У Боба», было хорошо видно с шоссе в дневное время. Ночью совсем другое дело. Большой плафон давно перегорел, и большая часть гравия на стоянке покоилась в тени. Единственным реальным светом, как только я заглушила машину, являлся свет лампочки возле задней части здания. Это выглядело как место для серийных убийств, бродяг, и Маркус Финч должен был торчать в нем, и эти первые две категории стали причиной, по которой я и Эдди были вместе.

Порше Кларенса не было здесь, но большой серый фургон был припаркован неподалеку.

– О Боже, – сказала я. – Интересно, сколько у Маркуса новобранцев.

Эдди ничего не сказал. Все романтические размышления ушли, и у него включился режим стража. Это было то место, которое вызвало все его тревоги, и я знала, что его обучение взяло верх и ему нужно осмотреть каждый угол. Он даже шел впереди меня и попытался открыть дверь в первую очередь. Окна были прикрыты на некоторое время, но я могла видеть намек на свет внутри. Ручка повернулась в руке Эдди, и он толкнул дверь и вошел внутрь...

...в засаду.

Я не могла разобрать каких-либо отличительных особенностей. Все они были одеты в черное и носили черные лыжные маски. Я думаю, что они просто ожидали меня, потому что только один потянулся к Эдди, и глаза парня расширились, когда Эдди не только ускользнул от него, но и схватил и бросил его через всю комнату в кого-то другого.

– Сидни, беги! – завопил Эдди

Моими немедленным инстинктом было, что я не могу бросить Эдди, но так как он толкнул меня за дверь, я поняла: он идет со мной. Мы рванули на парковку и увидели две фигуры в черном, выходящих из автомобиля, отрезающих нам путь к моей машине. Эдди схватил мою руку и направил меня в противоположную сторону, за здание и в темноту, на песчаное поле, протянувшееся так далеко, как я могла видеть.

Я была хорошим бегуном, но я знала, что Эдди приходиться тормозить из-за меня. Я также знала, что любые попытки сказать ему бежать без меня потерпели бы неудачу. Газон на поле был чахлый и скудный, и здесь росло несколько деревьев. Здесь была тишина, кроме глухого звука наших шагов и тяжелого дыхания. Позже за нами я услышала крики... и выстрелы.

Эдди смог заглянуть себе за плечо, не замедляя шага.

– Они приближаются, – сказал он. – Около семи из них. С фонариками. И определенно с пистолетами.

– Смотри, – бросила я. Перед нами я смогла разглядеть еще два фонарика, светящих с той стороны, куда мы направлялись.

Он ничего не сказал и затем вдруг дернул меня вправо на землю, а потом в канаву. Его зрение было лучше, поэтому он увидел то, чего я не заметила. Он бросил меня на живот и застыл сверху, пытаясь защитить. Канава была неглубокой и укрывала лишь частично, и тонкие, грустные деревья нависали сбоку, что придавало дополнительную маскировку. Мое сердце колотилось в груди, и я попыталась успокоиться, иначе бы мое дыхание выдало нас. Эдди надо мной был совершенно спокоен, он напряг каждый мускул и в любой момент мог броситься в атаку.

Шаги прозвучали ближе, но в основном наши противники подходили друг к другу и размышляли о том, где мы можем быть. Когда я лежала там, надеясь, что они пройдут мимо нас, я отчаянно пыталась понять, кто они. Это точно не Маркус со своими Веселыми Мужчинами. Но это кто-то, кто очень хотел получить нас, ну, или только меня, они создали ловушку очень организованно, и была, как я думала, только одна группа людей, подходящая под это описание.

Алхимики.

Случилось то, перед чем я жила в страхе так долго. Я просто не ожидала идти на дно как сейчас. Миллионы вопросов пробегали в моих мыслях. Как долго алхимики были здесь? Поймали ли они Адриана и Маркуса тоже?

– Сидни!

Знакомый голос заставил мое дыхание замереть. Мой отец.

– Сидни, я знаю, что ты где-то здесь. Если у тебя есть здравый смысл и порядочность, выйди и сдайся.

Опытный переговорщик мог иметь такую заготовленную речь в доброй, умоляющей манере. Но только не мой отец. Он был строгим и бесчувственным, как обычно, заставляющий каждое слово звучать как оскорбление.

– Это будет намного проще для тебя, если ты это сделаешь, – мой отец продолжал. – И для того... парня. Он нам не нужен. Он может просто уйти, если ты пойдешь с нами.
Я услышала, как он спросил, понизив голос:

– Это он?

Молодой женский голос ответил:

– Нет, это не он.

Судя по застывшему Эдди, я могла сказать, что он тоже узнал голос Зои.

– Это для твоего же блага, – мой отец зарычал, звуча совершенно не бескорыстно. – Это для твоей души. Для твоей человечности. Мы нашли телефон. Пойдем с нами, и мы сможем спасти тебя от дальнейшего осуждения и осквернения.

Телефон. Пропавший телефон Адриана. Я так боялась, что они могли преследовать нас, несмотря на легкомысленные комментарии Адриана, что это ничего не значит, пока кто-то не узнает, чей он. Он был прав, потому что кто-то определенно знал. Кто-то знал, что это не чей-то жаждущий любви, случайного незнакомца телефон. Как? Кто-то преследовал его в школе и украл телефон? Это тайна, которую не было времени разгадывать

В тишине чувствовалось, как они ждали, когда я сдамся. Эдди и я едва дышали. Неожиданно свет проскользнул по нашему укрытию. Эдди вскочил до того, как парень смог позвать на помощь. Эдди ударил его с силой, что сбила его на землю, и потом без колебаний схватил меня. Другой парень был прямо здесь, и ему почти удалось ударить Эдди в лицо. Эдди сбил его в сторону и продолжил идти почти без задержки, таща спотыкающуюся меня. Он, видимо, оценил окружение, потому что я не увидела света впереди нас. Пистолет выстрелил снова и я услышала, как мой отец кричит:

– Подожди, или ты можешь попасть в нее! Не стрелять, пока ты не будешь иметь чистый прицел на него.

Мои глаза не могли приспособиться к темноте, и я должна была довериться Эдди.

– Я думаю, эта территория просто сменяется с горок на более пустыню, – сказал он. – Мы потерям их и укроемся там на столько, сколько нам потребуется. – Для Эдди выживание на местности несколько дней, возможно, простая работа. – Потом мы пойдем домой и выясним что-нибудь.

Выясним что-нибудь. Что именно? Попытка договорится с людьми, пытающихся похитить меня и убить Эдди? Он резко повернул влево, и я поняла почему, когда увидела свет в том направлении, куда мы направлялись. Было неизвестно, как далеко протянута их сеть. Следующий выстрел, как мы услышали, был ближе, настолько ближе, что я не ожидала. Это значило, что Эдди заметили и стреляли в нас. Это было удивительно, так как это не легко – обогнать дампира.

Нет, не дампира. Меня. Эдди не бежал в своем нормальном темпе. Он бежал с моей скоростью. Может быть, сам по себе он смог бы ускользнуть от них и убежать в пустыню, но не тогда, когда я была с ним. Я – человек, и одна моя нога еще болела от моего неудачного приземления в переулке вчера вечером.

Эдди не оставит меня, отчаянно думала я. Он никогда не оставит меня. Они хотят меня, он их не особо заботит. Он может жить или умереть, и это не будет иметь значения для них. Но если он – то, что держит их, они будут стрелять в него и уничтожат его тело.

– Эдди, – сказала я, задыхаясь. – Нам надо разделиться

– Ни за что.

Ответ не был неожиданностью. Но каково было мое удивление, когда из всего, что крутилось в моей голове, в памяти всплыли слова именно Эйба Мазура: «Не задумывайся ни на мгновение, делать ли какие-то ужасные вещи, когда речь идет о спасении кого-то, кого ты любишь». Это был Эйб, и, естественно, я считала, что он говорил о том, чтобы делать страшные, неописуемые вещи по отношению к другим людям. Но, так как это был Эдди, и мы поддерживали друг друга, эти слова приобретали совершенно другой смысл. В тот момент я знала, что сделаю что угодно, чтобы спасти Эдди – моего друга, которого я любила.

Даже если это означало сделать что-то ужасное и несвойственное для меня.

Я слышала крики и топот ног по земле. Они приближались. Так же, как и пистолеты. И даже в ужасных муках в моем сердце, готовом взорваться в груди, мне удалось без усилий обмануть алхимиков.

– Ты видел, что я сделала с огнем? Я могу сделать еще одно заклинание, как это. Не то же самое, но ничуть не хуже. У меня есть объект-амулет, но он должен быть использован на расстоянии. Если мы разделимся, и я отвлеку их, ты сможешь использовать его. Это заклинание сна. Оно будет действовать на всех, кроме меня, потому что я защищена.

– Я не могу сотворить заклинание, – сказал он. – Почему бы тебе не сделать это, пока я буду отвлекать их?

– Потому что оно подействует на тебя тоже, если ты будешь находиться на его пути. Ты можешь сделать это. Магия в этом артефакте. Ты просто скажешь слова, чтобы заставить его работать.

Свободной рукой мне удалось пошарить в моем кошельке, все еще на бегу. Я вытащила Прыгуна в инертном состоянии и вручила его Эдди вместе с моими ключами.
– Возьми ключи, так ты сможешь завести машину быстрее, когда мы убежим. Для заклинания, чтобы дракон задержал их, – задыхалась я, – скажи «центрум перманебит».

– Цен... что?

– «Центрум перманебит», – повторила я четко. – Скажи это три раза и направляйся ко мне, но убедись, что ты на некотором расстоянии. Если кто-то поймает тебя и прервет, заклинание приведет к печальным результатам.

– Я не могу! Я не могу бросить тебя. Мы найдем другой способ.

– Нет, не найдем, – я могла чувствовать свое переутомление, и мои ноги болели еще сильнее. Если Эдди узнает, он попытается понести меня, я знаю, и это только ухудшит ситуацию. – Это наш шанс. Их слишком много, но мы можем сделать их одним ударом. Пожалуйста, Эдди. Ты говорил, что ты мой друг. Я твой друг. Поверь мне. Я знаю, что делаю.

Еще выстрел, и пыль поднялась всего на фут дальше нас, там, где пуля ударила в землю.

– Я пойду туда, – сказал Эдди, жестикулируя Прыгуном. – Ты иди влево. Никого из них там нет. При попытке привлечь их внимание, у них не будет времени, чтобы схватить тебя, прежде чем я произнесу заклинание... верно?

– Верно, – я сжала его руку и должна была попробовать держать язык за зубами. – Ты можешь сделать это. И помни, я твой друг.

– «Центрум перманебит».

– «Центрум перманебит», – повторила я. Он позволил мне идти, и мы разделились. Он бежал под углом направо, но вместо движения в противоположном направлении, я развернулась и побежала прямо назад туда, откуда пришла. И почти немедленно попала в руки моих похитителей.

– Я не буду драться с вами, – сказала я вполголоса, когда они схватили меня за руки. – Но вы должны привести меня к моему отцу прямо сейчас. Уведите меня отсюда. Я буду говорить только с ним.

Я молилась, чтобы меня схватили на достаточно большом расстоянии от Эдди, до которого быстро дошло бы, что я солгала ему, и он побежал бы спасать меня. Мои сопровождающие практически тащили меня, но услышав мою просьбу, в конце концов, пожелали провести хорошо время. Это было одним из качеств алхимиков. У них есть миссия. И они хотели завершить её быстро и основательно.

Мой папа и Зоя, без масок, стояли рядом в том месте, где поле граничило со стоянкой. Я была так измучена, что хотела упасть, но держала себя прямо, даже когда мои сопровождающие отпустили меня и подтолкнули вперед. Я встретилась взглядом со своим отцом.

– Эдди позвал помощь, – хладнокровно сказала я. – Если вы не хотите кровопролитной драки со стражами, то сейчас же уходите.

Он хмыкнул:

– По крайней мере, тебе есть на что надеяться, – он кивнул в сторону фургона. – Несите её туда.

Мои похитители отволокли меня и запихнули внутрь, на длинное сиденье. Места в фургоне были расположены странно, и мое кресло касалось спинкой водительского и пассажирского, так что я оказалась повернута лицом к задней двери фургона. Один алхимик сидел рядом со мной, а два остальных спереди, вне поля моего зрения. Мгновением позже отец с Зоей скользнули внутрь и заняли места напротив, так, чтобы я видела их лица. У меня возникло чувство, что здесь находились и другие машины захватчиков, скрытые на территории. Я едва успела пристегнуть ремень безопасности, как алхимик, сидевший рядом, схватил мои руки и связал их за моей спиной. Фургон тронулся, и мы стали удаляться, окруженные столбом гравия и пыли. Я молилась, чтобы другие алхимики убрались оттуда поскорее до того, как Эдди придет с подмогой. Я не хотела никакой схватки, которая может подвергнуть его опасности.

В фургоне повисла тяжелая тишина. Только мой папа и Зоя оставили свои лица непокрытыми, и я обратила свой ​​взор на нее.

– Ты продала меня.

Она не была готова к жесткости в моем голосе и глазах. Она сглотнула:

– Ты сама себя продала. Ты делала ужасные вещи. Ты позволила им развратить свое сознание.

– Это действительно из-за этого? – спросила я. – Или из-за того, что я собиралась свидетельствовать в пользу мамы?

Мой отец клацнул зубами.

– Это показывает тебе, что семья действительно означает. Я беру на себя ответственность, конечно. Я должен был знать, когда ты сбежала с той дампиркой, что это произойдет. Я должен был вмешаться тогда, но я был ослеплен сентиментальностью.

Я жестко засмеялась.

– Правда? Сентиментальность? Я поверить не могу, что ты говоришь это с ровным лицом. – Я повернулась к Зое. – Ты украла телефон?

Она покачала головой:

– Я нашла его в машине, когда практиковалась в поворотах.

Какой-либо смех, невеселый или любой другой, увял во мне. Конечно, Адриан заметил, что телефон потерялся на следующий день после моего дня рождения. Он, должно быть, выпал из его брюк, когда мы разбросали наши одежды по всему заднему сиденью.

Нет, я поняла все с начала. Он не выпал. Его вынули. Его вынула я. Когда я зачитывала Адриану цитату Уильяма Морриса, я схватила первый телефон, который нашла, что было не очень трудно, так как у нас их было четыре. Я не заморачивалась над тем, чей телефон это был, и я, конечно, не была осторожна, когда бросила его обратно в кучу одежды, чтобы поскорее вернуться к обнаженному Адриану.

– Но были также и другие вещи, – Зоя говорила, ее глаза блестели от слез. – То, как вы разговаривали и смеялись. То, как ты всегда пропадала. Кексы.

Мое сопротивление дрогнуло в основном из-за смущения.

– Кексы?

– Ты сказала, что купила их. Но однажды в кафетерии Ангелина пожаловалась на пирог, она начала говорить о шоколадных кексах с мятой, которые сделал Адриан. Что-то об ожидании, что пока они не готовы и должны остыть.

Это был еще один ужасный, почти смешной, момент. Кексы и секс в автомобиле в мой день рождения стали моей гибелью.

«Нет, Сидни, – подумала я. – Не думай так о себе. Ты покончила с этим задолго до этого».

Ее голос дрожал:

– Мы собираемся спасти тебя.

– Меня не нужно спасать. Со мной не произошло ничего плохого. Ты могла бы прийти ко мне, прежде чем сделать всё это. – Я потрясла рукой перед ней для пущего эффекта, но это не помогло. – Мы могли бы поговорить. Я твоя сестра.

– Нет, Сидни, - жестокое выражение её лица было пугающе похоже на мимику отца. – Ты всего лишь еще один алхимик. Я так считала, да и ты мне так говорила.

Ее слова поразили меня до глубины души, и мой папа быстро сообразил, как сыграть на моем моменте слабости.

– Тебе промыли мозги и мы собираемся поработать над этим, – сказал он. – Будет легче, если ты будешь сотрудничать.

– Я сказала тебе, со мной все в порядке! – гнев, которого я прежде не знала, заполНейл меня, нагоняя страх и печаль. – Вы веками обманывали себя фанатизмом и суевериями. Морои и дампиры – такие же, как и мы... ну, за исключением того, что в них больше чести и порядочности.

Я не видела, откуда пришел удар. При всех своих недостатках отец никогда не бил нас, но доставшаяся мне оплеуха заставила меня с болью осознать, что он не испытывал никаких моральных терзаний насчет подобного метода воспитания. Моя голова откинулась назад, и я прикусила язык.

– Ты не знаешь, на какие жертвы я иду ради тебя, – прошипел он, его глаза были холодны. Стеклянный глаз Кита выражал больше чувств. – Ты не представляешь, насколько тебе повезло, что мы делаем это для тебя. Тьма поглотила тебя настолько, что я не знаю, сколько времени потребуется, чтобы все исправить. Но мы справимся. Не важно, как долго или насколько трудно это будет, мы исправим то, что этот моройский парень с тобой сделал.

Я выдавила дрожащую улыбку, чувствуя вкус крови во рту:

– Ты так уверен в этом, папа? Потому что он сделал со мной все.

Отец подмигнул кому-то позади меня. Я вздрогнула, когда почувствовала укол иглы в шею. Мир закружился, и мне повсюду почудились свет и тени. Лица его и Зои расплылись передо мной на несколько мгновений, и затем я погрузилась в темноту.