Вечерний налет

Все утро в окрестностях небольшой речки выжившие бойцы 12ого батальона разбирали завалы, искали раненых и собирали убитых. Многотрудное утро постепенно перешло в полдень, когда колонна ликантропского отряда двинулась в путь. Оборотни покидали широкое поле, усеянное искореженной техникой и перепаханное взрывами.

Штаб объединенного ликантропского подразделения, который принял на себя командование остатками 10ого, 12ого и непострадавшим 14ым батальонами, снялся чуть позже, оставив за собой вытоптанную поляну и одинокий труп повешенного связиста. Бруно распрощался с Арраугом, который предпочел возглавить арьергард, для того, чтобы подгонять отстающих. Сам же он отправился в голову колонны, чтобы следить за Мауклом, в надежде удержать бешеного барса от необдуманных поступков.

Маукл рассчитывал достичь крепости за один переход без остановки на ночлег, что означало почти 16 часов хода. Аррауг не стал спорить. Но продвижение войска замедлялось тем, что разведчики начали встречать бегущих из Десятки, и отдельных бойцов, и группы, как и предсказывал кондор. Их сгоняли в особый лагерь, спешно формировали из них отряды, которые вливались в арьергард. Аррауг, используя всю свою власть, гнал их вперед, безжалостно казня за любое неподчинение.

И опять хвост колонны растягивался и отставал от передового отряда. Кондор требовал снизить скорость марша и даже остановиться. Маукл рвался вперед и приказывал идти быстрее. Бруно, поневоле оказавшийся в роли посредника, взялся смягчать и согласовывать приказы двух командиров. Памятуя о битве прошлой ночи, он опасался налета вампиров, и убеждал Маукла поставить лагерь с тем, чтобы организовать сильную оборону.

К вечеру солдаты, уставшие после восьмичасового перехода, начали роптать. Солнце клонилось к закату, когда Маукл, сдавшись на настойчивые просьбы Бруно и Аррауга, отдал приказ сделать привал.

Не успел отряд поставить лагерь, как из-за низко летящих туч вынырнули грифоны, и эльфийские маги атаковали отряд. Небо расцвело сетью молний. Крылатые создания проносились над тропой, стараясь ухватить когтистыми лапами зазевавшихся солдат. Ликантропы бросились врассыпную. Бруно командовал, срывая голос. С ним рядом, плечом к плечу, оказались несколько армейских магов, и солдаты, готовые с оружием в руках защищать их. Вокруг раздавалась беспорядочная стрельба. Бруно в бешеном темпе блокировал огненные волны, ставил и снимал щиты. Увлеченный охотой за грифонами, он не сразу заметил, что в бой вступили высокие темные фигуры, но, заметив, опознал в них темных альвов. Как жнец скашивает колосья, так альвийские воины срезали ликантропских солдат на своем пути. Кроме того, подтверждая худшие опасения Бруно, на головы оборотням посыпались вампиры.

 

…Маукл бежал по траве, уворачиваясь от молний. Он до сих пор не бросил ком-шлем, но и не надел его. И шлем мешал, занимая руки, в которые можно было бы взять клинок. Наверное, враги охотились за шлемом. Конечно, они выцеливают командира! Когда эта мысль пришла барсу в голову, то он отбросил шлем как ядовитую гадину.

Маукл рыбкой юркнул в ближайший кустарник и пополз от дерева к дереву, все далее углубляясь в лес. Кажется, его потеряли. Дорога, нарезанная пластами огня, распятая ударами с воздуха, осталась позади. Вопли сражающихся, крики умирающих, лязг железа, свист стрел и пуль – как же ему все это надоело! Шум битвы отдалялся по мере того, как Маукл, где ползком, где перебежками, углубился в лес.

В лесу стояла благословенная тишина. Луна дарила свой свет сквозь черные силуэты деревьев, и Маукл, споткнувшись о какую-то корягу, упал и понял, что силы его исчерпаны. «Я не могу больше бежать, надо отдохнуть», – подумал он, перестал шевелиться, и погрузился в глубокий сон.

 

…Битва, начавшаяся на закате, продолжилась и после того, как погас последний луч заходящего солнца. Вечернее небо вспыхнуло пожаром, и его подсвечивали сполохи горящих деревьев и солдат, тех, кто попал под удар огненных заклятий. Бруно не ждал подмоги. Он бросил короткое сообщение Арраугу, но понимал, что летучие оборотни, в большинстве своем, дневные птицы. Десяток сов, которых кондор погнал прямо в пекло, вряд ли могли что-то решить. Аррауг сообщал, что он торопит свои отряды насколько это возможно, и просил держаться, и Бруно держался, а вокруг него встали маги ликантропского отряда. На Бруно снизошло неожиданное спокойствие. Он как будто вернулся во времена юности и действовал как на учебной тренировке – четко, рассчетливо, скупо. Ударить, поднять щиты. Выждать, еще раз ударить, найти противника. Он не вел счет времени, но настал момент, когда нападавшие исчезли так резко, что фальк не сразу понял, что его отряд отбился. Исчезли цели. Вампиры темным водопадом устремились вверх и скрылись за кронами деревьев. Где-то еще раздавались крики в лесу. Только сейчас Бруно сообразил, что грифоны покинули битву с последним лучом заходящего солнца. Черные альвы отступили позже, оставив за собой хаос и панику. И теперь, в ночи, страх продолжал работать на врага. Оборотни начали драться друг с другом, ведомые страхом и яростью, как жеребцы в закрытой конюшне при пожаре. Бруно, едва утерев пот со лба, бросился наводить порядок. К счастью, вокруг него сплотилась группа бойцов, которая видела в нем своего командира, и распоряжения храмовника выполняла неукоснительно, поддерживая его приказы и словом, и оружием.

Когда запыхавшийся отряд под командованием лично Аррауга прибыл на поле битвы, все уже было кончено. Комбат, к счастью, прекрасно разобрался в обстановке. Отдав приказ о постановке лагеря и усиленной охране, он нашел Бруно и молча пожал ему руку.

- Вам нужно отдохнуть, фальк, - промолвил он, глядя на Бруно, - мои люди сделают все необходимое.

Бруно с наслаждением хлебнул воды из походной фляги, позволяя кондору взять на себя управление этим бедламом:

- Я должен доложить правителю, - пробормотал он, - и, проклятие, я потерял Маукла! Судя по его каналу – он жив. Но я не могу с ним связаться. Может быть, его захватили эльфы…

- Знаете, Бруно, - задумчиво сказал кондор, - несмотря на вашу странную привязанность к этому довольно неприятному типу, - Вы уж простите меня за откровенность, - я с бОльшим уважением теперь буду относиться к адептам Храма. Вы – настоящий боец! Если бы не Вы, то наши потери были бы гораздо серьезнее.

- Благодарю Вас, комбат. Но все же я не военный, хотя и имею некоторые познания в боевой магии. Если бы мы последовали Вашим предложениям, то потерь могло бы не быть вовсе.