Совершенное единство

Вспомните о том, что среди апостолов, равно как и в Церкви, не было единого мнения относительно того, что же такое, в сущности, Евангелие. Действительно, были и «лжебратия», но будучи таковыми, они не входили в Церковь, тело Христово, которое есть истина. Мно­гие искренние люди, полагающие себя христианами, считают почти непременным, чтобы в Церкви были различия. «Каждый видит по-сво­ему» — вот общераспространенное мнение. Они неверно понимают (Еф. 4:13), истолковывая этот текст так, будто Бог наделил нас дара­ми, «доколе все придем в единство веры». Слово же Писания учит нас тому, что «в единстве веры и познании Сына Божия» мы все придем «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова». Есть лишь «одна вера» (Еф. 4:5), вера Иисусова, как есть лишь один Господь; и не имеющие этой веры не могут быть во Христе.

Истина есть Слово Божье, а Слово Божье есть свет; лишь сле­пец не узрит сияние света. То, что человеку не доводилось встречать иного источника света, освещающего ночь, помимо тусклой свечи, никак не может помешать ему признать, что свет электрической лам­пы — тоже свет, в первый же момент, как он его увидит. Существуют, безусловно, разные стадии познания, но они никоим образом не про­тивостоят друг другу. Истина едина.

11 Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично про­тивостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а ко­гда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезан­ных. Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием.

Нет необходимости преувеличивать ошибки Петра или любого иного доброго человека или долго рассуждать о них. Это не принесет нам пользы. Но следует отметить это исчерпывающее свидетельство того, что Петр никогда не воспринимался «первым из апостолов» и что никогда он не считал себя папой. Представьте себе, чтобы какой-ни­будь священник, епископ или кардинал открыто противостоял папе в публичном собрании!

Но Петр совершил ошибку, причем в очень важном положении веры, поскольку он не был безгрешным. Он смиренно принял упреки от Павла, как и подобает искреннему и кроткому христианину, каковым он и был. Если бы в Церкви действительно был человек-руководитель, то, очевидно, это был бы не Петр, а Павел, о чем свидетельствует все по­вествование. Павел был послан к язычникам, а Петр к евреям; но евреи составляли лишь незначительную часть Церкви; обращенные из язычни­ков вскоре превзошли их числом до такой степени, что присутствие ев­реев было едва различимым. Все эти христиане в значительной мере были плодом трудов Павла, и, естественно, они обращались к нему чаще, чем к другим, поэтому Павел мог сказать, что ежедневно на нем лежит «забота о всех церквах» (2 Кор. 11:28). Но человеку не дано быть непо­грешимым, и Павел никогда не претендовал на это. Величайший чело­век в Церкви Христовой не имел никакого господства над более сла­быми. Иисус сказал: «Один у вас Учитель — Христос, все же вы — братья» (Мф. 23:8). А Петр наставлял: «Все же подчиняйтесь друг другу» (1 Петр. 5:5).

Будучи на церковном соборе в Иерусалиме, Петр рассказывал о том, как язычники воспринимали Евангелие через его проповедь: «И Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святого, как и нам, и не положил никакого различия между нами и ими, верою очи­стив сердца их» (Деян. 15:8. 9). Почему? Поскольку, зная сердца, Он ведал, что «все согрешили и лишены славы Божией», и поэтому каж­дый имеет лишь один-единственный путь ко спасению, «получая оп­равдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе» (Рим. 3:23, 24). И все же, после того, как Господь показал это, — по­сле благовествования язычникам, убедившись, что Святой Дух наде­ляет их теми же дарами, что и верующих из евреев; после того, как он ел вместе с этими обращенными язычниками, твердо стоя на сво­их убеждениях; после того, как на соборе он ясно свидетельствовал о том, что Бог не делает никакого различия между евреями и язычниками; и даже после того, как он сам не делал такого различия, — Петр вдруг, как только появились «некоторые люди», не одобрявшие такой свободы, делает различие! «Он стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных». По словам Павла, это было «лицемерием», не только v неверным по своей сути, но смущающим и сбивающим с пути учени­ков. На какой-то момент Петром овладел страх, а не вера.