Глава 20. Пресса

Лучший совет по поводу общения с прессой я получил от своего друга Пола Дохерти, работавшего на «Гранада-ТВ»⁽¹⁾. Славный малый этот Пол. Однажды он встретил меня и сказал: «Я смотрел твои пресс-конференции и должен кое-что заметить. Ты слишком открываешь свои планы. Говоришь о том, что тебя волнует. Посмотри в зеркало и надень маску Алекса Фергюсона».

Беспокойство не поможет общению с прессой. Обсуждение проблем не пойдет на пользу твоей команде и не принесет победу в очередном туре. Пол был прав. Я рассказывал о тягостях работы. Нельзя превращать пресс-конференции в камеру пыток. Моя задача — защищать честь клуба и наше общее дело. Важно было по возможности самому контролировать беседу. Перед тем как переступить порог пресс-центра, я настраивал себя, готовился ментально. Помогал опыт. Я научился предугадывать вопросы на пятничных пресс-конференциях. Иногда журналисты договаривались между собой о ходе разговора: «Давайте вы начнете с этого, а я перейду на то». Я уже знал, о чем они будут спрашивать, это пришло с опытом. Кроме того, ты сам начинаешь быстрее думать. Мне нравилось, когда журналисты задавали длинные вопросы, у меня оставалось время обдумать ответ. Сложно отвечать на короткие вопросы: «Почему команда играла так плохо?»

Такие емкие вопросы заставляли тщательнее выбирать слова. Ты тянешь время, обдумывая ответ, а в итоге даешь им понять, что с командой все в порядке. Скрыть слабые стороны — настоящее искусство, о котором нужно думать в первую очередь. Всегда. Через три дня у тебя может быть следующий матч, нельзя забывать это во время интервью. Главная задача — выиграть следующую игру, а не заработать себе очков, умничая с журналистами.

Еще одна задача — не выставить себя дураком глупыми ответами. Это все я держал в уме, пока меня допрашивали. Такие навыки и мышление вырабатывались годами. Помню, как еще молодым игроком я отвечал на телевидении на вопрос о шестиматчевой дисквалификации, которую получил от Футбольной ассоциации Шотландии. Я тогда заявил в прямом эфире: «Ага, вот такая Звездная палата правосудия⁽²⁾ у нас в Шотландии».

Тут же в клуб пришло письмо из Ассоциации. Полагая, что ты должен непременно быть интересным, можешь ляпнуть что-нибудь такое, о чем будешь потом жалеть. И хотя я был тогда прав, мне пришлось писать объяснительное письмо. Тренер спросил меня: «Откуда вообще ты взял это — «звездная палата правосудия?»

Я не мог не сказать правду: «Прочел в книге, и мне понравилась фраза».

Конечно, самым затяжным моим конфликтом с прессой была семилетняя тяжба с BBC, которую я остановил лишь в августе 2011-го года. Они часто перегибали палку, включая сюжет в программе Match of the Day⁽³⁾, однако ключевым моментом стала их документальная передача «Ферги и его сын», вышедшая в эфир 27 мая 2004 года на телеканале BBC3, в которой они ужасным образом оклеветали моего сына Джейсона. Они связывали трансферы Япа Стама в «Рому» и Массимо Таиби в «Реджину» с работой Джейсона в «Элитном спортивном агентстве»⁽⁴⁾. Еще до выхода той передачи совет директоров клуба дал понять, что не имеет к нам претензий по проведению трансферов, но отстранил Джейсона от любых сделок в дальнейшем.

BBC так и не принесла извинений, а все их обвинения оказались ложными.

Впоследствии ко мне обратился Питер Сэлмон⁽⁵⁾ из BBC, и я ответил ему: «Посмотрите передачу и скажите, делает ли она честь вашему каналу?» Я собирался подать на них в суд, но мой адвокат и Джейсон был против. Сэлмон надеялся, что наша давняя дружба со времен канала «Гранада-ТВ» поможет прекратить конфликт.

Питер Сэлмон

«У BBC теперь офис в Манчестере», — сказал мне Питер.

«Замечательно, — ответил я. — Но вам по-прежнему нужно принести извинения». Он промолчал. Он хотел, чтобы я завел разговор о той передаче в интервью с Клэр Болдинг⁽⁶⁾. С чего бы я стал это делать? Но в конце концов мы уладили это дело, и я возобновил общение с журналистам BBC. К тому моменту я отстоял свою позицию.

В принципе, компания Sky полностью изменила атмосферу в спортивной прессе, повышая конкуренцию и создавая шумиху. Возьмите освещение истории с укусом Суареса весной 2013 года. Меня спросили об этом инциденте на пресс-конференции. Позже вышла статья с заголовком: «Фергюсон сочувствует «Ливерпулю». Когда меня спросили о Суаресе, я сказал: «Я понимаю их чувства, потому что Кантона в свое время дали девятимесячную дисквалификацию за удар болельщика в стиле кунг-фу». Я имел в виду, что десять игр — это плохо, но попробовали бы они потерять игрока на девять месяцев! А судя по заголовку в газете, я сочувствовал «Ливерпулю».

Как-то я прочел: «Фергюсон сказал, что Жозе Моуринью вернется в «Челси». Меня спросили: «Кто будет вашим основным соперником в следующем году?» Я ответил, что вижу «Челси» в качестве главного оппонента, а уж если, как сообщается, в команду вернется Моуринью, то они станут еще сильнее. Заголовок звучал так: «Фергюсон сказал, что Жозе Моуринью вернется в «Челси».

Мне пришлось написать Жозе сообщение с объяснением. А он ответил: «Все в порядке, я знаю, читал». Этот заголовок можно было увидеть повсюду. В итоге Моуринью вернулся в «Челси», но суть не в этом.

Современная пресса отличается непостоянством и все время держит тебя в напряжении, и с этим нелегко справляться. Ближе к окончанию карьеры я с трудом общался с журналистами. Работодатели оказывают на них такое давление, что им больше нельзя доверять. Когда я только приехал в Манчестер, я остерегался некоторых личностей, но в последние годы напряжение неимоверно возрасло. Были, конечно, достойные ребята вроде Джона Бина, Питера Фиттона, Билла Торнтона, Дэвида Уокера, Стива Миллара… Старые знакомые из Шотландии.

Во время туров мы проводили вечера с журналистами. Однажды вечером мы с Бином даже оказались в моей комнате, и он станцевал чечетку на столе.

Однажды часов в одиннадцать вечера, когда я уже лежал в постели, раздался телефонный звонок: «Алекс! Это правда, что вас сегодня видели в такси с Марком Хьюзом?»

Звонил Джон Бин. Я ответил: «Джон, я вряд ли смогу подтвердить это, потому что он сегодня играл за «Баварию» в Европе».

Джон воскликнул: «Ах, да, я смотрел эту игру!»

Я повесил трубку. В пятницу он подошел ко мне и сказал: «Тысяча извинений, Алекс. Я знаю, ты примешь их».

В последнее время молодые репортеры одеваются более неформально. Возможно, дело в разных поколениях, но мне это не нравится. Это нелегкая работа, ведь журналисты испытывают огромное давление со стороны редакторов. Они теперь не гнушаются публиковать материалы «не для печати». Просто забыли о моральной стороне дела. В сезоне-2012/13 я отстранил от пресс-конференций нескольких журналистов, позволивших себе кулуарные ремарки. Одного я выгнал за высказывание о том, что, мол, мы с Руни не общаемся на тренировках и вся команда была в курсе этого. Это ложь.

Я не читал все газеты подряд, но иногда наша пресс-служба находила лживую информацию и показывала мне. Это изматывает. Раньше я принимал меры, но это стоило денег. А извинения… Разве 40 слов, запрятанных на 11-й странице, равносильны длинной статье с большими заголовками на последней? Какой в этом смысл?

Выгоняя журналистов, я давал им понять: «Ваша версия событий не соответствует действительности». Опять-таки, я мог себе это позволить, потому что долгое время тренировал «Манчестер Юнайтед» и был успешен. Если бы я был каким-нибудь бедолагой с чередой неудачных результатов, была бы другая ситуация. Но в большинстве случаев я относился к журналистам с пониманием, потому что экстраполяция и преувеличение — неотъемлемая часть их работы. Газетам приходится соперничать с телевидением Sky, веб-сайтами и другими социальными медиаканалами.

У каждого главного тренера в Премьер-лиге должен быть опытный пресс-атташе, разбирающийся в прессе и способный быстро принимать меры. Всех контролировать, конечно, не получится, но если автор искажает факты, ему можно указать на это и попросить исправить. Кроме того, хороший пресс-атташе может вытянуть вас из неприятной ситуации. Sky News работают 24 часа в сутки семь дней в неделю. Историю будут повторять снова и снова. И общение с прессой становится для тренеров все более непростой задачей.

Допустим, у Пола Ламберта не складываются дела в «Астон Вилле». Понятно, что на пресс-конференции негативная атмосфера. Только человек, знающий прессу изнутри, научит тренера общению с репортерами. В трудные для меня времена в «Манчестер Юнайтед», Пол Дохерти дал совет: «Ты напряжен, и они будут к тебе цепляться. Перед пресс-конференцией посмотри в зеркало, потри лицо, натяни на него улыбку, соберись с мыслями. Не дай им съесть себя».

Потрясающий совет. Вот что нужно делать. Нужно расслабиться и повернуть ситуацию в свою пользу. Стандартный вопрос журналистов: «Чувствуете ли вы давление?» Конечно, я чувствую давление. Но черта с два я дам им такой заголовок. Я проводил пресс-конференции до тренировок. Многие тренеры предпочитают общаться после, но тогда ты не можешь полностью сконцентрироваться на тренировке, а думаешь о прессе. Фил Таунсенд⁽⁷⁾ консультировал меня по возможным вопросам перед утренними пресс-конференциями.

Фил Таунсенд

Он говорил мне, например, что меня могут спросить об укусе Луиса Суареса, или о допинговом скандале в Годольфине⁽⁸⁾, или о возможном переходе, скажем, Левандовского. Я обычно начинал разговор с обсуждения возможного состава. Затем акцент смещался на какие-то вещи, связанные с матчем, на отдельных игроков. The Sunday, например, любили останавливаться на чем-то одном, вроде хорошей формы Майкла Кэррика.

В целом, я неплохо справлялся с пресс-конференциями. Тяжело только касаться проблемы плохого судейства. Меня штрафовали за высказывания об арбитрах, ведь я отталкивался от футбольных стандартов, а не от стандартов судей, которые меня мало интересовали. Как главному тренеру мне хотелось, чтобы уровень судейства соответствовал уровню матча. Как коллектив, арбитры должны делать свою работу лучше. Они говорят, что это стало их постоянной, полноценной работой, но ведь это бред собачий.

Большинство из них начинают в шестнадцать или около того, будучи еще детьми. Мне нравится стремление быть арбитром. Футболу нужны такие люди. Я бы хотел, чтобы у нас было больше судей вроде итальянца Роберто Розетти. Рост под метр девяносто, фактурный, боксерского сложения, он летал по полю, одергивал игроков, держал игру под контролем. Мне нравилось наблюдать за работой классных арбитров, за правильным использованием данной власти.

Арбитра Премьер-лиги нельзя отстранить от дела на основании некомпетентности или избыточного веса. У них у всех есть адвокаты, их профсоюз слишком силен. К тому же не видно, чтобы подтягивались молодые арбитры, поэтому продолжают работать старые.

Что касается вопросов о судействе, лучше бы я уходил с пресс-конференций, не высказывая свое мнение по этому поводу. Через неделю судья мог ошибиться в нашу пользу, и мои претензии к судьям могли расценить неправильно.

Я поддерживаю ассоциацию арбитров. Будучи тренером «Абердина», я приглашал их на наши тренировки, чтобы они могли держать себя в форме. Я люблю стандарты. Мне нравится, когда судья в хорошей форме. И мне кажется, что сегодня в Англии уровень их физической подготовки недостаточно высок. То, сколько они могут пробежать, не является показателем их способностей. Важнее то, как быстро они могут сделать это. Получится ли у них успеть на другой конец поля в случае контратаки? На самом деле, если вспомнить наш полуфинал Лиги чемпионов 2009 года против «Арсенала», который судил Розетти, итальянец был в целых двадцати метрах от ворот, когда мы забили гол. Наша атака длилась девять секунд. Значит, арбитру нужно пробежать девяносто метров за девять секунд. Только Усэйн Болт способен на это.

Как правило, футбольная ассоциация выбирала в качестве мишеней только популярных игроков, ведь это делало им рекламу. Если вспомнить эпизод с Уэйном Руни в матче против «Вест Хэма», когда он выругался перед камерой, на судью явно оказали давление, и в итоге Руни получил трехматчевую дисквалификацию. Они объяснили это тем, что детям нельзя видеть, как спортсмены ругаются перед камерой. Согласен, но сколько было таких случаев до этого? Никогда нельзя было понять, кто стоял за всеми решениями, принимаемыми в английском футболе. Казалось, совета спрашивали даже в школах Эксетера⁽⁹⁾. Новому председателю Грегу Дайку следовало бы сократить количество людей, участвующих в принятии решений. Совет из ста человек не может принять разумное решение. Эти советы существуют скорее для того, чтобы отдать должное людям, «внесшим вклад в развитие игры», чем для нормальной работы организации. Это проблема всей системы. Реформаторы приходят туда с ростом под метр девяносто, а уходят, стоптавшись на двадцать сантиметров.

Обычно мы отлично проводили большие матчи. Как-то одна газета упомянула о нападках Роя Кина и Япа Стама на арбитра Энди Д’Урсо, и мы жестко ответили им. Мои слова «это не их дело» задели футбольную ассоциацию. Я также обратил внимание, что это был Кубок лиги, а не Кубок футбольной ассоциации. Меня никогда не впечатляла работа отдела контроля футбольной ассоциации.

Когда осенью 2009 года я критиковал физическую форму Алана Уайли, я хотел обратить внимание на проблему подготовки судей в целом. Я указал на его избыточный вес после ничьей 2:2 против «Сандерленда» на «Олд Траффорд». Мой комментарий, вызвавший столько возмущения, звучал так: «Темп игры требовал физически хорошо подготовленного арбитра. А он таким не был. За границей судьи находятся в блестящей форме. У него же уходило тридцать секунд на то, чтобы дать желтую карточку игроку. Ему нужно было перевести дыхание. Это просто смешно».

Позднее я принес личные извинения Алану Уайли и уточнил, что хотел обратить внимание на серьезную и важную проблему в нашем футболе. Однако спустя шестнадцать дней футбольная ассоциация оштрафовала меня за недостойное поведение. Меня дважды, в 2003 и 2007 годах, дисквалифицировали за высказывания об арбитре Марке Клаттенбурге. Позднее оштрафовали на тридцать тысяч фунтов и дисквалифицировали на пять матчей за комментарии в адрес Мартина Аткинсона после поражения 1:2 от «Челси». А после моего замечания Алану Уайли бывший судья Джефф Уинтер даже предложил применить «дисквалификацию всего стадиона, как это делают в ФИФА».

Я считаю, что уже долгое время в Премьер-лиге нет арбитра топ-класса. Грэм Полл, несмотря на некоторое высокомерие, лучше всех умел принимать решения. Его эго порой сказывалось на судействе, и уж если он становился раздраженным, то с ним приходилось нелегко. Но за мое время в «Манчестер Юнайтед» он был лучшим арбитром.

Не каждый судья справится с ревом 44 тысяч зрителей на «Энфилд» или 76 тысяч на «Олд Траффорд» после гола гостевой команды. Это одна из отличительных черт сильных арбитров: способность противостоять большинству, принимать решения, несмотря на рев толпы. Есть старая поговорка: «Судья играет на стороне хозяев». Это не значит, что он подыгрывает им, просто он поддается эмоциям болельщиков.

Тяжелее места для работы арбитров, чем «Энфилд», пожалуй, и не придумаешь, потому что там всегда была закрытая, враждебная атмосфера. На судей постоянно оказывается запугивающее давление со стороны трибун не только на стадионе «Ливерпуля».

Сорок лет назад публика не была такой возбужденной, как сегодня. Поэтому в отдельных случаях судьям и инспекторам не мешало бы проводить пресс-конференции и рассказывать о своих решениях. Например, я бы с удовольствием выслушал турецкого арбитра, работавшего на нашем матче Лиги чемпионов против мадридского «Реала» в марте 2013-го, и узнал, что он думает по поводу того возмутительного удаления Нани.

(см. видео на http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=t7nnTv9FnY8)

Короткие пресс-конференции с арбитрами пошли бы на пользу игре. Нельзя остановить прогресс. Возьмите, к примеру, футбольные бутсы. Я был совершенно против современных моделей, но производители вливали в спорт кучу денег, и приходилось это принимать. Размах подражательства сегодня впечатляет, производители заставляют детей покупать розовые, оранжевые бутсы. Многие клубы подключают производителей спортивной одежды при подписании игроков, предлагая им контракты с Nike или Adidas, и так далее. Естественно, им нужно вернуть свои деньги, и они продают бутсы.

Зрители никогда не будут довольны судьями, потому что все предвзято относятся к своим командам. Но арбитры, занимающиеся только этим делом, не добивались больших успехов, не считая навыков управления людьми. Человек не может заниматься своей повседневной работой и при этом полноценно уделять внимание тренировкам, которые проводят арбитры. Так что в этой системе большой изъян. Должны быть абсолютно соответствующие требованиям арбитры, которые каждый день будут приезжать в Сент-Джорджес-Парк⁽¹⁰⁾. Вы спросите, а как же он будет каждый день ездить из Ньюкасла в Бёртон-апон-Трент? Знаете, когда мы подписываем игрока из Лондона, мы находим ему дом в Манчестере. Возьмите Робина ван Перси. Если они хотят построить отличную судейскую систему, им стоит присмотреться к профессионализму клубов Премьер-лиги, учитывая современные финансовые возможности.

Майк Райли, глава профессиональной судейской коллегии, как-то заявил, что у них недостаточно средств для таких шагов. Если это правда, то я не понимаю, как, имея доходы от телевидения в пять миллиардов фунтов, можно не иметь средств для развития судейского корпуса. Просто смешно. Вспомните парашютных суммах, выплачиваемых клубам после вылета в Чемпионшип. Если арбитры будут работать на полную ставку, то и вознаграждение должно быть соответствующим. Нужно все хорошо обдумать и организовать.

Европейские арбитры, работающие на матчах Лиги чемпионов, позволяют себе высокомерие, ведь им не придется через неделю снова с тобой встречаться. Я четыре раза доходил до финала, и лишь в одном из них работал арбитр высшего уровня — Пьерлуиджи Коллина в финале 1999 года в Барселоне.

Я проиграл два важнейших европейских сражения Жозе Моуринью, но не по игре, а из-за судейских ошибок. Невероятный оборот принял матч с «Порту» в 2004 году. Худшим решением судьи был даже не отмененный гол Скоулза, который бы вывел нас вперед 2:0. Роналду, побежавшего в атаку за несколько минут до конца, снес левый защитник. Боковой арбитр поднял флаг, указав на нарушение, но рефери отменил его решение и продолжил игру. «Порту» перехватил мяч и заработал штрафной. Тим Ховард парировал удар, но португальцы забили в добавленное время. Поэтому в Европе у нас богатый опыт решений не в нашу пользу.

Я был на игре «Милан» — «Интер», и человек из правления «Интера» сказал мне: «Знаете разницу между англичанами и итальянцами? В Англии никто не думает, что игра может быть коррумпирована. В Италии никто не думает, что игра может быть честной».

С другой стороны, в Англии арбитры стали лучше контролировать игроков. Это хорошо. Общение между арбитрами и игроками приняло более конструктивный характер. Люди, наделенные властью, должны принимать решения, но многие просто не способны делать это быстро. Человеку свойственно ошибаться, но хорошие судьи чаще принимают верные решения. Те, кто выносят ошибочные вердикты, не обязательно плохие судьи. Просто они не обладают способностью быстро принимать верные решения.

То же самое касается и игроков. Что отличает классных футболистов вблизи чужих ворот? Умение принимать решения. Мы все время говорили об этом своим игрокам. Если бы я заново начал тренировать, я бы заставлял всех игроков играть в шахматы, чтобы развивать концентрацию. Когда ты только начинаешь играть в шахматы, у тебя может уходить три-четыре часа на партию. Зато со временем ты сможешь делать тридцатисекундные ходы — вот это и есть показатель уровня. Быстрые решения, несмотря на давление. В этом и есть футбол.