ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ. ПРЕКРАСНАЯ ВЕЩЬ – ДРУЖБА!
Две недели Лисенок и Мони беззаботно играли в воде. Но однажды утром Лисенок сказал: – Видишь ли, Мони… – Знаю, – прервал его друг. – я должен доставить тебя в залив, где живет твой автор. – Да, где живет твой автор. – Он прежде всего твой. – Ладно, наш автор… Пойми, что цель моего путешествия – встретиться с ним и задать ему несколько вопросов… Мы можем отправиться к нему немедленно? – Можем. – Ты слишком коротко отвечаешь. Тебе грустно, что мы расстаемся? – Уж не хочешь ли ты, чтобы я пел? – Нет. Я хочу, чтобы тебе было гак же грустно расставаться, как и мне. Ведь так расстаются друзья? – Садись мне на спину. – Но мне бы хотелось сначала проститься с дельфинами. – Не стоит расстраивать и их… Лучше я вернусь и скажу им, что ты ушел. Они удивятся, что ты даже не попрощался, и тогда я объясняю им: «Так мы решили, чтобы не огорчать вас преждевременно». Дельфинчик плыл прямо к Заливу автора. Лисенок тоже молчал. Море было светло-голубым, на небе сияло чистое белое солнце, молодое и сильное, готовое пересечь весь небесный купол и зайти, как это и положено. Солнце пересечет небесный купол и зайдет – это про изойдет более, чем наверняка. Миллионы лет оно всходит и заходит, проделывает один и тот же путь, и ни разу не случилось ничего непредвиденного. Лисенок смотрел на солнце и думал о том, как непродолжительна дружба между двумя детьми, но как важна эта дружба для жизни. Да и сама жизнь не так уж длинна. Где он окажется завтра? Где будет завтра Мони? Где сейчас Юноша с бледным лицом? А главное – где сейчас Мокси? Все так же жует чертополох на своем чудесном холме? Ждет ли его? Готов ли отправиться в Тихий лес? Прекрасная вещь – дружба, такая, например, как между ним и Мони. Прекрасно, если Юноша с бледным лицом целует сейчас в Булонском лесу свою Изабелл и если Мокси, увидев Лисенка, спросит: «Отправляемся в путь?» Но жизнь людей и животных не похожа на движение солнца. В жизни людей и животных много случайных, непредвиденных вещей и приключений. Поэтому куда лучше быть не солнцем, а живым существом. Что может рассказать нам солнце?.. Ничего. Что может рассказать нам Лисенок? Многое… Солнце не побывало ни в орлином гнезде, ни в пасти акулы. Кроме того, Лисенок вносит в жизнь других оживление, создает настроение, что делает будни интереснее и прекраснее – хоть на немного. «Важно, когда цель достигнута, вернуться в тот уголок земли, который взрастил тебя, – думал Лисенок. – Потому что без этого уголка земли, ты бездомен и ничтожен. А почему это так, объяснить трудно.» – Ты что-то сказал? – спросил Мони. – Нет. Но тебе, вероятно, надоело молчание. Давай поговорим… И мне тяжело. Не знаю, кто первым сказал ставшую известной истину, что жизнь состоит из встреч и разлук. Как это ни избито, но жизнь состоит именно из встреч и разлук. Иначе и нельзя. Представь себе, что мы будем с тобой вечно, всю жизнь. Что получится? Я рожден, чтобы жить на суше, ты – в море. – Это так. но ты рассуждаешь не как ребенок, а как взрослый. Лучше нам сейчас разговаривать и мечтать по-детски. Нам потом всю жизнь разговаривать, как разговаривают взрослые. – Мони, зачем нам себя обманывать? Я говорю от имени нашего автора. Ты не заметил, что он делает с нами все, что ему вздумается? Мы – то дети, то – взрослые… – Заметил. – В том-то и дело, что мы принадлежим ему. У нас нет собственного лица, нет собственной жизни. Как бы нам ни хотелось быть вместе всю жизнь, он все равно разлучит нас! – Это так, и поэтому я его не люблю. Нет ничего неприятнее нашего автора. Он не считается ни с нашими желаниями, ни с желаниями читателей. Мне порой самому хочется стать автором и делать, что вздумается. Лисенок, а это легко – писать книги? – Ты меня спрашиваешь? – Нет, свою бабушку! – А мне казалось, что ты меня спрашиваешь об этом. – Ты опять хитришь, но я все понял. – Что понял? – Раз не отвечаешь на вопрос прямо, значит, ты пытался писать… – Пытался, – признался Лисенок. – Что ты писал? – Роман. – И до какой страницы ты дошел? – Я?.. Я еще не умею писать. Я придумал только начало. – Можно его услышать? – Конечно. Мне очень хочется услышать чье-нибудь мнение… Слушай. Я начал роман так: «Солнце подняло свой огненный диск над горами». – А дальше? – А дальше пока ничего нет. – О чем будет роман? – Не знаю. Я ведь говорю, что пока придумал только начало. – Тогда могу тебе сообщить, что я тоже начал один роман. – Вот как? И сколько ты уже написал? – Тоже лишь начало. У меня тоже поднимается солнечный диск, только над морем. Приятели рассмеялись, им стало легче. Им стало бы еще легче, знай они, что над миром всходили и заходили миллионы солнечных дисков, и что из этих миллионов несколько солнц достигли зенита и мировой писательской славы, что эти солнца никогда не закатятся, потому что книги этих писателей будут всегда пользоваться любовью читателей. – Мы уже приближаемся, – сказал Мони. – Понял, – ответил Лисенок. – Видишь вон те мостки, которые начинаются на суше и уходят в море? Это причал. Самый маленький причал из всех, которые я видел. Он принадлежит твоему автору. – Нашему автору. – Хорошо, нашему автору. Соскочишь с моей спины прямо на причал. – Ладно. – От причала наверх ведет тропинка. По ней ты добежишь прямо вон к тому домику. Видишь вон там, среди деревьев? Там он живет. – А ты уплываешь? – Да. – Может, останешься? Я приведу его к тебе, ты сможешь поговорить с ним. – Не хочу. Я его не люблю. – С каких пор? – Он плохой человек. – И писатель он плохой? – Я не знаю его как писателя. Для меня он просто плохой человек. Лисенок улыбнулся, но Мони не видел этого. Они уже приблизились к причалу. – Прыгай! – Сейчас. – Чего ты ждешь? – Мне грустно. – Прыгай! Лисенок прыгнул на причал, оглянулся и посмотрел на своего друга. Сейчас он казался ему особенно милым и симпатичным. – А теперь что? – Теперь я поплыву обратно. – Знаю. – До свидания. – Не спеши, Мони!.. Знаешь что? – Что? – Давай договоримся думать друг о друге каждый день по одной минуте на закате солнца… Будешь думать обо мне? – Буду. – Каждый день на закате я буду закрывать глаза и думать о тебе. Так каждый день мы будем вместе, будем разговаривать друг с другом. Поверь, я всегда буду знать, что ты хочешь мне сказать. – И я тоже… – По-моему, – продолжил Лисенок, – всегда можно догадаться, что могут сказать друг другу друзья. – Правильно, – согласился Мони, – но мне многое надо будет тебе рассказать. Не лучше ли говорить не по одной, а по пять минут? – Прекрасно!.. Каждый день по пять минут. Давай проведем репетицию. – Давай! – Мони, закрой глаза! – Закрыл. – И я закрыл… Теперь слушай. Я буду начинать всегда так: «Здравствуй, Мони!» «Здравствуй, Лисенок!» «Что ты сейчас делаешь, Мони?» «Спрашиваю себя, почему ты такой обманщик? Как ты можешь утверждать, что побывал в брюхе Синей акулы?» «Мы – дети, Мони, и можем быть повсюду. Взрослые не могут, а мы можем.» «Знаешь, как я тебя люблю?» «А я люблю тебя еще больше!» «Этого не может быть, потому что я люблю тебя очень-очень!» «Что ты сегодня делал? Были у тебя приключения?» «Ничего особенного… Вернее, ничего такого, что стоило бы описывать в книге». «И у меня так же… Как Вожак, Мечтатель, Ловкий?» «Хорошо. А как ваши?» «Тоже хорошо… Ты уже научился делать сальто в воздухе?» «Осваиваю его. А ты научился читать?» «Учусь… А что делает Серебряная кефаль? «Давно ее не видел… Ты вспоминаешь иногда Юношу с бледным лицом?» «Когда я думаю о тебе, вспоминаю и его… Я часто о тебе думаю.» «И я.» «Нам уже пора прощаться?» «До встречи завтра в это же время». Лисенок открыл глаза и увидел уплывающего Мони. Как быстро он плывет! На спине маленького дельфина сверкают солнечные блики. Лисенок почувствовал, что на глаза у него навертываются слезы. Мони все уменьшался, пока не превратился в маленькую веселую точку, сливающуюся с линией горизонта…
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ. ЛИСЕНОК ЗАДАЕТ ВОПРОСЫ.
Лисенок вытер слезы и попытался улыбнуться. Он надеялся таким образом сдержать слезы. Сначала у него получилось нечто среднее между улыбкой и плачем, потом на его мордочке засияла чистая улыбка, и только капельки влаги на веках свидетельствовали о недавних слезах. Он обернулся и взглянул на тропинку. Она вилась среди скал, взбегала на холм и обрывалась у домика среди деревьев. Лисенок поднял лапку, собираясь сделать первый шаг, но тут его остановил строгий голос: – Ты что здесь делаешь? – Ничего, – машинально ответил Лисенок и посмотрел на скалы. За скалами простиралась полоска прибрежного песка – совсем узкая, шириной в три-четыре шага. На песке лежала лодка. Возле нее стоял высокий человек в очках. В руке он держал кисть, с которой капала краска. – Ты опять сбежал? – Я, нет… Я… – Иди сюда! – Куда? – Со мной тебе хитрить нечего. Ты очень хорошо знаешь куда. – Да, но я хочу знать куда точно. Лисенок обогнул скалы и ступил на песок. Теперь высокий человек в очках сидел на низенькой табуреточке и красил лодку. Его брюки и рубашка были перепачканы краской. Лисенок не видел его лица. Он встал у него за спиной и стал ждать. Поскольку мужчина не оборачивался, маленький путешественник сообщил: – Я уже здесь. – Прежде всего объясни мне, почему ты убежал из Тихого леса? – Да я… – Ты ведь обещал, что не убежишь больше? – Обещал, но на этот раз я оставил записку. Только теперь мужчина обернулся, и беглец увидел его строгое лицо, пересеченное двумя морщинами. Мужчина выпрямился и бросил: – Пошли! Лисенок старался держаться на расстоянии трех шагов от него. Они поднялись по крутому склону и сразу оказались перед домиком. Беглецу он показался очень маленьким. Но оказавшись в тени навеса, он понял, что здесь очень уютно. Во дворе валялся большой ржавый якорь, сохла рыбачья сеть, а в летней кухне варилась уха. Мужчина в очках привел своего маленького гостя в прохладную беседку. Там был стол и стулья. На столе стояла ваза с персиками. Лисенок увидел сочные плоды и уже не мог отвести от них взгляда. Мужчина в очках сел и закурил. – Так ты говоришь, что оставил записку? – Да. Персики были крупные, покрытые пушистой корочкой. – И сейчас же отправился в дорогу? – Да. Один из персиков был особенно привлекательным – крупный, желтый, с красным бочком. – Твой отец не знает где ты? – Не знает. Лисенок стал пересчитывать персики, но все время сбивался со счета по двум причинам: во-первых, его очень занимал самый большой персик, во-вторых, он был не силен в арифметике. – Знаешь, что ты наделал? – Да. Такие персики надо есть медленно, чтобы насладиться их ароматом и вкусом и ни в коем случае не подавиться. – Ты понимаешь, какой ты глупый? – Да… Извините, что это за шарики у вас на столе? – Где? – В вазе. – Это персики… Что привело тебя сюда? – Да… Так, значит, это персики? – Может, ты объяснишь, как ты здесь очутился? – Да… А персики едят? – Скажи, до каких пор ты будешь убегать из дома и причинять всем беспокойство? – Да… А они сладкие? – Послушай, разбойник, меня тебя не перехитрить! Ты знаешь, кто я? – Еще бы не знать?.. И вы едите их, когда хотите? – Я твой автор. – А мне что делать, если мне тоже хочется персиков? Автор отвернулся, скрывая улыбку, потом, чтобы не рассмеяться, закрыл лицо руками. – Я хочу персиков! – крикнул Лисенок. – Хорошо, возьми. Лисенок схватил два персика сразу и стал подносить ко рту то один, то другой, не зная, с какого начать. Автор молча взял у него меньший из персиков и положил его на стол. Не сводя взгляда с отнятого персика, Лисенок стал с жадностью есть. – Я хочу съесть еще один! – Пожалуйста. Лисенок съел и второй персик. – Можно я съем еще один? – Можно. Лисенок съел и третий персик. – А можно мне съесть и еще один? – Съешь их все, хитрец… Я нарву еще. – А есть еще? – Вон на дереве. – Когда покончу с этими, пойду посмотрю на те. Когда ваза опустела, Лисенок погладил свой живот и с трудом перевел дух. – Знаете что?.. Персики на дереве меня не интересуют. – Зачем ты столько ел? – Из дружеских чувств к Мони. Ведь он не мог отведать персиков, вот я и ел – один за себя, один – за него. – А почему ты не слушаешь, что тебе говорят? – Извините, но на голодный желудок я не умею слушать. – Что с тобой теперь делать? – Не знаю. – Но все же? – Не знаю. – Ты слышишь, о чем я тебя спрашиваю? – Я пришел не для того, чтобы меня расспрашивали! Я хочу сам задавать вопросы. – Ишь ты! – воскликнул автор и погасил сигарету. – Давайте разберемся, – продолжил Лисенок. – Я пришел посмотреть на вас и задать вам несколько вопросов. Для этого я и совершил путешествие. Мне пора возвращаться. Мокси давно ждет меня. – Зачем тебе задавать вопрос? Все и так ясно. – Не совсем ясно. Знаете как мне тяжело, когда меня сравнивают с медвежонком Пухом! Говорят, я на него похож. Писатель встал и стал расхаживать взад-вперед по беседке. – Кто это тебе говорит? – Некоторые читатели. – В известном смысле ты на него похож, – согласился автор. – Это очень обидно – быть похожим на кого-то… А кто этот медвежонок? – Он – герой книги одного писателя, которого я очень уважаю. Возможно, вы и похожи. Но все же ты отличаешься от него. Его медвежонок Пух развлекает нас, а ты борешься со злом, благодаря тебе добро побеждает. – Жалко, что я на кого-то похож, мне хочется, чтобы кто-то походил на меня. – Ты слишком многого хочешь!.. И все же ты можешь гордиться. Ты обладаешь многими положительными качествами, тебя можно полюбить. – Почему вы тогда меня ругаете? – Ты должен сидеть дома. Дети не должны уходить без разрешения. – А зачем вы разлучили нас с Мони? – Ты сам объяснил ему, зачем. – Вы жестокий!.. – Кончились твои вопросы? – Прогоняете меня? – Тебя разыскивают родители. – Но у меня еще есть вопросы. Зачем вы заставили страдать Мечтателя и Юношу с бледным лицом? Почему сделали медуз такими отвратительными? – А ты подумай и сам ответь на эти вопросы, – с улыбкой ответил автор. Лисенок почесал затылок и воскликнул: – Трудно иметь дело с вами, взрослыми… Говорите нам, что вам вздумается. Хорошо, а почему у дельфинов так блестят спины при солнечном свете? – И на этот вопрос ты можешь сам ответить. – А как попала в Черное море Синяя акула? Она не помнила этого. – Думаю, что в нее запустили небольшую стрелу со снотворным. Акула заснула, ее подняли сетью на судно. Порой мне кажется, что ее выпустили здесь с научной целью. Но, возможно, эти сделали и те, кто не могут примириться с фактом, что наше теплое море с обширными песчаными пляжами и без опасных акул становится любимым местом отдыха для многих туристов. – Ага! – произнес Лисенок. – Без этих «ага»!.. Уж я-то тебя знаю, и мне известно, что ты так отвечаешь, когда тебе что-нибудь неясно… Родители заждались тебя. – Почему вы здесь живете? – Где здесь? – Здесь, далеко от людей. – Мне нужна спокойная обстановка. – Так делают все писатели? – Некоторые. – Это модно? – Не суй нос в чужие дела. – А какие дела мои? – Твое дело – вернуться в Тихий лес. – Очень интересно. Вы хотите, чтобы я делал только то, что вы мне прикажете. Разве я не имею права на самостоятельность? – Будешь иметь право, когда вырастаешь. – Я не хочу расти. – Почему? – Мне кажется, что лучше навсегда остаться маленьким. – Чтобы я больше не слышал от тебя таких слов!.. – Кажется, мы отошли от вопроса. Я хочу быть самостоятельным. – Хочешь, но это невозможно. Герои думают и делают то, что им прикажет автор. – Охоо! – Что? – Это нечестно. – А убегать из дома честно? – Вы знаете, чем меня уколоть. Сколько раз зарекался не спорить со взрослыми, но опять… – Таким ты и должен быть. – Раз так, обещаю вырасти, – со вздохом произнес Лисенок. – Сейчас ты мне нравишься. Автор взял Лисенка на руки, поднял его и поцеловал. Потом понес в свой домик. Там он показал ему пишущую машинку, книги, много всяких интересных вещей, выброшенных морем на берег. Автор собирал их много лет. Потом он показал своему гостю увешанную портретами стену. – Это они, – сказал автор. – Значит, это они и есть, – удивился Лисенок. – А кто они? – Большие… – Они большие? А по ним не видно, что большие. – Это самые большие писатели. Лисенок даже присвистнул. Значит, речь идет о писателях! – Стало быть, это самые большие писатели? – Для меня – самые большие. – А для других – не самые большие? – У каждого свои самые любимые писатели. Я люблю этих. Автор снова подхватил Лисенка на руки, спустился с ним к морю, спустил на воду лодку. – Куда мы отправляемся? – осведомился Лисенок. – К заливу Знаменитого Ленивого Краба… Ты отправляешься в обратный путь. – Надо подождать. Автор запустил мотор и взялся за руль. – А чего нам ждать? – спросил он. – Надо подождать, пока высохнет краска. – Опять хитришь? – Вам придется снова красить лодку. – Ничего, ради тебя можно покрасить ее и во второй раз! – Только вас я не могу перехитрить, – с улыбкой сказал Лисенок и потерся мордочкой о нос автора. Потом свернулся клубочком у него на коленях, испытывая странное удовольствие.
|