Лекции по методологии социологических исследованийй 17 страница

Отсюда, в частности, следует еще один вывод, что любая социальная нестабильность порождает сильное неформальное стремление к воссозданию структурированного поля действия путем противопоставления “чужим” нормам, и, заключает свой анализ Шериф, самый эффективный способ манипулирования поведением потребителей и избирателей - навязывание им “свободного выбора”, а суть эффективной рекламы в том, чтобы навязать товар под видимым отсутствием какого-либо принуждения.

6. Эксперимент Курта Левина по изучению типов лидерства

Постановка проблемы: Влияние типов лидерства на поведение группы. Как обеспечивалась внутренняя валидность эксперимента? Стили лидерства: авторитарный, попустительский, демократический. Как влияет смена типов лидерства на агрессивное поведение? Как реагируют группы на вмешательство “чужого”?Внешняя валидность эксперимента К. Левина.

Физик, вынужденный эмигрировать в 30-е гг. из нацистской Германии в Америку, Курт Левин назвал свою психологическую концепцию “теорией поля”. Возможно, он имел в виду аналог универсальной теории поля, создание которой после открытий Эйнштейна казалось делом ближайшего будущего. Левиновская “теория поля” заключалась в распространении традиционного для классической физики понятия “силы” на социальное действие. В общественной мысли XVIII в. понятие “силы” использовалось для объяснения индивидуального поведения как результата сложения разнонаправленных (эгоистических и добродетельных) “сил”. Здесь нетрудно распознать ньютоновское пространство, где перемещаются влекомые силами притяжения и отталкивания индивиды. Однако Левин интерпретирует эту модель как частный случай релятивистской теории поведения: индивид и его среда рассматриваются в качестве системы отношений - “жизненного пространства”, в котором создаются “напряжения”, обусловленные “силами”. Кроме индивидуальных “сил”, поле возможного действия пронизано “индуцированными силами”, исходящими от групп, институтов и иных надындивидуальных источников. Оригинальность концепции Левина заключается в том, что единицей анализа является “социальная ситуация” - система напряжений, а индивид - лишь один из аспектов “жизненного пространства”. Это означает, что каждая новая социальная ситуация создает нового индивида. Несмотря на то, что с “физической” точки зрения человек всегда остается одним и тем же лицом, в каждой новой ситуации он оказывается иным. Таким образом, задача заключается в том, чтобы путем экспериментов установить, как напряжение, создаваемое социальной ситуацией, влияет на индивидуальное поведение.

В эксперименте, поставленном К. Левином, Р. Липпитом и Р. Уайтом в 1939 г., изучалось влияние типов лидерства на поведение группы. В качестве испытуемых выступали школьники, только мальчики. Контроль переменных обеспечивался следующим образом. Испытуемые были разделены на четыре группы, выравненные по составу. Исследователи осуществляли предварительные наблюдения за мальчиками, проводили социометрические тесты, с помощью которых устанавливали лидеров, аутсайдеров, дружеские пары. Поведение каждого школьника оценивалось учителем: не дразнит ли он сверстников, послушен ли, энергичен ли, не слишком ли “выпендривается”. Наконец, экспериментаторы тщательно изучили классные журналы: помимо успеваемости, контролировались физическая подготовка и социальное происхождение учащихся. Экспериментальная работа со всеми группами производилась в одном и том же помещении, поэтому влияние внешней обстановки тоже не могло исказить результаты эксперимента. Кроме того, каждая группа выполняла одинаковые задания. Все это в целом выглядело как детский клуб. Ребята изготавливали маски, лепили фигурки из пластилина, играли в лошадки.

Итак, экспериментальная задача заключалась в том, чтобы установить, каким образом влияют на выполнение групповых действий различные типы лидерства. Для этого в течение семи недель к каждой группе был прикреплен руководитель, осуществлявший заданный стиль руководства. По истечении семинедельного срока назначался другой лидер, уже с иным стилем. Никто из лидеров не работал в одной и той же группе дважды, но каждый провел эксперимент во всех группах. Таким образом, в качестве экспериментальной переменной выступал именно стиль лидерства, а не индивидуальный стиль экспериментатора.

Далее. В помещении, где проводились занятия с детьми, присутствовали четыре наблюдателя. Мальчикам сказали, что эти люди интересуются деятельностью подросткового клуба и ни во что не вмешиваются. Наблюдатели регистрировали поведение испытуемых поминутно. Они учитывали следующие параметры: 1) количество актов взаимодействия между пятью школьниками и их лидером, в том числе директивные указания, положительные и отрицательные реакции, особое внимание обращалось на отказ выполнить просьбу либо распоряжение руководителя; 2) осуществлялся поминутный анализ изменений в групповой структуре: фиксировалась деятельность подгрупп, устанавливалось, вызвана ли активность группы лидером или возникла спонтанно, подсчитывался индекс сплоченности каждой подгруппы; 3) фиксировалось накопленное количество значимых действий испытуемых, а также изменения в динамике группы как целого; 4) велась непрерывная стенограмма всех разговоров в группе.

Кроме указанных параметров, анализировались и “внутриклубные” взаимодействия: каждый лидер записывал свои впечатления после каждой встречи, изучались комментарии наблюдателей и даже был снят фильм о деятельности экспериментальных групп. Такое массированное наблюдение за действиями группы не исчерпывало задачи экспериментального контроля. Результаты наблюдений проверялись на надежность. Например, исследователи обращали внимание на то, все ли наблюдатели записывали действия участников. Записи кодировались, и затем сама процедура кодирования тоже проверялась на надежность. Для этого один и тот же текстовой материал кодировался разными людьми. В итоге строились индексы группового поведения: уровень агрессивности, стремление к воспризнанию, соотношение организованной и неорганизованной активности и т. п. Наряду с информацией, использованной для выравнивания групп, и материалами наблюдения за действиями испытуемых исследователи проводили серию интервью с мальчиками. Их спрашивали о “клубных” впечатлениях, а также тестировали по Роршаху. Кроме того, опрашивались родители и учителя каждого испытуемого.

Скрупулезность и чистота эксперимента К. Левина и его сотрудников превосходят все, что делалось социальными психологами раньше. Результаты работы заключались в установлении влияния на поведение группы трех типов лидерства: авторитарного, демократического и “попустительского” (laissez faire). Содержание стилей лидерства было идентифицировано экспериментаторами достаточно строго. Авторитарный лидер диктовал все, что надо делать, демократический лидер выносил все вопросы на групповое обсуждение под своим руководством и затем следил, чтобы решения выполнялись, а “попустительский” лидер давал мальчикам полную свободу действий и ни во что не вмешивался.

Один из результатов эксперимента - установление влияние типа лидерства на динамику агрессивного поведения в группе (рис. 6.2).

Рис. 6.2. Динамика агрессивного поведения при смене типов лидерства, эксперимент Курта Левина

Эксперимент показал, что низкий уровень агрессивного поведения свойствен авторитарному типу лидерства. Зато освобождение от авторитарного лидерства и переход к “попустительству” и демократии вызывает резкое нарастание агрессии, уровень которой затем снижается. Переход от “попустительства” к демократии и авторитаризму снижает агрессию.

Для изучения групповых реакций исследователи использовали и тестовые ситуации трех типов: руководитель выходил из помещения, опаздывал к началу занятий и в его отсутствие в помещение заходил “чужой” и критиковал его действия. Таким образом изучался вопрос, как влияет на уровень агрессивности вмешательство “чужого”. Эксперимент показал, что вмешательство “чужого” приводит к резкому нарастанию агрессии в “попустительских” и “демократических” группах (рис. 6.3).

Рис. 6.3. После вмешательства “чужого” уровень агрессивности резко усиливается в “демократической” группе и группе laissez fair, эксперимент Курта Левина

Как и в других лабораторных экспериментах, в эксперименте Левина остается не вполне ясным, можно ли распространять выводы о влиянии авторитаризма, демократии и “попустительства” на групповое поведение за пределы игры школьников в лошадки или эта закономерность присуща любым социальным процессам. Во всяком случае результаты других исследований и исторических наблюдений показывают, что факты не противоречат заключениям Левина и его коллег.

Вопросы

1. Чем отличается эксперимент от обычного социологического исследования?

2. Какова логическая схема эксперимента, разработанная Джоном Миллем?

3. Для чего в экспериментальном исследовании нужна контрольная группа?

4. Какие способы применяются для выравнивания контрольной и экспериментальной групп?

5. Что такое валидность эксперимента?

6. Почему в хоуторнском эксперименте величина выработки возрастала и в контрольной, и в экспериментальной группах?

7. Почему оценки респондентов-“одиночек” в эксперименте Шерифа были более дисперсными, чем оценки членов группы?

8. Как Левин определял авторитарный, демократический и “попустительский” стили лидерства?

9. Как влияло чередование стилей лидерства на динамику агрессивности в группе по данным эксперимента Левина?

10. Как можно объяснить возрастание агрессивности в “демократических” и “попустительских” группах при вмешательстве “чужого”?

11. Почему в качестве единицы исследования Левин и Шериф использовали не личность, а “социальную ситуацию”?

12. Насколько возможно распространять результаты экспериментальных наблюдений на массовые социальные процессы?

13. Как соотносятся внутренняя и внешняя валидность?

ЛИТЕРАТУРА

1. Бочаров В.А., Маркин В.И. Основы логики: Учебник. М.: Космополис, 1994 (Гл. VIII “Правдоподобные рассуждения”).

2. Вихалемм П. Эксперимент в социологическом исследовании // Методы сбора информации в социологических исследованиях / Отв. ред. В.Г. Андреенков, О.М. Маслова. Кн. 2. М.: Наука, 1990. С, 190 - 214.

3. Кэмпбелл Д. Модели экспериментов в социальной психологии и прикладных исследованиях: Пер. с англ. / Сост. и общ. ред. М.И. Бобневой; Вступ. ст. Г.М. Андреевой. М.: Прогресс, 1980.

4. Морено Д. Социометрия: Экспериментальный метод и наука об обществе / Пер. с англ. В.М. Корзункина; Ред. пер. и предисл. М.Ш. Бахитова. М.: Изд-во иностр. литературы, 1958.

5. Процесс социального исследования / Пер. с нем. А.Г. Шестакова, И.Н. Марасанова; Общ. ред. послесл. Ю.Е. Волкова. М.: Прогресс, 1975. С.432 - 490.

6. Ядов В.А. Социологическое исследование: методология, программа, методы. 3-е изд., испр. и доп. Самара: Изд-во Самарского университета, 1994.

Глава 7. Подготовка научной публикации

1. Композиция статьи

Цитатные связи. Наука как профессия. Заглавие, ключевые термины, аннотации, историография темы, гипотезы, инструментарий, обоснование переменных, описание объекта, обсуждение данных, выводы. Композиция рецензии.

Профессиональное сообщество ученых часто называют “незримым колледжем”. Кроме цитатных связей, “незримый колледж” консолидируется системой явных и неявных дисциплинарных норм, регулирующих процесс воспроизводства знания. Процесс усвоения норм называется социализацией, в данном случае - профессиональной социализацией. В любой сфере жизни применение норм требует осведомленности в том, где и каким образом их применять. Бывает и так, что отдельные нормы нарушаются во имя сохранения нормативной структуры целого. Нормативной структуре науки тоже присуща некоторая амбивалентность: даже нарушения некоторых правил должны быть подчинены собственным правилам. Это относится и к процессу производства научных публикаций, который подчинен детальной регламентации - почти так же, как процесс производства любых изделий. Итог полета творческой мысли или рутинное изложение экспериментальных данных, публикация являются формой информационного сообщения и адресована тем, кто работает в близкой предметной области. Количеством и качеством публикаций определяется статус исследователя. На основе опубликованных данных решается и основной вопрос новоевропейской науки - вопрос о научной новизне и приоритете, вопрос, который был чужд античному и средневековому ученому. Научные журналы возникли в XVII в. как “открытые письма” научному сообществу о сделанных открытиях. Журналы придали процессуальный вид обсуждению вопроса о приоритете - отныне автором стал считаться тот, кто первым напечатал свое сообщение публике.

Что бы ни воображали по поводу своей миссии в мировой науке интеллектуалы, их задача заключается в том, чтобы к 100 тысячам статей, публикуемых по социальным и поведенческим наукам в течение года, прибавить еще несколько своих статей. Многие специалисты, участвующие в производстве знания, вообще не публикуются, другие публикуются, но не цитируются - таких большинство. По ориентировочным оценкам 2/3 публикаций вообще не воспроизводятся в какой-либо форме в последующем литературном потоке и растворяются в нем, казалось бы, бесследно. Однако это не значит, что они не нужны. Каждый специалист немножко надеется, что открывает истину в последней инстанции, но в отличие от дилетанта или любителя строго придерживается правил научного метода. Кроме того, он хорошо сознает, что его работа будет преодолена, и сам стремится пойти дальше уже сформулированных им и его предшественниками выводов.

В 1918 г. в своей знаменитой лекции “Наука как призвание и профессия” в Мюнхенском университете М. Вебер сказал: “Каждый из нас знает, что сделанное им в области науки устареет через 10, 20, 40 лет. Такова судьба, более того, таков смысл научной работы, которому она подчинена и которому она служит, и это как раз составляет ее специфическое отличие от всех остальных элементов культуры; всякое совершенное исполнение замысла в науке означает новые "вопросы”, оно по своему существу желает быть превзойденным. С этим должен смириться каждый, кто должен служить науке. Научные работы могут, конечно, долго сохранять свое значение, доставляя "наслаждение” своими художественными качествами или оставаясь средствами обучения научной работе. Но быть превзойденными в научном отношении - не только наша общая судьба, но и наша общая цель. Мы не можем работать, не питая надежды на то, что другие пойдут дальше нас. В принципе этот прогресс уходит в бесконечность”.

Скажем так: цель научных занятий состоит в добросовестном служении универсальной категории истины и отстранении, - часто требующем не просто незаинтересованности, но мужества, - от ценностей, пристрастий и тому подобных не имеющих значения обстоятельств. В социологии науки эти обстоятельства воспроизводства научного знания обозначаются как “внешняя экспертиза” - в отличие от “экспертизы внутренней”, где имеет значение только знание и ничто иное. Отсюда, в частности, следует, что наука - не работа, а служба, и подготовка публикации - служебный акт, подчиненный своеобразному “воинскому артикулу”.

Статья начинается с заглавия. Сформулировать заглавие не так просто, как кажется на первый взгляд. Самая распространенная ошибка здесь - неадекватное представление содержания научного материала в заглавии. Определяющее значение для заглавия публикации имеет предмет исследования, который должен отчетливо отделяться от объекта исследования.

Предмет исследования - это совокупность существенных признаков (или переменных), которые изучались авторами сообщения. Вопрос об объекте - это вопрос о том, кому эти признаки принадлежат, кто исследовался.

Если в заглавии статьи раскрывается не предмет, а объект изучения, оно является неадекватным. Например, заглавие “Социологическое исследование инженеров” содержит только один информативный признак - профессиональную принадлежность обследованных к инженерам, а что исследовалось - неясно. В статье же речь идет о том, что инженеры, как правило, знакомятся с девушками на производстве.

Иначе говоря, предмет-это изучаемые параметры, а объект - это изучаемый контингент, совокупность единиц (людей, сообществ, институтов, текстов и т. п.). В заглавии принято указывать, во-первых, предмет, во-вторых, объект исследования. Смысловую арматуру заглавия образуют ключевые слова - именно они помогут коллегам распознать статью среди тысяч других.

Заглавие не должно быть ни слишком широким, ни слишком узким, перегруженным ключевыми словами. Рассмотрим в качестве примера заглавие статьи “Влияние социального статуса родителей на профессиональную ориентацию школьников подросткового возраста в Московской области в 1994 году”. Это заглавие очень точное, но при описании публикации библиограф-предметизатор не имеет возможности разыскивать жемчужные зерна в столь большой куче ключевых слов.

Одна из распространенных ошибок при формулировании заглавий - использование “публицизмов”. Социологу не чуждо ничто человеческое, в том числе и стремление говорить красиво. Публицизмы - это красивые слова и словосочетания, рассчитанные на восприятие профессионально неподготовленным читателем - профаном. Как правило, публицизмы несут выраженную метафорическую нагрузку. В этом не было бы ничего плохого, если бы подобного рода термины в заглавии были релевантны предмету, т. е. давали возможность распознать тему публикации. Чаще всего публицизмы не информативны. Это не относится к статьям, выполненным в духе эзотерического эссе, которые нельзя озаглавить иначе, чем “Взгляд и Нечто”. Заглавия “Слагаемые успеха”, “Если заглянуть глубже”, “Творя и познавая”, “Руками коллектива” пригодны на все случаи жизни.

В социологических журналах часто встречаются публицистические “орнаменты” заглавий. К ним относятся, например, выражения “Мифы и реальность”, “Опыт и проблемы”, “К вопросу о...”. Позитивная функция “орнаментов” состоит в том, что заглавие приобретает стилистическую завершенность, а отрицательная - в создании помех при предметизации и систематизации статьи. Если социолог провел массовое обследование, но затрудняется в определении того, что он хотел узнать, может оказаться полезным словосочетание “Социальный портрет”. К сожалению, прочитав такое заглавие, невозможно установить, о чем идет речь в публикации.

Образцовые с точки зрения информативности заглавия используются в научных журналах, включенных в предметные информационно-поисковые системы. В этом случае заглавие являет собой набор дескрипторов первого уровня. Например, заглавия статей “Американского социологического журнала” (Том 99, Номер 4, январь 1994 года) представляют собой перечисления через запятую ключевых слов: “Правила, ресурсы и процессы легитимации: некоторые вопросы социального конфликта, порядка и изменения” (Родин Страйкер); “Знание, доминирование и уголовное наказание” (Иоахим Севелсберг); “Легализация рабочего места” (Ричард Скотт); “Ранний труд родителей, социальный капитал семьи и их влияние на раннее детство” (Тоби Парсел, Элизабет Менахен); “Сыновья, дочери и межпоколенческая поддержка на Тайване” (Ян-Джу Ли, Уильям Периш, Роберт Уиллис). Все приведенные заглавия обладают высокой степенью коммуникативности с точки зрения доступа к пользователю через предметные индексы информационно-поисковых систем.

Расширением заглавия являются аннотации, содержащие уже не пять-семь дескрипторов, а около ста слов, подробно описывающих предмет исследования. Естественно, что возможности точного распознавания тематического адреса публикации увеличиваются во много раз, не говоря уже о том, что чтение аннотации позволяет компетентному исследователю уяснить основную идею работы за несколько минут.

В качестве образцового примера можно привести аннотацию к упомянутой выше статье о межпоколенческой поддержке на Тайване. Исследование посвящено финансовой помощи, которую оказывают дети, имеющие собственную семью, своим родителям.

Часто предполагается, что экономические и социальные изменения, сопровождающие индустриализацию, ведут к резкому ослаблению родительской власти и, следовательно, к уменьшению поддержки родителей их взрослыми детьми. Опубликованные в статье данные, однако, показывают, что значительное большинство женатых и замужних детей осуществляли постоянную финансовую помощь своим родителям в течение предыдущего года.

Социально-экономические характеристики родителей и детей в семьях, где осуществлялась финансовая поддержка, показывают, что альтруистически-корпоративная групповая модель наилучшим образом отражает межпоколенческие взаимодействия в период ускоренного экономического роста².

Структура аннотации отчетлива: сначала демонстрируется общая теория влияния индустриализации на межпоколенческие отношения, а затем говорится, что данные опровергают эту теорию по меньшей мере применительно к семьям на Тайване.

После того как сформулировано заглавие, остается лишь написать статью. Композиция научной статьи обычно включает семь разделов. Во-первых, необходимо дать краткий историографический очерк изучаемого вопроса, сославшись на авторитеты в данной области, и обрисовать нынешнее состояние его разработки. Здесь целесообразно указать на противоречия в теории и различные версии интерпретации данных. Во-вторых, в статье формулируются гипотезы, которые, как ожидается, опровергнут определенные теоретические версии. Втретьих, описывается инструментарий, с помощью которого будут проверяться гипотезы. Особое значение в этом разделе имеет анализ концептуальных переменных - их соответствие измерительным операциям, релевантность, надежность, устойчивость, валидность. В-четвертых, дается описание объекта исследования, в том числе генеральной совокупности и выборочных процедур, оценивается репрезентативность данных. В-пятых, представляются полученные результаты и производится обсуждение данных, включая различные версии их интерпретации. В-шестых, формулируются итоговые выводы. И, вседьмых, оформляется вспомогательный аппарат публикации.

В качестве примера опять возьмем статью Я. Ли и соавт. о межпоколенческих связях на Тайване. Сначала ставится проблема: исследованиями показано, что экономическое развитие приводит к перемещению центра тяжести на отношения между мужем и женой и ослаблению межпоколенческих семейных обязательств (следуют ссылки на Гуда, Шортера, Парсонса и Келдвелла); несмотря на согласие в общей направленности изменений, остается неясным, можно ли применить этот вывод к обществам незападной традиции, особенно к Восточной Азии, где очень устойчивы связи между старшим и младшими поколениями (следуют ссылки на Литвака и Кулиса, Мартина, Моргана и Хирошима, Кастерлейна и соавт.); и вообще устойчивое существование расширенной семейной системы не может быть объяснено биполярными моделями, где рассматриваются только два типа обществ: традиционное и современное. Примечательны последовательные переходы с высокого уровня теоретического обобщения к данным о финансовой помощи родителям со стороны тайваньских мужчин и женщин и обратно к влиянию модернизации на межпоколенческие связи. Вывод статьи явно выходит за рамки ее непосредственной темы и, как любая общетеоретическая работа, может вызвать сомнение с точки зрения внешней валидности: коренящееся в социологии Просвещения фундаментальное теоретическое различение традиционного и современного обществ не объясняет некоторых фактов, присущих жизненному укладу модернизирующихся азиатских стран в целом.

Почему же сохраняется расширенная семья при ускоренном экономическом росте на Тайване? Авторы указывают на три теоретических модели межпоколенческих отношений: первая теория - теория власти и взаимовыгодного соглашения - исходит из постулирования борьбы поколений за семейные ресурсы; вторая теория акцентирует добровольную взаимопомощь членов семьи; третья теория - альтруистически-корпоративная групповая модель, где родители выбирают способ максимизации благосостояния расширенной семьи, включая здоровье ее членов, материальные и культурные ценности.

Авторы подробно обсуждают каждую теоретическую модель и формулируют основные гипотезы исследования. Теория семейной власти и взаимовыгодного сотрудничества членов семьи предполагает выдвижение трех гипотез: 1) родители, располагающие большим количеством ресурсов (высоким доходом и значительной нераспределенной собственностью) по сравнению с детьми, получают больше денег и услуг от детей (сильная гипотеза о взаимовыгодном сотрудничестве); 2) дети, располагающие большим количеством ресурсов по сравнению с родительскими, дают деньги вместо предоставления услуг (слабая гипотеза о взаимовыгодном сотрудничестве - гипотеза об относительной эффективности); 3) в супружеских парах супруг или супруга с более высоким доходом выделяют больше ресурсов своим родителям (гипотеза о взаимовыгодных отношениях между супругами).

С другой стороны, альтруистически-корпоративная групповая модель выражается в двух следующих гипотезах: 4) дети, получившие более значительную поддержку со стороны родителей (образование, собственность), дают родителям больше. Результаты поддержки могут иметь и относительный и абсолютный характер; 5) родители, испытывающие большую нужду (малые ресурсы, слабое здоровье), получают больше; 6) эпизодические обмены в рамках взаимопомощи предполагают, что родители, помогающие в домашних делах и уходе за детьми, получают более значительные ресурсы.

Следующий раздел статьи посвящен выборке: единицами отбора являлись 2662 замужние женщины 25 - 60 лет, имеющие хотя бы одного из родителей, и 2231 мужчина с такими же характеристиками. Далее перечисляются 26 зависимых и независимых (объясняющих) переменных. Обсуждение результатов исследования построено по схеме: таблица (диаграмма), демонстрирующая распределение данных по каждой гипотезе, плюс авторский комментарий. Аналитический аппарат исследования освещается в самом общем виде и сопровождается отсылками к специальным источникам.

Вывод заключается в том, что помощь родителям со стороны детей мало зависит от соображений взаимной выгоды либо ресурсов власти, которыми располагают родители. Более того, родители, располагающие значительной собственностью, которая может составить предмет наследования, получают меньшую поддержку, чем родители, нуждающиеся в материальной поддержке либо уходе. Библиографический аппарат статьи составляет около 80 наименований, расположенных (в соответствии с западными нормами оформления библиографических списков) в алфавитном порядке. Таков образец современной социологической публикации.

Кроме аналитических статей, излагающих результаты исследования, специалистам часто приходится писать обзоры, рефераты, рецензии. Казалось бы, это второстепенная работа, непосредственно не связанная с передовыми рубежами науки. Однако именно рецензирование и реферирование обеспечивают признание научных результатов в качестве значимых в профессиональном сообществе.

Структура рецензии не менее сложна, чем структура аналитической статьи. Во-первых, изложению существа вопроса предпосылается краткая справка об авторах рецензируемой книги, их предыдущих работах, принадлежности к определенному научному направлению или школе. Во-вторых, рассматривается история проблемы: кто, где, когда разработал теорию и методы исследования данной области; какие идеи получили экспериментальное подтверждение, а какие были опровергнуты; в чем заключаются принципиальные расхождения между современными исследовательскими подходами к теме. Втретьих, рецензент должен изложить основные положения и выводы работы и, если возможно, вывести формулу ее научной новизны. Для большинства работ по социологии эта задача вряд ли выполнима - при всем желании не удается понять, о чем идет речь, но отказываться от ее решения не следует. Реферат - важнейший компонент рецензии.

Его функция в том, чтобы осуществить за читателя “первое чтение” книги - отсортировать самое важное. В-четвертых, рецензия включает оценочный компонент. В ней содержится по возможности недвусмысленное указание на уровень издания - является ли оно научным достижением, требующим серьезного внимания, либо “вносит определенный вклад” в разработку темы. Отрицательные рецензии, как правило, не пишутся, поскольку плохие работы не нуждаются в рецензировании, если они не представляют опасности для нормального функционирования дисциплины.

Исключение составляют рецензии полемического характера. В любом случае неявная норма науки предполагает, что автор рецензии, опубликованной на страницах профессионального издания, выступает не столько со своей личной точкой зрения, сколько выражает общественное мнение специалистов. Привносить в это дело субъективный компонент - значит портить репутацию. Вероятно, поэтому рецензии чаще пишут молодые ученые, для которых важно идентифицировать свою позицию в науке как нормативную.

2. Вспомогательный аппарат публикации

Примечания, ссылки на источник, указатели. Правила оформления пристатейных и прикнижных библиографических списков.

Вспомогательный аппарат публикации включает примечания, пристатейные или прикнижные (придиссертационные) библиографические списки и вспомогательные указатели (если речь идет о научной монографии). Качество вспомогательного аппарата - надежный критерий профессионализма исследовательской работы. [ Иениш Е.В. Библиографический поиск в научной работе: Справочное пособие-путеводитель / Под ред. И.К. Кирпичевой. М.: Книга, 1982.] Небрежно оформленные ссылки, примечания, перемешанные с библиографическими записями, нарушения правил описания - все это свидетельствует о том, что автор не знает норм этикета, принятых в отношениях между коллегами, либо не придает им значения. В известной степени оформление вспомогательного аппарата научной публикации равнозначно сервировке стола: прием пищи становится более респектабельным, хотя каждый знает, что самая красивая сервировка не делает продукты доброкачественными.