ГЛАВА 39

 

ХОЛОДНЫЙ МЕТАЛЛ ВИБРИРОВАЛ У МОЕЙ ЩЕКИ. Автомобиль монотонно шумел.

– Как его уровень сахара в крови?– голос принадлежал женщине. Маргарет.

– Низкий.– Мужской голос, ближе. Рассел. – Очень низкий. Я могу дать ему глюкозу, но мы действительно должны...

– Сделай это.

– Дерек,– теперь голос Саймона, уж слишком походит на стон.

Мои глаза распахнулись. Мы лежали на полу фургона. Саймон был в нескольких футах от меня, еще спал.

– И дай ему больше седативного,– продолжила Маргарет с места водителя. – Я не хочу, чтобы они проснулись.

– Он действительно не должен получать слишком много...

– Просто сделай это.

Я закрыла глаза, оставляя щелки, чтобы они не поняли, что я проснулась. Я попыталась посмотреть вокруг, не двигая головой, но все, что я могла видеть, это Саймона и над его головой, тапки Тори.

Где Дерек?

Мои веки снова сомкнулись.

***

Грузовик остановился. Холодный воздух бросился на меня, двигатель громко фыркнул, а затем затих. Другой гул, как будто закрывается дверь гаража. Ветер исчез, и все потемнело. Потом включился свет.

Саймон вырвало рядом со мной. Вонь блевотины заполнила фургон. Я распахнула глаза, чтобы видеть его, сидящего, при поддержке Рассела, который держал пластиковый мешок для него.

– Саймон.– Мой голос вышел слишком громким.

Он повернулся. Его глаза встретились с моими и попытался сосредоточиться. Его губы раздвинулись, и он прохрипел:

– Ты в порядке,– будто с кляпом во рту и сгорбившись назад на рвоту сумку.

– Что вы ему дали?– раздался мужской голос.

Я знала этот голос. Прохладные пальцы обернулись вокруг моей голой руки. Я посмотрела вверх. Лицо доктора Давыдова зависло над моим.

– Все в порядке, Хлоя.– Он улыбнулся. – Ты дома.

 

***

Охранник прокатил меня по залам в инвалидной коляске, руки и ноги связаны. Тори ехала рядом со мной, ее сдержанно, толкал другой охранник.

– Это временная мера,– уверял меня доктор Давыдов, когда охранник привязывал меня к стулу. – Мы не хотим успокаивать вас снова, так что это наша единственная альтернатива, пока вы не успели оклематься.

Доктор Давыдов шел между охранниками. Позади них, Маргарет и Рассел, они говорили с мамой Тори, которая не сказала ни слова своей дочери, с тех пор, как мы приехали.

– Мы решили, что это было лучшее место для них,– говорит Маргарет. – Они должны научиться контролю под надзором, что мы просто не можем обеспечить.

– Ваше сострадание и внимание поражает,– сказала Диана Энрайт. – А куда вы хотите, чтобы мы внести плату за их возвращение?

Я почувствовала холодок в тоне Маргарет, когда она ответила.

– У вас есть номер счета.

– Мы не уйдем, пока не подтвердили депозит,– вмешался Рассел,– И если у Вас есть идеи, не обращайте на нас...

– Я уверена, что вы приняли меры предосторожности,– сухо откликнулась миссис Энрайт. – Письмо будет открыто в случае вашего внезапного исчезновения, так?

– Нет,– сказала Маргарет. – Просто кое–кто ждет нашего звонка. Коллега на прямой линией с "Нестс" и "Кабал" со всеми деталями вашей работы. Я уверена, что мистер Сен–Клу не хотел бы этого.

Доктор Давыдов только усмехнулся.

– Угроза "Кабалу" ими же? Умно. Но в этом нет необходимости,– хорошее настроение покинуло его голос. – Что бы ни интересовало мистера Сен–Клу в нашей организации, мы остаемся независимыми, то есть мы не работаем под эгидой "Кабал". Вы заключили сделку с нами, значительные платежи в обмен на наших объектов и расформирование вашей маленькой группы повстанцев. Вы заслужили оплату, и вы получите ее без предательства или угрозы насилия.

Он оглянулся на них.

– Однако, учитывая это, в конечном счете, деньги мистера Сен–Клу, который платит вам, я полагаю, что, когда вы покинете безопасность наших стенах, вам придется бежать так быстро, как только сможете.

 

***

Когда мама Тори во главе с Маргарет и Расселом были далеко, я спросила о Саймоне. Я ненавидела мысль, что доктор Давыдов с удовлетворением услышал дрожь в моем голосе, но я должна была знать.

– Я отвезу тебя к нему сейчас, Хлоя,– сказал он снисходительно поддельно–веселым тоном, который я знала слишком хорошо. Посмотрите, как хорошо нам с вами, сказал он. И посмотрите, как вы относились к нам. Мы только хотим помочь. Мои ногти впились в ручки инвалидной коляски.

Доктор Давыдов шагнул вперед и открыл дверь. Мы двигались вверх по пандусу и очутились в комнате наблюдения с видом на операционную. Я посмотрела на блестящий металл операционного стола и лотки сверкающих металлических инструментов, и крепче стиснула кресло.

Женщина стоявшая в комнате, смотрела в сторону от окна наблюдения, так что я могла разобрать только тонкую руку в лабораторном халате.

Дверь в операционную открылась, и вошла седая женщина. Это была Сью, медсестра, которую я видела здесь раньше. Она привезла каталку. На ней лежал привязанный Саймон.

– Нет!– я дернулась вперед.

Доктор лишь усмехнулся.

– Я даже не хочу знать, что ты думаешь о происходящем, Хлоя. Мы привезли Саймона, чтобы подключить его к IV. Будучи диабетиком, он легко получает обезвоживание. Мы не хотим рисковать, не в то время как седативное еще хуже действует на его желудок.

Я ничего не сказала, только посмотрела на Саймона, мое сердце дико колотилось.

– Это мера предосторожности, Хлоя. И то, на что ты смотришь, просто наш медицинский кабинет. Да, он оборудован для проведения операций, но только потому, что это многоцелевая комната,– он наклонился и прошептал. – Если ты посмотришь внимательно, я уверен, то увидишь пыль на этих документах.

Он подмигнул, добродушный дядя посмеивается над глупой маленькой девочкой, и я хотела, не знаю, чего я хотела сделать, но что–то в моем лице заставило его вздрогнуть, и на секунду гениальный дядя исчез. Я не была послушной маленькой Хлоей, которую он помнил. Было бы безопаснее, если бы я играла эту роль, но я не могла больше притворяться.

Он выпрямился и прочистил горло.

– Теперь, если ты посмотришь вниз снова, Хлоя, я полагаю, ты увидишь кое–кого знакомого.

Я повернулась к Саймону, все еще лежащему на каталке, бледному, как лист бумаги. Он слушал женщину в халате, но я могла видеть ее только со спины. Она была стройная, ниже среднего роста, со светлыми волосами.

Доктор Давыдов постучал в окно. Врач посмотрела вверх.

Это была тетя Лорен.

Она прищурила глаза, как будто не могла никого увидеть через тонированные стекла. Затем снова повернулась к Саймону, говоря, а он кивал.

– Твоя тетя сделала ошибку,– сказал доктор Давыдов. – Ты была так расстроена, когда мы привели тебя сюда, что она запаниковала. Она подверглась большому стрессу, и она приняла несколько неверных решений. Она поняла это. Мы поняли и простили ее. Она желанный член команды. Как ты можешь видеть, она вернулась к работе, счастлива и здорова, не закована в подземелье или не подверглась любой другой ужасной судьбе, которую ты себе представляла.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

– Мы не монстры, Хлоя.

– Так где же Рейчел?– голос Тори заставил меня вздрогнуть. Ее кресло было рядом с моим, но я забыла, что она здесь. – Она следующая на счастливом пути воссоединения друзей, я полагаю.

Когда доктор ничего не сказал, насмешка сползла с лица Тори.

– Г–где Рей?– испуганно спросила я. – О–она здесь, верно?

– Она была переведена,– сказал он.

– П–переведена?

Он заставил голос весело зазвенеть.

– Да. Эта лаборатория не место для шестнадцатилетней девочки. Это было лишь временное жилье, которое мы ей предоставили, если бы ты осталась достаточно долго, то увидела бы. Рейчел была переведена...– Он усмехнулся. – Я не буду называть это домашней группой, потому что, уверяю вас, это далеко от Лайл Хауса. Больше похоже на школу–интернат. Очень специфическую школу–интернат, только для сверхъестественных.

– Позвольте мне угадать,– протянула Тори. – Туда можно добраться только на волшебном поезде. Насколько мы глупы, по–вашему?

– Мы вообще не думаем, что вы глупые. Мы считаем, что вы особенные. Есть люди, как вы уже заметили, кто думает, специальные средства опасны, и именно поэтому мы создали школу для своего образования и защиты.

– Школа Ксавьера для Одаренных Подростков,– пробормотала я.

Он улыбнулся моему полному отсутствию юмора в голосе.

– Точно, Хлоя.

Тори повернулась, чтобы посмотреть на него.

– И если мы все будем хорошо себя вести, то доберемся дотуда и будем жить с Рей, Лиз и Брэди.

– Фактически...

– Лжец!

Яд в голосе Тори заставить его вздрогнуть. Пустые стулья загремели и охранники посмотрели на них, поднимая руки с оружием. Я едва заметила это. Все, о чем я могла думать, было: Рей. Нет, пожалуйста, не Рей.

– Лиз мертва,– сказала Тори. – Мы встретили ее призрак, видели ее бросающую вещи, используя свои силы. Даже моя мать видела. Она знала, что это Лиз. Или она не упоминала об этом?

Доктор Давыдова отстегнул свой пейджер и нажал кнопку, несомненно, вызывая маму Тори, используя при этом задержку, чтобы найти правильное выражение, сожаление и грусть.

– Я не знал, что ты слышала правду о Лиз,– сказал он осторожно. – Да, я признаю это. Случилась авария в ночь, когда мы везли ее из Лайл Хауса. Мы не сказали никому из вас, потому что вы все в очень плохом состоянии...

– Я выгляжу хрупкой?– крикнула Тори.

– Да, Виктория, именно. Ты выглядишь сердитой, растерянной и очень уязвимой, и это вполне понятно, если ты думаешь, что мы убили твоего друга. Но мы этого не сделали.

– А как насчет Брэди?– спросила я.

– Хлоя видела и его призрак,– кивнула Тори. – Здесь. В лаборатории. Он сказал, что был доставлен поговорить с вами, видел ее тетю Лорен, а потом бац, игра окончена.

Его взгляд перемещался с меня на Тори, оценивая шансы, но Тори так или иначе верила в доказательства смерти Брэди.

– Хлоя все еще испытывает последствия от седативных средств,– сказал он. – Она также была на наркотиках, чтобы удержать ее видеть призраков, любой из которых может вызвать галлюцинации.

– Как она может придумать мальчика, с которым никогда раньше не встречалась? Ты хочешь, чтобы она описала его, потому что для меня он ужасно похож на Брэди.

– Я уверен, что Хлоя видела его фото, помнит она это или нет. Брэди был близок к Рейчел. Она, наверное, описывала его...

– У тебя есть объяснение всему, не так ли?– отмахнулась Тори. – Отлично. Брэди, Рей и Эмбер, все живут долго и счастливо в школе–интернате для сверхъестественных. Ты хочешь успокоить нас? Позови их по телефону. А еще лучше, создай видеоконференцию. Не говори мне, что не можешь сделать этого, потому что я знаю, мама имеет оборудование.

– Да, мы сделаем, и мы дадим вам говорить с ними так скоро, как...

– Сейчас!– взревела Тори.

Искры сверкнули на ее руке. Пустые стулья болталась в воздухе. Один упал навзничь. Охранник вытащил пистолет.

– Я хочу видеть их сейчас! Рей и Брэди и Эмбер...

– Ты можешь хотеть все, что угодно, мисс Виктория.– Открылась дверь, и вошла мать Тори,– Но твои желания уже не под вопросом. Ты потеряла это право, когда убежала.

– Так ты еще узнаешь меня, мама? Вот как. Я думала, может быть, я изменилась настолько, что ты забыла, кто я такая.

– О, я узнаю тебя, Виктория. Ты все та же испорченная принцесса, которая сбежала от своих обязанностей на прошлой неделе.

– Обязанности?

Тори кулаки сжались, и ее путы исчезли. Мой охранник бросился вперед, но доктор Давыдов помахал ему, чтобы убрал пистолет.

Тори встала на ноги. Ее волосы ощетинились, и появились искры.

– Пристрелите ее,– крикнула миссис Энрайт. – Если она не может вести себя...

– Нет, Диана,– покачал головой доктор Давыдов. – Мы должны научиться управлять вспышками Виктории, не прибегая к лекарственным препаратам. Теперь Тори, я понимаю, что ты расстроена...

– Ты?– вскрикнула она. – В самом деле? Ты запер меня в Лайл Хаусе и сказал, что я была психически больна. Ты совал таблетки в мое горло. Ты убил моего друга. Ты сделал из меня этого генетически модифицированного урода, и все же ты говоришь мне, что это моя вина!

Она ударила кулаками по бокам. Крошечные болты заскрипели, заставляя охранника сделать шаг вперед.

– Значит, это заставляет тебя нервничать?– сказала она. – Это ничто.

Она подняла руки. Энергетический шар развернулся между ними, едва ли больше, чем на первый, но стал расти и расти...

– Этого достаточно, Виктория,– сказал доктор Давыдов. – Мы знаем, что ты очень сильная...

– Вы не представляете, какая я могущественная,– Она бросила шар энергии в воздух, где он развернулся, сыпля искрами. – Но я могу показать вам.

За Тори, ее мать потерялась из виду, когда они все уставились на девушку. Губы миссис Энрайт зашевелились произнося заклинание. Когда я уже открыла рот, чтобы предупредить Тори, болт выстрелил из пальцев ее матери, молниеносно двигаясь в Тори и ударяясь в грудь наступающего охранника. Охранник упал. Доктор Давыдов, миссис Энрайт, и другой охранник бросились в его сторону.

– Он не дышит,– сказал охранник. Он посмотрел на доктора Давыдова, широко распахнув глаза. – Он не дышит.

– О, мой Бог,– миссис Энрайт медленно повернулась к Тори. – Что ты сделала?

Тори вскочила, пораженная.

– Я не...

– Позовите доктора Феллоус,– скомандовал доктор Давыдов другим охранником. – Быстро.

– Я не делала этого,– замотала головой Тори. – Я этого не делала.

– Это был несчастный случай,– прошептала мать.

– Нет, я этого не делала. Клянусь Богом.

– Она права.– Все резко подняли голову на звук моего голоса. Я повернулась, чтобы видеть лицо миссис Энрайт. – Тори не бросала это заклинание. Вы это сделали. Я видела, как вы бросили...

Внезапный привкус против моей щеки, как невидимый удар такой силы, что инвалидная коляска откатилась. Кровь хлынула из носа.

– Тори!– вскрикнула миссис Энрайт. – Прекрати это!

– Я не...

Тори замерла, попадая в переплет заклинания.

Миссис Энрайт обратилась к доктору Давыдову.

– Теперь вы понимаете, что я имею в виду? Она полностью вышла из–под контроля. Она набрасывается на врагов и друзей, так она даже не понимает, что это делает.

– Сдерживать ее,– сказал он. – Я возьму Хлою в свою комнату.