Глава 5. - Что значит, вы не стали её искать?

 

- Что значит, вы не стали её искать? Она - ваш командир! – буквально проверещала Джанин. От уверенной и непоколебимой женщины не осталось ничего. Вся её уверенность сошла на нет. Теперь её глаза были пусты, лицо было заплаканным и осунувшимся, её трясло от бессилия и боли, словно осиновый лист на ветру. Она была уничтожена, как и все мы.

Осознание того, что жены больше нет, приносило с собой оглушительную боль. Три дня… три дня непрекращающейся боли и омерзения к самому себе. Из меня будто выкачали всё, что возможно: все чувства, эмоции, сердце и душу, я превратился в бесчувственного человека, я стал роботом, для которого вся жизнь проходила на автоматизме.

- Джанин… Джанин… успокойся… - взмолился Эйб, заключая её в объятия. И стоило ей коснуться мужского плеча, как по лицу самого бесчувственного стража прокатился целый град из слёз боли и отчаянья.

- Что же я за мать такая? – спросила она шёпотом, буквально цепляясь за плечи Мазура, словно ища в них поддержки и сил для борьбы с судьбой.

Джанин чувствовала боль, Эйб и Лисса тоже, я же не чувствовал ничего. Внутри меня образовалась своеобразная воронка, которая втягивала в себя все мои чувства и хоронила их в бездонной бездне. Мой взгляд неосознанно зацепился за маленький ободок на безымянном пальце левой руки: небольшой платиновый круг - символ вечной любви. От него шло успокаивающее тепло, такое родное, что на долю секунды мне показалось, что я вновь вернулся в наше общее прошлое, прошлое без войны и смертей.

Вместе навсегда…

Те слова, что по её желанию были высечены на обратной стороне моего кольца. И, как ни странно, эти же слова были высечены и на её кольце, странно, потому что мы решили, что надписи на кольцах выберем друг для друга сами, не сговариваясь. Роза сказала после венчания:

- Видимо, мы с тобой действительно похожи, Дмитрий, раз даже придумываем одинаковые клятвы друг для друга, - сказала она с лёгкой улыбкой, а затем с доброй иронией добавила: - У дураков мысли сходятся! Ну, или у нас попросту нет фантазии!

В мыслях до сих пор, словно эхо, звучал её задорный смех, а перед глазами стояло её лицо: родное, до безумия знакомое, но теперь такое далёкое…

Перебирая её чётки, я всё яснее и яснее понимал, что я обязан исполнить свой долг перед женой, я должен был её найти, а если мне придётся убить её, то сделать это… Но краем сознания я понимал, что не смогу этого сделать… просто не смогу, да, наверное, это была слабость, слабость перед осознанием того, что именно ты принесёшь гибель тому человеку, которого любил больше всего на свете, того, кого обещал беречь, но в то же время не смог выполнить данного обещания.

- При драке с одним из стригоев, судя по небольшой татуировке, которую некоторые стражи успели разглядеть - это был Дариус - основоположник данной войны, она упала в водоканал, утащив его за собой. Насколько я знаю, там проходит десяток водостоков, поэтому выжить при таком падении практически невозможно, вдобавок ко всему, там очень сильное течение, - по-деловому ответил Михаил, но в его голосе так же слышалась печаль и боль от потери.

Чувство дежавю было настолько сильным, что мне показалось, что на мгновение я вернулся в своё жуткое прошлое, прошлое, которое, я не могу вспоминать без содрогания во всём теле и без омерзения к самому себе до сих пор.

- Два мальчика из четырёх, которых вы нам прислали, пропали без вести, - добавил Юрий после нескольких минут молчания.

- Чёрт! – выругалась Альберта.

Неожиданно дверь в кабинет начальника стражи с силой распахнулась, и в неё буквально влетела какая-то незнакомая женщина.

- Где этот ублюдок?! – прокричала она, озираясь на всех нас обезумевшим взглядом. В её глазах стояли слёзы, а по бледными щекам стекала тушь.

- Вы кто…

- Молчать! Где тот, кто отправлял дополнительных людей в десятую группу? Я мать Джейка Стоуна!

Всё внутри меня похолодело от ужаса. Вот та картина, о которой говорила Роза. Мать, которая потеряла своего сына на этой беспощадной войне и, возможно, потеряла навсегда. Мы лишь молча переглянулись, понимая всю сложность сложившейся ситуации.

- Понимаете... мистер Стоун… его здесь нет, - борясь с нахлынувшими эмоциями, ответила Альберта.

Серые глаза матери Джейка непонимающе посмотрели на неё.

- Тогда где мой сын? Что с ним? Я слышала, что он был отправлен в отряд под командованием вашей супруги, мистер Беликов, группа вернулась, но… не вашей жены и не моего сына в числе прибывших или раненых нет. Их отправили в другой отряд? – спросила она, с мольбой глядя на нас.

Мне казалось, что я уже прошёл все стадии боли, но нет. После её слов я готов взять оружие и застрелиться. Никакая прошлая боль не шла ни в какой сравнение с той, которую я испытывал сейчас, в этот момент, в эту самую секунду.

- Видите ли, миссис Беликова не вернулась потому, что, скорее всего, она… - договорить Альберта не решалась. Её взгляд на секунду задержался на мне и Джанин, будто прося о разрешении продолжить. – Погибла.

Погибла.

Эти слова эхом отдавались в сердце, принося с собой оглушительную, всепоглощающую боль. Моей жене был вынесен приговор. Мертва.

- А ваш сын… он пропал без вести… мне очень жаль…

На секунду в кабинете повисла гробовая тишина. Все всматривались в лицо матери Джейка. С каждой секундой оно бледнело всё больше и больше, пока не стало напоминать собой девственно-чистый лист пергамента. Медленно женщина привалилась к ближайшей стене и начала скатываться вниз, при этом плача навзрыд.

Подлетев к ней и подхватив её на руки, я перенёс женщину в кресло.

- Они отступают! Они отступают! – послышался радостный мужской ор, который сотряс стены академии, но, как ни странно, эта новость не принесла с собой должного облегчения, ведь эта война унесла самого близкого для меня человека.

- Пойду, принесу воды, - сказал без радостных эмоций в голосе Юрий. Взяв стакан, он уже было вышел из комнаты, но вдруг остановился, как парализованный.

- Так не бывает, - сказал он шокировано. По всей комнате разнёсся звук разбивающегося стекла.

- Мама! – воскликнул юношеский голос, и в ту же секунду в комнату влетел мальчишка лет пятнадцати.

- Сынок! – прокричала женщина, с силой обняв сына.

Я искренне не понимал, что происходит.

Отойдя от кресла и отпихнув Юрия, я не поверил своим глазам. Передо мной стояла моя жена; вся перепачканная в грязи, с десятками ссадин на лице, руках, ногах, с раной на плече, измученная, разбитая, но живая! Моя Роза!

- Что не бывает, Юр? – спросила она с улыбкой.

- Господи, - прошептал я, прижав к себе ту, которую, как мне казалось, потерял навсегда и никогда не обрету вновь…