Хроники охотника на воров — 0,5

 

Итан Кэйлли – охотник на воров в колониальном Бостоне, цепляющийся за жизнь тем, что возвращает украденное имущество законным владельцам. Но, в отличии от остальных, кто есть в его профессии, он пользуется не только собственным умом, но и магическими заклинаниями, чтобы выслеживать воров. То, что он колдун, не добавляет ему популярности в Бостоне, так что Итан не упускает своего, когда шерифу требуется помощь в разрешении споров между парой богатых торговцев и капитаном корабля, угрожающего их жизням. Итан знает, что капитан может обратить свои угрозы в магию. Но этот вопрос перерастает в нечто большее, когда Итан обнаруживает, что-то, что он знает, действительно может его убить.

 

 

Итан мог бы по пальцам пересчитать, сколько раз за последние годы он отказывался от эля в пользу более крепкого спиртного. У него редко водились деньжата, чтобы купить что-то получше дешевого эля, что доставлялся с местных пивоваренных заводов Бостона. Но даже, когда деньги были, он обычно предпочитал рому и виски эль из Кента. Но декабрь принес серые облака и холодный ветер на Новые Английские колонии. Даже отличной рыбной похлебки здесь, в Доусинг Род на улице Садбери, было недостаточно, чтобы согреться.

Однако с чашкой горячего рома, согревающего руки, и несколькими глотками пунша внутри, Итан мог внушить себе, что зима приостановилась, по крайней мере, на этот вечер.

Большинство посетителей таверны стояли или сидели полукругом рядом с очагом, где ярко полыхал огонь. Они смеялись и травили байки; некоторые пели песни, такие как «Вы все молодцы» и «Не поучай меня своими правилами». Итан, однако, держался особняком. Кто-то приветствовал его, но большинство знали его как осужденного и считали смутьяном и мятежником. Может быть, даже некоторые знали, что он колдун.

С другой стороны, владелица таверны, молодая женщина по имени Каннис Лестер, в последнее время заинтересовалась им, как и он ей. Он сидел и смотрел на людей возле огня, посмеиваясь про себя над их слабеньким пением, когда Каннис принесла ему вторую миску с рыбной похлебкой. А ведь он этого не просил.

— Я подумала, Вам захочется еще, — сказала она, ставя тарелку перед ним. — Пока остальные не съели всё подчистую.

— Спасибо.

Она заправила рыжую прядь за ухо и указала на стул, стоящий напротив него.

— Могу я присесть ненадолго?

Он ухмыльнулся на это.

— Мне кажется, это Ваша таверна, не так ли?

— Ага, так. — Она села, оперлась локтем на стол и положила подбородок на ладонь. — Вы очень странный человек, Итан Кэйлли.

— Я?

Она кивнула.

— Вы держитесь в стороне, словно не хотите никакой компании. Но все же Вы приходите сюда каждый вечер, хотя также легко можете быть и один, что Вы и предпочитаете.

Он наклонился вперед, не отпуская ее взгляд. У нее были голубые глаза, а когда она улыбнулась, на щеке, справа от губ, появлялась небольшая складочка.

— Может, мне не нужна их компания, — сказал он, кивая в сторону камина. — Но это не означает, что я вообще не желаю никакого общества.

Ее улыбка стала шире, но она не покраснела. Думая об этом, он не был уверен, а видел ли когда-нибудь, как она вообще краснеет. Это ему в ней и нравилось.

— Что ж, если я увижу кого-нибудь, кто ищет общения, я без сомнений укажу ему в Вашем направлении.

Итан усмехнулся.

— Спасибо.

Она поднялась из-за стола и встала.

— Дайте знать, когда будете готовы для еще одного стаканчика рома.

Прежде, чем она успела отойти, дверь таверны распахнулась, и вошли трое мужчин. Их шерстяные шинели и треуголки были покрыты тонким слоем снега. Двоих Итан не узнал. Третьего же он узнал бы где угодно: Стефан Гринлиф, шериф Графства Суффолк.

Гринлиф был внушительным мужчиной, высоким и плотным. Под его началом не было ни армии, ни милиции, ни полицейских сил какого-либо рода. Но ему удалось сохранить некое подобие порядка здесь, в Бостоне. Как правило, подобного успеха было достаточно, чтобы заслужить уважение Итана или даже, возможно, его дружбу. Но за те два года, что Итан зарекомендовал себя одним из успешных охотников на воров, шериф дал всем понять, что он не доверяет Итану и не видит в нем достойного соперника Сефире Прайс (наиболее известной и успешной охотнице на воров). В частной беседе он сказал Итану, что прекрасно помнит мятеж Рубинового Клинка и роль в нем самого Итана. Шериф также припомнил и слухи о «ведьмовстве», которые распространились в то время, когда Итан был осужден.

— Думаю, то, что про тебя говорят, Кэйлли, это правда, — сказал ему шериф одним вечером этой весной, после того, как Итан сумел найти украденные драгоценности жены одного из бостонских судостроителей. — Я думаю, что ты ведьмак. Я не могу это доказать. Пока. Но при первом же намеке на чертовщину, ты окажешься в кандалах так быстро, что даже не поймешь как это случилось.

Итан пошел от него прочь, но прежде спросил Гринлифа таким невинным тоном, какой только смог изобразить:

— Но, шериф, если я ведьмак, почему Вы столь уверены, что кандалы меня удержат?

Итан насладился моментом, но это замечание лишь уверило шерифа в его подозрениях. У Итана и без того было достаточно проблем с Прайс и ее головорезами, которые постоянно старались лишить его работы. Последнее, что ему было нужно, это Гринлиф, следующий за ним по пятам. Правда была в том, что Итан надеялся на свои заклинания, «ведьмовство», которые помогали ему находить украденные вещи. Чего не могли сделать другие охотники на воров.

Появление шерифа здесь, в Доусер Род, он рассматривал как дурной знак.

Все еще стоя у двери, Гринлиф заметил Итана, что-то пробормотал своим спутникам и направился к его столику. Каннис кинула быстрый взгляд на Итана прежде, чем направиться к шерифу.

Маленькая и стройная, рядом с шерифом она выглядела сущим ребенком. Тем не менее, ее голос оставался спокойным, когда она сказала:

— Добрый вечер, шериф Гринлиф. Желает миску похлебки? Или, может быть, флипа* с устрицами?

— Нет, — сказал он нетерпеливо. — Я пришел поговорить с Кэйлли.

— Ну, он ужинает.

Итан сдержал улыбку.

— Хорошо. Тогда похлебки и эля.

— А вам, господа? — спросила Каннис у спутников шерифа.

Оба мужчины расстегнули свои шинели, открывая шелковые рубашки и одинаковые шерстяные жилеты, камзолы и бриджи - костюмы «точные копии», как многие в Бостоне называли их. Итан догадался, что они были торговцами.

Один из мужчин покачал головой в ответ на вопрос Каннис.

— Мне ничего не надо.

Второй мужчина, более полный из них двоих, сказал:

— Думаю, что выпью бренди. Да, и немного рагу согреет меня.

— Да, сэр. — Каннис бросила еще один взгляд в сторону Итана, подмигнула ему. Потом зашла за барную стойку и скрылась в кухне Доусера.

Гринлиф с торговцами подошел к столу Итана.

— Можно к Вам присоединиться, мистер Кэйлли?

— Конечно, — без особого восторга сказал Итан.

Тучный мужчина опустился на стул, на котором до этого сидела Каннис, и прислонил свою трость к столу. Гринлиф с другим мужчиной пододвинули стулья от соседнего стола и тоже сели.

— Это Дерон Форрс, — сказал Гринлиф, показывая на тучного мужчину. — А это Исаак Келлер. — Шериф кивнул на Итана. — Итан Кэйлли, джентльмены. — Итан пожал руку обоим мужчинам. — Мистер Кэйлли тот охотник на воров, о котором я вам рассказывал. Мне кажется, он может оказать вам помощь в решении вашей... вашей проблемы.

Форрс и Келлер обменялись взглядами. После недолгого молчания Форрс повернулся к Итану.

— Я торговец, мистер Кэйлли. Мы оба торговцы. Я не богатый человек, как и мистер Келлер, но нам большего и не надо. Я торгую углем из Луисбурга и Ньюкасла. А также лесом из Пенобскота. Как Вы можете догадаться, в это время года я весьма занят. Мистер Келлер же занимается железными товарами из Норфолка и Плимута - топоры, инструменты, замки и всякие такие вещи.

Он хотел было продолжить, но замолчал, когда Каннис и Келф Фингарин, ее огромный бармен, принесли им еду и напитки. Когда они вернулись к барной стойке, Форрс продолжил.

— Некоторое время у нас были деловые отношения с торговым капитаном Натаниэлем Рамси. Он владеет кораблем, Мьюренн, и тем самым обеспечил себе неплохую жизнь, плавая в Новую Англию.

— Вы сказали, что у Вас были дела, — сказал Итан. — Больше нет?

Торговец бросил взгляд в сторону Келлера.

— Рамси умер несколько месяцев назад, — сказал Келлер. — Сейчас капитаном Мьюренн стал его сын, Нэйт Рамси.

— Но он не моряк, каким был его отец, — добавил Форрс. — Да и не предприниматель.

Итан поерзал на стуле.

— Простите, что перебиваю, джентльмены, но очень мало смыслю в коммерции. Я охотник на воров; я возвращаю за плату украденные вещи. Кого-то из вас ограбили?

— Нет, — сказал Форрс. — Ничего подобного. Но мне кажется, что Вы можете нам помочь. Видите ли, перед тем, как Натаниэль умер, он обвинил меня и мистера Келлера в том, что мы его обворовали. Это обвинение неоднократно за последние месяцы повторял его сын. Более того, он зашел настолько далеко, что угрожает нам, если мы не возместим ущерб.

— Что же, по их мнению, вы украли?

— Деньги, — сказал Келлер. — Натаниэль считал, что мы задолжали ему за несколько сделок. Нам, конечно же, известно, что это не так. Но он настаивал на том, что мы обманули его. После его смерти эту клевету повторил и его сын. Сейчас же, как и сказал мистер Форрс, он угрожает нам.

Итан взглянул на Гринлифа и увидел, что тот наблюдает за ним. Его ложка застыла над миской.

— Боюсь, что я все еще не понимаю, как могу помочь вам, — сказал торговцам Итан. — Ваш спор с Рамси находится в рамках торговли. Я имею дела с кражами и преступлениями на улице, а не со сделками на пристани.

Форрс нахмурился.

— Шериф Гринлиф, Вы привели нас...

— Расскажите ему остальное, — сказал Гринлиф.

Никто из торговцев не произнес ни слова.

— Что он имеет в виду? — спросил Итан.

Форрс вынул из кармана платок и промокнул верхнюю губу.

— О Натаниэле ходили некоторые слухи. Некоторые говорили, что он может... делать эдакое... Кто-то зашел так далеко, что обвинил его в ведьмовстве.

Итан опустился обратно на стул и опять посмотрел на шерифа. Гринлиф взглянул на него в упор. Конечно. В этом вопросе не было ничего общего с воровством, а все было связано с колдовством.

— Я так понимаю, что его сын тоже заклинатель, — сказал Итан.

Келлер кивнул.

— Он никогда об этом не говорил, но это видно по его угрозам. Он говорит о том, что мы будем гореть живьем, что нас убьют во сне, что мы подвергнемся разному другому насилию. И он заявляет, что мы ничего не сможем сделать, чтобы спасти себя. «Никакое расстояние не поможет», - говорит он, - «Нет такого прочного замка, нет таких толстых стен. Не важно, где вы спрячетесь, я найду вас».

Келлер вздрогнул.

— Меня не так легко напугать, мистер Кэйлли. Но как я уже говорил ранее, этот человек пугает меня.

Итан снова посмотрел на Гринлифа.

— И что заставляет Вас думать, что в моих силах помочь этим людям?

Гринлиф помедлил.

— Я тоже слышал о тебе разные истории, Кэйлли, — наконец сказал он, жуя кусок рыбы. — Есть такие, кто говорит, что ты смыслишь в темном искусстве и знаешь тех, кто плещется в нем. Я подумал, что ты можешь навести кое-какие справки.

Итан уже почти решил отказаться. После двух лет преследований и угроз быть повешенным как ведьмак, шериф набрался смелости и пришел сюда, держа в руке шляпу, просить помощи именно такого рода? Итану хотелось рассмеяться, допить остатки рома и уйти.

До него дошло, что оказывая услугу торговцам, он мог бы сделать так, чтобы шериф оказался у него в долгу. Вдобавок ему еще и заплатят. Однако, несмотря на то, что Гринлиф ему не нравился, он не мог упустить такую возможность.

— Я возьмусь за это, шериф, если никому из тех, кто будет участвовать в расследовании, ничего не будет угрожать с Вашей стороны. Даже, если этот человек будет колдовать. Колдовать во благо и от имени этих торговцев.

У Гринлифа дернулся уголок рта, но он кивнул.

— Даю тебе свое слово.

Итан подавил улыбку. Торговцы, должно быть, заплатили Гринлифу за беспокойство, но все же Итан мог видеть, что его уязвила необходимость прийти сюда именно так. Еще одна причина взять эту работу.

— Как я уже говорил, — сказал Итан торговцам, — это не та работа, которой я обычно занимаюсь. Но, несмотря на обстоятельства, я возьмусь за нее. Что конкретно вы хотите, чтобы я сделал?

— Выяснить, чего он от нас хочет, — сказал Форрс. — Мы спросили его, как мы можем разрешить этот вопрос к нашему обоюдному удовлетворению, но щенок лишь сыплет новыми угрозами. Мы хотим, чтобы Вы убедили его, что мы теперь под Вашей защитой и любая попытка навредить нам, нанесет ущерб ему самому. — Торговец замолчал, на лбу собрались морщины. — Натаниэль не был хорошим человеком, в конце концов. Мне кажется, что он выдумал эти обиды и повернул обычные деловые отношения в криминальную сторону. В своих беседах с сыном он, наверное, представил мистера Келлера и меня в качестве злодеев.

— Да, сэр.

— Теперь я не уже не буду заложником бреда больного человека, но я также не могу остаться бесчувственным к потере молодого человека. Я готов заплатить разумную сумму, если это безобразие закончится.

— И вы хотите, чтобы и это послание я тоже передал капитану Рамси.

— Именно. Вы уполномочены вести переговоры от нашего имени, конечно, консультируясь с нами, — Форрс достал из кармана кожаный кошелек и положил его на стол перед Итаном. Содержимое кошелька тихо звякнуло. — Здесь десять фунтов. Когда это дело будет завершено и младший Рамси откажется от своей мести, Вы получите еще пятнадцать. Вас это устроит?

Итан взял кошелек, услышал приглушенный звон монет и ощутил их вес. Через несколько секунд он положил кошелек в карман.

— Да, устроит, — сказал он. — Вы не знаете, Мьюренн в порту?

— Она пришвартовалась на причале Вентворта в этот полдень, — сказал Форрс.

— Хорошо. Завтра с утра я первым делом поговорю с капитаном Рамси.

Впервые, после того, как начался их разговор, Форрс улыбнулся. Келлог слегка кивнул, но тоже вздохнул с облегчением.

Двое торговцев поднялись из-за стола, их стулья проскрежетали по деревянному полу. Стоя, Форрс протянул Итану руку.

— Спасибо, мистер Кэйлли.

Итан пожал руку каждому из них по очереди.

— Как только у меня будут новости, я дам вам знать. Где я могу вас найти?

— У нас у обоих склады на причале Тильстоун, — сказал Форрс. — Мы бываем там почти каждый день.

— Очень хорошо. Думаю, вы услышите обо мне в ближайшее время.

Гринлиф тоже стоял, но не выказал ни малейшего намерения уйти. Оба мужчины кивнули ему.

— Джентльмены, — сказал он, кивая в ответ.

Форрс и Келлер вышли из таверны.

Перед тем как снова сесть, Итан кратко взглянул на шерифа. Гринлиф опустился на стул и съел еще одну ложку похлебки.

— Значит, Вы собираетесь угрожать мне тем, что повесите меня как колдуна, — сказал Итан. — Но, когда мои способности Вам нужны, Вы собираетесь их использовать во благо своих богатых друзей. Способности, которыми, как Вы верите, я обладаю.

Шериф некоторое время обдумывал это, потом кивнул.

— Да, — сказал он и отправил в рот еще одну ложку рагу.

Итан не мог не рассмеяться.

— Ну, по крайней мере, честно. — Успокаиваясь, он спросил. — Вы верите в то, что Нэйт Рамси заклинатель?

— Не знаю. Если бы я мог определять подобные вещи наверняка, то ты бы болтался на виселице уже несколько лет назад, — Гринлиф сверкнул улыбкой. — Достаточно честно?

На этот раз смех Итана был суховат. Он допил свой пунш и встал.

— Думаю, что я лучше пойду.

— Если он заклинатель, — сказал Гринлиф, глядя на него вверх, — ты сделаешь то, что попросили Форрс и Келлер?

— А почему нет?

Шериф пожал плечами.

— Мне интересно, твоя преданность продиктована твоей собственной натурой или же это больше связано с двумя торговцами?

— Я предан семье и друзьям, — сказал Итан. — Что до остального, то я лишь деловой человек. Такой же, как Форрс и Келлер. Они платят мне за работу, и я ее делаю. Доброго вечера, шериф.

Гринлиф ничего не сказал, но потянулся за своим элем.

Итан взял свою шинель со спинки стула и подошел к двери. Проходя мимо бара, он заметил, что Каннис наблюдает за ним за ним от входа на кухню. Он замедлил шаг и отвесил небольшой поклон, улыбаясь. Пожав плечами, он толкнул дверь и вышел на морозный воздух.

От Доусинг Род в конце Западной Оконечности до его комнаты, которую он снимал над бондарней Долла на улице Купер, было едва ли больше, чем полмили. Но этот путь казался длиннее, когда на улицах Бостона гуляет промозглый ветер, который забирается под одежду. Уже почти пятнадцать лет Итан ходил прихрамывая. Он получил травму во время своего заключения и принудительного труда на сахарной плантации на Барбадосе. Эти сырые ночи Новой Англии всегда вызывали в его ноге боль.

Войдя в комнату, он обнаружил, что огонь в печи совсем потух, а вода в чугунном чайнике полностью замерзла. В том, что он был колдуном, были свои преимущества, несмотря на то, что не так-то легко было растопить огонь в холодную декабрьскую ночь. Итан подложил свежих дров в печь. Потом он вынул из ножен на поясе клинок, закатал рукав и порезал себе предплечье.

— Игнис экс круоре эвокатус, — сказал он на Латыни. Огонь, наколдованный на крови.

Сила загудела по полу и в стене, как будто сам Господь сорвал у арфы струны. В то же самое время рядом с печкой появился призрак. Он был высоким и хмурым; на нем была кольчуга и плащ с тремя львами времен Британских средневековых королей. Его короткие волосы и аккуратная бородка были бы белыми, если бы не светились рыжим, цветом восходящей осенней луны. Итан думал, что этот призрак был одним из его предков со стороны матери. Этот дух, который появлялся каждый раз, когда Итан колдовал, позволял ему опираться на живительную силу между миром живых и царством мертвых. Он всегда напоминал Итану Реджинальда, желчного брата матери. Так что Итан назвал его дядя Реджи.

Призрак одарил его разочарованным взглядом, как будто обиделся, что его прервали ради того, чтобы всего лишь разжечь печь.

— Мне холодно, — сказал Итан, стараясь, чтобы это прозвучало не вызывающе, но понимая, что ему это не удалось.

Исчезая из вида, Реджи все еще продолжал хмуриться.

Комната была небольшой, но нагревалась медленно. Даже обернувшись двумя шерстяными одеялами, Итан долгое время лежал без сна.

Он знал не там много заклинателей, живущих здесь, в Бостоне: Дженна Уиндкатчер держала небольшую таверну у Перешейка; Старый Гейвен Блэк жил в Северной Оконечности и давно заявил, что отошел от заклинательства. Кроме них, однако, была еще пара-тройка, которых он не знал по имени, но и все.

Итану не обязательно было верить, что сын Рамси колдует; лживые слухи о колдовстве были также стары, как и сама Провинция Массачусетс Бэй. Но часть его хотела, чтобы в этот раз слухи оказались правдой. Это смогло бы убедить Рамси отказаться от своих угроз в сторону торговцев. Итан не мог поговорить с кем-либо о колдовстве, пока его мать и сестра были в Бристоле.

Итан плохо спал, просыпаясь несколько раз, чтобы подложить дров в печь. Когда же, наконец, солнечный свет начал пробиваться в комнату по периметру ставен, он выбрался из кровати, вымыл лицо водой, стоящей на печи, и оделся.

Наскоро позавтракав - затвердевшим сыром и последним хлебом, который он за день до этого купил в Феньюэл Холл - он направился на Причал Вентворта. На булыжной мостовой вдоль набережной Южной Оконечности уже топтались служащие и рабочие верфи, поголовно одетые в мешковатые пальто и шерстяные шапки Монмоута**. Ветер утих, небо прояснилось и стало ярко-голубым, но ветер оставался холодным. Когда Итан шел, от его дыхания образовывались облачка пара.

Причал Вентворта находился в спокойных водах Бостонской гавани, чуть севернее Городского Дока. Причал был короче, чем Причал Лонг или даже Причал Хэнкока, но все же это был один из наиболее длинных причалов набережной. Итан прошел его весь, потом обратно почти до улицы Энн прежде, чем наконец-то увидел Мьюренн, пришвартованную меж двух больших кораблей. Она была розовой, маленькой, но ухоженной. Сходни были подняты вверх. Она низко сидела в воде, что несомненно говорило о том, что груз все еще на ней. Итан приблизился к судну, которое на первый взгляд выглядело пустым.

— Эй, на Мьюренн, — позвал он.

Сначала никто не отозвался, и он подумал, что, может, вся команда, включая капитана, проводит ночь в городе. Но потом он услышал, как кто-то идет по нижней палубе и расслышал «Эй!»

Мгновение спустя у поручней на палубе появился человек. Он был высоким и худощавым, с вытянутым лицом, затемненным неухоженной бородой. На нем была лишь шелковая сорочка и бриджи, но холод его не трогал.

— Чем могу помочь, дружище? — спросил он.

— Я ищу капитана Рамси.

Мужчина ухмыльнулся, обнажая кривые желтые зубы.

— Так это я. А Вы?

— Меня зовут Итан Кэйлли. Я охотник на воров.

Ухмылка Рамси исчезла с его губ, взгляд светлых глаз стал жестче.

— Я не торгую ворованными вещами, охотник. И никогда не торговал. Тот, кто говорит обратное, лжет.

— Я верю Вам, — сказал Итан.

— Но все же Вы здесь.

— Я хотел бы поговорить с Вами конфиденциально, капитан?

Рамси мельком взглянул на него, посмотрел вверх и вниз на пристань, широко разведя руки.

— Здесь нет никого. Думаю, достаточно конфиденциальности.

— Замечательно. Меня наняли двое мужчин, которые говорят о том, что знакомы с Вами. Торговцы. Они говорят, что Вы угрожаете им.

На этот раз улыбка капитана была вынужденной и кислой.

— Мне следовало догадаться, — сказал он. — Форрс и Келлер.

— Да, сэр.

— Зачем они наняли охотника на воров? Я ничего у них не крал.

— Нет, но, как я сказал, Вы угрожаете им.

— Черт побери, Вы правы, угрожаю! И буду продолжать это делать, — он замолчал, опять посмотрев на Итана. - Кэйлли, правильно?

— Да, сэр. Итан Кэйлли.

— Мне нужно идти, мистер Кэйлли. Вас это не касается. И Вы ничего не сможете сделать, чтобы остановить меня.

Он отошел от поручней.

— Капитан Рамси, Вы заклинатель? — спросил ему вслед Итан.

Рамси остановился и медленно повернулся лицом к Итану.

— Мне кажется, Вы это и так знаете, — сказал он. — И бьюсь об заклад, что и Вы тоже. Именно поэтому они наняли Вас, не так ли? Они боятся того, что я сделаю с ними, поэтому они наняли заклинателя для защиты. Так?

— Да, сэр.

— Ну, тогда другое дело, — сказал Рамси. Он подошел обратно к поручням и опустил трап. Итан принял его снизу и вдвоем они поставили его на место. — Можешь подняться на борт, Кэйлли, — сказал Рамси прежде, чем исчез из вида.

Итан поднялся по сходням и ступил на палубу, чтобы понять, что на палубе никого нет. Беспокоясь, он вытащил клинок с пояса и закатал рукав. Мгновение спустя, однако, Рамси вышел из трюма с бутылкой мадеры и двумя оловянными чашками.

— У меня особо нечего поесть, — сказал он. — Но я могу предложить тебе немного вина. — Он посмотрел на нож Итана. — Убери, пока никого не поранил. — Он взгромоздился на поручни и призывно махнул Итану.

Итан сел рядом с ним и взял предложенную чашку. Рамси налил ему немного вина, потом налил значительно больше в свою.

— За что выпьем? — спросил он. Прежде, чем Итан смог ответить, он сказал: — Как на счет моего отца?

— Конечно, — сказал Итан.

Капитан поднял свою чашку.

— За капитана Натаниэля Рамси. Пусть ветер всегда наполняет его паруса.

— За Натаниэля Рамси, — повторил Итан и отпил вина.

— Не думаю, что Форрс и Келлер рассказали тебе много о нем, — сказал Рамси, почти опустошив свою чашку. — Они, конечно же, сказали, что он безосновательно, по их мнению, обвинил их в том, что они обокрали его. А еще они сказали, что он был колдуном. Я бы предложил, что они выставили его немного сумасшедшим. Вероятно, тоже самое они сказали и обо мне.

Итан уставился в свою чашку.

— Они не говорили, что он был сумасшедшим. Они действительно думают, что он неверно истолковал их мотивы и заставил тебя думать...

— Они рассказали тебе, как он умер? — спросил Рамси.

— Нет.

— Он повесился, — Рамси показал на грот-мачту с правого борта. — Прямо там.

Итан ничего не сказал.

— Он, вероятно, был не в себе. Моя мать умерла четырнадцать лет назад, и он никогда, на самом деле, этого так и не принял. Но в последнее время он был в порядке. Так долго, насколько мог плавать и возвращаться на побережье с некоторой прибылью. Форрс и Келлер посылали его во Францию за патокой из Мартиники. Он привозил ее коротким путем, так что они могли покрутиться и продать ее, получив великолепную прибыль здесь в Бостоне и по Медфорду. Они платили ему все меньше и меньше, а когда он пожаловался, они пригрозили ему, что натравят на него таможню. В конечном итоге ему едва хватало, чтобы покрывать свои издержки и платить команде.

— Почему же он тогда просто не перестал вести с ними дела?

Мимолетная улыбка Рамси была горькой.

— Он так и сделал. Именно поэтому он и покончил с собой. Он сказал им, что больше не будет ходить в рейсы и, если они хотят обратиться в таможню, пусть так и сделают. Они рассказали все таможенным работникам. Так что Форрс и Келлер рассказали им, что он был, как и я, ведьмаком. Они сказали, что хотели бы видеть нас повешенными. Он вернулся на этот чертов корабль и потащил свою задницу на Мартинику, — он посмотрел на Итана, их глаза встретились. — Их слова, — сказал он. — Не мои.

Итан не знал, что сказать. Он отвел взгляд и посмотрел на залитую солнцем воду гавани.

— Ты не веришь мне.

На самом деле Итан верил ему. Каждому слову. Он взял у торговцев деньги. Он пообещал им, что убедит Рамси отказаться от своей мести или, если у него не получится, то он защитит их от его заклинаний.

— Не имеет значения, во что я верю, — сказал он. — Я сказал Форрсу и Келлеру, что буду их защищать и за это обещание они хорошо заплатили мне.

— Часто так делаешь, Кэйлли? Берешь деньги, обещая то, что не сможешь выполнить?

Итан услышал в вопросе Рамси провокацию и предпочел проигнорировать ее.

— Ты напугал их, — сказал он вместо этого. — Они бояться того, что ты можешь с ними сделать. Я знаю, что это слабое утешение, но, может, ты подумаешь о компенсации.

Рамси подлил себе еще вина.

— Могу. Мне нравится мысль о том, что они оба напуганы. И я не собираюсь на этом останавливаться.

— Они заплатят. Они отправили меня на переговоры от их имени. Назови свою цену.

— Ты хочешь сказать, что я могу взять деньги, которые должны были достаться еще моему отцу?

Итан нахмурился.

— У меня нет желания биться за этих людей, Рамси. Чтобы прояснить, я сделал ошибку, взяв деньги у людей, которым не следует доверять. Я не даю обещаний, которых не могу выполнить.

Капитан поднес еще раз чашку к губам, но помедлил, потом опустил ее, все время пристально глядя на Итана.

— Думаешь, ты достаточно хорош, чтобы не дать мне убить их?

— Я не хочу, чтобы до этого дошло.

— Тогда тебе лучше вернуть им их деньги, потому как к этому и идет.

Итан допил вино, поставил чашку на планшир и встал. Он подал руку Рамси. Через мгновение молодой человек пожал ее.

— Прими мои искренние соболезнования, капитан.

— Спасибо.

— Я живу на улице Купер, над бондарней Долла. Если меня там нет, то можешь оставить мне весточку в Доусинг Род на улице Садбери. Это на случай, если ты передумаешь.

Итан шагнул на трап и ступил обратно на пристань.

— Кэйлли!

Он обернулся. Рамси стоял у поручней.

— Спроси себя, действительно ли ради Форрса и Келлера стоит умереть.

— Тебе следует сделать то же самое, — сказал Итан.

Слабая улыбка тронула губы капитана. Он поднял в приветствии чашку. Потом осушил ее и отошел от поручней.

Неохотно Итан вернулся на улицу Энн и пошел по южной набережной мимо Форт Хилла и Южной Батареи к Причалу Тильстоун. На пристани были рабочие, которые грузили бочки с вином на телеги. Они и указали, где находится хранилище Келлера.

Итан обнаружил торговца внутри небольшого офиса в задней части здания. Он стоял перед столом, склонившись над бухгалтерской книгой.

Услышав звук от обуви Итана по конторскому полу, Келлер оглянулся через плечо.

— Да, что такое? — Мгновение спустя его глаза расширились, узнавая Итана. — Мистер Кэйлли! Входите, входите! — Тон его был приветливым, но он тут же захлопнул бухгалтерскую книгу, закрыл и запер бюро.

— Доброе утро, сэр.

— У Вас есть новости для нас? — спросил мужчина. Прежде, чем Итан смог что-то сказать, торговец наморщил лоб. — Здесь должен быть Дерон. — Он прошел мимо Итана к двери и поманил работника. — Сходи за мистером Форрсом. Скажи ему, что здесь Кэйлли.

Рабочий поспешил уйти.

Поворачиваясь обратно к Итану, Келли вяло улыбнулся.

— Он скоро будет.

— Да, сэр.

— Вы нашли его? Поговорили с сыном Натаниэля?

— Да, сэр, поговорил.

— Согласился он покончить со своими угрозами?

Итан взвесил вопрос.

— Я думаю, Вы правы, сэр. Нам стоит дождаться мистера Форрса.

— Да, конечно, — Келлер опять улыбнулся, но, казалось, он не знал, чем себя занять.

— Не буду отвлекать Вас от работы, не обращайте на меня внимания, сэр, — сказал Итан.

— Да. Спасибо.

Купец тяжело зашагал к бюро, открыл его, вытащил журнал, который изучал, когда вошел Итан. Итан встал на пороге, высматривая служащего и Форрса. Быстрее, чем он ожидал, он увидел их, направляющихся к конторе. Торговец опирался на трость, но шагал в ногу с рабочим.

Войдя в офис Келлера, Форрс прошел мимо Итана и встал посреди комнаты. Сначала он посмотрел на Келлера, потом на Итана и сказал:

— Ну, что случилось?

— Он поговорил с сыном Натаниэля, — сказал Келлер.

— И? — спросил Форрс. — Вы разобрались с этим, мистер Кэйлли?

— Почему вы не рассказали мне, как умер старший Рамси? — спросил Итан, глядя на обоих мужчин. — Вам не кажется, что это была весьма уместная информация?

— Мы сказали Вам, что Натаниэль был не в себе, — сказал Форрс, — что он мог делать кое-какие вещи.

Итан покачал головой.

— Это не одно и то же.

Форрс нетерпеливо махнул рукой.

— Хорошо. Нам следовало сказать Вам. А теперь ответьте, что сказал мальчишка? Вы сказали ему, что мы готовы заплатить, чтобы покончить с этим делом?

— Он не хочет ваших денег, — сказал Итан. — И он по-прежнему полон решимости отомстить.

Щеки Келлера тут же сильно побледнели.

Форрс стукнул тростью об пол и пробормотал:

— Проклятье. — Глядя на Итана, он сказал: — Мы ждали больше от Вас, мистер Кэйлли. Вы объяснили ему, что мы под Вашей защитой, что его колдовство столкнется с Вашим?

— Я сказал ему, что Вы двое находитесь под моей охраной. — Итан слегка улыбнулся, как Рамси тогда на борту Мьюренн. — Кажется, это не произвело на него впечатления.

— Значит он ведьмак, — сказал Келлер. — Вы в этом уверены?

Все, что Итан мог сделать, это не засмеяться. Ведьмаки были легендой, ночным кошмаром. Слово «ведьмовство» использовали проповедники, чтобы напугать свою паству.

— Он заклинатель, — сказал Итан, используя слово, которое предпочитали сами колдуны. — Как и я. И, как и я, он уверен в своих возможностях.

— Так что же нам теперь делать? — спросил Келлер дрожащим голосом.

Итан вспомнил о своей встрече с Рамси.

— Он до сих пор есть груз в трюмах. Я думаю, что он потратит день, чтобы разгрузить товары и подготовиться к отплытию. Я не спущу с него и его корабля глаз. И я не позволю ему приблизиться к вам.

Форрс коротко кивнул.

— Посмотрим, как Вам это удастся.

Итан кивнул обоим мужчинам, вышел со склада и направился к Причалу Вентворта. У него начала болеть нога, хромота становилась все более выраженной с каждым шагом. Дойдя до пристани, он свернул в узкий переулок и, убедившись, что его никто не видит, вытащил свой нож и обнажил предплечье. Рамси мог почувствовать заклинание, но с такого расстояния он не смог бы определить, какое именно использовал Итан.

Порезав себя, он прошептал:

— Веламентум экс круоре эвокатум. — Маскировка, наколдованная на крови.

По булыжникам мостовой и стенам ближайших зданий запульсировала сила. Реджи, жадно глядя на Итана, промелькнул в поле его зрения. Итану иногда казалось, что старый призрак может чувствовать грядущую битву, как морской волк может чувствовать приближающуюся грозу.

— Можешь почувствовать силу Рамси? — спросил Итан у тени.

Реджи кивнул.

— Он также искусен, как и я?

Старый воин помедлил, потом опять кивнул.

— Замечательно, — сказал Итан. — Именно то, что я хотел услышать.

Реджи улыбнулся прежде, чем исчезнуть из вида.

Итан вышел из переулка и направился к пристани. Заклинание сокрытия делает его по существу невидимым для мужчин и женщин, идущих по улицам Бостона. Истинно могущественный колдун смог бы разглядеть его сквозь морок, но Итан не верил, что Рамси мог.

Когда он подошел к пристани, он замедлил шаг, подыскивая место, откуда была бы видна Мьюренн. Учитывая, где она была пришвартована, однако, у Итана не было большого выбора, как остановиться рядом с кнехтами в непосредственной близости от корабля Рамси. Молодой капитан был виден ему достаточно четко; он мог слышать, как тот раздает указания своим людям. Итан устроился поудобнее, потому что день обещал быть длинным и холодным.

Как ни странно, даже отдыхая, Рамси все утро и в полдень оставался на верхней палубе. Временами он прислонялся к поручням, по-видимому, для того, чтобы поболтать со своими людьми. Иногда он прохаживался по палубе, словно проверяя работу своей команды. Но ни в одной точке Итан не потерял его из вида. Казалось, Рамси знает, что за ним наблюдают, и он хотел облегчить наблюдателю поиски. Итан гадал, понял ли капитан, после того, как видел колдовство Итана днем ранее, какое заклинание тот использовал. Знал ли он, что Итан близко.

К концу дня Итан мог видеть, что большая часть груза снята с корабля. Судно находилось значительно выше ватерлинии, и большинство команды сидело на леерах. Рамси все еще стоял на виду и сейчас что-то сказал своим людям, что бы встречено на ура.

Мгновение спустя Итан почувствовал пульсацию силы. Вращающееся колесо света появилось над кораблем. Метались искры золотого и голубого, оранжевого и зеленого, серебряного и красного. В это же время призрачная фигура появилась рядом с Рамси. Он был сутулым человеком, старше, чем дядя Реджи. Так же как и духовный проводник Итана, эта фигура мерцала, хоть и с оттенком глубокой воды, который напомнил Итану море спокойным солнечным утром.

Команда Рамси не обратила никакого внимания на призрак; они не могли бы видеть его, если бы не были заклинателями. Но они приветствовали и свистели этому свету. По-видимому, они знали, что их капитан - заклинатель и были абсолютно не против.

Капитан отделился от поручней и вышел на середину палубы. Итан едва мог его видеть, хотя ему было видно, что кто-то размахивает над головой ножом так, что лезвие блестело на закатном солнце. Потом лезвие опустилось, и Итан почувствовал биение второго заклинание под ногами. С корабля вырвался сноп огня, вызывая испуганные взгляды мужчин и женщин на улицах рядом с пристанью. Первое заклинание было заклинанием иллюзии, слабое колдовство из воздуха или воды. Но даже на расстоянии Итан почувствовал жар от огня и знал, что это было заклинание на крови.

Еще два подряд заклинания хлынули по земле; казалось, от заклинания Рамси вокруг Итана ожил воздух. Яркое пламя пронеслось через нос Мьюренн, и еще один великолепный вращающийся свет появился над кораблем, более величественный и прекрасный, чем первый.

Команда Мьюренн одобрительно закричала и затянула песню «Гребите хорошо, Моряки», их голоса были громкими и веселыми, хотя те и пели несколько разлажено.

Они были на середине второго куплета, когда Итан понял, что больше не видит и следа Рамси.

Итан сделал шаг в сторону корабля, привстав на цыпочки. Он мог видеть некоторых членов команды, но не капитана.