Раздел IV

Бурж

 

 

I

 

Бурж, старинный беррийский город, молчаливый. спокойный, серый как монастырь, по праву знаменитый своим прекрасным собором, обладает кроме того еще рядом сооружений, интересных ценителям прошлого. Среди них дворец — Жак-Кер и отель Ляллеман — самые чистые камни в его чудесной короне.

0 первом, который некогда был настоящим музеем герметических эмблем, мы скажем очень мало Всплески вандализма разрушили внутреннее убранство и. если бы фасад не был сохранен в своем первоначальном виде, там было бы невозможно сегодня представить себе за голыми стенами залы, сводчатые галереи, былое великолепие этого роскошного жилища.

Жак Кер, великий серебряных дел мастер Карла VII — построивший это сооружение в ХV веке был известен как испытанный Адепт. Давид де Плани-Кампи упоминает о нем как об обладателе "чудесного Белого камня" иными словами, дара превращения обычных металлов в серебро. Может быть, отсюда и происходит его титул серебряных дел мастер. Как бы то ни было, мы должны признать, что Жак Кер сделал все, чтобы с помощью изобилия символов приобрести известность своими действительными или предполагаемыми качествами Философа огня.

Каждый знает герб и девиз этого выдающегося человека: три сердца, стоящие в центре представлены как ребус, А vaillans cuers riens impossible (Для храбрых сердец — ничего невозможного). Гордый девиз, полный энергии, если мы рассмотрим его согласно правил Кабалы, приобретает необычное значение. Действительно, прочитаем cuer [90]в старинной орфографии и мы получим одновременно: 1) формулировку универсального Духа (луч света — royon de lumiere); 2) вульгарное название обработанной основной материи (железо— le fer); 3) три повторения, необходимые для полного совершенствования двух Правителей — (Magisteres) — три сердца (Les trois cuers). Отсюда — наше убеждение, что Жак Кер был алхимиком, или, по крайней мере, видел своими глазами выработку "белого камня" из эссенцированного железа. Среди символов нашего серебряных дел мастера одно из первых мест наряду с сердцем занимает раковина св. Якова. Эти два изображения или объединены, или помещены симметрично; их можно увидеть на центральных частях четырехлопастных кругов на окнах, на балюстрадах, панно и дверных молотках. Без сомнения, есть в этой двойственности раковины и сердца загадка, указывающая или на имя владельца или просто стеганографическая подпись. Однако раковины морских гребешков (Pecten Jacobжius) служили отличительным знаком паломников св. Якова. Их носили иногда на шляпе (как на статуе св. Якова в Вестминстерском аббатстве), иногда на воротничке, иногда на груди, но всегда на виду. Изображение Раковины Компостеллы (ил. XXXIX),

 

на котором мы можем заметить много интересного, служит в тайной символике для обозначения принципа Меркурия [91]и называется также Путешественником или Пилигримом. Оно носилось всеми, кто работал над получением звезды (comроs stella). Ничего удивительного нет в том, что Жак Кер воспроизвел на входе в свой дворец icon peregrini, столь популярную в Средневековье. Разве Николай Фламель не описывает в своих "Иероглифических Фигурах" символическое путешествие, которое он предпринял, чтобы попросить у св. Якова Галисийского помощи, защиты и просвещения? Все алхимики были там в начале своей деятельности. Им нужно было совершить это паломничество с посохом и с раковиной, в качестве отличительного знака, это долгое и опасное путешествие, часть которого проходит по суше, а часть — по морю. Сначала паломники, потом — кормчие.

Реставрированная часовня — мало интересна. Если мы исключим потолок и, штук двадцать ангелов, развертывающих филактерии, и скульптурное изображение Предвозвестия на тимпане двери, то там не останется больше ничего символического. Перейдем в самое интересное и оригинальное место дворца.

Эта красивая скульптурная группа, находящаяся в комнате, называемой комнатой Сокровища. Говорят, что она изображает встречу Тристана и Изольды. Мы не против этого, сюжет ничего не меняет в скрытом символическом смысле. Прекрасная средневековая поэма является частью цикла романов о рыцарях Круглого стола, традиционных герметических легенд, обновленных греческими мифами. Она прямо относится к передаче древних знаний под маской легенд, распространявшихся нашими пикардийскими труверами[92](ил. XL).

 

В центре изображен пустой кубический сундук, стоящий у подножия дерева, чья листва скрывает увенчанную короной голову короля Марка. С разных сторон появляются Тристан де Леонуа [93]и Изольда, он в шапочке с помпоном, она — в короне, которую поддерживает правой рукой. Они изображены в лесу Моруа на ковре из высокой травы и цветов пристально глядящими на разделяющий их обточенный камень.

Миф о Тристане де Леонуа — это повторение мифа о Тезее. Тристан победил Морхульта, Тезей — Минотавра. Мы возвращаемся здесь к символике производства Зеленого Льва, — отсюда имя Тристана — Leonois или Leonnais (львиный) — что изображалось Василием Валентином под борьбой двух бойцов: орла и дракона. Эта необычная борьба двух химических веществ, объединение которых обеспечивает получение тайного растворителя, является сюжетом многих профанических легенд и герметических аллегорий. Это Кадм, пронзающий змею у дуба; Аполлон, убивающий стрелой чудовище Пифона, и Ясон — Колхидского дракона; это Гор, побеждающий Тифона; Геркулес, отсекающий головы Гидре и Персей — голову Горгоны; св. Михаил, св. Георгий и св. Марсель, побеждающие драконов, христианские повторы мифа о Персее, убивающем чудовище, охраняющее Андромеду, поднявшись на своем коне Пегасе; это также борьба петуха и лисы, о которой мы говорили в связи с парижскими медальонами; борьба алхимика с драконом (Килиани); лемура и саламандры (Сирано де Бержерак); зеленой и красной змей. Этот растворитель позволяет реинкрюдировать [94]природное золото, размягчить его и возвращать в солончаковую, крошащуюся легкоплавкую форму. Это возвращение юности к королю, которое отмечают все авторы, как начало нового эволюционного периода, в нашем случае изображенного Тристаном, племянником Марка. Дядя и племянник, говоря химическим языком, это одно и то же. Золото теряет свою корону, меняя цвет и в течении некоторого времени выглядит «обделенным», пока не достиг — нет такой степени совершенства, до которой его могут довести искусство и природа. Оно получает второе состояние, "бесконечно более благородное", чем первоначальное", утверждает Лиможон де Сен-Дидье. Итак, мы видим разделенные фигуры Тристана и королевы Изольды, в то время как старый король скрыт листвой дерева, которое вырастает из камня, как дерево Эссея вырастает из груди Патриарха. Заметим также, что королева является одновременно супругой старика и юноши, тем самым поддержая герметическую традицию, делающую из короля, королевы и любовника триаду минералов Великого Делания. Наконец, отметим деталь, имеющую значение для анализа символа. Дерево расположено за Тристаном и на нем висят огромные плоды — груши или гигантские фиги — в таком изобилии, что листва теряется в их массе. Странный лес, воистину лес Короля Смерти, и до какой степени хочется сравнить его с легендарным, чудесным Садом Гесперид!

 

II

 

Особняк Ляллеман привлек наше внимание даже больше, чем Дворец Жак-Кер. Жилище буржуа, скромных размеров и менее древнее, оно имеет редкое преимущество предстать перед нами в первозданном виде. Никакая реставрация, никакие повреждения не лишили его великолепной символики, которая скрывается в обильном убранстве. Большая часть комнат построенных на боковой поверхности склона. расположена примерно на этаж ниже уровня двора. Такое расположение требует лестницы, построенной под сводом Оригинальная система. дающая доступ во внутренний двор. куда открываются двери комнат

У начала лестницы охранник, которому мы принесли извинения, открыл справа от нас небольшую дверь. "Здесь — сказал он, — была кухня". Достаточно широкая комната построенная в полуподвале, но с низким потолком, всего с одним окном, плохо освещенная. Очень маленький камин, такова эта «кухня» В подтверждение своих слов наш гид указал на пяту свода арки. на которой был изображен человек, держащий в руках пестик Что это, изображение повара XVI века? Мы отнеслись к этому скептически. Мы посмотрели на маленькую печь, в которой с трудом можно было бы поджарить индюка, но которая вполне вместила бы все необходимое для атанора — потом на изображение, потом на всю кухню в целом, такую унылую и темную в этот светлый летний день.

Чем больше мы размышляли, тем менее правдоподобным казалось нам объяснение гида. Эта темная комната с низким потолком, отделенная от столовой лестницей и двором, не имеющая никакого другого приспособления для приготовления пищи; кроме узкого камина без горна и крюка для подвешивания котелков, никак не была похожа на кухонное помещение. Напротив, она показалась нам идеально приспособленной для алхимической работы, во время которой не должно быть солнечного света, врага всякого зарождения. Что же до изображения, то нам известна щепетильность и точность старых мастеров в изображении своих сюжетов, поэтому мы не можем согласиться назвать пестиком предмет, который повар держит в руке. Мы не можем поверить, что мастер не изобразил бы в этом случае также и ступку, необходимое дополнение к пестику. Однако, характерно именно изображение одного предмета. То, что держит предполагаемый повар, является на самом деле колбой с длинным горлышком, похожей на те, которые используют современные химики, называя их «баллонами» за их круглое брюшко. Наконец, на конце рукоятки этого предполагаемого пестика сделано отверстие, доказывающее, что это действительно сосуд (ил. XLI).

 

Этот необходимый сосуд является большой тайной и имеет различные названия, выбранные таким образом, чтобы не поняли профаны не только его назначение, но и используемое содержимое. Посвященные поймут нас и догадаются, о каком сосуде идет речь. Отлично, его называют философским яйцом и Зеленым львом. Под термином яйцо Мудрецы понимают свой состав, находящийся в сосуде и готовый к трансформациям под действием огня. Яйцо — потому что его оболочка и скорлупа заключают в себе философский ребис, в котором белое и красное находятся примерно в таких же пропорциях, как и в яйце. Второе же название никогда не раскрывалось в текстах. Батсдорф в своей "Нити Ариадны" пишет, что философы называли Зеленым львом сосуд для варки, но не объясняет почему. Космополит утверждает, что в делании "есть только этот Зеленый лее, который открывает семь нерастворимых печатей семи металлических духов, и который мучает тела, пока они не будут полностью совершенными, благодаря долгому и настойчивому терпению алхимика". В манускрипте Ораша[95]есть изображение колбы, наполовину наполненной зеленой жидкостью, и добавлено, что все искусство заключается в получении этого единственного Зеленого льва и, что его название даже обозначает его цвет. Это также купорос (vitriol) Василия Валентина. Третье изображение Золотого Руна почти идентично картинке Ораша. Там изображен философ, одетый в красное, под пурпурной мантией и в золотом колпаке, держащий а правой руке колбу с зеленой жидкостью. Рипли ближе к истине, когда пишет: "В наше искусство введено только одно нечистое вещество; философы обычно называют его Зеленым львом. Это среда или способ для объединения окрасок Солнца и Луны".

Из этих разъяснений следует, что сосуд должен быть рассмотрен и с точки зрения материи, и с точки зрения формы, с двух сторон, как сосуд природы и как сосуд искусства. Описания, которые мы только что привели, относятся к природе сосуда; большое количество текстов указывает на его яйцеобразную форму. Он должен быть сделан из чистого прозрачного стекла без пузырей. Он должен иметь прозрачные стенки, способные противостоять внутреннему давлению; некоторые авторы советуют выбрать для этой цели Лотарингское стекло.[96]

Наконец, у него может быть длинное или короткое горлышко, в зависимости от намерений алхимика. Главное, чтобы его можно было легко запаять. Впрочем, эти технические детали достаточно известны, что освобождает нас от дальнейших объяснений.

Что до нас, то мы сохраним в памяти, что лаборатория и сосуд Делания, место, где работает Адепт, и где действует природа — эти две вещи замечает посвященный в начале своей экскурсии и они делают из Особняка Ляллеман один из интереснейших и редчайших домов, где жили философы.

Сопровождаемые гидом, мы выходим на брусчатку двора. Несколько шагов, и мы выходим к лоджии, освещенной галереей из трех сводчатых окон. Это большая зала с потолком, переплетенными брусьями. Находящиеся здесь монолиты, стены и другие обломки античных памятников придают ей вид местного археологического музея. Для нас, однако, интересно не это, а барельеф из раскрашенного камня на стене. Он изображает св. Христофора, кладущего младенца Иисуса на берег потока, который он только что пересек. На втором плане, отшельник с фонарем в руке — дело происходит ночью — выходит из хижины и приближается к Младенцу-Королю (ил. XLII).

 

Нам часто встречались хорошие старинные изображения св. Христофора; однако ни одно из них не было так близко к легенде, как это. Кажется несомненным, что сюжет этого шедевра и текст Якопо из Варацце содержит один и тот же герметический смысл, даже более того, здесь присутствуют более достоверные детали. Исходя из этого, св. Христофор приобретает громадное значение в отношении аналогии, существующей между этим великаном, несущим Христа, и материей, несущей золото (CrusoforoV), играя ту же роль в Делании. Так как мы намерены быть полезным искреннему и верному ученому, то скоро раскроем тайну эзотеризма этого символа, о котором мы умолчали, говоря о статуях св. Христофора и монолите на паперти Нотр-Дам в Париже. Но, чтобы быть лучше понятыми, мы приведем сначала легенду, сообщенную Амеде де Понтье[97]на основе Якопо из Варацце. Мы намеренно подчеркнем места, относящиеся к работе, чтобы можно было подумать над ними и извлечь из них пользу.

"До принятия христианства Христофора звали Offerus. Это был довольно тупой великан. Когда он достиг сознательного возраста, то отправился в путешествие, сказав, что хочет служить самому великому королю мира. Его послали к могущественному королю, который был очень рад получить в слуги такого силача. Однажды, услышав произнесенное кем-то имя дьявола, король в испуге перекрестился. "Зачем это?" — спросил его Христофор. "Я боюсь дьявола" — ответил король. "Но, если ты боишься, значит ты не так могуществен, как он? Тогда я хочу служить дьяволу" И Offerus ушел.

После долгих поисков могущественного правителя, он увидел группу всадников, одетых в красное; их командир, одетый в черное, спросил его: "Что ты ищешь?" — "Я ищу дьявола, чтобы служить ему". — "Дьявол — это я, следуй за мной". И вот поступил он на службу к Сатане. Однажды они встретили крест на краю дороги и дьявол приказал повернуть его. "Зачем это?" — спросил Offerus. "Я боюсь изображения, Христа" — "Если ты боишься его, значит у тебя меньше могущества, чем у него. Тогда я пойду служить Христу".

Offerus прошел мимо креста и пошел дальше. Он встретил доброго отшельника, и спросил у него, где можно найти Христа. «Везде», — ответил отшельник. "Я не понимаю этого, — сказал Offerus — но, если вы говорите правду, то какую службу мог сослужить ему такой силач, как я?" — "Ему служат молитвой старые и молодые" — ответил отшельник. Нельзя ли быть ему полезным чем-нибудь другим?" — с гримасой спросил Offerus. Отшельник понял с кем имеет дело и, взяв его за руку, отвел на берег бурного потока, который бежал с высокой горы. Здесь он сказал: "Бедные люди тонут в этом потоке, пытаясь перейти его: оставайся здесь и перенеси на другой берег того, кто тебя попросит. Если ты будешь делать это во имя любви к Христу, он признает тебя своим слугой. "Я справлюсь с этим во имя любви к Христу". — сказал Offerus. Он построил себе хижину на берегу и день и ночь переносил просивших его.

Однажды ночью, он крепко уснул, сломленный усталостью; его разбудил стук в дверь, и он услышал, как голос ребенка трижды позвал его по имени! Он поднялся, взял ребенка на плечи и вошел в поток. Дойдя до середины, он вдруг заметил, что поток разбушевался, волны били его по ногам, стараясь опрокинуть. Он сопротивлялся изо всех сил, но ребенок сильно давил ему на плечи; тогда, опасаясь уронить свою ношу. он вырвал дерево, чтобы опереться на него; но воды в потоке все прибывали, а ребенок становился все тяжелее. Боясь утонуть, Offerus повернул к нему голову и спросил: "Дитя, почему ты такой тяжелый? Мне кажется. что я несу на своих плечах весь мир?" Ребенок ответил "Не только мир ты несешь, но и создавшего его. Я — Христос твой Бог и господин. В награду за твою службу я крещу тебя от имени Отца моего, моего собственного и Святого духа: и отныне ты будешь зваться Христофором" С того дня Христофор ходил по земле и учил слову Христову.

Теперь можно представить себе, с какой точностью мастер заметил и передал малейшие детали легенды. Благодаря своему вдохновению ученого-герметика, он изобразил великана, стоящим в воде, одетым в легкую одежду скрепленную узлом на плече, и перевязанную поясом на уровне живота. Именно в этом месте заключен эзотерический смысл св. Христофора. То, что мы скажем об этом, как правило не говорится. Однако, для большинства, открытая таким образом истина не становится яснее. С другой стороны. мы думаем, что книга, которая ничему не учит, бесполезна. В силу этого, мы постараемся объяснить этот символ максимально точно, чтобы показать исследователям оккультизма научный факт, скрытый под изображением.

Пояс Offerus’а покрыт пересекающимися линиями, похожими на те, которые появляются на поверхности правильно приготовленного растворителя. Таков символ применяемый всеми философами для обозначения совершенства и высшей чистоты, присущих их меркуриальной субстанции, Мы уже говорили об этом несколько раз и вновь повторим, что вся работа заключается в обработке Меркурия, пока он не будет соответствовать указанному символу. И этот символ, называемый старыми авторами Печатью Гермеса, Солью Мудрецов (соль в значении Печати), — который приводит исследователей в замешательство — есть знак и след Всемогущего, его подпись, Звезда Магов, Полярная Звезда и т. д. Этот знак проявляется с наибольшей ясностью, когда золото растворяют в Меркурии, чтобы привести его к первичному состоянию, к состоянию молодого золота, золота-ребенка. Именно поэтому Меркурий — верный слуга и Печать Земли — назван Источником Юности. Философы выражаются достаточно ясно, когда говорят, что Меркурий, с момента растворения несет ребенка, Сына Солнца, Маленького Короля, как настоящая мать, потому что золото обновляется в его лоне. "Ветер — крылатый и летучий Меркурий — выносил его в чреве своем", — говорил Гермес в своей "Изумрудной Скрижали". Также, мы находим тайную версию этой истины в Пироге королей,[98]который обычно готовится в день Епифании, напоминая о явлении Христа — ребенка волхвам и язычникам. Традиция отмечает, что волхвы были приведены к колыбели Спасителя звездой, которая была для них предвещающим знаком, Благой Вестью о его рождении. Сообщением о его рождении наш маг также содержит в своем тесте маленького ребенка, называемого в народе купальщиком. Этот Ребенок — Иисус, которого несет Offerus, слуга или путешественник; это золото в своей купальне, купальщик, это боб, сабо, колыбель или крест чести; и это также рыба, которая плавает в нашем "философском море", по выражению Космополита.[99]

Отметим, что в Византийских соборах Христос иногда изображался в виде Сирен с хвостом рыбы. Такое изображение можно увидеть на капители церкви Сент-Брис в Сен- Бриссон-сюр-Луар (Луаре). Рыба — это символ философского камня в его первичном состоянии, ибо камень, как и рыба, рождается и живет в воде. Среди росписей алхимической печи, сделанных в 1702 году П.-Х. Пфау,[100]можно увидеть рыбака, вытаскивающего из воды красивую рыбу. Другие аллегории рекомендуют ловить ее с помощью сети или тонкого невода, что нашло отражение в сетке на наших пирогах (galettes) [101]Епифании. Отметим теперь более редкую, но не менее блестящую эмблематическую форму. В одной семье, куда мы были приглашены на пирог, мы не без удивления обнаружили на корке пирога изображение дуба, вместо обычных ромбических значков. Купальщик был заменен фарфоровой рыбкой. И эта рыбка была камбалой (по-французски — sole, от лат. sol вода, lе soleil — солнце). Мы скоро дадим герметический смысл дуба, говоря о Золотом Руне. Прибавим также, что знаменитая рыба Космополита называется Echineis, т. е. Oursin (морской еж), ourson (медвежонок, малая медведица), т. е. созвездие, в котором находится полярная звезда.

Эта таинственная рыба — королевская рыба. Нашедшему ее в пироге присваивается королевский титул и оказываются все почести. Раньше королевской рыбой называли дельфина, осетра, лосося, форель, говоря, что эти рыбы предназначены для королевского стола. На самом деле это название имело только символический характер, потому что старшие сыновья короля, которые должны были носить корону, назывались Дофинами (Dauphin — дельфин), т. е. именем королевской рыбы. Это дельфин, которого стараются поймать рыбаки Mutus Liber с помощью сети и крючка. Этих дельфинов можно также увидеть на различных декоративных сюжетах Отеля Ляллеман: на среднем окне башенки на капители колонны. Греческий Ichtus из римских катакомб имеет то же происхождение. Мартиньи[102]воспроизводит интересную картину из Катакомб, изображающую плывущую рыбу, которая несет на спине корзину с хлебами и каким-то красным предметом, который вполне может быть бутылью с вином. Корзина является символическим аналогом пирога; она также сделана из перекрещенных прутьев. Чтобы не распространять далеко эти сравнения, ограничимся лишь тем, что привлечем внимание читателя к корзине Вакха, которая называется Cista; ее носили Христофоры во время процессий вакханалий и в которой, как нам говорит Фр. Ноэль[103]было заключено все самое таинственное.

Даже тесто пирога подвластно законам традиционной символики. Это тесто слоистое, а наш маленький купальщик помещен туда, как закладка в книге. Здесь есть интересная связь с материей, выражаемой пирогом Королей. Сендивогий говорит, что приготовленный Меркурий похож на каменистую, крошащуюся и слоистую массу. "Если вы внимательно на нее посмотрите, то заметите, что она вся слоистая" — пишет он. Кристаллические пластинки, составляющие ее субстанцию, расположены одна над другой, как страницы в книге; именно поэтому она называется слоистой землей, землей листов, книгой и т. д. Также мы можем увидеть первичную материю Делания, выраженную символически, как закрытая или открытая книга, в зависимости от того, обработана она или только что извлечена из шахты. Иногда, если книга изображена закрытой, — это указывает на необработанную минеральную субстанцию — можно ее увидеть также запечатанную семью печатями; это символ семи последовательных операций, которые надо проделать, чтобы открыть ее. Такова Великая Книга Природы, которая несет на своих страницах раскрытые тайны профанических и тайных знаний. Она написана очень просто, ее легко прочитать, при условии, что знают, где ее найти — это очень трудно, и могут ее открыть, что еще труднее.

Осмотрим теперь интерьер Отеля. В глубине двора находится дверь под низкой аркой, которая ведет к жилым помещениям. Там есть много красивых вещей, которые удовлетворили бы вкус любителя Ренессанса. Пройдем столовую с разделенным перегородками потолком и высоким камином с прекрасными гербами Людовика XII и Анны Бретонской, и проследуем в часовню.

Эта комната — настоящее сокровище, украшенное чеканкой и гильошировкой.[104]Вся орнаментация — профаническая, все изображенные на ней сюжеты заимствованы из герметического знания.

Сюжеты прекрасного барельефа, выполненного в манере св. Христофора в лоджии, является языческий миф о Золотом Руне. Перегородки потолка служат рамками для многочисленных символических изображений. Красивый буфет XVI века предлагает алхимическую загадку. Ни одной религиозной сцены, ни одного стиха из Псалтыря, ни одной евангельской притчи, ничего, кроме символики священного Искусства… Возможно ли, чтобы в этом кабинете была роспись настолько неортодоксальная, но наоборот, благоприятная в своей мистической близости к чтению, размышлению, даже к молитве философа? Что это, часовня, мастерская или молельня? Этот вопрос остается без ответа.

Барельеф Золотое Руно, который первым делом бросается в глаза при входе — это прекрасное изображение на камне, ярко раскрашенное, наполненное интересными деталями, к сожалению, испорчено зеленоватым налетом времени. В центре цирка, окруженного каменными стенками, находится лес, в котором преобладают дубы На полянах можно заметить различных животных — дромадера быка или корову, лягушку на вершине камня и т. д. — которые придают песу дикий оттенок В травянистой почве растут цветы Справа, на выступающем обломке камня лежит шкура барана, охраняемая драконами. чей угрожающий силуэт ярко выделяется на фоне неба. Там также был изображен Ясон у подножия дуба, но эта часть композиции была отделена от ансамбля (ил. XLIII).

 

Миф о Золотом Руне — это полное описание герметической работы, приводящей к получению философского камня, Адепты называют Золотым Руном материю, готовую для Делания, также как и его конечный результат. Это очень точно, т. к. их субстанции различаются лишь чистотой, крепостью и зрелостью. Камень философов и философский камень — это вещи сходные по природе и происхождению, однако, первый — сырой, а второй, происходящий из него, в совершенстве приготовленный и созревший. Греческие поэты рассказывают нам, что Зевс был настолько доволен жертвоприношением Фрикса в его честь, что захотел, чтобы все имеющие руно жили в достатке, пока оно у них есть, и что он разрешил каждому пытаться овладеть им. Можно утверждать, не боясь совершить ошибку, что те, кто пользуется этим разрешением, никогда не были многочисленными. Это происходит из-за трудности самой задачи — тот, кто знает дракона, знает и как его победить — но огромная трудность заключается в интерпретации символики. Как установить соответствие между огромным количеством различных изображений и противоречивых текстов? Мы никогда не перестаем призывать последователей направлять свои усилия на это темное место, основу, вокруг которой вращаются все комбинации изучаемой нами символики.

Здесь истина скрыта в двух различных образах: дуба и барана, которые являются, как мы уже сказали, одним и тем же, но в двух различных аспектах. Действительно, старые авторы применяли символ дуба для обозначения вульгарного названия начальной Материи в том виде, как она извлекается из шахты. Это может показаться двусмыслицей; мы сожалеем, но не можем говорить по этому поводу яснее. Только посвященные поймут это без труда, ибо они имеют ключи, открывающие все двери, будь то двери науки или религии.

Кто не знает, что на листьях дуба встречаются небольшие круглые наросты, называемые черными орешками (noix de gallе от лат. galla). Однокоренными словами являются в латыни: galla, Gallia, gallus, т. е. чернильный орех, Галлия, петух. Петух — это эмблема Галии и атрибут Меркурия, как об этом определенно говорит Яков Толлий;[105]он увенчивает колокольни французских церквей, и не без основания Францию называют старшей дочерью Церкви. Осталось сделать лишь один шаг к разгадке тайны. Продолжим. Из чернильного ореха получают Кермес (красную краску), название которой имеет то же значение, что и Гермес; начальные согласные заменялись одна другой. Оба термина имеют одно значение: Меркурий. Однако, если gallе дает название необработанной Меркуриальной материи, то кермес (в арабском girmiz, который красит в ярко-красный) характеризует приготовленную субстанцию. Важно не путать эти вещи, чтобы не сбиться с пути. Вспомните, что меркурий Философов, т. е. приготовленная материя, должен обладать способностью окрашивать, которую он приобретает только посредством первичной обработки.

Что же до грубой материи Делания, то одни называют ее Magnesia lunarii, другие, более откровенные, Свинцом Мудрых, Растительным Сатурном. Филалет, Василий Валентин, Космополит называют ее Сыном или Ребенком Сатурна. В различных наименованиях отражается то ее магнитные и аттрактивные свойства в отношении серы, то легкоплавкость. Для всех — это Святая земля (Terra Sancta); наконец, этот минерал имеет в качестве астрономического иероглифа знак Овна. Gala по-гречески означает молоко, а меркурий еще называется молоком Девы (lас virginis). Если вы, братья, обратили внимание на то, что мы говорили по поводу Пирога Королей, и если вы знаете, почему египтяне обожествляли кота, у вас не будет сомнений по поводу того, какую материю вам выбрать, ее вульгарное название вам будет хорошо известно. Тогда вы будете обладать этим Хаосом Мудрых, "в котором скрыты в помещении все тайны", — как утверждает Филалет, и который Адепт не замедлит сделать активным. Открыть, — значит разложить эту материю, постараться выделить из нее чистую часть или ее металлическую душу, и тогда вы получите Кермес, Гермеса, Красящий меркурий, которые несут в себе мистическое золото, подобно св. Христофору, несущему Иисуса и барану, несущему собственное руно. Вы поймете, почему Золотое Руно подвешено на дубе, подобно чернильному ореху и кермесу, и вы сможете сказать, не оскорбляя истины, что старый герметический дуб служит матерью тайному меркурию. Разум ваш просветлеет, и вы поймете, в чем состоит тесное родство между дубом и бараном, св. Христофором и Ребенком-Королем, Добрым Пастырем и овцой. Пройдем вглубь часовни, поднимите глаза, и вы обнаружите одну из самых прекрасных эмблем.[106]

Потолок, разделенный продольными балками на три ряда, опирается на две колонны, прислоненные к стенам, с вырезанными на их лицевой стороне четырьмя каннелюрами.

На завитке правой, в свете единственного окна, освещающего эту маленькую комнату, расположен на подставке из дубовых листьев человеческий череп с двумя крыльями. Это точная интерпретация нового зарождения. исходящего из гниения, следующего за смертью состава при потери им оживляющей летучей души. При смерти тела появляется синяя окраска, переходящая в черную, что символизируется Вороном, эмблемой Caput mortuum [107]Делания. Таков знак и начальное появление растворения, разделения элементов и будущего зарождения серы, окрашивающего и твердого металлического элемента. На черепе помещены два крыла для того, чтобы показать, что при отсутствии летучей и водянистой части, происходит расчленение частей и связи нарушаются Умерщвленное тело превращается в черный прах, имеющий вид угольной пыли. Далее, под действие внутреннего огня, возникающего из этого распада, обоженный прах очищается от своим грубым сгоревшим частей он возрождается чистой солью. которую в процессе варки тайная сила огня постепенно одевает и окрашивает (ил. XLIV).

 

На капители левой колонны изображена декоративная чаша, на ободке которой видны два дельфина. Цветок, который кажется распущенным из чаши и напоминает по форме геральдическую лилию. Все эти символы относятся к растворителю или меркурию, противоположному символу серы, получение которой изображено на капители другой колонны.

На фундаменте этих опор изображена корона из дубовых листьев, в которую продет пучок этих же листьев, изображающая символ, относящийся в спагирическом искусстве к вульгарному названию сюжета. Корона и капитель, таким образом, изображают полный символ первичной материи, этой державы, которую Бог, Иисус и некоторые другие великие монархи держат в руке на различных изображениях.

В наши намерения не входит подробно анализировать все изображения потолка. Этот обширный предмет потребовал бы специального изучения и вынудил бы нас к частым повторам. Мы ограничимся кратким описанием наиболее оригинальных. Среди них мы прежде всего отметим серу и ее извлечение из первичной материи, что изображено, как мы уже говорили, на каждой, из колонн. Армиллярная сфера, положена в горящий очаг, что очень похоже на одну из гравюр трактата об Azoth’e. Здесь горящие угли помещены вместо Атласе, и это изображение нашей практики настолько правильно, что освобождает нас от комментария. Неподалеку изображен соломенный улей в окружении пчел, часто воспроизводимый сюжет, в частности, на алхимической печи в Винтерхуре. А вот, — какой странный сюжет для часовни! — маленький ребенок мочится в свой сабо. В другом месте тот же самый ребенок стоит на коленях у груды монет, держа в руках раскрытую книгу, а у ног его лежит мертвая змея. — Остановиться ли нам или продолжать? Мы в нерешительности. Деталь, находящаяся в полусвете рельефного орнамента, определяет смысл небольшого барельефа. В самой. верхней части изображена печать в Форме звезды короля магов Соломона. Внизу — Меркурий, вверху — Абсолют. Простой и полный процесс, предполагающий лишь один путь, требующий лишь одной материи и лишь одной операции. "Знающий, как осуществить Делание, имея лишь один Меркурий, нашел все самое совершенное". Так утверждают наиболее известные авторы. Этот союз двух треугольников огня и воды, или серы и меркурия, соединенных в одном теле, порождает шестиконечную звезду, символ Делания и осуществленного Философского Камня. Соседняя картинка изображает руку, сжимающую каштан, с объятым пламенем предплечьем; чуть дальше та же рука, выходящая из камня, держит зажженный факел; здесь, рог Амалтон, наполненный цветами и плодами, служит насестом курице или куропатке, — это трудно определить; но сколько эмблем связано с черной курицей или красной куропаткой, поэтому это ничего не меняет в выраженном этим символом герметическом смысле. Вот, перевернута чаша, выскользнувшая из пасти льва, который держал ее в равновесии: это оригинальная версия Solve et coagula Собора Парижской Богоматери; другой сюжет, немного непочтительный: это ребенок, пытающийся разбить четки, которые он держит на коленях; еще дальше, большая раковина, перевязанная спиральными филактериями. На дне потолка, содержащего это изображение, повторен пятнадцать раз графический символ, позволяющий точно определить содержание этой ракушки. Тот же самый знак, заменяющий название материи, изображен на этот раз крупным планом, среди пламени.

На другом изображении мы видим ребенка, который, как нам кажется, играет роль алхимика, — стоящего ногами на чудесной ракушке и бросающего перед собой мелкие ракушки, похожие на большую. Мы видим также открытую книгу, пожираемую пламенем; испускающего сияние голубя, символ Духа; огненного ворона клюющего череп, на котором он сидит, объединенное изображение смерти и гниения; ангела, который вертит мир, как волчок, сюжет, изложенный в небольшой книге, озаглавленной "Typus Mundi ",[108]произведении нескольких Отцов Иезуитов; Философское прокаливание, символизированное гранатом, подвергающимся действию огня в чаше из драгоценного металла; над обжигаемым веществом можно различить цифру 3 и букву R; что означает для адепта необходимость трех повторений этого процесса, о котором мы уже несколько раз говорили. Наконец, следующая картинка изображает ludus puerorum, объясненную в "Золотом Руне